Убийство не берет отпуска

Глава 2

Пол Слейтер, мужчина атлетического сложения со светлыми коротко подстриженными волосами и великолепным загаром, с силой раздавил окурок в пепельнице и взглянул на женщину, которая лежала на кровати. Это была брюнетка с целой шапкой растрепанных волос. В действительности она тратила много времени на свою прическу, чтобы добиваться такого эффекта. Женщина была довольно полной, но гибкой. Это необычное и очень привлекательное сочетание сразу бросалось в глаза даже неискушенному в таких делах человеку.

Она лениво проговорила:

— Ну и как это было?

— Ты не представляешь, Вивьен, — произнес он с чувством, — не можешь себе представить. Мне никогда не приходилось испытывать что-то, даже отдаленно похожее на это. Обыск был тщательным, профессиональным и, конечно, унизительным. Пусть себе. Это я мог вынести. Но их отношение. Я чувствовал себя грязью у них под ногами.

— Но ты же обдурил их, да? — равнодушно спросила девушка, в ее речи слышался явный французский акцент.

— Да, разумеется, — угрюмо согласился он, — все прошло, как в сказке… В этом нет никакого сомнения. Я гений. Но чего я никак не мог предвидеть, это мои собственные переживания. Сначала они были вежливы и уважительны, обращались со мной, как с профессионалом. Моей задачей было их одурачить, их задачей — не быть одураченными. Потом они обнаружили эти часовые механизмы. Я возил их в своем чемодане с тех пор, как занялся этим делом. Несомненно, блестящая идея! И неожиданно я стал смешным. 50 часовых механизмов! В конце концов, я не был профессионалом, а всего лишь недоумком-любителем. И они стали относиться ко мне с презрением. Естественно, судья не мог отпустить меня, не прочитав назидания. Он очень старался, я ерзал, как провинившийся школьник.

— Если бы я оказалась на твоем месте, — сказала девушка, — то в душе смеялась бы над ними с начала и до конца.

— Мне всегда казалось, что со мной будет то же самое.

Она закурила новую сигарету и выпустила длинную струйку дыма.

— Но когда доходит до дела, все это наваливается на тебя. Конечно, они могут быть простаками, но все же они имеют право засадить тебя в тюрьму на долгий срок. А когда ты стоишь перед судом, который о тебе весьма низкого мнения, это незабываемо. Выйдя из здания суда, я должен был бы чувствовать себя превосходно. Все проходило именно так, как было мной намечено. Но что, если это было лишь внешней стороной? Если кто-то из них усомнился, действительно ли я так глуп, как кажусь, и начнет копаться в моей жизни?

Она зябко передернула плечами.

— Мне становится холодно, когда я подумаю об этом. Шансы на успех были примерно пятьдесят к одному. Неплохо, верно? Но все же этот единственный шанс существует. Случалось, что люди прогорали.

Он смотрел на горящий кончик сигареты, потом пересел на край кровати и опустил руку на ее бедро.

— Во всяком случае, это последний раз, когда я берусь за НЕЧТО ПОДОБНОЕ. Я завязал, понятно? И мне хотелось, чтобы ты знала, что я по этому поводу чувствую.

Ее глаза на мгновение блеснули, потом ресницы опустились. Подняв к голове руки, она потянулась, ее тело зашевелилось под его рукой.

— Конечно, ты должен прекратить, раз ты так переживаешь, золотой. Это же не так серьезно. Существуют и другие способы получить деньги.

— Назови хотя бы три, — произнес он угрюмо. — Я не могу представить себя в роли поставщика идиотских корзинок в сувенирные лавки, поскольку не верю, что это занятие сделает меня миллионером. Нет, такая перспектива меня не устраивает. Видит бог, кругом столько денег! Кошельки этих проклятых туристов набиты ими! Я неудачник, как видно!

— В таком случае, скажу тебе, что я думаю, — заговорила она спокойно. — Считаю, что мы должны расстаться. Не сейчас, разумеется! Немного погодя. Я без денег и без семьи, ну как и привыкла жить. Бедняга Пол, я для тебя такая дорогостоящая экстравагантность! Так что простимся, как добрые друзья! Это очевидно!

