Тридцать три несчастья (СИ)

5 глава

Мое утреннее состояние можно было назвать одним словом, которое я не стану здесь передавать по соображениям цензуры. А каким оно еще могло быть после вчерашних возлияний? У меня жутко трещала голова и болело все тело, вчера я падала столько, сколько, пожалуй, не успела за всю неделю. В довершение всего, мама ворчала не переставая, начиная с того момента, как я вышла из ванной, еле передвигая ноги.

— Как тебе не стыдно, Тора! — с пафосом провозгласила она, — вчера ты представляла собой ужасное зрелище. Если бы ты только могла видеть себя со стороны!

— Мне это ни к чему, — буркнула я, делая глоток кофе и морщась, — мне вполне хватает твоих нудных нотаций.

— Помолчи, — отрезала она, пододвигая ко мне хлеб, — поешь лучше.

Есть мне не хотелось, но я мужественно откусила кусочек бутерброда. Вместо того, чтобы читать мне нотации, мама могла бы войти в мое положение. Жуткая головная боль, неужели она не может помолчать? Такое ощущение, что моя голова сейчас взорвется.

Слушая ворчание матери, я допила кофе, через силу проглотила бутерброд и потащилась в свою комнату.

Упав на кровать, я пыталась собрать мозги в кучу. Как не крути, а сегодня я просто обязана хоть немного поработать. Ведь я приехала сюда именно с этой целью. А вовсе не для того, чтобы надираться в стельку.

Со стоном приподнявшись, я приложила холодную ладонь к пылающему лбу. Ох, никогда больше пить не буду. Ни за что, ничего, кроме чая. Все, хватит. С меня довольно.

Итак, сегодня мне нужно было наконец пойти в полицию и поговорить с инспектором Хартом. Да, веселая мне предстоит задачка, ничего не скажешь. Беседовать с Хартом, да еще и на не совсем трезвую голову, которая жутко трещит. Не надо мне завидовать.

Прихватив сумку, я проковыляла к входной двери. Мама проводила меня неодобрительным взглядом, но ничего не сказала, и на том спасибо. Может быть, она решила, что мне гадко и без ее нотаций.

Перед тем, как отправиться в полицию, я заехала в магазин, чтобы купить сигареты и пару шоколадок для легкого перекуса, на случай, если я проголодаюсь где-нибудь в таком месте, где нет магазинов. Но как правило, я всегда съедаю эти шоколадки заранее, именно тогда, когда в этом нет необходимости.

Собираясь выйти из магазина, я остановилась, потому что дверь распахнулась и в помещение влетел мальчишка лет десяти.

— Мисс! — завопил он, — это ваша машина стояла у входа?

— Стояла? — поразилась я именно этому произнесенному слову, — хочешь сказать, ее угнали?

— Нет, мисс, она врезалась в стену.

Я вылетела на улицу. Мальчишка был прав, машина действительно была возле стены дома. Только этот дом почему-то находился метров за десять от того места, где я ее поставила. Около автомобиля находилась парочка любопытных. В Лондоне их бы наверняка скопилось не меньше дюжины, но нужно сделать скидку на разницу в количестве населения.

Подойдя к машине, я осмотрела ее и обнаружила вторую разбитую фару. Прекрасно. Только этого мне и не хватало для полного счастья. Ну, за что мне все это? Почему вдруг эта колымага врезалась в стену?

Сев на водительское место, я тут же поняла, почему. Я не поставила ее на тормоз. Молодец, Тора. Вернешься в Лондон, сходи к врачу. Он пропишет тебе таблетки для улучшения памяти. Это уже не склероз, это местная амнезия.

Чертыхнувшись, я попробовала завести мотор и убедилась, что кроме фары, ничего больше не повреждено. Это радовало. Хоть в чем-то я могла быть спокойна.

Зеваки сокрушенно качали головами, но мне было плевать на их мнение. Я поспешила убраться с этого места и направилась к полицейскому участку. Я прекрасно знала, где он расположен.

Дежурный полицейский на входе тоже был мне знаком. Этого парня звали, кажется, Фрэд и мы учились с ним вместе в школе. Правда, в разных классах.

— Привет, Фрэд, — сказала я.

Он окинул меня заинтересованным взглядом, а потом расплылся в улыбке.

— Тора! — воскликнул он, — слышал, слышал о твоем приезде. Что ж ты так поздно? Это даже обидно, если подумать. Тут уже побывали все приезжие журналюги, а тебя нет как нет. Зазналась?

— Нет, — я помотала головой, — я приехала позже всех. Рада тебя видеть. Послушай, Фрэд, как бы мне повидать Харта? Хочу задать ему пару вопросов.

Он присвистнул.

— Ты не вовремя, Тора, у Иена сегодня не лучший день. Знаешь, я бы на твоем месте не разговаривал с ним сейчас. Ты же знаешь его милый характер.

— Угу, — согласилась я, — не волнуйся, Фредди, на мне бронежилет.

Он захихикал.

— Ладно, иди. Я ему позвоню, предупрежу, что ты в пути. Скажу, что не успел тебя задержать.

— Не забудь добавить, что я двинула тебе в челюсть, — я помахала ему рукой и зашагала по коридору. Дорогу я знала.

Инспектор Харт был мужчиной высокого роста, на голову выше меня, а это кое-что значило, потому что я и сама была не маленькой. Чем-то он был похож на боксера, хотя с его носом все в порядке. Наверное, все дело в развитой мускулатуре, коротко стриженой голове и внушительных кулаках.

Он встретил меня цепким, неприязненным взглядом исподлобья и словами:

— Топайте назад. Сегодня никаких интервью.

— И вам добрый день, инспектор Харт, — вполне миролюбиво отозвалась я.

Он поднялся со своего места, упершись руками в крышку стола. Я знала, что Харт не отличался изысканными манерами. Он запросто мог сгрести меня в охапку и выбросить через окно второго этажа. Вряд ли, я смогла бы что-нибудь сделать, если б он схватил меня за шиворот своей огромной ручищей, напоминающей ковш экскаватора. Разве что, болтать ногами и визжать.

