Угроза тьмы

Глава 12

— Ну, ну, — сказал Лофтус, широко улыбаясь, — вот это путешествие, скажу я вам.

Закопченный, в разорванной и испачканной одежде, он сидел в кресле в своей квартире, глядя на жену. Она настолько была потрясена его внешним видом, что даже не стала возмущаться, когда он плюхнулся в кресло, ничем не прикрыв его.

Майк и Хэммонд тоже были тут, Мандино находился в спальне. Он так и не произнес ни звука за все время.

— Вид у тебя ужасный, — сказала Кристина, но в глазах у нее было облегчение.

— Как Памела? — спросил Лофтус.

— Спит все время. Но сейчас она возможно уже проснулась. Позвать ее сюда?

— Я сам схожу к ней.

Он тихонько приоткрыл дверь в спальню. Памела все еще спокойно спала. Только теперь Лофтус по-настоящему рассмотрев ее: она была и впрямь очень хороша.

Мандино тем временем находился в отведенной ему комнате. Когда Лофтус повернул ручку двери, к нему обратилось бледное, закопченное лицо, печаль на котором была беспредельной.

— Это Лофтус.

— Я так и думал.

— Как вы себя чувствуете?

— Сам не знаю. Все погибло, все решительно, даже мои книги. — Он нахмурился, потом лицо его странно изменилось, и он вдруг резко спросил: — Лофтус! Что вы сказали о ней?

— Она в полной безопасности и находится в этой квартире.

— Здесь? — недоверчиво переспросил Мандино. — Вы… вы понимаете, что говорите? Памела… здесь?!

— Она спит. Но вскоре она уже будет с вами. Вы теперь оба в безопасности. Бренн больше не сможет причинить вам вреда.

Встреча Памелы с отцом была подготовлена Кристиной с женской чуткостью и заботой. Никто в доме не был свидетелем этой сцены. Лофтус отправился к Крэйгу и описал ему все события этого длинного дня. Из Чизвика сообщили, что пожар потушен и никаких человеческих останков не обнаружено. Бренн словно сквозь землю провалился.

Лофтусу трудно было справляться без Крэйга. Мандино передал ему список промышленных компаний, акционером которых был Бренн, но не знал, как поступить, пока не проконсультируется с Хэммондом, с которым пока никак не мог связаться. Была и другая проблема: как поступить с Памелой и Мандино, ведь не могли же они вечно оставаться у него в квартире. Их необходимо было надежно охранять. Кроме того, ему нужно было допросить их, но подходящий момент еще не наступил.

Майк и Хэммонд отправились в Уокинг повидать Карутеро и Хартли. Им ничего не было известно о событиях в Лидден-хаусе, кроме того, что профессор прозрел, а Лофтус хотел иметь подробный отчет. Форбсон получил распоряжение завладеть порцией целебного эликсира, и Лофтус не сомневался, что это задание будет выполнено.

Карутеро как будто примирился со своей слепотой и приспособился к ней. Он на ощупь расхаживал по гостинице, и голос его звучал по-прежнему весело. Но на глазах у Марты каждый раз, когда она его видела, появлялись слезы. Джиму Дэйлу нечего было сказать.

Ундерспун покинул гостиницу в день достопамятной встречи с Лофтусом и больше сюда не возвращался. Свой багаж он оставил тут, все сундуки и чемоданы были обысканы, но без всякого результата. За гостиницей постоянно наблюдали несколько агентов Отдела, но не происходило ничего такого, что могло бы привлечь их внимание.

Хэммонд с Майком отправились в Лидден-хаус. Джулия увидела их в окно, и сама открыла им дверь.

— Как дела? — спросил Хэммонд.

— Отлично! О… Майк!

— Вернулся живой и невредимый, — сказал Майк, усмехаясь. — Поздравления необязательны.

— Это просто чудесно, — объявила Джулия. — Я провела все утро, пытаясь убедить папу, что теперь, когда он поправился, ему необходимо поехать отдыхать. Это для него сейчас самое важное. Попробуйте уговорить его.

— Думаю, это правильная мысль, — согласился Хэммонд. — Я бы хотел поговорить с ним. Можно мне подняться?

— Ну, конечно. А ты, Майк?

— Предоставляю это начальству.

— Единственно, что меня сейчас беспокоит, — сказала Джулия, когда они остались одни, — это исчезновение того человека, которого удалось нанять миссис Макферлейн. Он был так полезен в доме.

— О! — сказал Майк, с трудом подавив удивление. — Что это за человек?

— Безропотный и работящий, как вол. Миссис Макферлейн видела его сегодня утром, а потом он как будто пошел в деревню и с тех пор его больше никто не видел. Может быть, он просто решил устроить себе выходной на один день. — И Джулия заговорила о чем-то другом.

Вскоре спустился вниз Хэммонд, и они откланялись. Как только они очутились в машине, Майк взволнованно сказал:

— Брус, опять неприятности: исчез Форбсон.

