Зал суда гудел от вздохов и шепота. Моя задача выполнена, я чувствовал себя усталым, мои конечности отяжелели, дыхание было прерывистым. Акбар взял Чутки, чтобы контролировать меня. Продвигая рейд на крейсере SS Vahid Cruiser , я начал события, которые завершились смертью Чутки.


Она ушла, а я остался.


Магистрат жестом пригласил Макинтайра подойти.


Коротко посовещавшись, он повернулся ко мне. - Вопрос к вам, капитан, пожалуйста. Была ли в этой схеме замешана Рани из Ранджпута? »


Глядя на него, я перевела дыхание. Вот оно, как и предсказывала Диана. Если я обвиню Рани, британцы могут признать ее непригодной, поставить ее государство под свой контроль. За ужином она упрекнула высокомерие Акбара. Столкнувшись со мной в темноте той ночью, она подумала, что я джинн. Знала ли она о планах Акбара? Вспомнив ее недоумение по поводу моего вопроса, я подумал, что нет.


«У меня нет доказательств ее причастности», - осторожно сказал я.


Глаза Макинтайра сверлили меня. Он повторил вопрос по-разному, но я сохранил пассивную позицию. Рани, возможно, выиграла от преступлений Акбара, но я не мог винить ее за них.


«Хорошо, капитан». Макинтайр меня уволил.


Я сел рядом с Ади, чувствуя себя совершенно измученным. В течение следующих двух часов Макинтайр допрашивал Касима о работорговле, и он все признал, раскрывая все, что я узнал о сделках Акбара: за два года поставки Акбара по контракту в Гайану принесли ему кругленькую сумму. Касиму, как его деловому человеку, было поручено найти подходящих жертв - безземельных рабочих, вдов и ежей. Их привели в бессознательное состояние и держали на Докьярд-роуд, пока они не погрузили в его корабль, который совершал четыре рейса в Гайану каждый год.


Затем Макинтайр позвонил Ади и спросил его о смерти Чутки. После того, как Ади кратко описала действия на палубе крейсера Вахид , ее смерть была расценена как непредумышленное убийство, а не убийство, поскольку она не была предполагаемой целью Касима. Касим предстал перед судом, но Акбару не было предъявлено обвинение, хотя он оставался подозреваемым. Мой протест был проигнорирован - Макинтайр не стал этого делать «пока».




После расследования мы вернулись в особняк Фрамджи. Бурджор и его адвокат Дж. Батливала удалились в его кабинет. Я знал, что должен покинуть Фрамджи, чтобы горевать в уединении, но покрасневший взгляд Ади требовал, чтобы я остался. Мы удалились в утреннюю комнату тихой группой, каждый был погружен в свои мысли. Диана свернулась на ковре у ног Ади, прижавшись щекой к его колену в печальных размышлениях.


Морщинки образовались вокруг рта Ади, состарив его не по годам. Упав на диван рядом с матерью, он смотрел на портрет леди Бачи, прислоненный к каминной полке, увешанный ниткой белых цветов. Фотография мисс Пиллоо рядом с ним была так же украшена.


Прикоснувшись к голове Дианы, Ади сказал: «Я все время думаю о показаниях Касима - Баха сказал:« Я не позволю тебе забрать ее » … это ответ, не так ли? Бача пытался предотвратить похищение Пиллоо. Она не могла знать, что Акбар прибегнет к прямому убийству, бросив Пиллоо, чтобы прикрыть свой побег ».


Я подумал - это то, что двигало леди Бачей? Что еще ей нужно? Конечно! - Ади.


Я сказал: «Сэр, интересно, была ли у нее другая причина», - зародилась идея, пустившая корни.


"Продолжать." Ади встряхнул белый носовой платок и вытер очки.


«Меня все время озадачивало, что дамы не взывали о помощи. Это привело меня к подозрению, что Акбар имел над ними власть и угрожал опубликовать компрометирующее письмо. Теперь леди Бача отказалась от похищения. Акбар и Касим не могли тащить дам по университету. Неизбежно было нападение с целью избить ее, заставить в бурху. Возможно, он держал оружие на Пиллоо. Если Баха окликнет и привлечет внимание, это может их спасти, но она считала, что у Акбара есть опасное письмо.


«Это письмо могло быть самым главным в ее мыслях. Если это выйдет наружу, тебе, ее мужу, грозит разорение. Как она могла предотвратить это? Думаю, она хотела пометить любого, кто использовал это против тебя ».


«Отметить их? Как?"


«Вашу семью очень любят. Если она умрет, любого, кто позже причинит вред Фрамджи, можно будет заподозрить в ее убийстве. Это был способ навсегда спасти вас и вашу семью ». Я изучал картину решительной молодой жены Ади. «Она намеревалась сделать любые компрометирующие письма непригодными для использования. Это была ее жертва ».


Последовала долгая пауза. Диана посмотрела на меня. «Если бы кто-то оскорбил нас, а затем она умерла, конечно, полиция внимательно проверила бы их алиби! Но пока никто этого не сделал. Она думала о будущем? »


"Да. Если бы кто-то обнародовал письмо сейчас, можно поспорить, что Макинтайр внимательно изучит их мотивы ».


Ади вздохнула. «Да, это имеет смысл. Значит, это подарок Бачи.


«Мое бедное дитя», - прошептала миссис Фрамджи, прижав платок к губам.


Ади посмотрела на портрет. «Она нашла способ защитить нас. Но против чего ? Что было в письме Пиллоо?


Действительно, это оставалось загадкой. Я покачал головой в ответ.


Миссис Фрамджи встала и сказала: «Мы думали, что Касим мертв. Вот почему мы не узнали его на суде над Мэнеком ».


«Его борода скрывала его лицо, и он редко поднимал глаза», - вспоминает Ади. Вскоре после этого миссис Фрамджи уехала.


Я взглянул на портрет леди Бачи, это торжественное лицо стало мне дорого, как будто я когда-то знал ее. Хотел ли Ади такое постоянное напоминание о своей потере? Или это не имело значения, поскольку ее отсутствие было явным молчанием? Он всегда скучал по ее звукам, по ее улыбке, по ее прикосновениям.


Я спросил: «Вы оставите портрет здесь?»


«Да», - сказал он решительно. «Я заставлю ее гордиться. Понимаете, она нужна мне рядом, чтобы я могла все объяснить. Скажи ей, что я собираюсь построить ». Пока он говорил, его голос звучал решительно. Ади никогда не будет снова по-настоящему молодой - прошедший год испепелил это. Уксусный, пронзительный взгляд его сменился спокойствием, приправленным событиями, но все же сострадательным.


А что с Дианой? Щеки ее расцвели здоровьем и жизненной силой, но глаза были задумчивыми, а иногда и печальными. У нее была тревожная способность читать мысли людей, по крайней мере, читать мои. Не раз она видела, как я смотрю на нее. На мою робкую полуулыбку она вопросительно посмотрела на меня. Эту тихую трель ее смеха, всегда опьяняющего, я жаждал, как опийный наркоман - я слышал ее, представляя ее за секунды до того, как заснул, когда я боялся, что сны утащат меня в Карачи. Затем я вспомнил непреднамеренное хихиканье, ее бульканье смеха после нашего танца, когда я поднял ее с ног и качнул под музыку. Несмотря на все запреты Бурджора, будущее манило.


Но пропавшее письмо все еще представляло угрозу. «Снова письмо мисс Пиллоо», - подумала я, потирая швы Джеймсон, которые лежали на моей ладони, как ряды муравьев. Акбар искал это письмо в ту ночь, когда я застал его на балконе. Так где это было? Что в нем содержалось?




ГЛАВА 58


ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПОЛКОВНИКА САТТОНА


Макинтайр узнал от сэра Питера, британского резидента в Ранджпуте, что Акбар укрылся в своем дворце. Из-за отсутствия плана выкурить Акбара мое расследование застопорилось. Не обращая внимания на это, Ади нырнула в общество с воодушевлением, не уступающим Диане. Я наслаждался его обществом, восхищался Дианой и убеждал себя, что непосредственная близость была лучшим средством их безопасности.


Ади пригласила меня присоединиться к семье в театре на следующий день, и я согласился. Смотрели комедию. Ади и Диана переводили мне шепотом, так как это было на гуджарати. Затем мы пошли к Байраму на ужин. Ади и я были модны в фраках, цилиндрах и перчатках. Диана сияла в темно-фиолетовом платье, обнажившем ее нежные ключицы.


Когда мы поднимались по лестнице, особняк Байрама сиял светом и музыкой, черная Диана накинулась на мою руку, ее собственная рука была у меня на сгибе локтя. Викторианские манеры требовали, чтобы она положила кончики пальцев на мой рукав, но Диана с ухмылкой потянула меня за руку. Ах, как это было правильно. Ади выглядела шикарно. Диана сверкнула. Мы втроем скорее вошли, когда Байрам приветствовал нас в ярко освещенном холле.


Диана говорила, когда ее взгляд переместился позади меня, и ее лицо изменилось.


Предупредил, я повернулся, но было уже поздно. У меня было мгновение, всего секунда, чтобы заблокировать Диану своим плечом. Мне не о чем волноваться - это приветствие было моим единственным: аккуратная клипса к подбородку, которая резко повернула мою голову.


Ни у кого другого не было такого чистого, правильного стрижки. Потирая колющую челюсть, я сказал: «Рад снова вас видеть, полковник».


«Черт возьми, Джим». Мой командир, полковник Саттон, поймал мое плечо, когда он уставился на меня, наши глаза были на одном уровне. «Ты стал мягким! Я уже много лет не попадал на тебя! "


Я усмехнулся, затем рассмеялся. Здесь был Саттон, мой старый друг, с коротко остриженными песочными волосами, как обычно, с взлохмаченными бледными усами, не на юге, в Мадрасе, как сказал Смит, а стоял передо мной во плоти.


Хватка Дианы крепче сжала мою руку. Между ней и Ади обменялось ожесточенное выражение. Что ее расстроило - это маленькое постукивание по моей челюсти?


«Мисс Фрамджи, позвольте представить полковника Саттона, моего командира», - сказал я, вспомнив свои манеры. «Полковник, ее брат Ади Фрамджи».


Ади и Саттон пожали друг другу руки.


«Капитан», - прогремел голос Бурджора поблизости, поэтому я включил его во вступление.


"Мистер. и миссис Фрамджи, познакомьтесь с полковником Брайаном Саттоном, командиром мадрасского полка.


Когда Саттон обратил восхищенный взгляд на Диану, она спросила: «Должна ли я волноваться, полковник, или вы всегда так приветствовали Джима?»


Брови Саттон приподнялись, когда она использовала мое имя. Щеки розовеют, глаза вспыхивают. «Очаровано, мадам!» Он широко размахивал руками. «Британская армия к вашим услугам».


Кровавая ветчина. Он знал. Саттон знала, что она что-то значила для меня, и намеревалась очаровать ее. Я подавила улыбку, когда он взял руку Дианы и поднес ее к губам. Ади позади Саттона закатил глаза.


Ужин прошел весело, так как большая часть компании знала друг друга. Макинтайр и Саттон встали по бокам Байрама во главе длинного стола, украшенного всевозможными кристаллами, вокруг каждой тарелки с позолоченной отделкой стояли столовые приборы и стаканы. Ади усадила Диану далеко от меня за стол.


«Я вижу, вы знаете капитана», - сказал Макинтайр Саттону. Он заметил своеобразное приветствие Саттона и заинтересовался своим обычным мрачным тоном. Во время затишья в разговоре он спросил: «Итак, полковник, улучшения на Frontier?»


«Спроси капитана!» - ответил Саттон. «Он был только что на передовой, разве вы не знаете? Я был на юге, но слежу за мальчиком. Генерал Грир, отвечающий за Симлу, сказал, что капитан здесь провел одну из самых ужасных спасательных операций, которые он когда-либо видел.


Миссис Фрамджи обеспокоенно повернулась ко мне. Я не говорил об этом Фрамджи. Я вздохнул. Диана слышала об этом - не осмеет ли она меня за это дело? С тех пор, как мы вернулись из Симлы, в ней что-то изменилось. Время от времени на ее лице появлялось болезненное выражение, но, когда я спрашивал, она отрицала, что что-то не так. Что она слышала, когда я кричал в ту ночь, когда я прилетел из Патханкота? Она смотрела на меня мягким лицом, но когда я ловил ее взгляд, она отворачивалась. Я хотел выйти из этого тупика между нами, но мольба Бурджора: «Капитан, она не для тебя» продолжала звенеть у меня в ушах.


«Черт возьми, - сказал я. «Прошу прощения, Марм». Ничего не поделаешь. Пока Саттон рассказывал о моем приключении с Ранбиром, освещая его в более романтическом свете, чем генерал Грир, я пробился через суфле из лосося и баранину с карри.


«Вошел прямо во вражескую стражу». Саттон остановился в решающий момент повествования и лучезарно улыбнулся мне.


Избегая Дианы, я сказал: «Мы ... семья Разака, соплеменники, спасли положение. Мы с ребятами вернулись - вот и все, что имеет значение.


Он хмыкнул. - Мне сказали, с десятью пехотинцами. Через сельскую местность, удерживаемую патанами ».


Глаза Саттона заблестели, когда он поднял свой стакан. «Ребятам с Границы и моему мальчику».


Через стол Диана расплылась в улыбке. Мои тревоги отступили, тучи разошлись после ужасной бури. Я поймал этот сияющий взгляд, и мне было все равно, кто это заметит.


В конце вечера, когда Фрэмджи прощались с Байрамом, полковник Саттон хотел поговорить, поэтому я присоединился к нему у окна. Он был опрятен в форме, в хорошей форме, хотя уже за шестьдесят. Он был другом, когда у меня его не было. Больше чем друг. Он научил меня боксировать, подставил, сделал ставку на меня. Он научил меня побеждать, а затем поделился со мной своим выигрышем. Ему не нужно было этого делать - так же, как он не должен был дарить мне Маллику, эту бронзовую арабскую кобылку, которая ехала мягко, как ветер в облаках, и быстрее, чем любое существо, которое я видел.


«Ешь, парень, ты не в форме. Здесь ты будешь тренироваться в лагере, - сказал Саттон.


Он отмахнулся от моего удивления, ошибочно думая, что это из-за моей смешанной расы. «Все в порядке, я тебя пригласил».


"Поезд, сэр?" Я спросил. "Для чего именно?"


«Матч, конечно!» Он ухмыльнулся. «Настоящая тупица! Все выстроились в очередь. Через четыре недели ".


Боксерский матч? Я смотрел. Саттон хотел, чтобы я подрался? Когда все встало на свои места, вспыхнуло разочарование. Я подавил это, понимая, что именно поэтому он меня настраивал весь вечер.


«Я покончил с боксом», - сказал я и почувствовал себя спокойно. Вот, наконец, я сказал это вслух. Пусть найдет себе другого протеже.


