Труп

Глава 8

Я быстро переступил через труп номер три и выбежал из квартиры. Пятью минутами позже я вернулся обратно, а мое дыхание еще где-то догоняло меня. Для меня стало ясно: во-первых, тот, кто убил Тальбота, не находился сейчас в здании; во-вторых, убийца пользовался глушителем; и в-третьих, труп Тальбота все еще находился в моей квартире.

Это меня смущало. У меня никогда не возникало желания коллекционировать трупы. Я оттащил Тальбота за ноги в ванную. И только успел закрыть дверь, как услышал звонок.

Я открыл дверь с пистолетом 38-го калибра в руке. Рена Лэндис взглянула на оружие и моргнула:

— Эл! Никогда не думала, что ты с отклонениями!

Я втянул ее в квартиру и, закрыв дверь, выхватил ее сумочку и быстро перебрал содержимое, но пистолета там не нашел.

— Ты такой импульсивный! — медленно сказала она. — Почему ты схватил сумочку, а не меня?

— У меня кончились сигареты.

Мы прошли в гостиную, и она оценивающе охватила ее взглядом.

— Чудесно, Эл! В этом весь ты!

Я налил два стаканчика виски и протянул один ей. Она с отвращением посмотрела на виски и стаканчик не взяла.

— Алкоголь? — спросила она несколько укоризненным тоном. — Но ведь это же стимулятор, Эл. Мне не нужны искусственные стимуляторы. И потом, разве я недостаточно эмоционально стимулировала тебя сегодня утром?

Она еще раз оглядела комнату, как генерал перед сражением. К моему горлу опять подкатил комок. Я поставил стаканчик с виски на стол. Она была права — кому был нужен этот искусственный стимулятор? Минутой позже ее платье отдыхало там же, где и стаканчики.

Она подошла к кушетке и взглянула на нее.

— Ты можешь выключить музыку, Эл, — сказала она. — Это еще один…

— Искусственный стимулятор, — согласился я.

Когда я, выключив проигрыватель, вернулся к кушетке, она уже лежала на ней. Красные трусики с черными кружевами и лифчик валялись рядом.

Кончик ее языка обвел линию губ.

— Ты помнишь, что я сказала сегодня утром, перед тем как нас… прервали?

— Насчет того, что такие сделки заключаются пятьдесят на пятьдесят? Очень хорошо помню. И сейчас докажу это. — Я придвинулся к ней ближе, но потом остановился. — Еще одна маленькая деталь. Свет, хотя и не яркий, все-таки остается светом. Он тоже относится к числу искусственных стимуляторов?

— Правильное освещение может быть большим благом, — сказала она и повернулась ко мне спиной.

Как сказал один поэт: «Время летело на крыльях наслаждения». Или, может быть, это сказал человек, работающий в рекламном бюро авиакомпании?

Итак, через час десять минут (я проверил по часам) Рена подняла свой наряд и удовлетворенно улыбнулась:

— Где у тебя ванная?

— Когда выйдешь в прихожую, первая дверь справа, — сказал я.

Я выпил оба стаканчика виски и даже успел закурить сигарету, прежде чем услышал ее визг. Она влетела в гостиную. Глаза ее стали больше вдвое, а зрачки закатились под самые веки.

— Эл! — Она почти рыдала. — В твоей ванной мужчина!

— Тальбот, — согласился я.

— Он мертв?

— Верно.

— Ты… ты знал?

— Это случилось как раз перед твоим приходом.

— Но как…

— Кто-то застрелил его, когда я открывал ему дверь. Ты уверена, что не хочешь выпить?

Она уселась рядом со мной на кушетку.

— Держи меня, Эл, — прошептала она. — Я боюсь!

Я обнял ее, и через некоторое время она успокоилась.

— Бедный Тальбот, — сказала она. — Кому понадобилось убивать его?

— Я думал, что тебе. Поэтому и дал тебе обнаружить его труп. Мне была интересна твоя реакция. Но теперь я уверен, что ты испугалась по-настоящему. Ты не знала, что он мертв, пока не увидела его в ванной.

— Эл! Временами ты просто…

— Полицейский, — согласился я. — Ты не можешь предположить, кто мог застрелить его?

— Конечно нет, — с упреком сказала она. — Что я могу знать о личной жизни дворецкого?

