Утопающий во лжи

Глава 7. Незапланированный отдых в лагере Оцева

Когда старый десятник Ирчин только заходил в мою палатку, я сразу почувствовал не осязаемую тревогу. Он как палач перед казнью, приходит только раз в жизни и чаще всего в ее конце. За долгие годы службы сам он на доклад не приходил ни когда, а вызвать его самому не приходилось в виду отсутствие серьезных провинностей в его десятке. Вот и сейчас, зашел, спокойный, я бы даже сказал умиротворенный. А ведь он почувствовал в лагере трех арахнидов под невидимостью. Говоря на частоту, я сам с трудом сдержал порыв бросится атаковать двух диверсантов под скрытом и оказался прав. Кто мог предположить, что будет еще третий с маскировкой более высокого уровня, что даже моих навыков не хватает обнаружить его. Но это не так важно, потому что, моя защита смогла бы сдержать удар, проблема не в этом. Старый десятник приходит и спокойно, словно за ужином в кругу семьи рассказывает последние сплетни из далекого королевства. Какую-то мелочь не стоящую переживаний, сообщает, что пауки поднимутся из катакомб на 2 дня раньше. Тысячи, сотни тысяч, когда небо заслоняют летящие твари так плотно, что не видно света звезды, от одной мысли по телу пробегает холодный озноб. Как он сохраняет спокойствие в такой ситуации, неужели он перестал бояться смерти. Хотя чему удивляться, годы уходят, очков характеристик не хватает. За все годы службы награда в два дополнительных уровня, тут бы и идиот догадался, что вкладываться в старого и опытного солдата никто из начальства не пожелал, а с его 7 единицами интеллекта и подавно.

Был, конечно, соблазн не сообщить остальным сотникам о полученной информации, вдруг старый десятник просто выжил из ума, ведь его наказание это максимум лишение награды за миссию, совсем не то же самое, как может наказать меня Лорд. С другой стороны за долгие годы службы, как обо мне, так и о десятнике Злобном сложилось некоторое мнение, не всегда положительное, но все же, некий запас репутации был. И если сейчас старый десятник тоже не ошибся, моя репутация станет еще выше, а это бывает иногда важней чем вездесущие ОС.

Сообщение ушло по внутренней связи старших офицеров. Из сотников никто не ответил, все ждали реакции тысячника, это уже его прерогатива отреагировать на сообщение разведки. Конечно, доклад содержал много выдуманной информации, что бы возвращение в основной лагерь выглядело более обоснованным. Неприятный опыт предыдущего раза, случившегося много лет назад, был мной учтен. Как все смеялись над десятником, что только не говорили о его предчувствиях, но из той битвы, все кто смеялся из старших офицеров, тот поход так и не пережили. А младшим офицерам уже тогда хватало ума не смеяться над старым десятником.

И вот спустя целый час пришел приказ от тысячника Тарака Кровавого.

— Всем разведывательным сотням организовать подготовку к завершению миссии и начать выдвигаться в центральный лагерь.

Это было конечно хорошо, но отсутствие уточнений от тысячника наводило на крайне неприятные мысли, слишком легко поверил, я даже не использовал все имеющиеся доводы. Неужели он знал и не сообщил. Очень неприятные мысли, как в принципе и ситуация в целом. Сворачивать лагерь сразу же не стал по нескольким причинам. Во-первых, это диверсанты арахнидов, неизвестно что от них можно ожидать. А во-вторых, еще не все мои поисковые отряды вернулись в лагерь, а распылять силы и пытаться вернуть их раньше времени, слишком опасно, как по мне. К тому же, судя по словам старого десятника, время пока еще есть.

Тем же вечером, дождавшись возвращения последнего десятка и приняв под опись найденные трофеи. Приказал всем офицерам и магам прибыть на срочное совещание в мою палатку. Когда последний офицер закрыл за собой полог, довольно роскошной палатки, спросил.

— Десятник Ирчин, что по диспозиции диверсантов.

Все недоуменно начали переглядываться, совершенно не понимая происходящего вокруг.

— Без изменений, только ближайший арахнид невидимка, словно изменил позу. Наверное, лег на брюхо, его высота над полом не выше двух локтей — ответил Ирчин Злобный.

— Всем внимание! Десятникам расположить свои отряды вокруг главной палатки, Хешов на тебе часовые со стен. Всех воинов вернуть в центр лагеря — сказав это, я растворился в воздухе.

