Убить Первого

Глава 27. Лицом к лицу

Сегодня академия гудела, словно разворошённый муравейник. Ученики негодовали, обсуждая события последних дней. Речь главы города на площади у резиденции, которую он дал буквально вчера, и последовавшие за ней изменения в давным-давно устоявшихся правилах не оставили равнодушным ни простолюдинов, ни благородных. Одни видели в этом долгожданную справедливость, вызванную суровой военной необходимостью, а другие попрание давным-давно устоявшихся традиций и законов. Однако больше всего негодовали, как не странно, даже не представители благородных семейств, а их противники — простолюдины, которые совсем недавно решились открыто выступить против кланов. Те, кто отчаянно жаждал одинакового отношения ко всем. Они называли нововведения грязной уловкой, призванной усилить кланы, призывали солдат и учеников не брать эту жалкую подачку и оставаться верными их убеждениям, да вот только их больше никто особо не слушал. А молчать, увы, было нельзя. В конце концов, за несколько дней все те, кто так яростно поддерживал их ещё несколько дней назад разбежались, стоило только кланам озвучить новую политику по контрактам.

В соответствии с приказом главы города древняя, никем никогда не озвученная вслух, но всем хорошо известная традиция передавать контракты только членам и вассалам великих семей минимум во втором поколении, была изменена. Из-за острой военной необходимости отныне и впредь каждый, кто, будучи вассалом какого-то из кланов, достигал третьей ступени, мог быть допущен к контракту. Правда, в своей речи глава города не забыл напомнить и о наказании за разглашение тайны контракта, чем изрядно напугал многих молодых одарённых, ибо наказывалось оно столь же сурово, сколь и убийство — изгнанием.

На фоне этих событий возвращение Эдвана к учебе прошло как-то буднично. Закрыв все свои долги по переводам Шан Фану, парень, наконец-то, добился помилования, и вновь был отправлен учиться. Разумеется, при условии, что раз в два-три дня он будет вместо открытых уроков проводить день в библиотеке, занимаясь делом. Так, в один прекрасный день, он просто пришёл на родную четвёртую тренировочную площадку к началу очередного урока мастера Ганна. Пятёрка задир, в памяти которых очевидно слегка затуманились уроки хороших манер, попыталась было спровоцировать его, но тут же отступила, стоило воздуху вокруг Эдвана задрожать от выпущенной им наружу атры.

— Осмелели, гады, — фыркнул Алан вслед удаляющейся шайки и, повернувшись к другу, хлопнул того по плечу, — Что, неужели великий Хранитель знаний Лаут решил почтить нас своим присутствием?

— Ну, кто-то же должен помочь мастеру вложить в ваши головы хотя бы крупицу мудрости, — хохотнул парень, — задачка-то не из лёгких.

— Это ты точно подметил, Эдван, привить хоть немного мудрости некоторым будет очень тяжело даже мастеру Ганну….

— Эй! — возмутился блондин.

— Доброе утро, Анна, — ответил Эдван и, замешкавшись на несколько секунд, добавил, — Марис.

— Мне правда интересно, что за мудрость такую способна привить крыса тигру, — вместо приветствия хмыкнул тот и, махнув рукой группе, пошёл дальше. Чэнь Джоу, который шёл рядом с ним, гордо приподнял подбородок, не удостоив Алана, Анну и Эдвана даже кивком.

— Слеп и глух только тот, кто не хочет смотреть и слушать, — тихо сказала блондинка. Марис обернулся, слегка приподняв бровь, но девушка лишь мило улыбнулась, не желая отвечать на невысказанный вопрос. Сын главы города хмыкнул и поспешил удалиться на другой край площадки, а его друг последовал за ним.

— Чего это он? — пробормотал Алан.

— Не вовремя влез со своим глупым сравнением, вот твоя сестра его и ткнула носом в это. Даже тигр сможет чему-то научиться у крысы, если захочет, — пробормотал Эдван, за что заработал слегка удивлённый взгляд от Анны. Юноша постарался скрыть лёгкое смущение. Похоже, общение со стариками в библиотеке всё-таки оказало на него влияние.