Хэммонд с треском сломал ключ зажигания.

— О, господи! Ему ведь было поручено раздобыть это лекарство. Когда же он исчез?

— Часов в десять, — сказал Майк. — Наши ребята ведь все время поблизости?

— Ну, конечно, — Хэммонд прибавил газ, завернул за угол и окликнул какого-то мужчину, который подрезал кусты.

— Ты Форбсона видел?

— Нет, — ответил агент. — Он не появлялся тут.

— Он исчез из дома около десяти часов. Постарайся выяснить, что сможешь, ладно?

Агент встревоженно кивнул головой.

Когда Хэммонд остановился перед гостиницей, они увидели на дорожке ярко-зеленое чудище, которое Лофтус почему-то именовал автомашиной.

— Он-то зачем здесь? — спросил Майк.

Хэммонд молча поставил машину рядом с машиной Лофтуса и они вошли в холл.

Лофтус восседал на кухне, Марта пристроилась у кухонного стола, Дэйл расположился в единственном кресле, потягивая трубку. Это была приятная мирная сцена.

— Хелло, — приветствовал их Лофтус. — Я подумал, что лучше мне все самому обсудить с Дэйлами. Сейчас, когда у них освободилась комната, они готовы устроить у себя Памелу и ее отца. Они согласны рискнуть, так что все отлично устроилось.

— Хорошо, — безразличным тоном сказал Хэммонд.

— Разве ты не согласен, что это удачная мысль? — с любопытством спросил Лофтус, глядя на Хэммонда.

— Ничего против не имею. Это место не хуже всякого другого, если Дэйлы согласны. Билл, Форбсон исчез. Ты понимаешь, что это значит, не так ли?

Лофтус замер.

— Когда он исчез?

— Несколько часов назад. Я уже распорядился начать поиски, но сомневаюсь, чтобы что-то удалось выяснить. И теперь я не думаю, что удастся найти то, что так важно для нас.

— Что так важно? — с интересом переспросила Марта.

— Образец того лекарства, которое исцелило Хартли, — объяснил Лофтус. — Форбсон наверняка сумел его раздобыть, значит, за ним наблюдали и забрали у него то, что он раздобыл. Что случилось с ним самим, можно только гадать, вопрос только в одном: как это тот, кто напал на него, ухитрился проскользнуть незамеченным мимо наших ребят? Да, мне это решительно не нравится. Но это ничего не меняет в наших планах, — добавил он, выразительно глядя на Марту.

Два часа спустя труп Форбсона был найден в зарослях крыжовника в двухстах ярдах от Лидден-хауса.

— Не понимаю, в чем вы вините себя, — сказал Хэрмолл. — Вы вели себя совершенно правильно.

— Сомневаюсь, — сказал Лофтус. — Ундерспун понимал, что мы будем охотиться за его эликсиром. Мы не подкинули ему фальшивый след, значит, он стал внимательно ко всему присматриваться и очень скоро догадался об истинной роли Форбсона. И устранил его, черт побери! Я бы не колеблясь поставил свою жизнь на карту, чтобы раздобыть для Фавершема немного этого снадобья.

— Не тратьте время на самобичевание, — резко сказал Хэрмолл. — У вас дел более чем достаточно. Во всяком случае кое-чего вы добились: Бренн теперь больше защищается, чем нападает. Новых случаев ослепления не было больше!

— Мы не знаем, что нас ждет впереди, — сказал Лофтус, жуя мундштук от трубки. — Нам так мало известно до сих пор. Простите, сэр, но я чувствую себя очень странно: словно я совершенно беспомощен, никак не могу предвидеть, что может произойти. И все какие-то неожиданности. Зачем, например, Бренн допустил, чтобы мы разыскали Мандино? Почему он сделал такую ошибку?

— Он знал, что Эррол работает на вас?

— Нет. Я это и в самом деле упустил из виду.

— Что вы собираетесь сделать с этим Мандино?

— Мы отвезли его в гостиницу в Уокинге. Он рассказал мне, что они с Бренном не поладили из-за того, что Бренн все время заключал противозаконные сделки. Тогда Бренн ослепил его, а когда Мандино все же перестал выступать против него, он похитил его дочь. Такова история в общих чертах.

— Эта гостиница достаточно надежное убежище?

— Не хуже всякого другого. Карутеро там остается, чтобы все выглядело, как обычно. Там толстая ограда, дом хорошо охраняется и просматривается. К тому же рядом Лидден-хаус и мы надеемся свести Мандино с Хартли в ближайшие дни.

— Понятно. Как насчет тех компаний, к которым имеет отношение Бренн?

— У меня имеется список, я передал его Миллеру в Ярд. Сейчас ведется расследование деятельности этих компаний.

— Известите меня, когда станет что-то известно в этом отношении. Теперь я должен уходить. Вы действовали правильно.

