Ты (не) мой спаситель

14 ГЛАВА

Когда мы приехали в уже знакомый мне загородный тайный дом Лирссман практически в горах, насторожилась.

— Почему мы приехали сюда? — аккуратно поинтересовалась, заходя в холл, едва супруг открыл мне дверь.

— Для безопасности, — коротко и равнодушно ответил, проходя следом, помогая избавиться от пальто.

— Надолго?

— На пару дней.

Замерла, переваривая услышанное. Эта поездка портила мне все планы, да и никаких вещей не брала с собой.

— У меня работа, — нахмурившись, произнесла, складывая руки на груди, потому что руки так и чесались кое-кого придушить за самоуправство.

— Отдохнёшь.

Короткие фразы, сказанные полнейшим равнодушием, начинали злить. Вскоре Лирссман и вовсе перестал смотреть на меня, удаляясь в свой кабинет. Ничего не понимая, направилась на кухню, предполагая разговор Ришарда и Барбары.

Думаю, скажи она ему правду, он бы вёл себя далеко иначе. Возможно, женщина наплела ему байку про время, что даже у максимально совместимых пар дети не сразу рождаются, и всё в том же духе. Поэтому супруг сам не свой, пытается свыкнуться с мыслью, что не способен повлиять на человеческий организм. Но это были лишь мои предположения, а спрашивать у Лирссман напрямую, побаивалась. Лучше его сейчас вовсе не трогать.

Включив телефон, подождала загрузки, после чего открыла популярный сайт с различными кулинарными изысками, выбирая более-менее лёгкий, но в то же время, необычный рецепт. Надо было занять себя хоть чем-то.

Параллельно включила ноутбук, созваниваясь по видеосвязи с Челси, решив обсудить хотя бы некоторые рабочие моменты. Девушка, конечно, удивилась, увидев меня за готовкой, но тактично промолчала. Позже созвонилась с коллегой, с которым мы совместно готовили несколько треков для нового фильма, а когда он начал у меня спрашивать, не знаю ли я Кату Мэй, то рука с ножом невольно дрогнула.

— Кто это? — спокойно спросила, отправляю на шкварчащую сковородку нарезанные дольками помидор и перец.

— Новая восходящая звезда, правда, её никто не видел ни разу, даже не представляют, как она выглядит и откуда родом.

— Такое возможно? — скептически приподняла бровь, делая вид, что мне любопытно, но не очень.

— Учитывая эпоху новых технологий, вполне возможно. Просто уловил схожесть её песни с твоими композициями, подумал, вы знакомы, — резюмировал Фил, при этом смотря куда-то поверх камеры ноута.

— Хм… Сбрось-ка песню, даже любопытно стало, — задумчиво протянула. — Но ты же знаешь, что многие не особо парятся. Берут чужую песню, накладывают пару эффектов через программы, тут подкрутят, там что-то вырежут, и уже готова новая композиция.

— Такое вполне может быть. Но я бы рекомендовал тебе поискать эту девушку и предложить сотрудничество, пока другие её не нашли.

— Зачем? — нахмурилась, не понимая, какого чёрта кому-то искать неизвестную певицу.

— Она чертовски талантлива. Странно, что Челси тебе до сих пор про неё не рассказала. Ведь эта таинственная незнакомка уже почти две недели держится в топе всех чартов, и вызывает огромный резонанс в среде исполнителей.

Нахмурилась ещё больше, забывая про готовку и открывая на телефоне вкладку с закрытой группой, где находилась исключительно элита шоу-бизнеса. Я новости тут давно не читала, игнорируя кипу сообщений, а сейчас…обомлела. Казалось, о моей скрытой личности судачили все. Кто-то восхвалялся талантом, кто-то называл посредственной, мол, один хит написала и исчезла.

— Эл! — услышала оклик приятеля, не сразу, но отвлекаясь от телефона.

— Прости, на меня столько всего навалилось, что времени ни на что не хватает, тем более ползать по разным чатам. Но сейчас читаю и не понимаю, как эта новость прошла сквозь меня, — начала оправдываться.

— Ничего удивительного. У меня было похожее состояние. Я узнал о престижной награде за композицию к сериалу только через неделю, всё не мог понять, с чем меня поздравляют, — усмехнулся Фил, возвращая внимание на меня.

