Удар молнии

Глава 3.

– Чем докажешь, что здесь не последний приют для особо любопытных чужаков? – спросил я. – Мы не врем! – юссиа ощерился, став похожим на огромного уродливого кота. – Зайди со мной внутрь, и если все будет нормально, то тут же получишь бабки, – я выразительно помахал купюрой с изображением Буракова.

Юссиа вздохнул и шагнул к двери.

Внутри оказалось пыльно и тесно. Все пространство было завалено коробками и ящиками, среди которых с трудом умещался прилавок и толстый лысый человек за ним. Это "великолепие" освещала болтающаяся под потолком лампа.

Толстяк вопросительно уставился на юссиа, потом перевел взгляд на меня. – Свободен, – сказал я, протягивая руку. Купюра тут же исчезла из пальцев, через мгновение хлопнула дверь.

Толстяк вгляделся в меня пристальнее и глаза его округлились. На лбу, плавно переходящем в затылок, выступили капли пота, губы задрожали. – Что в-вам угодно? – голос тоже получился дрожащим, жалким. Похоже, Оскар Пересо, в отличие от большинства жителей окраин, смотрел новости. Хотя торговать в этом районе и бояться убийц?

Странно. – Мне требуется срочная перемена облика, – сказал я, небрежно помахивая пистолетом. – И не бойтесь, это не ограбление. Я заплачу. – У м-меня есть все, – хозяин магазина слегка отошел от первого шока, но взгляд у него все равно оставался испуганным, – пластические модификаторы, краска, накладные бороды и усы… Но все в подвале! Я должен спуститься и взять… – Мы спустимся вместе! – проворковал я, улыбаясь Оскару Пересо как можно любезнее. – Ведите, доблестный негоциант!

Судя по недоуменному морганию, хозяин лавчонки решил, что я его утонченно обозвал.

Мы прошли через проход между ящиками, такой узкий, что хозяин с трудом вписывался в него, и оказались на лестнице, ведущей в подвал. Тут было темно, и я на всякий случай чуть отстал, чтобы Оскар Пересо не попробовал выбить у меня пистолет.

Подвал оказался больше помещения наверху раза в три. Тут тоже хватало всякого добра. У одной из стен расположился новенький робот для горных работ, дальше грудой лежали стереовизоры, в центре виднелась пирамида ящиков. – Неплохо у вас идет торговля, – присвистнул я.

Хозяин магазина (скорее всего, подставной), криво улыбнулся. – Вот, выбирайте, – нужный мне товар расположился на протянувшемся вдоль стены верстаке. Выбор был огромный, имелось все, что только придумало человечество для смены внешности. – Я выберу. А ты пока ляг на пол, вон там, – я показал пистолетом. – Зачем? – Чтобы не вздумал сбежать и запереть меня тут, – пояснил я, – давай шустрее. Или мне начать отстреливать тебе руки?

Лишних рук у толстяка не было и он спешно брякнулся на пузо.

Для начала я выбрал краску для волос. Нынешний цвет меня полностью устраивал, не ярко и в меру симпатично, но эту деталь моей внешности наверняка успели выяснить.

Придется стать седым. Баночка с краской перекочевала в карман.

За ней последовал черед модификаторов. Два из них, налепленные на щеки, сделали их морщинистыми, а третий я закрепил на нос, соорудив из него нечто кривое.

Над верстаком к стене было привинчено зеркало, так что я мог полюбоваться результатом своих трудов – из блестящей поверхности на меня глядел носатый старикан с подозрительно гладким лбом.

Ага, туда мы прилепим третий модификатор…

После этого настал черед специального крема, старящего кожу на руках и шее. Об этом мало кто помнит, но шея и обратная сторона ладоней больше говорят о возрасте, чем лицо и волосы.

Накладных усов и бород я перемерил с десяток комплектов, пока не остановился на одном цвета благородной седины. С подобной растительностью на лице я походил на французского дворянина с портрета тысячелетней давности, не хватало только кружевного воротника и шпаги.

В карманы сунул кое-что еще, про запас. – Благодарю вас, – сказал я, отворачиваясь от зеркала, – деньги я отставлю тут, на верстаке. Счастливо оставаться! – В каком смысле? – хозяин магазина злобно смотрел на меня с пола, совсем не так, как полагается глядеть на покупателя. – А в том, что вам придется посидеть тут с полчасика, – ответил я, – очень вас прошу, сделайте такую любезность! Да, и дайте-ка мне ваш универсатор… – Все-таки грабеж! – Оскар Пересо презрительно сплюнул и принялся снимать прибор с руки. – Что вы? Я оставлю эту штуку за прилавком!

