Турецкий финал

Глава 1

-

Первым в списке международных преступников, разыскиваемых AX, был Толстяк. По крайней мере, так мы его называли в AX. Его настоящее имя - Морис ДеФарж. AX уже однажды отправил меня в Стамбул со срочным приказом его ликвидировать. Но прежде чем я смог пробить его дряблую голову пулевым отверстием, у него случился сердечный приступ, из-за которого моя работа была излишней. По крайней мере, я так думал. Но, как выяснилось позже, Толстяк вовсе не умер. Он то и дело всплывал в отчетах, которые мне приходили время от времени, что каждый раз оставляло у меня крайне неприятное чувство.

Каждому агенту AX было приказано ликвидировать его, как только он появится. И это несмотря на то, что он довольно долго вел себя удивительно тихо. Поэтому для нас стало большим сюрпризом, что он связался с AX по собственной инициативе.

Он сказал, что хочет вести переговоры. И намекнул, что у него есть для нас интересная информация. На этом он хотел чтобы его исключили из нашего черного списка. Он попросил о личной встрече с агентом AX. И он просил, чтобы прислали меня. Последнее условие заставило Хоука с подозрением относиться к намерениям Толстяка.

Но когда я настоял, он согласился. Я бы никому не дал это задание. В конце концов, это моя вина, что он остался жив. Так что, хотя это оказалось ловушкой, мне не терпелось свести этот счет. И эта перспектива подняла у меня хорошее настроение.

Толстяк все еще работал из Стамбула, так что это был мой пункт назначения. Хоук также приедет в Стамбул, чтобы узнать об итогах встречи. Мне дали адрес где-то в старом центре города, сразу за улицей Февзи Паша. В десять часов вечера и без оружия. Мне следовало проигнорировать последний запрос. Вильгельмина, мой «Люгер» и Хьюго - мой верный стилет, в котором я отчаянно нуждался бы, если бы намерения Толстяка оказались менее прекрасными, чем он притворялся. Без пяти десять я стоял перед полуразрушенным деревянным строением. Я был единственным пешеходом на темной улице, но не мог избавиться от ощущения, что за мной наблюдают. Деревянный фасад здания выглядел обветренным. Тяжелая решетка перед окнами так характерна для всех зданий в старой части Стамбула. Тонкий луч света пробивался сквозь щель между ставнями. Пятиступенчатый пролет привел меня к входной двери. Как и договорились, я постучал в дверь. Трижды с перерывами. Однако безуспешно. Я подождал пять секунд, прежде чем нажать на тяжелую железную защелку. Дверь открылась без особых усилий. Я тихонько закрыл ее и позволил глазам блуждать по холлу. Со стен упали огромные куски извести. Единственным источником света была тусклая лампочка, свисавшая над моей головой. Пол был пыльным и завален мусором. Первый этаж явно больше не использовался. На второй этаж вела крутая лестница, которая выглядела довольно протухшей.

Я поднялся по лестнице. Коридор первого этажа освещала лампочка чуть большего размера. В конце коридора полуоткрытая дверь в ярко освещенную комнату. По нашей договоренности в этой комнате должен был находиться Толстяк.

Я осторожно прошел мимо пары закрытых дверей. Обстоятельства были такими же, как и при первой встрече, за исключением того, что я позволил себе провалиться через потолочное окно отеля «Диван», замаскированный под китайца. И на этот раз Толстяк знал, что я приду. Теперь мне разрешалось убить его только тогда, когда моя собственная жизнь была в опасности.

Я был еще примерно в пяти метрах от комнаты, когда услышал позади себя шум. Я рефлекторно схватил свой люгер и молниеносно обернулся. Я столкнулся с двумя турками с большими черными усами, у каждого из которых был крупнокалиберный револьвер.

Я зажал пальцем спусковой крючок, но еще не нажал на него. Турки тоже стояли на месте. Я снова услышал звук. Быстрый взгляд через плечо показал мне, что моя компания расширилась за счет третьего лица. И один из самых замечательных, что я когда-либо видел. Коренастый, широкоплечий мужчина с искалеченной правой ногой, которая заставляла его двигаться как краб. Он склонил свою слишком большую и почти лысую голову набок. Его лицо было еще более испорчено чрезвычайно большой нижней губой и парой ярко блестящих глаз, которые были бы неуместны для крысы. В левой руке он держал «Беретту» 25 калибра, направленную мне в голову.

«Было условие: никакого оружия», - хрипло произнесло это странное существо. «Брось пистолет». У него был французскиц акцент.

Вильгельмина все еще была сосредоточена на двух турках по другую сторону от меня. «Спасибо, - сказал я, - но я лучше оставлю это так». Если я собирался выстрелить, я мог бы убить как минимум двоих. И, если повезет, всех троих.

