Трон Костей

Глава 21. Трон костей

— Сын Руннэт? — Самина переводила удивленный взгляд то на мужчину, то на Галатею. — Это шутка?

— Она вам не рассказывала? Не удивительно. Об этом почти никто не знал. Правда, Джойл?

— Теперь у меня другое имя, — фыркнул мужчина, не оставляя безрезультатные попытки найти у себя оружие.

— Да, я слышала, Пирсон, так кажется?

У Самины голова шла кругом от осознания того факта, что сын Руннэт все это время был так близко и при этом совершенно не выдал себя, даже когда Королевы Шипов не стало.

Хотя нет…

Самина детальнее вспомнила день после сражения в больнице. Вечером Пирсон напился, был мрачен и угрюм. Тогда она подумала, что таким образом он просто сбросил стресс после перестрелки, потому что уже на следующий день он вел себя как обычно.

Раскол! Он потерял собственную мать и даже не имел возможности её оплакать…

— Я тебя долго разыскивала, Джойл, — покачала головой Галатея. — Мать хорошо обучила тебя скрываться. А когда у меня все-таки получилось выйти на твой след, ты уже оказался в Домене Власти. Но вот мы снова вместе. Прекрасное семейное воссоединение, не находишь?

— Да пошла ты!

Всем своим видом Пирсон показывал, что вовсе не рад находится тут, в его глазах горела ненависть.

— Сколько враждебности, — покачала женщина головой. Но не похоже, чтобы это хоть сколько-то по-настоящему её оскорбило. — А ведь я, между прочим, хочу тебе помочь. Тебе уже давно пора занять его, — Галатея бросила взгляд на костяной трон, чтобы не оставалось никаких сомнений в том, о чем именно она говорит.

— Тебе придется заставить меня, — Пирсон встал в боевую стойку.

— Что происходит? — Самина окончательно запуталась. У неё не было ни единой мысли насчет того, где она находится, и зачем Галатее нужно усадить Пирсона на тот жуткий костяной трон.

— Самина Лэмфорд, тебе доводилось раньше слышать об Алчущем?

— Конечно. Бездушные уже несколько раз пытались нас прикончить.

— Алчущий — этот тот. кто восседает на Троне Костей. Он позволяет управлять Бездушными, смотреть их глазами, управлять ими напрямую. А то, что ты видела там, наверху, это «сырой материал» для них. Перед тем, как соединить с троном, нужно их «очистить», избавить от чувств, страстей и прочих вещей, что терзают их разум.

— Очистить от чувств? Хотите сказать, что превращаете их в бездушных кукол?

— Жалеешь их? И очень зря. Все, кто лежит там, это пропащие люди. Убийцы, наркоманы, помешанные. Они потеряны для общества и для самих себя, и каждый из них тут добровольно. Невозможно стать Бездушным насильно.

— И ты хочешь, чтобы Пирсон всеми ими управлял?

— Управлял? Нет. Если бы все ограничивалось этим, то я бы просто разрешила дочерям посменно сидеть на троне. Да, эффективность такого близка к нулю, но хоть что-то. Женщины не могут полноценно его использовать. Даже самые сильные фурии могут управлять одним-двумя десятками Бездушных одновременно, тогда как последний Алчущий управлял тысячами. Но дело вовсе не в количестве Бездушных.

— Тогда в чем?

Но вместо ответа Галатея крайне странно улыбнулась и бросила на Шион короткий взгляд. Девушка кивнула и исчезла с едва слышным хлопком воздуха, но уже через мгновение появилась за спиной Пирсона, схватила его за ворот рубашки и потянула на себя.

Мужчина потерял равновесие, а уже через миг они оба пропали, но вновь лишь на доли секунды. Шион переместила их прямо к трону так ловко, что Пирсон уселся прямо на него, а сама фурия-телепорт оказалась позади. Мужчина изменился в лице и немедленно попытался встать, но жуткий трон из человеческих костей ему не позволил.

