Три родинки на левой щеке. Восток (СИ)

Глава 5. Беспокойная ночь

— Где? — спросил Ренар, крутя головой во все стороны.

— Да вот он я! — прозвучал незнакомый мужской голос.

Искра удивлённо заморгала, пытаясь осмыслить происходящее. Незнакомец сидел на корточках прямо у костра, рядом с Наяной. Как можно было не заметить его до этого, Искра не могла даже представить. Когда первое удивление прошло, Искра поняла, что уже видела этого человека. Именно его взгляд заставил её чувствовать себя так неуютно, когда они с Маираном пили чай в Ре-Дон-Гоне.

Незнакомец посмотрел на Искру и улыбнулся. Видимо, понял, что она его узнала. Среди бороды блеснули почти неестественно белые зубы, один из которых был сломан. Крупный, крючковатый, да ещё и, видимо, когда-то сломанный нос отбрасывал невероятных размеров тень. На лбу у него красовалась та же самая повязка, которую Искра видела и в прошлый раз.

— У тебя цепкий взгляд, госпожа Хранительница, — незнакомец сопроводил свои слова лёгким поклоном.

— У Вас тоже, — ляпнула Искра.

— Брось эти формальности, я тут один. Кажется, я должен принести свои извинения. Наверное, я причинил тебе беспокойство в прошлый раз. Но это было исключительно в целях вашей с Маираном безопасности. Если бы я проявил обычный интерес — это привлекло внимание. А так все решили, что я просто смотрю на красивую девушку, что даже соответствует действительности, если подумать.

Искра даже не сразу поняла, что ей только что сделали комплимент.

— Даже Маиран так решил, — слегка улыбнулась она.

Искра оглядела своих товарищей. Они настороженно поглядывали на ночного гостя, но, похоже, не собирались бросаться на него.

— А ты, собственно, кто? — спросил Ренар.

— А ты, собственно, угадай! — съязвил незнакомец. Он встал в полный рост и внезапно оказался очень высоким.

— Хм… — протянула Ависар, — не в меру наглый адепт Ордена Земли, который любит совать свой огромный нос в чужие дела, — было видно, что игра ей нравится, — тебя называют Дон-а-Гон[1] Патриот, но я очень сомневаюсь, что это твоё настоящее имя.

— Хех, угадала, — гость постарался изобразить разочарование, но, похоже, он был доволен, — похоже, моя рожа уже известна всем. Пора на покой, ребятки! — он снова сел, вытянув ноги к огню. — Надеюсь, Маиран, не будет на меня бросаться со своим мечом. Слишком уж хорошо у него это получается.

Искра тогда удивилась, откуда Ависар было это известно, но потом ей рассказали, что Дон-а-Гон Патриот — фигура весьма заметная. Он действительно состоял в Ордене Земли, но в резиденции появлялся редко, предпочитая носиться по окраинам и быть в курсе всех мало-мальски интересных дел. Иногда, впрочем, он совал свой нос и за пределы городских стен, так что встретить его можно было где угодно, хотя он редко покидал родной город больше чем на полгода, искренне полагая, что без него там всё развалится. Многие не любили его за чрезмерное любопытство и колкие замечания, но многие обожали за компанейский характер и весёлые шутки. И уж точно все соглашались, что действует он исключительно в интересах города. Именно города, а не Ордена, что вообще было довольно странно. И многие действительно прислушивались к его советам, невзирая на личные чувства.

Даже сейчас Искра, не зная всего этого, подумала о том, что именно этот человек мог быть той зловещей фигурой в шляпе, которая вывела их с Маираном из города.

— И как же нам тебя называть, если это не твоё настоящее имя? — спросила она.

— Да как хотите, — отмахнулся он, — мне, в целом, неважно.

— Дон-а-Гон — слишком длинно, — заявила Наяна. — Я буду называть тебя Дон.

Гость рассмеялся, будто это была на редкость хорошая шутка, но потом успокоился и кивнул.

— Как пожелаешь, девушка в зелёном. А теперь, когда вы прояснили такую важную информацию, не хотите ли послушать последние новости?

— Это мы всегда готовы, — оживился Маиран. — Куда пошли Чёрные Ястребы? И откуда?

— Вы вполне могли бы догадаться по траектории их движения, — поддразнил Дон, — они же шли почти напрямик из Лиркона ко мне домой. Похоже, они собираются взять Ре-Дон-Гон.

— И ты оставил свой город в такой момент? — не поверила Ависар.

— А что я? — возмутился Дон, — я уже сделал всё, что мог, могут же огородники[2] без меня справиться хоть с чем-нибудь важным! — Искра смутно помнила, что огородниками, вроде, называли адептов Ордена Земли. — К тому же, я не собираюсь протирать штаны на заду, когда я тут нужнее!

— И почему это ты тут нужнее? — с подозрением спросил Ренар.

— Потому что создание Чёрных Ястребов без согласования с Орденом Хранителей (а, очевидно, так оно и было) недопустимо, — произнёс Дон тоном судьи, зачитывающего приговор, — тут попахивает, если не сказать смердит, нарушением Равновесия. А, значит, мы должны это остановить!

— Ха! А мы то тут причём? — скептически произнёс Маиран. — Мы к этому отношения не имеем!

— Ещё как имеете! Вы же, то есть, мы — Орден Пятнадцати!

— Тю… — протянул Ренар, — иди рассказывай сказки на ночь кому-нибудь другому.

— Да ты грубиян, мальчик, — Дон как будто удивился. — Мы с тобой споёмся.

Ренар явно смертельно оскорбился таким обращением, но замолчал.

— Вы видите перед собой Хранительницу Свитка, — произнёс их ночной гость тоном экскурсовода и показал на Искру, — так же вы видите адептов разных Орденов, которые по чистой случайности собираются вокруг неё. Так что ещё это может быть?

Меж тем спутники Искры смотрели на него как на умалишённого. Все, кроме Наяны, которая внезапно заговорила.

— Если вам не хватает нормальных человеческих доказательств, то знайте, что наши рассуждения основаны на записях магистра Феаруна. Они довольно чётко говорят, что Орден Пятнадцати начнёт собираться сразу после пожара в Лейваане, что и происходит.

