Угроза тьмы

Глава 18

— Садитесь, — пригласил Крэйг.

Бренн с минуту поколебался, потом уселся в кресло, пристроившись на краешке. По его голосу Крэйг понял, что Бренн нервничает, ясно было, что прийти сюда его вынудило только отчаянное положение.

— Вы намерены обсудить со мной условия? — спросил он резким тоном.

— Я получил инструкцию выслушать вас и потом сообщить, кому следует. Но я не уполномочен сам принимать решения.

— Но у вас достаточный вес, чтобы решать самому.

— Я использую свои возможности наилучшим образом, — сказал Крэйг. И понимая, что прежде всего необходимо дать возможность Бренну взять себя в руки, он продолжал: — Я могу сказать вам, Бренн, что нам уже известны ваши планы: вы хотите прибрать к рукам всю промышленность по производству искусственных материалов в стране.

— Ну, значит, вы все-таки сообразили. — Крэйг, казалось, нисколько не удивился. — Я один из членов синдиката, который долгие годы стремился к тому, о чем вы сказали. Мы собираемся ввести новые методы производства и получить хорошую прибыль. Богатства наши будут невообразимыми, совершенно фантастическими.

— Они и сейчас довольно велики.

— Мы не заинтересованы во всяких крохах! — воскликнул Бренн. — Мы планировали это очень долго, Крэйг. Мы сможем скупить все компании, сможем занять все директорские кресла. Постепенно добьемся полного контроля над промышленностью синтетики по всей стране. И это не мечты: все продумано очень тщательно. Синтетические материалы скоро станут основой экономики: одежда, мебель, даже здания — и все это будет у нас в руках.

— И тогда… — сказал Крэйг, когда Бренн замолчал.

— Я вижу, вы не верите. Но это правда. И ничто не может остановить нас! Вы уже убедились, что ослепление тех, кто против нас, отличное оружие — потому-то оно и было нам нужно! Оно нам нужно было и для другого: чтобы лишить возможности тех, кто мог разгадать наши планы и формулы, помешать нам добиться своей цели. И потому ослепли те немногие, кто мог бы разобраться в том, что нами изобретено. Сэр Бэзил Хартли, но он теперь один из нас, Джейкоб Беннет, сэр Дуглас Солтер, Арнольд Ригби, Пермиттер и ряд других. Те, кто был для нас наиболее опасен, уже обезврежены, за ними последуют и другие. У нас даже в Америке есть свои агенты, которые готовы выполнить все, что потребуется. И все эти люди стали слепыми только для того, чтобы они не могли увидеть формулы, в которых заключается наше изобретение. Теперь вам понятно, не так ли?

— Да.

Это действительно было так просто и ясно теперь, что он чувствовал себя ошеломленным. Они собирались захватить контроль над основной промышленностью мира, чтобы потом диктовать свою волю индустрии и международной торговле всех стран.

Последствия этого могли быть настолько невероятны, что трудно даже было представить себе их в полном масштабе. А сейчас Бренн собирался сделать какое-то практическое предложение. Словно подслушав его мысли, Бренн вскочил с кресла.

— Ладно, Крэйг! Теперь вы знаете все, что хотели узнать, не так ли? Но какой вам прок от этого? Если вы не выполните наши условия, останетесь слепым до конца дней, к тому же мы сделаем то же самое со всеми, кто стоит у власти. Можете не сомневаться, мы поступим именно так, если только… Если только вы не предоставите нам полную свободу действий, — резко сказал Бренн. — Все те, кто может нам помешать, по-прежнему останутся в беспомощном состоянии. Всякие разговоры о реорганизации экономики должны быть прекращены. Мы будем продолжать свою работу издалека, но наши представители должны иметь полную свободу передвижения и действий. Вот чего мы хотим и мы это получим!

Крэйг глядел на него невидящим взглядом. «Этот человек сумасшедший, — думал он, — иначе он понимал бы, что ни одно правительство не примет таких условий, каковы бы ни были ближайшие последствия».

— Ну, так как же? — медленно спросил Бренн.

— Я доложу.

— У вас и остальных есть на размышление только двадцать четыре часа. После этого мы начнем действовать по-настоящему. Если сейчас я отсюда не выйду свободным, то эти действия начнутся немедленно. Уясните себе это. Если через два часа я не вернусь туда, откуда пришел, то противоядие немедленно будет уничтожено — это и будет наш первый шаг, а после — увидите сами.

