Убиться веником, ваше высочество! (СИ)

Глава 17

— Маленькая глупышка, — сказала я, отстранившись от окна и прислонившись спиной к стене. Я почти упиралась головой в потолок, а тонкий требовательный голосок не умолкал, и тело, которое принадлежало мне не полностью, реагировало совсем не так, как мне бы хотелось. — Мелкая паршивка, хорошо, что у тебя есть я.

Эрме снова бросил камень в окно. Я покачала головой.

— Мы только посмотрим, — предложила осторожно я-Эдме. Я-Мартина дернула уголком губ. — Это же самая невозможная тайна из всех, что ты только знаешь.

Я не намерена по первому зову этого наглеца бежать куда-то сломя голову, искать девчонку, которая с радостью бы сама подсыпала мне яд. Касалось бы это Марибель, я не думала, но Марибель в надежных руках.

Приглашение принца приходить, если мне захочется, связано с тем, что Лили пропала?

Я поймала себя на том, что натягиваю платье. Возможно, я следующая, может, семья Бенко тоже находится под угрозой. Вероятно, я ищу оправдания любопытству Мартины и — я, уже сбегая по лестнице, отвесила себе подзатыльник — гормонам Эдме.

Эдме в любом случае останется разочарована, потому что я не собираюсь портить отношения с гномами, портить отношения с семьей Бенко и тем более порывать с Монто. Нет.

— Долго ты возишься, — сквозь зубы поприветствовал меня Эрме. Я окинула его изучающим взглядом: одет как гном, но не совсем: не куртка, а чистая белая рубаха, носить вонючее и нестираное в Астри не получится; кожаные штаны; деревянные ботинки, которые чаще носили гномки, но и гномы, бывало, тоже.

— Как ты узнал, что она пропала? — спросила я. Гномы не ревнивы, если меня увидит Монто или кто-то еще, я попрошу помощи.

— Позавчера меня не пустили к ней. Дворец не охраняют, но когда я шел к Лили, появились два гнома и выставили меня.

— Круглый — значит оранжевый, — кивнула я издевательски и скривилась. Эрме тоже скуксился, не поняв моей фразы. — Расскажи, как вы добрались. Я знаю, что все торговцы в лесу повернули назад.

— Я же не спрашиваю, как ты добралась, — окрысился Эрме, но тут же приторно заулыбался. — Повернули, но потом проехали с несколькими гномами — только я и Лили. Стража заплатила им огромные деньги. Жано и Марибель проехали как монахи.

— Тебя не пустили к Лили как ее служанку?

— Не много ли вопросов ты задаешь, вместо того чтобы помочь?..

Я прищурилась, хмыкнула, развернулась и пошла в дом. Жано и Марибель, скорее всего, живут среди людей, Эрме шастал между дворцом и людским селением и сомнительно, что в одежде служанки. Наиболее вероятная версия: он достал всех во дворце.

— Лили приняли как Эдмонду вер Комстейн? — я повернулась, и Эрме успел сменить растерянно-злобное выражение лица на надменно-просящее. Я могла ошибиться при лунном свете, но он умел актерствовать не хуже британских звезд первого эшелона. — А кто при ней был ты? Что с ее ошейником и где Камень?

Эрме сунул руку в карман. Я никуда не собираюсь, Камень мне ни к чему. И они сняли ошейники до того, как попали в Астри.

— Мы все живем в Тихом Ручье, — Эрме, приложив массу усилий, чтобы не вышел оскал вместо улыбки, понизил голос. — Можешь прийти к нам, если хочешь, тебе место среди людей. Но с Лили случилось что-то плохое.

Никаких ответов, сплошь попытки манипуляции. Убеждая себя, что я не злюсь, я рванула дверь и едва не выскочила обратно, увидев Монто и Мейю, стоявших на лестнице.

Я тяжело вздохнула. Эдме со своими любовными муками забилась в уголок и предпочла не высовываться. Я уже не бесилась — меня трясло. Прошлое должно оставаться в прошлом — слышишь, Эдме? Твое прошлое тоже. Мы вместе справимся со всем, я и ты, даже если сейчас меня вышвырнут из этого дома.

