Убийство не берет отпуска

Глава 9

Майкл Шейн потянулся к кобуре сержанта. Та была расстегнута, пальцы Шейна почувствовали холодок металла. Он потянул оружие, но неудачно. Видимо, в кобуре имелась какая-то предохранительная защелка, так что револьвер нужно было вытягивать под определенным углом…

Теперь только один из копов удерживал руку Шейна. Майкл резко согнул руку в локте и изо всех сил ударил копа между ребер. Тот охнул, но Шейна не выпустил. Тогда Майкл быстро повернулся и ударил копа кулаком в подбородок. Тот ослабил хватку. Шейн откатился в сторону, вскочил на ноги.

Повис, по-видимому, страшно пьяный, вновь потерял равновесие и повалился назад, растопырив руки и ноги, выведя из строя двух копов. Итак, Шейну нужно было справиться с Бренноном. Американец взглянул на кирпичную стену в десятке шагов от него. Возможно, он сумел бы перемахнуть через нее, пока сержант вытащит револьвер и выстрелит. Но его не привлекала такая перспектива. Он быстро перепрыгнул через копов и принял нужную стойку, чтобы ударить Бреннона по голове. Но при этом он стукнулся ногой о тот длинный предмет, который Повис вез в своей корзине, и почти инстинктивно схватил его.

Это был смертоносный трезубец, с которым ныряют ловцы жемчуга. Майкл держал его двумя руками, нацелив чуть выше группы на земле.

— Оставьте в покое оружие, Бреннон! — резким голосом приказал он.

Сержант взглянул на острые зубцы всего в трех футах у него над головой. Шейн по-волчьи ощерился. Двое копов замерли. Повис высвободил свои длинные руки и ноги. К величайшему изумлению Шейна, он так и не выпустил трубку изо рта.

— Должен принести свои извинения, — заговорил он. — Проклятая машина перестала меня слушаться. Кто-нибудь ушибся, помимо меня?

Шейн подтолкнул англичанина носком своего ботинка.

— Поднимитесь. Остальные оставайтесь на своих местах.

Повис с трудом встал на дрожащие ноги.

— Все в порядке, если вы не возражаете, старина. Я абсолютно трезв, и все такое. Я вижу у вас мой трезубец. Ладно. Только уберите его с моей дороги.

— Черт возьми! — внезапно завопил он, глядя на Шейна округлившимися глазами. — Мой дорогой друг! Вы им так ловко управляетесь?

— Да, пришлось, — ответил Майкл, — а теперь наклонитесь-ка и вытащите револьвер сержанта из кобуры. Не делайте никаких неожиданных движений. Действуйте осторожно, без спешки.

— Осторожно? — совершенно трезвым голосом переспросил Повис. — Это вам надо быть осторожным.

Шейн слегка покачал трезубцем, и Повис торопливо добавил:

— Бог мой, не шутите с этим! Вы не представляете, что это такое!

— Достаньте револьвер и отдайте его мне! — распорядился Шейн. Я немного нервничаю, но я постараюсь держать себя в руках.

— Держите гарпун выше! Это же не ружье! С ним шутки плохи!

Боязливо оглядываясь на Шейна через плечо, Повис наклонился и вытащил револьвер из кобуры сержанта. Держа его большим и указательным пальцем, чтобы Шейн не вообразил, что он намерен выстрелить, Повис отдал его детективу. Шейн швырнул револьвер через стену.

— А теперь еще два, — сказал Шейн.

Повис послушно разоружил обоих копов. С их револьверами Шейн поступил так же. Затем он отступил к велосипеду, осторожно пятясь назад, пока не наткнулся на него. Переднее колесо продолжало вращаться, но уже медленно.

— На что вы рассчитываете, Шейн? Что собираетесь делать? — заговорил сержант, к которому внезапно вернулся дар речи. — Уж не думаете ли вы уехать с острова до того, как я схвачу вас?

— Попробую, — сказал Шейн, подмигивая сержанту.