— Я сказал: топайте, — рыкнул Харт, — вас никто сюда не звал. Какое вы имеете право мешать мне работать?

— У меня есть разрешение от мистера Стрейджа, — поспешно сказала я, опасаясь, как бы он не перешел от слов к делу, — он позволил мне задавать любые вопросы.

— Позволил? Вот как? — Харт, недолго думая, схватил трубку телефона и набрал нужный номер.

Я на всякий случай отошла подальше и приготовилась слушать отборнейшие ругательства в свой адрес. Но инспектор больше не сказал мне ни слова. Зато его разговор с мэром был очень содержателен.

— Мне мэра, — отрывисто произнес он в трубку, — а мне плевать, что он занят, черт возьми! Немедленно соедините меня с ним. Это инспектор Харт.

Видимо, его просьбу (если это можно было так назвать) удовлетворили, потому что следующая фраза инспектора была такой:

— Послушайте, Стрейдж, какого черта! Я имею в виду репортершу. Какую такую репортершу? Так, вы не давали ей разрешения? Да, — проскрипел он, — это Дэннингс. Что? Давали? Что-о? Значит, вы не удовлетворены результатами нашей работы? Мы топчемся на месте, вот как?! Да мы делаем все, что от нас зависит! Я знаю, черт возьми! Но я не могу немедленно достать вам этого маньяка, как кролика из шляпы.

Харт повернул голову и кинул в мою сторону такой взгляд, что любой другой на моем месте давно уже был на полпути к Лондону. Или, по крайней мере, спрятался под стол. Я осталась стоять, но мне было не слишком уютно.

— Хорошо, — перешел на шипение Харт, — пусть так. Как пожелаете, золотой вы наш. Не говорите потом об утечке информации. Все, черт возьми.

И он с силой шваркнул трубку на рычаг.

— Поганые писаки, — это было, конечно, обо мне, — везде умудряетесь пролезть. Грязные бумагомараки, сующие всюду свои любопытные носы.

Я благоразумно промолчала.

— Ну? — рявкнул Харт, — задавайте свои чертовы вопросы! И побыстрее, у меня мало времени.

Я не стала тянуть и приступила к делу. Вопросов у меня было немного, но ни один из них не понравился инспектору. Подозреваю, ему бы сейчас не понравилось, даже если б я спросила, который час. Но на вопросы он ответил, скрипя зубами, правда, но это меня не очень беспокоило.

Наконец, он вновь поднялся с места:

— Все. Больше я ничего не могу вам сообщить.

— Могу топать? — спросила я, отойдя за спину стула.

— Черт подери! — его лицо налилось нездоровой краснотой, — убирайтесь! Живо!

Я не стала медлить и убралась со скоростью ветра.

Но этим дело не закончилось. Когда я спустилась вниз, то обнаружила рядом с Фрэдом старого знакомого. Это был Люк, муж Бэсси, моей подруги, к которой я до сих пор не удосужилась зайти. Все как-то не было времени.

Люк был очень взволнован, на нем лица не было. Услышав мои шаги, он обернулся и в следующую секунду кинулся ко мне.

— Тора! — вскричал он, хватая меня за руку, — Бэсси! Она пропала! Ее нигде нет! Никто не знает, где она! Я не понимаю, что происходит! Ведь она же не у этого…! О господи!

Я вытаращила глаза. Бэсси? Нет, этого не может быть!

— Успокойся, Люк. Не нужно сразу думать о самом плохом. Не волнуйся, ты в полиции, они помогут ее найти, они предпримут все необходимые действия.

— Какие действия? — завопил он, — какие такие чертовы действия они собираются предпринять? Отыскать труп Бэсси через неделю? Вот все, на что они способны! Никогда еще они не сделали ничего путного. Этот псих добрался даже до Мойры, дочери мэра! Если уж они ее не спасли, то… — тут Люк закрыл лицо руками.

Я похлопала его по плечу, не зная, что сказать. Ситуация была не из легких. В самом деле, чем я могла бы его утешить? В чем-то он был прав. Убиты уже четверо и преступника так и не обнаружили.

— Ужасно, — пробормотала я, в то время, как Люк обхватил меня руками и принялся всхлипывать на моем плече.

Что говорить и что делать в таком случае, я не знала. Мне было очень неловко и в то же время одолевали мрачные предчувствия. До сих пор история не затрагивала меня лично. Всех жертв я, разумеется, знала, но ни с кем близко не общалась. Но Бэсси, она ведь моя подруга! Мы дружили с ней с первого класса!

— Что здесь происходит? — спросил сошедший вниз инспектор Харт.

Растерянный Фрэд в двух словах ввел его в курс дела.

— Мистер Дейвис, — Харт неделикатно отодвинул меня в сторону, — что с вашей женой?

— Она пропала, — уже спокойнее отозвался Люк.

— Когда?

— Сегодня утром я вернулся домой после ночной смены. Бэсси не было дома. Постель разобрана, но даже не смята. Такое впечатление, что она не ложилась спать. Так что, я думаю, она пропала вечером.

— Почему вы решили, что ее похитили? — продолжал задавать вопросы инспектор, косясь в мою сторону гневным взглядом.

Но я вовсе не собиралась уходить.

— У моей жены нет привычки уходить из дома в одной ночной рубашке, — запальчиво отозвался Люк, — я просмотрел ее вещи, все на месте. Куда она могла бы деться?

— Дьявол, — еле слышно пробурчал инспектор и повернулся ко мне, — Дэннингс, я же сказал: топайте отсюда.

— Не могу, — честно отозвалась я и подняв фотоаппарат, сделала снимок.

Боюсь, я выбрала неудачное время. Это подействовало на него, как на быка — красная тряпка. Он зарычал и кинулся на меня. Я увернулась, спрятавшись за спину ничего не понимающего Люка.

— Эй-эй, — неуверенно сказал он, — в чем дело? Инспектор, что вы намерены предпринять?

— Свернуть ей шею, — пояснил Харт, — убери эту штуку, Дэннингс, мать твою.

— Ладно-ладно, — я спрятала фотоаппарат, — не нужно так заводиться.