Три молнии озарили вечерние сумерки. Отряды только начали формировать кольцо обороны, а я уже успел собрать опыт с трех мертвых сильно обгоревших трупов арахнидов невидимок и вернуться в свою палатку, дальше они справятся и сами. Только и скомандовал.

— Барьеры поднять.

Благо мне удалось немного отдохнуть, после прошедших боев. Не сказать что я сильно вымотался, но побегать определенно пришлось на славу, в отличие от моего отряда. Как раз таки они устали больше в моральном плане. Но все же хотелось в предстоящем бою быть полным сил. Так как неизвестно, сколько воинов арахниды подвели для атаки на лагерь сотника Оцева.

После команды командира, поднять магические барьеры, прошло уже пять минут, а жуки по-прежнему ни как себя не проявляли. Что странно, даже смерть их лазутчиков ни как на это не повлияла. Мы все замерли внутри лагеря, внешний край солдат ощетинился копьями, остальные приготовили луки. Кто-то из второго десятка даже пошутил, мол, должна же была и нам когда-то сопутствовать удача, и возможно именно на наш лагерь не хватило мерзких воинов жуков. Конечно, этот молодой гоблин не знал, что все это время на территории лагеря было трое высокоуровневых лазутчиков под невидимостью. В ином случае ни одной улыбки сейчас на лицах новобранцев найти бы не удалось. Видимо за время пребывания моего отряда в лагере, они успели довольно сильно преувеличить минувшие события. Но он оказался не прав. Жуки все это время просто подтягивали свои силы для одного массированного удара. Лагерь располагался на территории крупного поместья, обнесенного более высоким каменным забором, чем те, что находились поблизости. Поэтому сейчас нас разделяло, по меньшей мере, сотня шагов до ближайших стен или развалин зданий. А внутри магического барьера было без малого семь десятков гоблинов.

Иллюстрация 10. Бесстрашные трудяги арахнидов.

Живая волна пауков устремилась к нам со всех сторон, может, конечно, и показалось, но по моему личному опыту, пауков рабочих было не меньше пяти сотен. Стрелять начали без команды, только первые особи появились над стенами. Пока солдаты отправляли стрелу, за стрелой, десятники отдавали команды магам, когда тем следует применять сильные заклинания. В моем десятке навык огненного шара Леуром был уже потрачен, и он полностью сосредоточился на поддержании магического барьера. Его удар молнии лишь зря потратит манну, убив в лучшем случае два, ну может быть три близко бегущих друг к другу жука.

Полетели первые три огненных шара, огромные толпы плотно бегущих пауков были разорваны на куски, еще большая часть вспыхнула подобно свечам, но более опытные десятники придержали это оружие для действительно опасных противников. И ждать их долго не пришлось. Первые жуки еще только подбегали к поверхности барьера и получали уже удары наших копий, как через стену и главные ворота начали врываться крупные арахниды воины и защитники, в количестве не меньше двадцати. А вот сейчас действительно был момент для применения мощных заклинаний. Огненные шары устремились к новым противникам, пока те еще двигались плотной группой, проходя ворота. Вспышка, вторая, крупных пауков накрывает волна огня. Более слабые воины получают сильные повреждения, а вот из семи арахнидов защитников окончательно погиб только один, от прямого попадания. Да пару воинов еще серьезно ранило, а вот выжившие рванули в нашу сторону с еще большей яростью. С каждым вдохом количество пауков, бьющих по магическому барьеру, становилось все больше. Гоблины, орудуя копьями, просто не успевали реагировать за этой живой волной. Жуки не прекращали громко стрекотать и даже будучи раненным, они голосили только громче. В какой-то момент возникло чувство, что из ушей потекла кровь, но проверить это, просто не было времени. Я уже давно бросил стрельбу из лука, ведь с одной стрелы убить паука было большой удачей, а вот проткнуть головогрудь мощным ударом копья было вполне обычным делом, особенно когда ты стоишь в безопасности магического барьера, и только глупость может заставить тебя покинуть его пределы. Что минутой раньше показал один из солдат из первого десятка, не выпустивший из рук копье, застрявшее в теле паука. Хватило мгновенья, он по инерции наклонился вперед и арахниды не упустили своего шанса, вмиг выдернули его к себе. Ему даже повезло, в такой свалке погиб практически сразу, в другой ситуации могли ранить и только потом съесть живьем. Казалось уже, что сейчас нас раздавят массой, в некоторых местах пауки лежали в три слоя, уткнувшись в барьер своими мертвыми телами и было трудно понять, где арахнид целенаправленно атакует магический барьер, а где в предсмертной агонии бьется в судороге. Но все наши переживания и страхи ушил на второй план, когда Хешов, стоявший чуть выше, наш рьяный интендант, заорал настолько истерично и громко, что все поняли, пришла такая неприятность, по сравнению с которой все предыдущие, попросту лепет слюнявого младенца.