— Возможно, так грешат все творческие люди, — мягко улыбнулась, отставляя потушенные овощи в сторону.

И надо же было именно в этот самый момент явиться Ришарду. Он был всё в той же одежде, разве что без пиджака и галстука. Цепко осмотрел меня, затем небольшой бардак вокруг, а после и ноутбуку внимание уделил, в котором отчётливо было видно Фила.

— Я сброшу в ближайшие дни все файлы, ты можешь пока отретушировать первый трек, как и обсуждали, — решила поскорее закончить разговор с коллегой.

Быстро всё обговорив, отключила видеосвязь, закрывая крышку ноутбука и возвращаясь к готовке.

— Я готовлю пасту с овощами и мясом. Но ещё минут тридцать ждать, — резюмировала ровно, стоя спиной к супругу.

Не получив в ответ ни одного слова, и вообще ничего не услышав, решила, что мужчина ушёл, оттого чуть не выронила лопатку из рук, когда мне на низ живота легла большая ладонь, а сзади прижалось стальное тело.

— Ч-что? — заикнувшись, быстро спросила, перемешивая говяжий фарш в большой сковороде.

— Неожиданно видеть тебя у плиты за готовкой, — ровно протянул, даже как-то…умиротворённо.

— Мне нужно было себя чем-то занять.

Секунда тишины, лёгкое поглаживание пальцами по животу, и я осознаю, что Лирссман думает о чём-то ужасном для меня. То, что в очередной раз не смогу принять. И…оказываюсь права…

— Думаю, из тебя получится замечательная мама.

Обычная фраза, от которой каменею, а рука с лопаткой зависает над мясом.

Моргаю, надеясь, что услышанное лишь плод моего воображения, и отмираю далеко не сразу.

— А, что, если у нас не получится завести…ребёнка? — спрашиваю сдавленно, практически шёпотом.

Тут же рука на животе тяжелеет, более ощутимо вжимая в мужское тело позади меня, горячее дыхание опаляет обнажённый участок шеи, следом чувствую лёгкий, словно жалящий поцелуй. Дыхание обжигает ухо и…

— Ты родишь мне наследника.

Жёсткое. Беспрекословное. Ришард не готов был принять иной исход.

Это не просто пугало, а приводило в дикий ужас. Не хотелось бы, чтобы в попытке обрюхатить меня, Лирссман водил по врачам, составляя максимально благоприятные графики для зачатия, ещё и пичкая какими-нибудь стимулирующими витаминами. И я могла многое сказать, особенно о том, что это моё тело и только мне решать, «когда» рожать, но сейчас решила тактично промолчать, боясь столкнуться с гневом супруга.

— Мясо подгорает, — спокойно произнесла.

Да, неожиданная смена разговора, но продолжение завело бы нас в тупик. Уже успела изучить мужчину, понимая, что от «своего» он не отступится. Спорить бесполезно, доказывать что-то тем более. Я слаба в этой игре, да и по сравнению с Лирссман глупая девица, которой учиться и учиться, чтобы хотя бы встать на одну ступень со столь «сильнейшими» мира сего.

Хотя не скрою. Внутри всё так и подгорало взорваться, хотя бы залепить пощёчину. Но в этот самый момент на кухню зашёл охранник, сообщив Ришарду, что какой-то груз доставлен. Не желая вдаваться в криминальные дела, начала усиленно перемешивать мясо, даже проигнорировав очередной жалящий поцелуй в шею.

Вот так, ничего не говоря, супруг оставил меня одну, а я смогла громко выдохнуть, упираясь ладонями в каменную столешницу, на пару секунд прикрывая глаза, собираясь с мыслями.

Закинув в стеклянную посудину все заранее приготовленные ингредиенты, посыпала обильно сыром, отправляя в разогретую духовку, включая чайник. Жутко захотелось кофе, и даже было плевать, что при месячных все врачи рекомендовали воздерживаться от кофеина.

Но к чёрту советы врачей! По сравнению с той задницей, в которой оказалась, кофе даже не иголка, а крупица в стоге сена.

Для полного счастья отыскала плитку настоящего бельгийского молочного шоколада, хотя с удовольствием поела бы торт со взбитыми сливками и карамелизированными орехами.

