Тысяча четыреста восемнадцать дней

ДОГОВОР О НЕНАПАДЕНИИ

е устал ли ты, дорогой друг, от разговора о политических событиях в канун войны? Но что делать? Война есть продолжение политики… Можно было бы в нескольких общих абзацах изложить то, на что у нас с тобой ушли страницы. Но было бы это хорошо? Честно признаться, мне и самому не терпится начать рассказы о людях с чистой совестью, о героях битвы с фашизмом, а пришлось говорить о «жалких червяках», о гнусном выродке Адольфе. Дело в том, что и в наше время и «жалкие червяки» и гнусные выродки не перевелись. Если ты будешь постоянно слушать известия по радио, читать зарубежные материалы газет — ежедневно, без пропусков, — ты отметишь в современном мире и прямых наследников Чемберлена и даже Гитлера. По напряженности политическая борьба наших дней не уступает той, что велась перед второй мировой войной. По важности превосходит ее — решается серьезнейшее дело: быть или не быть третьей мировой войне с применением ядерного оружия.

Современную политическую борьбу — кто в ней берет верх, кто куда клонит, кто и какие цели ставит — лучше поймешь, если будешь знать политику прошлого.

С 1945 года многое изменилось в мире. Однако империализм не исчез и не стал лучше. Не изменилось его отношение к коммунизму. В числе средств, которыми империалисты борются с коммунистами, по-прежнему не на последнем месте клевета. Находятся такие историки, такие политики, которые утверждают сейчас, что вторая мировая война стала возможной из-за того, что Советский Союз заключил в 1939 году с Германией договор о ненападении, но отказался заключить в тот год союз с Англией и Францией. Ужасное обвинение, не правда ли? А факт остается фактом: договор у нас с Германией был. Вот опять отсрочка разговора о боях и сражениях. Мы должны опровергнуть обвинение антикоммунистов — я, как бывший фронтовик, ты, как внук фронтовика.

Центральный Комитет Коммунистической партии, Советское правительство яснее чем кто-либо в мире видели, как опасен фашизм, чем он грозит не только советскому народу, но и всему человечеству. Не однажды, а многократно Советский Союз предлагал Англии и Франции договориться о совместных действиях на случай, если Германия начнет войну против любой страны в Европе. Зная, какие надежды правительства Англии и Франции возлагали на Гитлера, не трудно представить, что все наши предложения под разными предлогами отклонялись.

Но вот подошло лето 1939 года. Напряжение в международной обстановке достигло предела. С чем сравнить то напряжение? С грозовой тучей, которая уже закрыла небо? С паровым котлом, который вот-вот разлетится от невероятного давления? Или с бомбой, которая уже вывалилась из самолета и устремилась к земле? В такое-то критическое время достигла наивысшего напряжения и дипломатическая деятельность правительств: еще многое можно было поправить, предотвратить и, наоборот, можно было ускорить катастрофу. Дипломаты-гитлеровцы пытались склонить Англию согласиться на роль второй державы (после Германии) и совместно выступить против СССР. Дипломаты-англичане предлагали роль второй державы Германии и тоже совместное выступление против СССР. Дипломаты панской Польши утрясали условия, на которых Польша вместе с Германией нападет на СССР. Дипломаты-японцы выясняли у немцев точные сроки нападения на СССР, чтобы не опоздать с вторжением на советский Дальний Восток. Вот так, со всех сторон, острия дипломатических атак были направлены на нашу страну. Дипломатические стрелы должны были превратиться в стрелы, обозначающие движение сухопутных армий, воздушных и морских флотов. И тут мы с тобой, читатель, первым поклоном поклонимся советским дипломатам за их умение разгадывать замыслы чужой дипломатии, такой же поклон и нашим разведчикам.

Под давлением своей общественности правительства Англии и Франции все же согласились на военные переговоры с Советским Союзом. Три державы в Москве должны были выработать соглашение о мерах против агрессии Германии. Поскольку миссия французов была подчинена английской, мы будем говорить в основном о поведении англичан в этом ответственнейшем деле.

