Три родинки на левой щеке. Восток (СИ)

Глава 6. Тропы Тёмного леса

Когда Искра проснулась, всё тело у неё одеревенело от лежания в неудобном положении, однако это никоим образом не могло испортить её чудесного настроения. Всю ночь (вернее, ту её часть, что девушка спала), ей снилось что-то очень хорошее. Искра не могла вспомнить, что именно, но чувствовала себя свежей, отдохнувшей и счастливой. Было ещё рано и бодрствовал лишь Дон. Маиран спал с таким сосредоточенным выражением лица, будто вознамерился отоспаться на неделю вперёд. Арна в лагере не было.

— Доброе утро! — поприветствовала Искра огородника.

— Утро добрым не бывает! — ворчливо и несколько невнятно ответил тот.

Искра подошла поближе и присмотрелась. Дон, скорчив странную гримасу, водил по зубам коротенькой кисточкой, зачем-то при этом уставившись на дерево. Потом отхлебнул воды из кружки, которую держал в другой руке, прополоскал рот и выплюнул её под куст. После чего спрятал кисточку вместе с каким-то мешочком в один из своих многочисленных карманов и с вызовом уставился на Искру.

— Что это ты делаешь? — наконец, нашлась Хранительница.

— Зубы чищу, — ответил Дон, после чего поднял вверх указательный палец и заявил, — целители рекомендуют!

Искра не нашла, что ответить и пошла умываться к роднику. Там она встретила Арна, который сидел, опустив босые ноги в воду и смотрел на солнечные блики, играющие в ручейке. Искра поёжилась. Вода в источнике была очень холодной. Арн поднял взгляд и встретил её улыбкой, яркой и тёплой, как утреннее солнышко.

— Доброе утро! — сказал он.

— А Дон сказал, что утро добрым не бывает, — ответила Искра, осторожно щупая воду пальцем.

— Если будешь дословно верить всему, что говорит Дон — будешь чувствовать себя нелепо сто раз на дню.

— Я понимаю, — рассмеялась девушка, — ты всегда говоришь правду, а он всегда врёт.

— В словах Дона не больше лжи, чем в моих. Дон не обманщик, он выдумщик.

— Но… — Искра замялась, потом замолчала, сосредоточенно нахмурившись, но так и не смогла вспомнить ни одной фразы Дона, в которой он бы явно соврал.

Арн улыбнулся уголком рта, избавив Искру от необходимости признавать вслух, что он был прав.

Когда они вернулись, костёр уже весело трещал и Дон прилаживал над ним котелки с водой. Он насвистывал какую-то мелодию, перемежая её громкими цветистыми ругательствами и в целом вёл себя довольно шумно — скорее из вредности, чем от необходимости.

— Ты же всех разбудишь, — с укором сказала ему Искра.

— В этом и смысл! — излишне громко заявил огородник, с треском ломая палку. — Чтобы пройти за день побольше, следует выйти пораньше.

— Но мы же не собираемся никуда идти!

Дон закатил глаза и продолжил шуметь дальше. Спать в таких условиях было проблематично и вскоре все действительно проснулись. Искра порадовалась, что успела встать раньше.

Впервые с начала их путешествия Маиран пренебрёг зарядкой — то ли в качестве протеста, вызванного столь бесцеремонной побудкой, то ли потому, что просто мог сегодня проснуться без всяких отжиманий, приседаний и подтягиваний. Вместо всех этих утренних ритуалов воин сел на бревно, вытянув ноги вперёд и принялся сверлить Дона глазами. Споткнувшись о ноги в третий раз, огородник не выдержал:

— Чего тебе?

Маиран мстительно усмехнулся, но, видимо, посчитал конфликт исчерпанным, потому что ответил он миролюбиво и даже вежливо.

— Можешь повторить вкратце то, что наплёл нынче ночью? По-моему, я ничего не понял.

Дон повторил свои рассуждения об Ордене Пятнадцати и перечислил предсказания, которые, на его взгляд, указывали на них.

— Хм… — протянул Маиран, — вчера я был уверен, что ничего не понял потому что хотел спать. Но вот я выспался и всё ещё не понимаю, чего ты от нас хочешь.

Дон вздохнул. В этом вздохе было отражение всей мировой скорби.

— Хорошо, — согласился он, — вы уже убедили меня, что я не убедителен. Мы пойдём другим путём. Кто-нибудь из здесь присутствующих хотел бы уничтожить Чёрных Ястребов?

Тем или иным способом своё желание выразили все, кроме Искры и Арна. Ещё Наяна не шелохнулась, но она была с Доном заодно с самого начала.

— А ты чего? — спросил Дон у Арна.

— А я с Искрой, — ответил тот. Арн, как и всегда, был абсолютно спокоен, но смотрел на происходящее с живым интересом.

— А ты? — огородник обратился к Хранительнице.

— А мне их жаль, — призналась Искра, — они такие печальные. По-моему, они совсем не злые. Их правда так необходимо убивать?

По поляне разнеслись сдержанные смешки. Искра обиделась. Что такого смешного было в естественном человеческом сострадании?