— Кто заводится?! — взревел он, — что ты вообще здесь делаешь?

— Бэсси — моя подруга и меня очень волнует ее судьба, — честно сказала я.

— Ненавижу репортеров, — сообщил Харт таким тоном, словно никто не знал об этом до сего заявления, — просто не выношу.

— Зато я вас обожаю, — вполголоса прошипела я.

Не стоило стараться, это услышали все, даже Фрэд, по-прежнему находящийся на своем месте. Он сдержал улыбку, отвернувшись в сторону. А Харт перекосился.

— Инспектор, — выступил вперед Люк, — что вы намерены предпринять для поисков моей жены?

— Сперва следует поискать ее в городе, — пробурчал тот, остывая, — вполне возможно, что она просто ушла от вас.

У Люка сделалось такое лицо, что я в кои веки начала опасаться за здоровье инспектора Харта. Поэтому я вмешалась, сказав:

— Она не могла уйти в одной ночной рубашке. У нее было достаточно времени для того, чтобы одеться.

— Тебя не спрашивают! — вновь завелся Харт с пол оборота, — кто здесь полицейский?

— Ты, — я тоже перешла на «ты», в конце концов, я знала его с детства.

— Вместо того, чтобы препираться, лучше бы занялись поисками моей жены! — повысил голос Люк, — пока вы тут спорите, ее там убивают!

— И что я могу сделать, по-вашему? — повернулся к нему Харт, — если б я знал, где он скрывается, то не стал бы тут стоять и выслушивать эту чушь! Он бы давно сидел в камере!

— Для начала нужно осмотреть дом Дейвисов, — вновь вмешалась я, — может быть, этот тип оставил хоть какие-то улики.

Харт обернулся ко мне с самым угрожающим видом.

— Не учи меня, как делать мою работу, Дэннингс! — стиснул он кулаки.

— Почему бы и нет, ведь тебе этого в голову не пришло, — парировала я.

— Убирайся отсюда! Пошла вон!

— Сам пошел!

Наша беседа напоминала что угодно, но только не интервью. А сами мы были похожи на боксеров на ринге. Вот только вид Харта был куда внушительней. Если б я была зрителем, то не колеблясь, поставила бы на него.

— Хватит-хватит, — Фрэд решил вмешаться, опасаясь, как бы мы не перешли от слов к делу, — Иен, она права. Нам в самом деле стоит поехать туда.

— Сперва она уберется отсюда! — Харт ткнул в мою сторону пальцем.

— С удовольствием, — я показала ему язык и направилась к двери.

На полпути обернулась и произнесла:

— Ты будешь шикарно смотреться на фото, Харт.

Не дожидаясь, пока он на меня набросится, я выскочила за дверь и помчалась к машине. С него станет броситься мне вдогонку.

На полпути к дому я напряженно размышляла над сложившейся ситуацией. Итак, Бэсси похитили, и сделал это тот самый маньяк, о котором знает весь город. Что бы там не говорил Харт, как бы не изощрялся в предположениях, мою подругу похитил убийца. И не смотря на все свои отговорки, он это тоже знал. Что же теперь делать? Согласно логике вещей, мне нужно было сообщить полиции все, что я знаю, чтобы Бэсси как можно скорее отыскали. Ведь я знаю, где убийца прячет своих жертв. Я знаю, а стало быть, должна спасти Бэсси.

И все же, несмотря на опасность ситуации, я очень не хотела сообщать инспектору Харту о происшедшем. Ну уж нет. Он обозвал меня, как хотел, все время норовил вытолкать меня вон, а то и выбросить из окна, чтоб не мешалась под ногами. А я ему за это сообщу об убийце? Преподнесу ему маньяка на тарелочке с голубой каемочкой? Фигушки. Ничего я ему не скажу. Для начала я сама поеду в замок и освобожу Бэсси. А уж потом, когда подруга будет в безопасности, позвоню инспектору и ехидненько сообщу все, что надо. Решено, так и сделаю.

Но прямо в замок я не поехала. Следовало выждать некоторое время, примерно час-полтора. И поэтому я поехала домой, пообедать и заодно прихватить необходимые вещи.

Деликатностью я никогда не отличалась, всегда сперва говорила, а потом думала, следовало ли это говорить. Так что, маму я огорошила почти с порога.

— Мама, пропала Бэсси Дейвис, представляешь?

— Бэсси? — воскликнула она, заметно встревожившись, — что ты говоришь! Ты уверена?

— Конечно, уверена. Я только что из полиции. Туда приходил Люк и сообщил эту новость. Бэсс похитили вчера вечером.

— Какой ужас! — мама села на стул и обхватила руками голову, — сперва Кэт, потом Лора, Анна, дальше Мойра… А теперь уже Бэсси! Что творится? Куда смотрит полиция?

— Что, по-твоему, может сделать полиция? — я пожала плечами, — для того, чтобы отыскать маньяка, сперва следует собрать против него достаточно улик. Поимка таких преступников — очень кропотливое и долгое дело.

— И сколько должно умереть женщин, прежде чем твоя полиция начнет шевелиться? — рассердилась мама.

Не понимаю, почему, как только я начинаю за кого-то заступаться, мне же и достается больше всех?

— Мама, полиция делает все, что может. Как найти убийцу, если о нем ничего не известно? Понимаешь, им не меньше твоего хочется поймать его. А может быть, даже больше.

Родительница пылала праведным гневом и не обращала внимания ни на какие разумные аргументы.

— Уверена, если б она постаралась, то давно бы его поймала! Ужасно!

Пока она плевалась ядом, я прошмыгнула на кухню и открыла холодильник. Перед делом всегда следует подкрепиться, тем более, что я ужасно проголодалась. Ведь утром я не поела как следует. Но не успела я выудить из холодильника сыр и масло, как подкравшаяся мама вскричала:

— Прекрати, Тора! Сядь! Сейчас я тебя накормлю.

От неожиданности ее вопля я выронила из рук продукты, удачно задев локтем лоток с яйцами.