И вот, попивая довольно-таки крепкий кофе, заедая шоколадом, искала нелепые предположения о происхождении Каты Мэй. На различных форумах кто-то устраивал целые расследования, строя одну догадку бредовее другой. Журналисты готовы были даже заплатить тому, кто владеет хоть какой-то информацией.

«Не ожидала подобного ажиотажа», — думала, переводя взгляд на духовку.

Определённо, мне льстило такое огромное внимание, даже хейт повышал самооценку, но одновременно и сожалела о своём импульсивном поступке. Рано или поздно, правда вскроется. Фил уже провёл параллель, а ведь найдётся кто-то более умный и настырный. Блистать на сцене не желала, да и обладать бОльшей славой, чем сейчас, тоже не по мне. Изворотливых журналистов с лихвой хватало, а когда их станет больше, придётся постоянно скрытно передвигаться. К новостям о себе давно относилась равнодушно, прекрасно зная, как люди ради наживы добавляют красок истине, да и новости читала не прям так часто. Ожидала бОльшего наплыва прессы, когда вскрылась правда об отце и моё замужество с Лирссман, но…меня не трогали. Возможно, супруг приложил к этому руку, или его без «предупреждений» люди побаивались. Учитывая, что информации о Ришарде, как кот наплакал, и какие-то аспекты тщательно подтёрли, скорее всего был журналист или даже парочка, кто что-то выставлял в сети…любопытное, но уверенна, что этих самых «акул пера» с тех пор больше никто не видел и не слышал.

Раздавшийся громкий писк таймера, прервал поток мыслей, но я и с места не сдвинулась, лишь посмотрев на погаснувшую духовку. В такой ничего не подгорит, даже если забудешь. Ставишь таймер, он срабатывает и автоматически духовка выключается.

«Удобно».

Подперев голову рукой, со вздохом сожаления посмотрела на последние три дольки шоколада. Меня не грызла совесть, что слопала всю плитку, хоть жирка может прибавится. Жалела, что больше сладостей не нашла. Но…вспомнив про бассейн в подвале и мини бар, решила наведаться туда.

Благо, никто меня не охранял, да и в целом в доме стояла оглушающая тишина. По воде в бассейне лишь скользнула взглядом, понимая, что могла искупаться, используя определённые средства гигиены, но сейчас желала иного. Алкоголь совершенно не интересовал, но…

— Аллилуйя! — в голос воскликнула, отчего мой голос эхом отразился от стен.

Нашла целый ящик с различными видами шоколада. Горький сразу отмела, а вот белый и молочный прихватила с лихвой. Со своей добычей вернулась на кухню, вместо кофе приготавливая горячий шоколад, а после выключая везде свет, оставляя только лёгкое освещение в виде настенного бра, усаживаясь на широкий подоконник, вглядываясь в практически чёрное небо.

Вдали от цивилизации звёзды казались ярче и ближе. Меня всегда пленял их свет, хотя это и можно было научно объяснить. Но, как и любой девочке, мне хотелось верить в чудо, таинственность.

— Ага, ещё и в единорогов, — съёрничала себе под нос, откусывая большой кусок шоколада, запивая не менее сладким напитком.

Без понятия, сколько прошло времени, но комнату озарил яркий свет, и, щурясь, обернулась к выходу. Лирссман выхватил взглядом пустую обёртку от шоколада на острове, а после посмотрел на меня, прикрывающуюся большой кружкой.

— Что ты пьёшь? — холодно поинтересовался, проходя вглубь комнаты, внимательно осматривая каждый сантиметр, словно ища какие-то улики.

— Горячий шоколад, — пожала плечами, спрыгивая с подоконника, и второй рукой подхватывая фольгу и обёртки.

Услышав шуршание, Ришард сконцентрировал внимание на мне, но я отвернулась, выбрасывая мусор, оттого полный спектр эмоций на мужском лице не прочитала.

— Проголодалась? — только спросил, присаживаясь за стол, закатывая рукава чёрной рубашки до локтей.

— Ага.

Без понятия, что ещё было говорить. Вновь ощущала некую неловкость, хотя это давно должно было исчезнуть. Но учитывая, что я себя практически постоянно ощущала, как под микроскопом, мои реакции вполне объяснимы.

— Ты будешь? — спросила, доставая из духовки аппетитное блюдо.

— Буду.