— Это твой друг? — спросила Мейя, и я помотала головой. Кем угодно бы я его назвала, только не другом.

— Нет. Мы вместе бежали… ехали из Комстейна. Я не скажу, что мы друзья, мы не пытались ими стать, хотя могли бы. Он пришел ко мне за помощью, но я не буду ему помогать.

— Почему? — удивился Монто.

Такой вопрос мне мог задать разве что гном. Человек бы понял по моему взвинченному, нервному виду, что встреча была неприятна, что я хотела бы ее избежать, но гном услышал лишь слово «помощь».

— Бенко сказал, что для меня все в прошлом, — проговорила я, глядя поверх голов Мейи и Монто. Пора раскрыть карты. — И лучше молчать, откуда я взялась в Астри. Возможно, он прав, но мне кажется, вы оба должны узнать… Пойдем?

Не дожидаясь, что мне ответят, я обошла лестницу и вышла в пустой зал. Орана прибралась после ужина постояльцев, и здесь было гулко, прохладно и пусто. На заднем дворе завопила лисфера, и я подумала — может, беременная магическая кошка продерет Эрме его новенькие штаны. Откуда у него деньги на одежду? Ответ напрашивался. У Эрме неплохие навыки вора.

Я начала с истории Эдме. С того, что я знала из снов. Вдова пирата, сгинувшего где-то, женщина если не благородных кровей, то образованная, жизнь в монастыре, изгнание, трактир госпожи Трише, потом смерть… Я опустила, конечно, то, кто я на самом деле — мне все равно бы никто не поверил, но рассказала, что меня — Эдме — считали дурочкой после того, как на моих глазах погибла мать.

Мейя принесла пива и крекеров. Я положила руку на стол, Монто накрыл мою ладонь своей, натруженной и нежной, и мне стало легче.

Снова мне бесконечно везло — у каждого бы нашелся кто-то, готовый слушать, не вешая ярлыки. Может быть, люди на это и не способны.

Я рассказала, как меня сцапала стража, как я пыталась отвертеться, как меня стращали Астри, чудовищами и опасной дорогой, как я пыталась помочь беглым рабам — и Мейя проворчала «какие же мерзкие встречаются люди, как они могут считать других своей вещью». Как я сообразила провезти Лили и остальных, как меня заменили, как мы с Эрме избавились от одного ошейника и потом расстались, я думала — насовсем. И наконец, как я увидела в толпе на празднике Жано и Марибель, и вот явился Эрме: Лили пропала.

— Ты все время им помогала, — морщась, произнесла Мейя, — ты рисковала, и я слышала, как этот человек с тобой говорил. Ты ему обязана жизнью?

— Скорее наоборот, — подумав, ответила я, и это было честно.

— Мне хотелось взять твой скребок и дать ему по шее, — призналась она. Я возмутилась:

— Мой скребок это не заслужил.

— Что ты теперь будешь делать? — Монто отнял руку, поднялся, взял кружки и пошел за пивом.

Что я буду делать? Скорее всего, ничего. Камень упал с души — и Монто, и Мейя восприняли мою историю без эксцессов, никто не собирался выставлять меня вон или обвинять. Впрочем, потом это дойдет до Бенко, Сомро, Ораны…

Тогда я и буду думать, что делать. Уходить или надеяться, что работать «У старого моряка» мне позволят.

— Что происходит с принцессами? — в свою очередь спросила я. Я до сих пор так и не знала. Да, в лесу они сбегают — допустим, но здесь, во дворце? — Ты знаешь?

И тут я вспомнила, что в Астри есть смертная казнь. Казнят пиратов — так мне сказал Эрме, но даже если соврал, законы этой благополучной гостеприимной страны, как я успела уже убедиться, суровы. За малейшее прегрешение — штраф, так… что же случилось с принцессами?

— Та гномка, помнишь, ты мне рассказывал? Которую выдали за принцессу. Саске. Что стало с ней?

