Уголовного розыска воин

Аванпост УГРО

Петровка, 38... МУР...

В сознании большинства москвичей, да и не только жителей столицы, эти слова стали синонимами. При слове «МУР» у каждого, кто более или менее хорошо знает Москву, перед мысленным взором сразу же встает красивое П-образное здание с ухоженным сквером перед главным входом, расположенное наискосок от сада «Эрмитаж». А стоит назвать адрес «Петровка, 38», и — восемь против десяти — вы услышите в ответ: «Вам нужен МУР?»

Но далеко не всем известно, что в этом шестиэтажном здании бок о бок с уголовным розыском «расквартированы» другие службы столичной милиции, каждая из которых решает свои специфические задачи в борьбе с преступностью. Однако широкую известность этому адресу принес именно МУР. И не случайно.

До середины тридцатых годов, до полной ликвидации профессиональной преступности, среди сотрудников столичного уголовного розыска официально бытовали термины «преступная Москва», «преступный мир Москвы». Этими терминами работники милиции определяли «дислокацию» в городе множества воровских «малин», притонов, мест сбыта краденого и сборищ уголовников.

Боярская, а позднее купеческая Москва еще со времен Ваньки Каина, жестокого преступника, вымогателя и провокатора XVII века, славилась своими «татями» и аферистами. С годами в городе сложилась целая каста людей, основным ремеслом которых стали преступления.

Бесчеловечная эксплуатация трудового народа, грубое беззаконие, взяточничество и продажность во всех звеньях царской государственной машины способствовали постоянному пополнению армии правонарушителей. Особого размаха преступность в Москве достигла в годы первой мировой войны и особенно после Февральской буржуазной революции. В результате всеобщей и полной амнистии, объявленной в марте 1917 года Временным правительством, столица была буквально наводнена преступниками-рецидивистами. Только в апреле—мае 1917 года по сравнению с теми же месяцами 1916 года число краж возросло более чем в пять раз, убийств — почти в одиннадцать раз, грабежей — в двадцать один раз.

Накануне Великой Октябрьской социалистической революции в Москве и губернии, даже по неполным данным, действовали более тридцати шаек профессиональных убийц и грабителей. Почти все крупные банды имели хорошо налаженную связь не только между собой, но и с преступным миром других городов. Во главе их стояли закоренелые рецидивисты.

Вот несколько штрихов из «послужного списка» одного из главарей бандитского клана Москвы — Якова Кошелькова. Известный под кличкой Янька Кошелек, преступник до революции имел десять судимостей. Освободившись по амнистии Временного правительства, он возвращается в Москву и сколачивает шайку громил. Налеты банды Кошелькова отличались исключительным цинизмом и жестокостью. Печальная слава о «мокрых делах» Кошелькова ходила не только по Москве, но и далеко за ее пределами. На его счету были десятки крупных преступлений, таких, например, как ограбление аффинажного завода, где преступники взяли около трех фунтов золота, три с половиной фунта платиновой проволоки и 25 тысяч рублей. Руки Кошелькова были обагрены кровью двух чекистов, нескольких милиционеров, многих простых людей. О дерзости банды можно судить и по ее нападению на машину В. И. Ленина.

Партия большевиков расценивала борьбу с преступностью, наведение и поддержание общественного порядка как часть революционной борьбы пролетариата. Поэтому с первых же дней октябрьских боев за власть Советов Московский военно-революционный комитет принял решительные меры для обеспечения революционного правопорядка в городе, охраны личной и имущественной безопасности граждан. Активную роль в решении этой задачи играла уголовно-розыскная милиция Москвы.

Ее сотрудники периодически производили обходы и обследования гостиниц и частных домов, где могли находиться преступники, устраивали облавы в ночлежках Хитровки, Ермаковки, Хапиловки, где скапливался преступный элемент, вместе с сотрудниками МЧК прочесывали отдельные районы города. Так, только в одну ночь во время крупной операции на Верхней и Нижней Масловке они задержали большую группу бандитов, среди которых были активные участники ограбления Военно-промышленного комитета, кооператива земского союза, конторы братьев Бландовых, где налетчики захватили в общей сложности почти полмиллиона рублей.

Сразу же после своего образования Московский уголовный розыск ликвидировал несколько занимавшихся контрабандой и торговлей наркотиками шаек, их притонов и мест хранения опиума и кокаина. Газеты все чаще и чаще сообщали о поимке крупных преступников-рецидивистов и осуждении их, о разгроме отдельных групп.