Взяв меня за локоть, мама отодвинула недотепу-дочь в сторону и, вздыхая, принялась наводить порядок.

— Сядь, Тора, от греха подальше. Одних разбитых яиц вполне достаточно. Ох, Господи, ну как ты умудряешься это делать? Сколько живу на свете, еще ни разу не роняла лоток с яйцами прямо из холодильника.

Ха, мама, я еще и не то умею! Многие знакомые и друзья до сих пор теряются в догадках, каким образом я умудряюсь находить неприятности на свою голову.

Сюрпризы этого дня не закончились. Не успела я сесть в машину, как ко мне, откуда не возьмись, подлетел Рэд.

— Дэннингс! — завопил он так, что я тут же вспомнила о головной боли, — ты куда вчера делась?

— Куда я могла деться? — пожала я плечами, отходя в сторону на всякий случай.

— Ушла, ничего никому не сказала. Мы искали тебя по всему дому, потом вышли на улицу.

— Ха, представляю себе эту группу.

— Не смешно, — отрезал он, — забыла, в каком месте находишься? В городе маньяк! И он убивает женщин, понятно?

— Я просто поехала домой. Подумала, что с меня хватит Дикова пойла.

— Ты поехала домой? — с ужасом переспросил Рэд, — сдурела.

— Сам дурак, — обиделась я, — что в этом такого?

— Да ты была пьяна, как… как… в общем, в таком состоянии садиться за руль — самоубийство.

— Я ехала очень медленно, — утешила я его.

Вместо того, чтобы успокоиться, Рэд покрутил пальцем у виска.

— Да пошел ты, Хэммерсмит, — отреагировала я.

Он сделал вид, что не слышал.

— Куда собралась?

— Никуда. Домой.

— Значит, ты куда-то ездила?

Это уже начинало меня раздражать. Я не считала, как раньше, что Рэд — первоклассный лопух. Ничего подобного. Он нутром чуял, что я что-то знаю, и собирался всеми силами это выведать. А я не собиралась ему ничего говорить. Если хочет что-то узнать, пусть поработает, а не выезжает на чужой спине.

— Ага, ездила, — согласилась я.

— И куда?

— В полицию. Пыталась взять у Харта интервью.

Рэд фыркнул.

— Ну и как? Взяла?

— Это ты мог бы не спрашивать. Сам прекрасно знаешь, какой он милый.

— Я-то знаю. А тебя что туда понесло? Я ведь рассказывал, что он из себя представляет. Или ты думала, что он все тебе расскажет по старой дружбе?

— Именно так я и думала, — я пожала плечами и вздохнула.

Надеюсь, это получилось у меня достаточно правдоподобно.

— Ладно, мне пора, — сказал Рэд, — мне нужно еще статью отослать.

— Что-то пишешь?

— Как и ты. Надо ведь что-то писать, иначе меня уволят.

— Точно.

Мы обменялись рукопожатием, и я потащилась в дом. Пришлось так сделать, чтобы не вызывать у Рэда подозрений.

Мама посмотрела на меня с недоумением.

— Что-то забыла?

— Да, — отозвалась я, приникая к стеклу, — нет. Сейчас уйду.

— Ты что-то скрываешь от этого репортера? — догадалась родительница.

У нее тоже был нюх на подобные события.

— Он лезет в мои дела.

Мама подошла ко мне и выглянула в окно через мое плечо.

— Кажется, он ушел.

— Нужно еще немного подождать для верности.

— Только не лезь ни в какие истории, Тора, — предупредила она.

— Конечно-конечно. Ни за что не полезу, — отозвалась я, не слыша ее хорошенько.

Выждав еще минут десять, я наконец сумела поехать к заброшенному замку.

Перелезая через подоконник окна, я старалась вести себя как можно тише, так что, путь до потайного хода занял у меня в два раза больше времени, потому что я часто останавливалась и прислушивалась к посторонним звукам.

Открыв дверь, я сперва замерла, а потом вошла и включила фонарик. Было тихо и темно, но это не настораживало, так как все было, как обычно. Я осветила стены, не заметила ничего подозрительного и сделала первый шаг. Тишина. Прекрасно. Теперь мне надо тихонечко прокрасться до нужного места, не привлекая к себе внимания. Может, здесь никого нет, а может и есть. Никогда не знаешь точно.

Я свернула направо и остановилась. Мне послышались какие-то звуки, словно кто-то не до конца завернул водопроводный кран. Но такое могло случиться только в обычном доме с современными удобствами, а не в этих руинах, где никогда не проводили водопровод. Конечно, можно было решить, что просто капает вода, все возможно. Но прошедшая неделя была на удивление сухой, то есть, никакого дождя и в помине не было.

Переступая с пятки на носок, отчего шаги становились совершенно бесшумными, я пошла на звук, который по мере приближения становился все явственнее. При этом я миновала несколько дверей и пустых помещений, темневших, словно открытые канализационные люки.

Один из таких люков был забран решеткой. Оттуда и неслись унылые, однообразные звуки. Прислушавшись к ним, я поняла, что это всхлипывания и подвывания. БЭССИ!

Я подошла вплотную к решетке и осветила фонариком пространство за ней. Так и есть, в углу скорчилась маленькая фигурка. Из-за темноты я не смогла рассмотреть ее более детально, но у меня не было сомнений. Уж это точно не маньяк.

Внезапно, всхлипывания прекратились. Она подняла голову, посмотрела на меня и вскочила на ноги. Я успела осмотреть ее лицо и теперь была уверена, что это именно Бэсси, а не кто-либо другой.

Бэсси кинулась ко мне и вцепилась руками в решетку.

— Тора!

— Тсс, — прошипела я, останавливая ее вопли, — говори как можно тише.

— Тора, господи, как ты меня нашла? — горячечно зашептала Бэсси, хватая меня за руки, — я думала, что мне конец, я уже начала сходить с ума от всего этого. О, если бы ты видела, если бы ты знала…

— Все-все, успокойся, — прервала ее я, — после все расскажешь. Лучше скажи, где могут быть ключи.

