Трилистник. Приют [СИ]

Глава 6. Поттеры

Ранним утром открыв глаза, Дейдара долго не мог понять, почему же ему так хорошо. Впрочем, ответ нашёлся через какое-то время: потому что спать на столь удобной кровати ему не приходилось уже с десяток лет.

Когда Карлус Поттер накануне ночью доставил его в свой дом, Дейдару почти мгновенно уложили спать — об этом позаботилась хозяйка дома, женщина с надменным лицом с фотографии, виденной подрывником в кабинете мракоборца. Едва передав Дейдару и вкратце объяснив ситуацию, Карлус вернулся на службу, предоставив гостя жене. Женщину звали Дорея, и мила она была почти так же, как Пейн: морда кирпичом и командный тон. Симпатией к ней Дейдара не проникся, но позволил отвести себя вначале в ванную, а после в комнату на втором этаже, судя по всему, принадлежавшую мальчишке со снимка — их сыну. Единственное проявление эмоций у неё приключилось, когда во время переодеваний она заметила синяки на теле Дейдары, оставшиеся после тренировок контроля чакры. Побледнев и охнув, Дорея быстро махнула палочкой — в руку к ней прилетела баночка, как оказалось, с мазью, которую женщина, несмотря на слабый протест самостоятельного подрывника, аккуратно втёрла в его ссадины и ушибы. Дейдара заворожённо наблюдал, как те рассосались буквально за минуту.

Утро занималось, и с кухни потянуло приятным ароматом домашней готовки. Улыбнувшись себе под нос, Дейдара выполз из-под одеяла и стал тихо спускаться на кухню. По пути он застрял ненадолго перед стеной на лестнице, увешанной движущимися фотографиями. На них были изображены Карлус и Дорея в разном возрасте, их сын, пара с ребёнком, виденная Дейдарой ранее, другие люди и дети. Не удержавшись, Дейдара потыкал в один из снимков пальцем — люди на нём бросились врассыпную и погрозили кулачками. Дейдара усмехнулся.

— Что ты делаешь? — прозвучал прохладный голос.

— У вас забавные снимки, мм, — ответил Дейдара, преодолевая последние ступени и останавливаясь перед женщиной. Что характерно, Дейдара не почувствовал аромата готовки; от Дореи пахло чем-то дорогим и тяжёлым. — Простите, мэм, не удержался.

— Вам стоило бы следить за руками в чужом доме, молодой человек, — сообщила Дорея и позвала его за собой на кухню.

За её спиной скорчив недовольную мину, Дейдара последовал. Выказывать негодование ей в лицо он не станет — ещё памятна перспектива пасть жертвой чистки памяти. Карлусу эта идея явно не нравится; так что лучше не ссориться с ним и его женой — единственными, походу, людьми, которых хоть немного парит его судьба.

На кухне пахло блинами и кофе. Карлус, ещё более усталый, с глубокими тенями под глазами, грел руки о кружку и невидяще смотрел перед собой.

— Доброе утро, мм, — весьма даже вежливо поприветствовал его Дейдара.

— Доброе, — Карлус встрепенулся и поднял голову. — Как спалось, боец?

— Явно лучше, чем вам, — заметил Дейдара и взглядом спросил у миссис Поттер позволение, прежде чем сесть. В ответ получил снисходительный кивок.

— Верно подмечено, — усмехнулся Карлус, внимательно его разглядывая.

Положив себе пару блинов, Дейдара потянулся за джемом и как можно более беспечно спросил:

— Уже решили, что делать со мной, мм?

— Нет, Дэвид, пока ещё нет, — ответил Карлус. — Впрочем, у меня есть одна идея.

— Флимонт? — проронила Дорея, сев за стол около мужа.

Карлус кивнул и принялся за еду. Скрыв своё любопытство, Дейдара последовал его примеру.

За завтраком они слушали радио. Приёмник был небольшим, непривычной подрывнику формы и передавал преимущественно всякую чепуху («Покупайте мантии в ателье мадам Малкин! Качество, проверенное веками», «Компания „Чистомёт“ — спонсор квиддичных матчей высшей лиги; „Чистомёт-5“ — официальная метла сборной Англии!»), но когда начались новости, Дейдара заинтересованно прислушался.