Главари наиболее разветвленных банд пока что уходили от возмездия, но кольцо облав, засад и расследований все теснее сжималось и вокруг них. Была ликвидирована банда Кошелькова. Перед трибуналом предстал Михайлов — профессиональный налетчик, участник ограбления касс Московско-Рязанской железной дороги. Почти одновременно был задержан Алексеев — матерый уголовник, пытавшийся совершить налет на Лубянский пассаж.

Спасая себя, более мелкие уголовники выдавали главарей. Некий рецидивист Голицын вывел на след Алексеева и Лазарева. Те, в свою очередь, рассказали, где можно найти Филиппова. На допросе у Ф. Э. Дзержинского Филиппов назвал своих сообщников, многих скупщиков краденого, адреса притонов и «малин».

Население Москвы с большим удовлетворением встречало сообщения о разоблачении матерых преступников и их наказании. У москвичей складывалась уверенность в том, что пролетарская власть не на словах, а на деле обеспечивает революционный порядок, надежно охраняет их права и интересы.

В такой сложной и напряженной обстановке формировался уголовный розыск столицы. После победы Великого Октября в уголовно-розыскную милицию пришло много новых сотрудников из числа революционно настроенной молодежи. Пройдут годы, и имена многих из них, таких, как Г. Ф. Тыльнер, Н. Ф. Осипов и их боевые соратники, станут хорошо известны далеко за пределами Москвы, на их делах будут учить других. Но на первых порах у этих молодых сотрудников опыта, естественно, не было, и им приходилось присматриваться к работе старых специалистов, перешедших на службу новой власти.

Постоянную заботу о всестороннем укреплении кадров уголовного розыска проявляли Московская партийная организация и городской Совет рабочих и солдатских депутатов. В конце июля 1918 года состоялось общее собрание членов РКП(б), работающих в милиции столицы. Оно наметило мероприятия, направленные на улучшение деятельности всех подразделений московской милиции, на сплочение ее рядов и повышение политической зрелости сотрудников.

Укрепились связи муровцев с трудящимися. Работники уголовного розыска стали регулярно выступать перед населением, организовывали специальные митинги и вечера, посвященные проблемам борьбы с преступностью. Они активно участвовали в общественной жизни города. Когда в стране развернулось движение за оказание помощи фронту, сотрудники уголовно-розыскной милиции в числе первых приняли участие в отчислении для Красной Армии части зарплаты и продовольственного пайка, а также в сборе теплых вещей.

Опора на трудящиеся массы, активное участие в общественной жизни способствовали укреплению авторитета уголовно-розыскной милиции, помогали успешно преодолевать трудности, облегчали тяготы нелегкой службы. Борьба с преступностью становилась все более наступательной.

Вопросы охраны правопорядка стали особенно важными в связи с переездом в Москву Советского правительства во главе с В. И. Лениным.

В апреле городской комитет партии и Моссовет приняли решение ликвидировать федерацию «Черной гвардии» и разоружить анархистов. Вскоре сотрудниками ВЧК, милиции и красногвардейцами были арестованы около четырехсот черногвардейцев. Затем были разоблачены еще несколько крупных банд преступников, проведена значительная работа по очищению Москвы от бродяг и лиц без определенных занятий.

Все эти и другие решительные действия уголовно-розыскной милиции привели к сокращению числа грабежей, налетов, погромов, других преступлений. Однако это были лишь первые шаги.

В целях выработки единой тактики борьбы с преступностью, общего руководства деятельностью различных милицейских служб и осуществления еще более тесного взаимодействия между ними летом 1918 года был создан административный отдел Моссовета. Его фактическим начальником стал помощник гражданского комиссара Москвы М. И. Рогов, видный организатор столичной милиции, большевик В. Л. Орлеанский. Отныне уголовно-розыскная работа становится неотъемлемой частью общемилицейской службы

Этот основополагающий принцип организационного построения советского уголовного розыска 5 октября 1918 года был нормативно закреплен постановлением коллегии Наркомата внутренних дел, утвердившего «Положение об организации отделов уголовного розыска».