— Возможно, мы могли бы прийти к какому-нибудь компромиссу, — медленно произнес Бреннон. — Я немного поспешил, теперь мне это ясно. Забудьте о том, что я вам тут наговорил.

Держа гарпун в одной руке, Шейн поставил велосипед и проверил, можно ли на нем ехать. Одна из педалей согнулась и царапала рану, но в остальном все было в порядке.

— Возможно, в том, что вы сказали, много здравого смысла, — продолжал сержант. — Я уверен, что инспектор…

— Инспектор не пожелает, чтобы его беспокоили, — сказал Шейн. — В конце концов ничего особенного не произошло. Разве что убили человека… Вы мне все больше напоминаете того типа из Майами-Бич. Он всегда становился разумным, когда до него доходило, как глупо он будет выглядеть.

Перебросив ногу через раму, он устроился в седле. На велосипеде он не ездил много лет, но надеялся, что не разучился это делать. Он резко навалился на педали и покатил прочь.

Еще не доехав до угла здания, он услышал, что кто-то бежит следом. Он оглянулся. Сержант Бреннон пытался его догнать, при этом он что-то выкрикивал. Шейн пониже пригнулся к рулю и увеличил скорость. Он не сомневался, что сержанта сейчас волнует то, что скажет его начальство, когда узнает, что он схватил Шейна и позволил ему удрать. Шейн свернул за угол, едва не угодив в яму. Теперь дорога шла под уклон, и он стал уходить от преследователя. Сержант пробежал еще ярдов пятьдесят, отставая все сильнее. В отчаянии он схватил камень и запустил им в Шейна.

— Я доберусь до тебя! — орал он.

Шейн продолжал крутить педали. Склон закончился, и он оглянулся назад. Сержанта больше не было видно.

Шейн анализировал случившееся. Можно было считать случайным появление пьяного Повиса или проколотую камеру полицейской машины, но Шейн не сомневался, что и то и другое является частью единого плана, который разработал Повис. Майклу хотелось выяснить, почему антрополог сделал это. Ему был очень нужен сообщник.

И он направил велосипед к жилищу Повиса. Естественно, ехал он туда окольными путями, не осмеливаясь показываться на шоссе. На Бейвью-роуд он свернул в сотне ярдов от Хибикус-Доджа и утроил осторожность. Лишь в одном из коттеджей горел свет.

Когда он остановился у калитки коттеджа, входная дверь открылась, и Повис выглянул наружу.

— Это вы, Шейн?

Тот слез с велосипеда и прислонил его к стене. Он еле шевелился от усталости.

— В следующий раз поезжайте на мотоцикле. Они, конечно, шумнее, но зато и быстрее. Бреннон, черт бы его побрал, чуть не поймал меня.

Повис засмеялся, Шейн, прихрамывая, поднялся на крыльцо.

— Вы не потеряли мой гарпун, надеюсь?

— Нет, он в корзинке.

— Хорошо. Он стоит кучу денег… Я сейчас спрячу велосипед на случай, если у нас будет визитер в лице сержанта.

— Спасибо… Не знаю, как вы… Когда я последний раз видел вас, вы здорово нагрузились.

— Приготовьте себе выпивку.

Комната была обставлена точно так же, как и в коттедже Шейна. Бутылка виски и несколько запечатанных бутылок содовой были выставлены на кофейный столик возле проигрывателя. Шейн налил себе немного скотча и опустился в кресло, вытянув ноги.

Когда Повис вернулся, Шейн сказал:

— Ну, а что касается Бреннона, вам, видно, было трудно убедить его, что все произошло случайно?

— Еще как!

Его трубка погасла, он набил ее табаком и раскурил.

— Но всем известно, что я немного эксцентричен. Не в своем уме, понимаете… Но безвреден. Сержант слишком обозлился на вас, чтобы разумно рассуждать. Спустившееся колесо, видите ли, заставит его задуматься. Это немножко слишком. Он не законченный болван, так что на случай, если он вдруг появится здесь, нам лучше выключить свет.

— Согласен.