— Помнишь, Ренар говорил, что мертвецы охотнее лежат в могилах, чем бродят по земле? — спросил Маиран. Искра кивнула в ответ. — Так вот, если разрушить ту магию, которая их держит, души этих людей просто отправятся обратно в мир иной и там им будет гораздо спокойнее.

— И нам тоже, — серьёзно добавил Ренар.

— А… — протянула Искра. — Тогда я тоже «за». А как это сделать?

— А вот это очень интересный вопрос, — с энтузиазмом подхватил Дон. — В создании Чёрных Ястребов принимают участие несколько магов. Но всю эту цепочку легко нарушить, если убрать того мага Тьмы, который является своеобразным «фокусом». Тот самый, который подчинил их своей воле.

— Откуда ты всё это знаешь? — удивился Ренар.

— Пока вы тут прохлаждались в лесу, я сидел в библиотеке.

— Подожди, но мы узнали о Чёрных Ястребах вчера утром! — Маиран нахмурился, будто считал в уме.

— Это вы узнали о них вчера утром. А я предпочитаю всегда быть на шаг впереди, — самодовольно заявил Дон, но не пожелал развивать эту тему. — Так вот. Всего-то и нужно узнать, где этот маг Тьмы.

— А разве он не должен быть с ними? — Ависар махнула рукой в сторону Ре-Дон-Гона.

— А вот и нет. Эта магия совершенно не зависит от расстояния. — Дон призадумался. — Если бы я хотел незаконно создать Чёрных Ястребов, в сообщники я бы взял мага Тьмы, который лет десять уже не выходил за ворота Морлука и позаботился о том, чтобы и после ритуала он продолжил вести сидячий образ жизни. С другой стороны, шли они из Лиркона, так что нельзя исключить возможность того, что наш «фокусник» находится там. Таким образом, нам надо решить, куда идти — в Морлук или Лиркон.

— Лиркон, — хором заявили Маиран и Ренар.

— Морлук, — Наяна начала говорить совсем чуть-чуть позже, поэтому три голоса практически слились в один.

Дон усмехнулся, глядя на воина и страшника.

— Что, не хочется приближаться к начальству? — однако его ехидная улыбка осталась без внимания. — Итак, у нас два против двух. Кто-нибудь ещё хочет высказаться?

Остальные не высказали предпочтений. А те, кто высказал, не смогли разумно обосновать свою позицию.

— Тогда мы бросим монетку! — заявил Дон. — Аверс — Лиркон, реверс — Морлук.

С этими словами он вытянул из-под одежды верёвочку, висевшую на шее и снял с неё монетку. Привычным движением он поместил монетку на большой палец, отправил в полёт и поймал на ладонь, громко хлопнув.

— Аверс, — с показным равнодушием сообщил он, показывая монету, будто кто-то хотел усомниться в его словах. — Значит, судьба нам идти в Лиркон.

Наяна посмотрела на него почти с ненавистью, но ничего не сказала.

— Можно посмотреть? — спросила Искра у Дона, протянув руку, будто ожидала, что он отдаст монетку ей.

Искра догадывалась, что монетка являлась амулетом Дона, и уже знала, что попросить показать амулет — это почти то же самое, что попросить девушку раздеться посреди людной площади, но ей было интересно, как Дон поведёт себя, когда кто-нибудь поставит его в неловкую ситуацию.

Дон поколебался, но потом с хитрой ухмылкой положил монетку Искре на ладонь. Это была небольшая монетка из желтоватого, незнакомого Искре металла. Мелкая, но очень тонкой чеканки. На аверсе широко раскинула крылья и растопырила лапы двуглавая птица с хорошо различимыми заострёнными перьями. Птицу «обнимали» дугами две надписи, одна выше неё, одна ниже. В самом низу, под чертой, было написано две тысячи десять. Искра перевернула монету. Реверс почти полностью был занят цифрой десять, выделяющейся на покрытом тонкими полосками поле. Сбоку вились стебли какого-то растения. Под десяткой было написано ещё одно слово. Некоторые буквы казались смутно знакомыми.

— Две тысячи десять чего? — спросила Искра

Глаза Дона резко расширились, как будто этот вопрос больше напугал его, чем поставил в тупик.

— Спроси меня хоть две тысячи десять раз — всё равно не знаю, как тебе ответить.

— И где же чеканят такие монеты?

— Не знаю, где-то очень далеко отсюда, — серьёзно ответил Дон, отбирая монетку и вновь вешая её на верёвочку.

Озадаченная, Искра обернулась в поисках поддержки, но, похоже, никто не слышал их разговора. Когда она повернулась обратно, Дон уже прятал за пазуху монетку, занявшую своё место на верёвочке.

За завтраком царила напряжённая тишина. Маиран смотрел на окружающих так, будто всё ещё не мог поверить, что ввязался в эту авантюру. Ренар продолжал сверлить взглядом Арна. Ависар сначала вела себя по обыкновенному весело, но стушевалась после нескольких едких замечаний Дона. Наяна хмурилась больше, чем обычно. Только Арн сохранял своё обычное спокойствие. Себя Искра со стороны не видела, но подозревала, что и она выглядит подавленной.

Зато в дорогу собирались с удивительным энтузиазмом. Как будто всем не терпелось покинуть это место.