Отвернувшись, закусила губу, пытаясь понять ход мыслей мужчины. После больницы он вёл себя крайне…странно. Мне стоило позвонить Барбаре и узнать, что она ему наговорила, но Ришард точно узнает, и «странно» уже буду выглядеть я. А так, пока раскладывала по фарфоровым тарелкам пасту с мясом и овощами под сырной корочкой, переключала мысли, более-менее беря себя в руки. Возможно, изобилие сладкого избавило от стресса.

Поставив тарелку перед Лирссман и положив рядом столовые приборы, села с другой стороны стола, приступая к трапезе. На удивление, паста удалась на славу, даже не пересолила. Мясо нежное и сочное, а овощи и специи придают нотку пикантности. Удивительно, что Ришард молчал. Ел, поглядывая на еду, о чём-то размышлял, а после ещё и добавки попросил. Сомневаюсь, что он бы стал это делать, если ему бы не понравилось.

— О твоих кулинарных способностях мои люди умолчали, — задумчиво протянул, разглядывая меня, как невиданную зверушку, после того как отодвинул пустую тарелку.

— Что ж, тебе следует уволить их за этот просчёт, — легкомысленно ответила, делая медленный глоток сладкого напитка, следом откусывая кусочек шоколада. — На самом деле я кроме яичницы и горячих бутербродов ничего в жизни не готовила. И не вижу что-то сложного в том, чтобы готовить по уже известному всем рецепту.

— Многие готовят по рецепту и терпят фиаско.

— Что ж, видимо, мне повезло, — пожала плечами, допивая горячий шоколад, а после подхватывая грязную посуду, загружая всё в посудомоечную машину.

Секунды тишины. Стою спиной к Ришарду, и вдруг…

Низ живота начинает неприятно тянуть, отдаваясь болью в желудке. Упираюсь рукой в каменную столешницу, ожидая, когда меня отпустит. Но боль только усиливается.

«Чёрт! Кажется, я переела сладкого», — выношу вердикт, разворачиваясь к супругу.

— Я спать, — коротко кидаю, отталкиваясь от столешницы и быстро следуя к выходу.

Лирссман перехватывает меня за талию за пару шагов до лестницы, разворачивает к себе, внимательно вглядываясь в лицо. И с каждой секундой чувствую себя всё хуже. Перед глазами темнеет, по спине прокатывается озноб…

Ришард чертыхнувшись себе под нос, подхватывает меня на руки, вскоре укладывая на диван в гостиной. Прикасается ладонью ко лбу, а затем достаёт из кармана брюк телефон, кому-то звоня.

— Немедленно приезжай! — практически кричит в трубку.

Разбираю ровную мужскую речь в динамике, улавливая знакомые нотки…

— Она переела шоколада.

— Чуть-чуть, — зачем-то жалобно вставляю, уже представляя очередную экзекуцию врача.

— Лучше молчи, — бросает мне, едва сдерживая гнев, после подскакивая и куда-то вылетая из комнаты.

Поворачиваю голову набок, всматриваясь в густой лес сквозь панорамные окна. И вдруг…с неба начинает падать снег, невольно вызывая у меня улыбку. Даже приступ боли отступает, и тело наливается тяжестью. Не успеваю понять, в какой момент закрываю глаза, уплывая глубоко в мир грёз…

Прихожу в себя резко от громких криков. По началу глаза пытаются привыкнуть к солнечному свету, льющемуся из окна. Я до сих пор лежу на диване в гостиной, укрыта тонким пледом до груди. В вену на руке воткнута иголка, от которой тянется трубка к небольшому медицинскому мешочку с какой-то бледно-белой жижей. Прислушиваюсь к ощущениям в теле, больше не чувствуя боли в животе, только сильную слабость, и мышцы словно тянет. В комнате совершенно одна, но мужские крики слышу отчётливо со стороны прихожей, и вот, они становятся всё отчетливее, вскоре достигая гостиной.

— Ты не имеешь право так поступать! — уверено, громко, выкрикнул Тайсон.

— Не притворяйся святым, брат, — нервно бросил Ришард.

— Она тебя возненавидит.

— Только, если узнает.

Прозвучало как-то…жутковато, по итогу чего Тайсон замолчал.

Я же, не особо понимая сути разговора, решила всё же притвориться спящей, точнее, ощутив близкое присутствие Лирссман, недовольно закрутила головой, медленно открывая глаза.

Миг.