Подвальную дверь я запер, так что громогласные и изощренные ругательства долетели до меня приглушенными. Поплутав немного в верхней части магазина, я отыскал туалет, где приступил к последнему этапу преображения.

Краска у Оскара Пересо оказалась хорошего качества. Одной ее капли хватало на то, чтобы окрасить до самого корня целую прядь. Весь процесс занял три минуты.

Костюм послушно трансформировался, превратившись в рабочий комбинезон. Для правдоподобия я размазал по штанинам несколько горстей пыли и, спрятав пистолет, ковыляющей походкой вышел из магазина.

Александра Мак-Нила, бодрого тридцатилетнего убийцу, страдающего амнезией, во мне теперь заподозрил бы разве что параноик.

Над Бураков-сити потихоньку занималось утро. Между домами плыли клубы вонючего тумана, восточный горизонт усиленно розовел, напоминая щечку заторможенной девицы, до которой долго доходит, чем именно ей предложили заняться.

После успешного перевоплощения настроение мое слегка улучшилось. Осталось переждать несколько дней в каком-нибудь укромном месте, а потом благополучно убраться с этой планеты, оставив в печали полицию и громил с тремя змеями на руке.

На остановившийся передо мной кар я уставился с изумлением, но тут же отпрыгнул в сторону.

Если кто наблюдал за мной, то немало удивился – едва тащившийся дедок вдруг скакнул горным козлом! Но потом вполне одобрил старикана – в место, где я только что стоял, ударило сразу несколько выстрелов. Ушей достиг резкий хлопок – пулевое оружие, надо же!

В Федерации – настоящий раритет, здесь же еще в ходу!

О том, кому на этот раз понадобился Александр Мак-Нил, рассуждать было некогда и я метнулся под защиту груды кирпичей, когда-то бывшей домом, одновременно вытаскивая пистолет.

Пуля вжикнула над плечом, выстрел излучателя расплескал землю у ног. Прыгнув, я покатился по камням. Покрывшиеся синяками части тела громко возражали против такого способа передвижения, но весь организм, благодаря падению спасшийся от смерти, был только за.

Развернувшись, я выстрелил. Успевший выскочить из машины тип с излучателем застонал и рухнул. Оружие брякнулось на землю, в стороны брызнула кровь. Второй, с чем-то вроде винтовки, спешно упал в какую-то выбоину.

С ревом и визгом из-за поворота вылетел еще один кар.

Ну нет, сражаться с целой толпой громил я не собирался! Выстрел пришелся точно в энергетическую установку, машина красиво подпрыгнула и затормозила, врезавшись носом в стену лачуги. Раздался треск, похожий на отдаленный гром, и хлипкое строение развалилось.

Из руин с визгом выскочило похожее на клубок шерсти существо и помчалось прочь.

Не успел я порадоваться попаданию, как пришлось откатываться в сторону – тип с винтовкой времени зря не терял. Он ловко укрылся чуть в стороне от своего кара и поливал меня свинцом.

Импульсный пистолет – хорошее оружие, но и оно имеет недостатки. Импульс чуть расходится с расстоянием и после пятисот метров теряет убойную силу, а еще им практически невозможно поразить того, кто укрылся хотя бы за небольшой возвышенностью с пологой поверхностью.

Импульс имеет свойство частично отражаться от почвы.

К счастью, у меня имелся еще излучатель. Вытащив его, я прицелился чуть пониже того места, откуда высовывалась голова типа с винтовкой. Когда нажал сенсор, излучатель чуть вздрогнул, в его внутренностях что-то негромко заскрипело.

Раздался вскрик и все стихло.

Добежав до выбоины, я обнаружил в ней несколько удивленный труп. Для верности выстрелив в него еще раз, точно в голову, я побежал к кару, моими стараниями развалившему дом.

В машине было тихо, как в большом металлическом гробу, за тонированными стеклами (их давно делают не из стекла, но название осталось) ничего не двигалось.

Подойдя со стороны водителя, я осторожно открыл дверцу. Под ноги вывалилось бесчувственное тело. Залитое кровью лицо красноречиво говорило, что его хозяин серьезно пострадал.