— И как мы пойдём? — поинтересовался Маиран.

— Напрямик! — заявил Дон.

— Может, всё же берегом? — предложил воин.

— А зачем? Лишний крюк. К тому же, Чёрные Ястребы протоптали нам тропинку.

— Протоптали тропинку? — не поняла Искра. — Как они могли протоптать? У них ветки сквозь голову проходили.

— А ты сама посмотри, — Дон указал туда, откуда пришло войско призраков.

Искра присмотрелась. Как ни парадоксально, но их маршрут угадывался. Во-первых, Искра просто чувствовала, что с лесом что-то не так. Там, где прошли Чёрные Ястребы, листья казались посеревшими и подвявшими, что заставляло ощущать смутную тревогу. А, во-вторых… “Кажется, не все из них понимали, что они — лишь призраки”, — подумала Искра, оторопело уставившись на след тяжёлого сапога во влажном мху.

— Может, мы и не заблудимся, но всё же идти прямо в сердце Тёмного леса… — протянул Ренар, с сомнением глядя на предстоящий им путь.

— Я проходил этой дорогой пару десятков раз. Не бойся, — беспечно провозгласил Дон направился вперёд.

— И не думал, — обиженно пробормотал Ренар, поправил рюкзак и пошёл следом.

Так начался их путь через Тёмный лес, который продлился в итоге почти полтора десятка дней. Лес не был мрачным ельником на всём своём протяжении. В нём попадались огромные поляны, светлые березняки, сосняки, пахнущие смолой и солнцем, болота, при приближении к которым почва начинала зыбко плясать под ногами. Встречались холмы, будто стремящиеся пробиться из земли к небу, и глубокие овраги, хранящие тяжёлый влажный сумрак. Несколько раз приходилось преодолевать небольшие сонные речушки, а один раз они заночевали на берегу небольшого озера. И пусть там было очень красиво, но от комаров там прямо-таки не было спасения. И всё же, несмотря на все красоты, по большей части Тёмный лес был именно таким, каким казался на первый взгляд: мрачным, запущенным и полным бурелома.

Сквозь мрачность леса неудержимо сияла негаснущая беспечность Дона.

— Что ты делаешь? — В конце первого дня марша Искра обнаружила, что он лежит на земле, подняв ноги и оперев их на дерево и сложив руки под головой.

— Моя бабушка учила делать так после долгой прогулки, — ответил Дон, не открывая глаз, — так кровь отливает от ног, и они потом меньше болят.

— Тебя что, совсем не беспокоит то, что по миру расхаживает армия восставших мертвецов? — на взгляд Искры, Дон был чересчур расслаблен.

Дон приоткрыл один глаз и посмотрел на неё.

— Девочка, я прусь пешком через страшное и опасное место в компании каких-то придурков, которых приходится ещё и подпинывать. Стал бы я так стараться, если бы меня это не беспокоило?

Искра едва сдержалась, чтобы не ответить на “придурков”.

— Ты выглядишь слишком довольным жизнью, — сформулировала Искра своё обвинение.

Дон закрыл глаз и открыл другой.

— А что, если я буду выглядеть недовольным, они от этого развеятся и упокоятся?

— Эээ… Вряд ли, — признала Искра.

— Ты можешь сделать с ними что-то прямо сейчас? — Искра не ответила, потому что ответ был очевиден. — Ну вот. Прямо сейчас мы можем только идти к точке назначения. И нет ни одной причины делать это с кислой миной. Так что мой тебе совет: расслабься и получай удовольствие.

Немного побесившись, Искра всё-таки попыталась последовать его совету и вскоре обнаружила и приятные стороны похода. Ей нравилось идти в компании. Участники похода шли, не теряя друг друга из виду, но редко — все вместе. Переходя от одной кучки людей к другой можно было услышать и обсудить много интересного. Редко все шли в молчании, кто-нибудь обязательно о чём-нибудь говорил. А, подловив кого-нибудь в одиночестве, можно было спросить что-нибудь личное, не предназначенное для чьих-нибудь ушей.

— За что Ренар так не любит Арна? — на второй день спросила Искра у Маирана.

— Думаю, дело в том, что Арн слишком хорош, — Маиран убедился, что их никто не слышит и продолжил. — Арн здорово его напугал. А для страхолюда нет ничего хуже, чем признать, что он чего-то боится. В таких случаях они обычно становятся до жути злобными.

— Арн ведь ничего такого не сделал… — протянула Искра.

— Вот именно, — кивнул Маиран, — нормальные люди под воздействием магии Страха так себя не ведут, — этими словами воин подтвердил, что чувство, возникшее у Искры ранее, было вполне правильным, — и даже то, что он — маг, всего этого не объясняет.

— То есть ты так не можешь? — спросила Искра.

Маиран как-то нервно рассмеялся.

— Мне, конечно, приятно, что ты такого высокого обо мне мнения, но нет, я даже близко так не могу.

— А ты пробовал?

Маиран как-то съёжился и нервно сглотнул.

— Вообще нас этому учили. Но я никогда не мог похвастаться успехами в этой области.

— Может, тебе просто не хватает практики?

— Я лучше обойдусь без неё, — Маиран посмотрел на Арна, который мелькал где-то впереди.