— Она живет за Большим рынком, — немедленно отозвалась Мейя, — и держит кожевенную мастерскую.

Монто сосредоточенно наливал пиво. Руки его не дрожали, ни капли не пролилось, даже когда он повернул голову и встретился взглядом сперва со мной, а затем — с Мейей, и снова со мной.

Мы поняли друг друга без слов. Я сама еще не представляла, что сделаю или скажу, не оформила обрывки мыслей в связные фразы.

— Мейя, тебе лучше остаться здесь, — предложил Монто. — Если мы не вернемся к утру…

Мейя немного досадливо махнула рукой.

— Мы с Сомро все сделаем, — она встала, подошла ко мне и обняла со спины. — Только обещайте мне все рассказать.

Гномы ни на секунду не забывали о работе. Я порывисто вскочила, обняла Мейю в ответ и кивнула Монто.

— Если этот человек все еще здесь, — вслед нам крикнула Мейя, — я вытяну его по спине. И не спорь.

Мы выбежали в ночной город — тихий, дышащий невидимым морем, и тишину нарушали стрекот ночных насекомых и крики охотящихся лисфер. Гномы держали собак и кошек, птицу и кроликов, но лисферы никогда не покушались на тех, кто жил в домах. Зато найти у себя в саду кости дикого зверя — я этому перестала уже удивляться.

О празднике напоминали гирлянды, которых было больше обычного, но изумляла чистота. Я не видела ни клочка бумаги, ни объедка, ни брошенной тряпки. Все еще пахло выпечкой, и я вдруг подумала — мое чувство голода ушло. Я была сыта, чиста, в тепле, в заботе человека — гнома, который, не думая ни секунды, отправился со мной черт знает куда черт знает с какими целями.

— Я, — выдохнула я и взяла Монто за руку. Может, это и есть любовь, когда тебе хочется, чтобы кто-то был рядом? Без эмоций, криков, истерик, чувств на разрыв, без всего, чему так любят придавать бестолковую ценность. — Я…

Монто сжал мои пальцы.

— Ты станешь моей женой? — просто спросил он. — Я не требую ответа сейчас, ты можешь подумать. Мы еще мало знакомы, у нас обычно…

— Стану, — легко ответила я. — Если ты готов, что я проживу намного меньше тебя.

— Неправда, — Монто не смотрел на меня и улыбался. — Если ты станешь женой гнома, если ты встанешь под Ветви альбов, ты проживешь столько же, сколько и гном. Видишь, как много преимуществ.

Я остановилась, коснулась пальцем его бороды.

— Ты обещал мне самые красивые решетки во всем Астри, — кокетливо напомнила я. Я на это способна в своем истинном возрасте — на кокетство?

Убиться веником. Или вернуться и прибить веником Эрме, если Мейя еще не успела его отделать. Рука у нее, как у любой гномки, тяжелая.

— Конечно. Я закончу твою новую сумочку и сразу возьмусь. Делать решетки до того, как невеста ответила согласием, неразумно.

Гномы целовались не так, как люди. Бережно, будто боясь сломать, и очень нежно. Возможно, позже нас ждет африканская страсть, но пока я видела трогательную опеку.

— Если нас увидят… — начала я.

— Будет плохо, — согласился Монто с театральной серьезностью. — С утра возле трактира не протолкнешься. Ты же не видела наши свадьбы… Они красивые и очень веселые, и на них много гостей.

Я подозревала, что гостями будет весь Астрем, и не то чтобы была сильно против. Но мы уже дошли до рынка, дело требовало внимания. Монто это вспомнил раньше меня.

— Первая принцесса, — задумчиво изрек он, — была настоящей. Я плохо помню, мне было тогда всего лет сто…

— И что с ней стало? — вопрос, который я задавала постоянно всем, кому могла, и на который не получила ответа. Его не существует? — Почему принц не женился на ней?

— Я не знаю. Но с тех пор присылают принцесс… таких, как ты. Ненастоящих. Не могу винить людей за предусмотрительность. Если кто-то и знает больше, то это Саске. Мы пришли.

