Твоя чужая жизнь

Глава 21

— За тобой приехали, — в глазах Лейлы светилась искренняя радость. — Вот твои документы. Удачи, девочка.

Из квартиры Колю выводили, стараясь не попасться никому из сотрудниц на глаза. За дверями непривычно нервно переминался с ноги на ногу Кирилл.

— Ну, с освобождением тебя, кореш, — похлопал он Колю по плечу и ехидно добавил: — Обходишься ты мне дороже проститутки. Вот же подвернулась невестушка. Ладно. Как говорится: деньги — прах. Погнали ко мне, бомжик. Там и помозгуем, что с тобой дальше делать. Вот, — он протянул Коле пакет. — А то на улице первый снег.

— Спасибо, — смущённо натягивая дублёнку, поблагодарил Коля. — Я тут подумал, может, у Юли перекантуюсь пока? Или она по-прежнему обо мне и слышать не хочет?

— А кто её знает? Три дня дозвониться не могу.

— Странно. А мать как? — кутаясь под холодными порывами ветра в абсолютно не сохраняющий тепло, красиво отороченный мехом, просторный капюшон, поинтересовался Коля.

— Не знаю. Я Юльку больше не видел. После нашей встречи хотел созвониться, а она где-то в загуле.

— Докатился, блин, — садясь в машину, горько вздохнул Коля. — Ни дома, ни семьи, мать родная, и та не признаёт. За что мне это, Кирюх?

— Не грузись, бывает и хуже. Руки, ноги есть. Документы на месте? А остальное приложится. Знал бы ты, какие сейчас у меня… — он запнулся. — Ладно. Забей. Есть одна идея… хотя… нет. Едем ко мне. В себя придешь. Потом что-нибудь придумаю.

— Да уж. Свалился я на твою голову.

— Это не ты. Это судьбе — спасибо. Ты всего лишь жертва. А долг более сильного — помочь! Вот и помогаю. Так что не скули. Пристегнись-ка лучше, — косясь в зеркала заднего вида, произнёс водитель и, включив погромче музыку, прибавил газку.

Коля всматривался сквозь внезапно разгулявшуюся вьюгу в проносящиеся мимо заснеженные улицы. Кирилл же, несмотря на погодные условия, показывал высший пилотаж езды по мегаполису: то проскакивал где-то в карманах, прилегающих к проспектам домов, то, минуя пробки, нырял в какие-то дворы, и вскоре Коля уже не понимал, где находится. Районы были незнакомы. «Ему бы в разведку с такими талантами! От любого хвоста отвязаться сможет», — сам не понимая, почему такие мысли лезут в голову, подумал Коля.

Около часа проколесив в таком темпе, Кирилл притормозил в одном из дворов и, выключив музыку и фары, показал жестом молчать. Минут пять просидев в тишине, он облегчённо вздохнул и, достав сигарету, закурил.

— Знаешь, кореш, а у меня, кажется, проблемы. И вот даже и не знаю, кому из нас хуже, — нарушив затянувшееся молчание, признался он.

— А ты только догадался? — невесело усмехнулся Коля. — Я и так-то рад, что тебя выпустили. Думаешь, следят?

— На ментов я ложил. Тут кто-то покруче. Вот только — кто? А знаешь? Давай-ка сделаем так, — он вытащил из бардачка какие-то бумаги и, включив навигатор, задал какие-то параметры. — Вот и чудно, здесь недалеко.

Ничего не ответив на вопросительный взгляд друга, он повернул ключ зажигания и, тихонько проехав пару дворов — остановился.

— Тут недалеко. Пойдем, пройдёмся, — выходя из машины, произнёс Кирилл.

Ветер, завывая, задувал колючие снежинки под капюшон, не вызывая желания разговаривать. Ничего не понимающий Коля бездумно топал за другом, пока не оказался на пороге нотариальной конторы.

— Извините, мы уже закрываемся, — обратилась к вошедшим явно уже собиравшаяся уходить миловидная девушка в деловом костюмчике.

— А если вот так вопрос поставить? — очутился рядом с ней сияющий голливудской улыбкой Кирилл и почти незаметно вложил что-то девушке в ладошку.

