Трогать нельзя

Глава 65. Алина

Хватаюсь за стену сзади и смотрю на него, не двигаясь. Как в ступоре. Я не готова к этой встрече. Хотя там ведь Марат в машине. Но здесь же его нет…

Когда проходит первый шок, я вглядываюсь в парня. Что с ним?

У него лицо разбито. Такой фингал на пол-лица. И пластыри на носу. А еще и рука перебинтована.

— Алин, — произносит он и откашливается. Но не двигается. Так и стоит там. Не приближается.

— Что с тобой, Жень? — спрашиваю я. Вид у него ужасный.

— Алин, я извиниться пришел, — говорит он серьезно. — За все. За ту ночь. Я был не прав. Не повторится больше. Клянусь. Ни с кем. Прости меня. пожалуйста.

Я стою и поверить не могу. Это правда? Он просит у меня прощения?

— Жень, ты в порядке?

— Да, все нормально. Алин, ты простила меня? Мне это важно. Я тогда как скотина поступил. Правда. Но Ленка сказала, что ты прешься от меня. Ну и я решил… Короче, я поступил неправильно. Признаю. Прости меня за все. Я рад, что меня остановили. Ты простишь? — и с надеждой смотрит на меня.

— Странно это все… С чего вдруг ты решил просить прощения?

— Осознал. Понял, что был не прав. Алина, прости. Клянусь, что больше ни с кем такого не буду делать никогда. Прости, пожалуйста.

Мне кажется, еще чуть-чуть и он на колени встанет. Мне его жалко становится.

— Алин? — опять смотрит жалобно.

— Да, Жень, я прощаю тебя. Все в порядке.

— Точно? — он прямо радуется этому.

— Конечно. Мы все ошибки совершаем. Но что с тобой? Ты выглядишь… избитым?

— Нет. Упал неудачно. Тебе показалось, Алин. Ты очень добрая и хорошая девочка. И спасибо, что простила.

Он слабо улыбается и заходит в лифт.

Я пока в шоке.

А я боялась. Вот и помощь Марата не понадобилась. Неужели Женя и правда все осознал? Только странно это все. И синяки его, и рука.

Вспоминаю, зачем я здесь.

Стучусь в деканат.

— А, Кравцова, заходи, — кивает мне ассистентка кафедры.

— Мне сказали, надо что-то подписать.

— Да-да. Да ты проходи, чего ты?

Я прохожу и сажусь на предложенное место.

— В личном деле распишись вот тут, — показывает мне ассистентка. — Вовремя ты уходишь, — произносит вдруг.

— Почему это? — быстро смотрю на нее.

— У университета, похоже, проблемы. Лицензию отзывают.

— Как? — я даже вскакиваю на стуле.

— Ну, как? Нашли нарушения и здесь, и в лагере. А еще, — и она говорит уже тише, как будто секрет: — помнишь Игоря из лагеря?

Ну, еще бы! Его я точно никогда не забуду.

— Уголовное дело против него завели, — почти шепчет она и кивает. — Такое начинается! Хорошо, я, вот, тоже последнюю неделю отрабатываю и все.

Мысли путаются в голове. Игорь? Уголовное дело? Лицензия? Университет закроют? Но как же? А студенты?

Брррр. Это правда?

Смотрю на ассистентку. Она серьезна. Не шутит.

— Но как же? — произношу вслух.

— Ты подписывай, — кивает она мне на ручку. — А то мне еще архивировать надо много чего. Столько дел теперь! Столько дел!

Я быстро подписываю и растерянно встаю.

Ассистентка уже погрузилась в бумаги и на меня внимания не обращает.

Иду на выход.

На крыльце стоят мои одногруппницы. В том числе и те, с кем я в комнате жила в лагере. Прохожу мимо них незаметно. Желания здороваться с ними нет вообще.

— Да пипец! — слышу сбоку. — Что теперь делать-то? Сейчас и не переведешься никуда! Вот блин! Попали мы!

— А мне вообще придется домой возвращаться! — это голос той самой, которая обвинила меня в краже тогда. — Из общаги выгоняют, а родители денег не дают. Пиздец, короче!

Я все еще в шоке пытаюсь переварить всю эту информацию. Останавливаюсь на мгновение, бросаю на них быстрый взгляд и бегу к машине Марата.