Убить Первого

Глава 11. Первая ступень

— Рано или поздно, каждому из вас придётся встать на защиту города. Мир за этими высокими стенами гораздо опаснее, чем вы можете себе представить даже в самых страшных кошмарах. И я хочу, чтобы вы крепко усвоили одно очень важное правило: за стеной не существует личных обид и неприязни. Только ранги. Любое непослушание и междоусобицы караются изгнанием, — от тяжелого взгляда мастера у учеников по спине побежали мурашки, — хорошенько это запомните. Но сегодняшний наш урок будет не о том, как вести себя на охоте, а о более практичной и важной вещи. О вашей жизни во внешнем мире. Вернее того, от чего она зависит, — мужчина отворил деревянную будку и вынул изнутри самое обыкновенное копьё, около трёх метров в длину.

— Порой, я думаю, что творец создал нас такими ради забавы, — вдруг сказал учитель, задумчиво глядя на копьё, — в отличие от тварей, у нас нет ни когтей, ни клыков, ни рогов ни даже прочной шкуры. Единственное наше преимущество — это разум. Разум, благодаря которому мы сумели одержать верх над зверьём, сравняли силы, создав себе оружие. Оно — ваша жизнь на поле боя. Без него вы всё равно, что мертвы. И сегодня мы с вами познакомимся с самым главным оружием, с которым вам предстоит провести большую часть своей жизни. С копьём.

— Учитель, можно вопрос? — осторожно спросила Лиза и, дождавшись кивка мастера, продолжила, — а какое снаряжение солдаты берут на охоту?

— Бежишь впереди, как всегда, — слабо улыбнулся мужчина, — в обязательное снаряжение солдата городского гарнизона входят боевые одежды, копьё, дубина и метательное оружие. Чаще всего это два или три дротика у обычных солдат или арбалет у тех, кто обладает хорошей меткостью и большим талантом к стрельбе.

— Разве не бывает запасного оружия, кроме дубины? — удивился рыжий задира.

— Более опытные воины могут получить топор или молот, но поверьте, благодаря атре, и самая обычная дубина способна превратиться в крайне смертоносное оружие, — спокойно сказал мастер Ганн.

— А как же меч? — ухмыльнувшись, вдруг спросил Марис. Ученики начали тихо шептаться между собой, а учитель тяжело вздохнул. Маска безразличия на нём дала трещину, выдав лёгкое раздражение. Впрочем, мужчина быстро взял себя в руки и терпеливо принялся объяснять.

— Да, мечи. Уверен, многие из вас слышали легенды о великих героях древности, которые разили бесчисленные полчища врагов мечами. Что ж, позвольте им навсегда остаться в тех легендах. Это оружие создали люди, чтобы убивать людей, которое, к тому же, требует немалого искусства в обращении. Когда-то, ещё во времена основателей, их было много. Но почти все они были переплавлены на наконечники копий, ибо копьё куда сподручней в бою с диким зверем. Сегодня, обладание мечом — это не более, чем символ статуса. Только главы и старейшины семей-основателей могут позволить себе такое расточительство, как ковку клинка. А теперь, раз уж мы покончили с вопросами, вернёмся к копью…

Рассказав о том, из каких частей состоит копьё и для чего предназначено, мастер Ганн позволил ученикам вытащить из деревянной будки длинные палки, которым предстояло заменить настоящие копья на время обучения. Разумеется, палки не были заостренными, но по длине и тяжести вполне соответствовали настоящему боевому копью.

— Почему ваше основное оружие на охоте это копьё, арбалет или дротик? Всё дело в дистанции. Главная задача воина — убить врага и при этом остаться невредимым, а значит, нужно держаться от него как можно дальше. И нет оружия лучше копья, если ваши дротики и болты подошли к концу. Ни одна тварь в Туманной чаще не обладает настолько длинными лапами, чтобы дотянуться до вас раньше, чем вы успеете нанести удар копьём…

И пока все ученики во все уши слушали лекцию мастера Ганна о том, как сражаться при помощи копья, Эдван глядел в пустоту. Конец его палки нервно дёргался, дрожащие руки никак не хотели слушаться. Ладони парня вспотели, а всего его охватил липкий страх, проникший в самое сердце. Закусив губу, он с трудом удерживал себя от того, чтобы бросить учебное оружие и убежать куда-нибудь подальше, ведь стоило ему почувствовать шершавое древко, как он как будто бы снова оказался во сне. Сжимал копьё, а перед глазами висел образ огромного медведя. Рана в груди ныла с небывалой силой.