Кости на подлокотниках ожили, вонзаясь мужчине в руки и притягивая к себе. Пирсон закричал от боли, но сделать больше ничего не смог. Трон притянул его к себе, зафиксировал, пронзив ступни и кисти острыми костями, а в следующий миг Пирсон захрипел, а на его груди появилось разрастающееся красное пятно.

Одновременно с этим зал задрожал, внутри пустых глазниц черепов вспыхнули алые огоньки.

Самина рефлекторно бросилась к Пирсону, чтобы помочь, но налетела на силовой экран, возникший прямо перед ней. Галатея в буквальном смысле заперла её в энергетическом кубе, из которого Самина, как не старалась, не могла выбраться.

Подобные структуры можно разрушить лишь концентрированным воздействием энергии Иного, например, разрубить оружием как у Лифэтты, но у Самины не было ни подобного оружия, не способностей по типу воплощения. Оставалось бессильно молотить кулаками по преграде в потугах её преодолеть.

Самина даже попыталась ударить по ней чистой энергией Иного, но безрезультатно. Она не умела ткать потоки силы во что-то другое, а ни один из её даров не мог в этом помочь. Сила фурии просто рассеивалась как поток воздуха, наткнувшийся на каменную стену.

Тем временем Галатея подошла к мужчине и мягко погладила его по плечам и голове.

— Да, вот так. Дыши. Знаю, что больно, но это скоро пройдет.

Самина вновь ударила по преграде, разбивая руки в кровь.

— Что ты с ним сделала?!

— То, что было ему предначертано с самого рождения. Сделала его наследником Алчущего, повелителем тысячи Бездушных. Его сердце стало частью трона, и теперь они неразлучны. Любая попытка их разъединить убьет его.

— Сука…

— Спокойнее, Самина, — мягко улыбнулась Галатея, подходя к фурии и останавливаясь в метре по другую сторону барьера. — Ты даже не представляешь важность происходящего. Фактически в данный момент я исправляю главную проблему этого мира.

— Что?

— Я объясню. Это место, как я уже сказала, было построено Таргароном. Это точка сингулярности. Сердце мира. Место, где сходятся оба потока Иного, мужской и женский. Точнее раньше сходились. Это место пронизывает сразу два мира: наш и тот, что лежит за гранью, где существуют Опустошители. Именно сев на это трон, Таргарон собирался начать Последний час. Бездушные — лишь побочный продукт моих экспериментов с Троном костей, не более того. Что, если я тебе скажу, что наш добрый друг Пирсон способен дать возможность мужчинам касаться Иного.

— Что? — Самина невольно отступила.

— Мужской источник уничтожен, именно поэтому невозможно создать новых Ткачей-мужчин. И увы, никто из нас не Таргарон, чтобы создать новый. Но, как оказалось, в управляющем элементе был ключ пусть не к полному решению, но к некой «компенсации» возникшей проблемы. Видишь ли, Джойл особенный, как и его отец, как и отец его отца, и так далее. Они имеют связь с троном по какой-то причине. Как только такой мужчина садится на трон, он становится его частью, и все ныне живые Бездушные переходят под его полный контроль. Но самое «вкусное» в другом. Пока он восседает на Троне, любой зачатый ребенок становится Ткачем Иного. Он не может касаться Иного, как делали это Ткачи прошлого, но его тело будет способно принять в себя энергию. Такой ребенок становится проводником. Пирсон, например, способен принять в себя женскую энергию, сделав её мужской аналог, при этом полностью скопировав дар фурии.

— Ты хочешь превратить Пирсона в быка-осеменителя? — одна лишь мысль об этом казалась нелепой, но слова Галатеи прямо говорили, что именно это и было частью её плана.

— Верно. Подумай об этом серьезно. Мужчины, которые смогут вбирать в себя женскую силу, превращая её в мужскую. Можно проводить полноценные разрядки, и дар больше не будет угасать! Таким образом мы восстановим порушенный баланс.

