Убивая вкус [СИ]

Находчивость Сказ о том, как Кайло вез, но не вывез

Это должно прекратиться. Девчонке придется убраться.

Кайло мрачно глядит в противоположный угол мастерской, туда, где находится рабочее место его дяди Люка, который взялся обучать столярничеству всех желающих за небольшую плату — решил, значит, тряхнуть стариной.

Когда Кайло с неохотой и подозрительностью соглашался предоставить ему место для этих занятий, он даже и не думал, что кто-то найдется в ученики к старому мастеру.

Нашлась она.

Молодая девушка, утирающая пот со лба тыльной стороной ладони, сдувает падающую на глаза прядь, пока деревянная стружка падает к ее ногам в вытертых кожаных ботинках. Она пришла в рубашке, но сняла ее в процессе работы. У нее точеная фигура, вполне спортивная, сильная, но и женственная тоже. Все это он сумел разглядеть благодаря белой хлопковой майке.

И то, что она не носит лифчика, — тоже.

«Скажи ей что-нибудь. Например: „Я Кайло, а тебя как зовут?“»

Конечно, он знает ее имя. Рей. Он изо всех сил прислушивался к разговорам Люка и его ученицы в первые дни, желая вызнать его. Но ведь можно и слукавить.

Или же прибегнуть к другой уловке. Бросить эдак невзначай: «Эй, нужна помощь?» Люк скуп на советы и неразговорчив, а она полна энтузиазма — наверняка ей захочется задать ему хоть пару вопросов. Главное — говорить и выглядеть расслабленнее и дружелюбнее, а… не как обычно, в общем.

Но минуты складываются в часы, утро плавно перетекает в полдень, а он молчит. Продолжает работать, немного остервенело обращаясь с деревом, будто оно виновато в его ступоре. А Рей все никак не уйдет. Чем она вообще занимается? Разве ей не нужно быть где-то еще? И, будто подслушав его мысли, Люк обращается к ученице:

— Пожалуй, на сегодня хватит. Как думаешь?

Рей смотрит на результат своих трудов и ощутимо расстраивается.

— А я могу еще задержаться? — спрашивает она с подкупающей открытостью.

— Нет, — бессердечно отрезает Люк. — Не могу я до вечера здесь торчать — мне еще пары в техникуме вести.

— А можно я сама поработаю? — не отступается Рей, пока Кайло мысленно мечется между двумя противоречивыми желаниями: чтобы она осталась и чтобы ушла.

— Ну… — Люк разводит руками. — Мастерская не моя. Если мой племянник не станет возражать…

И они оба синхронно обращают к нему свои взгляды.

Кайло сохраняет лицо бесстрастным. Нельзя давать понять, что он только и делал, что прислушивался к их разговору.

Он смотрит выжидательно и холодно.

— Рей хочет задержаться, — повысив голос, сообщает Люк. — Ты не против?

Кайло безразлично дергает плечом, продолжая свою работу как ни в чем не бывало. Еще несколько часов сладостной пытки. Как от такого отказаться?

Когда Люк уходит, атмосфера в мастерской делается совсем уж неестественной и некомфортной.

Кайло изо всех сил пытается не придавать значения нарастающей интимности обстановки. Они молча делают свое дело, но молчание выходит красноречивее слов. Ведь, будь она кем другим, он мог бы запросто поинтересоваться из вежливости, не хочет ли она чаю там или кофе, ведь здесь оборудована кухонная зона. Или обязательно спросил бы, не сквозит ли от распахнутого окна или не включить ли им музыку, чтоб было веселее. Это нормально для двух взрослых людей — общаться. Но с ней он продолжает молчать.

Рей тоже, кстати, примолкла. А ведь Люка она любит донимать время от времени досужей болтовней. Она не похожа на болтушку, но ей удается выудить у того факты о его прошлом, даже вопреки нежеланию Люка говорить о чем-либо кроме дела.

Кайло снова глядит украдкой; теперь она повернулась к нему спиной, и его взгляд неминуемо опускается ниже поясницы. Нет, если она хочет продолжать появляться здесь, ей придется надевать мешок из-под картошки, а не сидящие по фигуре джинсы. И как ей об этом заявить?

Он отворачивается и принимается работать усерднее. Казалось бы, сублимация должна давать свои результаты, но с тех пор как девчонка начала торчать в мастерской, его продуктивность пошла на спад, в то время как общение с Хаксом участилось.