— Да, да. Вы по очень серьёзному вопросу, — мгновенно загорелись её глазки. — Я посмотрю, что могу для вас сделать, — добавила она и прошмыгнула в одну из дверей.

— Ну, ты и жук, — поражаясь изворотливости друга, усмехнулся Коля.

— А иначе в нашем мире нельзя. И что бы ни говорили, мол, Россия продажна и прочее… везде так. Вот и привык.

Тем временем в коридор вышел невысокий лысоватый мужчина в деловом костюме. Его небольшие глазки скользнули по потенциальным посетителям, и, удовлетворённо хмыкнув, он жестом предложил им пройти внутрь.

— Присаживайтесь. Чай, кофе? Угу. Любочка, два кофе. Позвольте представиться: Петрачук Борис Евгеньевич. Чем могу быть полезен?

— Как вы знаете, бывают такие ситуации… в общем — проблемы, — весьма скользко произнёс Кирилл и, получив неопредёленный жест в ответ, продолжил: — Я хотел бы перевести некоторые активы на мою невесту.

— С материальными активами, будь то движимое или недвижимое имущество, или, предположим, акции — это не столь сложно, но вот с остальным? Банковские операции выполняются в самих подразделениях, — заметив, что клиент желает что-то сказать, он замолчал.

Словно оглушённый, Коля, ничего не понимая, глазел на вполне серьёзно обсуждающих передачу домов, квартир и прочего людей. «За что мне это? И так Кирилл вгрохал столько бабла, что проще было забить и забыть!» — недоумевал он, но не вмешивался. По странному стечению обстоятельств у друга оказались с собой все необходимые документы. И словно во сне, поставив подписей больше, чем за всю свою жизнь, Коля стал одним из самых состоятельных людей в городе, если не в стране. Благосостояние нотариуса так же увеличилось на существенное количество нулей. В итоге, все стороны остались довольны.

— Не смотри на меня так. В машине всё объясню, — прошептал Кирилл, в то время, как ошалевший от привалившего счастья нотариус бегал за дополнительными бланками.

— Ок, — только и смог выдавить пребывающий в шоке Коля. «Видимо, у него и в самом деле всё очень плохо. Странно, что в таком положении он обо мне не забыл».

В итоге, в руках нового финансового короля Российской Федерации оказалась целая кипа бумаг, включающих в себя документы, обязующие Колю осуществлять роль попечителя в случае недееспособности Кирилла, и дающие право на получение наследства в случае его смерти. Эти пункты искренне пугали.

— А сейчас… — Кирилл опять ковырялся в навигаторе, — …сейчас мы купим тебе машину. Тут салон неподалеку где-то был. Ага. Вот он. Го, го, время не ждёт.

— Может, ты объяснишь всё же, что происходит? — вылупившись на друга, встал, как вкопанный, Коля.

— Окей, — подойдя поближе, согласился товарищ и, приглушив голос, начал пояснять: — У меня, как я уже говорил, проблемы. И немалые. Меня в любой момент могут убить или, при лучшем раскладе — покалечить. А я не хочу, чтобы мои деньги ушли государству. У меня был один человек, то есть, он и есть… в общем, на которого я планировал перевести все активы в случае чего. Но он далеко, никто не ждал, что так прижмёт. А тут — ты. Ничего личного. Я тебе доверяю. Думаю, не кинешь и не подставишь. В общем, если что…. - он на мгновение перестал тараторить. — Если что, к тебе может прийти человек и сказать такую фразу: «Зелёный королек — весьма полезен, хотя его свойства и не описаны в научно-популярной литературе».

— Что за бред?

— Бред, не бред. Просто запомни фразу. И на этого человека ты переведёшь две трети имущества, треть оставишь себе.

— Может, ты хотя бы скажешь заранее, как его зовут?

— Ты, смотрю, всё прослушал, — закатил глаза Кирилл. — У меня большие проблемы, и чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для тебя же. Это, кстати, и в документах прописано: будучи попечителем или наследником, ты можешь «якобы» по своему усмотрению отдать две трети полученного имущества любому выбранному тобой человеку. Остальное — твои комиссионные и подъёмные. Думаю, этого хватит, чтобы ты меня не предал, — произнёс Кирилл и, заметив, как дёрнулся друг, тут же поправился: — Ты не подумай, я тебе верю, иначе и не стал бы заваривать эту кашу, но знаешь… деньги такая вещь, она людей очень портит.

