Турбулентное мышление. Зарядка для интеллекта

Инструментарий. От субъектов – к объектам, и наоборот

Если проследить по этапам процесс отражения реального мира в звуковых формах ДИАЛА, начиная с самого первого, что нам о нём пока известно, с процесса рождения Вселенной, Большого взрыва, то окажется, что область ритма и метра ( муз. ) отражает квантовые гравитационные взаимодействия, интонация соответствует появлению фундаментальных силовых полей (ядерное (хронодинамическое), слабое и электромагнитное взаимодействия). Фонемы отражают появление элементарных частиц, обладающих свойствами, но не имеющими частей. Разделение гласных и согласных знаменует зарождение структурированной материи – атомов. Наконец, «родовая» организация соответствует молекулярным структурам и химическим взаимопревращениям вплоть до этапа предбиологических структур, то есть отражает сферу «химической добиологической эволюции». Последняя из упомянутых сфер в Диале есть область различных комбинаций слогов с участием всех возможных фонем. Таким образом, следующей сферой категорий Диала должна стать сфера жизни или сфера субъекта – объекта, область, собственно, биологической и, далее, общественной эволюции.

Это – страна уже «настоящих» слов, связанных в предложения, область «стандартной грамматики», сфера «суждений», «умозаключений», отношений подчинения и т. п. Здесь главным является сохранение субъекта за счёт изменения объекта, что выражается сохраняемостью корня и относительной устойчивостью существительных при изменчивости аффиксов и предикатов. Напомним, что «Аффикс: в грамматике морфема, заключающая в себе словообразовательное или собственно формальное значение (приставка, суффикс, постфикс, флексия-окончание)»; «Предикат – член предложения, обозначающий отнесённый ко времени признак, действие или состояние».

Впрочем, различие между корнем и аффиксом в Диале весьма призрачно. В обычных языках, где живой субъект во плоти и крови так или иначе принят за точку отсчёта, это различение более явственно.

Возьмём для примера слово ГООГ – это явно некая «штуковина», ответственная за переход, взаимосвязь человека ГО и его жизненной («человеческой») среды ОГ. Чем человек взаимодействует со средой? В отличие от животного, искусственно созданными орудиями. Именно орудия есть «продолжение человека в среде», нечто посредине, не принадлежащее целиком ни человеку, ни среде, овеществлённая взаимосвязь человека и природы. ГООГ можно перевести как «орудие», пока абстрактное. Орудие производства, а точнее, «воспроизводства» (за счет наличия О – проявления сохранения) природы, среды. ГО – человек, явно живущий в покое (в отличие от ГА), в гармонии со своей столь же гармоничной средой ОГ.

А что такое «слово наоборот» ОГГО? Тоже орудие, но уже не производства, а… ну конечно, орудие потребления. Обобщённая «ложка», короче говоря. Но не только ложка, конечно. Может, и вилка. А может, и уборочный комбайн или просто рот. Это как посмотреть, в каком контексте читать.

Попробуем продолжить, изменяя слоги в слове мало-помалу. Ну, огhо – это явно значит «потреблять», часто просто «есть», «питаться». Потребил – огhОо, потреблю – огhоО, потребляю – огhоОо. Не просто, а используя орудия – например, ту же ложку. А вот что такое оhго? Изменяется тут объект, не субъект. Что-то вроде пассивно «влачить существование», «прозябать». Может быть, Вы предложите что-то лучше.

Теперь уже очевидно, что hоог – это «применять» орудия, «орудовать», «работать». А гооh, соответственно, вызывать изменения как бы одним своим присутствием (нечто вроде принципа «fleet in being» – «флот в существовании»: согласно этой доктрине, большой военный флот самим фактом своего существования влияет на всех потенциальных противников, вынуждая их выбирать образ действия с учётом угрозы действия этого флота).

Вот теперь, обращаясь к тому, с чего мы начали, можно понять, что раз гого – это орудие взаимодействия человека с человеком в целях гармонии и покоя (взаимопомощь, поддержка), смыслом гохо будет «помогать», «давать жить». А хого можно перевести как «пользоваться поддержкой», «принимать помощь».

Зададимся контекстом «человеческое тело». Пусть ГО – человек, а ОГ – еда (жидкая, благоприятная), следовательно, ОГГО – некое орудие, весьма пассивное, правда, благодаря которому первый потребляет вторую, превращает еду в себя. Немаловажной чертой и существенной деталью лица является упомянутый уже рот. Так оно и есть. оОГГО – пасть, ОоГГО – ротик. По аналогии назовём и другие части человека.

УБГО – лицо;

ОБГО – тело;

АГГО – руки;

АРГО – ноги.

УДГО – голова, мозг;

УБ\ГО – уши;

УБ/ГО – глаза;

ОГ/ГО – нос;

ОДГО – кожа;

ОД/ГО – волосы, шерсть;

Упражнение Попробуйте перевести на Диал остроту, что ахиллесовой пятой чаще всего бывает голова.

Естественное и искусственное орудия носят черты и субъекта и объекта, а потому слоги и корни складываются в определённом порядке. На дороге стопчешь ноги, ноги можно разбить в кровь, можно получить мозоли, можно так натренировать стопу, что кожа станет твёрже подошвы. Для дороги мы используем одну обувь (дорожную, спортивную), для болота – другую (болотные сапоги, например), для плавания в море – третью (ласты). Появление вторых – то есть целенаправленно и искусственно созданных – «орудий», кстати, явилось ещё одним шагом на пути к различению.

Субъектом деятельности S, активно и разумно направленной на преобразование природы О, не в силах стать отдельный, изолированный индивид, если он не будет обладать какими-либо более или менее упорядоченными знаниями о связях и общих закономерностях объекта.