На решетке висел огромный замок, который в народе зовется амбарным. Эх, черт, не догадалась прихватить с собой небольшой ломик. Как бы он мне сейчас пригодился!

— Ключ у него, — прошептала Бэсси и ее глаза расширились от ужаса.

Слезы вновь побежали по щекам.

— Это ужасно, Тора. Этого просто не должно быть, понимаешь?

— Конечно, не должно, — отозвалась я, — ладно, посмотрим, что можно сделать. Где-то у меня была такая железная штука…

— О-о-о, — вдруг простонала подруга, отшатываясь назад.

Я хотела оглянуться, но не успела. Что-то тяжелое обрушилось мне на голову, и я потеряла сознание.

Очнулась я на земляном полу в одном из темных помещений. Руки у меня были связаны за спиной. Голова просто раскалывалась на части. Как же ей, бедной, сегодня досталось! Сперва похмелье, теперь еще и это. Удивительно, что я еще могу что-то думать.

Мне захотелось проверить, цела ли голова, но в данный момент это было невозможно. Подавляя стоны, я повернула ее сперва вправо, а потом влево, осматриваясь и заодно проверяя ее функциональность.

Первое, что я отметила, была обычная пустота. Здесь никого не было. Потом я увидела свою сумку. Она лежала рядом. Очень хорошо. Теперь нужно до нее добраться, пока не добрались до меня.

Бэсси вопила на весь подвал нечто нечленораздельное. Прислушавшись, я различила в этих воплях еще чей-то голос, который велел ей заткнуться, но успеха не имел. Потом послышалась серия глухих ударов и на сей раз Бэсси зарыдала.

Я пошевелила руками и обнаружила, что тот, кто связывал мне руки, либо очень спешил, либо был небрежен. А может, не считал меня за достойного противника. Веревка была стянута недостаточно сильно. Я поспешно перевернулась на живот и энергично зашевелила руками. Так, правая, кажется, поддается. Еще чуть-чуть. Ну же, совсем немного. Нужно спешить. В любую минуту может вернуться убийца и засадить меня в одну из клеток, прежде, чем я успею что-то предпринять. Этого я боялась больше всего. Сейчас по крайней мере у меня была хоть какая-то свобода действий. Очень не хочется становиться следующей жертвой. Уложат мое бренное тело в гробик и поставят рядом с агентом Скотланд-Ярда или кем он там является. Ну уж нет.

Наверное, подобные мысли подстегнули мои усилия. Я сделала еще один рывок и сумела освободить правую руку. Уф! Стряхнуть веревку оказалось плевым делом. Я подобрала свою сумку и встала. Хорошо, я свободна. Но ведь это еще не все. В коридоре меня поджидает маньяк, а он шутить не намерен. Конечно, я могла бы попробовать тихонько сбежать. Пока он там разбирается с Бэсс, но где гарантия, что когда я вернусь сюда с полицией, она будет жива? Такой гарантии не было. Стало быть, нужно искать другой выход.

Тут меня озарило. Дура, что я здесь стою и рассусоливаю? Ведь у меня есть пистолет. Да, точно, в сумочке. Я сама его сюда положила. Я поспешно сунула туда руку и принялась рыться в поисках оружия.

Минуты текли стремительно, а пистолет все не находился. Я никак не могла его нащупать. А ведь он достаточно большой. Уж такой предмет я не могла пропустить. Но его не было. Не было! А ведь я точно помню…

Я застонала. Идиотка! Я его выложила вчера и сунула в бардачок. Кретинка, дура! Ну как можно быть такой безголовой?

И в это время, когда я костерила себя на все корки, послышались шаги, которые быстро приближались. Он идет сюда! Маньяк сейчас будет здесь, а у меня даже захудалой палки в руках нет! Так тебе и надо.

Убийца влетел в помещение, тяжело дыша и отдуваясь. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я смогла различать подробности. Так вот, первой моей мыслью было разочарование. Маньяк, черт побери! Гроза и ужас города! Вот это пугало! О боже! Маленького роста, толстенький, с круглой, лоснящейся физиономией, он больше всего напоминал мне лавочника или повара. На убийцу в нашем представлении он не был похож даже кончиками пальцев. Но я знала, что убийцами бывали люди любой комплекции, роста и рода занятий. Но вот только в нем не было ничего зловещего, ничего странного и ненормального.

Оглядевшись, он увидел меня и вполне прозаично спросил:

— Ну что, очнулась?

— Привет, — сказала я, не зная, что еще можно сказать на это.

И что делать, я тоже не знала. Весь мой страх, если он был, исчез без следа. Мы минуты три стояли друг напротив друга, пялясь и недоумевая, что теперь следует делать.

— Ну ладно, — наконец проговорила я, — я пошла.

— Куда это ты собралась? — возмутился он, — никуда ты не пойдешь.

— Кто это сказал? — я фыркнула.

— Ты что, оглохла? Я сказал, стой! — маньяк шагнул ко мне.

— Смотри-ка, — я ткнула пальцем в нечто за его спиной.

Не поверите, он обернулся! Обернулся и стал недоуменно рассматривать стену, на которой ничего не было и быть не могло. Балбес. Ну разве можно поворачиваться к противнику спиной? Поделом, решила я и треснула его сумкой.

Он охнул и развернулся.

— Ку-ку, — хмыкнула я, — угадай, кто?

— Погоди у меня, — маньяк нахмурился и полез в карман, — я тебе покажу, сучка.

— Отвали, — презрительно бросила я.

И тут он вытащил на свет божий пистолет. Мой пистолет! Черт, значит, я его не выкладывала, он был в моей сумке, а этот урод его вытащил. Я пришла в негодование.

— Это мой пистолет! — воскликнула я, — отдай! Ты украл его, скотина!

— Закрой рот, — отозвался он, — заткнись и двигай вперед, иначе я тебя пристрелю.

— Ага, сейчас, — пообещала я и ударила его сумкой по руке.

Убийца из него, как из моей мамы балерина. Пистолет он держал некрепко и наверняка даже не снял его с предохранителя. Я подняла оружие и проверила это. Ну точно, идиот.

— А ну-ка, дай сюда! — вскричал он, шагнув ко мне.