— Ты тоже его боишься?

— Ещё как, — подтвердил воин, и добавил, предвосхищая следующий вопрос Искры — но я не страхолюд и вполне могу в этом признаться, — тут Маиран улыбнулся уже гораздо веселее. — Знаешь, мне гораздо больше нравится, когда Арн сторожит наш лагерь, чем когда я должен сторожить лагерь от него.

А Арн и правда оказался очень полезным попутчиком. Помимо того, что он делал кучу полезных дел, он чувствовал себя в самой глухой чаще как дома и его спокойствие передавалось остальным. Он часто забегал вперёд и показывал потом наилучший путь через бурелом. А по упавшим стволам и веткам он передвигался так ловко, будто всю жизнь только этим и занимался. А ещё у него были совершенно удивительные отношения с погодой — ему было всё равно. Маиран, Наяна и Ависар могли терпеть ненастье, Ренар и Дон подолгу ругались на дождь или холод. А Арн, казалось, вовсе не замечал разницы между хорошей погодой и плохой. И это были далеко не все странности. У Арна откуда-то появлялись вещи, которых раньше у него не было. Это было особенно заметно потому, что сначала у него не было ничего, кроме рубашки, штанов, сапог, да лука и колчана со стрелами. Но прошло несколько дней — и вот он уже щеголяет в совершенно новой котте из странного непонятного материала. И самое главное — создавалось впечатление, что никто, кроме Искры не обратил на это ни малейшего внимания. Или, быть может, как и Искра, сделали вид, что не обратили.

Арн мог подолгу сидеть, смотря куда-нибудь в чащу или, напротив, на какой-нибудь цветочек или следить за тем, как муравьи бегают по земле по своим муравьиным делам или паук плетёт паутину. Он называл это «любоваться лесом» или «слушать лес». Арн любил это место.

— И всё-таки, почему все боятся Тёмного леса? — спросила Ависар, когда они проходили какое-то особенно живописное место. — Сказки сказками, но должно же у них быть какое-то основание. Я пока не вижу ничего страшного кроме того, что он огромный и заблудиться тут — раз плюнуть.

— Тут эльфы живут, — сообщил ей Дон.

Спутники недоверчиво посмотрели на него, а Ависар фыркнула и пробормотала, что эльфы — лишь бабушкины сказки, такие же, как зубной дух или бабочки-убийцы.

— Не скажи. Я видел одного.

— Да? — с интересом переспросил Маиран, подходя поближе. — И как он выглядел?

— Как человек, — усмехнулся Дон, глаза его озорно заблестели, как и всегда, когда он что-то рассказывал. — Парень как парень, ростом повыше Ренара, пониже Маирана, худющий, как… — он осёкся, будто передумал вставлять сюда сравнение, — в общем, очень худой. Тёмные кучерявые волосы, необычные глаза. В остальном не то чтобы отличается от всех нас.

— А с чего ты тогда решил, что это эльф?

— Он сам мне сказал.

— Хм… и как же вы познакомились?

— Он шалил в Ре-Дон-Гоне. По крышам бегал. Черепицу на трёх домах разнёс, зараза, — Дон уставился на Арна который стоял прямо перед ним и скептически улыбался. — Ты что, не веришь в эльфов?

— Отчего же? — усмехнулся Арн. — Из твоих слов следует заключить, что существует по крайне мере одно существо, которое называет себя эльфом.

— Математик хренов, — почему-то восхищённым, совершенно не подходящим к содержанию фразы, тоном, произнёс Дон и пошёл дальше.

Дон был действительно странным человеком. Сначала Искре всё время хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжёлым, но через несколько дней она привыкла к его бесконечным и не всегда уместным шуткам. Тем более что, покопавшись в истоках этих шуток можно было обнаружить много интересного.

— Почему Дон называет Ренара «графской мордой»? — спросила Искра у Маирана.

— Почему-почему… — рассеянно передразнил её воин. Это был уже десятый или двенадцатый вопрос подряд и Маиран, похоже, устал. Однако, осознав суть вопроса, воин так взбодрился, что остановился и уставился на Искру в недоумении. — Подожди… Ты хочешь сказать, что при знакомстве Ренар не назвал тебе свою фамилию? — Искра кивнула, Маиран приглушённо рассмеялся и посмотрел на страшника, который преодолевал очередной завал. — Не может быть! Никогда бы не подумал, что Ренар упустит возможность покрасоваться перед девушкой! Похоже, иногда в нём просыпается здравый смысл, — Маиран ещё раз усмехнулся, склонив голову набок и продолжил уже спокойнее. — Помнишь нашу лекцию про аристократию? — Искра кивнула. — Так вот, Ренар — единственный сын и наследник графа Рун-Кайского. Фамилия его — Кельтерн, запомни на всякий случай, всё-таки, самый знатный род на этом материке.

Чуть позже Искра догнала Ренара и решила для разнообразия помучить вопросами его. Страшник в это время о чём-то болтал с Ависар. Но стоило Искре к нему обратиться, его лицо приняло официальное выражение и отвечал он сосредоточено, будто на экзамене. Их недавняя ссора совсем убила те дружеские отношения, которые установились между ними с самого начала. Причём Искра уже давно успокоилась благодаря Арну и Маирану, а вот Ренар проявлял несгибаемое упорство. Он даже редко теперь обращался к ней иначе чем «госпожа Хранительница».