— Доброе утро. С вами Гвеног Уилберком, в эфире выпуск восьмичасовых новостей. Согласно официальному заявлению Министерства магии, этой ночью мракоборцами был проведён рейд в Лютном переулке. В результате правоохранителями была сорвана сделка по продаже Тёмномагических артефактов. Пресс-секретарь Министерства Кеннет Смитсон сообщил следующее:

«В ночь с девятого на десятое июня сотрудниками Управления мракоборцев под руководством старшего мракоборца Карлуса Поттера был произведён рейд в Лютном переулке с целью недопущения свершения акта купли-продажи запрещённых в Британии артефактов, о подготовке которого стало известно в конце прошлого месяца. Мракоборцам удалось предотвратить сделку и задержать преступников. В данный момент дело готовится для рассмотрения Визенгамотом…»

— Этим делом займётся Визенгамот? — в голосе Дореи прорезалось недоверие.

— Представь себе, — мрачно кивнул Карлус. — Министр хочет превратить это дело в как можно более показательную порку. Так он надеется повлиять на определённые силы.

— Я понимаю…

Поттеры замолчали, собранные и тревожные. Дейдара перевёл взгляд с одного на другого и прищурился.

— Что такое Визенгамот, мм?

— Высший магический суд в нашей стране, — ответил Карлус. Диктор тем временем продолжала:

— К другим новостям. В Хогвартсе со следующего учебного года будут действовать новые образцы школьной формы. Помимо мелких изменений, касающихся преимущественно требований к тканям ученических мантий, самым дискуссионным и привлёкшим внимание общественности был вопрос о разрешении студенткам ношения юбок до колена. Решением Попечительского совета разрешение было дано, что всколыхнуло консервативную часть общества…

— Подумать только, — процедил Карлус, крепко стискивая вилку в кулаке. — Значит, у Совета попечителей есть время, средства и энергия школьную форму переделывать, а заняться судьбами детей — нету.

— Вы, вроде, вчера говорили, что свяжетесь с попечителями по поводу меня, — «вспомнил» Дейдара.

— Я говорил с главой совета, — Карлус посмотрел на него с сожалением. — Оттуда помощи ждать не придётся.

— Ну, не то чтобы я рассчитывал, мм, — пожал плечами Дейдара, возвращаясь к блинам. «Полагаться вообще можно только на себя», — мысленно добавил он и стал размышлять, насколько хороша идея потихоньку сбежать, когда Карлус уйдёт на работу. Сейчас приоритет — сохранить воспоминания, а остальное можно решить по ходу дела.

Когда завтрак подошёл к концу, Карлус поднялся из-за стола и сказал, что ему пора на работу, вернётся поздно и скорее всего не один. Дорея на это кивнула с пониманием и пожелала мужу хорошего дня, после чего тот вышел в прихожую, позвав с собой Дейдару.

— Придётся тебе ещё какое-то время побыть здесь, — сказал Карлус, накидывая на плечи алую мантию. — Веди себя хорошо.

— Разумеется, сэр, — невиннейшим тоном пообещал Дейдара, уже решивший, что надо сходить с разведкой на кухню и поискать оружие.

Расправив лацканы, Карлус посмотрел на подрывника внимательно и испытующе.

— И ещё, — медленно произнёс он, — ты ничего не хочешь мне отдать?

В первый миг Дейдара опешил. Затем сощурил глаза. Ну надо же, какой наблюдательный…

— Вы об этом? — скорее утверждая, чем спрашивая, Дейдара достал из кармана маленький перочинный нож.

— Именно, — Карлус требовательно протянул руку. — Это не та вещь, которая должна быть у ребёнка твоего возраста.

— Он мне нужен для самообороны, мм.

— Теперь твоя безопасность — моя забота.