Советский Союз предложил начать переговоры 23 июля 1939 года. Англичане ответили согласием лишь 31 июля. 5 августа английская миссия во главе с адмиралом Драксом отбыла в Советский Союз на пакетботе «Сити оф Эксетер». Обрати внимание на медлительность англичан, на даты. При этом имей в виду, что дата начала второй мировой войны — 1 сентября. Пока Дракс на неторопливом средстве передвижения (скорость пакетбота до 13 узлов) добирается до наших берегов, поинтересуемся его персоной. В бодрые годы он командовал Портсмутской крепостью, теперь же адмирал в отставке; правда, он имеет звание адъютанта короля по морским делам, но если учесть, что король участвовал в правлении государством только чтением тронных речей, которые ему писало правительство, то фигура Дракса (возможно, неплохого человека) производит впечатление странное. Ко всему надо добавить еще одно нелепое обстоятельство: Дракс не имел полномочий подписывать соглашение. Спрашивается, зачем же его послали? Послали затем, чтобы он тянул время, создавал видимость переговоров. А это зачем было нужно? А это было нужно англичанам, чтобы иметь сильный козырь в переговорах с Германией. «Учти, Гитлер, не согласишься признать Англию главной державой Европы, мы можем объединиться с русскими».

Вот какие были дела! А нас теперь пытаются обвинить в том, что мы не хотели союза с Англией! То, о чем мы говорим сейчас, хотя и бесспорно, но не имеет силы документа. Поэтому вместе прочтем выписку из протокола заседания трех миссий. Она нам нужна не только для того, чтобы уличить правительства англичан и французов в вероломстве. Из нее мы увидим простой и верный способ, которым можно было предотвратить вторую мировую войну или, на худой конец, пресечь ее в самом начале. Необходимо предварительно сказать вот еще что: нашу делегацию возглавлял член Политбюро ЦК ВКП(б), народный комиссар обороны Маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов и у него были все полномочия вести эти ответственнейшие переговоры.

«Адмирал Дракс (председательствующий). Объявляю заседание открытым.

После того как мы на вчерашнем заседании получили заявление советской миссии, мы передали его нашим правительствам и в настоящее время ожидаем ответа. Мы счастливы, что советская миссия в ожидании этого ответа сочла возможным продолжить работу нашего совещания…

Маршал К. Е. Ворошилов. Советская военная миссия принимает к сведению заявление г-на председателя адмирала Дракса о том, что английская и французская миссии передали своим правительствам наши вопросы и ожидают ответа на них. Я считаю возможным теперь приступить к изложению наших планов и прошу г-на председателя разрешить предоставить слово начальнику Генерального штаба Красной Армии командарму 1-го ранга члену нашей миссии Б. М. Шапошникову.

Адмирал Дракс. Прошу.

Командарм Б. М. Шапошников…Я сейчас изложу одобренные военной миссией СССР три варианта возможных совместных действий вооруженных сил Англии, Франции и СССР в случае агрессии в Европе.

Первый вариант — это когда блок агрессоров нападет на Англию и Францию. В этом случае СССР выставляет 70 процентов тех вооруженных сил, которые Англией и Францией будут непосредственно направлены против главного агрессора — Германии. Я поясню. Например, если бы Франция и Англия выставили против Германии непосредственно 90 пехотных дивизий, то СССР выставил бы 63 пехотные дивизии, 6 кавалерийских дивизий с соответствующим количеством артиллерии, танков, самолетов, общей численностью около 2 миллионов человек.

В этом варианте считается обязательным участие в войне Польши, в силу ее договора с Англией и Францией, всеми ее силами. Причем от 40 до 45 пехотных дивизий Польша должна сосредоточить для главного удара на своих западных границах и против Восточной Пруссии.

Правительства Англии и Франции должны добиться от Польши обязательства на пропуск и действия Вооруженных Сил СССР, сухопутных и воздушных, через Виленский коридор и по возможности через Литву — к границам Восточной Пруссии, а также если обстановка потребует, то и через Галицию».

Далее Б. М. Шапошников изложил соображения Генерального штаба Красной Армии о действиях, в случае агрессии, военно-морских флотов договаривающихся сторон.