— Ты хочешь сказать, что была хозяйкой, а он слугой и больше ты о нем ничего не знаешь?

— Единственное, что мне известно, — он шантажировал садовника и спал с кухаркой.

— Он позвонил мне и сказал, что ему нужно немедленно меня видеть. Очевидно, у него были очень важные для меня сведения, настолько важные, что его убрали до того, как он успел их сообщить.

— Я не знаю, что он мог тебе рассказать. Тальбот никогда не выдал бы секретов… — она искоса посмотрела на меня, — он был преданным слугой.

Я решил, что если я скажу ей правду, даже не всю, то вдруг что-то узнаю.

— Тальбота преследовали. Я предупредил его, что, если он не расскажет мне все, что творится в вашем доме, я могу заинтересовать кое-чем конкурентов «Трибьюн».

— Что ты имеешь в виду? — шепотом спросила она.

— Тальбот был довольно привлекательным. Я бы сказал, что у него были все шансы на то, чтобы ты испробовала на нем свои низменные реакции. Может быть, ты даже нашла его эмоционально стимулирующим?

Она скинула мою руку со своего плеча и дала мне пощечину.

— Я предоставил ему выбор, — продолжал я. — Или он увидится со мной, или ему придется говорить с газетчиками. Он позвонил мне и сказал, что придет ко мне. Это ведь о чем-то говорит, как ты думаешь?

Извиваясь всем телом, она быстро влезла в свою одежду и с треском застегнула «молнию».

— Папа был прав насчет тебя! — прошипела она. — Ты просто негодяй! Отвратительный негодяй, который соблазняет молодых и…

— Невинных? — Я слегка приподнял брови.

— Я все расскажу отцу! — Она даже задохнулась. — Я прослежу за тем, чтобы он сделал так, что ты пожалеешь, что вообще родился! Я…

— И естественно, ты ему скажешь, как это произошло и где.

— Я же сказала, что ты негодяй, — проговорила она дрожащим голосом.

— Негодяй Уилер, — согласился я. — А все-таки что же происходит в вашем доме?

— Папа и Джон всегда были не в ладах, — сказала она. — Думаю, что в основном это была вина моего отца. Он попрекал Джона, попрекал нас обоих. Джон потерял ко всему интерес, когда еще учился в колледже, а когда его выгнали и он вернулся домой, то просто убивал время.

— Пока твой отец не выгнал его из дома. Почему?

— Я не знаю, в чем там было дело. Потом Джон ушел, и я его больше не видела, хотя не могу сказать, что мне его недоставало.

— Что насчет Тальбота?

Она взяла свою сумочку и пошла к дверям.

— Я ухожу. Мне совершенно безразлично, что ты наплетешь репортерам, я ухожу!

— Между тобой и Тальботом что-нибудь было?

Она быстро повернулась ко мне, за стеклами очков ее глаза яростно блеснули.

— Да, черт побери, если это тебе так интересно!

— И долго это продолжалось?

— Это продолжалось так долго, сколько мне хотелось. И если это вас так интересует, лейтенант Уилер, то примерно две недели. И все это было очень давно!

— Как отреагировал Тальбот, когда ваши отношения закончились?

— Ты думаешь, я его спрашивала? — Она почти кричала. — Он был дворецким. И спустя некоторое время вернулся к своим обязанностям!

— Все было так просто?

— Если бы возникли сложности, я заставила бы отца уволить его, — сказала она уверенным голосом. — И не думай, что Тальбот не знал этого!

Она прошла в переднюю, но я успел первым подойти к входной двери и распахнуть ее.

— Еще один вопрос, прежде чем ты уйдешь. Зачем ты была в Хиллстоунском санатории сегодня утром?

Она удивилась:

— Откуда ты знаешь?

— Я следил за тобой.

— Джонни как-то говорил о нем. Я решила узнать, лечился ли он там когда-нибудь, оказалось, что нет. Я разговаривала с главным врачом.

— Когда твой брат упоминал об этом санатории?

— Как раз перед тем, как отец выгнал его из дома.

— Все это любопытно, — сказал я.

— В таком случае, если инквизиторский допрос окончен, — драматически закончила она, — я скажу вам «До свидания, лейтенант!».

— Пока, Рена, — сказал я. — Позвони мне как-нибудь.