Повис погасил весь свет, и Шейн услышал, как он садится. Чиркнула еще одна спичка, осветив костлявое печальное лицо англичанина.

— А что вы там делали? — спросил Шейн.

— Ах, Майкл. Вы не против, если я буду называть вас так?

— Валяйте.

— Давайте на время отложим выяснение этого вопроса. А вот что нам необходимо решить, так это куда Альварец повез Слейтера.

Шейн больше не удивлялся ни одному его слову.

Он наклонился вперед.

— Целый день вы вертелись возле меня. Вы не случайно отправились на рыбалку сегодня утром, то есть теперь уже вчера утром… Поехали туда, чтобы не спускать с меня глаз. Вы проследили меня до ночного клуба. Когда копы вознамерились упрятать меня за решетку, вы приняли в этом участие, причем, весьма неплохо. Зато позднее вы мне здорово помогли. В известной степени я должен вам доверять. Но я чувствовал бы себя куда уютнее, если бы мне была ясна ваша позиция.

Даже если бы в комнате горел свет, Шейн едва ли уловил бы изменение в выражении лица англичанина. Его тон оставался прежним, чуть небрежным, равнодушным.

— Моя позиция? Да, мне ясно, что вы имеете в виду. Чего ради такой увалень, как я, интересуется вопросами контрабанды или тем, кто ухлопал моего незаметного соотечественника Воттса? Майкл, ужасно сожалею, что не имею права вам это объяснить. Разумеется, не смогу убедить вас не ломать себе голову над такими пустяками. Возможно, я работаю на какое-то секретное заведение. Вообще-то я не отношусь к категории людей плаща и кинжала, но сказать больше ничего не могу.

На минуту задумавшись, он продолжал:

— А возможно, я работаю на английских торговцев алмазами. Из романов известно, что Лондонский синдикат страшно обеспокоен тем, что из Южной Африки нелегальными путями доставляются камни. Или же другой вариант: я не кто иной, как ученый, изучающий человеческую натуру. Звучит ли это для вас достаточно убедительно? Короче, я вот о чем толкую: какое это имеет значение?

— Возможно, никакого, — согласился Шейн, потягивая скотч маленькими глотками. — Как вы узнали, что найдете меня там?

Вообще-то это было довольно просто. Как вы и предположили, мой визит в клуб не был чисто антропологическим по своим мотивам. Хотя, нужно быть справедливым, я получил довольно интересный материал. Главным образом, я пошел туда, чтобы составить вам компанию. Вы исчезли в офисе владельца. Входили и выходили разные люди, включая группу полицейских, но вы так и не появились. Затем я убедился, что там никого нет. Вы исчезли оттуда через окно. Вроде бы мне не имело смысла там оставаться. Я вернулся сюда, чувствуя себя разочарованным, решив, что вечер закончился. Но вскоре подъехала машина, и что я увидел? Увидел, что Майкл Шейн помогает самому Верблюду подняться по ступенькам своего коттеджа. Было похоже, что Верблюду очень плохо. Я выскользнул из дома, чтобы посмотреть в окно, что же происходит. Увидел, как Верблюд снимает трубку в вашей спальне. Едва ли нужно говорить о том, что я тут же побежал вниз. Все наши телефоны соединены с аппаратом в Додже, так что было очень просто услышать, о чем он говорил. Он упомянул отель, куда вы должны были отправиться, и как только вы отъехали, я пустился следом на велосипеде. Гарпун я прихватил с собой на всякий случай.

Ну, я увидел две машины перед входом в отель. Я забрался в кустарник, ожидая продолжения событий. Ждать пришлось довольно долго. Кто-то свистнул. Верблюд и несколько его молодчиков побежали вокруг здания. Я услышал что-то похожее на выстрел.

— Это и был выстрел, — хмуро произнес Шейн.

