Уголовного розыска воин

Я — ростовчанин

К воспоминаниям о Володе Ляндэ я приступаю с трепетом и грустью. Когда-нибудь писатель, создавая новую книгу о патриотах Дона, нарисует волнующий образ этого молодого человека. Я же в своих записках ручаюсь лишь за правду. Она удивительна.

Мне кажется, что коренной ростовчанин имеет какие-то отличительные черты. Это не просто типичный южанин с его темпераментом и мягким произношением слов; в своем большинстве ростовчане веселые и остроумные люди, они заражены спортивной лихорадкой, знают цену модным вещам, со вкусом одеваются и любят быть во всем «не хуже других». Это люди — своего рода бродильные дрожжи, искристый винный сок. Они часто несдержанны, когда речь заходит о престиже родного города. Тут вам напомнят все, начиная с А. С. Пушкина, который проездом останавливался в Аксае (это же окраина Ростова), и кончая сигаретами ДГТФ.

Именно таким патриотом я помню Володю Ляндэ.

Мы познакомились в 1946 году, когда я работал заместителем начальника отделения уголовного розыска Ростовского горотдела милиции. В кабинет вошел светловолосый крепыш в морском бушлате, под которым виднелась тельняшка. Невысокий ростом, с чуть прищуренными серыми глазами, он, казалось, постоянно улыбался.

Я спросил:

— Кто вы?

— Ростовчанин. Демобилизовался. Хочу служить в уголовном розыске.

Мы разговорились. До войны он работал электриком на «Ростсельмаше», потом служил в армии.

— Почему же вас потянуло именно в милицию?

Моряк пожал плечами, глянул в окно на остов сгоревшего здания и вздохнул.

— Не знаю. Наверное, злость. Сколько натерпелись люди в войну! А теперь страдают от воров и хулиганов. Никогда столько этой мрази не было в нашем городе. Давить надо ее.

— Трудность и опасность работы вас не пугают?

— Нет.

Не знал я тогда, что передо мной сидит один из героев Северного флота, отважный разведчик. Их было только трое. Командир группы старшина 1-й статьи Владимир Николаевич Ляндэ. Помощник командира краснофлотец Анатолий Васильевич Игнатьев — комсомолец, меткий стрелок, человек с железными нервами. Радист-краснофлотец Михаил Николаевич Костин — комсомолец, опытный разведчик. Все трое из отряда младшего лейтенанта В. Н. Леонова (ныне дважды Героя Советского Союза). Они не раз ходили в тылы фашистов, разведывали объекты противника, брали в плен «языков».

Находясь в тылу противника с 10 февраля по 27 октября 1944 года, группа В. Ляндэ обнаружила ряд конвоев противника. По ее информации потоплено и повреждено немало вражеских кораблей.

Кроме того, группа разведала несколько военных объектов противника, передала о них. На груди отважного разведчика красовался орден Красного Знамени.

Володя с детства мечтал стать моряком. Воевать начал командиром отделения торпедного катера Черноморского флота. В составе бригады морской пехоты участвовал в разгроме немецких войск на Центральном фронте. Затем служба на Северном флоте. Вступил в партию, рос авторитет «донского казака». И наконец, назначение командиром особой разведгруппы.

Ночной вылет в глубокий тыл врага, групповой парашютный прыжок и беспримерная по мужеству, находчивости и выносливости разведывательная работа под носом у противника.

Жили в снегу, скрывались от преследовавших их фашистов, часто питались дикими ягодами, но советское командование регулярно получало от группы В. Ляндэ сведения о движении вражеских судов. И так в течение восьми месяцев.

Обо всем этом Володя не сказал ни слова в моем кабинете. Даже позже, когда стали друзьями, он очень скупо рассказывал о своей военной жизни. Мы узнали о подвиге В. Ляндэ лишь двадцать лет спустя, и не от самого героя, а из центральных газет («Трое из разведки». — «Комсомольская правда», 1967, 13 августа, № 189).