Внедрению в практику работы Московского уголовного розыска новых приемов оперативно-служебной деятельности, развитию и укреплению новых традиций в немалой степени способствовал один из первых начальников МУРа, Александр Максимович Трепалов, член ленинской партии с 1908 года. В уголовный розыск он пришел из ВЧК в апреле 1919 года, уже получив хорошую закалку под руководством Ф. Э. Дзержинского.

Человек исключительного хладнокровия, отваги и большого такта, отличный организатор, Трепалов принимал непосредственное участие в ликвидации крупных банд, поимке наиболее опасных преступников, несколько раз сам проникал в их среду под вымышленными именами.

Это ему принадлежит заслуга в обезврежении Кошелькова и Емельянова. По разработанной им самим легенде Трепалов удачно внедрился в группу налетчиков, готовивших ограбление правления Курской железной дороги. Он сумел завоевать полное доверие преступников и даже навязать им свой план «ограбления», который строго согласовывался со сложной оперативной комбинацией.

С именем Трепалова связана одна из замечательных традиций Московского уголовного розыска, которая укладывается в короткую, но емкую формулу: «Навстречу опасности первым идет старший». Личный пример начальника с первых же лет создания МУРа всегда считался наиболее убедительной формой обучения и воспитания подчиненных.

Наряду с постоянным совершенствованием форм и методов оперативно-розыскной работы происходила и организационно-структурная перестройка МУРа. В годы гражданской войны и иностранной интервенции служба оперативного состава была организована применительно к административному делению города. В ту пору в Москве было шесть административных районов. В соответствии с этим в МУРе было шесть территориальных районных отделений. Кроме того, в его состав входили летучий отряд по борьбе с карманными кражами, научно-технический отдел, питомник служебных собак. Для проведения облав и других массовых мероприятий была сформирована боевая дружина, насчитывавшая более ста человек. Ее возглавлял бесстрашный чекист В. Шиндлер. В состав столичного розыска входила также губернская группа, обслуживавшая Московскую область.

До апреля 1920 года уголовный розыск наряду с оперативно-розыскной работой осуществлял также дознание по уголовным делам. С апреля в связи с передачей производства предварительного следствия из Наркомата юстиции в Наркомат внутренних дел коллегия НКВД возложила функции следствия на аппараты уголовного розыска. В штат МУРа были введены следователи.

Рост отдельных видов преступлений, характерных для периода нэпа, потребовал создания отделений и бригад, специализирующихся на борьбе с ними. Это были подразделения так называемого активного розыска — по борьбе с бандитизмом и убийствами, с кражами и профессиональными воровскими группами, с мошенничеством и другие.

К концу двадцатых годов назрела необходимость дальнейшей реорганизации уголовного розыска. Она диктовалась рядом обстоятельств, среди которых немаловажное значение имели поиск более совершенной структуры этой службы и потребность в обновлении ее личного состава. Ставилась задача оздоровить обстановку, освободиться от людей недобросовестных, а также перестроить уголовный розыск организационно.

В начале тридцатых годов в состав МУРа влился большой отряд новых сотрудников. Начальником Московского уголовного розыска назначается руководитель одного из отделов ОГПУ Ф. П. Фокин, его заместителями — также ответственные работники ОГПУ Л. Д. Вуль и В. П. Овчинников, каждый из которых впоследствии занимал должность начальника МУРа. Вместе с ними на службу в уголовный розыск пришла большая группа оперативных работников ОГПУ. Было значительно улучшено материальное обеспечение личного состава, что облегчило решение кадровых вопросов и положительно сказалось на совершенствовании всей оперативно-розыскной работы.

Сложившаяся в эти годы структура Московского уголовного розыска оставалась в основном более или менее стабильной почти до конца тридцатых годов. Имевшие место изменения в системе МУРа вызывались в ряде случаев переориентацией некоторых направлений деятельности уголовного розыска. Это диктовалось, в свою очередь, уровнем общественного и экономического развития страны. Скажем, в первые годы Советской власти спекуляция носила подчас контрреволюционный характер, поэтому считалась опасным политическим преступлением и с нею боролись чекисты. В конце же двадцатых годов борьбой с нею стал заниматься исключительно уголовный розыск, в составе которого были сотрудники, специализирующиеся на разоблачении спекулянтов. То же можно сказать и о фальшивомонетничестве. Первоначально борьбу с этим видом преступлений осуществляли сотрудники уголовного розыска. Но в августе 1923 года для борьбы с этими особо опасными государственными преступлениями при ОГПУ создается специальный аппарат. Позднее разоблачение фальшивомонетчиков вновь возлагается на милицию.