— Очевидно?

— Конечно. Тебе необходимо сократить расходы. У тебя есть и жена. Все вдвойне. Я не прошу тебя с ней развестись. Боже упаси, нет. Это твое личное дело.

Слейтер тяжело задышал.

— Мне стыдно, понимаешь, — продолжала она, — что ради меня ты должен делать что-то такое, что тебе отвратительно. Ты несчастлив. Я для тебя непосильный груз, Пол. Когда я уйду из твоей жизни, ты сможешь снова быть счастливым, как когда-то. И тебе не надо будет заниматься этим противозаконным бизнесом.

— Боже мой, Вивьен!

Она беспокойно заерзала.

— Ты мне нравишься гораздо больше, чем все мужчины, которых я знала. Ты заставляешь меня чувствовать себя так…

Она помолчала.

— Я не могу этого описать на грубом английском языке. Но ты сам это знаешь. Хорошо знаешь. Что же мне делать? Мой приятель, американец, говорит, что сможет отыскать способ отвезти меня в вашу страну, где я мечтала побывать. Я устала от этих душных отвратительных маленьких городков. Я хочу посмотреть Нью-Йорк, автомобили, красивые наряды, высокие здания! Чтобы на меня смотрели, чтобы мною восхищались. Здесь я задыхаюсь.

Она приподнялась на локтях и быстро произнесла:

— Я понимаю, что ты испытываешь. Но послушай меня, Пол. Ты сказал, что в следующий раз груз будет действительно крупным. Я хочу сказать, ты заработаешь гораздо больше. И ПОСЛЕ этого ты сможешь прекратить, и все будет по-прежнему…

Свет в ее глазах погас, она откинулась на подушку.

— Нет, это невозможно. Всегда есть один шанс, и было бы ужасно, если…

— Десять лет тюремного заключения, — сказал он. — Господи, я просто не знаю! Может быть…

Она потянулась к нему с чарующей улыбкой:

— Забудем о деньгах и тому подобных вещах. Мы вместе. Кто знает? Если это последний раз, мы всегда будем сожалеть, что потратили его на болтовню.

— Не последний! — твердо заявил он.

Она облизала губы, что-то вроде дымки затуманило ее глаза:

— Ты тоже тратишь время на курение сигарет. Сможешь курить целыми пачками, когда вернется твоя жена. Пол, мой дорогой.

Он издал неясный звук, почти стон, дождался, когда она закроет глаза, при этом язык ее нетерпеливо двигался по губам.

Он сунул вслепую горящую сигарету на край стола и бросился к девушке. Сигарета продолжала гореть, оставив след на полировке. Вскоре от сигареты не осталось ничего, кроме кучки пепла. Ветерок из распахнутого окна развеял ее, частично пепел оказался на полу.

Зазвонил телефон.

Слейтер в смятении поднял голову. Они переглянулись.

— Она не могла бы… — пробормотал он.

Снова телефонный звонок. Он схватил трубку.

— Да? ОНА? Мой бог! Да. Благодарю.

Он положил трубку на рычаг.

— Марта вернулась. Сейчас она в вестибюле. Ты должна…

Усевшись на постели, девушка встряхнула волосами.

— Как раз удобное время ей сказать, не так ли? То есть если ты действительно решил ей сказать.

— Только не так! — в ужасе замахал руками Слейтер. — Если она нарвется на… — Он жестом показал на взбитую кровать, на беспорядок в комнате. — Это исключается. Черт побери, разве ты не можешь поспешить?

Он схватил ее за руки и стащил с постели. Она свалилась на свою одежду.

— Значит, все то, что ты несколько минут назад шептал мне на ухо, было враньем? Не удивлена. Мне известны такие привычки мужчин. Обещания…

— Я говорил совершенно серьезно. Но сейчас… Господи, у нас нет времени. Да брось ты все эти мелочи, натяни платье и надень туфли. Вивьен, дорогая, пожалуйста. Я не могу причинить ей такую боль. Ей уже пришлось пережить одну трагедию.