Почти минуту они стояли так: Карлус — вытянув вперёд руку ладонью вверх, Дейдара — держа на уровне груди нож, и смотрели друг другу в глаза. В конце концов Дейдара сделал шаг — и опустил оружие на мужскую ладонь.

— Полагаюсь на вас, мм, — хладнокровно произнёс он. — Хорошего дня, сэр.

— И тебе, Дэвид, — расслабленно откликнулся Карлус, пряча нож в карман.

Время до вечера Дейдара собирался посвятить исследованиям. Начал он из спальни, где провёл ночь. Эта комната, расположенная на углу дома, была наполнена светом из трёх окон, выходивших в ухоженный сад. В спальне оказалось много игрушек, детских книг, буклетов о квиддичных клубах (судя по всему, квиддич — какая-то местная игра, гражданские порой увлекаются подобной фигнёй), а также несколько учебников. Вот они надёжно приковали внимание Дейдары и могли бы занять его на пару часов, однако уже к концу первой главы «Теории магии» в комнату вошла Дорея.

— Что ты делаешь?

— Читаю, мм, — отозвался Дейдара, нехотя поднимая на неё взгляд от страниц. Он никогда не был любителем теории, но здесь, в этом новом мире, неплохо бы разобраться в основах.

Дорея скептически вскинула бровь.

— Ты умеешь?

— Да, мэм.

— Хм, — спрашивать о том, где научился, она не стала — походу, было до лампочки. — Книга сказок?

— Учебник, — Дейдара показал обложку. — Вашего сына, да?

— Да, у нас с Карлусом есть сын, Брайан, — лицо Дореи приняло слегка удивлённое выражение. — Он сейчас в Хогвартсе, заканчивает второй курс.

— Здорово, — почесав ладонь, Дейдара чуть склонил голову набок. Зачем она пришла? Явно же не просто постоять в двери. Но тогда… — А можете рассказать мне побольше о Хогвартсе, мэм?

Дорея замялась. В её глазах Дейдара видел борьбу — и старательно сохранял на лице выражение вежливой заинтересованности.

— Какое качество важнее всего для шиноби, мальчик? — спросил его как-то раз старик Ооноки.

— Патриотизм? — хмыкнул Дейдара. Дело было после двухчасовой головомойки на тему чувств к родине.

— Не дурачься! — прикрикнул на него сенсей. Усевшись поудобнее на полу, Дейдара соблаговолил задуматься.

— Сила, — сказал он. — Слабак долго не проживёт, мм.

— Что ж… — протянул Ооноки. — Первый и Второй Цучикаге были сильны. Учиха Мадара был силён. Сенджу Хаширама был богом. Однако же все они рано умерли… Нет, Дейдара, сила не столь уж важна. Точнее, она играет роль, но не решает.

— Что тогда? — подался вперёд подрывник.

Сенсей смерил его туманным взглядом.

— То, с чем у тебя напряжёнка, — едко заметил он. — Хитрость.

— Хитрость? — Дейдара недоверчиво вскинул бровь. — Прикалываетесь, мм?

— Я похож на приколиста?! — разозлился старик и замахнулся тростью.

— Ещё как, да!..

Дейдара улыбнулся воспоминаниям. Хитрость — не его метод, это путь таких людей, как старик Ооноки, как Сасори-но-Данна. Дейдаре больше по душе честный, открытый бой — словесный или реальный. И всё же порой…

— Идём, выпьем чай в гостиной.

Порой, чтобы добиться успеха, приходится играть по нелюбимым правилам.

В большинстве своём взрослые испытывают к детям необъяснимую благосклонность. Шиноби испокон веку этим пользовались — маленькие воры, шпионы и убийцы являлись важным инструментом, хорошим оружием. Их натаскивали едва не с пелёнок, предпочитая брать на обучение сирот. Лишь благодаря чуду — рано проявившему себя Кеккей Генкай — самого Дейдару миновала участь, которая постигла многих его приятелей из детского дома Ивы. К войне остались в живых из них только трое: девчонка, нашедшая себе богатого покровителя в столице и осевшая у него под крылом, да двое ребят, теперь носящих маски… Впрочем, даже попав в оборот к Цучикаге, Дейдара прошёл краткий курс «Как использовать то, что ты ребёнок», преподававшийся в Академии одной из самых стервозных старых кошёлок за всю историю человечества. И сейчас настало идеальное время, чтобы свои худо-бедно приобретённые познания использовать.