Всё занятие вплоть до перерыва превратилось для Эдвана в долгую, невыносимую пытку. Он не мог объяснить происходящее даже самому себе, не понимая, что с ним происходит. Ведь настоящей угрозы не было, в руках у него была самая обычная палка, но сердце тряслось так, словно он в живую оказался внутри собственного кошмара. В этот раз, по-настоящему. Ему так часто снилось, как стальные когти медведя впиваются в сердце, что это чувство начало мерещиться Эдвану даже сейчас, когда он пытался изобразить прямой укол… безуспешно. Его палка тряслась так, что над ним откровенно посмеивались все вокруг, и даже мастер Ганн под конец разочарованно покачал головой.

Только отбросив проклятую палку, Эдван смог вздохнуть спокойно. Злость на собственную слабость и жгучая обида пожирали его изнутри. Едва учитель объявил перерыв, парень извинился перед друзьями и убежал с тренировочной площадки прочь. Выместив злость на бедной сосне, что росла на заднем дворе главного корпуса, он сумел кое-как успокоиться. Вздохнув, Эжван уселся в тени сосны и принялся медитировать, успокаивая разум и наполняя атрой разбитые кулаки.

Сегодняшний день явно не задался. С утра эта ссора с Марисом и драка, после которой у него всё ещё осталась рассеченная бровь и несколько больших синяков, а потом ещё и этот урок. Вздохнув, парень попытался наполнить сосуд энергией, но и это у него не вышло. Атра просто рассеивалась вокруг него, как будто бы Эдван вдруг потерял над ней контроль.

— Да что за день-то такой?! — воскликнул он в отчаяньи, но тут же замер с открытым ртом и крайне идиотским выражением лица. Через несколько секунд его губы изогнулись в улыбке, и парень громко рассмеялся. Со всеми этими неудачами он совершенно забыл о том, что говорил Алану и Лизе о сосуде души, и принял за провал свой самый большой успех. Переполненный радостью, он моментально забыл обо всех невзгодах. Теперь, и утренняя драка, и неудачный урок стали казаться просто незначительной обыденной мелочью по сравнению с тем простым фактом, что стенки его сосуда больше не впитывали атру. Это значило, что вместилище стало достаточно прочным, что пришло время сделать тот самый шаг, который навсегда отделит его от простых смертных. Шаг чрез бездну, отделяющую пробуждение дара от первой ступени развития.

Прогнав лишние мысли, Эдван сделал глубокий вдох и провалился в медитацию. Сосредоточившись на мире вокруг него, он принялся поглощать энергию извне и, следуя наставлению об атре, стал направлять её внутрь сосуда. Однако, заполнив его до краёв, парень столкнулся с первой проблемой на пути к могуществу. Он знал, что для расширения сосуда нужно как-то уместить туда больше атры, чем это возможно… вот только не знал, как это сделать. Вначале Эдван пытался просто направлять атру во внутреннее вместилище, но энергия просто обтекала его так же, как и стенки, растворяясь внутри его тела и совершенно не желая расширять сосуд. И лишь через час бесплодных попыток Эдван вспомнил, что атра имеет важное свойство, о котором он совершенно забыл. Сосредоточившись на энергии внутри сосуда, парень усилием воли сжал её. И, хоть это и вышло довольно легко, сжимать то, что находилось внутри сосуда, одновременно поглощая силу извне, оказалось намного сложнее, чем он себе представлял.

Минуты летели одна за другой, постепенно складываясь в часы. Эдван сидел под сосной, на его лбу вздулись вены а на лице от напряжения играли желваки, но он совершенно не замечал этого, полностью полглощённый процессом расширения внутреннего сосуда. Концентрация атры требовала немалых усилий, ведь способность к контролю энергии сильно отличалась от пинков и ударов. Ведь, если в случае с умением драться он словно вспоминал давно позабытые навыки, то контроль энергии ему пришлось осваивать самому, пусть и имея некоторое представление о том, как это делать.