— Доброе утро, ребята, — прошелестел безжизненный голос Лизы и та, не задерживаясь надолго рядом с друзьями, прошла чуть дальше и устроилась у стены, где-то в пятнадцати шагах от них. В полном одиночестве.

Эдван тяжело вздохнул. Девушка выглядела бледной тенью самой себя, как будто бы кто-то из неё высосал всю её жизненную силу, оставив призрака ходить по бренной земле. Ему было больно на неё смотреть и он уже не первый день ломал голову над причиной такого серьёзного изменения. Парень очень внимательно посмотрел на Анну, та потупилась и отвела взгляд.

“Явно ведь что-то знает, но молчит…” — подумал он и перевёл взгляд на Алана. Тот лишь удивлённо пожал плечами.

— Анна, — позвал Эдван.

— Что? — невинно захлопала глазами блондинка.

— Сама знаешь.

— Не знаю, — помотала головой девушка и состроила самую честную мордашку, на какую была только способна.

— Тебя даже твой брат уже раскусил. В чём дело? Что с Лизой?

— Я не знаю, — с нажимом ответила та, стрельнув глазами куда-то за спину парню. Алан быстро проследил за её взглядом и нахмурился, а вот Эдван, к сожалению, не успел. Не успел, но понял намёк.

“Не может сказать…” — парень посмотрел на её брата и легонько качнул головой, как будто бы спрашивая, мол, что там.

— Марис, — наклонившись к уху Эдвана, прошептал блондин.

Кивнув, юноша нахмурился. Ему не слишком-то хотелось верить в то, что родная семья притесняет девушку. Однако, дураком он не был и, вспоминая, как сама Лиза отзывалась о клане Морето и своей жизни в нём, понимал, что это, всё-таки, возможно. Вариант хуже некуда, ведь если на ситуацию внутри академии, или просто в Городе Эдван ещё мог хоть как-то повлиять, то на внутренние дела клана, патриархом которого является сам глава города… без шансов. Что простолюдин, вроде него, мог сделать против такой организации?

Тем временем на площадке появился мастер Ганн. Встретившись взглядом с Эдваном учитель еле заметно кивнул ему, после чего спокойно начал занятие. Рассказывал он в этот раз о тактике борьбы с тварями. Эдван слушал его вполуха, все его мысли были заняты Лизой и тем, почему она вдруг так резко отдалилась от них. В конце концов в голове парня созрело самое вероятное предположение — Марис нажаловался отцу, и девочке запретили общаться с простолюдином, который так плохо на неё влияет. Все остальные теории оказались одна бредовее другой. Вот только, чем же ей угрожали? Так, за размышлениями, незаметно пролетела первая половина занятия. Прозвучал гонг, объявляя о перерыве.

— Вторая часть занятия пройдёт на дикой площадке, — сказал мастер, — будете практиковаться в том, что мы изучали сегодня. До встречи.

Сделав объявление, мужчина быстрым шагом покинул полигон. Марис поднялся со своего места, следом за ним встал Чэнь. Оба парня поспешили удалиться вслед за учителем. Лиза поплелась за ними. Эдван нахмурился.

Во время обеда Анна так и не раскололась, упорно продолжая отмалчиваться. Всё, что ребятам удалось из неё выжать, так это то, что со временем они и сами всё узнают, а поскольку это не её тайна, она не может открыть её.

— Предательница, — фыркнул Алан, — наверняка хранишь тайну своего женишка…

— Держи язык за зубами, братец, — прошипела в ответ девушка, — мне тоже больно смотреть на Лизу, она же моя лучшая подруга! Просто поверь, от моих слов вам легче не станет. Тут уже ничего нельзя сделать! Со временем она снова станет собой!

— Постойте, — вклинился в семейную перепалку Эдван, — какого ещё женишка?

Анна нахмурилась и бросила гневный взгляд на брата. Тот лишь раздражённо дёрнул плечами в ответ и махнул рукой. Мол, какая разница, и так все всё знают. Девушка закатила глаза и, цокнув языком от досады, повернулась к Эдвану.