— То есть ты хочешь сказать, что у магистра Феаруна были записи, из которых что-то было чётко понятно? — с величайшим недоверием спросил Маиран.

— Ну… — Наяна явно смутилась, но тут же перешла в атаку, — уж по крайней мере его переводы Ио гораздо понятнее, чем предсказания Ио в чистом виде.

Ио… Почему-то это имя было Искре очень и очень знакомым. Это был кто-то родной и тёплый. Интересный. Далёкий и близкий одновременно. Больше, пожалуй, близкий, чем далёкий. Связанный с Лейвааном намертво. Связанная, потому что Ио — женщина. Кажется, Искра могла бы вспомнить что-то ещё, но разговор неудержимо шёл дальше.

— В общем, — продолжала Наяна, — по сравнению с остальными его записями, эти были оформлены в гораздо более удобоваримом виде.

— Как ты вообще умудрилась их прочитать?

— Забрала, когда он умер. Подумала, что он уже не будет возражать. Остальные всё равно сгорели.

— То есть ты там была? — Искра загорелась интересом. Она уже столько слышала про это загадочное убийство, что перспектива услышать подробности от непосредственного свидетеля приятно будоражила.

Наяна наградила её тяжёлым взглядом.

— Да, я там была. Между прочим, именно я сообщила о смерти магистра Феаруна и о том, кто это сделал, так что вы, дорогие мои, — она взглянула на Маирана и Ренара, — именно мне обязаны тем, что вам пришлось бежать. Потому что сообщить всем, что вы тут ни при чём, я не успела.

— Я опять запутался, — пожаловался Ренар, — если все уже знали, кто убийца, то какие у них вообще могли быть к нам претензии?

— Они решили, что мы сообщники, — объяснил Маиран.

— Это всё очень интересно, конечно, — пробурчал Дон, о котором все забыли, — но может всё-таки определимся с планами на будущее?

— Погоди, — остановил его Маиран, — мы всё ещё не согласились, что мы Орден Пятнадцати, какие тут могут быть планы?

— Ууу, — расстроился Дон, — какие вы медленные. Давайте уже решайте быстрее, дети грешной любви улитки и черепахи!

— Может, ты сподобишься привести ещё аргументов? — предложил Маиран. — А то у нас совсем нет пищи для размышлений.

— О чём тут вообще думать? Вам, между прочим, предлагают мир спасти! — Дон был возмущён, но потом быстро успокоился. — Впрочем, неважно. Нам суждено это сделать, а, значит, мы это сделаем.

— Вообще-то, — поправил его Маиран, — предсказания не обязаны сбываться. Будущее многовариантно.

— То есть ты собираешься выбрать тот вариант, в котором по свету разгуливают Чёрные Ястребы?

— Вариантов может быть больше, чем два, — спокойно возразил воин, — так, может, приведёте нам те предсказания, которые вас убедили?

— Мы оставили их в архиве Ордена Земли, — призналась Наяна.

— «Мы», — заметил Ренар, — стоит ли это понимать так, что вы знакомы?

— Конечно, — кивнула Наяна, — я последние четыре года жила в Ре-Дон-Гоне.

— Я жил там почти два года и что-то ни одного из вас не видел, — нахмурился Маиран.

— Ты просто ни разу не потрудился меня заметить, — усмехнулась Наяна, — я тебя отлично помню.

— Мы с тобой, вроде, не встречались, — сообщил Дон, — я не люблю тратить свою жизнь на унылые мероприятия.

— Если вы всё ещё хотите обсудить предсказания, отложим выяснение отношений на потом, — железным тоном произнесла Наяна, — я вряд ли смогу воспроизвести их в точности, но есть места, смысл которых хорошо прослеживается. Например, упоминается год ранней весны. Никто ведь не поспорит, что нынешний год как нельзя лучше соответствует этому описанию? Охваченный огнём аметистовый город некоторые из нас уже видели. Убегающие от белого огня волк и ласка тоже довольно прозрачно намекают на уже произошедшие события.

— Если только тот, кто записывал это пророчество, мог отличить ласку от горностая, — пробурчал Дон.

— Ещё змея, обвивающая убывающую луну в пещере, — Наяна кивнула в сторону Ренара, будто это относилось к нему, — а ещё…

Искра совершенно чётко ощущала, что отлично понимает, о чём идёт речь. Понимала бы, если бы ей дали время подумать и осмыслить. Для этого была нужна пауза.

— Стойте, стойте! — замахала она руками. — Кто-нибудь объяснит мне, какое отношение все эти аметисты, волки и луны имеют к нам?

Маиран хлопнул ладонью по лбу.

— Прошу прощения, нам действительно придётся прерваться на короткую лекцию, посвящённую символам, — он повернулся к Искре. — Значит так, у предсказателей есть одна проблемка: они слишком часто видят свои предсказания не в явном виде, а с участием символов. Поэтому бывает сложно понять, что именно сообщается в этом предсказании, ведь один и тот же символ может означать очень разные вещи. Однако есть символы, которые определяются довольно однозначно. Особенно те, которые связаны с какими-нибудь Орденами. Например, аметист — один из символов Ордена Предсказателей, соответственно, аметистовый город — это почти однозначно Лейваан. Волк — воин, ласка и убывающая луна — символы Ордена Страха. А змея — обычно скрытник. Так понятнее?

— Угу, — кивнула Искра, — можете продолжать, только поясняйте, если встретится ещё что-нибудь в этом роде.

— Там было ещё одно забавное предсказание, — задумчиво произнесла Наяна, — оно было в прозаической форме, то есть его точно сделал не магистр Феарун, вы ведь знаете, он не признавал нерифмованных строк. Однако он, видимо, считал его важным. Автор описывает свой сон. У него была горсть драгоценных камней, точнее, бусин, которые он нанизывал на нитку. Потом нить исчезла, и он стал бросать камни раз за разом на стол. И каждый раз они складывались в строго определённом порядке.

— А это тут причём? — нахмурился Ренар.