— Ренар! — Искра, напротив, старалась поддерживать прежний стиль общения, из-за чего их разговоры зачастую были совсем уж абсурдными. — Расскажи мне, пожалуйста, почему благородных семей становится всё меньше? Маиран что-то мне говорил, но я не совсем поняла.

— Тому есть много причин, — после недолгого молчания ответил Ренар. — Например, глава рода умирает, не оставив сыновей. Но это, конечно, при условии, что у него не было братьев.

— А дочери не считаются?

— Нет, — Ренар мотнул головой, — наследование титулов происходит исключительно по мужской линии.

— А если поставить главой рода кого-нибудь из родственников?

— Такое бывает, — согласился Ренар, — но там могут возникнуть определённые сложности. Чтобы быть главой рода — нужно восходить по мужской линии к основателю этого рода. И чтобы никаких людей неблагородного происхождения в родословной не значилось. А чем меньше становиться семей, тем труднее бывает найти себе супруга, принадлежащего к аристократии.

— У них там вообще всё очень весело, — Дон, конечно же, не удержался и вклинился в разговор, — представляешь, у них бастард двух аристократов имеет больше прав на наследование, чем потомок аристократа и простолюдина, состоящих в законном браке!

— Оно, конечно, так, но бастарды редко становятся наследниками, — на лице Ренара мелькнуло что-то похожее на презрение.

— Между прочим, основатель твоего рода был бастардом, — Дон ехидно улыбнулся, на мгновение продемонстрировав свой отколотый зуб.

Ренар аж посерел от негодования.

— Он был сыном короля! — возмутился он.

— Ага, — легко согласился Дон, — но королева не была его матерью.

— Хватит, — негромко сказала Наяна, незаметно оказавшаяся рядом. Она появилась как раз вовремя, потому что Ренар, судя по всему, уже был готов ввязаться в драку, а Дон откровенно этим наслаждался. — Он, может, и был бастардом, но свой титул получил за дело и имел на него полное право. — Наяна взяла Дона за локоть и потянула вперёд, — Если уж ты нас ведёшь, то иди, пожалуйста, впереди.

— А что, у нас есть король? — удивилась Искра. Ей казалось, что об этом-то она должна знать.

— У нас нет. Но короли были там, откуда пришли Высокие Люди, — ответил Дон, уходя.

— А почему сейчас титулы не раздают за достижения? — спросила Искра, выждав несколько секунд.

Ренар всё ещё кипел от негодования, но официальный тон, который он выбрал, не позволял ему проигнорировать этот вопрос.

— Вся суть аристократии на этом материке заключается в том, что аристократы — чистокровные Высокие Люди, если можно так выразиться. И единственный способ в этом удостовериться — знать всю родословную, начиная от тех, кто приплыл из-за моря.

Дон, похоже, хотел добавить что-то ещё, потому что Наяна внезапно влепила ему подзатыльник.

Ренар глубоко вдохнул, выдохнул и улыбнулся.

— Что ж, дамы, — проговорил он, обращаясь к Искре и Ависар, — не будем отставать от нашего мастера смешных шуток, — он сказал это достаточно громко, чтобы Дон мог услышать и действительно прошёл дальше.

К третьему дню пути «тропа», оставленная Чёрными Ястребами совсем перестала быть различимой и дальше Дон вёл их по одному ему известным признакам. Арн перестал забегать далеко вперёд и теперь всё больше находился в поле зрения: то ли боялся оставаться в одиночестве, то ли не хотел оставлять спутников без своего общества.

— Почему тропа пропала? — поинтересовалась Искра, — вчера была на месте.

— Эта тропа скрыта, — ответила Наяна, — раньше я могла её открывать, а теперь больше не могу.

— А почему… — начала было Искра, но взгляд Наяны отнюдь не располагал к дальнейшим вопросам.

— Так работает магия Тайны, — пояснил Дон, — но не требуй от меня подробностей.

— Хм, — Маиран вдруг оказался рядом, — Ты ведь, наверное, тоже знаешь этого человека, который с ними шёл. Из Наяны слова не вытянешь. Не могу вспомнить его имени, но, кажется, где-то я его уже видел. Он ведь наверняка посол Ордена Тайн в Ре-Дон-Гоне?

— И что ещё ты хочешь про него узнать? — фыркнул Дон. — Если уже сам всё выложил?

— А он точно не мог быть фокусом?

— Я же уже сказал, фокусом должен быть маг Тьмы. Этот только провожал, — тут Дон нахмурился. — Нет, каков подлец всё-таки! Чисто по-дружески показал ему дорогу, а он вот так вот её использовал.

Взгляд Дона устремился куда-то вглубь окружающего его пространства. Он явно что-то замышлял.

— И что теперь? — поинтересовался Маиран. — Пришлёшь ему дохлую кошку?

— Ха! — скептически фыркнул Дон. — Нет, этим его не проймёшь.