Человек, как существо социальное, пользуется созданными обществом орудиями труда, общения, в том числе и языком.

Субъектом S выступает и само общество – как система людей, связей и отношений.

Орудия и методы есть своеобразные передаточные функции между субъектом и объектом.

На ум приходит такой «плотоядный» пример. Обратимся к приведённой схеме. Скажем, мальчик S кромсает ножом колбасу О, появляется продукт деятельности мальчика – ломтики колбасы S’+O’. Это процесс субъективации объекта, где О’ – непосредственно ломтики, а S’ – красивое расположение их на тарелке или бутерброде (а может, он просто любит тонкие или толстые ломтики). В этом конкретном случае продукт деятельности (ломтик колбасы) идет, собственно, на удовлетворение потребностей самого субъекта-мальчика, который насыщается. Красивая сервировка и толщина, например, колбасы S’ доставляет мальчику эстетическое наслаждение, если тот, конечно, гурман. Блок O’’+S’’ символизирует объективацию субъекта. Колбаса О только и мечтает, чтобы вытереть свой жир о пальцы человека S, испачкать мальчика, что она и делает. Остается выяснить, что же есть S’’? А не что иное, как насыщение субъекта с позиции объекта.

Никто не любит, когда его едят! Чтоб ты подавился, проклятый! – «думает» колбаса, как пудинг под ножом Алисы. А может, просто это радость, что скоро окончатся мучения. Судите сами – сначала под нож, потом – в холодную камеру, вас бы так!

Субъект сливается с объектом. Ракета летит в космос, космос поглощает злополучный корабль, но ведь и ракета съедает пространство (в цикле романов Сергея Снегова «Люди как боги» эта метафора стала одним из сюжетообразующих ходов: там космические корабли уничтожают пространство перед собой и вновь создают позади себя, обходя таким образом запрет сверхсветовых скоростей в обычном пространстве). Продукт труда субъекта над объектом, представленный на рисунке блоком S’+O’, идёт не только на удовлетворение потребностей внутри системы субъектов, где он распределяется между индивидами согласно их отношению к средствам производства. Он идёт также на удовлетворение нужд орудий труда.

То, что лежит в основе воздействия человека на человека, мы иногда называем для удобства методом или способом, с учётом того, что первый (субъект) расcматривает второго не как равного, а лишь как объект влияния. Этот же термин применим в отношении перехода среды в иную среду. В скобках дадим конкретные варианты перевода. Например, в контексте «истопник»:

АГГО – орудие воздействия активной среды на потребителя (тепло);

ГОАГ —

орудие воздействия потребителя на агрессивную среду (дрова);

ОГАГ – метод возбуждения среды (зажигание, поджог);

ГАГО – успокоение производителя (усталость);

Слова можно соединять в словосочетания и предложения:

АОГО АОhО – стул эксплуатируется, на стуле сидят;

АООГО АООhО – на кровати спят;

АРГО АРhО – транспорт едет, ноги идут;

ОРГО ОРhО – дорога стелется, путь длится;

Упражнение

Попробуйте пропеть нижеследующий текст на мотив «Баю-баюшки, баю» и дать дословный перевод:

Ао АоО овО

ГА hаОо АЛЬоГО

Ару ЭГпу ЭГпу РО

бу уhО hо hА гоО/

АГго Аhо АГго Аh

АГго Аhо Аhо Аh

АГго Аро АРго рО

АРго АРо Аро о

ОБго Аво ОБго вО

ОБго Аво АвоО

УДго Уло УДго лО

УДго Уло УлоО

ГАо Аhо ГАо Оh

Предлагаем несколько примеров из предметной области «Транспорт»:

АРГУ – правительственная, министерская машина;

АРhУ – прокатиться с шиком;

АРГА – бульдозер, трактор, самосвал;

АРhА – работать на бульдозере, тракторе, самосвале;

АРГОЭА – скорая медицинская помощь;

АРhОЭА – ехать, чтобы врач вылечил больного ГОЭ;

АРМА —

служебный транспорт, используемый для перевозки работников;

АРВА – ехать в компании;

АРЭГ – мусоровоз;

АРЭh – перевозка и сброс мусора, перевозить и сбрасывать;

АРРО – маршрутный транспорт, цыганская кибитка, в том смысле, что кочуют по кругу;

АРМО – общественный транспорт;

Теперь, когда нам более или менее ясно, как осуществляется различение предметов и их действий, пора обратиться к признакам глаголов и существительных. Присутствие таковых в речи на ХУУМ легко определить по наличию согласных фонем типа: К, П, Т.

ГО КО – потребитель, потребляющий;

ГА КА – производитель, производящий;

ГУ КУ – руководитель, руководящий;

ГИ КИ – подчинённый, подчиняющийся;

ГЭ КЭ – деструктор, разлагающий;

Близость прилагательных и особых форм глагола, причастий по смыслу позволяет нам различить их друг от друга опять-таки только в контексте. Однако уже сейчас вполне отделимы причастия в действительном и страдательном наклонениях. Пример первых смотри выше.

ОК – потребимый, потребляемый, потреблённый: оОК оОок Оок

АК – производимый; производящийся; произведённый: аАК аАак Аак

Естественно, мы предложили наиболее употребимые переводы. Очевидно, что читатель в той предметной области, что его заинтересует, найдёт аналоги, а может, и лучшую интерпретацию рассмотренных корней.

В 1753 году великий шведский натуралист Карл Линней (1707–1778) завершил труд «Виды растений». Там содержались описания и бинарные названия всех известных видов растений, определившие современную ботаническую номенклатуру.