— Бусин было пятнадцать. Видимо, Феарун сметал в свою стопку всё, что было хоть чем-то похоже. Ну, то есть я сначала так подумала. Но сейчас я нахожу, что Феарун был прав, — Наяна вздохнула и добавила, — как всегда, в общем-то.

— Так что за камни? — переспросил Маиран.

— Насчёт первого автор предсказания никак не мог определиться. Он называет его то бриллиантом, то алмазом. Очень похоже на некоторых, — язвительно добавила Наяна, глядя на Искру.

— А в чём разница? — поинтересовалась Искра, не обращая внимания. — Я имею ввиду с точки зрения символов.

— Алмаз вообще сложный символ, — проворчал Дон, — ненавижу эти дурацкие алмазы в предсказаниях. В собственности — совсем другое дело. В данном контексте я бы истолковал алмаз как нечто неназываемое, или неопознанное, или не принадлежащее к тому, к чему принадлежат остальные камни, или что-то, не имеющее содержания.

— Просто прелесть, — какая-то часть Искры хотела рассердиться на такое толкование, но другой оно вполне пришлось по вкусу.

— Следующим был гранат. Ну, тут всё очевидно, — заявила Наяна.

— Гранат — один из основных символов Ордена Страха, — пояснил Маиран.

— Следом шёл волчий глаз[3], — Искра кивнула Маирану, давая понять, что о значении этого камня она и сама догадалась, — а потом… — Наяна выдержала паузу, давая всем проникнуться важностью момента, — хризолит, а за ним изумруд.

— Вот это интересненько, — пробормотал Маиран.

— Крайне, — согласился Дон, — потому что дальше всё опять сходится. Следующие два — родонит и авантюрин.

— Эй! — вдруг возмутился Маиран. — Ничего себе сходится!

— Я совершенно уверен, что авантюрин — мой камень, — заметил Дон.

— Знаешь, воины и огородники уже добрую сотню лет спорят, кому из них авантюрин как символ подходит больше, — сообщила Искре молчавшая до сих пор Ависар. Она с улыбкой взирала на разыгравшуюся перепалку.

Искра, впрочем, совершенно забыла об этом споре, потому что с другой стороны костра, на границе освещённого круга между Ависар и Наяной, она увидела Арна. Она так и замерла, лихорадочно думая о том, как бы не выдать его присутствие своим поведением. Но, видимо, излишняя настороженность всё и испортила. Маиран и Дон разом прекратили спор, посмотрели на Искру, проследили за её взглядом и тоже уставились на Арна, который, в свою очередь, вполне спокойно стоял, смотрел на них и явно не собирался уходить.

— Больно уж гладко всё складывается, — тем временем Ренар, не заметивший переполоха, спокойно продолжал свою мысль, — но придётся признать, что в предсказание закралась ошибка, если только…

— … я не должен сейчас сидеть у этого костра, — перебил его Арн.

Ренар подскочил, как ужаленный. Однако он тут же совладал с удивлением и шагнул навстречу Арну с радостным восклицанием:

— Ага! Попался!

Искра уже тоже была на ногах и ещё у неё была палка, которую она, сама не понимая зачем, весь вечер крутила в руках. Этой палкой она и треснула Ренара по голове, ничуть не заботясь о последствиях. Страшник обернулся в немом изумлении и столкнулся с её рассерженным взглядом.

— Сядь! — похоже, Искра выглядела достаточно убедительно, потому что Ренар послушно опустился обратно рядом с Ависар. — И думай, прежде чем нападать на человека, который спас тебя меньше суток назад.

Ренар почему-то промолчал. Похоже, утренняя ссора была ещё свежа в его памяти.

— Что ты тут делаешь? — спросила Искра у Арна. Она хотела, чтобы вопрос прозвучал вежливо, но он вышел скорее грубым.

— Стою, — ответил тот. И этот ответ, как водится, был совершенно правдивым.

— Можешь сесть, — тоном хозяина произнёс Дон прежде чем Искра успела прийти в себя.

— Благодарю, — кивнул Арн и действительно сел, подогнув под себя ноги, — вечер добрый. Кажется, я подслушал часть вашего разговора.

— Да, мы догадались, — усмехнулся Маиран. — Вот уж не ожидал, что ты так просто появишься тут.

— Я собираюсь пойти с вами, куда бы вы не отправлялись, — Арн говорил совершенно серьёзно. — Хочу сразу предупредить, что если вы откажетесь, то я пойду за вами следом, но это может причинить нам всем некоторые неудобства. Это мой первый аргумент. А второй назвали как раз перед тем, как я выдал своё присутствие.

Искра поняла, что стоит одна из всех и снова села. Она мучительно пыталась вспомнить, о чём они говорили перед появлением Арна, но в голове всё перемешалось.

— У тебя есть основания полагать, что изумруд означает тебя? — поинтересовался Дон, — ты что, скрытник?

— Нет, — Арн покачал головой, — я не принадлежу к Ордену Тайн, как не принадлежу ни к какому другому Ордену из Тринадцати. Но изумруд так или иначе — мой камень. Он даже есть в моём амулете.

Искра ожидала, что кто-нибудь попросит амулет показать, но никто не оправдал её ожиданий. Тема амулетов по-прежнему оставалась для неё загадкой. Почему-то никто не мог дать исчерпывающие ответы на её вопросы. Даже Свиток до сих пор не порадовал её ни одним достойным текстом на эту тему. Создавалось ощущение, что для всех амулеты казались таким понятным и естественным явлением, что писать об этом было вроде бы ни к чему. Маиран пытался объяснить, но сам запутался. Амулеты — магические предметы? Нет. Но отнять у человека амулет — страшное злодейство. А что будет, если всё же отнять? Наверное, ничего. Амулеты есть у всех? Они есть у всех адептов Орденов и у некоторых других людей. Амулеты закрепляют клятвы, являются свидетелями пари, по ним можно многое понять о носителях, если уметь видеть. Так они всё же магические? Нет. У Искры никакого амулета не было, хотя она испытывала неясное чувство, что должен быть. И когда она сильно волновалась, рука сама тянулась к шее, как и сейчас, но находила ключицы да ямку между ними.