— Ясно всё с тобой, — понуро отводя глаза, ответил Коля.

— Да ничего тебе не ясно. Будешь радоваться жизни, только, если что-то со мной случится, не бросай, ладно? Может, сможешь вылечить или ещё что. Пойми, мне так будет спокойнее.

— Хорошо, хорошо. Но зачем мне ещё и машину сейчас покупать? Мне и так добра привалило.

— А затем, что ты не будешь разгуливать по городу пешком вот с этой папкой, — он взглядом указал на кипу бумаг в Колиных руках. — Да и не дело это — при таких деньгах без машины оставаться. А свою, прости уж, как и основную квартиру, я пока при себе оставил, авось, и пронесёт. Хотя очень сомневаюсь.

Устав спорить, ведомый товарищем Коля наведался в автосалон, став ещё и обладателем Рендж Ровера последней модели, который волей денежного бога тут же оказался и зарегистрирован, и застрахован.

— Вот ключи от твоей квартиры и её адрес. Она при любом раскладе должна остаться твоей. Здесь, — он протянул барсетку, — адреса и ключи от прочего имущества, там же коды от систем безопасности. Думаю, ты и сам разберёшься. А эта папка… как в сказке о синей бороде: её не открывай ни при каких условиях. Просто сохрани, и когда появится тот самый человек — отдай ему. Ну, а теперь, друг, пока или прощай… на всякий случай. Нежелательно, чтобы нас видели вместе. Не пытайся что-то изменить, обоим хуже будет. Сумею — выкручусь, а нет, так — нет. И удачи тебе, — обняв и похлопав Колю по спине, произнёс Кирилл и, оставив потерявшего дар речи товарища стоять, вышел из автосалона.

Спокойствие молодого человека, стоящего на грани смертельного, судя по обрывкам фраз, риска казалось удивительным. «Мне бы его самообладание», — с нотками грусти и лёгкой зависти подумал Коля.

Какое-то время пришлось подождать, пока подготовят автомобиль, и наконец-то, под завистливым взглядом вышедшей покурить молоденькой работницы кредитного отдела, Коля вырулил с территории салона. Воспользовавшись навигатором, он проложил маршрут к написанному на листочке адресу и, всё ещё находясь в смятенных чувствах, осторожно порулил к «дому».

Его взору предстало невысокое элитное здание с охраняемой прилегающей территорией. Двор, подъезд — всё казалось смутно знакомым, но в круговерти событий Коля не придал этому значения, углубившись в процесс парковки габаритного авто. Старший охраны проверил документы и, уточнив модель и номер автомобиля, что-то зафиксировал в компьютере и каких-то журналах, после чего услужливо предложил перегнать машину в паркинг.

В просторном холле Николая встретила на удивление молодая и симпатичная консьержка. Радушно улыбающаяся девушка вкратце поведала о времени прихода домработниц и проводила нового жильца к лифту. Располагающаяся на третьем этаже квартира оказалась, мягко говоря, просторной, и к тому же двухуровневой, с тремя комнатами в мансардном этаже. Очевидно, здесь ещё совсем недавно производился ремонт, в воздухе витал едва уловимый запах лакокрасочных изделий. Обойдя все шесть комнат, Коля заглянул в ванну с огромной гидромассажной кабиной и дверкой, ведущей в сауну, после чего обосновался в оборудованной по последнему слову техники кухне-столовой. К величайшему удивлению и радости ни крохи не съевшего с утра новосёла, холодильник был заполнен самыми разнообразными продуктами, а бар — напитками. Накрыв стол, словно ожидался как минимум приём на пять персон, Коля уселся в удобное кресло и, налив в бокал коньяка, окинул взором окружающую роскошь.

— Мда уж, в сравнении с этим… квартира на Рубинштейна просто — сарай. Вот же судьба злодейка. У кого-то полоса чёрная, у кого-то белая.