«(По мере изложения командармом Б. М. Шапошниковым плана действий адмирал Дракс и генерал Хейвуд наносят на имеющиеся у них кроки обстановку.)

Второй вариант возникновения военных действий — это когда агрессия будет направлена на Польшу и Румынию. В этом случае Польша и Румыния выставляют на фронт все свои вооруженные силы.

Польша должна защищать Румынию. Польша и Румыния могут быть атакованы не одной только Германией, но и Венгрией. Германия может бросить до 90 дивизий против Польши.

Франция и Англия должны выступить и объявить немедленно войну агрессору.

Участие СССР в войне может быть (осуществлено) только тогда, когда Франция и Англия договорятся с Польшей и, по возможности, с Литвой, а также с Румынией о пропуске наших войск и их действиях — через Виленский коридор, через Галицию и Румынию.

В этом случае СССР выставляет 100 процентов тех вооруженных сил, которые выставят Англия и Франция против Германии непосредственно. Например, если Франция и Англия выставят против Германии 90 пехотных дивизий, то и СССР выставляет 90 пехотных дивизий, 12 кавалерийских дивизий с соответствующей артиллерией, авиацией и танками.

Третий вариант. Этот вариант предусматривает случай, когда главный агрессор, используя территорию Финляндии, Эстонии и Латвии, направит свою агрессию против СССР. В этом случае Франция и Англия должны немедленно вступить в войну с агрессором или блоком агрессоров.

Польша, связанная договорами с Англией и Францией, должна обязательно выступить против Германии и пропустить наши войска, по договоренности правительств Англии и Франции с правительством Польши, через Виленский коридор и Галицию.

…СССР развертывает 120 пехотных дивизий, 16 кавалерийских дивизий, 5 тысяч тяжелых орудий, от 9 до 10 тысяч танков, от 5 до 5,5 тысячи самолетов. Франция и Англия должны в этом случае выставить 70 процентов от указанных только что сил СССР и начать немедленно активные действия против главного агрессора…

Польша должна выставить против Германии не менее 45 пехотных дивизий с соответствующей артиллерией, авиацией и танками.

Если бы в войну была втянута Румыния, то она должна участвовать в ней всеми своими силами, и правительства Англии и Франции должны добиться согласия от правительства Румынии на пропуск наших сил через территорию Румынии.

Таковы общие соображения по совместным действиям вооруженных сил Англии, Франции и СССР, одобренные военной миссией СССР.

(Общие оживленные переговоры всех членов английской и французской военных миссий.)

Адмирал Дракс. Мы благодарим маршала и начальника Генерального штаба за ясное и точное изложение плана, которое он только что сделал».

Мир всегда будет изумляться единодушию, с каким советский народ защищал свою страну от фашистов. Плакат В. Корецкого.

Как видишь, наши предложения были достаточными для того, чтобы привести в чувство гитлеровскую Германию. Англичане и французы после долгих проволочек будто бы согласились на все, кроме прохода советских войск через территории Польши и Румынии. Но как же в ином случае наши войска могли войти в боевое соприкосновение с войсками нацистов? На этот вопрос англичане и французы ничего не ответили. Они предложили нам свои условия, названные ими «принципами». Сравни эти условия с нашими. Наши — конкретные обязательства, четкие действия. Их же «принципы» — одни слова.

Плакат М. Черемных.

«Три договаривающиеся стороны согласны в том, что основное значение имеет установление непрерывного, прочного и долговременного фронта на восточных границах Германии, так же как и на ее западных границах.

В целях оказания незамедлительного сопротивления развитию военных действий со стороны общего противника три договаривающиеся державы соглашаются действовать всеми своими силами, воздушными, сухопутными и морскими, на всех неприятельских фронтах, где они могут эффективно сражаться до низвержения германской мощи.

Способ использования этих сил зависит от решений соответствующих верховных командований. Эти решения будут согласовываться по мере развития событий…»

Заседание, на котором обсуждались англо-французские условия, вел глава французской миссии генерал Думенк. Прочтем протокольную запись того заседания.

