Трогать нельзя

Глава 43. Марат

Когда выхожу из комнаты, уже одетый, но все еще напряженный, прислушиваюсь. Тихо.

Где они?

Но потом мое внимание привлекает какой-то запах. Не пойму. Пахнет чем-то вкусным. Принюхиваюсь.

Горничная сегодня не должна прийти, но пахнет вкусно. И тут слышу опять этот гребанный ровный голос.

Быстрым шагом иду на него. И немного охереваю.

Алина и спец сидят на кухне за столом. Котенок — в ногах хозяйки.

Эти двое мило беседуют. Обо мне вообще никто не вспоминает, а ведь я хозяин дома и это я позволил и дохлику остаться, и этому мудаку приехать.

Захожу в комнату и сразу же сажусь за стол. Строго смотрю на обоих.

Алина замирает и настороженно следит за мной. А этот… спец, блять, что-то с улыбкой поглощает в себя. Что-то, что и издает такой приятный аромат.

— Надеюсь, не разбудили? — улыбается он, вытирая рот салфеткой.

— Я давно встал, — бурчу я и зыркаю на девчонку.

— А что же не спускались? — доебывается спец. — Алина, вот, такие вкусные сырники напекла. Мммм, — он даже прикрывает глаза от удовольствия. — Остановиться невозможно. Очень вкусно, Алин, — улыбается теперь ей.

Да блять! У меня в груди прямо все бушует. Сидят тут, милуются. Может, еще трахнутся прямо тут? На столе?!

Только собираюсь послать его куда подальше, как девчонка встает. Переключаюсь на нее. А она достает из шкафа тарелку и ставит передо мной ее уже с этим самым, вкусным. Кладет приборы и садится.

— Это что? — задаю, наверное, глупый вопрос, но я не знаю, как реагировать на это.

— Завтрак, — отвечает она. — Попробуйте.

— Зачем? — хмурюсь. — Там в холодильнике есть. Горничная приготовила.

Молчит. Опускает взгляд и молчит.

— Давайте я съем, — ахуеваю, потому что этот наглец тянет руку через стол к моей тарелке. — Мне очень понравились. А вы — из холодильника.

Грубо хватаю его за запястье и сжимаю, глядя в глаза.

— Отпустите, — спокойно произносит он. — Я понял. Вы сильнее, и я не собираюсь доказывать вам обратное.

Отталкиваю от себя его руку.

Чувствую, как что-то мешает ноге. Опускаю взгляд. Еще один уродец трется о мою ногу. Не успеваю оттолкнуть его от себя, как девчонка наклоняется и берет его на руки. Встает и идет к двери.

Куда?!

Хочется закричать мне, но я лишь оборачиваюсь и смотрю на нее.

— Извините, он больше не выйдет из комнаты, — тихо произносит она и убегает.

Я злюсь. Не знаю, на что и на кого. Но весь кайф утренний как цунами смыло. Что-то гложет в груди. Скребет.

Чисто машинально начинаю есть.

Вкусно. Очень вкусно.

Не помню, чтобы кто-то из моих баб готовил мне хотя бы бутерброд. Ни одна. В последний раз так завтраком меня мама кормила.

А потом…

Все готовит горничная. Нет, она, конечно, хорошо все делает. Но почему именно сейчас я испытываю нечто такое, от чего в груди щемит? Что это, а?

— Вкусно, да? — отвлекает от мыслей все тот же противный голос.

Резко поворачиваюсь и сурово смотрю на него.

— Или нет? — улыбается он.

— Ты зачем пришел? — спрашиваю я.

— Неужели не хочется сказать несколько приятных слов такой красивой девочке? — он упорно талдычит свое.

Молчу.

— Она же для вас это сделала. Встала, приготовила.

— Зачем? — хмурюсь я и еще кладу в рот кусок. Ну, правда вкусно. А если еще и она сделала…

— Вы вчера сделали ей приятно, и она захотела отплатить вам тем же. Это нормально, Марат. Девочка очень благодарна вам за котенка. Я, честно говоря, и не ожидал от вас таких быстрых успехов, — и улыбается.

Что он имеет в виду?

— Это она вам сказала? О чем вы с ней говорили?

— Да о многом.

— О мужиках? — отставляю тарелку и смотрю на него. — Я заплачу тебе тройную цену. Или скажи, сколько хочешь.

— За что же? — щурится он.

— Расскажи мне про ее мужиков. Сколько у нее было? — я озвучиваю, наконец, то, что не дает мне покоя. — Давай по-деловому. Назови цену. Она же рассказала тебе? Сколько у нее было?

Спец вдруг тяжело вздыхает и качает головой.

— Я не буду это с вами обсуждать.

— Тогда я тебе в морду дам, — ударяю кулаком по столу, чтобы оценил размер возможного ущерба своему здоровью. — Давно хочу.

— Это не решит ваши проблемы, — спокойно отвечает он.

— У меня нет проблем.

— Есть, Марат. И главная проблема сидит сейчас с котенком на руках и боится. Вас боится. Разве вас это устраивает?

— Вполне, — бурчу я. Меня всегда это устраивало. Боятся — значит уважают.

— А я не уверен в этом, — улыбается спец. — Алина — маленькая девочка, Марат. Ей сейчас очень сложно. Пока для нее самый близкий — это котенок.

Я сижу, насупившись, и ковыряю вилкой в тарелке.

— И знаете, почему вы такой? Откуда эта показная злость?

Вскидываю на него взгляд.

— Потому что ваша скорлупа трещит по швам. Оказывается, есть что-то сильнее вас. Да, Марат? — и улыбается.

Ну, как не вмазать ему? И я это и делаю. Легким ударом. Чуть задеваю скулу.

Он даже не падает. Пальцами нащупывает место удара.

— Значит я прав, — усмехается.

Да блять! Сильнее вмазать?!

— Легче не стало, да? — он как будто сам напрашивается. — Ладно, — встает из-за стола. — Нам пора.

Нахмурившись, смотрю на него. «Нам»?!

— Уоу, уоу, полегче, — ухмыляется он. — Я обещал Алине отвезти ее в университет. Ей там по делам надо. Вызывают.

Почему с ним? Почему мне не сказала?

— Не хотела вас беспокоить, — и опять он мои вопросы читает! Что за… все же надо было сильнее ему дать.

Я встаю и поправляю часы на руке.

— Я сам ее отвезу.

— Марат, можете не беспокоиться. Я просто отвезу ее и все. Девочке и правда надо в университет. Она очень беспокоится об учебе. Для нее это важно. Вам, наверное, лучше не ехать. В таком состоянии за руль садится… Вы можете мне доверять. Я отвезу Алину и привезу обратно.

Так много слов! И все бесячие! Просто молча поднимаю на него разгневанный взгляд. Этого оказывается достаточно.

— Ну, хорошо, — произносит он. — Или вы можете это сделать.