— Дон говорит, что мы — Орден Пятнадцати, но разве в нём не должны быть только адепты Орденов и Хранитель Свитка? — спросила Ависар.

— Ты что, совсем блондинка? — ответил Дон. В его устах констатация цвета волос почему — то звучала как ругательство. — Ты считать умеешь? Тринадцать адептов Орденов, Хранительница, но ведь должен быть и кто-то пятнадцатый, верно?

— Пятнадцатый — маг, — произнёс Арн. — Я тоже неплохо знаком с предсказаниями.

— Так ты маг? — с опаской переспросил Маиран.

Искра заметила, что лица Ависар и Ренара тоже отобразили смесь удивления и растерянности.

— В некотором роде, — Арн грустно улыбнулся и щёлкнул пальцами. Над его ладонью возник крошечный шарик света, который превратился в мерцающую радугой бабочку. Бабочка, повинуясь движению руки, облетела сидящих, взмыла вверх и исчезла во тьме.

Растерянность на лицах Ависар и Маирана приобрела оттенок лёгкой паники. Наяна и Дон смотрели на происходящее вполне спокойно. Искра же только заметила, что её рот сам собой открылся от удивления.

— Я чего-то не понимаю, — промямлила она, — вы же все — маги, чего вы так испугались?

— Мы не маги! — возмутился Ренар. — Мы — адепты Орденов.

— Но вы же занимаетесь разной магией!

— Это другое, — возразил Маиран, — есть адепты Орденов, их магия исходит от Ордена и проявляется не раньше начала обучения, как правило. Такая магия носит строго определённый характер и разделяется на направления. А есть люди, которые имеют свои личные магические способности, которые есть у них с детства и которые могут иметь совсем иной характер, не похожий на магию ни одного Ордена. Таких людей называют дикими магами, или просто магами, если покороче.

— Кошмар какой! — ужаснулась Искра. — Как вы не запутываетесь? Те маги, эти маги? Вы что, не могли придумать какое-нибудь другое слово? Есть же синонимы!

— Вот! — Дон хлопнул себя по колену и улыбнулся. — Тысячу раз говорил то же самое, хоть кто-то меня понимает!

— И какие есть синонимы? — поинтересовался Маиран.

— Ну, ведьмы, колдуны, чародеи, — начала перечислять Искра, но её тут же перебили.

— Вы что? — замахал руками Ренар. — какие же это синонимы? Колдуны колдуют, чародеи творят чары, ведьмы ведают. А маги работают с магией! Это же совсем разные вещи! — Маиран и Ависар согласно закивали.

— А что, в этом мире есть ещё и колдуны, чародеи и ведьмы? — Искра начала чувствовать, что голова у неё распухает от такого обилия информации.

— Ну… скорее нет, чем да, — смутился Маиран, — по крайне мере, сейчас.

— Тогда откуда вы знаете эти слова и что это такое?

— А ты?

Искра опустила взгляд и уставилась на сумку со Свитком. Все эти слова она почерпнула из него. Однако попадались они и в текстах, созданных в этом мире.

— Ну-ну, чтобы было слово и понятие, не обязательно, чтобы объект существовал! — заявил Дон. — Вот химеры и грифоны, например. Их никто не видел, однако это не мешает поминать их по сто раз на дню и рисовать на фресках в храмах!

— Как это никто не видел? — возмутилась Ависар.

— Вот ты, блондинка, ты видела их лично своими глазками?

— Я — нет! — целительница упрямо вздёрнула носик. — Но святой Луций видел!

— Тююю, — протянул Дон, — если он написал, что видел, это ещё не значит, что это правда. А если я напишу в какой-нибудь летописи, что фазы луны сменяются потому, что на неё падает тень от планеты, на которой мы живём, ты мне тоже поверишь?[4]

Ависар крепко сжала губы и замолчала. Ну о чём вообще можно говорить с человеком, который с серьёзным лицом говорит, что люди живут на какой-то там планете, когда доподлинно известно, что материк и острова плавают в море, заполняющем нижнюю половину мировой сферы. Верхняя же половина — небесный свод — является ареной вечной битвы химер и грифонов. И если солнце уже заселено светлыми грифонами, то на луне битва продолжается месяц за месяцем с переменным успехом.

Маиран вздохнул и резко встал. На его лице была написана такая решимость, что он поймал на себе несколько удивлённых взглядов.

— Я собираюсь поспать, — с вызовом заявил он, — пусть даже небо упадёт на землю, но сил моих больше нет.

— Не упадёт! — уверенно заявил Дон.

— Почему? — переспросил воин.

— Ты уже с четверть века спишь почти каждый день — и оно до сих пор держится, — заявил огородник, — не вижу причины ему сегодня сдаться.

Маиран пожал плечами и ушёл, не пожелав ответить. Искра виновато поёрзала — она-то собиралась дать воину поспать до полуночи, но кто же знал, что ночь будет такой беспокойной. Однако так было даже лучше, теперь Маирану можно было спать сколько влезет. Своим уходом он явно дал понять, что не имеет фундаментальных возражений против пополнения их компании и собирается отбросить недоверие к вновь прибывшим.

— Я так понимаю, он согласился? — спросил Дон.

— Думаю, он поспит и выслушает тебя утром ещё раз, — возразил Арн, — людям, вообще-то, нужно спать, чтобы нормально соображалось.

— Да ну? — выражение лица огородника стало донельзя ехидным. — Тогда я тоже пойду спать, чтобы утром с достоинством вступить спор, а ты уж, будь другом, посиди до утра, посторожи!

Арн кивнул, соглашаясь с его словами. Все остальные тоже последовали примеру Маирана, только Искра, выспавшаяся днём, осталась сидеть у костра. Да ещё Ренар долго не решался уйти, косясь на Арна с недоверием, но потом сдался и он.