«Если вы не опустите пистолет, мистер, вы не выберетесь отсюда живым», - снова сказал монстр.

«Я рискну», - ответил я. Я уже определил, что мне нужно сделать, чтобы выбраться отсюда живым. Я стрелял первым и убивал самого большого турка. Затем я падал и убивал второго турка и монстра, откатываясь. Если бы это было ловушкой для меня, они бы сами в неё неплохо попали.

Я сжал палец на спусковом крючке люгера и был готов выстрелить, когда услышал хриплый голос из комнаты в конце коридора.

«Краб, что, черт возьми, там творится?» - громко сказал голос. "Уберите револьверы !!"

Я повернулся на пол-оборота и увидел силуэт Толстяка. Он заполнил дверной проем. Он выглядел даже более омерзительно, чем на нашей последней встрече несколько лет назад. Он прятался, можно сказать, за мантией, больше всего напоминавшей огромную яркую палатку. Несмотря на эту оболочку, Толстяк выглядел как ходячий пудинг. Острый изогнутый нос и маленький злой рот были единственными яркими чертами его футбольной головы.

«Он вооружен», - возразил его обезображенный помощник.

«Электронная сигнализация внизу ...»

'Замолчи!' - проревел Толстяк. Все трое нерешительно убрали оружие. Толстяк пристально посмотрел на меня своими блестящими глазами. «Не вините Краба и его коллег», - категорично сказал он своим надсадным голосом. «Иногда они проявляют слишком большой энтузиазм в своих усилиях по моей защите. Надеюсь, вы все еще захотите войти, мистер Картер?

Два турка повернулись и пошли к лестнице. Краб, у которого было такое подходящее прозвище, с трудом подошел к своему боссу, чтобы что-то прошептать ему на ухо. Вид этих двух гротескных силуэтов в дверном проеме заставил мою кровь бежать быстрее.

«Нет, Краб, ты мне не нужен внутри. Сегодня вечером мы с мистером Картером доверяем друг другу. Мы заключили своего рода перемирие, не так ли, мистер Картер?

Я отложил свой люгер и подошел к ним. Было странным ощущением видеть этого обезображенного толстого ублюдка, так небрежно стоящего в дверном проеме. Много лет назад я был при его очевидной смерти, а теперь он стоял там и разговаривал легким тоном. Мы были ошеломлены, узнав, что он не умер, но снова увидеть его живым было настоящим испытанием.

«Что произойдет, зависит от тебя, ДеФарж», - сухо сказал я.

«Хорошо, хорошо», - отрезал он. «Но заходите, мистер Картер».

Я последовал за ним в комнату и закрыл за нами дверь. Краб стоял на страже снаружи. Толстяк доковылял до кровати, прислоненной к стене комнаты, и плюхнулся на рваный матрас. У него перехватило дыхание от этой короткой прогулки.

«Прости меня за грубость, Картер, но мое здоровье в последнее время ухудшилось».

Я пробежал взглядом по комнате. Очевидно, это было не постоянное жилище Толстяка, а использовалось только для этой встречи. Единственной мебелью были два голых деревянных стула и кривой стол. На столе у ​​кровати стояли несколько бутылочек с лекарствами и кувшин с водой. В комнате пахло лекарством, несмотря на большое открытое окно, впускавшее вечернюю прохладу и сквозь которое можно было видеть силуэты множества куполов и минаретов города.

«Садись, Картер». Толстяк показал на ближайший к кровати стул.

Я сел, но был не в своей тарелке. Вся эта ситуация казалась слишком похожей на кошмар.

«Выглядит лучше», - вздохнул Толстяк, потянувшись за лекарством. Он налил немного в ложку и принял его.

'Твое сердце?' - с интересом поинтересовалась я, когда он снова поставил бутылку и ложку на стол.

Он кивнул и глубоко вздохнул. «Сильный инсульт несколько лет назад оставил след в моем и без того слабом сердце».

«Я знаю, я был там. Я думал, что это смертельно опасно ».

Слабая ухмылка скользнула по его твердым тонким губам, и на мгновение его глаза удовлетворенно впились в окружающие стены жира. - Да, тогда я подозревал, что это были вы. Несмотря на вашу маскировку. Вот почему я спросил, хотят ли они вас прислать. Я хотел быть уверен в нашей предыдущей встрече. Вы пришли убить меня, не так ли, мистер Картер?

'Верно.'

«А когда вы увидели, что у меня инсульт, вы выбросили мои таблетки нитроглицерина в окно, не так ли?» В его хриплом голосе была нотка горечи.