— Можешь сесть здесь, — скорее распорядилась, чем предложила Дорея.

Устроившись в указанном ею кресле с тёмной обивкой — то на поверку оказалось исключительно удобным, в таком, учитывая размеры, и спать с комфортом можно, — Дейдара окинул быстрым внимательным взглядом гостиную. Даже он, интерьерами интересовавшийся мало, отметил, как органично сочетались в этой комнате простота и элегантность. Возле большого камина в стойке находились металлические приспособления для ухода за ним: кочерги разных размеров и форм, совки на длинных ручках и так далее — этот угол заинтересовал Дейдару особенно. Помимо него, внимание привлекли не зарешёченные окна первого этажа и длинный стеллаж с большим количеством мелких, зачастую странных вещиц, некоторые из которых подрывник видел и в кабинете Карлуса.

— Что бы ты хотел узнать? — милостиво спросила у него Дорея. Расположившись в другом кресле, она взяла какое-то рукоделие, над которым трудилась.

— Всё, — ответил Дейдара, пытаясь правдоподобно изобразить смущение. — Всё вокруг такое новое для меня, во всём надо разбираться, мм. Но, конечно, больше всего я бы хотел… — закончить не дал хлопок — и подрывник резко отскочил за кресло, приготовившись к бою.

И Дорея, и возникшее с хлопком существо удивлённо уставились на него. Впрочем, лицо хозяйки дома почти мгновенно вернулось к каменности.

— Это всего лишь домовой эльф, наш слуга, — сказала Дорея чуть раздражённо. — Тилли, принеси нам чай. Какой ты будешь, Дэвид?

Пучеглазое лопоухое существо — домовой эльф, — завёрнутое в чисто выстиранный кусок багряной материи, отвесило ему низкий поклон. Эльф не казался сильным, ручонки были щуплыми и коротенькими — однако Дейдара не спешил обманываться. Шинигами его знает, на что способен этот зверь.

— Зелёный, мм, — буркнул Дейдара, осторожно выходя из-за кресла. Очень надеясь при этом, что в чае не будет отравы. Вроде, предпосылок не было… «А забавы ради отравить может только Сасори-но-Данна, мм», — подумал встречавший многих маньяков за свою жизнь подрывник с глубокой убеждённостью.

Эльф вновь исчез в местном аналоге Шуншина, а Дейдара вновь занял место в кресле. Смерив его нечитаемым взглядом, Дорея напомнила:

— Ты говорил…

— Да, — кивнул он, всё ещё напряжённый. Ладони немыслимо зачесались. — Больше всего я бы хотел узнать две вещи: мои перспективы и что за место этот самый Хогвартс. Хотя, думаю, о перспективах будет лучше поговорить с мистером Поттером, когда он вернётся. Так что к вам, мэм, — вопрос о Хогвартсе, мм.

— Что ж, — произнесла Дорея, принимаясь за рукоделие — игла ныряла в натянутую на круглой основе ткань и наружу. Кажется, выходил узор. — Хогвартс — это школа чародейства, единственная, действующая в Британии. Она по праву считается одной из лучших в мире. В Хогвартс дети поступают в возрасте одиннадцати лет, обучение составляет пять или семь лет в зависимости от того, на какую ступень образования претендует студент. В школе существует четыре факультета, по которым распределяются ученики: Слизерин, Гриффиндор, Когтевран и Пуффендуй. Факультеты становятся домами детей на период обучения; студенты отстаивают их честь в школьных состязаниях.

С новым хлопком появился домовой эльф, на сей раз — с подносом, на котором были выставлены две чашки с ароматным чаем и тарелка с кексами. Опустив поднос на невысокий столик между креслами, существо испарилось с очередным поклоном.