— Марис Морето — мой будущий жених, — тихо сказала Анна, — Наши родители договорились о свадьбе уже очень и очень давно. Помолвка должна состояться через месяц.

— А… — Эдван хотел было что-то сказать, но увы, подходящих слов не нашёл и на несколько мгновений завис с крайне глупым выражением лица, после чего отмер и, прокашлявшись, поинтересовался, — он тебе хоть нравится?

— Какая разница, — спокойно пожала плечами Анна, — всё уже решено за нас.

Девушка отвернулась, давая понять, что к этой теме она возвращаться больше не хочет. Закончив с едой, они перебрались на “дикий” полигон. Или тренировочную площадку под номером шестнадцать, как её называли некоторые преподаватели. Она представляла собой очень просторную квадратную площадку, около двухсот шагов в длину, обнесённую высоким забором.

Внимание Эдвана, как и всех прочих учеников, мгновенно приковала к себе приземистая каменная постройка у противоположной от входа стены. Она была выполнена целиком из камня, имела множество широких и очень массивных на вид дверей, крепко закрытых на огромные засовы, а в длину достигала чуть больше сотни шагов. Неподалёку дежурили четверо солдат, которые в данный момент неторопливо переговаривались с мастером Ганном.

Как оказалось, во время практической части урока им предстояло сразиться с настоящей тварью. Разумеется, в полном боевом обмундировании, но ненастоящим копьём. Целью этого урока было не сделать из них готовых убийц лесных чудищ, а научить не терять самообладание в бою со зверем, не пугаться громкого рычания, лая и прочих звуков и действовать, как обучили.

— Слушайте меня внимательно. Сегодня каждому из вас придётся сразиться с диким псом. Это довольно слабые звери, по меркам Туманной чащи, разумеется, но, поверьте на слово, вам и их хватит с головой. Тварь мы привяжем к столбу, который вы видите в центре площадки. Длина каната тридцать шагов, — мастер Ганн пристально оглядел учеников, — если вдруг почувствуете, что не справляетесь, то смело выбегайте за круг. Я буду вмешиваться только в самом крайнем случае. Имейте это ввиду. Ваша задача продержаться против пса время, пока сыплется песок, — мужчина вынул из кармана объёмные песочные часы. А теперь прошу всех по-очереди подойти к солдатам и забрать обмундирование.

В комплект бравого воина входили боевые одежды и две палки. Одна короткая, заменяющая запасное оружие — дубинку, а вторая длинная, вместо копья. В боевых одеждах Эдван чувствовал себя слегка неуютно. Во-первых, комплект ему достался малость великоватый, а во-вторых копьё в руках всё ещё доставляло ему некоторый дискомфорт. Он старался глубоко дышать и не думать, что в скором времени ему предстоит встретиться со зверем лицом к лицу, хотя, от одной мысли об этом у парня начинали трястись поджилки. И это несмотря на то, что за время, что прошло с траура, он успел достичь немалых успехов в своём развитии.

Когда двое солдат отворили тяжелую деревянную дверь и оттуда послышался громкий хриплый лай, Эдван напряженно сглотнул. По спине его пробежался холодок, в животе образовался ком, а руки начало потряхивать. Из-за сильного покалывания в пальцах ему сложно было нормально держать палку. Воины, держа в руках мощный канат, вытащили тварь на свет.

Пёс выглядел неважно. Высокий, худой, с выступающими рёбрами и свалявшейся бурой шерстью, он хрипло лаял и изо всех сил пытался вырваться. Правда, получалось у него слабо. И, тем не менее, на учеников он произвёл сильное впечатление. Для тех, кто в своей жизни ни разу не видел дикой твари этот хилый доходяга казался воплощением свирепости и тупой животной ярости. Его болезненная худоба в их глазах превратилась в хищную поджарость, что вкупе с довольно крупными размерами, полной желтых мерзких зубов пастью и когтями на лапах заставляли учеников невольно пятиться. Всех, кроме Мариса, Чэня, Лизы и Эдвана. Последнего хоть и потряхивало от иррационального страха, но сам он стоял на месте, умом прекрасно понимая, что по сравнению с волками, которых ему довелось видеть во время прорыва через стену, пёс был не опаснее курицы.