— А я? — спросила она с достоинством, которое со стороны представлялось весьма комичным, ибо в этот момент она через голову натягивала платье на голое тело.

— Тебе никто не может причинить боль! — воскликнул он. — Это одно из твоих достоинств, которое особенно мне нравится.

— Я крутая, не так ли? — закричала она, натягивая узкое платье на бедра и пытаясь застегнуть молнию. — Я не из плоти и крови, я сделана из металла. Ты так воображаешь?

— Не глупи, крошка, мне хорошо известно, из чего ты сделана. Вовсе не из металла. Да брось ты эту молнию.

Он протянул ей туфли. Прыгая на одной ноге, она обувалась. Было похоже, что она расплачется.

— Тебе в голову пришла блестящая идея, как делать деньги. Совершенно безопасная. И видит бог, как нам нужны эти деньги, тебе и мне! Возможно, это ничего не решает, но они нам нужны. Нам пора принимать решение. И вдруг ты пугаешься, потому что они задали тебе несколько вопросов, потому что судья отчитал тебя… Все мысли, планы…

Она сунула вторую ногу в туфлю.

— Но, Пол, ты все равно так мне мил. Почему все богатые американцы жирные, нудные и лысые? Можешь ты мне это объяснить?

— Не сейчас, — ответил он, суя ей в руки то, что она не успела надеть. — Я позвоню тебе завтра. А сейчас поспеши, бога ради. Вот твой пояс. Господи, если бы ты его здесь оставила! Заверни за угол в коридоре, ты услышишь, как подойдет лифт. И смотри, не попадайся ей на глаза. Это было бы неразумно.

Он торопливо поцеловал ее в лоб и выставил за дверь. В этом паршивом отеле есть одна хорошая вещь. Когда лифт работал, он издавал ужасный шум, но пока все было тихо. Вивьен так и не успела толком одеться. Задник одной туфли заломился, а узкое платье собралось в складки на бедрах, обнажая стройные ноги. Прихрамывая, она вышла в коридор, и Слейтер проводил ее восторженным взглядом.

— Ну, черт побери, разве я могу отказаться от такой девушки? — почти простонал он.

Шагнув назад, он запер дверь и быстро осмотрел комнату. В первую очередь, разумеется, нужно было привести в порядок постель. Натянуть простыни и взбить подушки. Потом он надел на себя спортивную рубашку с короткими рукавами, придирчиво оглядел свое лицо в зеркале, стер помаду с шеи и подбородка. Коротко остриженные волосы, благодарение богу, не требовали внимания.

После этого он медленно и придирчиво осмотрел все помещение, метр за метром, и не напрасно. Был обнаружен испачканный в помаде окурок, который был тут же уничтожен. Успокоившись, он растянулся на кровати, взял в руки последний выпуск «Айленд Таймс», который, как ему показалось, полностью был посвящен убийству англичанина по имени Альберт Воттс.

Но он был слишком взволнован, чтобы читать. Чтобы полностью уничтожить подозрения, которые могли возникнуть у жены, он должен был делать что-то нормальное, обыденное. Пройдя в ванную, он засунул полотенце за ворот рубашки и намылил лицо кремом. Правда, он побрился до прихода Вивьен, так что сейчас просто снимал с щек пену. Рука у него дрогнула, когда он наконец услышал скрежет поднимающегося лифта. Он притворился, что борется с упрямым местом над верхней губой, когда в замке повернулся ключ.

— Дорогая? — окликнул он. — Я здесь.

Он подошел к дверям в спальню, в руке поблескивала бритва. Его жена Марта, пепельная блондинка с широкими скулами, опустила дорожную сумку.

— Пол!