С начала тридцатых годов в стране особенно остро встала задача усиления охраны социалистической собственности. Возникла необходимость дальнейшего совершенствования оперативно-розыскной работы в сфере борьбы с хозяйственными преступлениями. В 1933 году на базе 9-го отделения МУРа, сотрудники которого занимались раскрытием афер, мошенничества, получения по поддельным чекам денег в банках, создается большой отдел по борьбе с хозяйственными преступлениями. В марте 1937 года он выделяется из состава Московского уголовного розыска и становится костяком новой службы милиции.

В Главном управлении милиции был образован отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией (ОБХСС). Аналогичные отделы, отделения и группы БХСС создаются на местах. Подразделения уголовного розыска отныне перестают заниматься хозяйственными делами, а часть их сотрудников переходит в новую службу.

Таким образом, структура Московского уголовного розыска складывалась на каждом этапе его истории в соответствии с оперативной обстановкой в столице и теми задачами, которые приходилось решать работникам МУРа на определенном отрезке времени.

Многими интересными, порой уникальными делами богата славная история Московского уголовного розыска. Но самой большой его ценностью, непреходящим богатством всегда были люди — составная часть золотого фонда работников советского уголовного розыска. Коммунистическая партия и Советское правительство с первых же дней создания пролетарской милиции, ее уголовно-розыскной службы заботились об укреплении их надежными кадрами. Вскоре после Октябрьской революции по инициативе В. И. Ленина Центральный Комитет партии направил на работу в милицию большую группу коммунистов.

В апреле 1920 года ЦК РКП(б) разослал всем губернским и уездным комитетам партии циркулярное распоряжение, в котором, в частности, говорилось: «ЦК партии предлагает губернским и уездным комитетам уделить возможно большее внимание органам милиции, стремясь к созданию действительно коммунистической милиции». В период нэпа Центральный Комитет ВКП(б) предложил всем партийным организациям «выделить кадры ответственных партийных работников для замены части командного и рядового состава, предназначенного к увольнению из милиции...».

В 1928 году бюро МК ВКП(б) потребовало увеличения в подразделениях столичной милиции прослойки рабочих до сорока процентов, более широкого привлечения уволенных в запас красноармейцев на службу по охране общественного порядка и борьбе с преступностью.

Партийные и советские органы большое внимание уделяли совершенствованию форм и методов работы уголовного розыска, оказывали помощь в более активном использовании в его работе научных достижений. Например, по решению Моссовета еще в 1923 году впервые не только в нашей стране, но и в мировой практике организации борьбы с правонарушениями при МУРе создается кабинет по изучению преступности и преступника. Его штат состоял из десяти научных сотрудников, имел хорошую по тем временам экспериментальную базу.

Благодаря постоянной заботе и помощи партийных и советских органов столицы складывались чекистские традиции Московского уголовного розыска, постоянно рос его авторитет не только среди населения Москвы, но и за ее пределами. Для совершенствования уголовно-розыскной работы и создания боевого коллектива МУРа в период его становления многое сделали такие руководители Московского уголовного розыска, как Г. П. Никулин, И. Н. Николаев, А. Н. Панов.

Оперативная обстановка, характер работы требовали от сотрудников полной отдачи сил. Когда обстоятельства требовали, муровцы смело шли навстречу опасности. Немало из них пало в борьбе. И. К. Мешкис убит у парадной МУРа, Н. А. Родионов погиб в операции на Красной Пресне, А. Д. Коссой убит в засаде, М. А. Вопилкин застрелен с извозчика-лихача, В. В. Кандиано — у дверей собственной квартиры. На боевом посту погибли М. Л. Леонидов и Н. И. Лобанов.

И названные и не названные здесь сотрудники Московского уголовного розыска в меру своих сил и оперативных способностей, но с одинаковой верностью службе и долгу, с подлинной страстью патриотов очищали столицу от преступников, утверждали лучшие традиции советской милиции в предвоенные годы.

На плечи многих из них полной мерой легли тяготы милицейской службы в грозные годы Великой Отечественной войны...

22 июня 1941 года в 12 часов радио передало обращение Коммунистической партии и Советского правительства к народу. В тот же день на предприятиях и в учреждениях, в учебных заведениях и колхозах прошли многолюдные митинги и собрания. Советский народ поднялся на священную борьбу с фашизмом.