— При чём тут кошки? — испуганно спросила Ависар. Она очень любила кошек. Настолько сильно, что об этом знал каждый человек в её окружении, даже если они были знакомы всего пару дней.

Маиран улыбнулся с хитринкой. Дон улыбнулся ещё хитрее, его настроение заметно улучшилось.

— Дохлые кошки — это мой личный способ борьбы с нежелательными людьми, — заявил он, — в основном с взяточниками и казнокрадами. Терпеть их не могу, они вредят моему городу, как и любому другому. Метод прост: когда кто — нибудь проворуется окончательно, одним прекрасным утром он находит у себя в спальне дохлую кошку. Кроме того, тем же самым утром по всему городу появляются объявления, разоблачающие его неправедную деятельность, — Дон рассказывал со всё большим воодушевлением, сопровождая рассказ красноречивыми жестами. — Если это предупреждение не возымело должного действия, начинается самое интересное. У клиента начинают пропадать вещи, чтобы потом найтись на тех же самых местах, где он видел их в последний раз. В его любимой комнате воцаряется вечный хаос, стены его дома начинают плясать, в них появляются дырки и тому подобное. Это может показаться смешным, но поверьте, когда ты не можешь найти сортир в собственном доме, хотя совершенно точно помнишь, где он находился вчера — это очень раздражает. При этом каждый день он получает письмо, в котором сказано, что если он вернёт нечестно нажитые деньги и начнёт действия по исправлению вреда, который он принёс, то напасти прекратятся. Рано или поздно у всех сдают нервы, и они подчиняются. Один, помнится, продержался почти полгода, — мечтательно протянул Дон. — Человек со стальными яйцами, что сказать. Но когда я перевернул его кабинет вверх тормашками, и он сдался.

— Вверх тормашками? — удивилась Искра.

— Конечно, я просто присобачил мебель к потолку, но выглядело здорово! — пояснил Дон, но потом его энтузиазм несколько угас. — Вообще-то, весело было только первые несколько раз. Потом стало хватать просто дохлой кошки.

Маиран и Ренар ухмылялись, видимо, находя эту историю весьма остроумной.

— И всё-таки, — с волнением спросила Ависар, — ты что, правда убивал их кошек?

— Леди, за кого вы меня принимаете! — оскорблённо возмутился Дон. — Я же не живодёр какой-нибудь! На улицах Ре-Дон-Гона полным-полно уже готовых дохлых кошек.

Тут уже и Искра не удержалась от улыбки. Дон с успехом мог бы играть комедии в театре, даже без репетиций и текста, просто импровизируя на заданную тему.

— А если они не переставали? — поинтересовалась Наяна. — А просто начинали лучше прятаться?

— В таком случае Орден Тайн должен рыдать от того, что эти почтенные господа в своё время не пожелали в него вступить! Ну что вы встали, честное слово? Я вполне могу чесать языком и идти одновременно!

Уже откуда-то спереди донёсся голос Дона, обращающегося к Наяне.

— Я думаю, совершенно бесполезно присылать дохлую кошку тому, кто сам является автором доброй половины наших «дружеских визитов».

В общем-то, Дон был совсем не таким мерзким, каким показался Искре на первый взгляд. Скорее даже наоборот, он был весьма обаятельным, стоило только привыкнуть к его внешней колючей оболочке. Да и внешне он был приятным, если не принимать во внимание чересчур крупный и кривой нос, который, впрочем, идеально отвечал представлениям Искры о том, как должен выглядеть нос, который всё время суют в чужие дела. А его точка зрения всегда была свежей и необычной, хотя порой это и раздражало.

— Дон, почему все так боятся Рины? Да, она может отражать магию, но ведь её все ещё можно, ну, не знаю, застрелить из лука, да хоть камень на голову сбросить.

— Маги, — Дон развел руками. — Магия входит в плоть и кровь и они порой не видят дальше собственного носа. Считают, что если проблему нельзя решить магией — значит она нерешаема, — в его голосе слышалось ироническое презрение.

— А Маиран?.. — ведь Маиран тогда спрятал меч потому что копьё было удобнее.

— Воины получше прочих, — согласился Дон, — но, помяни моё слово, и он однажды столкнётся с какой-нибудь магической проблемой и будет, как баран, бодать стену, пытаясь расшибить её об лоб.

— Погоди… — во всем этом оставалась одна нестыковка, — но ты ведь тоже маг!

— Верно подмечено, — усмехнулся Дон, — но я уже десять лет работаю над тем, чтобы не попадаться в эту ловушку.

На четвёртый день пути Дон впал в странную, совершенно не подходящую ему задумчивость. Он продолжал вести их вперёд, но не произносил ни слова, только сосредоточенно смотрел вперёд, хмурился, а иногда принимался считать что-то на пальцах. Когда его спросили, что случилось, он заявил, что у него «день размышлений» и любопытным лучше отстать. На следующий день он вёл себя как обычно, будто ничего и не произошло.

Ещё через несколько дней (когда Искра уже потеряла им счёт) Арн внезапно преградил Дону дорогу.

— Нам нужно взять правее, — ровным, безэмоциональным голосом произнёс он.

— Зачем? — удивился Дон. — Мы нормально идём.