Повис продолжал:

Появился Верблюд и его люди, они тащили миссис Слейтер. Мне было тяжело на это смотреть, но вас с ними не было. Спустя некоторое время я услышал весьма характерные звуки, как будто какой-то бедолага колотится головой о металлическую бочку. Прежде чем я выяснил, в чем дело, прибыли полицейские. Я никогда не любил представителей администрации любого ранга, поэтому я с большим удовольствием проколол им одну из покрышек. Затем они вывели вас, и я решил, что мне надо вмешаться… Наливайте себе сами.

Шейн осторожно нащупал на столике бутылку, отвинтил пробку и налил себе полстакана на слух.

— Вы не представляете, где может быть это место за городом?

— Нет.

— Вы слышали обе стороны в этих разговорах. Очевидно, вы поняли, что он звонил любовнице Слейтера… Разговор у них был продолжительным. Она не…

Повис прервал его:

— Самое простое вам самому послушать. Перед вашим появлением я как раз думал над этим и пришел к определенному заключению, но мне хотелось бы узнать ваше мнение. Понимаете, когда Верблюд заговорил, я сразу же включил магнитофон, так что у меня есть запись всего разговора.

Брови Шейна поползли вверх.

— Счастлив, что мы по одну сторону баррикады, — сказал он с коротким смешком. — Мне бы очень не хотелось видеть вас в качестве врага. Давайте послушаем.

— Зажгите на секунду спичку.

При свете спички он перемотал пленку и включил магнитофон с того момента, когда Альварец просил Шейна раздобыть ему полотенце и лед.

Откинувшись на спинку кресла, Шейн принялся слушать. Верблюд назвал телефонистке номер.

— Между прочим, это ночной клуб, — сообщил Повис.

Голос произнес: «Хэллоу». Очевидно, узнав собеседника, Альварец заговорил по-испански.

— Вы понимаете, о чем они говорят? — забеспокоился Шейн.

Повис принялся переводить вопросы и ответы.

«Прежде всего, полиция все еще там? Да, сказала ему. Что с людьми, которых увезли для допроса? Они вернулись? Только Эл, не знаю, кто это такой. Американец… Полиции не хочется задерживать его на длительный срок». Потом Альварец велел позвать к телефону Вивьен, после этого они уже беседовали по-английски.

Слышимость была безупречной.

Заговорила девушка, и прежде чем она произнесла десяток слов, Шейн понял, что это та француженка, с которой он познакомился во «Встречах Пиратов». Все ясно. Вне всякого сомнения, тут не обошлось без Альвареца. Он подсунул Слейтеру смазливую девчонку, дабы присматривать за курьером и быть уверенным, что тот будет нуждаться в деньгах.

Шейн, которому частенько доводилось сталкиваться с подобными куколками, был уверен, что она будет слишком дорогим удовольствием для человека, не имеющего определенного заработка.

Голос Верблюда произнес:

— Ты одна? Дверь заперта?

— Да, да, — недовольно ответила девушка. — Через минуту мое выступление.

— Это не имеет значения. Когда ты говорила со Слейтером?

— По телефону сегодня утром целых пять минут. Его жена…

— Знаю, знаю. Что он тебе сказал?

— О чем?

В голосе Верблюда ясно прослушивалось нетерпение.

— Ты прекрасно знаешь, о чем. Тебе известно, что у меня имеется деловая договоренность с этим человеком. Я получил по почте записку, в которой сообщена дата поставки: сегодня в одиннадцать часов. Когда ты разговаривала с ним, он уже отправил записку. Он должен был так или иначе упомянуть об этом факте.

— Нет, — голос девушки все еще звучал недовольно. — Вы мне ничего не говорили ни о доставке, ни о тому подобных вещах. И я бы хотела не иметь никакого отношения к этой стороне аферы. Совершенно никакого, вы меня слышите? Когда вы хотите, чтобы я у него спросила, что он будет делать в одиннадцать часов или нечто в этом роде, уточняйте, что я должна спросить, и все будет сделано.

— Тогда зачем он тебе звонил?

— Чтобы предупредить, что я не должна звонить ему в отель. Понимаете, его жена узнала про меня. У них из-за этого произошла ссора. Он сильно раскаивался.