У пассажира, который в момент столкновения сидел сзади, а сейчас лежал между передними сидениями, оказалась так вывернута шея, что в переломе не оставалось сомнений, а вот другой, сидевший рядом с водителем, еще дышал. Он был из той же расы лохматых гуманоидов, что и таксист, везший меня в первую ночь.

Вот с кем можно потолковать.

Обойдя машину, я распахнул вторую дверцу и сноровисто обыскал лохматого. Внутри костюма из черной ткани он прятал небольшой арсенал, который перекочевал в мои карманы, а на руке я нашел все тот же символ – свастику из трех змеиных голов.

Учитывая волосатость конечности, ее вытатуировали на выбритом участке.

Взяв лохматого за грудки, я слегка потряс его. Из груди уцелевшего бандита вырвался слабый стон, глаза открылись, в них появилось недоумение, изрядно разбавленное страхом. – Ну что, приятель, – сказал я, пытаясь кровожадно улыбнуться. С модификаторами и накладной растительностью это оказалось не так-то просто. – Вариантов у нас два – либо ты мне все рассказываешь, либо я тебя просто убью! – Что… ты… хочешь… знать? – дыхание вырывалось у него слабое, с хрипами. – Кто вы такие, дьявол вас побери, и что вам от меня надо?

Тут уж он посмотрел на меня как на взрослого человека, ткнувшего пальцем в солнце и поинтересовавшегося, что это за лампочка такая. – Ну? – повторил я. – Или мне стрелять?

Появившийся перед носом излучатель заставил лохматого вздрогнуть. – Ты похитил молнию… – пробормотал он спешно, – у лорда Змеиной Триады нет к тебе ничего личного. Отдай ему молнию и тебя оставят в покое! Если хочешь, тебе даже заплатят!

Час от часу не легче! Какая молния? Я что, похож на шамана, способного летать в грозу и хватать электрические дуги голыми руками? Ладно хоть с врагами понятно – одна из Триад, мафиозных структур, заправляющих всем в Смешанном секторе. – Как вы вышли на меня? – Оскар… позвонил…

Вот жирный торгаш! Ухитрился выбраться из запертого подвала, да как шустро! Надо было не просто запереть его, а хотя бы связать, или, что еще лучше – пристрелить!

Да уж, доброта меня всегда подводила. Но сейчас не подведет. – Извини, парень, – я поднял излучатель. Лохматый захрипел, задергался. – Нет! Нет! Ты обещал… – Ты видел мое новое лицо!

Излучатель прожег аккуратную дырку в его лбу, тело в черном костюме мягко упало вперед.

Захлопнув дверцу машины, я огляделся. Принцип "меньше знаешь – дольше живешь" в крови у обитателей подобных трущоб, так что вряд ли кто-то из них отважился наблюдать за перестрелкой.

Пора сматываться. Скоро тут появятся приятели убитых громил, обеспокоенные тем, почему до сих пор лорду Триады не доставили мою живую, хоть и несколько покалеченную тушку.

Пару сотен метров я пробежал, а потом перешел на ковыляние. Бегущий упругим шагом старикан вызывает такое же недоумение, как распевающая соловьиные песни змея.

До жути хотелось идти быстро, но я сдерживался.

Было время, когда люди, ударяясь в бегство, отправлялись в безлюдные, дикие места. Потом таких почти не осталось, зато выросли города, чудовищные муравейники, стало проще затеряться в них, среди сотен тысяч людей.

Сейчас, более чем через два с половиной тысячелетия после смерти Иисуса Христа, спрятаться в крупном городе не легче, чем в лесу. В любой гостинице с тебя потребуют идентификационную карточку.

Снять квартиру можно, но только не в моем случае. Сейчас, когда по всем информационным каналам Бураков-сити с частотой, достойной разве что рекламы противозачаточных средств, демонстрируют физиономию убийцы, то есть мою, мало кто отважится сдать жилье незнакомцу.

А если и отважится, то тут же донесет в полицию. На всякий случай.

А мне, кровь из носу, нужно было укромное место, где я смогу отлежаться, не попадаясь никому на глаза. Но прежде чем пускаться на поиски, я выбрался из трущоб и зашел в первый попавшийся маленький продуктовый магазин.

В крупном не выйдет расплатиться наличными.

Охранник с подозрением посмотрел на грязный комбинезон и потасканную рожу, и торчал за спиной, пока я набивал корзинку продуктами. Отстал он, только когда в моих руках зашелестели банкноты.

