Ты мне Никто!!! И я тебе никто! И никогда не будем...

Глава 37. ТАТЬЯНА

Я так обрадовалась приказу-предложению Вадима Константиновича не коротать Новый год одной, что, по-началу, даже не задумалась обо всех сопутствующих «нюансах». И только, когда здание офиса осталось далеко позади, на меня накатила волна страхов и сомнений.

Во-первых, конечно, это неловкость от того, что явлюсь к людям незваной. У них там своя компания, свои планы и традиции, а тут такая я — бабах на голову!: здрасте, я тут костюм Вашего брата разнашиваю — ему узок, спасибо за приглашение. И безумным клоуном к их праздничному столу блямс!

Во-вторых, ну, реально, я совершенно дико выгляжу в этом балахоне. Вадим Константинович, конечно, успокоил, типа «Не робей, с гардеробом Светка что-нибудь придумает». Но у меня даже в голове не укладывается, КАК?

Светлана Константиновна на полголовы выше меня. Плюс, даже, если мы с ней в размерах сойдёмся, не могу представить, чтоб у какой-нибудь Хозяйки Праздника… на даче… где они бывают «лишь набегами»… в шкафу завалялось сразу несколько вечерних платьев. На случай, если кто-то из родственников вдруг приведёт кого-то голого, ага. Скорей всего, выдаст мне какую-нибудь пижамку. И буду я сидеть в кругу чужих людей, праздник украшать. Вишенкой на новогоднем торте. Какая-то, вообще, неутешительная картинка складывается…

— Вадим, Константинович…

— Татьяна, не начинай! Я тебя заверил, что не о чем волноваться? Вот и не ёрзай! А то, вон, в сугроб высажу. Будешь сидеть в кювете успокоенная, поскольку, сразу все твои смешные страхи отпадут.

— Я вообще по другому вопросу! Вы мне раз… Три раза сказали, чтоб успокоилась, и я Вам сразу и поверила. Так что, я «не начинаю». Я просто хотела спросить, почему Светлана Константиновна тоже Свиридова? Вот и всё.

— Наверное, потому, что папа наш — Свиридов… Или ты про Артёма? Ну, как я понял, пришлось бы кучу бумаг на новую фамилию бегать оформлять. А у Артёма тогда, я помню, полугодовая загранкомандировка маячила. А потом… слушай, ей Богу, не знаю. Я, как-то и не спрашивал. Если так интересно, сама спроси.

— Да нет, я просто так… А у меня подарка нет. Как же я без подарка?!

— Вот ты, Татьяна, взрослая девушка… грамотный специалист… А так и не знаешь, что подарки людям Дед Мороз приносит. Стыдись! Не, правда, Тань! Ну, не парься ты уже, а? Всё решим! Мои от нас двоих подарим! У меня их — гора!

«От нас»…

Всё-таки, приятно быть доверчивой! Вот Вадим Константинович заверил: «не начинай», я сразу так и поступила! Смотри, Танечка, как всё прекрасно складывается! А могла б всю дорогу терзаться и себя поедом есть!

Как только заехали во двор, нас высыпала встречать целая, как мне в тот момент показалось, толпа народу! Все радовались, обнимались. Друг над другом подтрунивали… Ну, как толпа… четверо взрослых и россыпь ребятишек.

Меня так тепло приняли, будто целый год уговаривали приехать и я, наконец, соизволила. А я им, как будто, самый лучший друг и близкая родственница. Кроме Светланы Константиновны и её мужа Артёма, компания состояла ещё из одной пары: Михаила и Людочки, друзей семьи. Мы перезнакомились и сразу же договорились, что без отчеств и реверансов.

Что касается детей, как я поняла, близнецы Стасик-Владик лет девяти и пятилетняя Маша — это Людочкины с Мишей, а семилетний серьёзный мальчик Максим и его трёхлетняя сестричка Леночка — это Светланы и Артёма.

Нас сразу же сопроводили в дом. Оказывается, праздник намечался простой, семейный. Никаких тебе вечерних туалетов и фраков.

Дом был кирпичный, высокий с приветливыми украшенными снежинками окнами. Весь первый этаж занимала просторная гостиная-столовая, отделённая от кухни резной деревянной аркой.

Главной её достопримечательностью был, конечно же, огромный камин из неотёсанного камня. На втором и третьем этажах — спальни, по три на каждом. И ванные комнаты.

Светлана сразу же потащила меня наверх и выделила из своего гардероба две пары плотных спортивных брючек, толстовку и маечки. Я тут же переоделась и почувствовала себя гораздо увереннее. Остальные тоже были одеты просто: в джинсы или спортивки. Поскольку ёлку нарядили во дворе, предполагалось встречать Праздник на свежем воздухе.

Мне, прям, как королеве, выделили отдельную спальню на третьем этаже. Там же остановились Михаил с Леночкой и Вадим Константинович… Вадим…

Не могу припомнить в своей жизни такого весёлого Нового года! Пока мы, девочки, хлопотали на кухне, мужская часть и дети установили во дворе салюты. За стол сели ближе к девяти. Шум-гам, радость и веселье. Я прям сразу почувствовала себя в компании — своей. Не было никакой неловкости или чувства отстранения — мы все были, как будто, единым целым — такой гудящий рой со всплесками хохота. Старый год провожали под весёлые тосты и шуточки, вспоминая, у кого что было забавного.

Где-то ближе к десяти все вышли во двор. Максимка, племянник Вадима, с серьёзным видом объяснил, что такая традиция: дать возможность Деду Морозу секретно пробраться в дом и без суеты разложить у камина всем послушным детям ПОДАРКИ. А некоторым «хорошим взрослым» — подарочки. При этом, с сомнением спросил:

— Ты уверена, что заслужила? Ты хорошо себя вела?

— Она точно была очень послушной, — дядя со смехом потрепал племянника по голове.

— Тогда почему она твои брюки надела? Тогда ещё. В машине?

— Это я ей надел. Чтоб не убежала. Мои брюки волшебные, — мальчику оказалось достаточно этого сомнительного аргумента, он с уважением взял меня за руку и больше не отпускал.

Мы, чтоб не ждать, пока там Дед Мороз в гостиной копается и сортирует свои дары, водили вокруг ёлочки хороводы, громко пели и пускали фейерверки с салютами: ждали сигнала Светланы: дескать, всё, Дед Мороз с задачей справился и тайно пропал.

А потом, когда она дала «отмашку», радостной гурьбой вернулись в дом. У камина была прям навалена куча подарков: коробки и коробочки, красивые пакеты и, обёрнутые в «новогоднюю» бумагу, свёртки. Что там, говорите, Дед делал? Сортировал?!..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мне, как оказалось, Дед Мороз принёс яркий невесомый шарфик и набор душистого хэнд-мейд мыла в виде ракушек, морских звёзд и бабочек. Когда я развернула всё это богатство, Вадим мне лукаво подмигнул:

— Я же говорил: послушная!..

Когда дети навпечатлялись своими подарками и стали понемногу затихать, Светлана увела их на второй этаж. Там были оборудованы две детские спальни: одна с двухъярусной кроватью и диванчиком, а вторая — «для принцесс».

Оставшись одни, «послушные взрослые», сообразив, что, наконец, «слушаться» больше некого, совсем расшалились. Артём принёс из чердака ворох старой одежды, мы обрядились и стали «проказничать». Мне достался «костюм» зайчика с хвостиком-прищепкой с комочком зелёного пуха на конце, клоунским розовым носиком и смешными, чересчур длинными ушками, сооружёнными из детских колготок. Эти ушки доходили мне до груди и задорно шлёпали, когда я пыталась увернуться от желающих пощупать мой «хвостик».

«Желающий», собственно, был один. Вадим заявил, что я — никакой не зайчик, а вовсе даже кролик и взялся это доказать на примере моего хвоста. Сам он был одет Бабой Ягой в длинной цветастой юбке, фартуке и бандане. И его попытки пощупать мой хвостик выглядели нахально-вызывающе. Такая себе, бабка-нахалка.

Потом начались танцы. Зрелище, конечно, было то ещё! Пират-Артём с закрытым чёрной нашлёпкой глазом, в широком кушаке, едко-салатовых бабских панталонах и с трубкой в зубах, кружил в танце пчёлку-Светлану. На ней было короткое платье в жёлто-чёрную полоску и чёрная бархатная подушка-думочка на попе, пристёгнутая к поясу. «Попка» то и дело съезжала набок, а пират ворчал и заботливо водружал её на место.

Миша с Людочкой представляли странный тандем «Красной Шапочки», в пышной короткой юбке, кожаной жилетке и розовой шапочке-пидорке набекрень, и «Кота Леопольда», в больших стоптанных тапочках, мужских нижних кальсонах, в тонких очках и в наглухо застёгнутой рубашке с огромным лиловым бантом на шее, сооружённом из женского шарфика. Второй, ярко-рыжий вязаный шарф, заправленный одним концом в кальсоны, символизировал хвост. Красная Шапочка шалила и время от времени старалась на этот хвост наступить, отчего Леопольд всё время взбрыкивал, кружился и имитировал голодного волка.

Ну, и мы с Вадимом: безумный кролик с прищепкой на попе и коварная Баба Яга.

Когда время подошло к полуночи, весь этот «весёлый зоопарк» накинул шубейки и дублёнки и отправился к ёлочке встречать Приход…

Приобняв меня за плечи, Вадим внезапно жарко зашептал мне на ухо:

— Что ты загадала, Заенька?

И, пока я пыталась придумать приличную версию моего желания, развернул к себе и жадно поцеловал:

— С Новым годом, девочка!

Испуганные бабочки у меня в животе стремительно разлетелись, рассыпались пылающими искрами и я вдруг почувствовала себя самым счастливым кроликом на свете…