Митинг состоялся и в МУРе. Заявлений с просьбой направить на фронт или зачислить в народное ополчение поступило много.

В те дни из МУРа было мобилизовано много сотрудников, имевших воинские специальности артиллеристов, саперов, кавалеристов, мотористов, водителей или опыт армейской службы. Им откровенно завидовали и поругивали «бюрократов», которые заставляют рвущихся на фронт отсиживаться в тылу.

Мобилизация части личного состава на фронт, уход добровольцев в народное ополчение, в партизанские отряды и истребительные батальоны привели к сокращению численности личного состава милицейских служб столицы. Поэтому муровцы выполняли несвойственные им ранее обязанности, такие, как патрулирование по городу, контроль за состоянием охраны заводов и предприятий. Обстановка военного времени выдвигала перед ними ряд новых задач, и их необходимо было решать.

В ночь на 22 июля 1941 года тревожные гудки сирен и взволнованный голос диктора оповестили москвичей: «Граждане! Воздушная тревога!» Начался первый налет вражеской авиации на Москву.

Для сотрудников уголовного розыска наступили трудные дни и ночи. По сигналу воздушной тревоги они разъезжались по заранее закрепленным за ними объектам: кто дежурить на станцию метро, превращенную в бомбоубежище, кто в микрорайоны города — помочь гражданам вовремя укрыться от налета, кто на места падения вражеских бомб, кто в морги: сбор данных о погибших, установление личности пострадавших, их регистрация были вменены в обязанность уголовному розыску.

Действовали, конечно, не в одиночку, а рука об руку с сотрудниками районных отделов и отделений милиции, бригадмильцами, бойцами самообороны и пожарной охраны.

За самоотверженность и мужество, проявленные при спасении людей и материальных ценностей, ликвидацию последствий налетов вражеской авиации многие сотрудники МУРа получили первые боевые награды.

С началом интенсивных налетов авиации фашистов на Москву ускорилась эвакуация населения. Партийные и советские органы делали все, чтобы обеспечить безопасность десятков тысяч мирных жителей. На милицию, в том числе и на уголовный розыск, возлагалась обязанность обеспечивать организованность во время погрузки в эшелоны, поддерживать общественный порядок в микрорайонах, из которых эвакуировалось население. Нередко требовалось обходить дома, беседовать с людьми, убеждать их в необходимости выезда в глубь страны.

Однако основной задачей сотрудников уголовного розыска по-прежнему оставалось предупреждение и быстрое раскрытие преступлений. Военная обстановка наложила свой отпечаток на характер преступности в столице. Трудности с продуктами, введение карточной системы возродили преступления, которых москвичи не знали уже много лет.

Нередкими стали вооруженные нападения на склады и магазины. Появились лица, специализировавшиеся на кражах продовольственных карточек у граждан. Раскрытие таких преступлений сотрудники МУРа считали для себя одной из важнейших задач. Борьбой с этой категорией воров занимались наиболее опытные оперативные работники.

Немало хлопот доставила муровцам некая Овчинникова, похищавшая карточки из квартир. Хитрая и дерзкая преступница, под разными предлогами попадая в чужие квартиры, не брала ценные вещи, а охотилась только за продовольственными карточками. При обыске у нее нашли много различных продуктов и целую пачку карточек, которые она не успела «отоварить».

Распространение получили и кражи ценностей и одежды из квартир. Многие из них совершались лицами без определенных занятий. Работая на рынках, в местах сбыта краденого, проводя розыскные мероприятия, сотрудники МУРа нередко задерживали воров с поличным. Преступник, как правило, называл квартиру, из которой украдены вещи. Выезжали на место происшествия, а хозяева давно в эвакуации. Возвратить изъятое некому. В таких случаях вещи приходовались по акту и хранились в специально выделенном помещении, которое сотрудники между собой называли «ломбардом».

Впоследствии, когда москвичи стали возвращаться из эвакуации, «ломбард» сослужил работникам МУРа добрую службу, избавив их от многих хлопот. Возвращался человек в свою квартиру, а его встречали голые стены, пустые шкафы. Естественно, он шел с заявлением в милицию. И надо было видеть лицо пострадавшего, когда ему возвращали вещи, похищенные год-полтора назад!