Сосуд расширялся медленно и, просидев под сосной несколько часов, Эдван искренне позавидовал обладателям зелёного сосуда. Будь у него такой, первая ступень покорилась бы ему в разы быстрее, но с жёлтым… с жёлтым он ещё не был даже в середине пути. Техника расширения была проста, как дерево. Скопить внутри сосуда атры немного больше, чем туда могло уместиться и отпустить её, чтобы энергия раздвинула стенки, но увы, стоило только давлению ослабнуть, как сила, вместо того, чтобы расширить сосуд, вырывалась сквозь дыры наружу, из-за чего процесс двигался медленнее раненой улитки.

Когда небо начало темнеть, Эдван наконец-то овладел сжатием атры на более-менее сносном уровне и дело пошло быстрее. Теперь он уже не терял контроль над сжатой энергией, ослабляя давление, и мог немного дольше и сильнее давить на стенки сосуда изнутри. Каждый раз, когда его вместилище атры росло, он чувствовал странное покалывание в груди, очень похожее на мандраж от волнения, как будто бы в животе начинал образовываться ком. И с каждым новым шажком к первой ступени, радость и волнение становились всё сильнее и сильнее. И вот, когда небо полностью почернело, после очередного малюсенького расширения на ярко-жёлтом сосуде Эдвана появилась тонкая, еле заметная белая линия, что разделяла его на две части. Сердце юноши затрепетало. Именно этого знака он ожидал всё это время, именно о нём и говорилось в наставлении об атре. Пояс первого ранга. Точка невозврата пройдена, останавливаться уже нельзя. Набрав полную грудь воздуха, парень с новыми силами принялся двигать стенки сосуда, до тех пор, пока белая линия не стала такой же яркой, как и сам сосуд и трещины на нём. Как только это случилось, в голове Эдвана раздался грохот. От давления парню заложило уши, а каждую клеточку тела заполнил странный жар, как будто бы его окунули в очень горячую воду. Это длилось около минуты, не более, но это ожидание вымотало Эдвана так, словно его весь день гонял мастер Ганн. Открыв глаза, парень рухнул на землю и растопырил руки. Он тяжело дышал, но на губах его играла счастливая улыбка.

— Первая ступень… колодец, — выдохнул он, — наконец-то!

Небо начало потихоньку светлеть, но Эдвану не хотелось спать. Он чувствовал себя на удивление хорошо и бодро. Даже слишком хорошо. Так, словно он не сидел весь день и всю ночь под сосной, а валялся на циновке и бездельничал. Полежав ещё немного на земле, он поднялся на ноги и, с лёгким волнением, заглянул внутрь себя.

Жёлтый сосуд был на месте, как и яркая белая линия, что разделяла его напополам. Правда, энергии внутри оказалось не так уж и много. Видимо, когда он потерял контроль от грохота в голове, большая её часть вырвалась на свободу через трещины и растворилась в теле. Оттуда и сильный жар… с непривычки. Улыбнувшись, парень принялся заполнять сосуд атрой и с удивлением обнаружил, что уже не может сделать это за один короткий вдох. Эдван не знал, насколько маленьким был его внутренний сосуд изначально, ведь он вырос прямо у него на глазах, но одно юноша мог сказать точно — теперь на заполнение сосуда ему пришлось потратить около минуты. Разница оказалась колоссальной.

Взгляд Эдвана невольно упал на стену, через которую ему приходилось перебираться при помощи сосны. На его губах заиграла озорная улыбка и он, вместо того, чтобы отправиться в свою комнату, подошёл к забору. Остановившись перед преградой, парень глупо ухмыльнулся и, зачерпнув почти половину запаса из сосуда, он наполнил ею своё тело, которое мгновенно охватил сильный жар. Тупая улыбка счастливого идиота на лице молодого человека от этого стала только шире, после чего он присел и прыгнул.