Зверя привязали к столбу. Занятие началось. Мастер выстроил учеников в колонну и вызывал по-одному. Минуты тянулись медленно, тягостно. Очередь Эдвана была всё ближе и ближе, а ему всё никак не удавалось заставить себя успокоиться. Ребята до него справлялись неплохо. Кто-то практически не терялся и с первых же секунд отвешивал собаке несколько хороших тычков палкой, тем самым заставляя животное держаться подальше. Кто-то наоборот, терялся, из-за чего длинное оружие становилось практически бесполезным и ученикам приходилось браться за запасное. Коротышку из банды задир вообще вынужден был спасать мастер, потому что тот умудрился потерять оба оружия, да ещё и навернулся в попытке убежать. Марис и Чэнь справились блестяще, Лиза, наоборот, слабовато, и после неё солдаты поменяли пса на другого, посвежее. Новая тварь отличалась от предыдущей только более низким ростом, но зато, кажется, была в десять раз злее. И вот, настала очередь Эдвана.

— Давай иди уже, простолюдин, — нетерпеливо процедил Чэнь.

— Смотрите, великий и бесстрашный Лаут трясется при виде пса, — захохотал рыжий предводитель задир, почувствовав слабину, но Эдван, казалось, не слышал его. Он не обращал внимания ни на подначки с насмешками, ни на подбадривающие слова от друзей. Весь мир для него сузился до тонкой дорожки между ним и озлобленным псом, который в какой-то миг из слабого доходяги превратился в ужасного огромного монстра.

— Не трать время, сдавайся! — закричал кто-то из благородных.

— Завалите уже, — шикнул на толпу Марис, пристально глядя на простолюдина. Сын главы города, обычно надменный и гордый, был предельно сосредоточен и во все глаза следил за парнем. Никак не мог поверить, что этот парень, который никак не мог шагнуть навстречу собаке, и есть тот самый Лаут. Не вязалась картинка с образом наглого, безбашенного простолюдина, способного в драке доставить неприятностей и высоким рангам. Что-то здесь было явно не так…

— Эдван, ты сможешь! Давай! — наконец, закричала Лиза. Её голос отдавал хрипотцой, словно до этого она очень долго молчала. Девушка заработала гневный взгляд Чэня, но тут паренёк, наконец, сделал шаг.

Пёс наклонил голову к земле и утробно зарычал. Эдван стиснул зубы до скрежета, и шагнул дальше, вытянув перед собой шест, ещё крепче сжимая его. Все его боевые навыки словно отключились. Мастер Ганн разочарованно покачал головой и тяжело вздохнул.

“Я не боюсь! Я… убью эту тварь! Да! Убью!” — убеждал сам себя парень, медленно подбираясь к псу. Зверь прижался к земле и зарычал ещё громче, оскалив жёлтые клыки, готовый в любой момент броситься на него и разорвать ему горло. Подобрался Мастер Ганн. Он был готов влезть в поединок в любую секунду. Множество пар глаз наблюдало за происходящим в полном молчании. После шика Мариса никто не осмелился продолжать насмешки.

И вот, когда до зверя оставалось всего семь шагов, пёс громко гавкнул и рванул вперёд. Сердце Эдвана пропустило удар, мгновенно ушло в пятки. Оцепенение он уже поборол, однако, вместо отточенного многочисленными тренировками и памятью прошлой жизни укола в голову, он деревянными руками просто кинул древко в наступающую псину и прыгнул назад.

Палка улетела в сторону, не задержав пса ни на миг. Прыжок Эдвана вышел кривым, мастер Ганн уже готовился вступиться, но тут парень, наконец, вспомнил, что одарённый, и в мгновение ока добрался до границы круга. Сам он до сих пор в полной мере не понимал, что происходит. Кровь набатом стучала у него в висках, разум был слегка затуманен, а стремительно приближающийся пёс внушал ему настоящий ужас. И этот ужас, наконец-то, сумел пробудить спящее глубоко внутри желание жить и бороться. Эдван изменил стойку, он подобрался, чуть согнув ноги в коленях.