«Это казалось намного лучше, чем дырка в голове».

«Да», - согласился он с тихим кашляющим смехом. 'Конечно. Намного более цивилизованно. И если бы вы использовали свой пистолет, я бы сейчас не разговаривал с вами ».

Я проигнорировал это. «Я пощупал твой пульс и ничего не почувствовал. Как тебе это удалось, ДеФарж? Уловка с йогой или что-то в этом роде? Препарат, замедляющий работу вашего организма? Мы думали над AX. Кроме того, я все еще не закончил, понимаете?

Толстяку это понравилось. Он весело засмеялся. Что, конечно, перешло в приступ кашля. Я терпеливо ждал, пока он снова успокоится. Наконец он начал говорить, глядя на меня налитыми кровью глазами. «Это не была уловка, Картер. Дело в том, что у меня не только проблемы с сердцем, но ... Вы, несомненно, слышали о каталепсии, мистер Картер?

Я сказал. - «Итак, вы также пациент с каталепсией».

- Боюсь, что да, мистер Картер. Как и моя покойная бабушка, упокой, Господи, ее душу. По словам моего врача, это наследственное заболевание. Когда вы пришли ко мне в тот вечер, я только что пережил это. Так что не очень подходит моему сердцу. Мой сердечный приступ вызвал каталепсию, и поэтому приступ, который на самом деле не был таким серьезным, казался смертельным. При таком стечении обстоятельств тело почти перестает функционировать, что, естественно, приносит пользу сердцу. У меня все еще было биение сердца, но такое медленное, что вы не могли почувствовать его на моем запястье. Это спасло мне жизнь ».

«Какой приятный побочный эффект», - сказал я.

«Я знал, что вы увидите эту иронию судьбы, мистер Картер. Кто мог оценить это больше, чем вы? Будем честны.'

Я скривил лицо в ухмылке. 'Хорошо. Но мы организовали эту встречу не для того, чтобы вспомнить это, не так ли. Вы сказали AX, что у вас есть информация для нас ».

Глаза-бусинки превратились в щелочки. «Конечно, конечно, - сказал он успокаивающе, - в своих ... э-э ... транзакциях я часто сталкиваюсь с информацией, которая не имеет большого значения для моего собственного бизнеса, но в области международной политики имеет большое, если не всеобъемлющее значение. . Такую информацию недавно я случайно получил. Я, конечно, не скажу как. Но я думаю, мистер Картер, что информация имеет первостепенное значение для вашего правительства и правительства Англии.

'И это ...?'

Опять мерзкая ухмылка. «Это касается британского подданного по имени сэр Альберт Фитцхью».

Это имя я знал. Сэр Альберт был доктором биохимии и лауреатом Нобелевской премии. Недавно он был арестован по приказу правительства Турции. Его обвинили в попытке вывезти артефакт из страны. Этот артефакт недавно был украден из турецкого музея. После короткого судебного разбирательства он был признан виновным и приговорен к тюремному заключению на востоке Турции. Важным в отношении сэра Альберта Фитцхью было то, что он возглавлял совместную исследовательскую программу Америки и Англии. Целью этой программы было найти антитела против смертоносных ядовитых газов, используемых в химической войне. И это пролило совсем другой свет на его арест. Большой вопросительный знак был мотивом турецкого правительства, поскольку турецкое правительство открыто дружило с западными союзниками, не считая некоторого ворчания со стороны левых кругов.

Я спросил. - "Что ты знаешь о Фитцхью?"

«Я знаю, почему его арестовали и почему его держат там. И это не имеет ничего общего с контрабандой предметов искусства ».

«Мы так и думали».

Толстяк удовлетворенно хмыкнул. «Они поймали сэра Альберта в ловушку. Все это в контексте российского плана похищения людей ».

«Значит, сэр Альберт вообще не находится в турецкой тюрьме».

«Конечно, он там».

«Вы говорите не очень понятно, ДеФарж».

- Я чертовски ясно понимаю, мистер Картер. Если вы можете пообещать мне, что с этого момента AX оставит меня в покое в обмен на то, что я могу рассказать о Фитцхью ».

Я пристально посмотрел на него. В этом не было сомнений, Толстяк кое-что знал. Что-то важное. Он был похож на цыпленка, отчаявшегося избавиться от яйца. 'Хорошо. У меня есть разрешение не пускать ТОПОР в ваше тело в обмен на жизненно важный интеллект.

Толстяк ухмыльнулся. «Это меня радует. Осмелюсь заявить, что моя информация «незаменима». Он промолчал, принял таблетку и запил водой. «Речь идет о человеке по имени Сезак, Челике Сезаке», - сказал он тогда. «Он комиссар государственной полиции Турции. Он также работает на КГБ и торгует наркотиками, разумеется, без ведома своего начальства ».