— Ты что, не понял? — я приподняла брови и ткнула в него пистолетом, — теперь я здесь командую. Будешь рыпаться, схлопочешь пулю в лоб. Ясно?

Судя по выражению его лица, он все прекрасно понял, так как просто перекосился от злости.

— Чудненько, — улыбнулась я, — а теперь дай мне ключ.

— Чего?

— Глухой? Могу уши прочистить, — я выразительно помахала пистолетом, — знаешь, труп обыскивать куда проще. И уговаривать не надо.

Теперь он испугался. Конечно, он ведь не знал, что я гораздо грознее на словах, чем на деле. И стреляю я не так, чтобы очень. Точнее, говоря, стреляю я еще хуже, чем вожу машину. Но в такую жирную цель даже я попаду.

Маньяк достал из кармана ключ и протянул мне. Пальцы его слегка дрожали.

— Умница, — я выхватила ключ, — хороший мальчик. А теперь топай вперед. И не заставляй меня тебя уговаривать, ладно? У меня сегодня паршивое настроение.

Он безропотно пошел по направлению к коридору. Я направилась за ним, на ходу отмечая, что он даже взмок от страха. Хорошо, что в штаны не наложил. Боже, представить не могу, как такое убоище могло нагнать столько страху на жертв и жителей Кэмвиллиджа! Бэсси просто колотило при одном напоминании о нем. Впрочем, когда из тебя выпускает кровь, не повеселишься. Даже если он представляет собой такое жалкое зрелище.

Таким манером мы подошли к камере, где находилась Бэсси. У нее при виде нашей процессии пропал дар речи. Она только раскрывала и закрывала рот и моргала глазами.

— Хэлло, — сказала я, протягивая ей ключ, — держи. И пошевеливайся. Мы торопимся.

— Ее нельзя выпускать, — прохрипел маньяк.

— Кто тут у нас разговаривает? — осведомилась я, — разве я у тебя что-то спросила?

Он сглотнул, но замолчал, опасливо косясь на пистолет в моей руке.

Бэсси трясущимися руками пыталась открыть замок. У нее ничего не получалось несколько минут, до тех пор, пока она не взяла себя в руки. Наконец, замок щелкнул и упал на пол. Дверь скрипнула, открываясь.

— Отойди-ка, Бэсс, — велела я ей, указывая за свою спину, — мы тут еще не закончили.

Подруга кивнула и поспешно выполнила мою просьбу. После чего я взяла маньяка за плечо и с силой пихнула вперед. Он влетел в камеру и растянулся на полу.

— Вот и ладненько, — проговорила я, поднимая с пола замок, — ты здесь замечательно смотришься.

Он подскочил и метнулся к двери, но я уже закрыла ее и повернула ключ в замке. Отошла к стене и помахала ему рукой.

— Не скучай без нас.

— Я убью тебя, дрянь! — заорал он на весь подвал, — ты сдохнешь, поняла?

— Сперва выйди отсюда, — напоследок я показала ему язык, — что, не можешь? Вот и заткнись. А то мне так страшно, что я вся дрожу.

Приподняв фотоаппарат, я навела на него объектив и попросила:

— Сделай рожу пострашнее. Вот так, молодец.

Я щелкнула, пока маньяк брызгал слюной, понося меня на чем свет стоит.

— Тора! — Бэсси вцепилась в мою руку, — хватит! Нам нужно убираться отсюда! Сколько сейчас времени?

— Понятия не имею, — я пожала плечами, — какая разница!

— Какая разница?! — завопила Бэсс, не таясь, — бежим отсюда! Ты ничего не понимаешь! Я потом тебе все объясню, а сейчас бегом! — ее всю трясло.

Решив сделать скидку на ее нервное состояние, я не стала спорить.

— Ладно, уходим, только не переживай. Сейчас я только тебя щелкну и тут же пойдем. Ты забавно выглядишь в своем неглиже.

— Прекрати, Тора! — подруга тянула меня к выходу, но все же успела запечатлеть ее на пленке.

Понятия не имею, что это все стали такие нервные. При виде фотоаппарата просто на стенку готовы влезть.

Снимок беснующейся Бэсс обещал быть впечатляющим.

— Ну, берегись, — вещал маньяк, вцепившись в прутья решетки, — за это ты ответишь. Тебе это даром не пройдет.

— Пока, — я помахала ему рукой, — не скучай, мой драгоценный. Скоро сюда придут симпатичные дяденьки в полицейской форме и отведут тебя на твое новое место жительства в ближайшие двадцать лет.

Не выдержав, Бэсси схватила меня за руку и поволокла по коридору. Ее так колотило то ли от страха, то ли от нетерпения, что мне невольно передалась ее дрожь. Я неслась вслед за ней, стараясь не споткнуться и едва поспевая.

— Да не трясись ты! — одернула я ее, когда мы уже садились в машину, — все позади. Вот приедем, я позвоню в полицию и все будет тип-топ.

— Темнеет, Тора, темнеет! — не переставала Бэсси, — заводи свою проклятую консервную банку! Пожалуйста, быстрее! — изнывала она.

— Если ты будешь дышать мне в ухо с натугой, я не заведу ее и до утра, — раздраженно произнесла я, — сейчас поедем ко мне, и в первую очередь я дам тебе успокоительного.

Успокоительное ей не помешает. Налью ей лошадиную дозу. Она здорово натерпелась, бедняжка.

Машина наконец завелась. Я развернулась на неровной дороге и нажала на газ.

— Ночевать будешь у меня, — проговорила я дорогой, — все равно, домой тебе сейчас ехать не стоит, только всех напугаешь. О'кэй?

Бэсси посмотрела на меня, потом резко обернулась и взглянула назад. Я кинула взгляд в зеркало заднего вида. Дорога была пуста. За нами никто не ехал. Не думает ли она, что маньяк неизвестным науке способом проскользнул сквозь прутья решетки и теперь мчится нам вслед? Это я считала крайне маловероятным. Ключ от замка лежал в моей сумочке. А сквозь решетку с трудом протиснется даже его миниатюрная ручка.

