Ты меня променял

Глава 38

Евгений

— Доволен? Я спрашиваю, доволен?

Эмиль в ярости. Он бьёт Костю в челюсть, под ребра, а тот никак не реагирует. Будто под наркотой, честное слово. Когда он начал курить всякую дрянь?

Жду, когда Бестужев закончит и отойдет в сторону. Мне есть о чем с Костей поговорить. Сукин сын! Я в глаза Эмилии смотреть не могу. Там столько боли и разочарования... И эту боль я ощущаю, как свою собственную!

— Я не хотел, чтобы она... Чтобы ребенка потеряла, — бормочет кретин. Рот у него от ударов Эмиля окровавленный. Глаза еле держит открытыми.

— Мразь! Гондон! — и снова Эмиль не сдерживается. Я понимаю, каково ему. Видеть боль в глазах дорогого человека — настоящая пытка.

Я не вижу Эмилию уже три дня. После того случая она закрылась в себе и из дома не выходит. По словам Арины, она хочет улететь в Штаты.

Честно говоря, даже не знаю как отреагировать. С одной стороны умом понимаю, что ей нужно время, нужно прийти в себя. Но с другой стороны... Не могу отпустить. Не хочу.

Эмиль уходит. Я же остаюсь в закрытом помещении наедине с Костей, заставляя его вспоминать все, что он получил благодаря Бестужевым. Баба его ускользнула, но Дэн, как и обещал, ее нашел. Показания против этого лицемера дала и сама тоже сожрала статью. За компанию. Не была она такой белой и пушистой, какой нам казалась буквально неделю назад.

Оказывается, ее ребенок не от Кости. Этот кретин пришел в бешенство, узнав правду. Понял, что потерял, и помчался возвращать Эми, однако поступил куда хуже.

«Восемнадцать лет лишения свободы», — объявляет судья спустя ещё две недели.

Облегченно выдыхаю.

Хорошая новость, но малыша Эмилии это не вернёт. Собственно, я даже не смогу сообщить ей, что Костя сел. Это сделает Эмиль.

Эми всё-таки улетела в Штаты. Попросила оставить ее в покое и позволить жить дальше. Было больно слышать от нее такие слова. Но наговаривать лишнего я не стал. Отпустил. Потому что понимаю ее боль. И то, что ей действительно нужно остаться одной и проанализировать... Она должна принять решение, как действовать дальше.

Я же обещал, что Костя получит заслуженное наказание. Он должен сгнить за решеткой. Уж слишком много грехов на его плечах. Он жизнь Эмилии испоганил.

Жизнь такой чистой, красивой, умной и безобидной девушки.

— Каким рейсом улетаешь? — интересуется Эмин. — Верное решение.

— Рано утром буду в Штатах. Надеюсь, твоя сестра не пошлет меня далеко и надолго.

— Исключено. Поверь моим словам.

Бестужев-младший вчера приехал из Америки. Говорит, Эмилия остыла.

— Откуда такая уверенность?

— Тему Карельского в нашем доме никто не открывает точно так же, как и того кретина Кости. Но я нарочно проговорился про тебя, чтобы увидеть реакцию систер. У нее глаза начали разбегаться. Она под дурацким поводом ушла в свою комнату и не выходила оттуда до глубокой ночи. Выводы делай сам. Я для себя сделал и озвучиваю при тебе вслух.

— Спасибо, — усмехнувшись, встаю с кресла. — Домой поеду. Высплюсь хотя бы, чтобы завтра на зомби не смахивать. Не хочу Эмилию пугать.

Эмин смеётся.

Мы покидаем мой кабинет. Бестужев едет к себе, я же отправляюсь в ближайший отель. Домой не охота. Там все напоминает Эми. Стены давят. Мне ее чертовски не хватает.

Рано утром всё-таки приходится отправиться в свою берлогу. Забрать пару вещей. Ближе к ночи оказываюсь в Штатах. В такое время, естественно, стучаться в дверь Бестужевых не собираюсь, поэтому дожидаюсь следующего дня.

Время никак не идёт. Будто замерло. А мне не терпится увидеть мою девочку.

Не уверен, что она будет рада моей персоне. Но все же надеюсь на хороший исход.

Эмилия

— Мам, — окликаю, все пытаясь дозвониться до брата. — Мам, папа дома?

— Да, — отвечает родительница, появляясь в кухне. — Что-то случилось?

— Не начинай сразу нервничать. У брата важное совещание было спланировано на сегодня, но он трубку не берет! А мне ведь интересно, получил ли он тот долгожданный проект.

— Получил, получил. — Следом за мамой появляется и папа. Обняв меня за плечи, прижимает к себе и касается губами моей макушки. — Ты лучше скажи, как себя чувствуешь? И что решила насчет танцев? Ищем уютное местечко, чтобы ты девочек своих собрала и приступила к работе?