— Хм… — Дейдара задумчиво поболтал чай в кружке. — А скажите…

Остаток дня они провели в гостиной — у подрывника была масса вопросов, а Дорея была в настроении на них отвечать. Во время разговора Дейдара узнал многое о школе, о делении на факультеты (а ещё о том, что Карлус закончил Гриффиндор, а сама Дорея — Слизерин, как и все представители её семьи), о магическом обществе и о чистокровных. Немало женщина говорила о семье Блэк.

— Моя семья — самая древняя и благородная среди магов Британии, — гордо заявила Дорея, приосанившись до состояния «проглотила бревно». — Многие Блэки были исключительно талантливы в колдовстве и артефакторике — создании зачарованных вещей. Также среди нас встречались люди с уникальными способностями — например, метаморфы, способные изменять внешность по своему желанию.

— Звучит солидно, мм, — сказал Дейдара больше чтобы польстить женщине. На самом деле, её трёп в какой-то мере напомнил речи зазнававшихся клановых его родной деревни.

Карлус вернулся к ужину, однако не один — вслед за ним вначале возникли на ведущей от калитки к дому дорожке, а после вошли в прихожую двое с фотографии в кабинете мракоборца. Вышедший вместе с Дореей навстречу им Дейдара оценивающе прищурился. Мужчина, что на снимке держал мелкого пацана, при ближайшем рассмотрении оказался стариком. Лет на двадцать старше Карлуса, этот был совершенно сед, морщины исполосовали лицо. Впрочем, Дейдаре понравился взгляд мужика — было в нём какое-то мечтание, полёт мысли вкупе с решительностью. Пришедшая с ними женщина тоже на вид была приятной (уж точно лучше Дореи). Невысокая и хрупкая, она мягко улыбнулась, заправляя за ухо прядь золотых волос, в которых змеились нити серебра.

— Дорея, дорогая…

— Здравствуй, Юфимия, — уже успевшая поприветствовать мужа Дорея сухо поцеловала её в щёку и повернулась к седому мужчине. — Флимонт.

— Здравствуй, Дорея, — мужчина поцеловал её в другую щёку и взял Юфимию — жену? — за руку. Вместе они уставились на Дейдару.

— Дэвид Митчелл, — представился он, не собираясь ни от кого зависеть.

— Флимонт Поттер, а это Юфимия, моя супруга, — мужчина шагнул к нему и протянул руку. — Очень приятно, молодой человек.

— Взаимно, сэр, — произнёс Дейдара с достоинством. Рука Флимонта была большая, сильная и горячая. — Мэм.

Юфимия вновь улыбнулась своей удивительной мягкой улыбкой. Флимонт просиял.

— Прошу к столу, — проронила Дорея и повела компанию в столовую — просторную комнату, окнами выходящую в розарий. Те были открыты, и помещение наполнял аромат цветов.

Дейдара сел за стол последним, концентрируясь и требуя от себя быть сдержанным. Ему нужно спасти свою память от чистки. И если всё так, как он думает…

— С кем вы оставили Джеймса? — спросила Дорея, когда все принялись за еду; индейка под клюквенным соусом была, стоит признать, просто пальчики оближешь.

— С мисс Бэгшот. Она говорит, ей приятно проводить время с таким умным ребёнком, — ответила Юфимия с ноткой гордости и пояснила Дейдаре: — Джеймс — это наш сын.

— А сколько ему? — полюбопытствовал подрывник.

— Пять лет.

— О, здорово! Прямо как мне, — сияюще улыбнулся Дейдара, вызвав ответную улыбку Юфимии. В отличие от Дореи, она была отзывчивая, вся какая-то мягкая, уютная.

Женщины стали обсуждать детей, а мужчины завели более серьёзный разговор. Карлус спросил у Флимонта:

— Как дела в компании?

— Всё по-прежнему, — откликнулся Флимонт, сделав глоток вина. — Прибыль растёт… Я так, порой просматриваю отчёты — ты знаешь, я не особо интересуюсь. Меня куда больше занимают исследования, которые ведут наши новички. Мы взяли двоих немцев в прошлом месяце — у них очень интересные идеи о том, как можно применять животные яды в зельеварении! По правде сказать, если первая стадия опытов пройдёт успешно, я думаю связаться с мистером Скамандером.