— А можно я буду спать в твоей комнате? — спросила она, — я боюсь его. Он доберется до меня, обязательно доберется.

— Хорошо, — согласилась я, в данный момент спорить с подругой было бы глупо, — будешь спать, где хочешь. Мне не жалко. Об одном только прошу, держи пока язык за зубами. Никто в городе сегодня не должен узнать, что ты нашлась.

— Даже Люк? — спросила Бэсси.

— Даже Люк.

— Но он волнуется.

— Он волнуется уже второй день. Поволнуется еще несколько часов. Ничего ему не сделается. Зато представь, как он обрадуется, когда увидит, что ты цела и невредима! Договорились?

Она судорожно кивнула и, заливаясь слезами, обхватила меня за плечи, так что я едва не съехала в канаву. Выровняв руль, я осторожно высвободилась из ее крепких объятий и сказала:

— Полегче, Бэсс.

— Ты спасла мне жизнь, Тора, — всхлипывая, прошептала Бэсси, — я никогда этого не забуду, никогда!

— Для чего же тогда нужны друзья? — я похлопала ее по плечу, — ты бы успокоилась. Все в порядке.

— Хорошо, — потянув носом, согласилась Бэсси, — у тебя есть платок?

— Где-то был. Посмотри в сумке.

Через пять минут, когда мы уже въезжали в город, Бэсс сказала:

— Здесь нет платка, Тора.

— Нет? А ведь был. Потерпи до дому. Там насморкаешься всласть и заодно помоешься. А сейчас возьми на заднем сиденье мою куртку и накинь на себя. А то видок у тебя — не позавидуешь.

Бэсси так и сделала. Она была на редкость послушна, чего за ней в общем-то не водилось. Ее все еще трясло, глаза были испуганными, а вид какой-то затравленный, словно у зайца, которого гонят собаки на охоте. Впрочем, все это было понятно. Находиться один на один с психом, пусть даже таким безобидным с виду, удовольствие не из приятных. Подъезжая к дому, я вспомнила о головной боли, и она как назло вернулась, словно для того, чтобы я не расслаблялась. И тут же разозлилась на маньяка. Вот гад! Мне и без него было гадко, а тут он со своей дубинкой или чем он там треснул меня по затылку. Нужно было дать ему сдачи, чтобы жизнь медом не казалась.

Мы вышли из машины и я, придерживая Бэсси за плечи, провела ее на крыльцо. А нужно сказать, что это занятие было не из легких. Она постоянно озиралась, норовила побежать, тащила меня вперед и дрожала как осиновый лист.

— О боже, — простонала я, нажимая на дверной звонок, — у тебя паранойя.

Когда мама увидела Бэсси, глаза у нее стали почти такими же круглыми и испуганными.

— Боже мой! — прошептала она, отшатываясь назад.

— Мам, ты надеюсь не собираешься грохнуться в обморок? — спросила я, захлопывая за нами дверь, — Бэсси нужно выпить чего-нибудь горячительного. Коньяк, например, или виски. Ну же, мама, шевелись.

Это подействовало. Она побежала в кухню на поиски требуемого. Я же усадила Бэсси на диван в гостиной.

— Посиди здесь, — велела я ей и побежала за мамой.

Она как будто ждала моего прихода, стоя у шкафчика с бутылкой и стаканом в руке.

— О, коньяк! — одобрительно произнесла я, — хорошо, что он у тебя есть. Могла бы и мне плеснуть малую толику.

— Ты вчера уже пила, — отозвалась мама твердо.

— Ну вот, — надулась я, — это же было вчера.

— А кто клялся, что больше никогда не будет пить? — ответила она вопросом на вопрос.

Какая же у нее отвратительная память! Вечно помнит то, что помнить вовсе необязательно и забывает важные вещи.

— Есть разговор, — вполголоса начала я, — Бэсси сегодня побудет у нас. Ты не возражаешь?

— Конечно, нет, — родительница удивленно приподняла брови, — она так настрадалась, бедняжка!

— Очень хорошо, — обрадовалась я, — значит, сегодня никому звонить не будем.

— Подожди. А как же полиция?

— Я так и знала. В полицию я позвоню завтра. Надо дать Бэсс время прийти в себя.

— Как будто, ты о ней беспокоишься, — укорила меня мама, — ты думаешь о своей работе. О статье, которую нужно вовремя отослать, чтобы тебя никто не опередил. Так?

— Мама, ну неужели тебе хочется, чтобы тут до утра топтались полицейские и задавали одни и те же вопросы до полного отупения? Я очень хочу спать. Ничего не случится, если я сообщу об этом завтра с утра.

Видимо, мама тоже подумала об этом, поскольку быстро признала мою правоту. Она даже пообещала, что никому ничего не скажет, ни Люку, мужу Бэсс, ни соседям.

Налив коньяку в стакан, мама оглядела меня с ног до головы:

— А с тобой все в порядке?

— Ну вот, вспомнила наконец о дочери, — хмыкнула я, — а между прочим, я у тебя единственная.

— Прекрати, Тора. Я спрашиваю, что это за вид у тебя.

— Да ерунда. Только шишка на затылке, наверное, вскочит. Уже вскочила, — я поморщилась, потрогав указанное место, — этот гад звезданул меня чем-то тяжелым. Ну, я ему тоже врезала.

Мама охнула и, оставив коньяк, стала осматривать мою голову. Ничего, кроме шишки там не было и быть не могло, но это все равно произвело на нее неизгладимое впечатление. Потому что она схватила со стола стакан и залпом опорожнила его. Я только ахнула:

— Мама, это же для Бэсси!

— С тобой я сойду с ума, — заключила она и вновь наполнила стакан, — вот, иди и отдай своей Бэсси. Где ты собираешься ей постелить?

— Она хочет спать со мной. Очень уж перепугалась. Пусть спит, кровать широкая. Надеюсь, она не лягается во сне.

Мама покачала головой, считая, что мой юмор в данный момент неуместен.

Бэсси сидела, сдавшись в комочек и обхватив себя руками. Я сунула ей стакан с коньяком и велела выпить до капли.