Арн взял иголку с ниткой, которые выпросил у Ависар и принялся зашивать дыру на рукаве. И, хотя из источников света тут был только костёр, казалось, что он не испытывает никаких неудобств. Искра внимательно следила за ним. Удивительно, когда они виделись последний раз, этот самый рукав был весь перепачкан засохшей кровью, теперь же от неё не осталось и следа, хотя Искра хорошо помнила, что отмыть кровь не так уж просто. Кроме того, никакой раны под дырой Искра не заметила, хотя вряд ли можно было утверждать что-то наверняка при неясном свете пламени. Покончив с дыркой, юноша откусил нитку, поднял глаза и улыбнулся Искре своей обезоруживающей печальной улыбкой.

— Я вот всё думаю, — произнесла Искра, — какой вообще смысл в нашем дозоре? Мы ведь сидели и бодрствовали все вместе, но это нисколько не помешало ни тебе, ни Дону подойти прямо к нам, да ещё и совершенно неожиданно оказаться чуть ли не в центре круга.

— Не всё так плохо, — попытался успокоить её Арн, — ни я, ни Дон не хотели вам ничего дурного. Иначе Наяна, конечно же, предупредила бы вас заранее.

Искра внимательно осмотрела окружавшую их темноту.

— Не видно же ничего, — недовольно пробормотала она.

— Это из-за костра, — пояснил Арн, — если хочешь оставаться незаметной в ночи и при этом видеть всё окружающее — костёр тебе не друг.

— Без него холодно, — поёжилась девушка.

Арн пожал плечами. Его, похоже, ночная прохлада нисколько не беспокоила, даже несмотря на то, что из одежды на нём была одна рубашка да кожаные штаны — и только. И сидел он чуть поодаль от костра, лишь протянув к огню босые ступни — больше чтобы вытянуть ноги, чем для того, чтобы согреться.

— Как ты умудряешься не замёрзнуть?

— Я просто не пытаюсь отобрать у воздуха то тепло, которое причитается ему по праву, — странно ответил Арн.

— Ты всё время говоришь непонятные вещи, — пожаловалась Искра.

— Быть может, ты просто не хочешь их понимать? — лукаво посмотрел на неё Арн. — Что за странная манера цепляться за слова, если можно сразу взять смысл?

Искра попыталась проникнуться смыслом его фразы о тепле и воздухе. Расслабилась, повела плечами, вдохнула поглубже. Сначала вроде бы помогло, но через несколько минут Искра замёрзла ещё сильнее. Мало того, что замёрзла, так ещё и рассердилась на Арна за то, что он говорит непонятные вещи. Или, может, на себя, за то, что послушала его? Или за то, что попробовала сделать так, как он сказал, и не вышло? Окончательно выйдя из себя, девушка встала.

— Куда это ты собралась? — окликнул её Арн.

— Куда-куда, — огрызнулась Искра, но, несмотря на злость, ответила вполне правдиво, — в кусты! — и тут же почувствовала, что краснеет, хотя, казалось бы, что такого она сказала?

Искра поспешно направилась в указанном направлении, искренне надеясь, что у Арна хватит такта не идти за ней следом. Так оно и оказалось.

Возвращаясь обратно, Искра почувствовала, что вполне успокоилась. Несмотря на странную и порой просто невыносимую манеру выражаться, Арн был ей приятен. Просто не стоило принимать его слова близко к сердцу, и тогда можно вполне мило беседовать с ним у костра. Да и, к тому же, у него наверняка можно узнать кучу полезных вещей.

— Как ты узнал, что я — Хранительница? — Искра решила не терять времени и сразу начать задавать вопросы.

— Я видел Явление Свитка, — это прозвучало одновременно просто, будто Арн рассказывал, что увидел траву на поляне, и, вместе с тем, чувствовалось, что событие глубоко его тронуло.

— Откуда вообще все знают, что это за Свиток, как он выглядит и всё такое? — поинтересовалась Искра, ничуть не удивившись тому, что Арн был где-то рядом, когда она проснулась.

— Он явился в этот мир не впервые. В летописях Орденов упоминается два Явления, но Свиток приходил и до прибытия Высоких Людей, хотя теперь уже трудно сказать, сколько раз. Так что совершенно неудивительно, что все вокруг знают, что это такое.

— Мне кажется это странным, что я знаю о нём меньше, чем все остальные.

— Это совсем не так, — помотал головой Арн, — видеть Свиток напрямую гораздо надёжнее, чем слышать по сто раз пересказанные сказки.

— А как же летописи? Маиран говорил, что они довольно надёжные.

— Видишь ли, — Арн вздохнул, — в любой летописи можно прочитать только то, что в ней написано. А я не могу сказать, что там написано многое о Свитке и его Хранителях. Разве что даты, которые помогают понять, происходило то или иное событие когда Свиток присутствовал в нашем мире, или когда он странствовал в других местах.

— Понятно… — пробормотала Искра, которая вдруг почему-то потеряла интерес к данной теме, зато обрела к другой, — расскажи про диких магов? Почему всем так не понравилось, что ты — маг?

— Наверное, потому, что маги — сами по себе, — медленно и осторожно проговорил Арн. — Никто не спешит принимать их в свою компанию: ни Ордена, ни простые жители Кай-Дон-Мона. Поэтому маги и делают иногда не очень хорошие вещи, просто потому, что жить-то им тоже хочется, но их никто не любит. У диких магов бывают очень разные способности, какие-то похожи на магию Орденов, какие-то довольно распространены и имеют свои названия, какие-то встречаются настолько редко, что никто не может вспомнить, чтобы такой маг уже бывал раньше. Бывают действительно очень нехорошие способности, которые оставляют неприятный осадок в воспоминаниях. Или способности, сами по себе безвредные, но принадлежавшие человеку, который совершил что-нибудь плохое. Почему-то мало кто задумывается о том, что злые и жестокие люди встречаются где угодно. Ведь гораздо удобнее решить, что во всех бедах виноваты, например, дикие маги, — Арн выглядел таким грустным, что его стало действительно жаль.

— А Рина — она тоже дикий маг? — Искра задала этот вопрос неожиданно для самой себя. Наверное, потому, что Рину все боялись и охотно обвиняли во всём подряд.

Арн поднял взгляд на девушку. Искре показалось, что в его глазах играли озорные искорки, но голос юноши оставался всё таким же спокойным.