Когда между ними оставалось около пяти шагов, тварь высоко прыгнула, метя в горло своей добыче. Мастер Ганн бросился на помощь ученику, но тут же остановился, заметив, что ситуация поменялась. В этот же миг, когда между головой Эдвана и клыками твари оставалось не больше шага, парень оттянул корпус назад, одновременно нанося по уродливой башке удар короткой палкой, заменяющей ученикам дубину. При этом палка юноши, почему-то, источала слабое свечение. Правда, такие подробности случившегося из всех наблюдателей, что присутствовали на полигоне в этот момент, могли рассмотреть всего двое: мастер Ганн и Марис Морето. Солдатам вид загораживало тело пса, а все остальные попросту не могли поспеть за такой скоростью. Для них, после прыжка зверя, что-то мелькнуло в воздухе, раздался звонкий удар, треск дерева, и тварь рухнула на землю в десятке шагов от Эдвана.

Повисла гробовая тишина. Пёс не двигался и не издавал никаких звуков. Мастер Ганн быстрым шагом дошёл до зверя и тяжело вздохнул. Голова животного представляла собой жалкое зрелище. Не было больше морды, вместо неё одна огромная вмятина в форме палки. Мужчина наклонился поближе и осторожно дотронулся до того, что когда-то было лбом. Все кости головы и шеи оказались раздроблены в мелкую крошку. Он снова вздохнул и повернулся к ученику, который всё ещё стоял на месте, сжимая в руке обломок палки. Его била мелкая дрожь, взгляд был направлен куда-то в пустоту, но на лице была глупая улыбка. На пыльной земле рядом с Эдваном лежали щепки и горстка клыков.

— Мёртв, — произнёс мастер и лишь тогда юноша моргнул и уставился на учителя. Он был поражён произошедшим не меньше всех остальных.

— Простите мастер, я … я просто немного испугался…

— Так испугался, что даже палка не выдержала, — пробормотал мастер и вернулся на своё место, дав знак солдатам, чтобы те убрали тушу и вернули старого пса.

Ученики в лёгком шоке обсуждали произошедшее. Кто-то обзывал Лаута показушником или трусом, кто-то, наоборот, удивлялся тому, как он сумел с одного удара превратить череп твари в мелкую крошку. Марис же, не принимая участия в обсуждении, крепко задумался над двумя другими вопросами. Когда это простолюдин успел стать настолько быстрым и… отчего сломалась палка. Им ведь выдали абсолютно одинаковый инвентарь и сын главы города уже успел проверить свою. Это была качественная, хорошая палка почти три пальца шириной. Она почти полностью могла заменить дубинку, если бы не отсутствие груза на конце и смещённый к середине баланс. “Нужно обязательно спросить об этом у мастера…” — подумал он и, ещё раз взглянув на простолюдина, раздражённо дёрнул щекой.

— Молодец! У тебя получилось, Эдван! Это было так круто! Когда ты успел так вырасти? Я почти ничего не смогла разглядеть, просто бах! И нет твари! — защебетала Лиза, крепко обняв парня. Тот даже на секунду опешил от такого, улыбнулся в ответ и принялся было благодарить внезапно ожившую девушку за поддержку, но тут кто-то громко и выразительно прокашлялся, и Лиза побледнела. Растеряв весь свой запал, она тихо извинилась перед Эдваном, и медленно отошла в сторону, сделав вид, что совершенно с ним не знакома.

Юноша повернулся в сторону, откуда исходил кашель и взгляд его тут же зацепился за смуглое лицо Мариса Морето. Тот, в свою очередь, поймав гневный взгляд парня нахмурился и подозрительно сощурился, как будто бы не понимая, чего этот простолюдин на него так смотрит. Рядом с ним Чэнь Джоу дёрнул щекой, после чего гордо приподнял подбородок и взглянул на Эдвана как бы сверху-вниз. С пренебрежением. Несколько долгих секунд парни буравили друг друга взглядами и, кто знает, как скоро бы в дело вступили слова, если бы в этот момент мастер Ганн не возобновил бы занятие. Солдаты уже заменили зверя у столба, пришла пора Алану, который был в очереди за Эдваном, испытать свои силы…