Наряду с решением чисто милицейских задач сотрудники МУРа принимали участие в задержании вражеских лазутчиков и ракетчиков. Однажды во время налета гитлеровской авиации и бомбежки Красной Пресни муровцы получили сведения о том, что из района Ваганьковского кладбища кто-то подает фашистам сигналы. Быстро выехали туда, Темнота и слякоть сильно затрудняли поиск. Наконец за одной из могильных плит обнаружили священника кладбищенской церкви с ракетницей, спрятанной под рясой.

Осенью 1941 года на всех дорогах, ведущих к столице, были прорыты десятки километров противотанковых рвов, установлены тысячи металлических «ежей», сооружены защитные полосы надолбов. Эта предгородская оборонная зона переходила в мощные укрепления в самом городе. Непосредственное участие в создании оборонительных рубежей столицы принимали сотрудники МУРа.

При всей занятости муровцы активно участвовали в общественной жизни, собирали средства в фонд обороны, на строительство танков и самолетов, отдавали кровь раненым бойцам. В архивах военных лет хранится рапорт молодых патриотов московской милиции:

«В Московский комитет ВКП(б)

Московскому комитету ВЛКСМ

Комсомольцы гарнизона милиции г. Москвы, поддерживая инициативу ЦК ВЛКСМ о постройке танковой колонны имени Московского комсомола, собрали средства на постройку танков в сумме 250 тысяч рублей. Сбор средств продолжается.

Политотдел и партийный комитет Управления милиции г. Москвы ходатайствуют перед вами о присвоении некоторым танкам имени «Комсомолец Московской милиции». Мы со своей стороны обязуемся укомплектовать экипажи этих танков лучшими комсомольцами-танкистами из числа работников Московской милиции...».

Танковая колонна вскоре отправилась на фронт. Членами экипажей стали В. Сычев, В. Петров, Ф. Шмонов, А. Скворцов и ряд других сотрудников МУРа и иных подразделений столичной милиции.

На старинном доме по М. Ивановскому переулку, 2, где располагаются аудитории одного из факультетов Академии МВД СССР, висит мемориальная доска: «В этом здании в октябре 1941 года был сформирован истребительный мотострелковый полк, героически сражавшийся с немецко-фашистскими захватчиками в тылу врага».

В новую часть, кроме чекистов, сотрудников милиции и уголовного розыска, вошли добровольцы с часового завода, из типографии «Красный пролетарий», Радиокомитета, ряда наркоматов, студенты Института физкультуры, школьники-старшеклассники. 7 ноября 1941 года в историческом параде на Красной площади участвовали и бойцы полка. Отсюда начался боевой путь добровольцев к Победе.

В тылу фашистов действовало несколько отрядов, в которые входили только работники Московского уголовного розыска. Первое такое подразделение было сформировано в начале сентября 1941 года. Его возглавил секретарь комсомольской организации МУРа В. Колесов. Комиссаром отряда назначили оперуполномоченного 1-го отделения МУРа М. Немцова. В одном из боев отряд попал в окружение. Виктор Колесов отдал приказ прорываться к своим, а сам остался за пулеметом прикрывать отход товарищей. Бесстрашный герой погиб, но отряду удалось выйти в расположение наших войск.

В последних числах сентября создается новый отряд муровцев под командованием М. Кузнецова и комиссара И. Михлина. 1 октября он прибыл под Истру и приступил к выполнению боевых заданий командования. После разгрома фашистов под Москвой значительная часть сотрудников вернулась к исполнению милицейских обязанностей, но многие связали свою судьбу с армией и громили врага далеко от столицы.

В октябре 1942 года в районе Туапсе группа советских солдат защищала ущелье, преградив путь большому отряду гитлеровцев. Фашисты неоднократно поднимались в атаку, но каждый раз откатывались назад. Однако силы были неравными.

Все реже и реже звучали ответные залпы обороняющихся, меньше оставалось их в живых. И вот только один боец с кровоточащими ранами отбивается от наседающих врагов. Но скоро и у него кончились патроны. С гранатой в руке он пошел на фашистов. Увидев, что раненый без оружия, гитлеровцы осмелели и решили взять его живым. И в тот момент, когда они бросились на последнего защитника рубежа, он выдернул чеку гранаты и сделал несколько шагов вперед. Раздался взрыв. Солдат погиб, но рядом с ним нашли смерть несколько фашистов. Так далеко от Москвы погиб бывший оперативный работник МУРа Михаил Немцов.

По мере того как Красная Армия, громя немецко-фашистские полчища, гнала их все дальше на запад, жизнь в столице входила в обычное русло тылового города. В Москву возвращались эвакуированные предприятия, научно-исследовательские и учебные учреждения, театры, музеи. Многолюдными становились столичные вокзалы.

Новая обстановка не могла не сказаться на структуре преступности. На рынках и толкучках появились спекулянты дефицитными товарами. Сотрудники МУРа и ОБХСС активизировали борьбу с этим видом преступлений. В 1944 году была проведена большая работа по профилактике вооруженных ограблений граждан и государственных учреждений, в частности, инкассаторских пунктов, магазинов, торговых баз.

За годы войны в Московском уголовном розыске выросла плеяда молодых высококвалифицированных оперативных работников: А. Волков, С. Дерковский, К. Гребнев, И. Кудеяров, М. Кузнецов, К. Медведев, В. Чванов и другие. Активно работали по предотвращению грабежей, хулиганств, а также краж В. Краснобаев, Н. Бутылин, М. Башаров, Ф. Чупров, И. Ганин и их товарищи, пришедшие в МУР накануне или во время войны.

Дружный, сплоченный коллектив, который возглавлял К. Рудин, а позже А. Урусов, внес большой вклад в предупреждение правонарушений и укрепление правопорядка в столице в грозные и тяжелые дни Великой Отечественной войны.

Немало славных страниц вписано в историю Московского уголовного розыска и в послевоенные годы. Не случайно МУР иногда расшифровывается как служба Мужества, Умения и Расчета.

Довольно продолжительное время в столице и области орудовала дерзкая, осторожная и ловкая шайка грабителей Митина. Описание похождений этой преступной группы едва вместилось в 14 томов уголовного дела. Восемь человек убиты, три тяжело ранены, более десяти получили серьезные психические расстройства и потеряли трудоспособность, свыше 300 тысяч рублей ущерба, причиненного государству, — таков преступный баланс этой шайки грабителей.

Чтобы запутать следы, злоумышленники орудовали в разных районах Москвы и области. В ограблениях никогда не участвовало больше трех-четырех членов банды. Причем состав групп часто менялся, а сами преступники постоянно обменивались друг с другом верхней одеждой, головными уборами.

По обрывочным фразам, по разрозненным приметам и другим косвенным уликам сотрудники уголовного розыска вышли на преступников. Остальное было делом техники. Потребовался всего час с небольшим, чтобы арестовать всех основных участников банды, изъять у них оружие и боеприпасы. Без единого выстрела, без лишних свидетелей, хотя операция проводилась днем и в довольно людном месте.

На бандитской группе Митина, ликвидированной в 1953 году, московская милиция, по существу, поставила последний крест даже на единичных попытках возрождения профессиональной преступности в ее прежнем виде.

Давно изменился характер правонарушений в нашей стране. Стали иными формы и методы борьбы с преступлениями. Они дополнились широкой профилактикой, опорой на общественность, активным использованием научно-технических средств.

Времена сыщиков-одиночек ушли в прошлое. Теперь успех дела решает коллективный труд людей разных профессий — юристов и инженеров, педагогов и экономистов, врачей и химиков. Все сотрудники МУРа имеют высшее и среднее специальное образование. Но и их знаний подчас не хватает. Муровцы все чаще и чаще призывают на помощь физику, химию, биологию, электронику, баллистику и другие науки. Но самые верные и надежные их помощники — советские люди. В этом сила и главный секрет быстрого разоблачения самых искусных преступников.

История криминалистики еще не знает ни одного злоумышленника, который не оставил бы после себя следов своего грязного дела.

Менее месяца заняла одна из крупнейших по своим масштабам за все послевоенные годы операция уголовного розыска по установлению личности, розыску и задержанию опасного преступника — грабителя и убийцы Ионесяна. При ограблении квартир в Москве и Иванове он действовал на манер героев детективных фильмов — в перчатках. Но, как ни осторожничал преступник, сотрудники МУРа обнаружили целый ряд его следов, которые помогли быстро установить личность грабителя и полностью изобличить его.

20 декабря 1963 года Ионесян совершил первое преступление — убил двенадцатилетнего мальчика, а уже на следующий день был изготовлен фоторобот — примерное фотоизображение преступника. Еще через пару дней сотни работников милиции и активистов знали приметы убийцы. В поиск преступника включились наряду с работниками милиции и прокуратуры дружинники, общественники, многие жители столицы, ряда городов, пристанционных поселков и сел. А он, чувствуя неотвратимость возмездия, метался как зверь, петлял и всячески запутывал следы. Спасаясь бегством из Москвы после очередного преступления, он на такси, а затем на трамвае и автобусе добрался до станции Голутвин.

Тут сел на электричку, доехал до Рязани, отсюда пригородным поездом добрался до Рузаевки. Выждал какое-то время и сел в поезд Харьков — Казань.

План бегства преступник продумал до мелочей. Он полагал, что ему удастся незаметно бежать из столицы, кружным путем добраться до Казани и здесь отсидеться, пока все утихнет. В Казань Ионесян, как и наметил, прибыл 12 января 1964 года, за час до прихода московского поезда, которым должна была приехать его сообщница. Но встретиться им пришлось уже на очной ставке в МУРе.

В настоящее время практически нет преступлений, которые невозможно было бы быстро раскрыть при нынешнем уровне развития криминалистики и профессионального мастерства работников уголовного розыска, следователей, какими бы загадочными ни казались эти преступления.

В один из мартовских дней 1968 года две студентки Московского энергетического института вышли на перерыв между лекциями, оставив в аудитории учебники, тетради, сумочки, и больше не вернулись. На следующий день их трупы были найдены на чердаке учебного корпуса института. Тут же был обнаружен отрезок чугунной трубы со следами крови, а на нем отпечатки среднего и безымянного пальцев правой руки человека. И это, по существу, все.

Сразу же возникла масса недоуменных вопросов. Сотрудникам уголовного розыска, следователям, криминалистам пришлось провести колоссальную работу, чтобы ответить на все вопросы этого довольно странного поначалу преступления. Некоторое приблизительное представление об объеме проделанной работы дают две такие цифры: по делу было проведено 40 криминалистических, биологических, химических и иных экспертиз, опрошено свыше трех тысяч студентов, преподавателей института и граждан, проживающих в районе МЭИ! Но это лишь часть, причем незначительная часть, мероприятий, предпринятых сотрудниками милиции в процессе раскрытия убийства девушек.

Как и в подавляющем большинстве серьезных дел, раскрытием которых занимался МУР, преступник был изобличен и понес заслуженную кару.

Ныне научно-технические методы и средства применяются практически при раскрытии каждого серьезного преступления.

Ведя непримиримую борьбу с преступниками, изобличая виновных, муровцам приходится подчас защищать невиновных, снимать подозрение с людей, необоснованно заподозренных в неблаговидных делах.

Как-то из Управления городского транспорта в МУР поступило сообщение о том, что в последнее время в автобусах и троллейбусах из автоматических касс стали пропадать кассеты с деньгами. Подозрение прежде всего пало на тех, кто имел доступ к кассетам, — на водителей. Однако, внимательно проанализировав все материалы этого дела, муровцы установили, что кражи совершаются, как правило, вечером на конечных станциях, когда водители оставляют свои машины, чтобы сделать отметку у диспетчера, выпить стакан чаю или просто переждать несколько минут, пока по расписанию подойдет время выезда в очередной рейс.

Были намечены и осуществлены несколько оперативно-розыскных комбинаций, в результате которых напали на след преступников. Однако долгое время не могли найти ни одной кассеты из тех, которые преступники изъяли из касс. Помог миноискатель. С его помощью в разных местах города извлекли из-под сугробов около двадцати опустошенных преступниками кассет. Вскоре все жулики были арестованы. Подозрение в причастности к кражам водителей было снято.

...Ушли на заслуженный отдых представители старой гвардии МУРа. Те, кто самоотверженно нес службу по охране правопорядка и борьбе с преступностью в Москве в трудные двадцатые и тридцатые годы. Ветеранами стали уже те сотрудники, которые пришли в МУР в период Великой Отечественной войны. Даже из тех, кто начинал свою службу на Петровке, 38 в первые послевоенные годы, остались в строю единицы. Но славные боевые традиции Московского уголовного розыска, этого аванпоста, кузницы квалифицированных кадров угро, живут и приумножаются. Каждодневный, подчас незаметный подвиг солдат порядка с Петровки, 38 продолжается.