С охапкой пакетов, которые не всякому под силу утащить, я выглядел довольно подозрительно, но приходилось рисковать. Вполне вероятно, что возможности пополнить запасы у меня не будет.

Бродя по городу, я высматривал заброшенные здания, дома с большими подвалами и чердаками. Долго искать не пришлось, через полчаса я набрел на обнесенную забором площадку, в центре которой высилось что-то большое и недостроенное.

Обычное дело – денег не хватило, вот и бросили.

Перевалив через забор, я оказался на пустыре, заваленном строительным мусором. Бетонные блоки валялись вперемешку с кусками арматуры, под ногами хрустел битый кирпич.

Проемы первого этажа оказались заделаны железными решетками, но над ними кто-то поработал до меня. Металлические полосы были безжалостно погнуты, изнутри тянуло кислой вонью.

Я шагнул в проем и получил удар в лоб. Только и успел, что немного смягчить падение, но несмотря на это, зашипел от боли, как проткнутая шина. Голова гудела, перед глазами все кружилось. – О, гля, кто к нам пришел! – из разрушенного дома выбралось существо, некогда бывшее человеком. Теперь оно больше походило на обвешенное лохмотьями пугало. – Не знал, что это наша территория?

Вслед за первым бомжом вылезли второй и третий. Они походили на бородатых обезьян, принимавших ванны в мусорном баке, причем не снимая одежды. На грязных лицах блестели злые глаза. – Мне… только… переночевать! – выдавил я, тряся головой. – Знаем мы таких! – первый бомж оскалил гнилые зубы и потряс толстой доской, которой мне, похоже, и досталось. – Сначала переночевать, а потом остаются тут и хрен их выгонишь! Вали отсюда!

К этому моменту я достаточно оправился, чтобы перейти к более активной форме беседы. Резко выброшенная нога угодила типу с доской прямо в колено, он согнулся и завопил.

Один из его приятелей рискнул броситься на меня и получил удар в пах.

Грязные ругательства оборвались, сменившись выразительным мычанием.

Третий бомж отскочил и прижался к стене, в руке его блеснул нож. – Ну вот что, – сказал я, вставая, – брось эту штуку, а то порежешься ненароком. Ты понял?

Вынимать оружие не хотелось. Особой необходимости не было, да и начни я размахивать пистолетом или излучателем, тут же рухнет и так шитая белыми нитками легенда о том, что я потерявший работу и дом неудачник. – А ты шустр, старичок, – пробормотал первый бомж, бросая доску. Судя по этому поступку, он был в троице самым умным. – Убери нож, Прыщ, ты слышал? – Не убери, а отдай, – поправил я. – Мне вовсе не хочется неожиданно обнаружить лезвие в спине…

Финка брякнулась на кирпичи. – Отлично, – я подобрал ее и спрятал в карман. – Мне придется провести у вас пару ночей. Так что сейчас вы будете сидеть тихо, а я пока осмотрю здание. Ваши никчемные жизни и жалкие шмотки мне не к чему. Понятно? – Еще бы не понять, – пробормотал тот, которого называли Прыщом.

Осмотр не занял много времени. Комнату за проемом, в который я влез, занимали мои недавние противники. Тут воняло, как в сортире, грудой лежали какие-то тряпки да чернело пятно от костра. Вдоль стены шеренгой стояли пластиковые бутылки.

Явно не из-под кефира.

На втором этаже я нашел небольшую и сравнительно чистую комнатку. Благодаря сваленным у входа кускам железной арматуры проникнуть в нее бесшумно можно было только по воздуху. Такой вариант, учитывая наличие агрессивных и не совсем здоровых на голову соседей, меня вполне устраивал.

С номером в отеле такое жилище, конечно, и рядом не стояло. Но отсутствие душа, туалета и стереовизора с лихвой искупалось тем, что вряд ли сюда заявятся громилы Змеиной Триады или полицейские.

Сняв для начала модификаторы, я перекусил, растянулся на полу и принялся размышлять. Что нужно от меня полицейским – понятно, они считают, что я пришиб Фробениуса. Но что за "молния", ради которой руководители мощной преступной организации проявили прыть, оправданную разве что при ловле блох?

Или это блоха золотая? Да еще подкованная?

Воспоминаний о "молнии" в пустом котелке, заменяющем мне голову, не имелось. Все вещи при мне были самыми обычными. Вряд ли лордов Триады заинтересовал универсатор или костюм-трансформер…

Стоп! А та штуковина, которую я забрал у дохлого негуманоида?