Мужчина упирается одной рукой в спинку дивана, а второй в матрац, нависая сверху, пугая одним своим грузным видом. Под глазами залегли тёмные круги, на лице проглядывается короткая колючая щетина, а глаза холодны, как никогда. Нервирует и то, что в меня крайне внимательно вглядываются, пытаясь что-то отыскать.

— Как ты себя чувствуешь? — коротко спрашивает, хватая меня ощутимо за подбородок, наклоняясь ещё ниже.

— Н-нормально, — хрипло выдавливаю, опасаясь супруга.

Его поведение…пугает. Осознаю, что я ни в чём не виновата, чтобы получать негодование. И едва заметно выдыхаю, стоит Тайсону положить руку на плечо брата, с силой заставляя выпрямиться, тем самым отлипнув от меня.

— Не можешь понежнее? — сухо интересуется, вскоре и вовсе отодвигая Ришарда себе за спину, а сам аккуратно присаживается на край дивана у моих ног, беря руку и щупая пульс. — Как самочувствие? — мягко обращается уже ко мне.

На супруга стараюсь не смотреть. Одно его присутствие вызывает необъяснимую тяжесть, как перед бурей. Врач продолжает осмотр, проверяя крепление иглы к вене.

— Ничего не болит, — коротко отвечаю, пытаясь приподняться, ибо нахождение лёжа заставляет чувствовать себя при смерти.

— Аккуратно, — обращается вновь Тайсон, помогая мне приподняться и меняя положение подушки. — Ты переела сладкое, Элеонора. Учитывая критические дни, шоколад подействовал более агрессивно. Пришлось воспользоваться очищающими средствами. Эта капельница поможет. Ты можешь ощущать слабость в теле, это нормально. Два дня постельного режима и никаких нагрузок. К вечеру, если ничего не будет беспокоить, можно будет прогуляться.

То, что я ещё пила крепкий кофе, тактично умолчала. Я и так в глазах этих двух, как ребёнок непутёвый. Сладкое любила, но не ела в таких количествах никогда. А тут прямо…прорвало. Слышала, что шоколад поднимает настроение, локализуя гормоны, отвечающие за стресс. Видимо, стресса скопилось столько, что организм требовал как-то восполнить потерю…энергии.

— Дальше мы сами разберёмся, — раздалось беспрекословное за спиной Тайсона.

Мужчина только едва качнул головой, вскоре поднимаясь и разворачиваясь ко мне спиной.

— Всё же подумай о моих словах. Не усугубляй ситуацию, — как-то устало выдохнул мужчина, следом подхватывая свой чемоданчик, прощаясь со мной и покидая дом.

Мимо своего брата Тайсон прошёл молча, и я поняла, что мужчины явно что-то не поделили. Вмешиваться, не видела смысла. Влезать в семейные разборки — опасно, да и это сблизит нас с Лирссман, чего мне совершенно не хотелось.

— Больше никакого шоколада, — жёстко отрубил, бесцеремонно усаживаясь на диван, кладя мои ноги себе на бёдра.

«Прям идиллия!», — так и рвался сарказм, но лишь нахмурилась, переводя взгляд на капельницу.

— Долго ещё? — сухо поинтересовалась.

— Примерно час.

— Мне нужно в туалет.

Ришард молчал пару секунд, после чего подхватил на руки, отцепляя пакет с лекарством от штатива, и всучил мне в руку,

— Выше держи, — только велел, что я сразу выполнила.

Пока не стоит злить зверя, да и не в том я состоянии. Всё же, слабость присутствовала.

Когда мы оказались в ванной комнате на первом этаже, Лирссман аккуратно поставил меня на ноги около унитаза, продолжая стоять рядом, прожигая взглядом.

— Выйди, пожалуйста. И принеси мою сумку, — устало попросила, усаживаясь на закрытую крышку фаянса.

— Не смей закрывать дверь.

Даже удивилась, что супруг не сопротивлялся, ещё и ничего по поводу моей просьбы не сказал. Хотя, в последнее время он вовсе изменился. Некоторые его поступки перестала даже пытаться понять.

Прошло не более пяти минут, как Лирссман вернулся, протягивая мне сумку, в которой я сразу начала рыться. Держа в руках заветную коробочку с томпонами, подняла голову, вопросительно смотря на мужчину. Он молчал, оставлять меня одну не собирался явно.