Новый сотрудник уголовного розыска очень быстро входил в курс дела. Не прошло и месяца, как он стал просить, чтобы его направили на опасную операцию. Новичку, конечно, отказывали, но однажды взяли его и о том не пожалели.

Дело было летом. В горотдел милиции стали поступать сведения о грабежах, совершаемых в загородных рощах. Причем жертвы туда заманивались, и довольно легко. В послевоенные годы, как известно, положение с продовольствием было трудное. А тут подходит к вам на рынке представительный мужчина и предлагает по твердой цене мясо, молоко, сахар, консервы. Я, говорит, заведую складом, но склад за городом, если хотите, поедем. И охотники, конечно, находились, как правило, это были женщины. «Добрая душа» заводила свою жертву в рощу и, угрожая пистолетом, грабила, иногда насиловала, затем связывала ее и скрывалась.

Две недели мы искали преступника. Он орудовал не только на рынке, но и в магазинах. Однажды в Зимевской роще грабителя обнаружили, но он, отстреливаясь, сумел уйти.

И вот проходим мы как-то с Володей по Центральному рынку и видим парня, имеющего сходство с разыскиваемым нами преступником, который в чем-то убеждал двух молодых женщин. Но, очевидно, не убедил, так как женщины отошли. Я подошел к ним, а Володе поручил следить за парнем. Женщины сказали, что незнакомец предлагал дешевые продукты, за которыми надо было ехать на окраину города. Я дал знак Володе.

— Петя, дорогой! Сколько лет! — воскликнул он, протягивая преступнику руку.

Тот в недоумении оглядел подошедшего, но руку все-таки протянул... и взвыл от боли. Хватка у Володьки была железная. Он сжимал чужую руку словно клещами. В данном случае это было необходимо, так как мы знали, что преступник вооружен, а кругом были люди.

Опознанный своими жертвами грабитель во всем сознался. Я спросил Володю, как он узнал его имя.

— Разглядел татуировку на руке, — ответил Ляндэ. — Там и имя, и год рождения. Целая анкета по учету кадров.

Вот с того случая я и подружился с Володей. Один без другого уже не мыслили участия в серьезной операции. Но в начале 1947 года В. Ляндэ пришлось направить на важное задание одного.

У некоторых правонарушителей в городе были обнаружены поддельные паспорта с ростовской пропиской. Стало известно, что подделкой занимается целая преступная группа. Однако выследить удалось лишь одного участника. Это была молодая и очень миловидная женщина. Звали ее Валей, но с кем она «работает», кто состоит в шайке, оставалось загадкой.

— Я долго не был в Ростове, меня мало кто знает, — заявил Ляндэ, — пошлите меня.

Скромный и даже застенчивый в жизни, Володя проявил в этой операции настоящий артистический талант. Он превратился вдруг в веселого моряка-гуляку. К тому же моряк был интересным, даже красивым парнем, хорошо играл на пианино, недурно пел матросские песни. И нет ничего удивительного, что такой постоялец (Володя снял комнату по соседству с преступницей) быстро приглянулся Вале. Спустя полмесяца она свела его со своими «друзьями». За два пьяных вечера «веселый блондинчик» стал для них своим человеком, Его познакомили с «фирмой» и даже дали одно дельце. А через месяц вся преступная группа была арестована.

— Пришел, увидел, победил, — шутили над Ляндэ в милиции. Шутили и гордились таким работником. Возвращаясь с операции, он любил напевать сочиненную им же песенку «Воздух стал в городе чище...».

В своем блокноте Володя вел счет задержанным преступникам. Цифры росли каждую неделю. Я радовался успехам своего друга и поздравлял его. А он пожимал плечами и отвечал:

— Ничего хорошего в этом росте не вижу. Вот если бы цифры вдруг перестали расти, тогда на радостях бы запели «Любимый город может спать спокойно...».

Работники уголовного розыска, как правило, ходили в штатском. Но Ляндэ носил флотскую форму. Она ему шла, и он, мне кажется, гордился ею, не подозревая, что бушлат и мичманка однажды окажут ему добрую услугу.

Стоял Володя как-то на улице у нашего «газика», ожидая, пока шофер сменит скат.