Она взглянула на меня, будто раздумывая, как бы побольнее оскорбить меня. Затем внезапно улыбнулась.

— Может быть, и позвоню, — сказал она мягко. — Ты самый эмоционально стимулирующий человек из всех, кого я знаю, Эл!

Закрывая дверь, я слышал, как ее высокие каблуки стучали в коридоре. А я вернулся в свою квартиру с трупом.

Телефон Миднайт не отвечал. Я повесил трубку и стал думать о Тальботе, все еще занимающем мою ванную. Он становился проблемой номер один. Мне не хотелось играть на руку своему противнику и докладывать об этом убийстве.

Было около одиннадцати часов. До встречи с Миднайт оставалось примерно часа полтора. Я допил виски, закурил, и в этот момент раздался звонок в дверь.

Я чуть было не проглотил сигарету. Это могла быть Рена, успевшая опять накопить свои низменные эмоции. Это мог быть Счастливый Случай или шериф Лейверс.

Позвонили еще раз, и это исключило Счастливый Случай. Я открыл дверь, и из-под коричневой шляпы-«дерби» на меня с волнением взглянуло большое, круглое лицо.

— Привет, лейтенант, — сказал Клэренс Несбитт.

— Привет, Клэренс, — сказал я. — Вы потеряли свой контрабас?

Он слабо ухмыльнулся, а его пальцы по-прежнему перебирали струны.

— Меня попросила к вам забежать Миднайт. Ваше свидание не состоится.

— Эта маленькая Миднайт — глупышка, если действительно так думает.

— Не сбивайте меня с толку, — быстро сказал он. — Она попросила передать, что вам лучше будет поговорить с ней у нее дома, а так как она не хочет ждать всю ночь, то спрашивает, не могли бы вы приехать сейчас?

— Дела настолько плохи, что ей пришлось рано закрыться? — спросил я.

Он непонимающе на меня уставился:

— Вы что, не знаете, лейтенант? Миднайт рвет и мечет!

— Что случилось?

Он с удивлением покачал головой:

— Так вы действительно ничего не знаете! Полиция закрыла наш погребок за час до открытия.

— Они… что?

— Да. Они забили дверь, и все на этом кончилось!

— Кто это сделал?

— Легавый, по имени… Хэммбон?

— Хэммонд?

— Он самый!

— Спасибо, Клэренс. Спасибо за известие. Где я могу найти Миднайт?

Он дал мне ее адрес.

— Выезжаю минут через десять, — сказал я.

— Отлично, лейтенант. Я позвоню Миднайт, что вы уже в пути.

Я запер за ним дверь и позвонил в полицейское управление. И попал прямо на Хэммонда.

— Я слышал, вы закрыли сегодня «Золотую подкову»?

— И что?

— У вас были на это какие-нибудь причины или просто так захотела ваша левая нога?

— Похоже, что это центр распространения наркотиков, — сказал он. — Вы ведь до этого не могли додуматься, а, Уилер?

— Почему вы так решили?

— Джон Лэндис курил марихуану, вы разве не помните? Откуда он ее брал? Почему всегда толкался в этом погребке? Концы сходятся, думаю, это должно дойти даже до вас.

— Может быть, — сказал я. — Ну и как?

— Мы ничего не нашли, если вы это имеете в виду. — Его голос звучал нуднее, чем всегда. — Я думаю, что они все вывезли оттуда вчера ночью. И это значит, что я должен буду завтра опять позволить им открыться.

— Обидно, — сказал я. — Вам здорово влетело, надеюсь?

— Не беспокойтесь, — ответил он. — Я знаю, что убийство совершила эта женщина, и могу доказать это в любой момент!

— Вы так говорите, чтобы просто что-нибудь сказать. Но когда вы молчите, то даже представить себе не можете, как это здорово!

— А уж если говорить о том, кому влетело, — продолжал он, почти захлебываясь от радости, — то у вас хватает своих неприятностей, Уилер! Этот Лэндис-старший серьезно охотится за вашим скальпом. И судя по тому, что я слышал, он таки получит его!

— Вы, как всегда, дезинформированы, лейтенант, — сказал я. — И повесил трубку.

На сей раз Хэммонд мог оказаться прав.

С легким сердцем забрался я в свой «хили» и отправился на свидание с Миднайт О’Хара. Может быть, она споет для меня сегодня?