Сложив усы, Саттон громко вздохнул и фыркнул: «Ну же, парень! Я приложил к тебе некоторые усилия ». Сдаваясь, он продолжил: «Ты был болен, я это вижу. Несколько недель тренировок приведут вас в порядок ». Он поймал мою голову между бараньими руками. «Мальчик, ты в порядке. Работайте над этим. Ты мог бы это сделать ».


Мои руки только что зажили от ран в доках. Я отступил. «Сэр, я думаю, что нет».


Он сердито посмотрел на него. «Как ты думаешь, я заплатил за эти книги, а? Ваш комплект? Твоя лошадь, арабская? Ты сделал для меня, я сделал для тебя. Еще раз, а?


Я понял. То, что я считал добротой, было просто расплатой. Он сделал ставку на меня, выиграл и потратил часть своей непредвиденной прибыли на мое образование. Если я когда-либо был должен ему долг, он был выплачен.


Я повторил: «Нет, сэр».


«Черт возьми, Джим!» - прорычал он. «Вы не знаете, кого я выстроил для боя! Великолепный молодец - боксер-чемпион! Принц Ранджпута! »


Я смотрел. «Сет Нур Акбар Сулейман?» Вот почему форма Акбара показалась знакомой - форма боксера.


Саттон ухмыльнулся. «Это парень. Не приеду в Бомбей, так что через час в Палгаре, соседнем независимом государстве.


О Господи. Вот способ его выкурить! Потеряв свой корабль, Акбар вступил в бой, чтобы восстановить свои финансы. «Вы спросили его? Он знает мое имя? »


Саттон усмехнулся. «Он должен драться изо всех сил, на что мы способны. Ты бывший военный, но ты справишься ». Он ухмыльнулся. «Так это да? Хороший парень.




ГЛАВА 59


ГИПОЗИЯ ДИАНЫ


Диана закипела, ее плечи напряглись, когда она сидела между Ади и ее матерью в карете Гарри. «Капитан, как ты мог?» Ее голос дрожал от … беспокойства? Нет, что-то большее … страх?


Бросив быстрый взгляд в мою сторону, Ади предупредила: «Диана!»


«Боксерский матч, Ади? Папа, ты думаешь, он должен это сделать? С травмой плеча! » Голос Дианы дрожал. Закусив губу, она смотрела в окно, как миссис Фрамджи замолкала руками.


«Капитан должен поступать так, как ему нравится», - прорычал Бурджор, создавая у меня впечатление, что ему очень не нравится план Саттона.


Я объяснил: «Сэр, полковник Саттон научил меня боксировать. Полки натравливают товарищей друг на друга. Ставки сделаны. Это ежегодный конкурс. Поддерживает ребят в хорошей форме, хорошо обученных, гордых своим цветом, и тому подобное ».


"Ты выиграл?" - спросила Ади.


Я усмехнулся в ответ, затем увидел, что Диана была близка к слезам. Уже расстроенная, она бы разозлилась, если бы узнала моего оппонента. Но если есть шанс привлечь Акбара к ответственности, я должен воспользоваться им и положить конец его вендетте против Фрамджи. Дорога до дома была долгой.


Диана вошла в утреннюю комнату, швырнула перчатки на стол и повернулась ко мне. «Капитан, он тебя использует!»


Миссис Фрамджи схватила мужа за руку, когда они с Бурджором обменялись взглядами. Хотя я и раньше видел Диану в тираде, ее покрасневшие щеки и пылающие глаза смущали меня. На грани, она подошла к окну и обратно, ее шаги были твердыми и резкими, когда она пересекла комнату.


«Иди спать, Диана», - сказала миссис Фрамджи и пожелала мне спокойной ночи.


«Капитан, Ади, уже поздно», - сказал Бурджор, подняв брови в мою сторону, поручив Ади быть компаньоном Дианы. В ее нынешнем нестабильном состоянии меня удивило, что ее родители уезжают. Вспомнив о позднем часе, я знал, что должен уйти. Но сначала я бы попытался успокоить страхи дамы.


Когда ее родители уехали, я спросил: «Мисс Диана, в чем дело?»


Ее бледность резко возросла на фоне темного бархата, и Диана сказала: «Боже мой. Вы действительно не знаете ».


Что она могла иметь в виду?


Она прошептала: «Твой отец. Твой паршивый, гнилой отец. Полковник чертов Саттон.


Мне стало холодно, как будто мои пальцы коснулись камня и обнаружили, что он ледяной. Саттон? Она была расстроена из-за полковника Саттона? Почему она назвала его моим отцом?


"Разве вы не знали?" Голос ее сорвался. «Он все время называет тебя моим мальчиком! Джим, ты только посмотри на него! "


Я видел его мысленным взором. Полковник Саттон был такого же роста, как я, и такого же телосложения. У него был боксерский квадратный подбородок и толстая шея. Но мои волосы были темными, а его цвет меда. Я думал о его глазах, его подбородке, его лбу, о том, как он при каждой возможности возлагал руки мне на плечи. Я расценил это как знак одобрения. Я был в восторге от этого.


«Он ничего не сказал», - сказал я, зная, что солгал.


Иначе зачем он нанял репетиторов, чтобы научить меня математике, латыни и французскому языку? Если все, что ему было нужно, - это боксер, зачем отсылать за книгами, заполнять вечера разговорами о Нельсоне и Трафальгаре? Зачем учить меня странствовать и задавать вопросы по истории? Он увидел мою любовь к лошадям и заставил меня вступить в «Драгуны» в качестве прапорщика. Когда у меня не было средств купить кобылу, он дал мне одну. Не просто кобыла, а Муллика, великолепная арабка. В конце концов, он был отцом, даже не считая меня своим. Действительно ли он был моим отцом?


Диана зашипела от боли и ярости. «Полковник Саттон! Этот человек гнилой. Яд! Он хочет сделать ставку на вас, как на призовую лошадь. Это все, что ты для него значишь! " Она вздрогнула. "Пожалуйста. Ты не можешь драться. Помните, что сказал Джеймсон. Помни свое плечо! Если ты снова повредишь его, о Боже! »


Она подошла ближе, умоляя. Ади подошел, хмурясь от беспокойства.


Комната вращалась вокруг меня. Я упал в кресло и посмотрел на них, двух братьев и сестер, так близко друг к другу и так далеко от меня.


«Я не хочу, моя дорогая, - сказал я, - но я должен положить этому конец. Акбару нельзя позволить схватить того, кого он хочет. Взял Чутки. Затем он может выстрелить в одного из вас. Я не могу этого дождаться. Макинтайр не имеет юрисдикции в Ранджпоте, поэтому он не может арестовать Акбара там. У этого боя большой кошелек победителя. Дополнительные ставки огромны. Это соблазнит Акбара ».


«Акбар?» - прошептала Диана грубым голосом. «Ты сразишься с принцем Сулейманом? Будь ты проклят, Джим! » Отрываясь от Ади, она убежала из комнаты.


Я смотрел, как она уходит, и боялся, что на этот раз она не поймет. Я должен был закончить это раз и навсегда. Я делал это для Дианы. Но будет ли это стоить мне ее привязанности?




На следующий день за завтраком Диана казалась тихой и настороженной. Я объяснил, что матч будет проходить в Палгаре, недалеко от Бомбея. Я бы поехал туда поездом накануне вечером.


Диана сказала: «Палгар? Мне это не нравится. Вещи не всегда такие, какими кажутся ».


Погруженный в учебник, Ади рассеянно кивнул. Вызванная своей матерью, Диана ушла, послав мне взгляд, смешанный с тревогой, смешанной с эмоцией, которую я не могла назвать, - настолько сильной, что ее взгляд стал более острым, а ее плечи напряглись по-солдатски. Это сообщение, если оно действительно было таковым, озадачило меня, потому что я не мог понять, от чего она меня предупреждала.


Это заставило меня задуматься. Она предположила, что Акбар может быть в клубе «Рипон», и редактор Байрам помог мне войти - а потом на меня напали головорезы Акбара. Консьерж, конечно, пометил меня. Я вспомнил, как задавал ему вопросы в реестре - гостевой книге, по телефону. Как Акбар так быстро составил план? Кто открыл ему мои шаги?


Я напрягся. Может ли Байрам быть частью этого дела? Его газета, несомненно, выиграла от шума и огласки смерти девочек. Было ли все это игрой, его очаровательной улыбкой, жизнерадостным стремлением и чутьем?


По моей коже пробежал дрожь страха. Не Байрам, конечно? Он был лучшим другом Бурджора. Такое предательство ранило Бурджора. Я мог только представить, как глубоко это задело бы Ади.


Я вспомнил утро, когда мы с Ади встретили Байрама за завтраком. Он читал газеты, пока я хвалил миссис Фрамджи за ее блины.


Победа миссис Фрамджи разразилась рыданиями. «Пиллоо любила блины», - все, что она могла сказать. Пока мы с Ади обменивались сочувственными взглядами, Том Байрам присел рядом с рыдающей матерью, положив руку ей на плечи. Наклонив голову к ней, он утешительно прошептал. Мог ли такой чувствительный человек заговорить с целью убийства детей своего друга?


Но ждать. Если бы он имел к этому какое-то отношение, предложил бы он мне сотню рупий за раскрытие тайны? Или это было сделано просто для того, чтобы укрепить его роль друга Бурджора? Его горе, когда он присел рядом с миссис Фрамджи, было настоящим. Конечно же, это был он, Том Байрам без всякой утонченности.


Тем не менее, все это время кто-то знал о моих передвижениях и рассказал Акбару.


Я откашлялся и привлек внимание Ади.


«Ади, боюсь, мы должны устроить ловушку для твоего друга Тома Байрама».


"Какие! Байрам? Ади вскочила. «Дядя Том?»


«Акбар узнал о наших планах, как только мы их осуществили», - пояснил я. «Я попал в засаду на Принцесс-стрит - простое дело, если просто дождаться джентльмена, как я был одет в тот день, джентльмена моего роста, выходящего из клуба« Рипон ». Байрам знал, что я пойду туда, поскольку сам предложил уловку. Я должен был спросить о нем, не так ли? Какой лучший способ узнать меня? Пока я лежал из-за ран, грабитель Акбар приходит ночью - идеальное время для обыска особняка Фрамджи. Когда я уезжал в Лахор - имейте в виду, последним поездом - не знал бы Байрам, что Лахор уже подвергся нападению? Удобно для Акбара, если бы я был там в ловушке ».


Ади застонал. «Нет, капитан, не Байрам!»


Я снова вспомнил лицо Байрама, утешающее миссис Фрамджи, его сострадание к ее горю. Что это значило?


«Были ли у него близкие дружеские отношения с вашей матерью до того, как она вышла замуж?»


Ади громко вздохнула. «Они дальние родственники. Он на двадцать лет старше, поэтому они не могли пожениться ». Он покачал головой: «Капитан, это не может быть он. Он отдал бы свою жизнь за нее ».


Я подумал об этом. «Было бы большой ошибкой строить теории, не имея всех доказательств. Это искажает суждение, - повторил я.


- Без сомнения, Холмс, - мрачно сказал Ади.


«Мм. Я сделаю тест для нашего друга Байрама.


В тот вечер, когда прибыл Том Байрам, я увидел возможность претворить свой план в жизнь.


«Привет, Том, ты останешься на ужин позже?» сказал Ади.


«Конечно, мой мальчик! Я слышал - полуночный налет! Корабль рабов! Спасение! Замечательные новости - какие заголовки мы сделаем, - воскликнул Том Байрам, пожимая Ади руку. Он поцеловал Диану в щеку, похвалил ее фиолетовый шелк, затем подошел ко мне и протянул большую руку. «Человек часа. Капитан, мы гордимся вами.


Кровавый Байрам. Верно. Пора посмотреть, в чем заключается его преданность.


Взяв его за руку, я сказал: «Нет отчета, сэр. Это была наша сделка. Никто."


Его глаза выпучены. «А теперь подожди … Вы, конечно, не имеете в виду…?»


Я сжал хватку. «Ты сказал, спроси тебя в клубе« Рипон ». Час спустя банда Ранджпута обратилась ко мне. Пока я был в Мэтеране, вы распечатали подробности моего расследования - и взорвали мое прикрытие. Купил мне билет до Лахора, и это последний поезд - я застрял посреди войны. Вы помогали Акбару. Что он обещал? Земля? Права на добычу? »


У Тома Байрама отвисла челюсть. Его губы дрожали, рука в моей дрожала. Потрясенные серые глаза смотрели на меня, он пошатнулся.


«Но я … нет. Вы не можете это иметь в виду ». Его голос скрипел, как старая кожа. «Клуб Рипон … нет, мой мальчик…»


Бывает момент, когда лжец знает, что его разоблачили, момент, который я хорошо знал. Это написано в его глазах, еще до того, как я закончил говорить. Его веки мерцают, лицо расслабляется, и на мгновение с него спадает маска. Я видел в таких людях ненависть, нагую и дикую, высокомерие и ярость. Как быстро они превращаются в обвинения или притворства.


"Нет." Байрам выглядел потрясенным до глубины души, но ни малейшего осознания этого не произошло. Его вес упал на мою руку, и я знал, что ошибался.


Я помог ему сесть. «Мне очень жаль, сэр».


Ади и Бурджор были потрясены. Их друг постарел на десять лет за считанные минуты. Диана успокаивающе опустилась на колени рядом со стариком. «Дорогой дядя, это было испытание. Вы, конечно, прошли! »


Байрам посмотрел вверх, его пальцы схватили меня за рукав. «Капитан. Кража со взломом… - он задохнулся, его самообладание пошатнулось. «Я писал об этом. Повод ... твои синяки. Мы собирались танцевать. Остальное ... это был не я.


«Я вижу это, сэр», - сказал я, раскаиваясь.


"Тогда кто?" Его челюсть отвисла. Его голос дрожал, неуверенно. "Нет. Этого не может быть ».


«Тот, кто работает на вас?» - спросила Ади.


«Мне очень жаль, капитан». По венам на виске Байрам схватился за мое предплечье. «Это, должно быть, мой новый помощник. Он пришел с юга. Возможно, из Ранджпута! Я не понимал.


Взрыв. Я ошибся. Я похлопала его по руке, давая ему время собраться.


Дыхание Дианы замедлилось. Она ненавидела ломать вещи ... а я только что нанес столько вреда, сколько можно, без физического насилия. Ее сари было накинуто ей на голову и упало ей на плечо, когда она утешала его. Когда она стянула с плеча пригоршню шелка, чтобы приколоть ее к волосам, гладкой коже руки, от этого острого локтя у меня заболело.


Присев рядом с Байрамом, я поклялся, что во что бы то ни стало, я увижу ее в безопасности. Я видел, как она боролась за свое место среди Фрамджи, не как драгоценный камень, а на равных. Видит Бог, я старался держаться в стороне, держаться в стороне, но не имело значения, где я был. Когда я был один, когда мир вокруг меня остановился, мой разум вернулся к ней.


"Хм." Байрам поймал меня, наблюдая за ней, и выдохнул, печаль опустила его усталое лицо. Он ушел сразу после этого.


Позже, когда остались только я и мои братья и сестры, я вспомнил неясное предупреждение Дианы.