Я вытащил ее из кармана и еще раз осмотрел. Назначение чудного прибора после этого понятнее не стало. Рукоятка в нем была от малого армейского излучателя, каким вооружены офицеры штурмовой пехоты Федерации. А вместо энергетического узла и дула на ней крепился прямоугольный блок. В задней его части имелись многочисленные сенсоры разного цвета, посередке располагался крошечный экран, а на месте дула – овальная сеточка на толстом металлическом стержне.

И все, никаких надписей.

Пожав плечами, я потыкал в разные сенсоры. Включалась хреновина самым большим из них, красным, как кровь. Когда я нажал на него, экран осветился. Свечение его оказалось равномерно белым, и только в нижней части виднелась надпись "Параметры".

Все смотрелось сделанным топорно, наспех. Для привыкшего к изящным электронным игрушкам жителя Земли или любой высокоразвитой планеты такая штука выглядела корявой поделкой!

И вот из-за нее за мной гоняются мафиози?

Тогда остается предположить, что их боссы дружно сошли с ума!

Да, жалко, что я не выяснил у того лохматого типа в каре побольше. Может быть, он знал, кто я такой, чего забыл на этой планете, и что представляет из себя "молния"…

Хотя вряд ли – исполнителям не сообщают лишнего.

После повторного нажатия прибор отключился. Я сунул его в карман и попробовал улечься поудобнее. Делать пока было нечего и я собирался восстановить силы самым древним из известных способов – выспаться.

Ставший убежищем недостроенный дом я покинул в вечерних сумерках. Соседи, два дня назад активно возражавшие против моего вселения, а вчера ночью попытавшиеся прирезать меня сонного, сегодня добыли где-то бутылку хмельного и моего отбытия не заметили.

С помощью спиртного они занялись обезболиванием полученных синяков и обезболились до полной отключки.

Оно и к лучшему – завтра решат, что я им померещился.

За двое суток пребывания в схроне у меня на лице выросла короткая и русая щетина, совсем не подходящая по цвету к седым волосам, усам и бороде. В универсаторе нашлась бритва, но довольно некачественная. Пришлось немало помучиться, прежде чем я смог убрать ненужную поросль.

Перебравшись через забор, я запустил программу трансформации костюма. Спустя пару минут от заброшенной стройки удалялся благообразный седой джентльмен в безупречной тройке.

Таксист оказался настолько сражен моим респектабельным видом, что даже не стал брать задаток. Космопорт, насколько я помнил карту, располагался на другой стороне города, так что поездка предстояла длительная.

Вообще, план Бураков-сити я видел один раз, не больше десяти минут, и все же он засел у меня в голове, словно кривой гвоздь в доске. Я помнил все, вплоть до малейших деталей.

Либо у меня от рождения отличная память, либо ее хорошо тренировали.

Таксист оказался болтливым. От него я узнал, что вся полиция города ищет убийцу профессора Фробениуса по фамилии Мак-Лот (не зря я тогда соврал), но пока безуспешно, и что в последние дни совершено несколько непонятных нападений на стариков.

Меня обрадовало то, что никто из них не погиб.

Серебристые купола космопорта, похожие на чудовищных размеров шатры, появились впереди спустя два часа езды. К этому моменту у меня в ушах немного звенело, и расставание с таксистом, длину языка которого можно было измерять парсеками, вызвало только радость.

Выбравшись из такси, я влился в поток пассажиров. Вместе с ним через широкие двери проник в помещение пассажирского терминала, расположившееся под вторым по величине куполом.

Тут царила невероятная толчея, казалось, что вся планета собирается переезжать. В толпе слонялись самые разные существа, многие расы я видел впервые, под потолком висело громадное светящееся расписание, роняя на лица и морды трепещущие лиловые блики.

Расписание в Смешанном секторе являлось вещью довольно переменчивой. Кроме нескольких твердо установленных рейсов все остальные совершались по случаю. Поэтому желающие улететь куда-либо приезжали в космопорт и ждали оказии.

День, два, иногда больше.

Я мог бы скрываться тут хоть полгода, если бы под модификаторами так не чесалась кожа. – Ваш багаж, господин? – низкорослый хоррандец едва не протаранил мне коленки громыхающей тележкой. – Весь со мной, благодарю, – ответил я, разглядывая форменное одеяние, в которое нарядился зеленый ящер. Если удастся добыть такое, то я стану просто одним из сотен работников космопорта, на которых обращают внимание, только когда они оказываются прямо перед носом.

Но пока для этого было рано.

Позволив эскалатору вознести себя на второй этаж, я зашел в бар, откуда прекрасно просматривался весь зал терминала, взял чашку кофе и приступил к наблюдениям. Люди, занятые активной деятельностью, часто недооценивают их значение, и совершенно зря.

Потратив час на то, чтобы оглядеться, можно сэкономить несколько часов усилий.

Вот на расписании появилась новая строчка: "Картер, звездолет "Альгораб-1187", стартовая площадка 35, старт в 22.55, 45 мест". Толпа пассажиров, жаждущих попасть на Картер, с радостным визгом, ревом и воплями устремилась к автоматам продажи билетов.

Сорок пять счастливчиков, успевшие первыми, с гордым выражением на лицах, мордах и прочем направляются к зоне посадки. Та представляет собой широкий проход, разбитый на части продольными стойками, где дежурят существа в темной форме.

Там проходит обязательный для всех досмотр багажа и не менее обязательная проверка документов. Если с багажом у меня все в порядке, имеется даже разрешение на пистолет (остальное оружие я благоразумно выкинул), то проверку документов я не пройду даже при непосредственной помощи Мирового Разума.

Идентификационная карточка покажет проверяющим лицо, несколько отличное от того, что на мне сегодня, и хорошо им знакомое – портрет подозреваемого в убийстве профессора Фробениуса.

Так что туда я пойду, если только соскучусь по уютной сырой камере.

Среди толпы перемещались типы из службы безопасности космопорта, форма у них была тоже темная, но с серебряными вставками. По двое и по трое бродили полицейские.

У них хватает дел помимо меня, но шанс отличиться никто из них не упустит. – Господин желает еще кофе? – у столика возникла официантка. Улыбка на ее личике тонко намекала, что просто так сидеть в этом заведении не принято. – Давайте меню, я закажу что-нибудь поесть, – ответил я. Если есть возможность перекусить, то почему бы ей ни воспользоваться?

В зале внизу раздался такой вопль, словно сотня нервных дам увидели крошечного мышонка.

Все ясно, какой-то корабль привез десяток малагасийцев. И похожие на громадных крыс существа решили побеседовать с встречающими их таможенниками на родном языке. А беседа по-малагасийски куда хуже скандала на любом другом языке!

Ох, бедные мои уши!

– Еще кофе?

Я мужественно кивнул. От кофе меня тошнило, но сидеть в кафе просто так было неудобно. Кроме того, нещадно хотелось спать. За ночь я сменил три точки общественного питания, три пункта для наблюдения.

Помимо того, что я опился кофе и не выспался, подобное бдение имело и положительные стороны. Я заметил неприметную дверцу с надписью "Служебный вход". Входившие в нее существа в форме космопорта выходили оттуда в цивильном и наоборот.

Кроме того, я выяснил периодичность движения по терминалу агентов службы безопасности и полицейских нарядов. Я мог точно сказать, где какой из них находится в любой момент.

В качестве последнего штриха я приобрел в одном из многочисленных магазинчиков небольшой чемоданчик из темной кожи, выбрав самый потертый и грязный, пролежавший на прилавке наверное лет пять. Продавщица смотрела на меня как на идиота и не пыталась скрыть радости.

К утру народу в зале терминала стало поменьше, но ненамного.

Допив кофе, я глянул на универсатор. До рейса осталось два часа – как раз достаточно времени, чтобы проникнуть на взлетно-посадочное поле и добраться до нужной мне стартовой площадки.

Рейс на Новую Америку, один из немногих постоянных, всегда отправлялся с одной и той же – первой.

Расплачиваясь за кофе, я без особого сожаления разменял последнюю купюру с изображением Буракова. Сердце полнила искренняя надежда, что я не скоро увижу его унылую физиономию.

Спустился в зал я в четко рассчитанный момент, когда все, кто мог мне помешать, находились на достаточном удалении. Уверенным шагом пересек его и оказался около двери с надписью "Служебный вход".

Оглянулся и дернул за ручку.

Внутри меня встретили темнота и тишина – до утренней смены оставался час. Помещение, где я оказался, напоминало громадную раздевалку, да ей и было. Тянулись ряды одинаковых шкафчиков с номерами, в дальнем конце виднелась еще одна дверь, скорее всего в санузел.