— Здорово, полундра, — услышал вдруг Ляндэ за спиной. Вразвалочку подошли пятеро морячков с лихо сдвинутыми набекрень фуражками.

— Отвези на Берберовку, мешок денег заработаешь, — шепнули один здоровяк.

— Не по пути, братцы, — сказал Володя, взглядом оценивая обстановку. Карманы топорщатся, значит, с оружием. Спешат, видно, на «дело». Почему бы не «помочь». Но силы слишком неравны. А впрочем, как пойдет...

— Черт с вами, — решил Ляндэ.

— Полундра! — Моряки полезли в машину.

— На Берберовку, Леня, — сказал Володя шоферу и моргнул.

— Горючего не хватит, — ответил тот, усаживаясь за баранку, — заедем на колонку.

— Давай, да с ветерком! — гаркнул здоровяк и сел рядом с водителем.

Ляндэ забрался в угол на заднем сиденье. Закуривая, он незаметно вытащил пистолет и стал расспрашивать пассажиров, кто они да откуда, где служили. Потом начал требовать деньги за проезд. Гости отшучивались: со своих не берут, а Ляндэ стоял на своем.

Водитель Леня одной рукой крутил баранку, а правой что-то лазил по карману пиджака. Володя подумал, что он готовит пистолет. А сам тем временем так заговорил их, что никто не заметил, как машина на бешеной скорости подкатила к городскому отделу милиции. Лишь когда шофер круто повернул прямо на тротуар и начал без перерыва сигналить, пассажиры всполошились. Леня бросил рулевое управление и неожиданно засыпал глаза преступникам махоркой.

— Руки за голову! — крикнул Ляндэ. — Стреляю в упор.

Здоровяк пытался вытолкнуть шофера и сесть за руль. Но было поздно. Из двери высыпала группа милиционеров. Они быстро разоружили приезжих и заключили под стражу. Задержанные просили воды промыть глаза.

Не забуду сцену допроса здоровяка.

— Да, — говорит он, — мы бывшие моряки-друзья, ездим по городам, ищем, где пришвартоваться...

— И возите с собой мешки с деньгами? — спросил Ляндэ. Преступник замычал в ярости. Сорвался с места и бросился на Володю. Однако тот успел перехватить ему руку и сжал ее.

Здоровяк охнул и прохрипел:

— Кто же ты есть, моряк?

— Я ростовчанин! — ответил Ляндэ.

— А зачем табак в глаза?

— При задержании преступников все средства хороши. Вас же много, а нас двое.

Оказалось, что это никакие не моряки, а переодетые грабители из Одессы. Их уже давно разыскивали. Нам сообщили из Одессы, что в этой шайке девять человек. Причем «гастролируют» они в каждом городе только одни сутки, успевая за это время совершить ограбление.

Мы задержали пятерых. Где же остальные четверо? Наряд милиции выехал на Берберовку, но ничего подозрительного не обнаружил. В городе было спокойно. Молчали преступники. Только мы не находили себе места. Чувствовалось, что происшествие назревает, но предотвратить его не могли. Уже под вечер на Нижне-Гниловской была замечена группа моряков, направлявшаяся в центр города. Участковому Середину удалось установить дом, из которого они вышли. Мы немедленно выехали на место. Это был ветхий особнячок, в котором жила одна старушка. Сын ее был в армии. Она заявила, что утром к ней пришел целый отряд моряков и снял две комнаты.

— И деньги вперед дали.

— Куда они пошли?

— Да кто же их знает, служивых. Вызвали, видать.

Военная комендатура на наш запрос ответила, что ни одного вновь прибывшего флотского ни вчера, ни сегодня не было в городе. Мы открыли чемоданы гостей. Там лежали комплекты гражданской одежды и набор инструментов грабителей. Значит, «на дело» они не пошли и должны вернуться. Вызывать подмогу было поздно. «Моряки» могли столкнуться с нашими людьми на улице и поднять стрельбу. Ляндэ предложил встретить гостей мирно, по-домашнему. Сняв бушлат и тельняшку, он сядет за стол «со своей мамой» праздновать возвращение из армии, я буду в смежной комнате, а два оперработника — в коридоре. Если квартиранты войдут в комнату — «Руки вверх». Если же гости будут появляться по одному, пропускать беспрепятственно.

Конечно, план был рискованный, но этот риск мы считали оправданным. Хозяйка дома, понятно, испугалась, когда узнала, каких гостей она приютила, и обещала нам во всем, помогать.

Стол заставили закусками и бутылками... с водой. Каждый занял свою позицию. Наконец хлопнула дверь в коридоре, и в комнату ввалился рыжий верзила в мичманке. Увидев незнакомого за столом, остановился.

— Чего ты стоишь, присаживайся. Вот сынок приехал, знакомься, — неестественно громко проговорила хозяйка.

— Иди, моряк, выпей с пехотой, — сказал Ляндэ и, разыгрывая захмелевшего, пошел навстречу преступнику. То же рукопожатие, то же «ох», и верзила в наших руках. Мы заложили ему кляп в рот, связали, положили в соседней комнате и снова заняли исходные позиции. Примерно так же были взяты и трое остальных.

На допросе выяснилось, что «гастролеры» решили этой ночью ограбить в Ростове крупный промтоварный магазин. Все было подготовлено. Не учли преступники лишь бдительности стражей общественного порядка и мужества таких людей, как Володя Ляндэ.

Володя любил свой город, свою опасную работу и во имя этой любви смело вступал в бой с преступностью. По своей натуре это был отчаянный до дерзости человек. Казалось, ему неведомо чувство страха. Он любил говорить: «Без риска не может быть победы».

Это верно. Такая уж наша работа, мы всегда на боевом посту. Только бдительность, решительность и смелость помогают нам успешно нести свою службу.

Но Володя был порой не в меру горяч. Когда он выходил на след в чувствовал, что преступник близко, в нем кипела ненависть. Ляндэ мог один броситься на вооруженного грабителя. И такой риск часто был оправдан. Упустишь момент — уйдет преступник.

Новый, 1949 год Ляндэ встречал со своей семьей. Это был последний праздник в жизни Володи. Через сутки его не стало. За месяц до этого в городе была поймана крупная шайка грабителей. Однако ее главарь Василий Репренцев по кличке Джонни успел скрыться. В праздничный вечер 1 января Ляндэ дежурил в отделении милиции. И вдруг поступает сообщение, что главарь шайки вновь появился в Ростове и находится в доме своей матери. Через полминуты Ляндэ уже мчался в поселок Маяковского. Мать Репренцева жила в особняке на глухой улице. Работники уголовного розыска внимательно осмотрели подступы к дому, взяли понятых. В пути следования к месту Володя встретил работника ОУР Первомайского райотдела милиции Шитикова Андрея, шедшего на дежурство. Прибыв к дому матери Репренцева, Ляндэ расставил силы. Андрея Шитикова направил во двор, чтобы отрезать Василию путь к отходу, а сам с двумя сотрудниками подошел к калитке. Володя нажал на ручку, открыл калитку и увидел перед собой дуло пистолета. Репренцев и Ляндэ выстрелили одновременно. Володя был убит сразу, а раненый преступник, отстреливаясь, бросился бежать. Перед ним возник Шитиков. Репренцев выстрелил в него, но тут же меткая пуля сразила главаря шайки.

Прошло почти 30 лет. За это время в Ростовском уголовном розыске выросло немало смелых и отважных работников, которые в борьбе с преступностью совершают замечательные подвиги. Но память о первом прославленном герое донской милиции не померкла. Именем Владимира Ляндэ названа улица в городе Ростове, на пионерских сборах рассказывают о славном боевом пути моряка, а пионеры 78-й школы шефстуют над могилой героя.

Каждый год 10 ноября, в День советской милиции, у мраморного памятника в торжественном строю застывают сотрудники уголовного розыска, и молодые дают клятву верности своему служебному долгу.

Здесь часто можно видеть красные гвоздики — дань уважения мужеству и человечности бойца советской милиции.