«Мисс Диана, - сказал я, - вы сказали, что все не так, как кажется. Вы тоже подозревали Байрама?


Она выглядела пораженной. «Дядя Том? Небеса, нет! Он отдал бы свою жизнь за нас ».


«Итак, ваше предупреждение - что вы имели в виду?»


Диана закусила губу и покачала головой. «Джим, люди скрывают вещи по разным причинам. Вы меня этому научили. Почему вы должны ехать в Палгар? »


Она волновалась из-за моего боксерского поединка. Прилив привязанности поднял меня. Я бросил взгляд на Ади и заметил тень улыбки на его лице. Взяв свои учебники, Ади предоставил нам утреннюю комнату, сказав: «Я буду по соседству», - не очень тонкое напоминание о необходимости соблюдать надлежащую дистанцию.


Как мы разговаривали - ее детство, мои годы в Бирме и пограничной провинции - каждая тема перетекала в другую. Диана сверкала, хихикая над моими сказками, рассказывая мне свои собственные: эскапады, посещения Лондонской школы медицины для женщин. Диана мало говорила о своем пребывании в Англии, но вместо этого спросила меня о моем детстве. Когда напольные часы пробили двенадцать, я попрощался, но до отъезда оставался еще час.


Она знала большую часть моей ужасной истории - остальное? Как я мог сказать, когда почти не знал, что было настоящим, а что представлялось? Я не ожидал, что она поймет. Но она внимательно слушала, повторяя: «Джим, оставь это в покое. Это в прошлом ».




ГЛАВА 60


БЮРЖОРСКИЙ ИЗДАНИЕ


Той ночью я упал в кровать и погрузился в сон без сновидений.


Проснувшись от ссор попугаев на лиловом рассвете, я потянулся и усмехнулся, вспоминая события прошлого вечера. В ясном утреннем свете я снова пережил наш разговор, услышав интонацию голоса Дианы, как она сигнализировала о любопытстве, резко наклонив голову. Когда мы говорили о Карачи, я вспомнил ее стойкую защиту, изумляясь, поддержанный моим облегчением и воодушевленный.


Сегодня вечером, решил я. Сегодня вечером я поговорю с Бурджором и попрошу его ухаживать за Дианой. Он запрещал это раньше, но могу ли я передумать? Я сделаю все, что он попросит. Что касается денежных средств, то предложение Макинтайра о работе могло быть только билетом. Сколько заработал полицейский детектив? Я решил выяснить.


Быстро одевшись, я проделал свою обычную тренировку. Колено болело и урчало, но плечо держалось нормально. Скоро мне предстояло драться с Саттоном, поэтому я вернулся в спортзал и провел остаток утра, избивая меня молодыми мужчинами. Блокирование, плетение, уклонение, нанесение ударов по плечам и рукам - все это поглощало меня. Когда мне не удалось ускользнуть от удара, резкий удар привлек мое внимание.


В спортзале я получил записку от Манека с просьбой о немедленной встрече. Я застал его у себя на складе с мрачным видом.


«Акбара видели на ипподроме», - сказал он. «Его люди сделали ставки на предстоящий бой. Сделал заявление, весь в нарядных нарядах ».


Потребовалось время, чтобы его успокоить. После того, как он ушел в полдень, я вернулся в особняк Фрамджи, попросил горячую воду и провел час в ванне на ножках, прежде чем Гурунг пришел, чтобы одеть меня на обед. «Ах, радости роскоши», - подумал я, когда он протянул чистую льняную рубашку и застегнул манжеты.


Как только мы арестуем Акбара на боксерском матче, мое дело будет завершено. Осталось только компрометирующее письмо - если я найду его, Фрамджи будут в безопасности. Тем не менее, я не мог с чистой совестью продолжать жить с ними. Я бы взял работу Макинтайра и уехал из своего убежища на складе. Чин наклонился к Гурунгу, чтобы завязать мне галстук, я решил свести счеты с Ади и найти подходящее жилье.


В столовой Ади приветливо улыбнулась. Вручая мне стакан шерри, он сказал: «Новые разработки, капитан! Байрам обнаружил, как Акбар реализовывал наши планы ».


"Обнаружил утечку, не так ли?" - сказал я, сделал глоток и выпрямился. «Поздравления с отцовским погребом».


Ади ухмыльнулся. «Да, - добавил он несколько извиняющимся тоном, - новый человек Байрама обменивал лакомства на деньги. Подлец просил у нас прощения, не знал, что кто-нибудь пострадает ...


Меня это не удивило: смазывание нескольких ладоней было нормой, ничем не примечательным. «Только что заработал приличную сумму, а?» Я уловил шаги у двери и развернулся.


Взбесившись, Бурджор фыркнул в приветствии, затем опустился на стул.


Ади спросила: «Мама и Диана ушли на обед?»


«Диана к нам не присоединится. Мама и она … заняты, - сказал Бурджор, показывая Гурунгу на дверь. Обед был подан сразу же, великолепная рыба-меч, яйца, обжаренные на подушке из шпината, но в воздухе царила неловкая тишина.


"Что-то не так, сэр?" - спросил я после особенно долгой паузы. «Возможно, я смогу помочь».


Мои слова вызвали тревожные перемены в Бурджоре. Его широкое лицо сморщилось от боли. Я боялся, что у него был припадок.


"Папа!" - закричал Ади, вскакивая на ноги. "Что произошло?"


«Сядь, Ади. Сядь, - выдохнул Бурджор, покраснев, с дрожащими щеками. - Капитан Джим, - вздохнул он. "Нет. Я не могу этого допустить. После всего, через что мы прошли - это уже слишком. Скандал. Бумаги. Люди разговаривают. Маме не стоило терпеть это снова ».


"Сэр?"


«Диана и ты», - сказал он, качая головой.


«Что случилось, сэр?»


«Я встретил полковника Саттона у губернатора. Саттон спросила, когда мы объявим вам о помолвке Дианы.


Саттон. В тот вечер, после театра, он увидел, что для меня значила Диана, и в своем румяном красном плаще сумел это исправить.


Я резко вздохнул. «Я собирался попросить у вас благословения сегодня».


Бурджор поморщился. «Вы хороший человек, капитан, - сказал он. "Мне жаль."


Я чувствовал себя растерянным. «Сэр, я забочусь о ней ... глубоко».


«Молодой человек, вы не понимаете … на карту поставлено очень многое! Скандал! Парсы, братья мои, перестанут вести с нами дела ».


Так что это был конец? Он не позволил мне судиться с Дианой, опасаясь скандала, который это вызовет. Вот почему Диана не присоединилась к нам сегодня.


В горле пересохло, с кислым хересом на губах, я спросил: «Могу я поговорить с ней?»


- Нет, капитан, - сказал он с болью в голосе. «Лучше не надо».


Он запретил ей видеться со мной? Я пытался вызвать праведное негодование, но не нашел. Я уставился на него, желая убедить, протестовать, осудить эту несправедливость, и не мог. Его лоб покоился на сцепленных руках в тревожном состоянии, которое тронуло меня. Он защищал свои собственные. Если бы он был холодным, бесчувственным, я бы его возненавидела. Если бы он вынес приговор моей голове, от него было бы легко отказаться. Но его горе, его потребность избавить жену от дальнейших мучений, как я могу винить это?




На следующей неделе я ночевал у Смита, проводя каждый час бодрствования в офицерском боксерском зале. Хотя мое затруднительное положение оставалось, матч был на мне, поэтому я вложил все свои силы в подготовку к нему. Гимхана предоставила некоторую уединенность, одаренного китайского массажиста и отличную гидромассажную ванну. За утомительные, болезненные часы я восстановил мышцы, набрал скорость и точность. В конце концов, мое плечо оказалось более неприятным, чем мое колено; Джеймсон нахмурился, когда я представился в следующий раз.


"Когда бой?" - спросил он, крепко держа меня за подбородок, и исследовал опухоль под моим глазом.


«Две недели», - пробормотал я.


- Черт побери, парень, - сказал Джеймсон, прощупывая мое плечо. «После вывиха сустав становится слабым. Вы понимаете, что он может снова сместиться или даже сломаться! »


«Есть шанс, что мне не придется драться».


Он осмотрел мое раненое колено, пробормотав что-то о «… чертовых дураках, которые не знают, что для них хорошо». Затем он спросил резким голосом: «Это Акбар?»


"Да. Он не сможет остаться в стороне. Как только он появится, Макинтайр его арестует.


Когда он закончил, я натянула рубашку. «Мое плечо, оно удержит?»


Он порылся в бутылках с порошком, налил немного и смешал смесь на листе бумаги. «Одна чайная ложка, растворенная в молоке, два раза в день. - Достаточно быстро нарастите кость, - сказал он, складывая ее в пакет. «Я планирую сделать ставку на тебя».


Положив его лекарство в карман, я ухмыльнулся этой нотке уверенности.


«Хорошо», - сказал он, бросая мне жестяную коробку с надписью «Вест-Индская сигарная компания». «Это для Фрамджи-старшего! Смотри, чтобы он получил это сегодня вечером ».




В семь часов вечера, одетый и начищенный, как церемониальная сабля, я поднялся по белой лестнице и снова вошел в особняк Фрамджи.


На прошлой неделе я видел Диану лишь раз, когда она высунулась из кареты, которая проезжала мимо меня у ворот. Хотя я очень хотел ее увидеть, я тоже боялся этого, потому что слишком сильно этого хотел. Я уважал желания ее отца, ценил их больше, чем моя любовь к ее острому остроумию, ее искреннему состраданию, моей радости в ее улыбке. И все же, столкнувшись с перспективой сказать ей об этом, я отказался. Мне нужно было ее увидеть, чтобы все объяснить.


Когда я вошел в холл, Диана выскользнула из утренней комнаты. Ее синее платье закручивалось до щиколоток. «Капитан Джим. Я надеялся, что ты придешь.


Она меня ждала? «Капитан», - сказала она сдержанно. Мне стало тяжело от сожаления. «Мисс Диана», - сказал я, возвращаясь к официальному адресу. Ее волосы были собраны в кучу, как это было на балу. «Есть ли сегодня вечер?»


"Нет. Я хочу тебе кое-что сказать. Прийти." Она схватила меня за руку и потащила к маленькой двери. Озадаченный, я проследовал в комнату без окон десяти футов в поперечнике. Диана повозилась с лампой, включила ее и закрыла дверь, сказав: «Это гардеробная. Та сторона выходит в бальный зал ».


Ее присутствие означало выпить после нескольких недель в пустыне. Эти нежные пальцы, теперь стиснутые на ее боку бледно-голубыми складками. Ее руки, тонкие и такой идеальной формы, ее мягко вздымающаяся грудь. В выемке на шее мерцал пульс. Драгоценности дрожали у мочки ее уха, посылая синие вспышки на стену.


Диана изучала мое лицо, широко раскрытые, темные и вопрошающие глаза.


«Джим, я сделал что-то ужасное?»


Пораженный, я сказал: «Нет. Почему ты спрашиваешь?


Диана поморщилась. «Ты выглядишь таким суровым. А у тебя синяк. Она указала на мою скулу. «Я так давно тебя не видел».


«Твой отец…» - начал я.


Она поймала мою руку, ее пальцы прохладно касались моей кожи. "Я знаю. О, Джим. Мне очень жаль."


Ее прикосновение разблокировало меня. Я вздохнул при виде нее. Она знала и оплакивала то, чего не могло быть.


«Что ты хотел мне сказать?»


Диана тихо сказала: «Ранджпут. Акбар должен стать королем. Его коронация назначена на октябрь ».


Я впервые об этом слышал. «Рани мертва?»


"Нет. Об этом нет в газетах. Акбар планирует занять трон, - прошептала она.


Я наклонился к ней. "Откуда вы знаете?"


Ее кожа покраснела и поднялась, от груди до кончика лба.


«Прошлой ночью у Пети, когда мужчины ушли курить, я извинился и ... спрятался на балконе перед курительной. Слышал, как мужчина из Министерства сказал Макинтайру. Акбар принял меры по уплате налога на наследство ». Она замолчала и сказала: «О, Джим. Ты злишься на меня. Я знаю, что не должен был. Но надо было что-то делать. Никто мне о тебе не расскажет.


Диана шпионила, надеясь услышать обо мне новости.


"Я не зол." Я вспомнил подарок сигары в нагрудном кармане. «Диана, вы говорили с доктором Джеймсон?»


Она закусила губу. "Мне пришлось. Просто чтобы знать, что с тобой все в порядке.


Она пришла в лазарет, судя по его звуку, одна, чтобы расспросить Джеймсона обо мне. Вот почему он выглядел так зол на меня. Джеймсон видел, как это было с ней, и отправил меня во Фрамджи под предлогом коробки сигар. Этот хитрый дерьмо. Я ему был должен!


"Диана."


Она выглядела пораженной. "С тобой все впорядке? Вы выглядите странно ».


«Черт возьми, - подумал я. Она была искрой в моем мире, той, которой я ждал, чтобы рассказать о своих открытиях, и чье мнение я ценил даже больше, чем Ади. Для нее каждое мгновение становилось волшебным, ожидаемым на весь день и наслаждавшимся следующим. Ни за что не причиню вреда ее родителям. Но я любил Диану - разве они не смирились бы с этим?


«Диана, могу я задать тебе вопрос?»


Я сплел ее пальцы.


Когда она сказала: «Слава небесам», я больше не мог сдерживаться. «Диана, я люблю тебя. Выходи за меня замуж, дорогая.




ГЛАВА 61


ОТКРЫТИЕ


Диана выглядела ошеломленной.


Я поспешил объяснить. «У меня сейчас есть перспективы. Макинтайр выполнил задание. Хочет сдать экзамен в следующем году. Попробуйте продвижение по службе. Все будет в порядке. Не так грандиозно, но комфортно.


«Джим», - сказала Диана, тяжело дыша, приложив руку к губам. «Когда отец Корнелии Сорабджи женился на христианке и обратился в веру, семья изгнала его. Я всегда гордился тем, что родился Парси. Но теперь ... меня не пустят в Храм Огня. Мои друзья не пускают меня в свои дома ».


Я нашел способ зарабатывать на жизнь и финансировать наше будущее, но если мы поженимся, я выиграю, а она проиграет. Как я этого не видел?


Я поморщился. «Неужели это так важно для вас?»


«Джим, это еще не все». Она боролась со словами, сжимая мои пальцы. «Что еще хуже … это заботиться о ком-то, кто … живет опасно. Он ест меня изнутри. Не знаю, смогу ли я так жить ».


Что она говорила? Это было о Лахоре или Патханкоте? Или даже Карачи? Нет, это о том, что я был детективом, о боксе, она говорила о том, кем я был. Она думала, что у меня есть аппетит к опасности!


Так что не было.


Я не знала, что могу так обидеться. Каким бы я ни был дурак, я убедил себя, что не надеюсь, но я солгал себе.


Она схватила меня за руку. "Джим. Смотри на меня."


Она хотела увидеть мою боль? Я встретил ее взгляд, ничего не скрывал.