Замки на шкафчиках стояли новые, многоступенчатые. Понятно, что с такими незачем запирать дверь. Вот только мне вовсе не было нужно покинутое здесь имущество вышедших на работу сотрудников космопорта, а шкафчики, в которых оставляют служебную одежду, запирают не всегда…

Кому она нужна?

На мое счастье, для обитателей Земекиса беспечность не являлась чем-то незнакомым. Спустя двадцать минут поисков я набрел на открытый шкафчик и стал счастливым обладателем довольно грязного комбинезона с надписью "Техническая служба" на груди. Его владелец если и слышал что-то о слове "чистота", то очень давно.

Выждав пять минут, чтобы дать пройти патрулю, я выбрался в зал. Мое появление потревожило всех в такой же степени, как капля, упавшая в море. Ссутулившись, я зашагал к ведущему вниз эскалатору.

Над ним болталась надпись "Только для служебного пользования", но я не обратил на нее внимания. Скучающий около эскалатора сотрудник службы безопасности кинул на меня ленивый взгляд. – Ты куда? – На пятой линия подачи кислорода сбоит, – я сделал честное лицо и выразительно помахал чемоданчиком, в котором якобы содержались инструменты. – Да? Что-то я первый раз об этом слышу! – А зачем тебе об этом знать? Ведь нам тоже не докладывали о драке, случившейся два часа назад!

Драка случилась по причине того, что одному ктубху кто-то наступил на ногу. Хотя у представителей этой расы их довольно много, он обиделся и начал выяснять отношения. Потасовку с участием нескольких десятков разумных существ я наблюдал из очередного кафе.

Я прошел мимо охранника, чувствуя на спине подозрительный взгляд. Эскалатор привел меня на подземный этаж, один из многих, благодаря которым функционирует чудовищно огромный механизм под названием космопорт.

Тут сновали люди, никому до меня не было дела.

Стартовые площадки располагаются довольно далеко от здания космопорта и если пассажиров и экипаж доставляют туда поверху в автобусах, то обслуживающий персонал пользуется подземными коммуникациями, за что носит среди звездолетчиков прозвище "кроты".

Мне предстояло отправиться кротовыми путями.

Пройдя с полсотни метров, я наткнулся на стоянку похожих на игрушечные машинки электромобилей. На таких вот штуковинах и разъезжают по тоннелям ремонтники, заправщики и прочий обслуживающий персонал.

Управлять электромобилем смог бы даже трехлетний ребенок. Я взгромоздился на неудобное пластиковое кресло и завел доставшееся мне чудо техники. Оно тихонько загудело и сдвинулось с места.

Подземелья под взлетно-посадочным полем были огромны и я мог бы блуждать по ним до глубокой старости, если бы не развешенные на стенках тоннелей яркие светящиеся указатели.

Ехал я со скоростью не особенно спешащего человека, на перекрестках еще и притормаживая. Время от времени навстречу попадались другие электромобили, иногда встречались пешеходы. Тоннель то и дело проходил через полости, забитые различными механизмами, грохот стоял, словно в цеху.

Пару раз все перекрыл донесшийся сверху тяжелый рокот. Земля вздрогнула, пол закачался. Один из невидимых отсюда космических кораблей начал далекий путь к звездам.

Первая стартовая площадка, несмотря на номер, располагалась чуть ли не дальше всех. К тому моменту, когда в боку основного тоннеля показалось ответвление со светящейся единицей над ним, я успел заскучать.

Я повернул и через сотню метров остановил электромобиль у дверей громадного лифта, предназначенного для грузов. Рядом притулился второй, поменьше, для людей. Предполетную подготовку давно закончили и сейчас тут было пусто, как в заброшенном склепе.

Выбравшись из электромобиля, я размял затекшие конечности, вытер с пульта управления отпечатки и принялся избавляться от маскировки. Грязный комбинезон я бросил на сиденье, модификаторы, накладные усы и бороду положил в чемоданчик.

Незачем оставлять лишние улики.

Двери лифта открылись с легким гулом. Внутри оказалось грязно, как на скотобойне, нос щекотал запах пыли. Судя по всему, тут не убирались с того дня, как космопорт был построен.

Да и зачем? Пассажиры этого не увидят, а "кротам" к грязи не привыкать.

Кабина двигалась вверх медленно, рывками, а когда остановилась, то из моей груди вырвался вздох облегчения – еще не хватало застрять где-нибудь на полдороги.