Он взял со стула свою шляпу и вышел.

Крэйг слышал, как он открыл парадную дверь, а потом с гулким стуком захлопнул ее за собой.

Прошло не менее получаса, прежде чем зашевелились люди, погребенные под развалинами Лидден-хауса. Первым окончательно пришел в себя Лофтус. Он зажег фонарик, и его слабый луч осветил пористый потолок подвала, осевшие стены и фигуры четырех товарищей по несчастью. Все они, казалось, были без сознания, тяжелая балка придавила ноги Майку Эрролу.

С трудом поднявшись на ноги — его искусственная нога неестественно вывернулась — Лофтус согнулся в три погибели и стал пробираться туда, где лежал Майк.

— Кто это? — раздался чей-то голос.

— Лофтус. Не шевелись, Майк. Сейчас я отодвину балку.

— Я так и знал, что меня придавило. Как вы себя чувствуете?

— Не так уж плохо. Лежи спокойно.

Освободить Майка оказалось не так уж трудно, и вскоре тот уже стоял рядом. У него тоже нашелся фонарик.

Они занялись остальными. Все, кроме Джулии, отделались синяками. Переломов ни у кого не было. Только у девушки плечо было сильно оцарапано гвоздем. Минут через двадцать все уже полностью пришли в себя, только их мурчал кашель из-за висевшей в воздухе пыли.

Вскоре выяснилось, что люк в полу, через который проник в подвал Грэй, почти не завален обломками.

— Попробуем выбраться отсюда, — сказал Лофтус.

Пол и стены туннеля были покрыты скользкой слизью, от сырости и затхлости у всех запершило в горле, и они снова начали кашлять. Слабый луч фонарика Майка едва освещал им путь. Батарейки уже почти совсем сели, и вскоре фонарик мигнул в последний раз.

Когда они очутились в полной темноте, Майк почти сразу же наткнулся на что-то. Он тихонько выругался, а Лофтус засветил свой фонарик: перед ними был завал из камней и кирпичей.

— Ну, теперь мы погибли, — сказал Грэй, нарушив общее молчание. — Ведь эта преграда совсем недалеко от входа. И как раз за ней туннель разветвляется надвое: один боковой проход ведет к саду гостиницы, другой к воротам, через которые выезжают машины. Лучше всего будет вернуться обратно в подвал и там ждать, может быть, нас откопают.

Обратный путь показался более трудным и длинным, они тяжело дышали, время от времени их сотрясали приступы кашля. Вскоре в слабом свете фонарика показалась дверца, через которую они спустились в подвал — за ней тянулся черный коридор.

— Пройдем еще немного, — сказал Лофтус.

Они двинулись вперед, но ярдов через десять проход, и без того узкий и низкий, стал совсем непроходимым. Лофтус снова включил фонарик: вокруг была земля, черная и набухшая сыростью, только над самой его головой виднелась светлая полоска. Он потянулся на цыпочках и, кряхтя от напряжения, дотронулся до нее рукой.

— Похоже на цемент, — сказал он. — Откуда он здесь? И, судя по светлому цвету, положен совсем недавно.

В душе у всех снова затеплилась надежда.

— Слишком толстый слой, — сказал Лофтус. — Майк, попробуй-ка ты своим ножом.

Протиснувшись мимо Лофтуса, Майк принялся скрести землю ножом. Минут через десять под слоем земли обнаружился цементный квадрат, площадью примерно в ярд. Теперь нож оставлял только царапины.

— Неплохо, — тихо сказал Лофтус. — Интересно, насколько толстый этот слой?

— Нам ни за что не пробиться с этим ножичком, — мрачно сказал Грэй.

Лофтус ничего не ответил. После неловкого молчания Джулия вдруг сказала, что, насколько ей помнится, в подвале должен быть какой-то инструмент. И действительно, после недолгих поисков нашлась пара молотков для разбивки угля и кочерга.

Грэй, словно устыдившись своего малодушия, вызвался первым долбить стену. Но долго нельзя было работать среди удушливой пыли, поэтому вскоре Майку пришлось заменить Грэя, а потом за молоток взялся Хэммонд, который почти все время молчал. Через полчаса стало ясно, что это часть прочной стены, по-видимому, во время взрыва основание ее, врытое в мягкую землю, расшаталось. Мужчины принялись яростно подкапываться под стену. Еще час работы прошел совершенно незаметно.

Когда наступила очередь Хэммонда, он едва успел отбросить несколько пригоршней уже совсем мягкой земли, как вдруг испустил вопль. Майк поспешно зажег фонарик и увидел торчащие ноги Бруса, остальная часть его туловища была под землей. Как видно, он провалился в вырытый ими подкоп. Несколько минут спустя он что-то крикнул им, потом ноги исчезли, и в отверстии вместо них показалась его голова.

— Да здесь настоящая шахта!

— Что это мы нашли? — спросил Лофтус.

По очереди, один за другим, они спустились туда, где уже находился Хэммонд. Они очутились в широком туннеле, прорытом относительно недавно. Пол был земляной, но стены и потолок прочно утрамбованы и укреплены деревянными подпорками. В одну сторону туннель тонул в глубокой тьме, но с другой стороны мерцал слабый свет.

Они осторожно двинулись вперед, туннель сворачивал вправо. Как только они повернули за угол, стало ясно, откуда пробивался свет. Перед ними была стеклянная дверь. На фоне матового стекла вырисовывались человеческие фигуры, изнутри раздавался тихий говор.

Туннель шел мимо двери, и Лофтус сделал знак своим спутникам, чтобы они отошли в сторону.

— Брус, ты с Майком лучше отправляйся дальше. Грэй и Джулия пойдут с вами. Только заметьте, как возвращаться обратно, если найдете выход. И будьте начеку. У них, наверное, везде расставлена охрана.

Он подождал, пока они все скрылись из вида, и только тогда подошел к двери. Она не была заперта; как видно, те, кто был внутри, чувствовали себя здесь в полной безопасности. Голосов было не различить, он тихонько приоткрыл дверь и услышал голос Хартли.

— На мой взгляд, это чересчур фантастично. Даже если бы Крэйг и согласился пойти навстречу, его влияния будет недостаточно. Кроме того, Бренн рискует своей безопасностью, и нашей тоже.

Ему ответил сердитый голос Генри:

— Мистер Бренн никогда не ошибается…

— Не мелите чепухи! — взорвался Хартли. — Ошибкой было взрывать дом!

— Больше ничего не оставалось. Если бы Лофтусу и его компании удалось уйти, они бы узнали о нашем проходе в гостиницу. Сейчас по крайней мере они уже больше ничего не узнают. Но я расскажу Бренну, когда он вернется, — добавил он злобно.

— Я и сам кое-что смогу сказать Бренну, когда он вернется, — сказал Хартли.

Наступило молчание.

Лофтус боялся пошевельнуться, чтобы не выдать своего присутствия. Он хотел услышать все, что будет сказано, надеясь, что сумеет дождаться прихода сюда Бренна. В темноте вдруг послышались странные звуки: словно к кто-то приближался, тяжело ковыляя. Лофтус отодвинулся в темноту. В полосе света, падающего из-под двери, появилась фигура мужчины, который шел, сильно хромая. Он подошел к двери, распахнул ее — и Лофтус узнал Джима Дэйла.

После долгой паузы Дэйл произнес:

— Вы — проклятые идиоты! Они выбрались отсюда и, наверное, наткнулись на эту дверь. Сейчас с ними двигаются по проходу их люди, несколько десятков. Я едва успел опустить перегородку, но через полчаса они все равно будут здесь! Собирайтесь! — И, не слушая пытавшегося что-то сказать Хартли, он повелительно продолжал: — Хартли, соберите все, что вам понадобится, особенно бумаги с формулами яда и противоядия. Генри, ты позаботься о наших записях, Макферлейн, приготовьте бомбы — если все будет удачно, пусть они хоть на этот раз взлетят на воздух.

Скривив в усмешке губы, Лофтус толчком распахнул левой рукой дверь, зажав в правой пистолет. Все трое людей, находившихся в маленькой комнате, меблированной как гостиная, не заметили его. Они уставились на разгневанного Дэйла, который стоял спиной к двери.

— Всем оставаться на местах… включая и вас, Дэйл! — негромко сказал Лофтус.

Спина Дэйла напряглась, потом он резко обернулся. Злоба исказила его обычно столь приветливое лицо. Он быстро сунул руку в карман, но Лофтус успел выстрелить первым.