«Джим, нет! Ты не понимаешь? Несмотря ни на что, я должен тебя увидеть. Мне нужно увидеть тебя. Мы найдем способ ». Ее губы приоткрылись в грустной улыбке. «Я тоже забочусь о тебе».


Невероятный. Ее мягкость наполнила мои руки, мое лицо напротив ее волос, и какое-то время в словах не было необходимости.


Диана сказала: «Джим, я подозревала, что когда ты напал на грабителя. Что ты ... заботился. Я не мог в это поверить. Эти последние недели, после того как мы поссорились, я был несчастен ». Она встревоженно подняла глаза. - Тогда я надеялся. Но папа установил закон. Джим, я чувствовал себя таким потерянным. Сохранение видимости, как будто ничего не произошло. Притворяться. Это было ужасно ».


Прижав ее к себе, я сухо сказал: «Байрам прикрывал каждый вечер. Обычно на четвертой странице … общество имеет значение. Описала свои платья, с которыми танцевала ».


Поджав голову мне под подбородок, она усмехнулась при мысли о том, что я просматриваю страницы сплетен. Ее мягкий смех поднялся, как туман над водопадом. У нас был шанс! Каким-то образом мне пришлось убедить Бурджора, найти способ убедить его. Сможет ли Ади помочь мне в моем случае?


«Джим, это вызовет огромные дела», - сказала Диана. «Когда мы рассказываем об этом родителям - я боюсь этого. Если бы только нас было двое. Но это коснется всех ».


На ее нежном лице отражались все эмоции. Я кивнул, чувствуя, как в ее хватке отразилось сопротивление. Как и она, я хотел сохранить этот драгоценный момент, построить вокруг него укрепления, как-то обезопасить его - он был таким новым, таким хрупким.


«Давай оставим это для нас, Джим. На какое-то время, пока я … не перестану так бояться? »


"Боюсь?" Я спросил. Это набросанное письмо все еще висело над Фрамджи, как призрак. Было ли что-то еще?


«Джим, когда мы им скажем, все взорвется. Тогда есть боксерский поединок. С Акбаром. Вы должны это сделать? Меня это пугает. Когда ты дрался с ним на балконе, я не мог дышать. Я вошел в дверь, а ты был всего в нескольких шагах от меня. Я слышал каждый удар, звук его, как в мясной лавке! » Она вздрогнула.


Я поморщился. "Дорогой."


Было слишком поздно выходить из боя, но шеф Макинтайр арестовал Акбара и отменил его. Таков был план. «Возможно, мне не придется драться», - подумал я, вспоминая скорость, вес, вес ударов Акбара - он был быком.


Слова Дианы зажгли воспоминание - тень Акбара прошла мимо моего окна. Нет сомнений. Он знал, куда идти. Но что он на самом деле делал? Я боялась, что он намеревался причинить вред Диане, думала, что он ошибается, потому что он остановился в пустой спальне. Но что, если Касим сказал Акбару, где найти это письмо? Укрытие Касима … должно быть в пределах досягаемости. Как бы он не заметил, как добраться до него?


«Пиллоо слышал, как обезьяны ходят по крыше?»


Брови Дианы нахмурились. «Джим, ты хорошо себя чувствуешь?»


Я прикоснулся к надоедливому завитку, который подпрыгивал у ее уха, провел тыльной стороной пальца по ее мягкой щеке. Укрытие Касима было на крыше?


Если я найду это проклятое письмо и покончу с этим делом, не сдастся ли Бурджор? Я прижалась к щеке Дианы, не желая прерывать этот сладкий момент. Здесь, в нашем секретном уголке, были только мы двое, убежище, укрывающее нас от суматохи снаружи, от шторма, с которым нам придется столкнуться - могу ли я найти для нас гавань?


«Дайана, дорогая, быть здесь с тобой - это самое счастливое, что я когда-либо был. Теперь я должен кое-что сделать. Дай мне минутку, ладно?


Улыбаясь ее изумлению, я проследил за мягкостью ее подбородка. «Встретимся в утренней комнате. И приведи Ади.


Я поспешил вверх по задней лестнице во внешний коридор, где той ночью дрался с Акбаром. Его рука была над дверным косяком.


Подняв руку, я провел по изогнутой терракотовой плитке и почувствовал, как что-то движется. Один был свободен. Ушло легко. Мои пальцы коснулись чего-то холодного и квадратного. Металл. Пульсируя, я вытащил прямоугольную фиолетовую коробку с надписью Mackintosh's Toffee De Luxe.




ГЛАВА 62


ОТСУТСТВУЮЩЕЕ ПИСЬМО


Украденное письмо мисс Пиллоо? Леди Бача хранила домашние деньги именно в такой жестяной коробке. Любопытно, что обе дамы выбрали одинаковые контейнеры для своих ценностей!


Мой пульс участился, когда я сунул коробку в карман и вернулся в утреннюю комнату. Там Диана и Ади возникли в разгар спора. Увидев меня, они замолчали. Ах! Это было про нас, Диану и меня. Будет ли Ади также противиться нашему союзу?


Он криво улыбнулся мне. «Я давно знаю, капитан. Я снова поговорил с папой, но это бесполезно. Мои родители опасаются нового скандала ».


Я знал это, но услышав это, я почувствовал боль от удара по не совсем залеченной ране.


«Ах. Что ж, это вас заинтересует. Я протянул ему пурпурную коробку. - Оно было спрятано под черепицей в крыше - может быть, письмо мисс Пиллоо?


«Джим, - выдохнул он, - ты это читал?»


Я покачал головой. «Нашел минуту назад».


Петли заржавели от многих дождей, ящик не открывался. Ади использовала нож для открывания писем, чтобы разорвать его на части. Его пальцы дрожали, когда он извлекал конверт. - Крепко поправляя очки на носу, - сказал он, нахмурившись. «Но … это не имеет ничего общего с Пиллоо или Бачей! Это от нашего деда папе Пиллоо, моему дяде. Джим, наш дед умер тридцать лет назад! » Он распахнул сложенную бумагу и поднял глаза. «Это на гуджарати … потускневшее … Я с трудом могу это прочитать. Диана, позвони папе. И мама тоже. Им нужно это увидеть ».


Вскоре после этого Бурджор сгорбился над письмом, обыскивая каждую страницу, буквы смылись от времени. Говоря о словах во время чтения, он переводил для нас с мучительной осторожностью.


Двести мятежников мы вызвали на собрание,


Мои братья пришли и выстроились как следует.


В тот день у них были винтовки, но не было патронов.


Была отдана команда. Мы развернулись и открыли огонь.


Как мягкий воск, они упали, обмякнув, по-прежнему в своих рядах.


Остальное привязали к пушке и разорвали в клочья.


Мы шли по дороге Гвалиор, и никто не разговаривал.


Каждое дерево несло на себе ужасную ношу.


Моя дорогая, я надеюсь, что больше никогда такого не увижу.


Мятежники, мужчины, мальчики, сипаи, некоторые все еще в нашей форме.


Каждого повесили на дереве, покачиваясь.


Мы шли под ними, милю за милей, в тишине.


"Что это значит?" - прошептала Диана. "Армия? Повстанцы? Кто их повесил? »


Его бровь нахмурилась, Бурджор прикоснулся к нежным страницам. «Мой отец служил в британской армии в 1857 и 58 годах. Это было ужасное время, Диана.


«В Мееруте Тридцать четвертая бенгальская пехота восстала и застрелила своих британских офицеров. Другие полки присоединились к восстанию! Бомбей оставался верным британцам, но в Джанси и Аваде тысячи фермеров присоединились к мятежным сипаям. Они попросили старого императора Великих Моголов Бахадур-шаха возглавить их. Рани из Джханси привела свою армию … Джагдишпур тоже. Генерал пешва привел свою армию маратхов, решив вернуть себе контроль над Индией. Полк моего отца, шестьдесят третий улан, был отправлен на охоту на этих мятежников ».


Он постучал по страницам, хмурясь. «Он написал о том, что видел и делал. Ужасные вещи. Он говорит, что армия поймала шестнадцать тысяч мужчин и мальчиков, - сказал Бурджор. «Мой отец называет мятежников« моими братьями ». Он служил в том полку, который их казнил. Мирные жители … целые деревни, - говорит он, - умоляющие горожане, плачущие, как младенцы. Выстрел в упор. Он ... оплакивает их. Это своего рода признание ».


"Шестнадцать тысяч?" - прервался приглушенный голос Ади. - Я никогда об этом не слышал!


Бурджор ответил. «Это не так широко известно. Тридцать четыре года назад армией руководила Ост-Индская компания. После этого Корона взяла верх ».


Диана сказала: «Тысячи людей были убиты, папа? Был ли суд? Был ли кто-нибудь привлечен к ответственности? »


Бурджор покачал головой. «Индийцы об этом не говорят». Он выпрямился, глядя на меня. «Возможно, нам пора».


Оказавшись в положении защиты армии, в которой я служил, я сказал: «Подождите. Это еще не все. Об этом говорили офицеры. Рани из Джханси и армия пешва напали на британский лагерь в Канпуре. Девятьсот британских солдат, их семьи и слуги … три недели они продержались, а затем сдались. Им был предоставлен безопасный проход. Но пока они садились в лодки в безопасное место, повстанцы открыли по ним огонь. Многие умерли тут же. Выживших забивали дубинками ».


Миссис Фрамджи вздрогнула, прижав пальцы к губам.


Я продолжил: «Женщин и детей увезли в Биби-Гар, там заключили в тюрьму, двести из них. Затем последняя капля … как только войска генерала Хэвлока подошли к ним, чтобы спасти их, мятежники зарезали женщин - мечами и саблями, детей тоже, их тела бросили в колодец. Это опустошило британских солдат ». Я вздохнул в потрясенной тишине. «Вот почему расправа … была такой суровой».


Диана поморщилась. Было легко объявить одну сторону врагом, когда не было всех фактов. Труднее, когда обе стороны были жестокими, бесчеловечными в своей бессердечной бойне. Как тогда выбирали сторону? Диана выглядела измученной, когда она поймала мой взгляд, вопрос в ее испуганных глазах. Были повстанцы патриотами или жестокими извергами? Как они могли быть обоими?


Бурджор кивнул. «Такое насилие с обеих сторон. Но это… - Он постучал по письму. «Индейцам нужно знать, что произошло. Это замалчивали ».


«Папа», - сказал Ади, вскакивая с широко раскрытыми глазами. «Это еще хуже. Это противоречит армейской версии событий о том, что мятежники были застрелены при попытке к бегству. Дедушка назвал официальную версию ложью! Это письмо … крамола! »


Измена.


Слово висело между нами, неразорвавшийся снаряд.


Фрамджи повернулись ко мне, дамы обеспокоены, Ади вопросительно. Неужели он ожидал, что я вскочу с криком «предатели»?


Когда я просто встретил взгляд Ади, он кивнул, понимая, что я стою с ним.


Сложив густые брови, Бурджор откашлялся, чтобы сказать: «Мой отец написал это, чтобы сказать правду, чтобы оставить некоторые доказательства того, что произошло на самом деле».


Я спросил: «Он вернулся? После мятежа?


"Нет. Он умер от малярии во время кампании. Мне было пятнадцать лет. Мой старший брат, отец Пиллоо, занял место папы. Как сказал Касим, во время эпидемии гриппа он должен был передать письмо Пиллоо. Он не хотел бы, чтобы это, - он постучал по букве, - попадало не в те руки. Вот почему он предупредил ее, чтобы она оставалась в безопасности.


Я спросил: «Мисс Пиллоо умела читать гуджарати?»


Ади кивнул. «Нас всех учили. Возможно, она прочитала достаточно, чтобы беспокоиться о его значении.


Диана спросила: «Она думала, что дедушка присоединился к мятежу? Что он мятежник?


Ади сказал: «Возможно. Но когда она показала письмо Касиму, он отобрал его у нее! »


Я кивнул. "Возможно. Он определенно понимал ее ценность для Пиллоо. Я нахмурился. «Так почему же Касим оставил это? Почему бы не отвезти его в Лахор? »


Бурджор откашлялся. «Потому что я не дал ему времени. Когда я сказал ему, что отправляю его на кирпичный завод в Лахоре, он поднял шум, стал довольно жестоким. Поэтому я ... решил не откладывать. В тот же день отправили его в Лахор.


«А Акбар?» спросила Диана, "Что он хотел от этого?"


Я сказал: «Думаю, это была приманка. Хотя письмо все еще было спрятано под плиткой, Акбар притворился, что держит его, чтобы заманить дам в свою ловушку ».


«Он убил моих девочек», - горько сказала миссис Фрамджи. «Но той ночью ... он пришел за этим письмом? Почему?"


«Чтобы он мог шантажировать папу!» - сказала Диана. «Любой из нас!»


Я задавался вопросом, мог ли Акбар иметь другой мотив. Я встретил его в Ранджпоте, но он меня не узнал. Что он сказал? «Чертовы британцы, кому они нужны?»


Я откашлялся и сказал: «Я думаю … он хочет заручиться поддержкой британцев, даже организовать новое восстание. Да, для этого потребуются средства. Но для этого также нужно что-то, чтобы заинтересовать людей, поджечь людей! Повод для сплочения - это письмо может сделать это! Шестнадцать тысяч сипаев и крестьян убиты без суда, убийства пленных замалчиваются. Касим, должно быть, понял достаточно, прочитав это письмо. Акбар знал, что это может быть полезным оружием ».


Бурджор смотрел. «Восстание? Капитан, вы называете его националистом! Патриот! »


«Но он похищал женщин!» Возмущенный, Ади усмехнулся. «Его соотечественники продали их в рабство! Что это за патриот? »


Думал ли Ади, как и многие образованные молодые люди в наши дни, о самоуправлении и независимости Индии? Акбар, однако, был нетерпеливее. Более того, он был законом для самого себя.


Я сказал: «Акбар считает, что цель оправдывает средства. Он хочет возвращения к индийской монархии ».


"Пшоу!" Бурджор усмехнулся. «Вопрос в том, что нам делать?»


Миссис Фрамджи впервые заговорила напряженным голосом. «Да, Бурджор? С письмом?


«У нас есть долг перед истиной», - сказал Бурджор. Он указал на небольшое углубление в стене. «Наш дхарам - наша религия повелевает нам».


«Бурджор, нет!» - прошептала миссис Фрамджи.


Ади вскочил на ноги. «Папа, если это выяснится, тебе конец. Это не наша вина, но нас всех назовут предателями ».


Бурджор медленно покачал головой. «Даже это мало по сравнению с правдой».


Наступила тишина, пока отец и сын смотрели друг на друга, один бледный и обезумевший, другой - больной, но решительный. В поисках золотой середины я пошел в альков, где Бурджор делал свои подношения - там лежала серебряная чаша с деревом и золой. Я принес его к столу и поставил между Ади и его отцом.


Религия. Он занимал центральное место в жизни Индии со всеми ее фестивалями и ритуалами, но я никогда не видел, чтобы это ставилось выше средств к существованию, или близких, или самой их жизни.