— Господин Оцев, господин, господин — истерично крича, он ворвался в палатку сотника.

К его чести сказать покинул палатку он очень достойно. Вывалившись кубарем сквозь полог. Но своего все же добился. Следом вышел сотник. Но это было подмечено мимолетно, боковым зрением, потому что руки кололи, не переставая живую массу перед собой, а глаза смотрели на правый фланг, ведь не смотреть было нельзя. Тиран Арахнид D ранг уровень 4, высотой в три моих роста, это был действительно жук, огромное тело, мощная головогрудь размером с доброго лютоволка и острейшие жвала, каждое не меньше моего роста в длину. Вот теперь действительно настал момент, когда ничего из нашего оружия не может даже поцарапать его панцирь, что и доказал волшебник из восьмого десятка, который до последнего тянул и не использовал огненный шар. Да взрыв был хорош, но на панцире осталось только ярко красное углубление размером с голову взрослого гоблина. Тиран даже не сбавил шаг. Утешало меня на самом деле, наверное, только, что это был один из немногих арахнидов D ранга, у кого отсутствовала характеристика Интеллект. Он был как боевое животное способное только на выполнение команд. Ожидать от него использование D ранговых умений, однозначно не стоило. И это единственное удерживало гоблинов в строю и не позволяло броситься и убегать, словно толпа безумцев. Конечно же, окружившая орда мелких арахнидов, тоже не позволяла это сделать.

Сотник лениво обвел взглядом происходящее, всего на мгновение, задержав его на Тиране. На лице сотника появилась хищная улыбка. Господин Оцев воспарил на пять локтей над землей, его технологичный экзокостюм переливался слегка видимыми в вечерних сумерках силовыми полями. Возможно, в другой ситуации гоблины раскрыли бы рты в удивлении и восхищении, но энергии в наших защитных барьерах оставалось от силы на четверть от полного объема, поэтому оценить показанную мощь и величие своего командира, могли единицы из рядовых солдат. Сотник неспешно, я бы даже сказал, лениво сформировал крупное ледяное копье, по размеру не уступающее взрослому гоблину, оно сорвалось с огромной скоростью прямо в головогрудь тирану арахнидов. Силы удара не только хватило пробить панцирь, но и погрузить магический снаряд полностью в тело гиганта. Жук сбился с шага и начал замедляться. В этот момент ледяное копье внутри головогруди взорвалось с оглушительным треском. Лапы гиганта подломились, и огромная туша упала на землю, вызвав отчетливую дрожь под ногами. А также придавив своим телом несколько мелких пауков. Господин Оцев удовлетворенно кивнул сам себе, небрежным взмахом отправил десяток огненных шаров по столпившимся вокруг барьера арахнидам. Огненный вал залил все вокруг на несколько вздохов. Огромное количество заживо сгоревших пауков было разбросанно вокруг. Атаковать магическую защиту продолжали единицы. Сотник уже под всеобщим взглядом восхищения, плавно опустился на землю и вернулся в свою палатку. Интендант Хешов сорвался на крик.

— Слава великому сотнику Оцеву! — радостно кричал он.

Ему вторили все гоблины.

— Сотник Оцев, сотник Оцев! — и было в этом крике, и благодарность, и счастье, и сбывшаяся надежна выжить.

По началу, когда последнее сопротивление пауков удалось сломить, радость переполняла простых солдат. Но уже через полчаса монотонной работы по вскрытию тел арахнидов, на предмет их дорогостоящих желез, у многих начало выворачивать желудки наизнанку, в буквальном смысле. Особенно этот запах паленого хитина, не только вызывал тошноту, но и прилично раздражал слизистую глаз, не позволяя внимательно выполнять свою работу. А из-за высоких стен, которые окружали поместье, этот смрад, совсем не хотел выветриваться. Наверное, еще не один день амуниция будет вонять тошнотворным, сладковатым запахом жареных пауков. Еще не меньше двух часов мы добивали подранков, собирали ОС и вырезали трофеи. Многие молодые гоблины набрали новые уровни. Даже мне пришлось трижды сдавать ОС в накопитель. Сложно было в этой массе тел не нарваться на подранка, желающего под конец своей жизни откусить от тебя кусок побольше. В ночной суматохе, доподлинно, невозможно проследить, кто, сколько собрал ОС и я этим воспользовался сполна. Каждый раз, сдавая опыт в накопитель, оставлял себе по 20 ОС. Поэтому когда лагерь был свёрнут и идиоты умудрившиеся получить ранения были поставлены на ноги, у меня было сэкономлено (60/180) ОС. Слово сэкономлено, мне нравилось куда больше, чем украл. Оно заставляло чувствовать себя рачительным хозяином, а не хитрым вором.

Оставшийся путь в центральный лагерь для меня прошел спокойно. А вот для рядовых гоблинов, всё было конечно немного по-другому. Они напряженно вглядывались в темноту почти всю дорогу. И в этом нет ничего удивительного, особенно для тех, кто ничего не понимал в тактике. Для этих трусов опасность была вполне реальна. А ведь на самом деле причин нервничать не было вовсе. Если бы у арахнидов были еще силы, расположенные в достаточной близости от нашей позиции, то они обязательно бросили бы их в предыдущую атаку. Я подозреваю, что наброситься на лагерь сотника, пауки собирались, либо ночью, либо утром, когда разведывательные отряды уйдут на поиски кладок жуков. Но это, опять же, мои умствования, которые могут не иметь ничего общего с мыслями и планами самих арахнидов. Впрочем, во время ночного марша, каких только разговоров не было среди уставших и довольно сильно напуганных гоблинов. Конечно, всех впечатлила та легкость, с которой сотник Оцев уничтожил в одно мгновение тирана арахнидов и почти две сотни более мелких пауков. Но вот уже младшие офицеры прекрасно понимали, как много сил и энергии он на это потратил. И повторить подобное уже не сможет в ближайшее время. Ведь внутренний магический резерв, обычными кристаллами манны быстро не наполнишь, особенно такой большой, как у сотника Оцева.

Когда мы, наконец, добрались до центрального лагеря, где располагался тысячник Тарак Кровавый. Нас очень не приятно удивило, что наша сотня вернулась последней. Когда мы объединились с полусотней Журека, выяснилось, что семь сотен уже стояли здесь, еще до их прибытия. И это было очень странно. Конечно, две сотни располагались здесь постоянно, для безопасности тысячника и руководства миссии. Ведь только Тарак Кровавый мог открыть портал. Не зря же это навык D ранга. Но вот десятники из других сотен с мерзкими ухмылочками спешили похвастаться, что уже довольно давно вернулись в расположение центрального лагеря.

— Это приказ начальства, откуда нам знать причины — словно под копирку повторяли гоблины, но их можно было понять, жить под защитой большого лагеря, ни тоже самое, что слоняться в поисках добычи в глубине руин.

Особенно странно выглядело, что некоторые сотни стояли уже почти седмицу в ожидании открытия портала и отхода в родной мир Асшор. Но это дела старших офицеров, мы свою задачу выполнили. Об остальном пусть думает сотник Оцев.

Мы даже не успели разместиться в палатках, чтобы отдохнуть после ночного бегства, как над лагерем прозвучал сигнал к подготовке возвращения в родной мир Асшор. Как ни странно, так называли мою родину только офицеры армии Лорда. Для простых жителей привычней свой родной мир было называть домом или родиной. Было в этом слове ощущение уюта и безопасности. И в принципе обыватели не часто задумывались о путешествиях по бесконечности между звезд. Жителям городов или пахарям в деревнях, никогда не понять, как мал и незначителен Асшор, в по-настоящему необъятной радуге миров. Возможно это даже к лучшему, деревенщине не стоит знать о всех опасностях, что подстерегают гоблинов в темных уголках даже нашего мира.