— Да, да, — пробормотал Верблюд. — Но вчера. Вчера. Я хочу знать в точности его слова. Сказал ли он тебе, что еще не решил? Или что именно сказал?

Шейн слышал как раз этот вопрос, когда он вошел в спальню с кубиками льда. С этого момента и далее он слышал все, что говорил Верблюд. Так что теперь его интересовали только ответы девушки.

— Он сказал, что решил покончить с этим занятием, — сказала она, — раз и навсегда. Происшедшее во время последней поездки так его напугало, что он решил не иметь никаких дел с дьяволом Альварецом. Я вздохнула и сказала ему, что это очень плохая новость. Я должна подумать о том, как мне жить дальше. Вы велели мне заявить об этом совершенно ясно, и я так и поступила. Если он откажется от заработка, он вынужден будет отказаться и от встреч со мной. Я сказала ему и про другого американца, который, к сожалению, является лишь плодом моего воображения: толстый, лысый, но очень богатый. Этот мужчина Полу не понравился тоже. Мне тоже.

— Ну и чем все это кончилось? Тебе удалось убедить его?

— Нет, нет. Не было времени. Я сделала все, что смогла. Через час он бы обещал мне решительно все, хотя сдержал бы он свое обещание или нет — другой вопрос. Его не назовешь скалой, этого красавчика Пола. Но у меня не было возможности добиться от него хотя бы обещания. Зазвонил телефон. Как вам это понравится? Вернулась его жена, она была уже в холле. Мне пришлось метаться по всей комнате, подбирая одежду и обувь. Совсем как в комедии на сцене, хотя из нас двоих только мне такая ситуация показалась забавной. Для Пола это была настоящая трагедия. Поверьте, когда я выскакивала из его номера, полуодетая, я уже не спрашивала у него, согласится ли он доставить еще одну партию товара для вас. Такого вы не могли ожидать от меня, Луис.

— Олл-райт, все понятно. И все же, создалось ли у тебя впечатление, что он продолжит как запланировано? Это крайне важно. Я должен знать точно.

На минуту наступило молчание. Голос девушки неохотно произнес:

— Я бы очень хотела получить обещанное вами вознаграждение. Поэтому я бы желала, чтобы Пол не был таким безнадежным дураком. Почему он так испугался, я не понимаю. Наверное, я к нему все же равнодушна, меня не страшит перспектива потерять его. До того как наше свидание было неожиданно прервано, мне стало известно, что наконец-то до него дошло, что если ему надо выбирать, то он выберет меня, позднее Париж, Францию. Он знает, что это возможно лишь в случае, если у него будут деньги. Однако в нем нет твердости. Им можно вертеть, как угодно. А у Марты Слейтер была целая ночь и все утро. Возможно, она действовала не такими методами, как я, а возможно, и такими, кто знает. Теперь у меня нет никакой уверенности в успехе.

Альварец буркнул что-то нечленораздельное, потом спросил:

— А что он говорил сегодня по телефону?

— Ничего. Он бубнил о своей жене, о том, что она много работает, она привязалась к нему, а он ничего не стоит. Он не упоминал ни вас, ни вашу аферу. Я поражена, что он договорился о встрече с вами.

Шейн задумался.

Верблюд, узнав, что Слейтер уезжает, резко прервал разговор и попросил соединить его с другим номером.

— Хотите дальше слушать? — спросил негромко Повис.

— Нет, пожалуй.

Тот выпрямился и выключил магнитофон. Шейн сказал:

— Мне думается, надо поговорить с этой девицей.

— Таково и мое мнение. По-моему, интересно посмотреть на нее вблизи… я видел ее выступление, вполне культурное, если хотите знать. Скажите, не с ней вы тогда танцевали?

— Танцевала она одна, — усмехнулся Шейн. — Как плохо, что у вас нет машины. Бреннон, возможно, предъявил мою фотографию всем водителям такси, которые еще работают.

— Скорее всего. Но машина нам действительно понадобится.

Ему все не удавалось разжечь свою трубку.

— Посидите здесь, я сейчас угоню чью-нибудь.