— Нам нужно взять правее, — повторил Арн, ничуть не изменив тона.

— Но я тут уже не раз ходил, — Дон явно не собирался отступать.

— Вероятно, ты ходил здесь один, — сказал Арн и снова повторил. — Нам нужно взять правее.

— Ладно-ладно, — примирительно замахал руками Дон, как будто Арн ему только что угрожал, — тогда веди сам, — после этого огородник повернулся к своим спутникам и не удержался от колкого замечания. — Только весь остальной бурелом на нашем пути будет на его совести.

Это замечание оказалось шуткой только наполовину. После этого три дня их путь пролегал по таким завалам, что Искре казалось, будто то расстояние, которое они преодолевают за день, по ровной дороге можно пройти за полчаса. В первый же день Искра успела проклясть всё на свете, а на второй с помощью иголки с ниткой, ножниц, Ависар (и чьей-то матери, по словам Дона) перекроила свою одежду на манер дорожного костюма целителей. Нижняя юбка превратилась в шаровары, а верхняя стала короче и обзавелась длинными разрезами. Может, это выглядело и не слишком прилично, но перелезать через поваленные ёлки стало проще.

***

Ависар лежала на спине, разглядывая кусочки звёздного неба, которые было видно сквозь ветви деревьев. Она так устала, что не могла заснуть, как бы парадоксально это ни звучало. Вообще Ависар любила путешествовать, но, во-первых, она привыкла делать это верхом, а, во-вторых, она любила встречать по пути новых людей. Дни, занятые утомительным преодолением завалов в одной и той же компании отражались на настроении не лучшим образом. Тем более, что компания была может и не самая ужасная, но и не из лучших. Особенно сильно раздражали шуточки Дона и многозначительные взгляды Наяны. Эти двое кого угодно могли довести до нервного срыва. А ведь был ещё Арн, который, вроде бы, не делал ничего такого, но Ависар испытывала перед ним какой-то необъяснимый животный страх. Похожие чувства явно обуревали и остальных, кроме Искры, которая, наверное, сама была настолько странной, что в компании Арна чувствовала себя совершенно нормально. Ависар представила Арна и Искру в виде влюблённой парочки, но какое-то внутреннее чувство этому воспротивилось.

Рядом сопел Ренар. Ависар посмотрела на него и залюбовалась его профилем. Казалось бы, каждая черта лица Ренара сама по себе была совершенно обыденной, но все вместе они так хорошо сочетались между собой, что это было одно из самых красивых юношеских лиц, которые Ависар когда-либо видела. «Породистый мальчик!» — подумала Ависар и усмехнулась про себя, прекрасно понимая, что думать так о людях нехорошо, но это слово Ренару весьма и весьма подходило. Пожалуй, из всей этой компании Ренар был самым приятным спутником. Во-первых, он был понятным, а, во-вторых, он был новым и интересным для неё, что выгодно отличало его от того же Маирана, которого Ависар уже знала, как облупленного. Кроме того, у Ренара были превосходные манеры и с ним было интересно флиртовать. Такой флирт — когда обе стороны прекрасно понимают, что это просто такая игра — особенно нравился Ависар и сейчас это было единственное, что не давало переходу через Тёмный лес стать уж совсем невыносимо унылым. Если не считать бесконечных вопросов Искры, которые, впрочем, на пятый день уже перестали казаться такими забавными.

Арн, как обычно, сторожил лагерь. Ависар поймала себя на мысли, что вообще давно не видела его спящим. Будто почувствовав её взгляд, страж повернулся и Ависар увидела отблески угасающих углей в его глазах. Это зрелище сковало её чем-то очень похожим на страх. Ависар захотелось прочесть молитву, но она не могла вспомнить слов, что напугало её ещё больше. Однако страх закончился так же внезапно, как и появился. Арн просто сидел у костра, смотрел на угли и в лице его, и всей фигуре чувствовалась грусть. Ависар стало стыдно за свой страх, однако обдумать эту мысль она не успела, потому что сон нахлынул на неё из ниоткуда и утащил в свои объятья.

***

Путешественники остановились, когда маячивший впереди просвет оказался и не просветом вовсе, а просекой, пусть старой и заросшей молодыми деревьями в человеческий рост, но всё же просекой. И пока остальные обменивались изумлёнными взглядами, Искра смотрела на просеку почти что с умилением. Последнее время ей начало казаться, что она обречена на бесконечные скитания по буреломам, но открывшаяся ей картина наглядно доказывала, что творения человеческих рук существуют, и, возможно, даже этот лес не бесконечен.

— Хм, — Дон озадаченно почесал бороду, — это место охимерительно похоже на просеку, ведущую к старой лесопилке у Олеврагов.

— Потому что это она и есть, — ответил Арн так, будто это было совершенно очевидно.

— Не может быть! — Дон уставился на Арна с выражением истинного изумления, — ты хочешь сказать, что мы пересекли Тёмный лес за две недели?

— За тринадцать дней, — поправил Арн, — если считать сегодняшний. И не считать расстояние, пройденное от Ленгаржа до того места, где я к вам присоединился.

— Но это же невозможно! — воскликнул Маиран, потому что Дон, похоже, потерял дар речи.