— Разве он не в Экваториальной Гвинее?

— Именно там. Поэтому и говорю, что напишу ему только если эксперимент окажется действительно стоящим. Не хотелось бы отвлекать его по пустякам.

— Я верю в твоё чутьё, дорогой, — отвлекшись от Дореи, Юфимия коротко сжала его руку. — Разве не про тебя Гораций Слизнорт говорил, что такие зельевары рождаются максимум дважды в столетие?

— Не припомню такого, — скромно ответил Флимонт, хотя Дейдара видел, что всё он прекрасно помнит. Вот только значения не придаёт.

— Производством каких зелий занимается ваша фирма, мистер Поттер? — поинтересовался Дейдара.

Все взрослые удивлённо посмотрели на него, словно не ожидали столь содержательного вопроса от пятилетнего. Только Карлус искривил губы в подобии одобрительной улыбки.

— В большинстве своём — зельями для дома, — ответил Флимонт, глядя на подрывника как-то по-новому. — Мы сделали состояние на этом. Если быть точнее, на «Простоблеске» — это зелье для уборки.

— Все домохозяйки Британии до сих пор на него молятся, — сказала Юфимия.

— И не только Британии, насколько я знаю, — протянула Дорея, по виду которой было понятно, что она в жизни чистящими средствами не пользовалась. Ками, да эта женщина даже чай сама не заварит, слугу зовёт!

Флимонт взмахнул руками и покачал головой, немо прося сменить тему.

— Как дела у нашего дорогого Брайана? — спросила Юфимия.

— Он сейчас сдаёт экзамены, — сообщила Дорея, аккуратно промокнув салфеткой уголки губ. — Очень надеюсь, что в этом году он проявит себя лучше, чем в прошлом.

— Ах, дорогая, по-моему ты слишком большое значение придаёшь оценкам, — покачала головой Юфимия. — Бедный мальчик может заболеть под таким давлением.

Взгляд Дореи сделался холоднее льда.

— Он должен оправдывать возложенные на него ожидания.

— Вот вам и разные подходы к родительству, — объявил Флимонт и повернулся к Дейдаре: — А вы что думаете, молодой человек? Важны школьные отметки?

— Не-а, — отозвался Дейдара, задумчиво почесав ладонь. — Важны только полученные навыки, мм. Если ты в школе весь из себя такой умный, а в жизни не можешь… да вот хотя бы даже зелье какое сварить, то смысл в твоих оценках, мм?

— Блестящая позиция! — восторженно заявил Флимонт. Дейдара, так и не понявший, что в ней блестящего, просто пожал плечами и вернулся к индейке.

После десерта Дейдара, остававшийся начеку, понял по переглядкам сотрапезников, что ему неплохо бы отлучиться — им явно есть, что друг другу сказать. Поэтому он встал из-за стола, извинился и вышел. В туалете, закрыв дверь на задвижку, он сел на опущенную крышку унитаза и задумался.

Он прекрасно понимал, что этим вечером происходит: смотрины. Свободолюбивая душа была против отношения к нему, как к вещи, и всё-таки… Не было ли это в данный момент в интересах Дейдары? Его приоритет сейчас — сохранить память о магическом мире. Вот только шансов на это мало — лишь побег или принятие волшебной семьёй могут уберечь его от Обливейта и бастяния по магловским приютам вплоть до одиннадцати лет. Конечно, предпочтителен был побег — куда более естественное действие для нукенина. И всё же… Кто знает, насколько талантливы маги по части выслеживания? Вдруг у магов для этого есть специальные техники? Если так, второго кредита доверия отловленному подрывнику точно не дадут.

А тут Карлус ему вроде как покровительствует. Флимонт и Юфимия, кажется, очарованы. Чем ками не шутят? Может, стоит рискнуть, побыть хорошим мальчиком ещё какое-то время — и сохранить память и получить место для жизни?..