Ади сказал: «Папа, давай взвесим это. Это слово одного человека против оценок другой стороны. И на тридцать пять лет слишком поздно, чтобы помочь этим мятежникам ».


"Что я должен делать?" - пробормотал Бурджор.


«Уничтожь это», - сказала Диана. «Папа, если ты хочешь иметь голос в губернаторском совете, этого не получится. Сожги это. Немедленно, чтобы его нельзя было использовать против нас ».


Сгорбившись над письмом, Бурджор созерцал бумагу, на которой бледнел паучий почерк его отца.


Я сказал: «Сэр, Акбар может снова попытаться получить это письмо. Возможно, он рассказал об этом другим. Пока он существует, это угроза. Моя работа - защищать тебя - позволь мне это сделать.


Я изучал лица клана Фрамджи. Я пришел, чтобы заботиться о них, каждый по-своему: Бурджор, патриарх, мучимый перед выбором; Ади, сжав кулаки, умолял; Миссис Фрамджи, умоляющая мужа; и Диана? Диана мне улыбнулась.


- Нет, - наконец сказал Бурджор. «Я не могу сжечь это. Но я запираю его до тех пор, пока все это не пройдет. Когда-нибудь дети ваших детей получат право знать ».


«Если мы когда-либо будем стремиться к независимости, - сказал Ади, - это должно быть ради будущего, а не над прошлым».


Бурджор согласился, сказав: «Капитан, вы были другом. Защищая нас, даже от меня! »


Удивление в его голосе сняло напряжение между нами. Смех Дианы звенел, как новогодние колокола.


Таинственное письмо было найдено, теперь все, что оставалось, - это арестовать Акбара, коварного князя.




ГЛАВА 63


ФИОЛЕТОВЫЕ ЦВЕТЫ НА МОЛОЧКЕ


В субботу матча я рано пришел в боксерский зал. Мои друзья уже собрались в комнате, отведенной для конкурсантов. Майор Смит, который много раз был моим секундантом, был в своей стихии, усаживая меня, чтобы мять шею и руки.


Суперинтендант Макинтайр повторил свои инструкции. «Ваша задача - заставить Акбара говорить. Мы будем держаться подальше от глаз, послушаем минут двадцать - вот и все. Думаешь, ты сможешь это сделать? "


«Я дам ему чертовски хороший шанс».


Увидев, что во двор подъезжает экипаж моего противника, мои товарищи поспешили к боковому входу, оставив меня одного. Акбар вошел со своей свитой, увидел меня и замер.


Его слуги поспешно прошли мимо, раскладывая его вещи. Один кладет на стол гирлянду из пурпурных и красных цветов, готовясь к победе. На другом конце длинной комнаты я покачивал головой вправо и влево, чтобы оставаться гибким.


"Ты!" Акбар ухмыльнулся, громоподобные брови и светлые глаза придавали ему вид принца-дакойта. В красном атласном одеянии, перевязанном золотой веревкой, все шесть футов его тела были неукротимыми мускулами и гордостью.


«Привет», - сказал я, зашнуровывая ботинки для боя. Смит закрывал мне руки и помогал надеть перчатки. Теперь перчатки были обязательными, так как мы следовали правилам маркиза Куинсберри. Макинтайр дал мне двадцать минут, чтобы я получил признание Акбара. Он мог отложить матч только на какое-то время. После этого ставки закрываются и начинается бой. Ставки были высоки, шанс два к одному в пользу Акбара. Учитывая мою историю травм, это было довольно щедро. Блин, я был не в форме, чтобы противостоять ему.


«Я знаю тебя», - сказал Акбар по-английски с прекрасным акцентом, когда его помощник с упоением потрепал его за плечи.


«Да», - согласился я. Я был одет как миссионер и встретил его в Ранджпуте. Я сомневался, что он знал, что это я. Нет, он думал о нашей битве на палубе крейсера Вахид , где он сбил меня и сбежал.


«Капитан Джеймс Агнихотри, - сказал он с учтивой ухмылкой, - бывший член четырнадцатого бомбейского полка« Драгуны ». Герой войны. Ранен в Карачи ».


Я услышал слово «Карачи», но ни одна картинка не захлестнула меня, ни ошеломляющий холод ужаса. Кошмары по-прежнему ползли сквозь окна моего сна, но от ужасного слова у меня перехватило дыхание. Ну что ж! Диана и Ади были правы. Мне надоело прятаться от этого.


"Да." Я смотрел Акбара. Как он относился к моему хладнокровному признанию?


Надменные брови, он сердито посмотрел на меня, оценивая меня, затем рявкнул своим охранникам: «Оставьте нас!»


Мне пришлось подтолкнуть Акбара, заставить его говорить и спровоцировать признание. Сохраняя разговорный тон, я спросил: «Мне любопытно. Женщины на корабле. Зачем вы их похитили? »


Акбар бросил на меня оскорбленный взгляд. Если бы он это отрицал, я бы меньше о нем думала. Вместо этого угол его рта дернулся. Затем на его красивом лице появилась улыбка.


«Пытаетесь сбить меня с толку, капитан?» он усмехнулся, показывая свое презрение к такой уловке. «Я собираюсь забить тебя до полусмерти».


«Может быть, - сказал я, - но зачем преследовать женщин? Тебе мало в Ранджпуте?


Его улыбка потускнела. Он покачал головой и отмахнулся от моей колючки. "Вы ничего не знаете."


"Возможно ты прав. Ну, скажите мне. Как это началось?"


Когда Акбар холодно посмотрел на меня, я сказал: «Ты образованный человек, оксфордский человек, так почему?»


Акбар подошел к огромной гирлянде и вытащил группу пурпурных шипов. «Знаешь, что это, капитан?»


Он хотел поговорить о цветах? "Нет."


«Это называется пурпурный молочай, - сказал он. «Из него получается прекрасный яд».


«Еще больше запугивания», - подумал я раздраженно. Аудитория снаружи казалась беспокойной. Мне бы Акбара пришлось поторопиться, но как? Я спросил без иронии: «Ты много знаешь. Как это используется? »


Он посмотрел на меня пронзительно. «В питье. Его выдают вдовам, прежде чем они станут бедными ».


Сатти. Ритуал сжигания индуистских вдов на погребальном костре их мужей. Разве этот архаичный обычай не был давно отменен? О чем он говорил?


Он видел мое замешательство. Удивленный, он сказал: «Неужели вы думали, что из-за того, что британский закон запрещает это, этого не происходит? Уверяю вас, да, и не только в княжеских государствах. Что ж, с этого мы и начали ».


"Что начали?" Я сказал.


«Отправка женщин в Гайану и Демерару. Зачем их сжигать, если это игрушки, которые я могу продать? » Он широко развел руками. «Я только что расплатился с браминами в Пылающем Гхате. Вместо молочая давали снотворное. Родственники удалились на расстояние, женщину извлекли из костра и престо! Подожги его. Никто не мудрее, а благодарная вдова - моя награда. Они так хотели сбежать, что без вопросов сели на наш корабль ».


Я все понял с нарастающим ужасом. Он спас женщин от жертвоприношения и продал их за кругленькую прибыль.


"Так что случилось? Зачем пытаться забрать девушек парсов? »


Он пожал плечами. "Спрос и предложение. Такой высокий спрос на честные! Светлокожие девушки обходятся дороже. Просто пришлось расширить охоту ».


Я сохранял озадаченный вид. "Вы просто снимаете их с улицы?" Как Чутки, моя доблестная маленькая клешня.


«Вы индиец, не так ли?» он сказал. «Агнихотри означает, что вы рождены брамином. Это высшая каста - те, кто ухаживает за храмовым огнем ».


"Да." В том же платье, что и сегодня, с взлохмаченной бородой и растрепанными волосами, я, без сомнения, казался туземцем.


«Так зачем к ним присоединяться? Зачем бороться за кровоточащий английский? »


Я выразил удивление. «За кошелек», - сказал я. «Тысяча рупий».


«Ч.» Он отклонил это как мизерную сумму. «Инквилаб! Революция! Это наша судьба. Для этого нам нужно золото - много. Затем мы забираем то, что принадлежит нам ».


Я медленно вздохнул. Это была самая вопиющая подстрекательство к мятежу! Так где был Макинтайр? Разве он и его констебли не слышали?


Чтобы Акбар продолжал говорить, я сказал: «Верни … Индию?»


"Почему нет?" - сказал он с резким оксфордским акцентом. «Ублюдки обескровили нас налогами. Возьмите наш хлопок для своих фабрик, продайте нам обратно по цене в сто раз дороже! Слишком хорошо, чтобы выпить с нами, не поиграем с нами в крикет, кому они нужны? Присоединяйся к нам, Агнихотри. Верни свою родину ».


Боже мой, он был серьезен. Акбар планировал новое восстание! Всего лишь тридцать лет назад тысячи индийцев заплатили ужасную цену за такую ​​измену. Где был Макинтайр?


"Как?"


«Бросьте этот бой. Но не слишком рано. Третий тур. Для тебя там пять сотен ».


Я поторговался, пытаясь выиграть время. Ни один достойный индеец не оседает без торгов. Я покачал головой. «Приз - тысяча».


Он ухмыльнулся. «Хорошо, тысячу рупий, если ты уступишь».


Я не думал об этом ни на секунду, но сделал вид, что разгадываю математику. Где, черт возьми, был Макинтайр? Акбару, казалось, нравились мои колебания.


«Две тысячи, капитан!» - прошипел он. «Решай сейчас!»


"Нет."


Зазвонил колокол. Снаружи раздался рев. Акбар ухмыльнулся, расправив плечи.


Я получил его признание, но Макинтайра не было здесь, чтобы арестовать его. Матч начался.




К концу второго раунда я запыхался. Досягаемость Акбара превышала мою, у него было порочное право, и он был быстр. Я не отставал от него, пятясь, отвечая удар за ударом, высматривая слабость, но это стоило. Я был уставшим.


Построенный как бык, он был грозным. Дважды до этого я встречался с ним, мужчина с мужчиной, и оба раза плохо складывалось. На темном балконе возле комнаты Дианы он сбежал. Когда мы схватились на палубе крейсера Вахид , он споткнулся и сбежал. Теперь он играл для толпы, наслаждаясь их ревом, когда его удары приземлялись.


Во время представления и чтения правил Куинсберри я оглядел толпу в поисках Макинтайра. Суперинтендант явно отсутствовал. Я боксировал.


Когда начался третий раунд, я ударил одного по голове. Вспыхнула боль. Тогда я увидел свой шанс. Настороженность Акбара упала, когда он перешел в свою любимую последовательность раз-два. Я танцевал справа от себя, и он приготовился к следующему шагу. Я вошел в щель и пустил в ход. Для Бачи.


Весь мой вес уложился в небольшую область на его челюсти. Это чуть не сломало мне плечо. Акбар запрокинул голову, его глаза потеряли фокус, но он не упал. Его охрана упала, и я бросился, чтобы нанести как можно больший урон.


Время. Звонок прозвенел в конце раунда, ворвавшись в мое внимание, как гром. Мы расстались.


Я слышал рев толпы, видел, как Саттон сиял, как голодный шакал. Его улыбка превратилась в предупреждение. Я начал поворачиваться.


Удар Акбара попал мне в поясницу. Я врезался в грязь. Что-то поддалось, заставив меня спазмировать. Инстинкт выкрикивал предупреждение, требовал, визжал в моей голове. Поджав локти, я откатился от Акбара.


Это движение поставило меня на колени рефери. Он с криком споткнулся обо мне и упал вперед.


Крики «Фол!» вспыхнул, заполнив зал. Акбар не дождался звонка, чтобы начать следующий раунд. Он пошел за мной, поэтому рефери врезался в него. Они упали кучей запутанных, Акбар ругался. В возникшем замешательстве я поднялся на ноги.


Сдерживая боль, я отскочил в сторону и позволил ему кончить. Я потерял способность уклоняться, поэтому перекатился с его устрашающей правой и нанес удар. Для Пиллоо. Горячая боль пронзила мое плечо.


Акбар покачнулся. Как принц, он много практиковался в назначении наказаний, но лишь немногие осмеливались избивать его. И я сделал.


Теперь я не чувствовал ног. Каждый удар стоил мне как минимум столько же урона, сколько я нанес. Глаза опалил пот. Я стряхнул его, следуя за Акбаром, двигаясь внутрь. Больше! Я сильно ударил его, затем снова, приложив все усилия. Для Чутки. Мой кулак ударил меня по зубам.


Акбар упал на колени. Рефери пропел: «Раз, два…»


С отвисшей челюстью Акбар остался стоять, не обращая внимания на нарастающие крики.


Рев толпы оглушил меня. В моем углу и Макинтайр, и Саттон вскочили, как ни странно, одинаково, от радости и боли на их лицах сморщились. Хорошо, подумал я, выплюнув кровь. Пора арестовать князя.


Я повернулся ... кольцо было пусто! Я пошатнулся. Кто-то поймал меня за талию. Саттон, гордо ухмыляясь. Где был Акбар? Не веря своим глазам, я стряхнул пот, заливавший глаза, и оглядел шумную толпу. Дьявол ускользнул.


«Боже мой, Джим», - сказала Ади, покраснев, с блестящими глазами. «Какой бой».


Я сказал: «Акбар. Ушел."


Он наклонился ближе. "Какие? Не понимаю тебя, Джим. Ей-богу, было больно смотреть на тебя ».


Кто-то расстегнул мои перчатки, снял их. Диана взяла меня за руку. Ее крошечные пальцы дрожали. «Джим», - сказала она, увидев мои глаза. «Слава Богу!»


«Мне очень жаль, парень», - сказал Макинтайр. Его песочные усы ощетинились. «Саттон перебил мою голову. Наместник, понимаете? Сказал, что было слишком поздно останавливать матч. Сказал нам забрать его после. Но Акбара нет ».


Я сплюнул кровь. Почему, черт возьми, они не установили периметр и не поймали виновника? Ах, я понял, Палгар был нейтральной территорией - и правитель одобрил Акбара.


- Спокойно, - сказал доктор Джеймсон, скрываясь из виду. «Наденьте ему шину сейчас».


«Акбар ушел? Великолепно, - сказал Саттон. «У нас будет матч-реванш!»


Ади и Макинтайр повернулись к нему, глядя на него.


"Хорошо, хорошо!" Саттон отступил, показывая нам свои ладони в имитационной капитуляции.


Я надеялся, что он поставил целое состояние и заработал на этом убийство, потому что выигрыш чуть не убил меня. Акбар уловил мою ловушку. Опять таки.




ГЛАВА 64


ПОРТ КАРАЧИ ОБНОВЛЕННЫЙ


На следующий день мы с Ади свели счета в мою пользу, так как он был щедрым работодателем. Наконец, на средства я снял комнату в пансионе недалеко от Форт-Маркет. Поскольку я все еще оправлялся от драки, Смит пришел, чтобы помочь мне переместить мои вещи.


Упаковав одежду, подаренную мне Фрамджи, в чемодан, я сложил свою униформу. Выкатилась маленькая красная коробочка - моя медаль.