— Даже если невозможно, мы это сделали, — невозмутимо ответил Арн и свернул по просеке налево.

— Эй, нам же в другую сторону… — попробовал возразить Дон, но махнул рукой и послушно пошёл следом.

Похоже, просекой иногда пользовались, потому что по ней тянулась вполне заметная тропа. Идти стало намного легче и настроение у всех заметно поднялось. Кроме Дона, который плёлся в хвосте и беспрестанно бормотал что-то про какой-то «рекорд», который так некстати «побили».

— Ой, а что это там? — спросила Ависар.

— Зверь какой-то, — неуверенно ответил Ренар.

Все сгрудились на тропинке, вглядываясь вперёд. Серая четвероногая тень ещё дважды пересекла просеку где-то далеко впереди, на мгновение замирая на тропинке.

— Волк? — предположил Ренар.

— Собака, — возразил Маиран, Арн согласно кивнул.

Наконец, зверь снова вышел на тропинку, но на этот раз не исчез в кустах, а расселся прямо на пути, свесив длинный розовый язык и внимательно глядя на путников.

— Что ему надо? — прошептала Ависар, на всякий случай хватая Ренара за локоть.

— Просто ему любопытно, что мы тут забыли, — предположил Маиран.

— Ей, — возразил Арн, — это собака женского пола.

— А ты, я посмотрю, мастер эвфемизмов? — усмехнулся Дон, стоявший позади. — Всё это можно было назвать одним словом.

— Эй, да это ж Юна! — внезапно воскликнул Ренар. Он сделал шаг вперёд, сложил руки рупором и прокричал. — Юна-лан! Здравствуй, какая неожиданная и приятная встреча!

Собака подняла уши и, судя по неистовому трепыханию травы за её спиной, завиляла хвостом.

— Однако… — пробормотал Дон и тоже начал кричать, — Юна-лан! Здравия тебе и твоему Спутнику! Не могла бы ты узнать у него, не захочет ли он встретиться с нами?

Искре оставалось только беспомощно смотреть на то, как её спутники вдруг решили поговорить с какой-то собакой, встреченной ими в лесу. Однако, как ни странно, собака, похоже, их понимала. Она слушала с умным видом, склонив голову на бок, а потом коротко, но авторитетно гавкнула и повернулась прочь от них. Сделав несколько шагов, она обернулась, мол, вы там идёте или как?

— Что это только что было? — пробормотала Искра, всё ещё не веря в происходящее.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — загадочно улыбнулся Арн, — потерпи немного — и всё узнаешь.

— Как ты догадался, что это Юна? — тем временем спросил у Ренара Маиран.

— Просто узнал её.

— Ты хочешь сказать, что вы знакомы? — воин, похоже, был совершенно ошарашен, да и все остальные навострили уши, прислушиваясь к разговору.

— Конечно, мы знакомы! Они с Короном несколько раз были в Озеровке.

— Но… зачем?

— Подожди… — Ренар хитро прищурился, — ты что, не знаешь?

— Не знаю чего?

— Нынешних Спутников, — похоже, Ренару было настолько приятно знать что-то, чего не знают остальные, что теперь он тянул время и не спешил раскрывать все козыри.

— Почему не знаю? Конечно, я их учил. Ларий и Дексен, Анита и Арса, Корон и Юна.

— Но не похоже, чтобы ты знал намного больше, чем их имена.

— Да не тяни уже! — набросились на Ренара со всех сторон.

— Ладно-ладно, — примирительно замахал руками Ренар, — в общем, брат Лины и есть Спутник Юны. А раз Юна здесь, то и Корон тоже. А там, где Корон — там почти наверняка и Лина. Ты ведь не против встречи со старыми друзьями?

Маиран встал как вкопанный и только молча открывал и закрывал рот.

— Нда… Ты умеешь удивить, — наконец выдавил он.

— Ну уж если кто и умеет, так это ты, — лицо Ренара приобрело почему-то строгое выражение. — Ладно, предположим, ты и правда не мог зайти в гости, но что мешало тебе написать письмо? Мы, вообще-то, думали, что ты умер! Пятнадцать лет ни одной весточки, как так можно?

— И Лина тоже думает, что я умер? — Маиран действительно выглядел смущённым.

— Нет, она, как дурочка, верит, что ты жив, просто очень занят, — Ренар немного смягчился и даже усмехнулся. — Это ещё ничего. Вот твой отец думает, что ты до сих пор не научился писать, помнится, в детстве у тебя были с этим проблемы!

Маиран от души расхохотался, и Ренар вслед за ним.

— Да уж, — выдавил Маиран, — действительно, очень правдоподобно.

— Мой отец всё время пытается доказать, что ты не такой тупой, но твой что-то не верит.

— Они что, разговаривают? — уточнил Маиран.

— Конечно! Они вообще много разговаривают, особенно когда дегустируют что-нибудь в винном погребе. Ты что, никогда не замечал, что они — близкие друзья?

— Кхм… Ммм… — Маиран не нашёл, что возразить. Но судя по выражению его лица, его детские воспоминания очень сильно отличались от реальности, которую описал Ренар. К счастью, просека привела их к обширной прогалине и разговор естественным образом прекратился.