«Похоже на хорошего хозяина».

Лицо Толстяка стало почти серьезным. «По крайней мере, у него было достаточно времени, чтобы арестовать, осудить и посадить сэра Альберта в тюрьму. Под неусыпным присмотром русских ».

"Но почему русские хотели, чтобы сэр Альберт был в тюрьме?"

- Потому что они знали, что его отправят в тюрьму Тарабья. А Тарабья находится на востоке страны, недалеко от границы с Россией. Русские планируют похитить его из тюрьмы, перевезти через границу и отправить в Сибирь. Тогда он сможет продолжать работать на них там, а не на Западе ».

Толстяк выжидательно посмотрел на меня. Он знал, что я не ожидал, что он знает так много о сэре Альберте и его работах.

"Как ты получил все эти сведения, ДеФарж?"

«Как я уже сказал, я не могу раскрыть свои источники».

- Тебе лучше что-нибудь объявить. По крайней мере, если вы убедите меня, что это достаточно важно, чтобы мы объявили вам амнистию. - сухо сказал я.

Его мясистое лицо значительно потемнело. «Это все, что я могу вам сказать: « Сезак »- мой самый большой конкурент в торговле наркотиками. Кто-то ранее нанятый Сезаком случайно подслушал разговор между Сезаком и агентом КГБ. Сейчас он работает на меня, и он хотел бы завоевать мое доверие с помощью этого сведения. Сезаком было совершено покушение на меня сразу после того, как этот человек пришел ко мне на работу. У меня было много разногласий с Сезаком, но для меня это становится уже слишком ».

«А теперь вы надеетесь, что два ваших больших врага успокоятся, AX будет куплен этими сведениями, и тогда мы сможем обезвредить Сезака, прежде чем он поймает вас, верно?»

Толстяк пожал плечами. «AX не нужно ликвидировать Сезака. Вам просто нужно дать взятки нужным людям. Все остальное сделают его собственные коллеги ».

«Все это звучит для вас очень выгодно».

Толстяк впился в меня взглядом. «Сезак для тебя еще опаснее. Мой информатор сказал мне, что он и раньше успешно похищал людей. У вас нет гарантии, что это больше не повторится. И вы определенно хотите избавить сэра Альберта от этого, пока еще можете. Может быть, по дипломатическим каналам я знаю много. Иначе несколько месяцев в турецкой тюрьме не пройдут: вы его больше никогда не увидите ».

«Хорошо, - сказал я. «Если ваша информация верна, вы находитесь подальше от AX. В противном случае наше перемирие закончится ».

«Насколько я понимаю, все в порядке», - прохрипел он.

«Кроме того, - сказал я, - ваша амнистия распространяется только на прошлое. Если у вас снова возникнут проблемы, мы будем рады снова вытащить ваше дело из шкафа ».

Он снова задохнулся от одного из его приступов кашляющего смеха. «Итак, мистер Картер», - блестящая слюна прилипла к уголку его рта. - Что ж, могу вас заверить, что я вас больше не побеспокою. Я всю жизнь трудился. Все, чего я желаю, - это спокойной старости. Награда за ...

Толстяк остановился на полуслове, когда я повернул голову к двери. Я услышал знакомый звук из коридора. Глухой выстрел пистолета с глушителем. Я встал, вытащил Вильгельмину из кобуры и побежал к двери.

'Что это было?' - хрипло спросил Толстяк.

Я проигнорировал его. Какое-то время я прислушивался, держась за дверную ручку. Затем я распахнул дверь, «Люгер» был готов выстрелить. Перед дверью был Краб, аккуратная дыра на лбу и большая щель там, где когда-то был затылок. Два турка, которые незадолго до этого угрожали мне, теперь безжизненно валялись по коридору. Повсюду брызги крови. Я осторожно прошел мимо них по лестнице. Внешняя дверь была открыта. Я посмотрел на улицу в обоих направлениях.

Никого не видно.

Я повернулся и снова взбежал по лестнице. Кровь пульсировала у меня в висках. Я полетел по коридору к двери, где лежало тело Краба; дверь комнаты, из которой я только что вышел. Я знал, что найду там. Вытянувшись на кровати, печально известный Морис ДеФарж, он же Толстяк, лежал в полуоткрытом халате, его руки впились в простыни, как когти. Одна из его ног безвольно свисала с края. Я медленно покачал головой. Длинная рукоять кинжала, торчащая из толстой массы его груди, окончательно убедила меня в том, что Толстяк мертв. На этот раз он больше не оживёт.