— Да, так оно и есть. У её способности даже есть название: маг-Зеркало. Заключается она в том, что любая магия, направленная на такого мага, просто отражается в нападавшего, довольно редкий дар и притом, казалось бы, весьма безобидный, но прошлый маг-Зеркало всем слишком запомнилась, чтобы оставить нового без внимания.

— И чем же?

— У неё было необычное увлечение — она любила убивать людей и делала это со вкусом. Причём особую слабость она питала к адептам Орденов. В те времена Ордена только недавно примирились после Полурасхождения и поначалу эти убийства чуть было не рассорили их обратно. К счастью, удалось разобраться, и Рину убили. Правда, перед смертью она пообещала, что вернётся.

— Подожди, так Рину убили? — конечно, было здорово, что преступника ждало наказание, но почему-то об этом до сих пор никто не говорил.

— Я имел в виду прошлого мага-Зеркало. Ту, что жила тогда. Ту девушку звали Рина. А наша Рина, та, которая недавно убила магистра Феаруна, была названа этим именем потому что люди посчитали, что раз снова родился маг-Зеркало, значит Рина выполнила своё обещание и вернулась.

— А это возможно?

— Кто знает? — Арн пожал плечами. — Неизвестно, что происходит после смерти. Да и разве имеет значение, возможно это или нет? Гораздо важнее то, что люди в это верят. Ведь часто именно вера людей во что-либо придаёт значение событиям, верно?

Искра не ответила. Вспышка любопытства будто бы истратила все её силы и теперь девушка погрузилась в полудрёму. Может она и могла бы сбросить сон, но сейчас ей было так уютно и хорошо, что этого вовсе не хотелось. Искра сползла на землю, свернулась клубочком и продолжила лежать где-то между сном и явью, поглядывая на языки пламени из-под полуприкрытых век. Так хорошо и спокойно ей, наверное, не было ещё никогда. Воспоминания последних дней скользили в памяти, но не могли напугать. Страх имел сейчас к Искре такое же отношение, какое муравей имеет к собирающимся в небе облакам. И лишь где-то вдали разума звучала колыбельная, слов которой Искра не знала и не могла расслышать, но слова не имели никакого значения, потому что колыбельная дарила покой.

***

Ренар никак не мог заснуть. Ему хотелось ворочаться с боку на бок, но он заставил себя лежать неподвижно, потому что привлекать лишнее внимание Арна ему вовсе не хотелось. Рядом тихо и безмятежно спала Ависар. Пусть целительнице тоже не нравилось происходящее, когда Ренар попытался поговорить с ней, в ответ он услышал лишь: «ты можешь изменить что-то прямо сейчас? Нет? Тогда лучше выспись!». Она, конечно, была права, но сон не шёл ни в какую. Ренар поглядывал на Арна, сидевшего у костра и внутри у него всё кипело от ярости. Химера задери, ну как, как можно так спокойно сидеть, зная что неподалёку от тебя спят люди, которые совсем недавно ловили тебя, связывали, пытали и, более того, некоторые не особо и скрывают, что прошлое положение дел было им больше по вкусу, чем нынешнее? И как можно спать, зная, что лагерь сторожит тот, кто имеет больше чем достаточно поводов для ненависти? Ренар прислушался. Он лежал ближе всех к костру. За его спиной раздавалось ровное дыхание и сопение, говорившее о том, что там и правда спали. Ладно бы только Арн. Его одного Ренар вполне мог бы вытерпеть. Но ведь ещё откуда-то припёрся этот противный огородник. Ренар, конечно, о Дон-а-Гоне раньше слышал и даже был готов уважать его за всяческие деяния, но, желательно, издали. И вообще, сидел бы этот остряк в своём обожаемом Ре-Дон-Гоне — и все были бы довольны. Ависар — вот это другое дело. Ренар даже порой забывал, что она появилась только сегодня утром. Казалось, она была с ними уже давно. Да и Наяна сегодня будто с цепи сорвалась. К её молчаливому презрению Ренар уже привык, хотя оно и изрядно коробило. А сегодня она говорила чересчур много. Ещё и всё время поддакивала этом Дону, будто он тут самый умный. Даже Маиран сегодня до глубины души поразил Ренара своим решением уйти спать и бросить всё на произвол судьбы. Во-первых, Ренар не ожидал, что воин вообще способен сдаться, а, во-вторых, было тоскливо остаться без последнего человека, которому можно доверять. Однако, поразмыслив, Ренар решил считать этот поступок не капитуляцией, а тактическим отступлением. Искра была права: всем иногда надо спать.

Ренар перевёл взгляд на Искру и ярость уступила место недоумению. Она, похоже, чувствовала себя вполне уютно в компании Арна. То ли её памяти не хватало чего-то, что заставляло всех остальных чувствовать его опасность, то ли она надеялась на защиту Свитка. «Встретишь в лесу рыжую девушку — помоги ей», — всплыли в памяти слова. «Но как я узнаю, что это — та девушка?», — спросил тогда Ренар. «Ты узнаешь,» — ответили ему, — «другой такой нет». И правда, нет в этом мире другой Хранительницы Свитка Множества Миров, и нет другой девушки, которая будет просто так сидеть у костра с Арном и беседовать с ним о каких-то пустяках. Иногда до Ренара доносились обрывки слов Искры. Как обычно, она задавала вопросы. Арн отвечал, Ренар видел, что его губы шевелятся, но ни одного звука от этого загадочного юноши Ренар так и не услышал.

Мысли всё носились и носились в голове по какому-то замысловатому кругу, однако веки всё тяжелели и тяжелели, пока, наконец, глаза не закрылись окончательно. Мысли пробовали было продолжать свой бег и в темноте, однако их прогнала невесть откуда взявшаяся колыбельная и Ренар, наконец, уснул.