Окончив незапланированный пир, Коля еще раз прогулялся по комнатам, выбирая, в какой бы поселиться. Куда-то идти смысла не было, а что-либо предпринимать — отсутствовало желание. Хотелось просто отдохнуть. Переосмыслить всё произошедшее за последние годы и месяцы. Но и отдохнуть ему долго не дали, неожиданно раздался звонок, иконсьержка, извинившись за доставленное беспокойство, сообщила о визите какой-то управляющей.

Недоумевая, кто это, и что ей надо, Николай разрешил пропустить незваную гостью. И уже через пару минут перед ним стояла ухоженная, полноватая женщина лет пятидесяти.

— Здравствуйте, я — Елисеева Антонина Поликарповна, председатель домоуправления. Извините, что потревожила, но мой визит — не прихоть, а долг перед жильцами нашего дома. Как вы понимаете, здесь живут уважаемые, порядочные люди, заслуживающие покоя и безопасности. Обеспечивать это, и входит в мои обязанности.

Коля вежливо покивал и пригласил женщину в квартиру.

— Вы хотите убедиться, что я не воровка, не пьяница и не наркоманка? — улыбнулся он.

— Ну, что вы, я с первого взгляда поняла, что вы приличная девушка, — несколько смутилась от подобной прямоты женщина. — Однако у меня могут спросить, кто вы, и на каких правах проживаете в этой квартире…

— Я предоставляла уже все необходимые документы на КПП.

— Об этом мне известно, однако я лично должна во всем убедиться, чтобы не быть голословной.

— Как скажете, — устало согласился Коля. — Какие бумаги вас интересуют? На машину, квартиру, о счетах в банках?

— Что вы такое…

— Ну, так спросят же, а вы и не знаете, — примирительно улыбнулся Коля, только вот женщина его чувство юмора явно не оценила.

— Меня интересуют исключительно документы на квартиру и ваш паспорт, милочка.

— Зовите меня — Юлией. И подождите, пожалуйста, сейчас принесу бумаги.

Тётка оказалась весьма придирчивая, вчитывалась в каждую строчку, выискивая во всём двойное дно, и когда она наконец-то занялась изучением паспорта, то тут же воззрилась на новосёлку:

— А почему это у вас более трёх месяцев отсутствует регистрация? Ладно ещё — прописка, допустим, у вас не было постоянного места жительства, но всё же вы где-то жили? И обязаны были пройти временную регистрацию!

— Да как-то с позапрошлой квартиры выписалась, а прописаться в новой так и не успела, пришлось её продать, — растерялся Коля.

— А это не дело. Совсем не дело. И как я, по-вашему, должна буду нашим жильцам в глаза смотреть, если они спросят, всё ли в порядке? — распылялась тетка.

— Ну, я завтра же пойду в паспортный стол…

— И в ФМС, милочка. Вот вы, согласно документам, купили объект недвижимости в собственность, стоимость которого исчисляется в десятки миллионов, а кто за это налоги уплачивать будет?

И только тут до Коли начало доходить, что псевдорачительность — на самом деле не что иное, как завуалированная жажда разжиться. Осенённый идеей, он извинился и сбегал в запланированную к обживанию комнату, где лежали папки с документами. Как он и догадывался, предприимчивый Кирилл додумался вложить в один из кармашков банковскую карту с пин-кодом и некоторое количество наличности. Немного поразмыслив, он вытащил хрустящую пятитысячную купюру. Взяв из ящика стола чистый лист бумаги, он свернул импровизированный конвертик и, вложив в него «взятку», осторожно прошмыгнул на кухню. Не без труда разыскав полиэтиленовый пакет, он положил в него бутылку коньяка, коробку конфет и заветный конвертик.

— Антонина Поликарповна, извините, что покинула вас, — примирительно улыбнулся он. — Я очень благодарна вам за подсказку о необходимости срочно обратиться за регистрацией. Опять бы завертелась и выпустила из головы. И я, конечно же, рада, что буду жить в доме, где столь чуткие люди, блюдут букву закона. А вот это вам! — Коля, искренне надеясь, что правильно угадал желание визитёрши, протянул пакет. — Так сказать… — следя за недовольным выражением лица своей гостьи, Коля сбился и как-то скомканно добавил: — В знак доброго отношения.

— Ох! — вырвался у домоправительницы довольный возглас. Очевидно, шарившая в пакете рука добралась до недр конвертика. — Не стоило так беспокоиться. Главное, что мы нашли взаимопонимание, и надеюсь, всё у нас сложится наилучшим образом. Ну что же, не буду вас более отвлекать. До свидания. И не забудьте про регистрацию! — уже из-за дверей напомнила «язва», как мысленно окрестил её Коля.

Утром Коля решил не откладывать дело в долгий ящик. Какие бы цели эта Елисеева ни преследовала, в одном она однозначно была права — необходимо незамедлительно получить прописку. Найти паспортный стол при наличии навигатора было не сложно, но там, как и везде в России, царила бюрократия: приёмные часы начинались с обеда, но, несмотря на раннее время, народу уже собралось немало. Заняв очередь, Коля выслушал от громко шушукающихся вездесущих кумушек последние новости микрорайона, включающие в себя обсуждение всевозможных, в том числе, наиболее извращённых причин его визита. А с учётом того, что район был, мягко говоря, не из дешёвых — «Крестовский остров», то и бабули здесь проживали специфические и особо ядовитые на язык. Три с половиной часа ожидания, благодаря местным божьим одуванчикам, превратились для Коли в ад. Окончательным аккордом стала фраза одной из кумушек: «Я вчера ходила в милицию, внучек-растяпа не успел паспорт получить и уже потерял, так мне кажется, да нет, я уверена, что на доске объявлений о розыске висело фото этой девицы…» Ох, как бабки всполошились, загомонили. Они-то знали! Посыпались новые предположения. Некоторые, более разумные, поспешили ретироваться, за что Коля их мысленно поблагодарил — очередь стала существенно короче. А одна, видимо, особо сознательная, искоса кидая в сторону Коли гневные взгляды, на ходу доставала мобильный.

«Или старое объявление снять забыли, или разыскивали в связи с делом Кирилла», — подумал Коля и тут же, вспомнив о друге, забыл про бабок. Тем временем начался приём, подошла его очередь. Паспортистки попытались помотать нервы запугиванием штрафами, но поняв, что посетительнице «всё равно», выдали квиток на оплату штрафа в соседнем же окошке и приняли заявление. Собравшийся выйти из паспортного стола Коля внезапно натолкнулся на сплотившийся кордон из «народных блюстителей порядка».

— Куда собралась? — смело преградила ей дорогу дородная тётка лет шестидесяти.

— Домой, вестимо, — понимая, что ситуация доходит до абсурда, ответил Коля.

— Вот сейчас приедут и отвезут тебя куда надо, а то ишь — домой она собралась! Её ищут люди, с ног сбились, а она…

В этот момент открылись двери, и в помещение вошли трое полицейских, их взгляд тут же сфокусировался на Коле, а вот бравада с бабулек слетела вмиг, сдув большую их часть в неизвестном направлении.

— Юлия Станиславовна Розенфельд?

— Да, — кивнул Коля.

— Старший оперуполномоченный, двадцать восьмой отдел полиции, майор Александр Сергеевич Синельников. Мы разыскивали вас, как возможного свидетеля. Не могли бы вы проследовать с нами?

После этих слов обращенные к Коле взгляды оставшихся в помещении «патриоток» потеплели. Коля мило улыбнулся им и вышел следом за представителями правоохранительных органов. Недоверия полицаи не проявляли, без претензий согласились, чтобы «Юлия» следовала за ними на собственной машине. Оказавшись возле участка, в котором работал Василий, Коля насторожился. «Если бы дело касалось Кирилла, то и беседа проходила бы в другом месте. Значит, что-то случилось. Но что? С кем? Мама? Хотя нет, они нас никак не связывают. Юля? Старлей?» Больше предположений не было.

Вскоре Коля сидел в кабинете майора и ждал, пока тот раздаст подчинённым какие-то поручения, после чего в присутствии ещё одного, судя по четырём маленьким звёздочкам на погонах — капитана, майор наконец-то начал разговор:

— Юлия, мы хотели бы знать, где вы находились в последние полтора месяца.

— Звучит как-то… словно вы меня в чём-то подозреваете. Я на даче была, — с лёту соврал Коля.

— По нашим данным, у вас больше нет дачи, она принадлежит Терещенко Николаю.

— Да, именно так.

— Также нам известно, что вы не появлялись там в течение последних двух с половиной или даже трёх месяцев. Так где вы были в это время?

— На даче, но я же не говорила, что на своей. У подруги, в Псковской области.

— Пожалуйста, дайте телефон подруги, — попросил капитан.

— Это вряд ли. Местного у неё нет, а мобильные там не ловят. Если вы пытались до меня дозвониться, то могли это уже и заметить.

— У вашего отца был пистолет, вы об этом знали? — продолжил задавать вопросы четырехзвёздочный.

— Да.

— Где он находится сейчас? — тут же встрепенулся майор.

— Понятия не имею. Думаю, у вас. Он же из него отстреливался там, в клинике.

— То есть, вы утверждаете, что с тех пор его не видели? — недоверчиво взглянул на допрашиваемую капитан.

— Что ж, пока придётся поверить вам на слово. Когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз виделись с Терещенко? — продолжал допрос майор.

— Как раз в мое последнее посещение дачи. А что? С ним что-то случилось?

— Юлия, позднее мы ответим на все ваши вопросы. Но для начала хотели бы услышать ваши ответы, — подал голос капитан. — С чем связано то, что вы с тех пор не поддерживали отношения с Терещенко?

— Я уехала, — зачем-то соврал Коля.

— А у нас несколько иные сведения, — пристально посмотрел на допрашиваемую майор.

— Мы поссорились, и я уехала.

— Настолько поссорились, что даже продали квартиру? — уточнил капитан.

— Это не связано между собой. У нас была ссора личного характера.

— Предположим, всё именно так. Когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели Василия Прутко? — произнёс майор, и Коле стало нехорошо: «Да что тут произошло, пока меня не было?»

— Дней за десять до отъезда.

— То есть, перед поездкой на дачу Терещенко? — подытожил данные майор. — Что послужило причиной того, что вы не общались с тех пор?

— Не сошлись во мнениях.

— То есть, опять ссора? — взглянул на Колю капитан.

— Можно и так сказать.

— Вам что-либо известно было о его планах на ближайшее время? Возможно, он собирался куда-то поехать? — доставая сигарету, поинтересовался Синельников.

— Ничего такого не помню. Да и давно это уже было, Александр… эээ…

— Сергеевич, — подсказал капитан. — Теперь ответьте на те же вопросы касательно Станислава Сальникова.

— Кого? — не понял Коля.

— Друга Василия Прутко, Станислава, Стаса. Вы с ним знакомы. Нам точно известно, что вы с ним общались во время самостоятельного расследования в клинике, — объяснил майор.

— Ааа, Стас. Да, да, мы знакомы. Просто я его фамилию не знала. Ну, вот в клинике я его последний раз и видела.

— Душновато у тебя, можно, я форточку открою? — кривясь от дыма, попросил капитан.

— Открывай, неженка. Девушка не жалуется. А теперь расскажите о пансионате.

— Пансионате? — Коля ощутил, как вдоль позвоночника пробежала волна неприятного холодка.

— В один из последних дней вашего самостоятельного расследования под Приморском Станислав и Василий обмолвились, что хотят внедриться в некий пансионат, — майор затушил сигарету и пристально посмотрел на сидящую перед ним девушку. — Согласно полученной информации, о существовании данного заведения им стало известно от вас с Терещенко. Нам необходимо знать его месторасположение.

— Я… я не знаю. Вы думаете, ребята там? — у Коли на глаза навернулись слезы.

— Уверенности нет, однако и иных предположений о причине их исчезновения тоже. Однако удивляет их безответственность, — взглянув на капитана, майор вновь закурил. — В частности, Прутко. Неужели он не может отзвониться и предупредить, что задерживается? Вместо этого он уже недопустимо долгое время прогуливает работу. Это как-то не характерно для Василия.