Против этого восставала гордость — болезненная гордость Дейдары, толкавшая его нередко на необдуманные поступки. «Ты ещё так молод и глуп, — с насмешливой улыбкой сказал как-то Сасори-но-Данна, заметив ненавидящий взгляд, которым напарник смерил Учиху. — Впрочем, со временем ты поймёшь, что собственная гордость — такой же бесполезный рудимент для шиноби, как сострадание и сомнения. Если доживёшь, конечно…»

«Сасори-но-Данна, вы всегда в меня верили», — сардонически усмехнулся Дейдара. По-своему, очень своеобразно, но кукловод о нём заботился. Давал советы, хотя и зачастую наблюдая при этом, как Дейдара, уже допустив ошибку, мучается. Учил быть расчётливым, хитрым. Выжимать из ситуации максимальную пользу.

«При этом сам — как кончил, мм?» — Дейдара вспомнил разрушенную пещеру-укрытие, где оставил напарника сражаться с бабулей и коноховской девчонкой. Ещё, сам заманивая джинчурики, подумал было, чего Данна с такой легкотнёй так долго возится… Оказалось, чтобы бесславно погибнуть от клинков им же созданных марионеток. «А я и не сомневался, что ваше искусство вас доконает, Данна». Вот если бы Сасори понял Истину, научился видеть красоту момента…

Дейдара тряхнул головой — что-то он замечтался. Впрочем, мысль о напарнике как всегда придала ему желания поступать, как велит путь истинного шиноби: тени во тьме, не имеющей сомнений, чувств, гордости. Принять решение было несложно.

К тому времени, как он вернулся, Поттеры всё обсудили — сидели в молчании, попивая чай с чем-то сладким. Завидев его, Флимонт и Юфимия поднялись.

— Дэвид, пожалуйста, подойди к нам. Мы бы хотели с тобой серьёзно поговорить.

Дейдара молча подошёл и остановился перед ними, по очереди заглянул в глаза. Юфимия волновалась — её голубые глаза блестели, на скулах горел румянец. Флимонт тепло, подбадривающе улыбался.

— Дэвид, — вновь заговорил он, опускаясь перед подрывником на корточки, — Карлус рассказал нам всё о ситуации, в которую ты попал. Она действительно непростая, действительно… Однако, мне кажется, мы вместе могли бы найти ей решение.

— Какое? — спросил Дейдара, наивно распахнув глаза.

Флимонт переглянулся с женой.

— Видишь ли, мы с Юфимией всегда хотели нескольких детей, но судьба подарила нам одного только Джеймса. И коль скоро ты, юноша, живёшь один, неприкаянный… Возможно, ты захочешь стать частью нашей семьи?

Как и положено по сценарию, Дейдара открыл рот и уставился на Флимонта с неверием и робкой надеждой.

— Мы бы очень хотели этого, дорогой, — добавила Юфимия, тоже присев перед ним и положив ладонь на плечо.

Задавив рефлексы, напряжённые прикосновением, Дейдара смущённо потупился.

— Вы… вы правда хотите взять меня к себе?

— Всей душой, — теперь и Флимонт коснулся его — опустил горячую ладонь на голову. — Мы очень хотим помочь тебе, Дэвид.

— Что скажешь, милый? — спросила Юфимия.

Дейдара робко взглянул на них, на Дорею, на Карлуса. Последний чуть приметно ободряюще наклонил голову. Знал бы он, как мало на самом деле Дейдара нуждался во всяком его одобрении!..

— Я… я бы хотел жить с вами, сэр, мэм, — проговорил Дейдара, вновь глядя на руки. От близости чужаков те чесались, и усилия стоило не позволить ртам на ладонях проявиться.

— Чудесно! — Флимонт, рискуя здоровьем, подхватил его на руки и поднял высоко вверх — Дейдара едва успел оборвать себя и не заехать мужчине по болевой. Вместо этого он, пусть и с запозданием, заулыбался и издал победный клич.

— Прекрасно, — сухо произнесла Дорея. Ей явно не терпелось выпроводить гостей, в особенности подрывника, за порог.