***

Талеш оперся о парапет и в очередной раз осмотрел окрестности, вновь не заметив ничего необычного. Впрочем, в темноте мало что было видно. Сегодня он командовал стражей у Западных ворот Ре-Дон-Гона и почему-то предчувствия у него были недобрыми. Хоть Талеш никогда не претендовал на то, чтобы быть предсказателем, чутьё его редко обманывало. И теперь оно заставляло его всю ночь то спускаться вниз, то вновь подниматься на стену и вглядываться в темноту. Стражник погладил шершавый камень, и знакомые ощущения немного приободрили его. Эта стена, внешняя, не была слишком старой, ей было от силы пара сотен лет, но от этого она не становилась менее надёжной.

Талеш оглянулся и посмотрел туда, где, как он знал, располагается сердце города — небольшая крепость, выросшая на берегу полноводной реки. Это не было первое поселение Высоких людей, приплывших некогда из-за моря на больших кораблях. Первым, конечно, был порт в заливе Га-Ван-Фан, где он высадились. Потом этот порт вырос в город Ре-Рун-Кай, столицу Ордена Страха, которого ещё и в помине не существовало, когда строился Ре-Дон-Гон.

Следующим поселением значится Морлук, но кто всерьёз будет считаться с этим городом, построенным как попало вдоль берега моря? Да, Орден Тьмы — грозная сила, но они, право слово, могли бы выбрать местечко получше!

То ли дело Ре-Дон-Гон, который был тщательно спланирован, не говоря уже о том, что маги Земли — лучшие строители и тоже приложили свои руки к грандиозной стройке. Говорят, это место приглянулось им ещё до того, как появился сам Орден Земли, неудивительно, что потом он тут и расположился. И сейчас Ре-Дон-Гон мог похвастаться самым большим населением среди всех городов Кай-Дон-Мона. Красивый, богатый и благоустроенный город, лучший на материке. Он стоит тут пятьсот лет и, несомненно, простоит ещё намного дольше.

Талеш поморщился. С чего вообще в голову приходят такие мысли? Наверное, всё из-за этого жуткого пожара в Лейваане, который причинил всем столько беспокойство. Но дело было не только в этом. Весь день Талеш чувствовал, что земля дрожит у него под ногами. Вообще, жители Ре-Дон-Гона к такому привыкли — а что делать, если в городе полно магов Земли, а под домами — обширные катакомбы, излюбленное их место. Дня не проходит, чтобы что-нибудь не затряслось или не загрохотало. Но не весь день! И, главное, не всю ночь! Талеш вновь почувствовал под пальцами дрожь, взял факел и решительно спустился со стены.

Ворота были гостеприимно распахнуты, дорога за ними — совершенно пуста. Всё как обычно. Да, когда-то Ре-Дон-Гон был военной крепостью, особенно в те времена, когда коренное население ещё не смирилось с тем, что к ним пожаловали гости. Однако Высоких людей это не волновало. Они считали материк своей законной добычей, и у них было два весомых аргумента: воинственность и более совершенное оружие. Дело кончилось битвой близ того места, где Высокие люди впервые ступили на берег. Говорят, земля долго не могла отмыться от крови, за что получила название равнина и город, стоявший неподалёку, Ре-Рун-Кай, Город Красной Земли.

Но всё это было так давно, ещё до основания Орденов. Последние крупные неприятности благополучно отгремели около сотни лет назад и с тех пор никому не приходило в голову закрывать ворота на ночь, как и в любое другое время суток. Талеш за всю свою жизнь вообще ни разу не видел их закрытыми. Убедившись, что все необходимые посты заняты и у ворот всё в порядке, Талеш отправился на прогулку до соседнего поста, потому что сидеть на месте было совершенно невыносимо.

Земля опять задрожала, на этот раз совсем близко. Талеш даже услышал скрежет каменных плит. А несколько мгновений спустя несколько крепких рук втянули его в переулок, пригвоздили к стене и зажали рот. К шее прижалось что-то холодное и, очевидно, острое. Талешу оставалось только ошалело смотреть на окружавших его людей и моргать. Нападавших было человек восемь-десять, половина из них скрывала лица за шарфами и масками, а вторая обладала самой заурядной внешностью коренных Ре-Дон-Гонцев. Один из них, совсем ещё молодой человек, лет двадцати, не больше, державший в руке большой изогнутый нож, приложил палец к губам, призывая к молчанию. Талеш согласно моргнул — а что ещё ему оставалось? Руки, державшие его, тут же убрались прочь. Однако плотно обступившие его люди были настороже. Чувствовалось, что, стоит ему хоть вдохнуть не так, не говоря уже о том, чтобы убежать или позвать на помощь — и реакция последует незамедлительно. А ещё чутьё Талеша подсказывало ему, что если не все нападавшие, то, по крайне мере, значительная их часть — маги Земли.

— Прикажи закрыть ворота, — потребовал человек, державший нож.

Талеш совершенно растерялся. Нет, конечно, это с самого начала не было похоже на обычный грабёж, но такого требования он точно не ожидал.

— Аааа…Ээээ…Ммм… — протянул Талеш в ответ, лихорадочно пытаясь понять, что же всё-таки происходит, — но я не могу.

— Ты — начальник караула, — заявил юноша, — ты можешь отдать такой приказ. Статья третья, пункт второй Устава городской стражи Ре-Дон-Гона, — добавил он с лёгкой ухмылкой.

— Но не по своему желанию же! — Талеш рассердился. Сам он Устав так хорошо не помнил. — Я же не могу просто приказать закрыть ворота потому что мне захотелось!

— Считай, что получил приказ сверху.

— И от кого же? — Талеш оскалился. Приказы не передают вот так вот, с ножом у горла.

— От Дон-а-Гона

Талешу захотелось рассмеяться, но он сдержался. Надо признать, он сомневался в самом факте существования Дон-а-Гона. По крайне мере, он его никогда не видел лично и не встречал никого, кто видел.

— Не так просто закрыть ворота, — признался Талеш, потому что понял, что просто отказать этим людям и при этом уйти отсюда живым у него вряд ли получится.

— Мы поможем, — лицо юноши смягчилось. Похоже, он тоже был не в восторге от конфликта, но его целью было закрыть ворота, и он готов был на всё, чтобы этого добиться. Сейчас он чувствовал, что Талеш готов сдаться и был искренне этому рад.