Я и так поняла, что мы на месте. Запах мочи, пожалуй, единственный, который роднил Астри и Комстейн, технология выделки кожи была одинаковая, хотя у гномов изделия получались изящнее и удобнее. Я списывала это на то, что каждый третий гном, а то и каждый второй, имел какое-то ремесло в качестве увлечения и достиг в нем успеха, э это значит — какого же уровня должны быть мастера?

— Она не спит, — усмехнулся Монто и постучал кованой ручкой о металлическую пластину на калитке. Нас тут же облаяли и обмяукали, в доме открылась дверь, кто-то прошел по саду и распахнул калитку.

— А, Монто, — сощурив темные глаза, протянула Саске. Она была средних лет, с интересно заплетенной бородкой, и я бы не назвала ее красавицей, но слово «стильная» подходило ей как нельзя лучше. Саске была первой встреченной мной гномкой, одетой в кожаное платье, и мне моментально захотелось такое же.

Минус: от нее несло процессом производства, и я потерла рукавом платья заслезившиеся глаза.

— Ты пришел заказать штаны на свадьбу? — хмыкнула Саске. — Срочный заказ стоит тридцать дукатов. А что наденет невеста?

— Откуда ты знаешь, что я сделал Эдме предложение? — изумился Монто, а я подумала — это знает даже Эрме, весь город судачит. Может, это событие, но на сенсацию года не тянет.

— Я предполагаю, — пожала плечами Саске, впуская нас во двор. Огромная лисфера шмыгнула в сад, и я готова была поклясться, что она кого-то лопала. — Но я смотрю, этот вопрос между вами уже решенный.

— Я не единственный гном, который женится на человеческой девушке, — Монто тоже пожал плечами и закрыл калитку. — Мы хотели узнать, как ты была принцессой…

Саске озадаченно оглядела нас с ног до головы, кивнула и указала на садик, где еле-еле теплился огонек:

— Ну, проходите. В дом не зову, иначе твоей невесте с непривычки будет непросто, — она с сомнением понюхала свою ладонь и нахмурилась. — Хотя не знаю, чем вам мешает запах, по мне, так ничем кожа и не пахнет, говорят, что в человеческих городах вонь намного сильнее.

Я кивнула, чтобы соблюсти приличия. Разумеется, нет, настолько едко мало где смердело, но в целом Саске была права. В человеческих городах воняло. И отнюдь не потому, что кто-то работал с кожей.

Сад у Саске был меньше, чем в трактире Бенко, я села на стул, а Монто сразу удрал рассматривать брачный садик. Судя по тому, как он хмыкал и почесывал бороду, он почерпнул там несколько идей.

Саске вернулась с подносом, на котором стояли глиняный кувшин, три кружки и огромная металлическая тарелка с сыром, вяленой рыбой и копченым мясом.

— Так, — проговорила она, дернула себя за косичку в бороде и начала разливать пиво. — Не знаю, что вам интересно… Эй, Монто, иди-ка сюда! Ты же был, когда удрала та девчонка? Из Дьюли?

— Из Дьюли, а может, из Севержена, — Монто подошел, уселся рядом со мной, придирчиво выбрал самый аппетитный рыбий хвост и вручил его мне. — Кажется, это было уже после того, как Сомро и Гуно пытались достать из оврага принцессу, которая побежала в лесу… А может, и после.

— В общем, — Саске уселась и внимательно посмотрела на меня, — девчонка, которая убежала на самой границе, не промах. Обманула стражу, вылезла из окна, только и поминай как звали. Как ее звали? Фредегонда? Фредерика? Было это на пасеке Лиско. Ты была на пасеке Лиско? Там все останавливаются.

Я пожала плечами. Возможно, место, где мы ночевали перед самым «нападением», и было пасекой, но я, понятное дело, не видела там ни одной пчелы.

— Надо было что-то делать, — продолжала Саске, а я увлеченно грызла хвост. — Тогда Монто и Сомро предложили хотя бы меня обрядить в принцессу. Стража человеческая была в па-а-анике! — она расхохоталась. — Потому что вторая девчонка удрала от них еще раньше. Я что? Я ездила продавать ненужные шкуры, хорошо заработала.

— И тебя привезли во дворец? — пробормотала я с полунабитым ртом, но гномы не придавали значения подобным мелочам. — Но ты же не человек?

— А! — Саске подняла палец вверх. — Кого это волнует? Когда я сняла свои балахоны, смеялись все, и даже король, хранят великие силы его величество. Мне дали заказ на пошив штанов для самого короля, ну, я и ушла.

И все?.. Но Саске сидела передо мной живая и здоровая. И было совсем не похоже, что это все повлияло на ее жизнь, разве что в положительном ключе.

— А… ты ведь помнишь, что это был за договор? — осторожно спросила я, не зная, как Саске отреагирует на довольно грубый намек на ее возраст, но — она была гномка.

— Ну конечно! — воскликнула она и шутливо замахнулась на лисферу, которая подкрадывалась к торчащим из тарелки рыбьим хвостам. — Вот паршивка! На, держи! — И Саске бросила ей кусок мяса. Лисфера тотчас пропала в кустах с добычей.

Перемахнул через ограду из пышной зелени Странник, осмотрелся, подошел к Монто, ткнулся мордой ему в ладонь и повалился на спину. Монто сполз наземь, начал чесать пузо Страннику, и я так засмотрелась на это, что не сразу уловила, что Саске рассказывает.

— Прости?

— Я говорю: отец до сих пор мне припоминает, как я пошила себе на королевскую свадьбу платье, а! Оно мне давно мало, я продам его тебе за пять дукатов. Какая же я была худенькая, совсем как ты! — Она с досадой потрепала себя по плотным бочкам. — И встречали эту принцессу — ох, как встречали! Король Бежатона Ядвиг, чтобы ты знала, предложил заключить брак между нашим принцем и их принцессой и навсегда положить конец недомолвкам и всякому-разному… Мол, гномы и люди одинаковые и все такое, как будто мы до этого не знали? Но слушай, — Саске наклонилась ко мне. — Свадьбы все не было, и король уехал, и мы все ждали — когда же, и я перестала влезать в свое платье, а потом — раз! И приехала другая принцесса.

«И что с ней стало?» — но нет, иначе эта фраза прилипнет ко мне до конца моих дней.

— Она… она не вышла замуж за нашего принца, но осталась тут, в Астри, и обустроилась на окраине, это место теперь называется Тихий Ручей, и она, конечно, давно умерла — век человеческий такой короткий! А ты, — оживилась Саске, — теперь будешь жить как гномка. Долго. Так вот. После этого каждые два-три года, но бывало, что и через пять-десять лет, а то и два раза в год, приезжали принцессы. Как-то лет двадцать никого не было вовсе — ну, где же взять столько принцесс, правда? Человеческим принцам и самим надо на ком-то жениться. До дворца если кто и доезжал, то — люди говорят, пропадали, а я скажу — кто уехал в Монзориен, это там, — она махнула рукой в сторону моря, — по пути к Белым Островам. Кто в Севержен убежал, кто тут остался. Эти вот два паяца, — она рассмеялась, — решили пошутить. Право, было весело, особенно королевский заказ. А, пожалуй, отдам я тебе свое платье бесплатно…

Монто все играл со Странником, я смотрела, как магический зверь счастливо скалится и лупит хвостом по сапожкам Саске, и думала. Вот загадка, а никакой загадки и нет, люди поняли, что что-то не то, и начали подсовывать суррогат. Принц — сотня причин, почему он не женился и отпускал невест, и одна из них — гномы иначе подходят к браку. Девушки, очевидно, смекали, что остаться в Астри намного лучше, чем возвращаться к людям — тоже все объяснимо. Но что случилось с первой принцессой — ах да, я же обещала себе перестать задавать себе и другим этот вопрос!..

И король, чья дочь то ли исчезла, то ли умерла, то ли сбежала, вернулся к себе как ни в чем не бывало…

А Лили, что же тогда случилось с Лили, или Эрме вышвырнули из дворца, или он лжет, или…

Так много «или».