«Генерал Думенк. Наша программа теперь предусматривает замечания советской делегации относительно трех принципов. Можно ли попросить г-на маршала сделать сейчас эти замечания?

Маршал К. Е. Ворошилов. Советская военная миссия основательно ознакомилась с тремя принципами, врученными ей главою французской военной миссии г-ном генералом Думенком.

Эти три принципа об организации обороны договаривающихся сторон слишком универсальны, абстрактны, бесплотны и никого ни к чему не обязывают. Я их, разумеется, разделяю, так как против них трудно возразить. Но они, не представляя ничего конкретного, могли бы послужить материалом разве только для какой-либо абстрактной декларации. Мы же собрались здесь не для принятия общей декларации, а для выработки конкретной военной конвенции, которая должна определить количество дивизий, артиллерийских орудий, танков, самолетов, морских эскадр и пр., совместно участвующих в деле обороны договаривающихся стран.

В этом заключается наш ответ на представленные три принципа».

Переговоры закончились безрезультатно. Это было 21 августа.

Пехотинцы Красной Армии на Красной площади Москвы во время военного парада 1940 г. Это они будут сражаться в первых, неравных боях у западной границы.

В дни, когда велись переговоры, у нашей страны была еще одна важная забота. 20 августа под руководством генерала Г. К. Жукова советские войска вместе с монгольскими начали завершающие бои против японцев, вторгшихся на территорию дружественной нам Монголии в районе реки Халхин-Гол. Эта ставшая знаменитой река была нужна японцам для того, чтобы построить вдоль нее мощные укрепления и под их прикрытием проложить к нашей границе железную дорогу. Железная дорога, в свою очередь, была нужна японцам, чтобы перебросить в наше Забайкалье массу войск и перерезать нашу железную дорогу, которая связывает Дальний Восток и Приморье со всей страной.

В таких-то сложных для Советского Союза обстоятельствах в том же горячем августе германское правительство предложило правительству СССР заключить пакт о ненападении[8]. Пакт предлагали нацисты, но разумно ли было отказываться от мира? Пусть и короткого. В том, что он будет коротким, сомнений не было. Советско-германский договор о ненападении был подписан в Москве 23 августа 1939 года.

Что было бы, если бы мы отказались подписать этот договор? В самом коротком времени нам пришлось бы воевать на два фронта: на западе с немцами, на востоке с японцами. Англия в это время спокойно поглядывала бы на войну из-за Ла-Манша, Франция — из-за укреплений линии Мажино[9], США — из-за океана. Мы были бы вынуждены вести в одиночку борьбу более напряженную, чем ту, что пришлось вести два года спустя.

А что было бы, если бы мы согласились с условиями Англии и Франции, если бы подписали с ними соглашение на их «принципах»? У Гитлера появился бы лишний предлог напасть на нас еще в 1939 году. Тогда же напали бы на нас и японцы, с ними, по существу, уже была война — действия на Халхин-Голе закончились только в середине сентября. И мы можем повторить: Англия в это время спокойно поглядывала бы на войну из-за Ла-Манша, Франция — из-за укреплений линии Мажино, США — из-за океана.

Сейчас-то все знают, что именно так и было бы. Доказательства тому: поведение Англии и Франции во время нападения нацистов на союзную англичанам и французам Польшу; подготовка Англией войны против СССР в 1940 году; проволочки с открытием второго фронта, когда Советский Союз один сражался с основными силами гитлеровской Германии.

В августе 1939 года этих доказательств еще не было, но наше правительство проницательно смотрело в будущее, дипломатическими средствами отвело войну, вплотную подошедшую к нам. Отвело и на западе и на востоке. Наше посольство сообщало из Токио в Москву: «Известие о заключении пакта о ненападении между СССР и Германией произвело здесь ошеломляющее впечатление, приведя в явную растерянность особенно военщину и фашистский лагерь… Газеты начинают, пока осторожно, обсуждать возможность заключения такого же пакта Японии с СССР… В высказываниях многих видных деятелей признается неизбежность коренного пересмотра внешней политики Японии, и в частности к СССР».