— А Пирсон? Что будет с ним?

— Он будет оплодотворять одну фурию за другой столько, сколько сможет. Возможно, я смогу использовать его и для контроля армии Бездушных, что будет приятным бонусом.

Вот уж хрена-с два я позволю этому случиться!

И все же внутри Самины зародились сомнения. Пирсон стал её другом, но что, если он и впрямь может исправить проблему мира? Теон не способен иметь детей, но даже если бы таковые были, они бы не обладали силой.

— Просто подумай, Самина, — продолжила убеждать её Галатея. — Подумай о мире, который наконец получит то, чего ему так не хватало все эти сотни лет. Если этого не сделать, то уже через сотню лет от фурий останется лишь жалкий пшик. С каждым новым поколением регресс дара становится все ощутимее. Сейчас почти половина рожденных фурий обладают настолько слабым даром, что считай его вообще нет.

Галатея не врала, и Самине даже не нужен был дар, чтобы в этом убедиться. Сейчас хватает фурий, у которых всего один дар, а встречаются и те, у кого дара нет вовсе. Они могут касаться Иного, вбирать его энергию и выплескивать, но при этом такие фурии не способны взаимодействовать с этой силой. Ткачи Иного, что не умеют ткать.

— Госпожа, — вмешалась в разговор девушка-телепорт.

— Да, Шион?

— Я могу… — она бросила робкий взгляд на Пирсона. — Ну…

— Ты хочешь быть первой? Как мило.

— Ох, простите… — стушевалась она. — Я не подумала, что вы…

— Все нормально, — смягчилась женщина. — Первенство меня не волнует. Приступай, если хочешь, но не слишком усердствуй.

Шион кивнула и стала с нетерпением стягивать с себя штаны. Избавившись от них, девушка сняла с себя и трусики, бросив их на к штанам, туда же была брошена и небольшая разгрузка, а вот верх трогать не стала, прямо так направившись к мужчине. Но на полпути она остановилась и ненадолго вернулась к своим вещам. Порывшись в разгрузке, она достала небольшой шприц-инъектор.

— Что это? — с обеспокоенностью спросила Самина. Галатея обернулась, пытаясь понять, о чем спрашивает пленница, а затем понимающе хмыкнула.

— Особая смесь наркотика и виагры. Она сделает его более податливым. И не нужно так осуждающе на меня смотреть. Это нужно в первую очередь ему.

Шион, несмотря на легкое сопротивление Пирсона, смогла запрокинуть ему голову и воткнуть шприц прямо в шею. Как только препарат оказался у него в крови, девушка принялась избавлять от штанов уже мужчину.

— Почему именно сейчас? — спросила Самина.

— Что?

— Сколько Пирсону? Тридцать? Значит, он был зачат тут не настолько давно. Почему ты решила исправить мир только сейчас, а не вместе с его отцом?

— Не в бровь, а в глаз, — вздохнула Галатея. — Скажем так… в тот момент мне было выгодно поддерживать упадок дара. Я специально убивала сыновей, оставляя только дочерей Алчущего, полагая, что в любой момент могу все исправить, но это было ошибкой. Руннэт перед тем, как сбежать, убила отца Джойла, а вместе с ним и надежду. Больше я такой ошибки совершать не намерена. Теперь у нового Алчущего будет столько сыновей, сколько он физически сможет потянуть. И каждый из них в итоге сможет заменить отца.

Пока Галатея все это говорила, Шион уже перешла к делу. Она смазала член Пирсона своей слюной и направила его внутрь себя. Самина при виде этого сморщилась и отвела взгляд, а вот Галатея наблюдала за процессом с довольной улыбкой. Более того, женщина, нисколько не смущаясь, стала трогать себя, стимулируя возбуждение.

— Погоди, ты тоже?