Сегодня ему опасно давать волю размышлениям, потому что, как только он вспоминает о Хаксе, тот материализуется в дверях. Весь такой прилизанный и чопорный, что Кайло делается тоскливо от одного его вида. Не говоря уже о том, что рыжий ведь не постоять пришел. Наверняка он сейчас откроет рот и…

— Добрый день, — кисло произносит Хакс, всем своим видом говоря о том, как ему тягостен этот визит.

— Привет, — Кайло кивает и продолжает работать, игнорируя такую неприятную неожиданность. Рей в дальнем углу мастерской трудится в поте лица, не обращая на них внимания.

— Где заказ? — без долгих расшаркиваний приступает к сути его визитер.

— Этот, — Кайло указывает на готовое изделие, бережно отставленное им в сторону.

Хакс делает по направлению к столику несколько шагов. Кайло плевать на его манерность и на высокомерие. Отчасти, где-то в глубине души он находит их общение даже забавным. Где-то очень глубоко.

— Что это? — спрашивает Хакс после продолжительного молчания.

— Твой столик, — Кайло отвечает рассеянно.

Девчонка неумело работает с инструментом. Ему хочется подойти, встать позади нее, взять ее руки в свои и показать, как обращаться с рубанком. Она на долю секунды кидает на него серьезный взгляд и вновь сдувает тонкую прядь, выбившуюся из прически.

Из мира горячих фантазий Кайло вырывает жесткий голос Хакса.

— Это не та модель. На визуализации другая. Мы же обсуждали с тобой все детали!

Черт, как же он назойлив.

Кайло пожимает плечами: он не очень понимает, чего ради тот опять завелся.

— У меня такое настроение было. Хотелось больше плавных линий. Природных форм, что ли.

— Настроение? — и вновь эти визгливые нотки в срывающемся голосе. Кайло давит ухмылку.

— А мне как это вписывать в концепцию? — с легкой дрожью в голосе интересуется Хакс.

Кайло наконец-то отрывает взгляд от белой майки, на которой влажными пятнами проступает пот, — лично он надеется, что Рей хорошенько вспотеет, надеется и ужасается этой перспективе одновременно, — и смотрит на Хакса. Ого, да он не на шутку разошелся; Кайло узнает этот фанатичный блеск в глазах.

— А какая разница? — он оглаживает волнистый бок — вощеное дерево так и льнет к ладони.

Хакс делает судорожный вздох и говорит подозрительно спокойно:

— А такая, что у меня на стенах геометрический орнамент. И твой стол… не впишется.

Его тон и яд в голосе… Но Кайло знает, как с этим бороться.

— Ну, значит, добавь контраста, — равнодушно отвечает он.

Хакс захлопывает рот, будто подавившись словами, и бешеным взглядом обводит его изделие.

— Можно ведь противопоставить формы. Сочетать геометрию и природные линии. Ты должен быть в курсе.

Он складывает руки на груди. Хакс копит гнев, краснеет и мнется, затем заявлет заносчиво:

— Это не согласовано с заказчиком.

— Так согласуй.

Нужно говорить просто и спокойно, и Хакс сам себя подорвет.

Да. Вот оно: теперь Хакс старается сохранить лицо. Весь подбирается, нацепив вновь маску бесстрастия, дергает рыжей бровью и поджимает губы.

— Я позвоню вечером.

Кайло молчит, не иронизируя, позволяя ему удалиться, сохранив остатки достоинства.

Черт, хорошо, что у него уже есть имя и репутация. Не хотелось бы плясать под дудку таких, как этот Хакс.

В задумчивости глядя на закрывшуюся только что дверь, Кайло не сразу замечает, что Рей оказывается около него. Она подходит ближе с осторожным выражением лица — в руках у нее нутромер.

— Я не могу разобраться, — растерянно, но вовсе не беспомощно признается она. — Объяснишь?

Так. Все гораздо хуже.

Кайло взирает на нее сверху вниз, взглядом невольно проваливаясь ниже ключиц, прямиком в вырез майки. И только потом, одернув себя, смотрит ей в глаза.

«Блять, да они прекрасны».

— Чего ты хочешь? — грубо переспрашивает он, пошарив в голове и не найдя ни одной связной мысли.

— Мне с нутромером никак не разобраться.

Кайло глядит на инструмент в ее руках.

— Ну тогда и нечего тут делать. Это вообще не женское занятие. Что, хобби попроще найти себе не могла?

Вот. Так гораздо лучше. Черти в его голове аплодируют стоя. Кто-то даже вручил ему премию «Мудак года».

Взгляд Рей тяжелеет по мере того, как сводятся над переносицей ее брови, а губы сжимаются плотнее. Ничего не сказав, она разворачивается и возвращается к своему месту, не замечая, как он мысленно запускает программу по самоуничтожению.