— Если они действительно там, то… позвонить оттуда невозможно. Мобильные там изымают, как и все личные вещи.

— А, например, кольцо могут оставить или зажигалку? — поинтересовался Степанов.

— Ну, такое-то, да. Могут. Ой! Вася! — вспоминая, Коля шарил бессмысленно взглядом по столу, вызывая недоверчивые взгляды следователей. — Я когда-то отцу кольцо дарила. Оно не простое. В нём прослушка и жучок. Так вот, потом его Вася взял, спросил ещё, не против ли я. Ну, а мне-то что? Не таскать же мужской перстень? Так это я к чему? Если он на нём, то…

— О перстне мы в курсе, да вот же проблемка: даже аппаратура необходимая имеется, а вот кодов, позволяющих прослушать и посмотреть, увы, никто не знает, — вздохнул капитан.

— Я же их вводила, — постучав наманикюренным пальчиком по лбу, произнёс Коля.

— Что же, предположим, всё так, и надеюсь, это действительно поможет. Вы не откажетесь после дачи показаний проследовать с нами на квартиру Терещенко? Вот и прекрасно. Тогда продолжим. Где, когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели вашего бывшего жениха?

— Кирилла?

— Именно, — подтвердил Степанов.

— Вчера вечером.

— Где и при каких обстоятельствах произошла встреча? — не унимался майор.

— Он встретил меня на улице, сказал, что хочет поговорить.

— О чём вы говорили? — поинтересовался капитан.

— Собственно, как-то ни о чём. Он странно себя вёл. Всматривался в зеркала заднего вида, вёл машину так, словно за ним сам дьявол гонится. Привёз к нотариусу и зачем-то переписал на меня своё имущество.

— И вы, конечно же, так и не узнали, зачем он это сделал? — несколько ехидно поинтересовался Синельников.

— Пыталась. Он не сказал. То есть, сказал, что чувствует, мол, всё плохо у него. Я думала, он о суде, но — нет. Он боялся кого-то. Попросил, если выживет, если вдруг калекой или идиотом станет, чтобы я не бросала его — присмотрела, попыталась сделать для него всё, что возможно.

— Хм. Странные просьбы. И в котором часу вы расстались? — уточнил капитан.

— Мы под закрытие пришли в нотариальную, это около восьми вечера, и часа полтора ещё оформление заняло. А после он настоял на покупке этого автомобиля, — Коля кивнул куда-то в предполагаемом направлении. — И пока в автосалоне оформляли документы, он ушёл.

— Вы не подскажете адреса нотариальной конторы и автосалона?

— Вот, — Коля открыл папку и достал две визитки.

— Угу, спасибо. Так. Ну, во-первых, ознакомьтесь и ниже напишите здесь: «с моих слов записано верно», дата, подпись, расшифровка и фактический адрес проживания. Степанов, принеси бланк о невыезде.

Капитан вышел. Закончивший заполнять бумажки Коля уставился на майора.

— С кем-то из них что-то случилось? Почему вы о них всех спрашиваете?

— Да, Юлия, да. Случилось, и причём со всеми.

От этих слов Коля едва в обморок не упал, проклиная особенности женского восприятия.

— Ч-что с ними?

— Николай сбит машиной и до сих находится в реанимации. Не рвитесь, вас всё равно к нему никто не пустит. Он под охраной, как подозреваемый в покушении на одного из наших сотрудников, который, кстати, тоже до сих пор в реанимации с тремя пулевыми ранениями, сделанными из пистолета вашего отца. Василий и Станислав пропали месяца полтора назад, и никто не знает, где они. А ваш Кирилл сегодня не явился в суд. Где он и что с ним, пока не известно.

— Вот, — положил какой-то бланк перед майором Степанов. — Я пойду, соберусь? Кстати, постановление о проведении обыска ты подготовил?

— Да, да, давай. Сейчас к Терещенко, а потом… — майор взглянул на сидящую у стола девушку и осёкся. — Юлия, прочтите и подпишите согласие, что вы до соответствующего разрешения обязуетесь не покидать пределы города.