— А теперь — в душ, — скомандовала я, — я тебе одолжу свою пижаму. Это тряпье можешь выкинуть. Оно все равно уже ни на что не похоже. Впрочем, если хочешь оставить на память…

Я не договорила. Вид Бэсси не располагал к шуткам.

— Я боюсь одна, — одними губами прошептала она.

— Но я же не могу пойти с тобой в душ, Бэсс. Если уж так хочешь, я постою под дверью и буду с тобой болтать. Но учти, в ванной никого нет. Там даже окна нет, и маньяк не сможет до тебя добраться.

Бэсси залпом допила остатки коньяка. Ее передернуло от напоминания об убийце. Впрочем, она стала выглядеть немного лучше. Щеки порозовели, а глаза перестали вылезать из орбит.

— Пошли в душ, — я взяла ее за руку, — и не бойся больше. Все уже позади. Здесь тебя никто не тронет. Поняла?

Бэсс кивнула и позволила довести себя до ванной. Как я и обещала, встала у двери, чтобы иметь возможность быть услышанной и заговорила:

— Поверь, он не сможет выбраться из-за решетки. Я его заперла, ключ у меня. Так что, все в порядке. Завтра туда приедет полиция, а он там сидит готовенький. Видишь, как здорово. Он получит по заслугам. Упекут в психушку, как миленького. Кстати, откуда он взялся? Он ведь не из нашего города. Никогда его раньше не видела.

— Я без понятия, откуда он взялся. Но мне кажется, он совершенно нормален, — подала голос подруга, пробившись сквозь шум льющейся воды.

— Фигня, — отмахнулась я, — нормальный человек не станет заниматься такими вещами. Хотя конечно, вид у него неподходящий для убийцы. Такой добренький дядюшка, кажется, и мухи не обидит. Не понимаю, что ты его так боишься.

— Я не его боюсь, — голос Бэсс дрогнул.

— А кого? — удивилась я.

— Тора, ты все неправильно поняла. Это же Майкл… Он всего лишь помощник. Он не убийца, просто противный тип. Там есть другой, — тут она разрыдалась.

Я была так поражена, что вошла в ванную и, отодвинув занавеску, уставилась на подругу.

— Что ты сказала? Другой? Какой другой? Их двое?

— Да, — всхлипывая, сказала она.

— Странно. Очень странно и нетипично. Такие преступления, как правило, совершаются в одиночку. Помощник, говоришь? А почему его не было там?

— Он приходит только ночью. Днем он спит.

— Спит? — фыркнула я, — где спит?

Кажется, Бэсс начала заговариваться. Надо же такое выдумать!

— Там же, в подвале, — Бэсси обхватила себя руками и зажалась в самый угол ванны.

Было заметно, что ей с трудом удавалось каждое слово.

— Бред, — вырвалось у меня, — не может быть. Мы так вопили, что разбудили бы и мертвого. Ты уверена, что у него все в порядке со слухом?

— Причем здесь слух! — истерично завопила она, — это он убийца, он! Вот, посмотри, что он мне сделал! — Бэсс откинула назад голову, и я отчетливо увидела две небольшие дырочки.

— Так это он отсюда… — протянула я, — черт, нужно было его поискать! Почему ты мне сразу не сказала? Пока бы он дрых, я бы сунула его к Майку, а теперь что делать?

— Тора! Ты ничего не поняла! С ним не справишься так просто! Он… он необычный человек! Он вообще не человек! Он дьявол!

В это время в ванную вошла мама. Она отодвинула меня в сторону:

— Выйди, Тора. Я сама ею займусь. Не видишь, у нее истерика. Поищи лучше что-нибудь успокоительное.

Я кивнула, все еще ошарашенная новостью. Какая гадость! А ведь я была уверена, что моя работа здесь закончена. Черт. Ну, черт! Еще и глухого маньяка принесло!

Я кинулась за успокоительным и, как это обычно бывает, тут же позабыла все названия подобных препаратов. Пока я мчалась вниз по лестнице, я судорожно старалась вспомнить хоть одно, но как назло, на ум ничего не приходило. Так что, пришлось брать снотворное. Слава Богу, его название удержалось в моей голове!

Тем временем, мама помогла Бэсс прийти в себя, выбраться из ванны и, когда я вернулась, подруга уже сидела на разобранной постели в моей пижаме. Выглядела она как птенец, выпавший из гнезда, более точного сравнения я придумать не могу.

Я протянула маме снотворное, та передала его Бэсси. Подруга проглотила сразу две таблетки и залпом выпила целый стакан воды. Совместными усилиями мы уложили ее в постель.

Вскоре ее глаза начали слипаться, а потом и вовсе закрылись. Я услышала ее ровное дыхание и перевела дух. Теперь можно было все спокойно обдумать.

Мама вполголоса заметила:

— Ее нужно показать врачу, Тора. У нее нервный срыв. Ты не хочешь рассказать мне о том, что ей пришлось пережить?

— Завтра, — пообещала я ей, — когда будет светло и тебе точно не будут сниться кошмары.

— Тогда не надо, — поспешно заявила мама, — я уже представляю себе это. А еще я представляю, как ты мне это расскажешь. У тебя совершенно отсутствует чувство меры. Иногда твои шуточки не к месту, ты знаешь об этом?

— Конечно, — согласилась я.

— Я пойду спать, — продолжала родительница, — да и тебе было бы неплохо поступить также.

— Попозже, — согласилась я.

Мама ушла, а я спустилась вниз и полезла в шкафчик за бутылкой коньяка. Моим нервам тоже требовалось подкрепление. Все-таки, меня сегодня стукнули по голове, а еще я испытала сильнейшее разочарование. Ну надо же, быть в двух шагах от настоящего убийцы и тратить время на идиота-Майкла! Впору начать рвать на себе волосы.

Когда я допивала коньяк и уже собиралась отправиться в комнату подумать о случившемся, раздался звонок в дверь. Я была очень удивлена. Время позднее для любых визитов. Кто бы это мог быть? Наверняка, не Майкл, пришедший с вендеттой.