— Разумеется. Не вижу смысла откладывать. Я рожаю каждые пять лет. Это уже вошло в привычку и держит в тонусе организм, — поведала женщина и легким движением избавилась от своего платья.

Шион как раз закончила и с безразличным видом спустилась с бедер Пирсона, а Самина про себя отметила, что не услышала хоть какого-то, даже сдавленного стона с её стороны. Да и сам процесс вышел крайне механическим и скорым.

Кажется, и Галатея это заметила, потому что по окончании цокнула языком и проводила фурию разочарованным взглядом.

— Шион, Шион…

— Да госпожа? Что-то не так?…

— Ты меня разочаровала. Перед тобой сам Алчущий, правитель тысяч Бездушных, единственный мужчина, способный дать тебе ребенка-Ткача, но ты проявила к нему столько же уважения, как к дешевому вибратору.

Фурия тут же покраснела и нервно сглотнула.

— Смотри и учись.

Галатея опустилась перед мужчиной на колени и принялась слизывать остатки семени с его детородного органа. Она делала это так пошло и вульгарно, с таким причмокиванием, что Самине стало тошно.

Пирсон больше не сопротивлялся. Что бы за дрянь ему не вкололи, теперь он был словно в трансе. Он просто сидел, то запрокидывая голову, то смотря на ласкающую его женщину.

—Я должна его освободить, — решила Самина.

Трон костей никуда не денется, если его правда возвел Таргарон.

Когда Галатея наконец закончила с «прелюдией» и заняла место на бедрах мужчины, Самина попыталась этим воспользоваться. Возможно, теперь эта древняя фурия потеряет концентрацию, и барьер ослабнет.

Но первые же попытки выбраться успеха не принесли. Окружающие её невидимые стены были все так же прочны. Попытка их перепрыгнуть с перестроенными ногами закончилась болезненным ударом головой о невидимый потолок.

Выругавшись, Самина уже стала всерьез обдумывать вариант подкопа, но довольно быстро его отмела. Выковыривать кости из земли оказалось практически невозможно, настолько прочно они лежали, а попытки выцарапать себе проход занял бы слишком много времени.

Думай, Самина, Думай!

На счастье фурии, Галатея не торопилась в отличие от своей подручной, получая максимум удовольствия от процесса.

— Лифэтта! Лифэтта! Чтоб тебя… — серебряноволосая девушка по-прежнему лежала без сознания примерно в пяти метрах от Самины.

В конце концов Самина просто уселась в центре своей тюрьмы, пытаясь придумать хоть какой-то план. Биться кулаками о преграду было бессмысленно, это она уже поняла. Сбежать тоже не выходило.

Что же тогда мне делать?

Наконец мужчина кончил, и счастливая Галатея растянулась у него на коленях, обвивая руками шею.

— Усвоила урок, Шион?

— Да, госпожа…

— Я тоже хочу! — совершенно внезапно, даже для самой себя, воскликнула Самина. Шион бросила на неё удивленный и немного подозрительный взгляд, а вот на лице удовлетворенной Галатеи заиграла хитрая улыбка.

— Госпожа, не думаю, что это… — древняя фурия жестом заставила помощницу замолчать.

— Хорошо, но запомни мои слова, Самина Лэмфорд. Если ты попробуешь что-нибудь выкинуть, то пожалеешь об этом, — медленно и очень вкрадчиво сказала Галатея, спускаясь с колен Пирсона.

Барьер исчез так же внезапно, как и появился, заставив Самину вздрогнуть. Возникло острое желание броситься на Галатею, но фурия вовремя себя одернула. Даже если она изменит свои ноги, то не успеет добраться до женщины быстрее, чем та вернет барьер.

— Ну, и чего ты ждешь?

Думай, Самина, Думай!

Теперь она была свободна, но эта свобода могла в любой момент исчезнуть. Нужно было что-то срочно придумать, но любой из планов, что приходил ей на ум, был сущей ерундой. Одно прикосновение — это все, что нужно Галатее, чтобы убить.