Бросив его Смиту, я спросил: «Стивен, какого черта они мне это дали?»


Он подхватил ее в воздухе, открыл и усмехнулся. «Орден« За заслуги ». Интересно, куда оно делось - на дознании вы его не носили.


У меня во лбу росла тупая боль, когда я спрятал форму в багажник. «Мы выжили … Карачи. Так почему? Я помню ... вещи, которые не имеют смысла. На меня напал патан - я видел, как он скрючился, скомкан на земле. Как такое могло быть? »


Лицо Смита застыло в таком положении, которого я раньше не видел. Он поджал губы, потер пальцами усы и прищурился.


Его молчание беспокоило меня. Сидя на кровати, я сказал: «Ты упал с лошади и получил травму, поэтому я остался с тобой. Наши ребята пошли вперед. Их поймали и убили ».


Рот Смита открылся от удивления. "Это то, что вы помните?"


Что это за странная нотка в его голосе? Я сказал: «Более или менее. Я собрал это по кусочкам ".


Он медленно вдохнул и покачал головой. Мне было неудобно, как он смотрел на меня, как на собаку, в которой он не был уверен. Его пальцы дергались, он откинулся назад.


"Ну, ты что-нибудь помнишь?" Я спросил. «Ваше колено заставило вас немного бредить».


Смит покачал головой. «Ни разу в жизни не сломал ногу, Джим. Это ты упал с Маллики. Мы оставили вас с вьючной лошадью и разведчиком Рамом Синуром и отправились на разведку порта. Мы попали в засаду ».


У меня в горле образовался узел. «Но я слышал, как наши ребята … кричали, стреляли, кричали».


«Афганцы - возникли из ниоткуда. Соплеменники африканского племени ».


Меня потрясла дрожь. Я схватился за спинку кровати, пытаясь понять. «Итак, я отправил Синура назад, чтобы предупредить полк. Эта часть права. Но тебя не было со мной?


"Не раньше".


"Ты отбился от них?"


Смит уставился на меня. «Вы ничего не помните?»


"Нет я сказала. Но это было не совсем так. В дверных проемах я видел искривленные фигуры, мужчин, с которыми я пил, тренировался, смеялся, а теперь валялся в пыли. Патан прыгнул на меня с окровавленной головой. Я схватился за нож и ударил.


Смит сказал: «Ты пришел за нами, Джим. На это потребовалось время. Значит, нас осталось только пятеро. Мы сдерживали их, этих проклятых патанов, три дня, ожидая облегчения.


Я не мог смотреть на него, пока он продолжал. «Наши парни начали обстреливать порт, помнишь? Доктор Джеймсон сказал, что вы вспомните об этом в свое время.


«Я не хочу вспоминать, Смит! Просто скажи мне."


«Вы сдерживали их. Вот почему Саттон назначил вас венчурным капиталистом ».


Его улыбка поникла. «Незадолго до того, как прибыла помощь, в тебя стреляли. Ранение головы, Джим. Ты не был собой больше года. Я бывал время от времени. В санатории вы были … покладистыми, выполняли простые инструкции. Просто сидел там. Не знал меня. Однажды вы сказали: «Привет, Стивен». Вы читали газеты, как хотите. Вот так ты вернулся ».


Я прикоснулась к линии над ухом, которая пульсировала по ночам, к пучку волос, который не мог зачесаться. «Это случилось в 1890 году?»


Он кивнул, глядя на меня. "Да. Два года назад."


Я не был в этом больше года? «Смит, ты уверен в этом?» Увидев его кивок, я сказал: «Полк расформирован. Кто выжил? »


Он остановился в нескольких футах от него, ощетинив усы. «Ну, я присоединился к бомбейским гренадерам. Патак и Рашид отправились в Африку. По окончании срока Сури ушел домой. Он выращивает яблоки ».


Это правда? Я искал его сияющее лицо. Четверо моих друзей выжили. Я почувствовал себя легче, наполнился незнакомой плавучестью. «Мне никто не сказал».


Лицо покраснело, он рассмеялся. «Мы делали это, чувак, много раз! Ты только. Не было. Там."


Я повредил колено. Вот почему я так долго добирался до своей компании. Я вспомнил того Патана, возможно, лидера, который напал на меня с ножом. Моя рука неожиданно прикрыла шрам на боку в том месте, где он меня ударил. Эти налитые кровью глаза, эта голова в тюрбане, кровь, текущая по его лицу, человек из моих кошмаров … Я убил его.


Так что мои мечты о хаосе были воспоминаниями. Мертвые патаны, требующие, чтобы их помнили, мои соотечественники, настаивающие на том, что я владею тем, что я сделал, и кем я был. Неудивительно, что они преследовали меня.


Я рухнула на спинку кровати и поморщилась, увидев, что изображения вышли из строя. Моя память была книгой, страницы которой я разорвал. В конце концов, я добрался до своих парней, используя винтовку как костыль, ковыляя вперед на разорванном колене.




Два дня спустя в спортзале Смит ссутулился на стуле, когда я постучал по боксерской груши. Плечо болело, но, работая с ним, оно сохраняло гибкость.


«Джим, парень! Прочти это, - сказал Смит, ухмыляясь, и сунул мне « Хроники» . Он сложил его в передовую статью Байрама.


Я оставил боксерскую грушу раскачиваться, вытер ее полотенцем, накинул на шею и поднял два пальца, чтобы подать знак массажисту. Я перекинул ногу через стул лицом к спине, чтобы тренер мог размять мою шею, и прочитал:


Захваченный на прошлой неделе невольничий крейсер «Вахид» с девяносто четырьмя женщинами и тридцатью семью мужчинами в кандалах направлялся в Гайану. Официальные источники сегодня называют его владельцем Сет Нур Акбар Сулейман, наследный принц Ранджпута. Он скрылся и в настоящее время находится на свободе.


Когда индейцы, обладающие привилегиями и властью, охотятся на тех из своих соотечественников, которые являются слабыми и уязвимыми, обездоленными, молодыми, сиротами и вдовами, нам должно быть стыдно называть их лидерами.


«Стыдно называть их лидерами?» Я сказал: «Черт возьми. Принцам и раджасам это не понравится ». Акбар хотел бы еще меньше.


Когда власть не сдерживается мудростью, а жадность беспрепятственно распространяется по телам наших женщин, будущее общества в опасности. Если индейцы когда-либо захотят разделить бразды правления самоуправлением, тогда мы должны лучше контролировать свои собственные. Богатство и влияние не должны освобождать кого-либо, будь то англичанин или неприкасаемый, образованный или неграмотный, от подчинения закону.


Вы спросите, чей закон? Это наш совместный Закон, который управляет индейцами, тот, от которого не могут отречься ни самый скромный Чапрасей, ни даже Его Превосходительство Сам вице-король. Ни Принц, ни Властитель не могут топтать грудь Индии, кроме того, чтобы она поднялась и поразила его.


Я прочитал вслух последнюю строчку: « Привлечь принца Акбара и его дружков к ответственности! Пусть любой мужчина или Рани, укрывающие его, прячут от стыда свои головы ».


«Отличный материал», - сказал Смит, ухмыляясь.


«Напыщенный старик», - сказал я с любовью. Байрам превзошел самого себя, прямо назвав Акбара и Рани. Ему будет труднее спрятаться.


Макинтайр тоже почувствовал укол этой передовой статьи, когда вице-король и представители министерства спросили, почему Акбар все еще на свободе. Просматривая страницу, я благодарно вздохнула. Моего имени не было упомянуто.


«Матч на седьмой странице». Смит усмехнулся. «Спортивные новости. Прямо под победителями Дерби ».


«Мм, представь это». Я вздохнула, когда массажист размял меня по боку, все еще болевшему от удара Акбара.


У двери стоял знакомый невысокий носильщик в униформе, явно смущенный. Индейцам не разрешалось входить в тренажерный зал, предназначенный только для белых. Это был Гурунг.


Дурван перехватил его, раскинув руку. «Вы не можете войти. Только британские офицеры! »


«Хань-цзи! Я знаю!" Взгляд Гурунга искал пары мужчин с обнаженной грудью, стучащих друг в друга. Я не был в доме, так что Ади, вероятно, прислала мне сообщение. Я вернул Смиту газету и подошел.


«Капитан сахиб!» Гурунг прикоснулся ко лбу, с облегчением увидев меня.


"Все хорошо?" - спросил я на хиндустани, не обращая внимания на Дурвана.


Гурунг скривился. «Диана Мемсахиб хочет поговорить с вами. Она ждет в карете ».


Крики! Неудивительно, что он не мог передать Дурвану это сообщение! Я поспешила убраться, гадая, чего хотела Диана. Пятнадцать минут спустя я забрался в закрытый экипаж «Фрамджи» Гарри.


Выглядела довольно изможденная, Диана была в длинной разделенной юбке и белой рубашке. На ней не было перчаток. Она внимательно изучила мое лицо. "Как дела?"


«Никаких непоправимых повреждений», - ответил я, пытаясь оценить ее настроение.


Она не стала удерживать мой взгляд, но осмотрела мою ушибленную челюсть и висок. Поглаживая мое плечо, она сказала: «Разве тебе нельзя отдохнуть?»


Встревоженный ее тревожным взглядом, я спросил: «Что случилось?»


Ее губы дернулись в подобии улыбки. «Я должен был тебя увидеть».


Я прикинул ее ответ. Ее плечи были напряженными и жесткими. «Есть еще кое-что, не так ли?»


Она кивнула, ее лицо покраснело, скрытно. «Акбар. Его видели. Человек Макинтайра заметил его на скачках. Он ушел раньше, чем Хавилдар успел вскрикнуть.


"И как вы это знаете?"


Она улыбнулась, и меня охватила расплывчатая ухмылка. «Я подслушал, как папа разговаривает по телефону с Макинтайром».


«И ты ускользнул, чтобы рассказать мне. Брось, Диана, твой отец будет в ярости.


«Он не владеет мной. Я должен был … предупредить вас. Акбар, вероятно, приедет за тобой. Вы победили его. Он это возненавидит ». Ее жемчужные зубы схватили нижнюю губу. «Такие люди, как он, могут быть злобными. Он не будет играть честно, Джим.


Я поймал руку, сжимавшую мой рукав, и поднес к губам.


Ее сияющая улыбка всколыхнула меня, потому что я этого не заслужил.


«Диана, не надо. Не смотри так. У тебя есть романтическое представление обо мне. Я не тот человек ».


«Не так ли? Все в порядке. Кто ты тогда?"


История Смита эхом отозвалась в моей голове, кое-что из нее все еще отсутствует в моей памяти. Я не припомнил, чтобы стрелял по патанам и не доходил до товарищей. Но тот последний бой с лидером патанов? Я вспомнил его горло под моей ладонью, ощущение его, когда он дергался и трясся.


Заслужил ли я идти дальше в поисках собственного счастья? Я уставился на свои руки. «Я … убил … туземцев, своих соотечественников».


Ее пальцы сжались на моих. «У вас был долг перед униформой. Вашей компании. Вашим друзьям! »


«Я не смог спасти их, большинство из них», - сказал я, вспоминая отца Томаса, его безмятежное лицо, теперь упрекавшего меня. Такая печаль в его голубых глазах. Догадался ли он о моем потрепанном внутреннем состоянии? Я и раньше пережил стычки, стрелял по врагу с расстояния. Но Карачи был другим. Был ли момент, когда я мог остановиться, должен был остановиться? Но тогда я не мог думать, знал только, что если я отпущу свою хватку, патан набросится, и у меня не было сил снова победить его. Самозащита? Я не знала. Я не мог ожидать, что она меня поймет, и не стал бы говорить об этом.


Диана сжала мои руки. "Послушай меня!" Ее пальцы коснулись моей челюсти, повернувшись к ней. «Это было ужасное время. Вы сделали то, что должны были. Оставь прошлое позади ».


Я прочитал ее лицо и нашел только беспокойство. Определение. Она увидела меня таким, какой я есть, и не отвернулась. Ее пальцы с тревогой сжали мое пальто.


«Джим, почему ты ставишь других выше себя? Я не понимаю!"


Я собрал ее ко мне, и она пришла охотно. Когда она была рядом, имело значение только настоящее. Все, что я сделал или оставил невыполненным, исчезло, сожаления ускользнули, огонь самообвинений уменьшился. Почему она так меня ценила? Я перестал сомневаться в этом, благодарен, что это было так.


Спустя некоторое время башня с часами отбила четверть часа. Он звонил раньше, пока мы говорили. Ади и ее родители не знали, где она.


«Пошли домой».


«Хорошо», - сказала она мне в грудь и надула губы. «Ты вспотел».


Я громко рассмеялся, высунул голову из окна и побудил Гурунга к действию.


Диана цеплялась за меня во время короткой поездки обратно, в радостные моменты шепота признаний и нежностей. Несмотря на мое зловонное состояние, мы держались как можно ближе в карете, которая подпрыгивала и тряслась по булыжникам, задевая каждый камень на дороге. Каким-то образом мне пришлось убедить Бурджора позволить ей выйти за меня замуж.




ГЛАВА 65


ВОЗВРАЩЕНИЕ К БАШНЕ ЧАСОВ


Мы приехали в дом слишком рано, на мой взгляд. Карета остановилась, и Диана обняла меня за шею, ее лицо было теплым. Я усмехнулся, когда она развернулась с моих колен и поправила одежду.


Когда я вышел и передал ее, Бурджор в панике поспешил вниз по лестнице.


"Диана!" - прогремел он. «Слава Богу, ты в безопасности!»


«Конечно, это необоснованно», - подумал я в замешательстве. Я не представлял угрозы для Дианы.


«Дитя, ты где был?» Голос миссис Фрамджи звучал испуганно. «Ади получила письмо, пока нас не было. Он сразу же убежал ».


Пот выступил у него на лбу, Бурджор показал мне страницу. «Капитан, прочтите это».


В сумерках я прочитал записку вслух: «Агнихотри, у меня последняя мисс Фрамджи. Приходите в Башню с часами в одиночку. Или она падает в восемь часов.


Мои карманные часы показывали семь тридцать шесть. Акбар оставил записку без подписи. Передовая статья Байрама загнала его в угол, поэтому он снова выступил против нас. И все же его заговор, должно быть, сорвался, потому что со мной Диана была в безопасности. Однако Ади этого не знала.


Бледная, Диана сказала: «Я должна была пойти в театр с друзьями. Я умолял в последнюю минуту, потому что ... "


Потому что она должна была меня увидеть. Если бы она этого не сделала, она могла бы попасть в ловушку Акбара. Записка была адресована мне, и я не был дома несколько дней. Теперь я боялся за Ади, пошел на башню с часами вместо себя. Я выругался себе под нос. Пока я не остановлю Акбара, те, кого я любил, всегда будут в опасности.


«Вы предупредили Макинтайра?» - спросил я Бурджора.


Он кивнул. «Я вернулся десять минут назад и увидел это. Позвонил ему сразу.


"Когда Ади ушла?"