Она откинула волосы утомленным жестом, подошла к бюро и достала сигарету из лежащей пачки. Она казалась страшно усталой. Постучав сигаретой о крышку бюро, она заговорила:

— Боюсь, что это было чистой потерей времени. Женщина, которая изготовляет такие очаровательные тканые коврики, больна вот уже три месяца, у нее для меня не нашлось ни одной штуки. После этого я решила, что не стоит ехать в другую деревню ради нескольких корзинок, и вернулась домой. Я немного расстроилась, Пол, потому что сильно рассчитывала на эти коврики. Надеюсь, что в ближайшее время нам все же повезет.

Ей удалось улыбнуться. Слейтер довольно долго смотрел на нее. Он стер с лица остатки пены и бросил полотенце в корзину для грязного белья. Войдя в комнату, он обнял жену.

— Не огорчайся, дорогая, — заговорил он, прижимая ее к себе, — это все пустяки. Но мы не можем дольше вот так перебиваться с хлеба на квас. Это несправедливо по отношению к тебе. Ты не заслуживаешь такого существования, и я намерен кое-что предпринять в этом отношении.

Он почувствовал, как напряглось ее тело.

— Я вовсе не имею в виду то, о чем ты подумала… Если не смогу заработать деньги честным путем, то утоплюсь и разом покончу все счеты с жизнью. Больше не будет этих постыдных поручений помимо таможни. С этим все. Пусть ищут себе другого простака.

Она откинулась назад.

— Ты говоришь это серьезно, Пол? — спросила она, пристально вглядываясь в его лицо.

— Черт побери, можешь не сомневаться! Сыт по горло подобным заработком!.. Они напугали меня, откровенно в этом сознаюсь, но я не хочу отказываться от этого только по этой причине. Уж слишком мерзко себя чувствуешь. Сначала я подумывал проделать это еще разок. Но знаю, чем все это заканчивается. Я сделаю это «в последний раз», потом еще в последний и буду продолжать, пока не попадусь. Пора остановиться. Я это твердо решил, увидев твою скорбную улыбку.

— Благодарение богу, Пол! — вкрадчиво произнесла она. — Ты даже не представляешь, что я вынесла, честное слово. Что было бы со мной, если бы я тебя… потеряла.

Она невесело засмеялась.

— Нелепо быть такой впечатлительной и возбудимой, но я с собой не могу ничего поделать.

Он поцеловал ее в губы, прижимая к груди.

— Ничего нелепого в этом нет. Не знаю, что творится со мной в последнее время, не найду слов, чтобы описать свое состояние. Но теперь все прошло, и неожиданно я стал даже удивляться, о чем это я беспокоился. Я молод и здоров, у меня нет никаких отклонений. У меня довольно хорошее образование. Где-то в мире существует филантроп, который предложит мне работу.

— Конечно, дорогой, — пролепетала она. — Единственное, чего тебе не хватает, это уверенности. Благодарение богу, ты образумился. Я так переживала…

— Давай посидим. Ты, должно быть, устала.

Он подвел ее к кровати. Она сбросила туфли и уселась, опершись спиной о подушки.

— Временами ты бываешь таким милым, Пол. Что я сделала со своей сигаретой?

Он отыскал ее и чиркнул спичкой.

— Ты действительно становишься рассеянным, — весело заметила она, — снова положил горящую сигарету на стол. Мне еще нужно отучить тебя от этой привычки.

Он что-то пробормотал. Она наклонилась вперед, чтобы зажечь свет, ее ноздри слегка затрепетали.

— Кажется, ты стал пользоваться новым лосьоном после бритья, дорогой? — она снова принюхалась и неодобрительно добавила: — Не уверена, что он мне нравится. Для мужчины слишком резкий.

— Первый раз попробовал его, — сказал он, наклонившись вперед, чтобы она не видела его лица. Ладони у него вспотели, он вытер их о рубашку.

Она приложила кончик указательного пальца к пятнышку на его шее, которое не скрывал расстегнутый воротник. Вообще-то таких отметин было несколько, можно было предположить, что это след чьих-то зубов. Ее ноздри снова затрепетали, она слегка нахмурилась.

Раздался гул самолета, пролетающего где-то высоко над ними.

Слейтер посмотрел на часы.

— Должно быть, это самолет из Майами, — сказал он.