Самина настолько погрузилась в свои мысли, что и не заметила, как оказалась перед троном. Пирсон поднял голову и посмотрел прямо на девушку, но в тоже время словно и не видел её. Взгляд словно проходил насквозь.

— Пирсон, ты хоть меня узнаешь? — тихо спросила она, но тот не дал никакого знака, просто таращился на неё неморгающим взором.

— Чего ты ждешь? — сердитый голос Галатеи заставил фурию вздрогнуть. Та стояла чуть ли не за спиной.

Я смогу! Если я сейчас атакую, то она не сможет ничего сделать.

Самина уже приготовилась резко развернуться и попытаться вонзить когти прямо ей в сердце, но вздрогнула, когда пальцы древней фурии коснулись её шеи.

— Раздевайся, — велела Галатея. Самина немного помедлила, но все-таки расстегнула пуговицы и сбросила с себя драный и грязный халат. — У тебя красивое тело, Самина Лэмфорд.

Женщина провела пальцами по позвоночнику фурии, но для Самины эти прикосновения ощущались кончиком кинжала, готового вот-вот вонзиться в плоть.

Внезапно Галатея подалась вперед и прижалась спиной к фурии, её руки прошлись по бедрам Самины и легли на грудь. Пальцы стиснули её, невольно заставив помощницу Теона издать едва слышный вздох.

Самине были отвратительны эти прикосновения, и лишь понимание, что одно усилие мысли Галатеи, и девушка превратится в высушенную мумию, останавливало от поспешных действий. Самина вполне могла сформировать что-то вроде шипа на своей спине и проткнуть сердце этой ведьмы, но цена ошибки слишком велика. Галатее хватит и доли секунды, чтобы убить и исцелится.

— Он смотрит на тебя, — томно произнесла Галатея, продолжая трогать Самину. Левая рука Дарующей все ещё была на груди. Пальцы Галатеи до боли стискивали сосок, словно пытаясь выдавить из девушки пошлые звуки. А вот правая рука скользнула вниз. Пальцы сделали круговое движение по паху, словно рисуя спираль, а затем потянулись к половым губам.

— Когда с ним были я и Шион, он не смотрел. Отворачивался. Я так и не смогла урвать его поцелуй. — в её голосе звучала легкая нотка досады. — Но на тебя он смотрит. Может… он даже тайно в тебя влюблен? Кто знает…

Самина вздохнула с легким облегчением, когда Галатея прекратила её лапать и отступила, но один палец все ещё касался её кожи где-то у лопатки.

— Вперед, Самина Лэмфорд. Час пробил, — легкий толчок в спину, и Самина невольно сделала шаг навстречу Пирсону.

Мужчина правда на неё смотрел, но едва ли в этом взгляде была хоть какая-то осмысленность.

— Вперед! — гораздо жестче сказала Галатея. — Ты же сама этого хотела.

Закусив нижнюю губу от злости, Самина все-таки села на бедра Пирсона. Его твердый как камень член, все ещё влажный от любовных соков Галатеи, коснулся её паха.

Пирсон правда смотрел на неё. Тянулся к ней.

— А как же проявление уважения? — поинтересовалась женщина. — Думаю, я показала хороший пример того, как НАДО это делать.

— Я просто не хочу знать, какая на вкус твоя пизда, — огрызнулась Самина и тут же пожалела об этом. Не стоило проявлять такие яркие эмоции раньше, чем сформируется хоть какой-то план. Но Галатея лишь рассмеялась.

Раскол! Самина, ну и что ты собралась делать?

Девушка и вправду не знала, как быть дальше. Ни один из вариантов плана, которые она прокручивала в голов, е с большой вероятностью не должен был сработать.

И что мне остается?

Самина ощутила головку ствола мужчины, касающуюся её половых губ, и нервно сглотнула.