Он посовещался с Гурунгом и сказал: «Почти полчаса назад».


Ади не могла надеяться долго сдерживать зверя, подобного Акбару. Принц уже мог убить его, но я думал, что нет. Акбар был шоуменом. Зачем убивать Ади без аудиенции?


Надеясь, что я не опоздал, я позвал Гурунга: «Оседлай лошадей. Ты пойдешь со мной. Ганджу охраняет дом.


Когда я уходил, Бурджор стоял, сжав губы, сжимая и разжимая руки.


Диана сказала: «Джим, я иду. В прошлый раз вы отправили меня за патронами и ушли. Не в этот раз!"


Бурджор в ужасе нахмурился. «Дитя, ты злишься? Ты не можешь!"


Согласившись с ним, я сказал: «Диана, нет».


Она закричала: «Папа, Ади в беде! Я могу помочь. Джим, не относись ко мне как к ребенку! »


Она не поняла? Если бы она пришла, мои мысли были бы разделены. Мне нужно было подумать об Ади. «Думай обо мне, что хочешь, Диана, я не могу рисковать тобой».


Когда я отвернулся, Диана схватила меня за руку. "Джим! Думайте как генерал! Я могу подчиняться приказам не хуже любого мужчины ».


Увидев мои колебания, Бурджор сжал волосы в кулак и застонал. Сжав губы, Диана была непоколебима в своей решимости. У Ади были проблемы, так что она все равно последует за ней. Со мной или без меня. Лучше оставить ее там, где у меня была хоть капля контроля.


«Хорошо», - вздохнула я, гадая, как обезопасить ее.


«Капитан!» - воскликнул Бурджор. «Вот, тебе это понадобится». Бросившись ко мне, он вложил мне в руку револьвер. Ади Уэбли, мой собственный близнец. Он был загружен.


Благодарный, я надежно спрятал его. На этот раз я бы не оставил его в седельной сумке.


«Какой у нас план?» крикнула Диана, когда мы бежали к конюшням.


План? У меня его не было.


Записка Акбара была адресована мне. Он хотел меня, а не Ади. Это было личное. Дело было не только в поражении - передовая статья Байрама сделала Акбара человеком, на которого охотятся. Его корабль конфискован, его финансы в клочья из-за того, что он делал большие ставки на определенный исход нашего матча, он потерял и репутацию, и состояние. Он все еще мог спрятаться, но не стал. Он был в ярости. Это делало его более опасным.


Какой у меня был план? Я импровизировал. «Я задержу Акбара, пока не прибудет Макинтайр». Удержи его и постарайся не убить меня или Ади.


Мы быстро поднялись. Через плечо я сказал Дайане: «Подожди Макинтайра. Что бы ни случилось, Диана! Оставайся с Гурунгом ».


Убедившись, что Гурунг понимает его обвинение, я уперся в пятки и отправил кобылу по тропинке, оставив Диану и Гурунга следовать за мной.


Башня с часами пробила семь, когда я помчался по дамбе, подгоняя кобылу.


Неужели нет? Неужто еще не было восьми?


Он зазвонил снова - когда я мчался по Королевскому Ожерелью, прибрежной дороге. Потом снова восемь. Что за черт?


Ади. Он был жив. Он вошел в карильонную комнату и послал предупреждение, которое я не мог пропустить.


Я помчался через майдан, дернул кобылу вокруг телеги с воловьей телегой, чтобы с грохотом пролететь мимо Высокого суда, мое сердце бешено колотилось. Сколько было времени? Ветви деревьев закрывали циферблат высоко над головой. В вестибюле башни я спрыгнул с кобылы и оставил ее фыркающую, пока взбирался по узкой винтовой лестнице с револьвером в руке. Я побежал, наклонившись, потому что потолок был низким. По обе стороны холодный камень коснулся моих рук.


Когда я подошел к двери в галерею, колокола замолчали. Где была Ади? Ни звука, кроме моего собственного дыхания, заполняло узкое пространство. Я заглянул в полуоткрытую дверь, пытаясь понять, во что я иду.


«Выходи, капитан!» - крикнул Акбар из галереи снаружи. Он меня слышал.


В конце концов, выбора действительно не было. Я вышел с оружием наготове.


На фоне великолепного багрового неба Ади сидела верхом на парапете, перекинув одну ногу за борт. Его руки были связаны перед ним.


Рядом с ним стоял Акбар в аккуратном костюме, элегантный, как джентльмен с Бонд-стрит.


«Вот ты где», - сказал он. «Едва вовремя!»


Я щелкнул предохранителем и приставил револьвер. "Отпусти его."


Улыбка Акбара стала шире. Одна рука лежала на груди Ади. «Итак, мы в тупике, а? У вас есть револьвер; У меня есть твой друг. Это должна быть девушка, но все равно. Он подойдет.


Ади сказала: «Черт возьми, Джим». Кровь капала с его подбородка, боль скручивала рот. Он ненавидел быть наживкой. Он сбежал от Акбара, чтобы предупредить меня, и в наказание получил удар по лицу. Один толчок, и Акбар отправит моего друга через край, чтобы он присоединился к его мертвой невесте. Ничто не могло остановить его падение.


Ничего такого? Я видел способ удержать его, но как я мог ему сказать?


Я крикнул: «Ади, Диана в безопасности. Я держал ее. Она обнимает меня за шею.


Ади уставился. Он понял? Я не мог сказать.


"Ты!" Акбар бледный сплюнул. «Полукровка! И Диана - принцесса парсов.


Его рука сжалась в рубашке Ади. Его лицо задергалось, почти безумие - почему? Он ничего не знал о нас с Дайаной! Как я мог вытащить его обратно, торговать с ним? Я снова включил предохранитель и поднял пистолет. «Это я тебе нужен. Отпусти его."


Глаза Акбара заблестели, когда он рассчитал свой следующий шаг. "Положить пистолет. Убери это ». Чтобы нейтрализовать угрозу, он протянул руку, прижимая Ади к краю рубашки.


Ади наклонился в сторону, пытаясь ухватиться за парапет коленями. Это не поможет, если Акбар его толкнет.


"Все в порядке!" Я поднял пистолет, наклонился и поставил его на землю. "Здесь! Ты победил."


Вместо того, чтобы умилостивить Акбара, это, казалось, привело его в ярость.


«Тебе следовало оставить достаточно хорошо в покое! У меня был шанс вернуть Индию! » он прикусил, его лицо превратилось в маску ярости. «Вы помешали моему кораблю. Я должен был убить тебя на Принцесс-стрит.


Чтобы отвлечь его, я закричал: «Моя сестра, Чутки. Зачем ты взял ее?


Он ухмыльнулся, оскалив зубы. «Это больно, а? Тогда тебе следовало остановиться. Скривив рот от ярости, он сказал: «Меня назвали в честь императора! Это была моя судьба! »


Его ладонь вылетела и толкнула Ади в грудь.


У меня был выбор, правда. Я мог выстрелить или попытаться поймать друга.


"Нет!" Я бросился вперед, когда Ади упала.


Но Ади понял мое сообщение, или, возможно, он действовал инстинктивно. Его руки, связанные запястьями, легли на голову Акбара, схватившись за шею. Неожиданный вес Ади перебросил Акбара через парапет.


Это дало мне время - ровно столько, чтобы протянуть руку, схватить пригоршню одежды Ади и вытащить его обратно через край. Запутавшись, Ади изо всех сил пытался освободиться от Акбара.


Акбар взвыл от разочарования, наткнувшись на нас, как привязанный бык. Он в ярости схватился, бил, колотил и колол меня, в то время как я пытался оттащить Ади прочь. Наконец Ади освободилась. Я оттолкнул его в сторону. Но теперь Акбар прижал меня к голове, крепко обхватив меня локтем за шею.


Беспомощный, задыхающийся, я встретил испуганный взгляд Ади. Мои пальцы безуспешно рвали железную руку Акбара. Такое давление на горло. Мое зрение потемнело - я больше не мог этого выносить.


Поставь это. Стоять. Не выдержал. Я упал, позволив всем своим весам упасть на руку Акбара. Неуравновешенный, он упал вперед, вырвав хватку.


Я извивался, тяжело дыша, мои легкие требовали воздуха. Дышать! Мое горло загорелось, я пошатнулся и попятился. Акбар не сводил с меня глаз.


Мы кружили, прикидывая расстояние и друг друга. Акбар двинулся вперед, его рука что-то стягивала с его талии, а я, задыхаясь, отступил.


Копыта грохотали по булыжнику внизу. Макинтайр? Он чертовски потратил время на то, чтобы добраться сюда.


Рука Акбара изогнулась. Проклятие. У него был нож.


Я дернулся назад как раз вовремя. Его клинок резал меня по подбородку, жгучая. Кровь текла, согревала мое горло.


Парапет ударился мне о бедро, и я не выдержал. Я выбежал из комнаты.


Его кулак ударил меня по раненому плечу. Боль управляла мной сейчас - все, что я мог видеть, был Акбар.


Он улыбнулся. «Я собираюсь разобрать тебя». Его лезвие рассекло, промахнувшись мимо меня на волосок, повернувшись назад для еще одного удара.


Я схватил его за запястье, скользнув предплечьем по его руке, удерживая его.


На старте мы могли быть равными, но теперь Акбар держал преимущество. У него был клинок. Мое плечо визжало от веса бесполезной правой руки.


В армии я слышал вой пуль, летящих со смертельным укусом, зная, что они будут последним, что я почувствую. Теперь у меня в ушах гудело, когда я напрягался, сражаясь одноруким с устрашающим телом Акбара, слишком слабым, чтобы оттолкнуть его.


Его глаза вспыхнули, когда он понял мое затруднительное положение.


В первые дни бокса я проиграл много боев. Был момент, когда я знал, как все пойдет, неизбежность этого очевидна, даже неизменна. Теперь у меня было ощущение того, чем это закончится. Акбар убил бы меня, а затем включил бы моего друга Ади, присевшего у двери.


«Ади», - сказал я, задыхаясь, - «Давай! Уходи."


Я не мог больше сдерживать Акбара. Измученный, я вздрогнул от тяжести его тела. Я бы умер здесь. Неужели госпожа Бача чувствовала это, когда в последний раз стояла на этих камнях? Она выбрала способ своей смерти - никто не мог отнять у нее этого. Я тоже. У меня все еще была последняя карта, которую я не хотел использовать. Мы уже балансировали на стене башни, перегнулись через нее, все сильнее прижимаемые невероятной силой Акбара. Я бы повернулся боком и схватил нас обоих.


Проблема была в том, что я не хотел, чтобы Ади это увидела. С лезвием на шее я не мог двигаться, чтобы заметить его. Вместо этого я прислушался к шагам в сторону двери. Иди, Ади. Идти.


- Мат, - прошипел Акбар.


"Зачем ты это сделал? Девочки Фрамджи. Зачем их убивать? » - воскликнул я в последней попытке отвлечь его.


Он усмехнулся: «Женщины? Почему тебя это беспокоит? Просто бесполезные женщины ».


Его клинок приблизился, коснулся моей кожи своим холодным поцелуем. Его дыхание ударило мне в лицо.


Я услышал безошибочный щелчок взведенного пистолета. Ади? Нашел ли он мое оружие возле двери?


Голос Дианы прорезал воздух. "Отпусти его."


Улыбка Акбара стала шире, обнажив идеальные зубы в нескольких дюймах от него. «Я предупреждал тебя, Диана».


«И я сказал вам! Держись подальше от моей семьи! » - воскликнула Диана.


Я говорил тебе? Диана знала его. Она знала Акбара! Я расслабился, почувствовал укус лезвия.


Рядом прогремел выстрел, оглушив меня.


Акбар выглядел изумленным. Он скомкался, потянув меня боком. Привязанный к нему, охваченный болью, я увидел тьму. Руки тянули меня, перекатывали. Моя голова ударилась о плиту. Голос рявкнул слова, которые отозвались эхом и затихли.


Я был переполнен эмоциями. Всю жизнь я мечтал о семье, о ком-то, кого можно любить. Теперь я любил, и мне было больно. Он горел внутри меня, вырываясь наружу, резал острее боли в шее. Толщина внутри меня казалась тяжелее, заполняя, задыхаясь, выливаясь изнутри, выливаясь наружу. Я любил не только Диану, но и всех их: мою хладнокровную подругу Ади; Бурджор - мой верный союзник, даже когда я ему не подчинялся; доверие к теплому взгляду миссис Фрамджи; Чутки, которые всегда будут со мной; Пылкая ухмылка Разака, теплый вес этих парней Паримал и Хари и сладко пахнущего младенца Баадала. Они все еще были со мной. Я их не оставил.


Горстка звезд лежала в сумеречном небе. Вдали и утомленно я смотрел на красные и золотые полосы на синей занавеске наверху. Руки коснулись моего лица, шеи.


Диана.


Свет залил ее лицо. Я смотрел, как шевелятся ее губы, почти ничего не слыша. Губы Дианы сказали: «Джим!» затем: «Ади, он истекает кровью!»


Ее руки дрожали на мне. Что-то прижалось ко мне к шее, срочно ущипнув. Голоса трещали и гремели по галерее, падая и катясь, как галька. Я узнал кое-что ужасное незадолго до того, как упал. Что это было? Я тяжело вздохнул, поднял руку, чтобы прикоснуться к ней, и вспомнил. Он ранил меня глубже, чем лезвие Акбара, достиг такой толщины внутри, сказал мне: «Нет, ты ошибаешься, это ложь».


Мои слова формировались медленно, выходили невнятно. «Акбар. Вы его знали. Все это время."


Я очень хотел принадлежать им, быть их частью, частью ее. Но Диана была не такой, как я думал.


Я отпустил.




ГЛАВА 66


РАСПЛАВЛЕНИЕ


На следующий день доктор Джеймсон поместил меня в больницу, а суперинтендант Макинтайр задавал мне вопросы. Я заснул, бросив в середине предложения, проклиная подкожную инъекцию, которая никогда не была далеко от Джеймсона.


Муссон разразился над Бомбаем низким грохотом грома, за которым последовал мощный грохот. Дождь бил по крыше и забивал окна, пока я ругал Джеймсона, пытаясь покинуть больницу.


«Черт возьми, капитан, вице-королю нужны ответы!» - воскликнул Макинтайр.


Голова пульсировала, мое плечо было туго сковано и неподвижно, я медленно продвигался в этом направлении.


Все это время предательство Дианы горело. Должно быть, она встречалась с Акбаром в Англии. Он учился в Оксфорде - как я не заметил, что они могли встретиться за границей? Она намеренно скрывала их связь. Почему? В моей голове скользил вопрос, мрачный и зловещий.


На следующее утро, видя, что я собираюсь идти, Джеймсон послал денщика, чтобы тот проводил меня до моего пансиона. Мои вещи все еще были в коробках, поэтому я потратил некоторое время на распаковку, однорукий, без особого интереса. Я оставил свои бутылки с угольной пылью, краской для лица, белым мелом, зеркалом и кистями, использовавшимися для моих обличий, в их ящиках.