Выйдя из лифта, я оказался в обширном ангаре с толстыми стенами без окон. Ведущие наружу ворота были заперты, а дверь небольшой калитки я вскрыл при помощи выстрела.

Взлетно-посадочное поле встретило меня ярким светом солнца и сильным ветром. В стороны, сколько хватало глаз, тянулась разбитая на исполинские квадраты серая равнина, там и сям торчали силуэты, похожие на горы из блестящего металла.

Один из них вздрогнул, заставив колыхнуться землю, и медленно пошел вверх. Из его основания ударили струи ослепительно-белого пламени, ушей достиг протяжный гул.

Мгновение – и звездолет ушел в небо, превратившись в яркую точку. Повисев мгновение, как особенно наглая звезда, осмелившаяся светить днем, она моргнула и погасла.

Рейсовый звездолет "Пегас-17", на котором мне предстояло отбыть с Земекиса, обнаружился неподалеку, метрах в пятистах. Рядом с ним виднелось яркое пятно автобуса, доставившего пассажиров.

Следовало торопиться.

Чем ближе я подходил, тем больше деталей проступало на исполинском конусообразном корпусе. Я видел вздутия грузовых трюмов, генераторы защитного поля, воинственно торчащие импульсные пушки, скромно выглядящие пусковые ракетные установки.

Корабли Федерации, летающие в Смешанный сектор, всегда несут на себе оружие. В любой момент тут можно встретить горячий (в прямом смысле слова) прием от пиратов, вздумавших пополнить кошелек.

Пиратством на этой окраине Галактики промышляли целые планеты.

Дунувший в спину ветер донес обрывок крика. Я оглянулся, от ангара, через который я выбрался на поверхность, стремительно приближались несколько фигур в черной с серебром форме.

Вот дьявол! Служба безопасности, похоже, раскрыла меня!

О том, где и как именно я прокололся, думать было некогда, и я перешел на бег. Ветер свистел в ушах, ботинки колотили по покрытию ВПП. Замерший у трапа стюард с недоумением созерцал мою бегущую фигуру.

Когда мне оставалось с полсотни метров, рядом с ним объявились двое в форме десанта. Направленные в мою сторону излучатели красноречиво сообщали, что это вовсе не почетный караул. – Что вам угодно? – спросил стюард.

Вместо ответа я вытащил из кармана билет и протянул ему. Пробежка далась тяжеловато, по спине тек пот, сердце колотило по ребрам изнутри, словно кулаки рехнувшегося боксера. – Вашу карточку, господин Мак-Нил, да, и разрешение на пистолет… – сканер в руке стюарда не оставил незамеченным оружие под мышкой. – Благодарю. Рады видеть вас на борту, – на лице стюарда появилась улыбка. Какая разница, как пассажир добирается до звездолета? Главное, чтобы у него был билет!

В этот момент подобная логика пришлась мне по душе. Взяв карточку дрожащими пальцами я шагнул мимо посторонившихся десантников. – Стойте! Стойте! – парни из службы безопасности космопорта бегали не хуже меня. – В чем дело? – повернулся к ним стюард. – Этот человек – убийца! – Суд вынес приговор по его делу? – стюард был сама невозмутимость. Один из десантников быстро говорил что-то в коммуникатор, второй ненавязчиво, но цепко взял меня за руку. – Э… – охранники переглянулись, – нет… – В этом случае он не может считаться убийцей! – Мы должны его арестовать и имеем на это право! – Что здесь происходит? – по трапу спускался офицер. В темно-синей форме и белой фуражке, молодой и загорелый, он смотрелся как воплощенная мечта школьницы старших классов. – Этот человек – убийца! – особой сообразительностью ребята из службы безопасности не отличались, зато переупрямить могли носорога. – Мы должны его арестовать! – К сожалению, это невозможно, – офицер пожал плечами. – Он гражданин Земной Федерации, а ступив на трап моего корабля, оказался на ее территории.

Ого! Моего корабля! Да это же капитан! Хотя кому еще решать такие вопросы? – Он подсуден только законам Федерации, – капитан смотрел на охранников как на занятных насекомых. – Ваше правительство может потребовать его выдачи, ну а наше рассмотрит ваше требование! – А если мы попробуем забрать его сейчас? – Лучше не пытайтесь, – капитан улыбнулся, один из десантников выразительно повел стволом, – иначе может возникнуть серьезный межпланетный конфликт!