Политика нашего восточного соседа была пересмотрена. 13 апреля 1941 года в Москве был подписан пакт о нейтралитете между СССР и Японией. И хотя были потом моменты, когда японцы готовились вступить в войну против Советского Союза, все же милитаристы удерживались на грани благоразумия.

Итак, с помощью дипломатии война отодвинулась от СССР на два года. Что означали эти два года для нас? Невероятно много. Не будет ошибки, если сказать, что эти два мирных года означали нашу мощную победу в 1945 году. (Вспомни рассказ о нашей промышленности, о том, как создавалось оружие для Красной Армии.)

Дипломатам помогали разведчики. Склоним голову перед подвигом необыкновенного человека — коммуниста Рихарда Зорге и многих других, кому пришлось отдать жизнь во имя Родины вдали от Родины. Зорге находился в Японии как корреспондент крупнейших германских газет и оттуда присылал в Москву информацию, которой не было цены, так важна она была и точна.

«Тому, кто хотел бы представить его жизнеописание как цепь удивительных приключений, погонь, перестрелок, невероятных перевоплощений, пришлось бы глубоко разочароваться, — всю жизнь он провел за рабочим столом. Зорге являлся исследователем, его оружием была сила духа, проницательность ума, обширные знания, невероятная работоспособность и, главное, глубоко научный, марксистский подход к событиям, происходившим в мире. Отсюда та исключительная точность оценок и прогнозов, которые он давал по политическим и военным вопросам; то умение из массы разрозненных сведений и фактов, которыми он располагал, отобрать наиболее существенное, определяющее и характеризующее развитие событий на будущее. Он умел давать ответы на такие вопросы, над разгадкой которых тщетно ломали голову целые посольства» («Комсомольская правда»).

Рихарда Зорге казнили в токийской тюрьме 7 ноября 1944 года, в день светлого праздника Октября, когда наша армия уже изгнала из пределов советской земли фашистов. И прежде чем умереть в петле, он крикнул слова, в которых заключался смысл его великолепной жизни: «Да здравствует Красная Армия! Да здравствует Советский Союз!»

Прочти одно из сообщений Зорге. Оно было прислано им незадолго до англо-франко-советских переговоров и точно ориентировало наших дипломатов и военных в обстановке того времени:

«По собственным словам Гитлера, сказанным им несколько дней назад Риббентропу, Германия переживает в настоящий момент этап своего абсолютного военного закрепления на востоке, которое должно быть достигнуто с помощью жестоких средств и невзирая на идеологические оговорки. За беспощадным очищением востока последует „западный этап“, который закончится поражением Франции и Англии, достигаемым политическим или военным путем. Лишь после этого станет возможным великое и решающее столкновение с Советским Союзом и будет осуществлен разгром Советов.

…Если развитие пойдет в соответствии с германскими планами и если Польша добровольно не капитулирует в ближайшие недели, что мы (то есть нацисты) вряд ли можем предположить, то в июле-августе она подвергнется военному нападению. Польский генеральный штаб считается с возможностью военных действий осенью, после уборки урожая. Действуя внезапно, мы (то есть нацисты) надеемся смять Польшу и добиться быстрого успеха. Больших масштабов стратегическое сопротивление польской армии должно быть сломлено в течение 8-14 дней.

Завершение подготовки Германии к войне против Польши приурочено к июлю-августу…»

Мы с тобой, читатель, из этого донесения, подтвердившегося жизнью, извлечем два ответа на два вопроса, которые, верно, возникли у тебя. Первый вопрос: почему Германия, грозившая войной в первую очередь Советскому Союзу, вдруг предложила нам пакт о ненападении? Ответ: потому что «великое и решающее столкновение с Советским Союзом», «разгром Советов», по мнению Гитлера, были возможны лишь после того, как нацисты захватят всю Западную Европу и усилят свои армии ее военной техникой и ресурсами. Второй вопрос: не подписание ли пакта сделало возможным нападение немцев на Польшу? Не виноваты ли мы, хотя и косвенно, в этом? Нет! Срок исполнения операции «Вейс» был намечен фашистами еще 3 апреля 1939 года, за пять месяцев до начала советско-германских переговоров.

Фашисты бомбят Варшаву.