В полдень пансион прислал мальчика пригласить меня на ужин. Я отказался, не имея ни аппетита, ни желания компании. В четыре на кухню подали чай. Я потягивал его у окна, глядя в темноту, где дождь отражался от черепицы и разбивался на улице.


Когда меня наняли, Диана очень хотела помочь мне в расследовании. Теперь я увидел, что ее пытливый взгляд говорит обо мне не об интересе, а о вопросе. Сможет ли она доверить мне свои личные данные? Она не поделилась этим.


Она все время знала, что угроза исходит от Акбара. Были ли они друзьями или больше? На балу Дианы Акбар постоянно наблюдал за ней - был ли он влюблен в нее? Диана не заметила его, ни малейшего кивка, даже когда ее представили Рани, а он стоял в пяти футах от нее. Согласились ли они скрыть свою связь?


Потом она попросила меня потанцевать.


Я вздрогнул, вспоминая те сладкие моменты. Теперь их магия опалила меня. Диана собрала много сведений о дворянах на балу. Но она уже знала о Ранджпоте. Ее прикосновение к моей руке? Я прочитал это как нежелание закончить наш танец. Это тоже был обман? В проклятой гардеробной она сказала, что любит меня! Эти слова шепотом по дороге домой, эти объятия!


Я подошел к глиняному горшку и напился из металлического стакана, напиток за напитком, который не угасал. Когда я предложил использовать боксерский матч Саттона, чтобы выманить Акбара, Диана побледнела, прокляла меня и вылетела. Было ли это из-за страха, что меня обидят, или из-за беспокойства за Акбара?


«Я сказала тебе держаться подальше от моей семьи», - кричала она у башни с часами, когда лезвие Акбара коснулось моей шеи. Неужели они поссорились много лет назад из-за любовной ссоры? Мои сомнения накапливались, похоронив меня.


В мою дверь раздался стук. Благодарный за прерывание, но в то же время раздражительный и неуравновешенный, я, хромая, подбежал к двери, чтобы открыть ее.


"После полудня!" - сказал суперинтендант Макинтайр, глядя на мое изможденное состояние.


Я сглотнул и помахал ему рукой.


«Празднование?» Он взял со стола металлический стакан и принюхался. Его брови приподнялись. «Это не спиртное».


Я коротко улыбнулся. «Присаживайтесь», - сказал я, перемещая газеты, чтобы освободить стул.


"Как ты себя чувствуешь?" - спросил он, вместо этого присоединившись ко мне у окна, кивая на повязку на моей шее.


"Я в порядке. Вы видели их, Фрамджи? " Я спросил.


Он бросил на меня проницательный взгляд, затем кивнул. «Получил их заявления вчера. В основном соответствует твоему ».


Это было не то, что я хотел знать. "С ними все в порядке?"


«Молодой Фрамджи выздоровел». Его губы дернулись. «Мисс Фрамджи выглядела немного измученной».


Думая о ней, мне было больно. После Карачи меня охватило благословенное онемение. Как я выбрался из этого странного тумана? Дело Фрамджи … Письмо Ади вернуло меня.


Встретив жидкие серые глаза Макинтайра, я сказал: «Мне нужна работа».


Макинтайр задал пару вопросов, затем сказал мне встретиться с ним в полиции на следующее утро и уехал. Я продолжал распаковывать вещи, но вид моей одежды напомнил мне о той доброте, которую оказали мне Фрамджи. Мне нужно было увидеть Диану, но я тоже боялся этого, как конец мечты. Я был таким дураком.


Вечером того же дня я услышал стук в дверь. Не ожидая посетителей, я в недоумении открыл ее.


Диана стояла там и выглядела взволнованной. Она пришла ко мне в квартиру одна, рискуя своей репутацией, рискуя разоряться. Макинтайр сказал, что она выглядела нездоровой, но она болела не только этим. У нее были секреты - я вспомнил, как она отвлекла наши разговоры от времени, проведенного в Англии.


Глядя на нее, покрасневшую и помятую на моем пороге, я не был уверен, что это имело значение.


«Вы хотите, чтобы я ушел?» спросила она.


«Ради бога, Диана».


Когда я сказал ей, что подвел своих товарищей в Карачи, она настояла на том, чтобы я не винил себя за это. Она поверила в меня, потребовала, чтобы я отпустил это, двинулся дальше. Она отказалась признать, что я трус, настаивала на том, что знает меня, но этого не могло быть.


Она зависла, ее лицо исказилось раскаянием.


Я вернулся к формальности. «Тебе нельзя здесь быть».


Она покачала головой. «Тебя не было в больнице». По этим атласным щекам текли слезы.


Она была моей жизнью. Что бы она ни делала, все было ясно как день. Она завоевала мою любовь своим остроумием, своей заботой - как я мог разлюбить ее сейчас? Ее тоска, полу-мучения, полу-ярость рассказали мне все, что мне нужно было знать.


Закрыв дверь, я схватил ее на руки. Спустя много мгновений, когда мое дыхание замедлилось, я мог слышать, что она говорила. Диана всхлипнула: «Это было ужасно. Кровь! Но я должен был это сделать. Мне пришлось."


«Да», - сказал я. Кровь. Она говорила об Акбаре.


«Джим», - прошептала она мне в шею. «Как ты живешь без этого?»


Как в самом деле! Я прислонился к стене, обнимая ее, чувствуя напряжение в ее узком теле. Я снова был кораблем в гавани, переправа позади меня. Ее предательство, как я его видел, оставило меня в тупике.


Но Диана тоже страдала, борясь с тем чувством вины и мучений, которое я не мог себе представить. Ее тело казалось птичьим, хрупким, но легким и теплым. Ее руки обвились вокруг меня с отчаянной силой. Как жить без этого - она ​​мне только что рассказала, что ее болело. Это мягкое признание растопило меня.


«Найдите что-нибудь, что нужно исправить, что-нибудь построить, - сказал я ей в волосы, - и часы проходят».


Она пристально посмотрела на меня, коснувшись моей небритой челюсти. «Ты выглядишь так же плохо, как я себя чувствую».


Я улыбнулся ее прикосновению. «Ты выглядишь … чудесно».


Она горько усмехнулась. «Лжец», - сказала она и поморщилась. «Джим, мне очень жаль».


«Вы знали Акбара», - сказал я, и колючкой вонзился в меня, - «но вы ничего не сказали».


Она отстранилась, взывая к своему пылу. «Джим, я объясню, если ты послушаешь».


Я сглотнул и кивнул.


Ее рот скривился. «Как ты понимаешь? Ты не женщина! Общество не допускает мимолетного знакомства, понимаете? Женщина либо невиновна, либо фигня. Между ними нет ничего! Если бы я сказал вам, что встретил его на балу в Лондоне, что бы вы в этом прочитали? Он ухаживал за мной? Я его подбадривал? »


Вот оно, чего я боялся. Я искал ее глаза. "А ты?"


Она разразилась: «Я думала, он друг. Но, Джим, он угрожал мне. Четыре года назад в Лондоне. Я сказал ему пойти к дьяволу ».


"Под угрозой, как?"


Ее губы сжались. «Когда я не согласился с его требованиями, он пришел в ярость. Назвал меня дразнить. Сказал, что заставит меня пожалеть об этом ».


«Диана, почему ты не сказала?»


Она умоляюще покачала головой. «Кто бы в это поверил? И папа так хотел, чтобы я хорошо вышла замуж - это бы все испортило. Но это бесполезно. Как только папа проверил родословную мальчика, его имущество, семейные связи в хастегари, я обнаружил, что не могу его терпеть! Он не говорит или слишком много говорит! Он сделает мне смешные комплименты, но не станет говорить с женщиной о политике. Я не мог этого вынести. Папа так хочет найти мне хорошую пару. Я не мог сказать ему, что знаю Сулеймана, и разочаровать его ».


«Ты мог бы сказать мне».


Ее голос дрожал, и она сказала: «Я не могла, Джим! Вы бы увидели меня иначе. Я не мог тебя потерять! Если бы я был в тебе уверен, я бы сказал. Но как это было, хорошо. Я заколебался. Тогда было уже поздно ».


В ее объяснении, каким бы запутанным оно ни было, было звучание правды. Теперь я понял ее беспокойство, ее настойчивый взгляд перед отъездом в Симлу, когда она пыталась связать нас поцелуем. Я прижался губами к ее лбу.


Диана прошептала: «Ты меня простишь?»


"Мм." Под угрозой запаха лаванды и мыла и моего собственного желания, эта густота переполняет мою грудь, как я мог не делать этого? Прошли спокойные моменты. Но мы не могли оставаться в этом месте. Время, как угрюмый квартирмейстер, требовало действий, настаивая на решении. Что мы могли сделать, Диана и я, чтобы быть вместе?


Она пошевелилась и сказала: «Это то, что ты будешь делать? Продолжай решать проблемы, найдешь еще одну загадку? »


Я устроил ее более комфортно против себя. «Работа на Ади сохраняла меня в здравом уме. Ты, дорогая, ты показал мне, что я ошибался насчет Карачи, каким я его запомнил. Я могу продолжать из-за тебя ».


«Джим», - сказала она. «Это то, что я должен делать? Продолжайте, как будто ничего не случилось? "


Ее горечь пронзила меня знакомым кусочком. Когда я отпустил ее, она сказала: «Возможно, есть выход. Быть вместе. Можешь прибраться и прийти поужинать? Я буду ждать внизу в карете.




ГЛАВА 67


ПРИГОВОР


За ужином Диана рассказала родителям о своем знакомстве с Акбаром в Лондоне и ответила на их тревожные вопросы. Когда посуду убрали, я спросил: «Ади? Макинтайр спросил меня, кто стрелял в Акбара. Я не сказал. Это был ты?"


Он покачал головой. «Я нашел револьвер у двери. Но руки у меня были связаны и совсем онемели. Я не мог прицелиться. Вы двое были заперты у стены. Я не мог рискнуть и выстрелить. Приехала Диана, и когда ты закричал, она застрелила его ».


Печаль во благо! «Секундой позже он перерезал бы мне горло». Я коснулся своего шрама, повернувшись к Диане. «Где ты научился стрелять?»


Она покраснела. «Я умоляла свою подругу Эмили-Джейн научить меня. С винтовкой было безнадежно - она ​​повредила плечо. Но из пистолета Ремингтон ее отца стрелять было легче ».


Ей-богу, она хорошо выучилась. Я сказал: «Благодаря этому я жив. Спасибо, мой дорогой." Повернувшись к Ади, я попытался взять более легкую ноту. «Что ж, сэр, как и было обещано, у нас не будет отчета по газетам. Но, Ади, когда все это забудется, возможно, я напишу книгу ».


«Нет, капитан, пожалуйста!» - в тревоге воскликнул он. Заметив мою ухмылку, он добавил: «По крайней мере, не на сто лет».


Бурджор рассмеялся, и остальные засмеялись. Я ухмыльнулся. «Теперь все, что осталось, - это убедить Бурджора», - подумала я, глядя на сияющую улыбку Дианы.


Ганджу вошел с подносом десертов и поставил один передо мной. Цилиндр вафель лопнул облаками белого сладкого. На тарелке блестели темные мазки сиропа. Я взглянул на восхитительную смесь, не решаясь уничтожить ее ложкой.


Наблюдая за тем, как я смотрю на завитки, художественно расположенные на моей тарелке, миссис Фрамджи объяснила: «Это растопленный шоколад - на профитроле». Она посерьезнела, поймав мой взгляд. «Теперь, когда это сделано, куда вы пойдете?»


Ади замер. Я украдкой взглянул на Диану. «Я почти не знаю, Марм, - сказал я. «Я не рассматривал ничего, кроме этого».


В этот момент Джиджи-бай прошептал миссис Фрамджи на ухо. Она встала, промокнула губы и сказала: «Спокойной ночи, дорогие мои, я должна уложить малышей в постель». Увидев меня на ногах, она спонтанно протянула руку. «Капитан, мы так благодарны, что это ужасное дело закончилось».


Я взял ее за руку обеими, искренне тронутый. "Г-жа. Фрамджи, спасибо тебе за все ».


В тишине после ее ухода Ади и Диана обменялись взглядами.


«Джим, ты знаешь, у тебя есть много вариантов», - предложила Ади.


«Да, капитан!» - сказал Бурджор. «Хотите управлять плантацией? Мы можем отправить вас в Ути. Или вы бы предпочли построить отель в Симле? »


«Папа, суперинтендант Макинтайр предложил Джиму работу, - сказала Диана. «Он останется в Бомбее. И мы-"


Бурджор отложил ложку. "Диана. Вы знаете, что это было бы неразумно ». Его мрачный взгляд перешел с Дианы на меня. «В обществе есть правила, Диана. Их нарушение влечет за собой последствия. Возьмем, к примеру, вашу подругу Корнелию, двадцати четырех лет, незамужнюю. Когда ее отец обратился в христианство, его собственная семья отреклась от него. Наши друзья-парсы могут порвать с нами все связи. Мы можем потерять средства к существованию! »


Так что ничего не изменилось. Репутация леди Бача и мисс Пиллоо была восстановлена. Акбар и Касым привлечены к ответственности. Ади был свободен от угрозы шантажа. И все же мы с Дианой были океаном друг от друга просто потому, что я не родился Парси. Несмотря ни на что, это препятствие осталось.


Я спросил: «Сэр, что мы можем сделать, чтобы заслужить ваше благословение?»


Он уткнулся лбом в руки и застонал. «Капитан, это не только мое дело. Цена - будущее Ади, будущее моих детей. Ади подмастерье. Кто даст ему работу? »


Ади выпрямился. «Папа, нет. Не делай этого для меня. Я буду управлять."


Диана сказала: «Разве мы не можем позволить всем поверить, что это противоречит твоему желанию? Вы могли бы нас бросить. На публике! Тогда они не могут винить вас, не так ли? "


Бурджор сердито посмотрел на него. «Дитя, ты просишь меня солгать?»


Лицо Дианы было бледным, но подбородок вздернулся. "Да! По уважительной причине, папа.


Бурджор отпрянул. Его губа скривилась. - Мне тоже ударить капитана? И делать вид, что я тебя не знаю, каждый раз, когда мы встречаемся? Подумай, Диана! Что ты спрашиваешь?"


Когда она вздрогнула под его взглядом, Ади сказала: «Диана, это твой выбор. Вам не нужно разрешение! »


Этот подтекст потряс всех нас. Я смотрел изумленно. Ади была прямо на нашей стороне, на моей и с Дайаной. Против собственного отца!


"Ади!" Бурджор впился взглядом. "Что ты делаешь? Настроить ее против нас, против меня? »


Отказавшись отступить, Ади сказала: «Диана, ты могла бы пойти с Джимом. Никто не сможет вас остановить! »


Лицо Бурджора потемнело, затем сморщилось. Я знал этот взгляд: он чувствовал себя преданным. Это был человек, который видел, как я лишился моей патанской маскировки, и, обрадовавшись моему возвращению, обнял меня. Воспоминание об этом спонтанном жесте поразило меня.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги