Участь Венеры

Глава XI

С отчаянным усилием Кларк Стэнтон вырвался из нечеловеческой хватки, при этом сумел скованными руками сорвать с фигуры шефа капюшон и плащ.

Тот предстал взору Стэнтона, как есть. Землянин в потрясении отшатнулся.

— Боже мой, да ты робот! — воскликнул землянин.

— Не робот, — прогремел глухой голос существа. — Представитель!

Вождь представлял собой металлическую фигуру в форме человека. Голова, туловище, руки и ноги полностью из металла, вместо глаз две линзы, на месте рта — резонатор, из которого и исходил глухой голос.

Толстые провода тянулись вдоль шеи к механизму внутри туловища. Он представлял собой гротескную, невероятную фигуру, и эта фигура, вытянув вперёд руки, двинулась к Стэнтону.

Поэтому ни каппа-луч, ни усыпляющий газ не смоли причинить вреда этому существу. Потому что, как понял Стэнтон, это был не настоящий шеф, а его механический представитель, управляемый на расстоянии человеком, который и был настоящим вождём!

Момент, когда Стэнтон застыл, ошеломлённый открытием, стал ошибкой. Эти секунды дали металлическому существу время добраться до него и огромные металлические руки снова схватили его, но на этот раз левая рука поднялась, намереваясь схватить его за горло.

— Я убью тебя на расстоянии в сотни миль, Стэнтон, — усмехнулся глухой голос. — Сначала тебя, потом твоих друзей…

Мир Стэнтона потемнел, когда металлическая рука безжалостно сжала горло. Кларк не мог вырваться из механической хватки. Он воспользовался последним предоставленным шансом: в безнадёжной попытке скованными руками потянулся к шее противника и ухватился за провода механического представителя. Тот быстро раскусил задумку Стэнтона, поднял другую руку, пытаясь предотвратить действие землянина. Но тот из последних сил вырвал провода, и металлическое существо внезапно напряглось, покачнулось и с грохотом упало на пол. Контроль над ним со стороны далеко находящегося хозяина был разорван!

Тяжело дыша, Стэнтон поднялся и посмотрел на груду железа. Наклонился, осмотрел похожие на линзы стеклянные глаза теперь уже безжизненного механического существа.

— Так я и думал, — пробормотал он. — Теперь я знаю, кто такой шеф!

Спотыкаясь, он подошёл к двери и открыл её, позволив усыпляющему газу выйти из кабинета. После этого забрал у охранников всё оружие.

Вскоре люди начали приходить в себя. Стэнтон подошёл к высокой машине с набором пронумерованных смертельных кнопок.

Пришедшие в себя последователи шефа, придя в сознание, увидев Стэнтона, бросились к нему.

— Стоять на месте! — приказал Стэнтон, поднимая руку над кнопками. — Или я взорву все капсулы смерти!

Потрясённые «Друзья» отшатнулись, в отчаянии уставившись на кнопки механизма, ведь они означали для них жизнь или смерть.

— Кто-нибудь из вас, спуститесь вниз и объявите остальным своим людям, что их жизни в моих руках, — приказал Стэнтон.

Бемо Бурмер и Нарт тоже ожили, как и Арлин Крэй с отцом.

— Получается, наша уловка сработала, Кларк? — взволнованно воскликнул марсианин. — Но шеф…

Стэнтон кивнул в сторону замершей груды металлолома на полу.

— Вот он, вернее, его представитель.

Он быстро объяснил, что к чему, в то время как остальные в изумлении разглядывали механическое существо.

Уилсон Крэй выглядел ошеломлённым.

— Значит, настоящий шеф никогда здесь не появлялся? — спросил он. — Он управлял этой штукой с помощью дистанционного управления из Венусполиса.

Стэнтон кивнул.

— И настоящий шеф всё ещё в Венусполисе. Я знаю, кто это. Он будет на заседании конгресса, когда тот соберётся.

— Конгресс должен уже собраться. Уже утро, Кларк! — воскликнул Бемо Бурмер, указывая на часы, висящие на стене. — Они уже начинают заседание!

Стэнтон побледнел.

— Тогда нужно добраться туда до того, как они проголосуют за захват Меркурия. Иначе, как только пройдёт голосование, венерианский космический флот отправится на Меркурий.

Он посмотрел на Уилсона Крэя.

— Крэй, останешься здесь. Стой над вот этими кнопками. Если Клейн или кто ещё из «Друзей» попытается что-либо предпринять, нажимай на все кнопки.

— Мы ничего не будем предпринимать, — хрипло сказал Кендалл Клейн. — Мы все были вынуждены подчиняться шефу из-за капсул смерти в наших телах, но каждый из нас испытывает к нему только ненависть, кем бы он ни был.

— Я попробую придумать способ извлечь капсулы из вас, не взрывая их, — пообещал Уилсон Крэй.

На лицах Кендала Клейна и других «Друзей», услышавших обещание, засветилась затаённая надежда.

Стэнтон вместе с Бемо Бурмером и марсианином торопливо покинул кабинет, когда обнаружил спешащую вслед за ними вниз по лестнице Арлин Крэй.

— Я иду с вами! — громко сказала она, увидев, что Стэнтон собрался протестовать. — Я буду свидетелем правдивости вашей истории, если конгресс вам не поверит.

Стэнтон оценил силу предложения.

Как только они выбежали из древней крепости, их встретил дневной свет. Обширное, вонючее зелёное болото вокруг Цитадели покрылось поднявшимся туманом, делавшее окружающий пейзаж неясным и нереальным.

Они добрались до ракетопланов и через несколько мгновений уже взлетели над болотом на одной из машин. Стэнтон сидел на водительском месте и с почти самоубийственной скоростью направлял похожий на торпеду маленький корабль на восток.

Казалось, прошла вечность, хотя на самом деле меньше часа, прежде чем болото уступило место твёрдой, возделанной земле. Далеко впереди виднелся голубой край моря, а на его фоне возвышались белые и розовые строения Венусполиса. Стэнтон направил машину прямиком к парящей башне здания капитолия. Машина спикировала прямиком на Правительственную площадь и мгновение спустя пассажиры уже выбирались из ракетоплана.

Пока Бурмер объяснял охранникам, что к чему, Стэнтон вместе с Арлайн и Нартом нырнули через главный вход внутрь здания.

Коридор заканчивался большими серебряными двойными дверями. Стэнтон толкнул их и двери с лязгом распахнулись. За ними находился Зал Конгресса — помещение в форме чаши с изогнутыми рядами кресел, вмещавшее более двухсот представителей венерианского общества. На возвышении в дальнем конце зала стояли трое членов кабинета — Сессью Гурн, в очках и озабоченным выражением на румяном лице, Тан Натал, который что-то шептал Гурну, и молодой Бёрк Эллерман.

— Итак, у нас всё готово к голосованию по этому вопросу, — начал говорить Сессью Гурн, когда в зал ворвались Стэнтон и двое его спутников.

Гурн испуганно замолчал и уставился, как и все остальные присутствующие в зале, на три растрёпанные фигуры.

— Что, чёрт возьми… — изумлённо начал Гурн.

Кларк Стэнтон выбежал вперёд, повернулся к поднявшимся со своих мест возмущённым конгрессменам.

— Уважаемые члены Конгресса, послушайте меня! — закричал он. — Вы готовитесь проголосовать за захват Меркурия только потому, что смертельно боитесь кровожадных «Друзей Венеры». Но «Друзья» разбиты, а их лидер, так называемый шеф, стоит за трибуной, перед вами.

Вперёд вырвался Тан Натал, его лицо пылало негодованием.

— Кто этот землянин, который осмеливается врываться на наше заседание? — воскликнул министр иностранных дел. — Вызовите охрану!

— Бёрк Эллерман! — крикнула Арлайн, обращаясь к министру юстиции. — Ты знаешь меня! Я подтверждаю — землянин говорит правду.Он и его товарищи разгромили «Друзей»!

Утверждение венерианки заставило возмущённую толпу немного притихнуть. Они дико, с надеждой уставились на Стэнтона.

— Ничего не понимаю! — растерянно выдохнул толстяк Сессуэ Гурн, посмотрев на Стэнтона. — Вы говорите, что лидер «Друзей» находится на трибуне. Вы ведь не имеете в виду, что Натал…

— Нет, Гурн, — уже тише сказал Стэнтон. — Я не о Тан Натале. Я имею, что представитель шефа был левшой, а значит…

Но этого было достаточно. Сессуэ Гурн, чьё румяное лицо внезапно исказилось в ярости, внезапно достал из кармана пиджака каппа-пистолет. Луч, словно копьё света, устремился к Кларку, но землянин, ожидая этого, нырнул под луч и бросился на толстяка-венерианина. Они покатились по трибуне, борясь за каппа-пистолет, в то время как остальные, находящиеся в зале, стояли слишком поражённые, чтобы хоть что-то предпринять. Прежде, чем кто-либо успел оправиться от потрясения и начать действовать, всё было кончено.

Между двумя борющимися людьми вспыхнул луч и Сессуэ Гурн откинулся назад с выжженной под сердцем дыркой, где каппа-луч из его собственного пистолета пронзил его насквозь. Он поднял угасающий взгляд на Кларка Стэнтона, когда землянин, испуганно и тяжело дыша склонился над ним.

— Умно с твоей стороны, Стэнтон, заметить, что как и я, мой представитель тоже левша, — выдохнул он. — И ты догадался, что мои очки…

— Да, — мрачно кивнул Стэнтон. — Я догадался, что в ваших очках, выглядевших как обычные бифокальные линзы, какая-то часть на самом деле показывает, что видит представитель.

С этими словами он снял толстые, странные очки с умирающего, и все увидели, как от металлических дужек к внутренней стороне пиджака Гурка тянутся тонкие провода телесного цвета.

— Нижняя часть бифокальных очков, — объяснил Стэнтон, — на самом деле вовсе не линзы, а небольшие телевизионные экраны, настроенные на небольшие камеры, устроенные в линзах представителя. Так что всё, что видел представитель, передавалось телесигналом и воспроизводилось в нижней части очков Сессуэ Гурна. Он видел всё то, что видел представитель.

Стэнтон осторожно запустил руку в пиджак умирающего и достал сверхкомпактный приёмник и передатчик управляющих волн, на котором были переключатели и рычажки. Ещё там обнаружился чувствительный микрофон для передачи речи Гурна представителю.

— Да, — выдохнул Сессуэ Гурн, изобразив на лице что-то похожее на насмешку. — Именно так я его и контролировал. Я мог делать это даже когда рядом со мной кто-то был. И никто ничего не заподозрил.

Его угасающий взгляд смотрел куда-то вдаль, словно в бескрайние, обширные мечты.

— Как только Венера захватила бы Меркурий, я бы сделал её верховной над всей Системой, — тихо пробормотал он. — И я, во главе Венеры, правил бы справедливо и мудро…

Последний длинный вздох ознаменовал уход Сессуэ Гурна.

Стэнтон поднялся и серьёзным взглядом осмотрел конгрессменов. В нескольких словах рассказал, что произошло.

— Теперь президент Венеры вы, сэр, — сказал он в завершение, обращаясь к Тан Наталу. — И, поскольку с угрозой смертоносного тайного ордена покончено, надеюсь, конгресс не станет голосовать за захват Меркурия?

— Мы даже голосовать по этому поводу не будем! — воскликнул Тан Натал. — Мы, народ Венеры, никогда не хотели завоёвывать Меркурий и никогда не будем.

Гул голосов со всех сторон сказал о том, что члены Конгресса, свободные от охватившего их ужаса, думали так же.

— Тогда моя миссия на Венере завершена, — устало произнёс Кларк Стэнтон.

Он чувствовал себя устало и разочарованно, когда выходил из зала вместе с Ним Нартом. Почему-то всё это не казалось ему триумфом. Всего лишь ещё одно тяжёлое дело, наконец-то завершённое.

Вслед за Стэнтоном в коридор выбежала стройная фигура. Это была Арлайн.

— Стэнтон! — позвала она. — Бёрк Эллерман отправляется в цитадель, чтобы вернуть папу и арестовать «Друзей». Ты идёшь?

— Нет. А ты отправляйся, — устало сказал Стэнтон и, сам не зная почему, добавил: — Эллерман — хороший парень.

Арлайн с любопытством посмотрела на него. В её тёмных глазах заиграла небольшая улыбка.

— Да, но не думаю, что хочу отправиться туда с ним, — сказала она.

Стэнтон посмотрел на девушку, потом в конец коридора.

— Сейчас я возвращаюсь на Землю.

— Говорят, Земля — самая красивая из всех планет, — с притворной скромностью сказала Арлайн.

Стэнтон снова посмотрел на неё и в его взгляде была глубокая, странная серьёзность.

— Мой отец, Чёрный Стэнтон, был преступником, — с некоторым вызовом сказал он. — Ты этого не знала, не так ли? Но он был моим отцом, больше того, я этого не стыжусь.

— Нет никаких причин, по которым ты должен быть таким же, — тихо сказала Арлайн. — Чёрный Стэнтон был преступником, но он дрался честно. Его именем можно гордиться.

Стэнтон слабо улыбнулся.

— Пойдём, я расскажу тебе о Земле, — сказал он. — Думаю, это задание даст мне постоянную невыездную должность.

Бемо Бурмер и Ним Нарт смотрели, как они уходят по коридору всё дальше. И большой юпитерианин уныло покачал головой.

— Вот уходит ещё один из лучших межпланетных шпионов, с которыми мне когда либо приходилось работать и кому приходилось противостоять, — скорбно сказал он. — Уходит прямой дорого к браку и скучной, респектабельной домашней жизни. Жаль, ужасно жаль.