Переход был обыденным. Словно мы не бежим, раньше времени поджав хвосты, а вообразив себя победителями, шествуем в этом мире, как на параде и арахниды склоняют головы у наших ног. Это раздражало, так и хотелось остановить всех, пусть подождут здесь еще денек, тогда лица офицеров будут выглядеть более естественно. Ужас и боль поедаемых заживо, куда как больше подойдет лицам этих аристократов. Но это всего лишь усталость и возможно старческая раздражительность, говорит во мне. Главное что я, покидаю это гиблое место, а то, что ни у одного гоблина не повернется язык поблагодарить старого десятника, так к этому привыкаешь с годами, Великий Антерос им судья. За посторонними мыслями подошла очередь моего десятка, проходить в портал. Виденное мной зеркальное марево, уже давно не вызывало юношеского восторга. Пожитки были собраны, палатки и остальной скарб тоже. Широкими рядами по десять гоблинов, мы входили в расплавленное серебро. Миг и тьма этого недружелюбного мира Паккот сменяется ярким светом звезды моего родного дома. Так всегда, когда возвращаешься, что-то приятное разливается на душе. И даже годы не могут этого изменить. Я бы не сказал, что мой мир лучше других, но, наверное, все дело в том, где ты родился. Все привычно и знакомо, это приводит душу в умиротворение. Но полюбоваться нам не дали. Портал перенес нас во двор крепости, и каждая сотня отправилась сдавать выданное оружие и экипировку, если она не принадлежала лично бойцу. В собственности у меня находился только средний доспех и короткий системный меч F ранга. Даже бездонной сумкой за долгие годы службы обзавестись не получилось. Добыча с миссии уже давно была в руках старших офицеров. Теперь счетоводы тысячника проверят отчеты сотников и десятников, сравнят с добычей, поступившей на склады, и передадут табель с процентом положенным каждому офицеру на подпись тысячнику Тараку Кровавому. Нас же отправили в казармы отсыпаться и отъедаться до следующего утра.

Иллюстрация 11. Роскошь, доступная только тысячнику.

Хозяин кабинета хмуро листал отчет прошедшей миссии. Нормы добычи, конечно, были выполнены, но и похвастаться перед Лордом особенно нечем. Как не жаль, но богатых трофеев в мире Паккот не попадалось уже давно. На огромном столе из дорогого пластика, под стать орку ростом в 8 локтей, располагался виртуальный экран. Отображенные таблицы мелькали, сменяя друг друга, повинуясь движению глаз тысячника. Он уже забыл, как давно купил живой вычислитель в одном из отдаленных миров. Это детище техномагического разума экономило ему уйму времени, и даже не малое количество потраченных ОС было на это не жалко. В некоторых мирах Системы их еще называли искинами. Но именование было не важно. Это полуразумное существо считывало информацию в кабинете, практически с любого носителя и систематизировало в личный архив Тарака Кровавого. А главное могло давать прогнозы и анализ, что очень часто выручало тысячника. Прожив не одну сотню лет, он научился ценить изобретения чужих миров, что порой с торицей окупали потраченные на них средства. Его техномагический экзокостюм служил, по меньшей мере, полсотни лет и был вершиной научной мысли какого-то далекого мира. Он не раз спасал его жизнь в самых неожиданных и сложных ситуациях. Или боевые штурмовые дроиды. Вспомнив о них, настроение Тарака Кровавого снова ухудшилось, тогда торговец знатно его обманул, а главное наказать не чистого на руку дельца возможности в ближайшие годы не предвиделось. Вернувшись снова к отчетам, подтверждал, в некоторых позициях уточнял, качество, количество добычи отдельных десятников. И тут он доходит до наградных табелей 7 сотни Оцева Потока.

— Да они совсем с ума выжили — проговорил он зло, продолжая открывать более полную информацию о добытых ресурсах — хотя добыча конечно достойная, более 2000 яиц арахнидов, 23 единицы Е ранговых объектов Системы и это все трофеи одного старого десятника, а еще личная премия за храбрость от полусотника в 10 ОС, и от сотника в 20 ОС.

В итоге лично десятнику Ирчину Злобному насчитывается 128 ОС. И это притом, что средняя награда десятника на этом задании варьируется от 5 до 20 ОС в лучшем случае. А еще эти личные премии.

— Тоже мне, завели моду. По мелочам награждать в размере трех годовых окладов младшего офицера — раздраженно прорычал Тарак Кровавый.