— А-ха-ха-ха. а-агхм… ау-у-у…

Грохнувшись по другую четырёхметровой стены, Эдван едва не вывихнул ногу и больно ударился копчиком, но всё равно не мог поверить пережитому. Он только что перемахнул стену одним прыжком. Стену, через которую ещё вчера вынужден был перелезать по дереву. Не удержавшись от соблазна, парень поднялся на ноги и, глупо хихикая, захотел проверить, как быстро он сможет бежать. Зачерпнув из сосуда оставшуюся часть атры он вновь наполнил ею тело и, несмотря на жгучий жар в каждой клеточке, помчался вперёд. За несколько секунд он преодолел треть тренировочной площадки, но после нескольких шагов не справился со скоростью и, подвернув ногу, грохнулся на землю и проехал несколько метров по грунту, собирая пыль. Заполненное под завязку энергией тело позволило ему избежать серьёзных травм и отделаться лишь парой синяков и больной ногой, но и этого хватило, чтобы вышибить из юноши всю эйфорию без остатка. Спустившись с небес на землю, Эдван уселся у стены и вновь погрузился в медитацию, направляя атру в повреждённые части тела. И на этот раз понемногу, а не половину резерва сразу.

Немного оправившись от повреждений, он поспешил покинуть тренировочную площадку ещё до первого гонга, пока туда не пожаловал старый мастер. Взглянув на доску у главного здания, Эдван решил не идти на очередную лекцию по травам, а вместо этого решил отправиться в казармы гарнизона, чтобы потренироваться и немного освоиться с новыми способностями. Однако, там его встретили довольно прохладно.

— Прости, Эдван, но здесь тебе больше делать нечего, — сказал Дин, смерив парня странным осуждающим взглядом.

— Что-то случилось?

— Не строй из себя идиота, — фыркнул солдат, — господин Боу велел прекратить твои тренировки до тех пор, пока ты не извинишься перед молодым господином Морето.

— То есть он забрал своё обещание назад, да? — недобро прищурился Эдван, с трудом сдерживая возмущённый вопль.

— Считай это наказанием за свои действия, — пожал плечами солдат, — тебе повезло, что мастер Ганн не наказал тебя. В следующий раз думай, с кем ввязываешься в драку.

— А что я должен был сделать по-твоему? Стоять и ждать, пока они изобьют меня?! — не выдержал парень.

— Хотя бы сбежать. Но если сбежать не получатся, то да. Разве тебе не говорили, что нельзя провоцировать благородных? Своим поведением ты подставил господина Боу и проявил неуважение к клану-основателю, благодаря которым мы все здесь живём!

— Этот высокомерный засранец тронул моего друга, с чего бы я проявлял к нему уважение, — фыркнул Эдван, закипая. Ему начало казаться, словно он один в этом городе чего-то не понимает.

— С того, что он сын главы города! — Дин тоже начал злиться. Солдат не понимал, почему ему приходится объяснять такие простые вещи, — Ты не можешь сравнивать позор клана Линн с молодым мастером! А эти дети! Если бы твоя память вдруг проснулась и ты бы разрушил кому-то из них внутренний сосуд?! Город бы не досчитался будущего члена Когтя Кланов!

— И чем же они так отличаются от простых солдат? Зелёным сосудом?!

— Всем! Коготь кланов — элита! Сильнейшие! Потеря даже одного потенциального бойца хуже, чем десятерых солдат!

— Так почему бы им не воспитывать будущих членов получше, раз они такие замечательные?! — злобно прошипел Эдван.

— Поговори мне ещё тут о воспитании! — вспылил Дин, — Только благодаря силе Когтя нас тут до сих пор не сожрали звери, как тех отбросов в лесу! — выкрикнул мужчина и прикусил язык. Глаза юнца перед ним стали похожи на две льдинки.

— У каждого из них было больше чести, чем у тебя, — холодно процедил парень и, резко развернувшись, пошёл прочь так быстро, как мог.

— Что ты сказал?!

— Что слышал! Можешь дальше лизать сапоги своему Когтю, раз тебе так вкусно, ублюдок! — крикнул Эдван, не оборачиваясь. Яд из его слов можно было черпать ложкой…