А может мне и вправду это сделать?

Чем дольше Самина об этом думала, тем больше доводов находила в пользу этого. Может она и не любила Пирсона, и тем более не собиралась рожать в ближайшие годы, но мысль о том, что если родится сын, то он сможет быть Ткачем, пусть не полноценным, но Ткачем, заставляла сердце биться быстрее. Её сын может помочь стольким фуриям…

В какой-то миг Самина даже решилась на это, коснулась пальцами члена мужчины и уже почти направила его в себя, но скользнувшая в последний миг мысль заставила её остановиться.

А что на это скажет Теон?

Он… Он скажет что-то вроде «ты поступила правильно» или «это было твое решение». Не будет осуждать. Не будет злится. Он не воспримет это как предательство или измену. Возможно даже оставит её на прежней должности. Но при этом все будет кончено. В его постели для неё больше не будет места, и эта мысль была подобна кинжалу, воткнутому в сердце.

Нет. Я не могу. Я не предам его…

Пусть он не принадлежит мне, но я принадлежу ему. Душой и телом.

Странно, но стоило Самине он этом подумать, как с неё словно спало наваждение, а разум стал кристально ясным.

А ещё у неё стал зарождаться план. Рискованный, глупый, но ничего другого не оставалось.

Галатея была рядом, буквально в шаге от трона и наблюдала за действиями Самины, словно ожидая подвоха. Так что для начала ей стоило уменьшить бдительность этой древней фурии.

Самина расстегнула рубашку на мужчине и стала целовать его шею и грудь, а сама же первым делом изучила рану на сердце. Из груди Пирсона торчало что-то отдаленно напоминающее наконечник стрелы, лишь самым кончиком выходящее из кожи. При этом кровотечение уже давно остановилось, и не похоже, чтобы мужчина продолжал терять кровь.

— Пирсон, — тихо, почти беззвучно шепнула Самина ему на ухо, изображая что-то вроде приватного танца. — Очень надеюсь, что ты меня слышишь. Я регенератор, слышишь? Эта сука сказала, что ты способен использовать чужие силы. Воспользуйся моими.

Самина положила мужчине руку на грудь и… ощутила прикосновение Галатеи на своем плече.

— Ты считаешь меня дурой, Самина Лэмфорд? Я прекрасно знаю, кто ты, и какие у тебя силы. Только попробуй, и я превращу тебя в дряхлую старуху, больную всеми возможными болезнями!

Самина замерла, не решаясь закончить начатое.

План провалился, вот так легко и просто… Дура!

Но тут Пирсон улыбнулся, слегка вымучено, но между тем так же, как делал это обычно.

Он все понял!

Фурия сделала глубокий вдох и направила в мужчину весь свой поток силы. Его глаза вспыхнули, но вместе с тем девушка ощутила резкую слабость. Её ещё мгновение назад изящные и красивые пальцы за доли секунды превратились в пальцы старухи. Была надежда, что сила регенератора даст возможность хоть что-то противопоставить этой ведьме, но тщетно. Она с такой легкостью выжала из неё жизнь, как если бы Самина была долькой лимона.

В глазах резко потемнело, и девушка уже начала проваливаться во тьму, но прежде, чем это случилось, чья-то сильная рука вцепилась в её запястье. Силы резко стали возвращаться, и лишь тогда Самина осознала, что это Пирсон.

Мужчина высвободил из оков трона обе руки, левой схватив Галатею, а правой прижимая к себе фурию.

— Наглец! — зарычала Галатея. — Ты смеешь пытаться использовать МОЮ СИЛУ ПРОТИВ МЕНЯ?!

Самина ужаснулась, увидев, как начало меняться лицо мужчины под воздействем силы Галатеи. Пусть не так быстро, как это было с ней самой, но так же неминуемо. Пирсон с каждой секундой все больше походил на старика.

Я должна что-то сделать!