Он исчез за скользящей дверью. Лофтус молча смотрел ему вслед, размышляя о том, что же будет, если он или кто-то еще из членов правительства будет поражен слепотой. Все удовлетворение от того, что он нашел Мандино, растаяло, как дым, осталось только сознание, что Бренн готов был на все пойти, чтобы убить Мандино. Почему же это было так важно? Может быть, Мандино что-то все еще скрывает?

Над каминной полкой замерцал огонек. Лофтус нажал кнопку, и в кабинет вошел Майк Эррол.

— Привет! Все еще размышляете?

— Пытаюсь!

— Интересно, я занимаюсь тем же самым. И мне пришла в голову, как мне кажется, вовсе не плохая мысль. Фергус Грэй… Помнишь его? Один из тех, кто раньше нас очень интересовал, а потом почему-то исчез из нашего поля зрения. Так ведь?

— Отчасти. За ним все время наблюдают, мы знаем, что он недолюбливает своего дядюшку и что у Бренна имеются с ним какие-то дела.

— В ту ночь, когда в доме у Хартли случилось несчастье, он явился туда, притворившись вдребезги пьяным. Но на самом деле он вовсе не был пьян: зачем же он приходил и почему вел себя так странно? Ведь мы этого до сих пор не выяснили.

— Я как-то совершенно упустил это из виду, — задумчиво сказал Лофтус. — Да, конечно, нам необходимо узнать, почему он притворялся пьяным и какова его роль в этом деле. Отправляйся в Уокинг и приведи его в гостиницу сегодня же вечером. Я буду там или Брус будет, если я не смогу.

— Слушаюсь, сэр, — ухмыльнулся Майк и вышел вон.

Лофтус надеялся получить от Памелы еще информацию, но ее рассказ был бесхитростным и откровенным. Три года прошло с тех пор, как ее схватили, и все это время она провела в доме в Сент-Олбани. Там ее подвергли сначала такому жестокому допросу, что она от волнения заболела, рассудок ее помутился.

Только полтора года спустя она стала чувствовать себя лучше, галлюцинации прекратились, но она скрывала от своих мучителей, что день ото дня выздоравливает. Она понимала, что пока они считают ее ненормальной, она в безопасности. Ей предоставляли относительную свободу и обращались с ней в общем не плохо.

— Иногда мне казалось, что Ундерспун с Бренном пытаются выведать, что у меня на уме, — сказала Памела. — Трудно поверить, что я провела там целых три года!

— Да, — сказал Лофтус. — И за все это время вы не пытались отыскать ее, мистер Мандино?

— Много раз пытался, нанимал частных сыщиков, даже и не слишком щепетильных, но обратиться в полицию не смел, так как Бренн предупредил меня, что если я это сделаю, то Памела будет немедленно ослеплена. Вы понимаете, что я не мог так рисковать?

— Понимаю, — медленно сказал Лофтус. — Но, может быть, это не единственная причина? Может быть, Бренн располагал о вас какой-то информацией, которая, если бы вы обратились в полицию, могла бы стоить вам тюремного заключения? — продолжал он, глядя мимо старика на Памелу.

— Никаких других соображений, кроме безопасности моей дочери, у меня не было и быть не могло, — твердо ответил Мандино. — Все мои сделки всегда были честными, и я не боюсь любых проверок. Просто вы не понимаете, что значит быть в моем положении!

— Может быть, и понимаю, — сказал после паузы Лофтус. — Ладно, будем считать этот вопрос решенным. Теперь вы, Памела…

Он стал задавать ей вопросы относительно ее пребывания в Сент-Олбани. Ее пребывание там протекало относительно спокойно, но за ней так тщательно следили, что ни о ком из его обитателей она никаких подробностей не знала. Из внешнего мира она не получала никаких известий, пока не встретилась с Эрролом. Это было все.

Лофтус, хотя и вовсе не удовлетворенный, решил пока что удовольствоваться этим. Вечером он отвез отца с дочерью в Уокинг. Автомобиль Лофтуса охраняли еще две машины с агентами, но путешествие прошло без всяких приключений. Только совсем неподалеку от гостиницы, услышав восклицание Памелы, Лофтус оглянулся и увидел, что по дороге навстречу им идут Майк Эррол и Фергус Грэй. Они шли неторопливо, и, по всей видимости, дружески беседовали.

Лофтус бросил взгляд на Памелу. Она привстала на сидении открытой машины и вперила взгляд в Фергуса Грэя. На лице ее был страх.

— Памела, дорогая, что с тобой? — спросил Мандино.

— Ничего… ничего… Мне показалось, я увидела… увидела одного знакомого.

Она торопливо опустилась на сидение и отвернулась, но Фергус Грэй успел разглядеть ее.

Он остановился, как вкопанный, вглядываясь в проезжавшую машину.

Майк удивленно повернулся к нему.

— Что вы сказали?

— Ничего… э-э-э… ничего, — ответил Фергус Грэй, и, не успел Майк опомниться, как его спутник повернулся и торопливо пошел прочь от гостиницы. Все заметили, как смертельно побледнело его лицо.