Ты меня променял

Глава 27

— Нервничаешь? — спрашивает Женя, останавливаясь на парковке у здания суда.

— Совсем нет, — усмехаюсь, осматриваясь. — Что-то машины Кости не видно. Надеюсь, он не передумал разводиться.

— Если верить словам Дениса, то мадам уже планирует, куда поедет в свадебное путешествие, так что вряд ли развод отменяется, — смеется Карельский.

Настроение у него сегодня отличное. Такое впечатление, что это он разводится, а не я. Ну, или же женится.

— Кстати, — поворачиваюсь я к нему вполоборота, — вот мы вроде о многом разговаривали, но я никогда не спрашивала, был ли ты женат.

— Не был, — сразу же отвечает. — И даже не планировал. Как сказала Крис, я почти женат на работе.

Я киваю с улыбкой, которая через секунду сползает с лица, когда на свободном месте справа от нас останавливается автомобиль Кости. В салоне он не один. И хватило же у обоих наглости… На заседание приехал с беременной любовницей.

Но почему-то это даже не задевает. Они оба уже показали, как далеко может зайти человеческая подлость. Один использует мою электронную подпись, при этом продолжает жить и спать со мной как ни в чем не бывало. Вторая несет какую-то чушь о том, что я ее достаю.

— Идем, Эмилия, — говорит Женя, тоже заметив эту парочку. — Я говорил, что ты сегодня просто шикарно выглядишь?

— Ты тоже ничего, — смеясь, отвечаю, открывая дверь.

На почти бывшего мужа стараюсь не смотреть, даже на его машину. Но от его взгляда через стекло мороз по коже. Слышу хлопок двери и вопрос:

— Хорошее настроение, Эмилия? Так радуешься предстоящему разводу или тебе твой любовник анекдот рассказал?

«Не надо», — движением головы мне показывает Карельский, но я ему подмигиваю, как бы говоря, что все нормально.

Скандал я точно закатывать перед зданием суда не собираюсь. Оборачиваюсь и с улыбкой смотрю на Костю. Его мадам так и не вышла из машины, но пялится на меня, и я в приветствии машу ей рукой, а потом отвечаю. Невежливо же оставлять вопросы без ответов.

— Ни то, ни другое. Я просто представила, как у тебя сейчас вытянется лицо на заседании.

Костя хмурится. Даже не спрашивает, почему я об этом говорю. Знает, что рыльце в пушку, вот и думает, какая из его подлостей могла вскрыться.

— Нам пора, — обойдя свою машину, становится рядом со мной Женя, коснувшись ладонью моей спины.

— И что же вы собираетесь выкинуть? — усмехается Костя, но уже как-то нервно.

Я лишь пожимаю плечами, загадочно улыбаясь, и разворачиваюсь, взяв Карельского под руку.

— Провоцируешь, Эмилия, — тихо говорит он.

— Нас все равно уже в любовники записали, — отвечаю, продолжая улыбаться. — Кстати, документы все Денис успел подготовить? А то не хотелось бы затягивать это дело.

— Так не терпится уехать в Штаты? — спрашивает Женя, и я чувствую, как напрягается его рука.

Останавливаюсь, когда мы поднимаемся на крыльцо здания, и смотрю ему в глаза.

— Знаешь, я думаю, что задержусь в Москве. Главное, чтобы все шло так, как надо.

— Это радует, — кивает Карельский. — Тогда предлагаю после того, как это все закончится, отметить в каком-нибудь уютном ресторане нашу победу. А в ней я точно уверен.

— Тогда идем вперед к победе, а потом я не против стейка с кровью, — произношу громче, видя, как Костя проходит мимо нас.

— И вино из черепов поверженных врагов будем пить, — поддакивает Женя.

Едва мы входим в холл, Карельский преображается. На месте моего… хм, друга появляется адвокат с бульдожьей хваткой. В кабинете судьи Костя поначалу чувствует себя расслабленно, говорит, что готов все подписать и разойтись.

Но дело приобретает новый поворот, которого мой уже с уверенностью бывший муж не ожидал. Женя достает документы, а судья озвучивает мой иск о разделе имущества. Костя вскидывает брови, глядя на меня так, словно хочет сказать: «Ты ничего не сделаешь».

Это мы посмотрим. Ведь сейчас в дело вступает мой адвокат, и я даже сама его боюсь. Размазал и уничтожил, что для Кости было неожиданно.

— В данный момент мы ничего не решим, — говорит судья, изучая новые документы. — Назначим новое заседание. Мне надо все изучить. И, возможно, передать эти данные в отдел по борьбе с экономическими преступлениями.

После этих слов Костя заметно напрягается. Пальцы в замок сцепляет так, что руки белеют.

— Но развод уже оформлен? — уточняю я.

— Да, а дело о разделе имущества продолжается. Я все документы приобщу…

Судья ударяется в объяснения, но я уже не слушаю. Просто стараюсь не показывать своего ликования, как я счастлива, что избавилась от Кости. И пусть теперь он дергается, пусть думает, кто его сдал с потрохами. Вот прямо представляю его паранойю — начнет подозревать всех и каждого. Но вряд ли Дениса, который с самого основания фирмы вместе с Костей.

— Кого подкупила, стерва? — едва мы выходим из здания, как бывший хватает меня за локоть. — Я предупреждал, что если ты рыпнешься, то я посажу твоего брата.

На душной улице после прохлады здания меня немного ведет, в глазах на секунду темнеет.

— Никого ты не посадишь, — тут же рядом возникает Женя. — И убери от Эмилии руки, если сам не хочешь сесть.

— Какой защитник выискался, — с мерзкой ухмылкой говорит Костя, но пальцы все же разжимает. — И как вовремя появился. Ты же, Карельский, на нее сразу запал, но она выбрала меня. А сейчас что, тешишь свое эго?

— Идиот, — качает Женя головой. — И не думай, что я поведусь на твои провокации. Морду тебе бить не буду.

— Поехали уже, — чувствуя, как ноги уже почти не держат, прошу я.

На улице и так все тридцать, а обстановка добавляет еще пару градусов к этой жаре.

— Поехали, — заметив мое состояние, кивает Женя. — Тем более и Константину Андреевичу попа, а то оставил свою девушку в машине на жаре, как собаку.

Все-таки слова — это его сильная сторона. Как скажет что… Мне смешно, а Костя даже покраснел. Кажется, вот-вот лопнет от злости. Но у здания суда, конечно, он ничего не сделает. А мне тоже хочется оставить последнее слово за собой. Поэтому на ступеньках оборачиваюсь и говорю:

— Ты аккуратнее. Гипертония — это не есть хорошо.

— А ты даешь, Эмилия, — улыбается Женя. — Сама как? Мне показалось или ты чуть в обморок не упала на крыльце?

— Душно, — отвечаю я.

И опять отвожу глаза под этим проницательным взглядом. Карельский определенно понимает, что я что-то скрываю. Может, пора рассказать? Но я так боюсь его реакции.

Мне нужен и Женя рядом — я уже не представляю своей жизни без него. И ребенок мне нужен, о котором я так давно мечтала. Вот только точек соприкосновения не вижу пока. Казалось бы, чего стоит сказать и посмотреть на реакцию. Никогда не относила себя к боязливым и неуверенным, а сейчас страшно.

— А у меня есть предложение получше ресторана, — произносит Женя, когда мы садимся в машину, и наклоняется ко мне.

Так близко, что запах туалетной воды щекочет ноздри, но приятно. Я вдыхаю, и даже самочувствие словно улучшается, хотя должно быть наоборот.

— Какое же? — спрашиваю, борясь с желанием закусить губу, которая начинает покалывать, когда лицо Жени так близко.

Снова в памяти всплывают наши поцелуи, которые остались где-то в Минске. И я, черт возьми, хочу снова это испытать.

— Поедем ко мне и посмотрим очередной фильм. Еду закажем.

Какое заманчивое предложение. И я действительно готова ходить в его футболках, смотреть с ним фильмы, говорить обо всем на свете.

— Поехали, — соглашаюсь я. — И надо будет поговорить.

Как говорится, или пан, или пропал…