Выдохнув, я смотрю себе под ноги. Вот уже неделю не могу выкинуть из головы мысль, что я поступила с Женей очень низко. Он ведь ничего плохого мне не сделал. А я оттолкнула его от себя и сказала, что жить хочу без него.

Да, тогда я была на эмоциях. А сейчас жалею о сказанных словах. Умом понимаю, что сильно задела его. Но взять и позвонить, как ни в чем не бывало, не могу.

Буквально до недавних пор надеялась, что он приедет за мной, несмотря ни на что. Но я ошиблась...

— Не знаю, пап. Дай мне ещё немного времени. Я не чувствую себя готовой.

— А мне кажется, что тебе просто лень заниматься работой. Понравилось сидеть дома. Ведь мама ухаживает за тобой как за маленьким ребенком. Нет, я тебя понимаю... Никто не отказался бы от такой заботы и любви... — шутит отец.

Будь его воля, никогда не позволил бы мне работать. Даже когда я открыла студию, он, конечно, поддержал, но в восторге не был. Потому что считает, что сам может содержать меня как надо. Однако я против. Даже с богатыми родителями нужно стоять на собственных ногах.

— Эмиль, не настаивай, пожалуйста, — подключается мама.

На самом деле они хотят лишь одного: чтобы я заняла себя чем-нибудь нормальным и не закрывалась в комнате часами.

— Вы не против, если я немного прогуляюсь? — спрашиваю, целуя папу в колючую щеку.

— Нет, конечно, — родители отвечают одновременно.

Рассмеявшись, я выхожу из кухни и поднимаюсь в свою комнату. Натягиваю на себя темные джинсы и серую футболку.

Отец ни разу не спросил про Карельского после того дня. Хотя я несколько раз случайно услышала, как они обсуждают его с мамой. Папа уважает Женю. И если бы у нас с ним получилось... Отец не стал бы противиться нашим отношениям.

Но у нас с Женей, к сожалению, не вышло.

Потому что я не захотела.

Была бы рада увидеть его сейчас? Однозначно да.

Но он вряд ли прилетит...

«Все, что я заработал собственным трудом, все находится здесь, Эми. Дом, работа... Я не могу на все плюнуть и переехать жить в чужую страну», — когда-то говорил Женя, узнав, что я не против отправиться в Париж и жить там всю оставшуюся жизнь.

И я его понимаю. Человек ведь прав. Столько лет пахал, чтобы в один день оставить все и свалить в другую страну ради какой-то девушки? Девушки, которая дальше своего носа не видит и доверяет каждому, кто выдает себя добрым и понятливым? Зачем Жене такая?

В парке сегодня слишком много народу. Скорее всего из-за того, что сегодня выходной. Еле нахожу пустую лавочку, сажусь и наблюдаю за детьми. Взгляд цепляется за девочку, которая сидит на траве и играет с котёнком.

Моя рука непроизвольно тянется к животу. Глажу его, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Забыть бы уже... Но у меня не выходит. Я же такого долгожданного малыша потеряла...

По словам отца, Костя долго будет торчать за решеткой. Меня это никак не успокоило, честно говоря. Потому что... Даже если он получит пожизненное наказание...

Моего малыша не вернуть.

Отгоняю от себя грустные мысли. Встаю и иду в сторону батута, где прыгают маленькие детишки. Мне нравится за ними наблюдать.

Но не успеваю я сделать даже трёх шагов, как слышу за спиной:

— Эмилия, — голос такой знакомый...

Сглатываю раз за разом. У меня что, галлюцинации? Нет, не может быть, чтобы Женя прилетел... За мной?

Оборачиваюсь и не верю своим глазам, увидев перед собой Карельского. Он держит в руке букет жёлтых роз и смотрит на меня в упор. В его глазах нет ничего, кроме тоски.

— Женя, — шепчу я, бросаясь в его объятия. Крепко обнимаю, прижимаясь губами к коже его шеи.

Женя притягивает меня к себе одной рукой. Второй держит букет.

— Я соскучился по тебе, Эмилия, — шепчет он, впиваясь в мои губы.

— Я тоже, — отвечаю, переплетая наши языки. Всего на пару секунд. Отстраняюсь и заглядываю в его темные глаза. — Прости меня, пожалуйста. Я...

— Чш-ш... Ничего из прошлого обсуждать не хочу, — говорит он и изучает мое лицо. — Теперь смотрим только вперёд и назад не оглядываемся. Договорились?

— Хорошо. Не верится, что ты действительно прилетел. Я давно потеряла надежду.

— Эмилия, я прилетел не просто так. А чтобы сделать тебе предложение. Поверь мне, ради тебя я на другой конец света готов отправиться. Лишь бы ты всю жизнь была рядом. Это тебе, — Карельский вручает мне букет роз.

— Спасибо, — шепчу. — А насчёт предложения, — улыбаюсь, — в родительском доме поговорим.