Фурия сделала глубокий вдох и коснулась Иного, поглощая так много силы, сколько вообще было возможно, и большую её часть она отправила мужчине. Удивительно, но этого оказалось достаточно. Старение остановилось, пошло вспять, затем снова усилилось. Пирсон сейчас был подобен маятнику, которого кидало из стороны в сторону. То ему двадцать, то семьдесят, то тридцать, то шестьдесят.

Самина бросила взгляд на Галатею, но в отличие от мужчины та не менялась в лице, оставаясь все такой же красивой и сексуальной. Но в этот момент она была целиком и полностью сосредоточена на Пирсоне.

Это мой шанс!

Больше не сомневаясь, Самина добавила к своим пальцам длинные когти-клинки и вонзила их прямо в левую глазницу женщины. Та успела лишь ахнуть, а в следующий миг Пирсон воспользовался силой Галатеи против её самой. За считанные секунды эта красивая молодая на вид женщина превратилась в жуткую уродливую старуху, от былой красоты которой не осталось и следа.

Её пальцы разжались, из раны на глазу хлестала кровь. Галатея отступила, сделала всего лишь шаг назад, а затем замертво рухнула на землю.

Самина тут же взглянула на опешившую Шион, но фурия-телепорт, похоже, даже и не думала вступать в схватку. Воздух хлопнул, и она бесследно исчезла.

— Даже штаны не забрала, — Пирсон немного разрядил атмосферу не слишком удачной шуткой, но Самина все равно рассмеялась, и на душе сразу стало как-то спокойно.

— Плевать… — прошептала Самина и слезла с трона. Мужчина скользнул по её обнаженному телу взглядом, в котором легко читалось и желание, и досада. А также что-то ещё.

Похоже, я и вправду ему нравлюсь…

Но это ничего не меняет. Я принадлежу Теону.

— Думаю, будет лучше, если детали сегодняшнего дня останутся только между нами.

— Да… — мгновение поразмыслив, согласился Пирсон.

— Ладно, а теперь нам нужно отсоединить тебя от этой штуки, — Мужчина смог высвободить только руки, его серце все ещё было проткнуто костяным шипом трона. — Раз ты можешь использовать мои силы, то и дыра в сердце не так страшна.

Пирсон кивнул.

— Главное не отключиться и не потерять концентрацию. Я использую чужую силу, и если расслабиться, она проходит как вода через пальцы.

— Ты уж постарайся, — Самина подняла грязный халат и надела его. Не стоило лишний раз волновать мужчину своими прелестями, тем более что действие препарата все ещё не прошло.

— На счет три я коснусь Иного, ты воспользуешься силой, а я попытаюсь снять тебя с «крючка», — сказала ему фурия подходя к спинке трона. — Готов? Три… два… о…

Внезапно нечто невообразимо горячее пронзило грудь Самины, превращая оказавшиеся на пути органы в пепел. Вместе с этим фурию отшвырнуло прочь от трона на несколько метров, и лишь чудом при этом девушка не потеряла сознание.

— Невозможно! — закричал Пирсон, а Самина, приподняв голову и всеми силами пытаясь залечить рану, наблюдала за тем, как дряхлое тело казавшейся мертвой Галатеи зашевелилось и поднялось.

Её дряхлая обвисшая кожа начала вспыхивать золотистыми огоньками и опадать, открывая совершенно другого человека. Сбросив горящую кожу, перед ними оказалась обнаженная девушка с пышными черными волосами, пухлыми губами и гипертрофированно сексуальной фигурой: слишком большие грудь и бедра при узкой талии. Она бросила надменный взгляд на присутствующих и в её глаза вспыхнули золотым пламенем.

Нет! Этого не может быть…

Самина не слишком хорошо разбиралась в Старых Богах, но эту женщину узнать было попросту невозможно. Слишком часто её изображали, слишком много умов она сводила своими прелестями и своей порочностью.

Джасмаэль Прекрасная.

«Шлюха».