— Выйди, — чуть настырнее попросила, а на мужском лице и мускул не дрогнул.

— Вдруг тебе станет плохо.

— Если станет плохо, позову тебя. Можешь караулить под дверью, разрешаю, — всё же не вытерпела, и нотки раздражения в голосе проскользнули.

И опять.

Ничего не говоря, только пробуравив тяжёлым взглядом, Лирссман оставил-таки меня одну, и я смогла облегчённо выдохнуть. Понимая, что от супруга можно всего ожидать, действовала быстро, сделав самые главные дела в первую очередь. Положение затруднялось наличием капельницы, которая должна была находиться в одном конкретном расположении, но, не смотря на это, справилась. Когда подошла к зеркалу, криво усмехнулась, разглядывая свой потрёпанный вид. Ожидала худшего, но кроме тёмных синяков под глазами и бледного лица, ничего критичного не заметила. А едва включила воду в раковине, как дверь распахнулась, и около меня вновь возвышался Ришард, перехватывая пакет с лекарством, удерживая на уровне своего лица. Что-либо доказывать не стала, сил и так было мало. Лишь наскоро умылась, расчесалась, собирая волосы в небрежную гульку на затылке.

— Мне можно есть? — равнодушно поинтересовалась, смотря на супруга.

— После капельницы.

Молча кивнув, вновь оказалась на крепких руках. Только голову на горячее плечо положила, прикрывая глаза. Мы вернулись в гостиную, и меня опять уложили на диване, а мои ноги покоились на крепких бёдрах супруга. Ничего говорить не стала, да и вновь заснула.

После очередного пробуждения, почувствовала, что Лирссман до сих пор рядом, только вот теперь над моими ногами, упираясь в сидушку дивана, расположился устойчивый переносной деревянный столик, а котором стоял ноутбук Ришарда, и сейчас мужчина что-то в нём усердно быстро печатал.

— Сколько времени? — спросонья спросила.

Сначала посмотрела за окно. Солнце спряталось за тучами и шёл небольшой дождь, отчего происходила путаница во времени. Зато капельницы не было, а на месте иглы красовался небольшой белоснежный пластырь.

— Пять часов вечера, — ровно бросил Лирссман, продолжая печатать и одновременно разговаривая со мной. — Как себя чувствуешь?

На пару секунд замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ничего не болит. Но хочу пить и…есть.

Вскоре я уже сидела на кухне за столом, уставленным исключительно полезной и какой-то пресной едой. Всё варённое и пареное, только на тарелке перед Лирссман сочный мясной стейк с дольками запечённой золотистой картошки.

— Я тоже хочу мясо, — обиженно протянула.

Мужчина приподнял скептически бровь, разрезая свой стейк и отправляя первый сочный кусочек в рот.

— Несколько дней ты на диете. Будет тебе урок, что переедать что-либо вредно.

Насупилась, подцепляя приготовленный на пару перец, отправляя в рот.

Как-то в детстве я отравилась клубникой. Отец прислал курьером несколько ящиков с ягодой, а пока мамы не было дома, я налопалась от души. Потом лежала в больнице с серьёзным отравлением. К слову, клубнику так есть и не перестала. Зато мама знатно поссорилась с отцом, запретив нам видеться месяц. С тех пор, всё, что касалось еды, мне отправляли дозировано. Но тот период запомнился больше безвкусной пресной едой, особенно воротило от куриного бульона без капли соли. То ещё дерьмо! Подобных случаев не было до сегодняшнего дня, но тут хоть немного соли ощущала.

Поев, вновь переместились в гостиную. На улице стало заметно темнее, дождь усилился, и временами где-то вдали слышался гром и сверкали молнии. В комнате горел только напольный торшер, и сейчас обстановка казалась слишком интимной. Но, учитывая моё болезненное состояние, была уверена, что Ришард замечать меня не будет.

«Ага! Ему вовсе плевать на состояние женщины», — с сарказмом подумала про себя, едва оказалась лицом к лицу с мужчиной, сидя на крепких ногах.

Лирссман ничего не предпринимал. Просто спокойно смотрел на меня, медленно поглаживая бёдра, а мне хотелось срочно спрятаться. Вспомнила и про телефон, и своего таинственного «маньяка». Уверена, мне прислали одно сообщение минимум. Надеялась, что Ришард не видел, хотя точно бы уже поднял данную тему.

— Где мой телефон? — ровно спросила, осматриваясь по сторонам, хотя бы на мгновенье ускользая от цепкого взгляда серых глаз.

— В спальне. Выключен.

— Почему выключен? — нахмурилась, сосредотачивая внимание на идеальном и уже выбритом лице.

— Чтобы не отвлекали.

Поджав губы, задумалась.

Поступок супруга логичен. Но та же Челси может переживать, что я «вне зоны доступа», ведь всегда предупреждаю о подобных ситуациях, а тут просто…пропала. Сегодня мы планировали обсудить новый проект и его подготовку, и должна была собраться целая команда для созвона. Но спорить с Ришардом и что-то ему доказывать бессмысленно. Так и подмывало поступить с ним подобным образом, вот только, предполагаю, что от многих его быстрых решений и распоряжений зависели жизни людей, а я не была столь отчаянной и глупой девицей, чтобы своей местью подставлять других.

— Через три недели мы летим в Арстон, — поставил перед фактом, а я тут же вспомнила о другом.

— Я не могу, — уверенно мотнула отрицательно головой. — У меня вручения премий и много работы на тот период.

— Без твоего отсутствия ничего не изменится.

— Ты обесцениваешь мою работу, заодно и меня! — повысила голос.

Мне совершенно не нравилось, что с моим мнением не считаются. Возможно, кому-то и нравится такое самоуправство, но явно не мне.

— Ты летишь со мной, — сказал, как отрезал.

Кажется, у меня глаз задёргался на нервной почве, предприняла отчаянную попытку слезть с мужских колен, но Лирссман переместил ладони на ягодицы, крепко сжимая, притягивая к себе теснее, а после, совершенно не ощущая моего сопротивления, набросился в поцелуе, словно насилуя рот.

Замычала, упёрлась ладонями в литые плечи, но учитывая и так моё вялое болезненное состояние, бороться с горой мышц и бешенным натиском тестостерона, было бессмысленно. Но показалось, что…супруг сдерживает себя. Ему явно хотелось куда больше, но в данный момент он мог только мечтать об этом.

Миг. Меня опрокидывают с тихим рыком на диван, Ришард нависает сверху, вжимаясь пахом в промежность. Замирает на несколько секунд, тяжело дыша в район шеи, после оставляя ощутимый жалящий поцелуй. Слышу шелест одежды, моё домашнее платье оказывается задрано до талии, что мне совершенно не нравится, а когда к лону, скрытому лишь кружевом трусиков, прислоняется горячий член, невольно дёргаюсь.

Лирссман кладёт одну руку на талию, не давая мне ускользнуть. Понимаю, что проникновений никаких не будет, но прекрасно помню, «как» Ришард может получить разрядку иным способом. Да и либидо супруга пугает, больше становясь похоже на болезненную сексуальную озабоченность.

Чтобы хоть как-то отстраниться, упираюсь ладонью в обнажённый твёрдый пресс, но руку быстро перехватывают, кладя на детородный мужской орган. Распахиваю широко глаза. Первое прикосновение бьёт током по сознанию, хотя подобное делаю не в первый раз. Только сейчас что-то меняется. Но не могу осознать «что именно».

Скольжу ладонью по твёрдому члену, ощущая каждую вену. Веду до головки, касаясь чувствительной кожи кончиками ногтей. Лирссман втягивает воздух, начиная целовать шею уже интенсивнее, свободной рукой задирая платье выше, вскоре сжимая грудь, отчего уже я судорожно вздыхаю, прикрывая глаза.

И…

Меня накрывает. Знаю, что Ришард и предварительными ласками до оргазма доводит, а потому стараюсь дать удовольствие супругу. Сжимаю крепкий ствол сильнее, ускоряя движение руки, и…

Чувствую, как горячая струя семени брызгает на мой оголённый живот, а следом слышу удовлетворённый мужской стон, и, клеймящий поцелуй в район ключицы.

— Слышал, беременные от избытка гормонов превращаются в нимфоманок. Не представляешь, как мне не терпится проверить эту теорию, — хрипло произносит на ухо, а вот я словно дышать перестаю.

Сквозь шум в ушах всё равно различаю каждое слово, осознавая, что Лирссман настроен намного серьёзнее, чем думала раньше