И всё же Талеш не спешил соглашаться. Дело пахло серьёзными проблемами.

— Если кто-нибудь вздумает обвинить тебя в том, что ты отдал этот приказ, скажешь, что я тебя заставил.

— И как же я это сделаю? — хмыкнул Талеш. — Я понятия не имею, кто ты и как тебя зовут. Да я тебя и в толпе-то не узнаю.

Конечно, в каждой шутке только доля шутки, но анекдоты о том, что половина жителей Ре-Дон-Гона на одно лицо были более чем правдивы. Даже для человека, прожившего в этом городе всю жизнь.

Юноша одним отточенным движением убрал нож в ножны и полез за шиворот. Он снял с шеи амулет и протянул его вперёд, чтобы Талеш мог рассмотреть. Это был металлический кружок с квадратной дыркой посередине, через которую и была продета верёвочка.

— Я — ученик Амида и я даю слово, что возьму на себя вину за те поступки, которые я прошу тебя совершить, если, конечно, кто-то вздумает тебя винить за их совершение.

Талеш кивнул. Слово, подкреплённое амулетом вполне его убедило.

— Тогда не будем медлить, — заявил юноша, вернув амулет на законное место, — у нас мало времени, — он поднял голову. Небо на востоке было заметно светлее, чем на западе.

Талеш едва заставил себя идти обычным шагом. Сейчас ему хотелось бы, чтобы его пост был на другом конце города, а лучше — континента, чтобы идти пришлось долго-долго. Но, увы, до ворот было всего с полсотни шагов. Следом за ним шли восемь магов Земли и было невероятно трудно не оглядываться на них. Однако такая толпа насторожила стоящих в карауле, и они столпились у ворот, вопросительно глядя на Талеша.

— Закрыть ворота, — обречённо скомандовал он. Получилось слишком тихо, поэтому его услышали не все, а те, кто услышал, воззрились на него с удивлением, думая, что ослышались. — Чего вылупились? — вдруг разозлился Талеш, — я сказал, закрыть ворота!

Стражники поколебались буквально секунду и отправились выполнять приказ. Они не слишком любили спорить с Талешем. Маги Земли отправились следом — по четверо на каждую створку. Без их помощи закрыть эти тяжёлые каменные двери было бы практически невозможно. И в тот момент, когда створки сомкнулись, за стеной раздался жуткий грохот и скрежет. Стражники испуганно заозирались, а вот по взглядам, которыми обменялись маги Земли, стало ясно, что они этого ожидали.

Талеш стрелой взлетел на стену, посмотрел на запад и протёр глаза, убеждая себя, что ему не померещилось. У Ре-Дон-Гона появилась четвёртая стена. Над ней ещё не осела пыль. Изнутри было не видно, но Талеш был уверен, что за стеной ров, а сама стена не стоит отвесно, а наклоняется наружу. Как потом оказалось, так оно и было. А ещё за этой стеной на небольшом возвышении, выступавшем из утреннего тумана, ползущего от реки Ленгарж, стояла настоящая армия. Талеш не видел знамён, но их разглядел кто-то из молодых стражников, успевших также подняться на стену и стоявших рядом с командиром.

— Чёрные Ястребы! — выдохнул кто-то рядом.

Талеш провёл пальцем вдоль лба и махнул ладонью наискось вниз. Не то чтобы этот суеверный жест мог помочь, но хотелось сделать хоть что-нибудь успокаивающее. А ещё сейчас Талеш был рад, что ворота закрыты. Он оглянулся и посмотрел вниз. Магов Земли у ворот уже не было. Но чуть поодаль стоял юноша, который назвал себя учеником Амида. Он махнул рукой Талешу, сделал жест, будто дёргал что-то и удалился быстрым шагом.

Талеш спохватился и кинулся к сигнальному колоколу. Схватив верёвку, он начал отбивать сигнал тревоги. Через три повтора ему ответил второй колокол. Так, башня за башней, улица за улицей, колокольный звон расползался по городу, пока наконец, весь он не был охвачен звуками. Город звенел. Ре-Дон-Гон.

***

Звон был слышен издалека. Человек в зелёном плаще стоял на холме, скрестив руки и наблюдал за городом, к которому ему не удалось подобраться незамеченным. Особенно раздражала эта новая стена, хотя человек в зелёном не мог не оценить красоты этого жеста. Стена, вырастающая из-под земли при приближении неприятеля. Был в Ре-Дон-Гоне один человек, который вполне мог устроить такую шутку. Вот только был ли он сейчас в городе? Всё нутро подсказывало человеку в зелёном, что нет. Тогда он обернулся и посмотрел туда, откуда пришёл: в сторону Тёмного леса.

— Надоело шататься туда-сюда, но, кажется, придётся прогуляться туда ещё раз, — пробормотал человек в зелёном.

Чёрные Ястребы, стоявшие вокруг него, не ответили. Они вообще были неразговорчивыми ребятами. Это одиночество в толпе надоело хуже горькой редьки. Уж лучше быть совсем одному, чем с ними.

Человек в зелёном с отвращением оглядел окружавших его солдат, когда-то павших в бою. Ну всё, сегодня он, наконец, отделается от них и снова будет волен идти куда пожелает и делать что вздумается.

— До скорой встречи, — сказал человек в зелёном то ли самому Тёмному лесу, то ли, тем, кто находился в нём и начал спускаться с холма.

[1] С Древнего языка это имя можно перевести как «тот, кто постоянно звонит в колокол» или «тот, кто издаёт много шума»

[2] Hortus (общ.). Более правильным названием для адептов Ордена Земли было бы terrat, но оно слишком созвучное с terros и потому используется только внутри сообщества магов Земли. Свои точно поймут правильно и не перепутают со страшниками.

[3] Читателю этот камень, скорее всего, известен под названием тигровый глаз

[4] На самом деле фазы Луны сменяются в зависимости от того, насколько много её освещённой Солнцем части мы видим с текущего ракурса. Тень от Земли падает на Луну при лунном затмении. Но Дон не астроном и имеет право заблуждаться.