Узнай меня

Глава 1. Михаил

- Это точно он? Всё проверили? – спросил я сухо.

Пальцы свободной руки свело от усилия, с которым я стиснул руль.

- Да, шеф. Глухая заброшенная деревня: из восьми целых домов только в двух можно жить. Но один из них, похоже, для кого-то дача, а вот во втором есть намек на то, что там кто-то прячется. Вытравить крота? - ответил парень. Голос его казался тише и спокойнее обычного. Атмосфера засады успокаивала даже пылкий нрав моего главного бойца.

- Нет. Я сам им займусь. Скинь мне точные координаты.

- Понял, - коротко бросил парень в ответ.

Звонок был прерван.

Откинувшись на спинку кресла, вдавил педаль газа в пол.

Наконец-то. Я ждал этого дня два года. Блюдо, что принято подавать холодным, остыло настолько, что превратилось в глыбу льда, которую я намерен разбить об голову ублюдка, убившего моего сына.

Всего одна пуля, пущенная в лоб его сынку, сможет ослабить боль, снедающую меня все эти годы.

Всего одна пуля, и я увижу, как ублюдок без чести и достоинства будет грызть землю и молиться всем богам, как это когда-то делал я.

Всего одна пуля способна поставить точку в обещании данному мной сыну.

Я отомщу.

Деревня, в которой прятался мелкий трусливый крот - сынок Луневича, находилась почти за сотню километров от города. Какого хрена он не спрятал его где-нибудь заграницей? Не хватило связей и денег? Или настолько уверен в своей неприкосновенности?

Проехав небольшую лесополосу перед деревней, услышал автоматную очередь. Стая ворон, взмывшая в небо, указала на место, в котором велся огонь.

- Какого…?!

Снова педаль газа в пол. Трое моих пацанов встречали меня с автоматами наперевес. Дом напротив был изрешечен, ни одного целого окна не осталось.

- Какого хрена?! – вышел я из машины, едва остановившись напротив них. – Я сказал – не трогать!

- Там в окне… - начал оправдываться сопляк, пятясь.

- Что там в окне? – рявкнул я, заставив вздрогнуть всех троих.

- …тень, - едва слышно ответил дебил с автоматом.

- Долбоёбы! – выхватил у ближе всех стоящего автомат и пошёл в дом.

Всё пошло совсем не так, как я думал. Не так, как мне хотелось бы.

Я должен был видеть глаза этого ублюдка в момент, когда в его лоб прилетит пуля. Он должен был знать, за что и «благодаря» кому повторяет путь моего сына.

- Шеф, - прилетело мне неуверенное в спину от следующих за мной пацанов. – Вдруг, он ещё жив…

- Для вас же лучше. Иначе придется пристрелить всех вас.

Влез в окно первым. Следом мои парни, которые предпочитали держаться от меня на расстоянии, понимая, что босс с автоматом в руках шутить на умеет.

- Шеф…

- Заткнулись! – рявкнул я, прислушиваясь.

Следов ублюдка или хотя бы его крови не было видно нигде. Только обломки мебели и штукатурка на полу.

Либо его здесь и не было, либо говнюк успел спрятаться.

- Двое – на периметр, - отдал я короткую команду, разглядывая очередную комнату.

Быстрые шаги пронеслись по деревянному полу и затихли.

Пройдя все комнаты, опустил автомат, поняв, что сопляк ускользнул. В следующий раз найти его будет еще сложнее. Я упустил его дважды, и с каждым разом он прятался всё лучше.

В холодильнике свежие продукты. На дне простреленного чайника еще горячая вода. Пролитый кофе.

Под подошвой берцев хрустело стекло. На одной из стен увидел прикрепленную к ней кнопкой выцветшую фотографию Луневича и его ублюдка, которому здесь не больше пяти лет. Мелкий, в шортах и кепке.

- Где ты, сука, есть? – спросил в пустоту. Смял фотографию и швырнул её на пол.

Внезапно откуда-то снизу послышался приглушенный стон.

- Тихо! – шикнул своему пацану, топчущему осколки посуды.

Замерли, прислушиваясь.

Через минуту стон повторился, но был уже едва различим.

Оглядел пол, не понимая, почему звук идет снизу. В мозг ударило холодной дробью, когда среди осколков я увидел большое металлическое кольцо, торчащее из пола.

Здесь есть подвал?!

Естественно, твою мать! Это же старый деревенский дом. В них такого дерьма навалом.

Показав жестом своему бойцу молчать, вручил ему автомат. Почти неслышно подобрался к кольцу, опустился на одно колено и стал медленно открывать крышку.

Никакого сопротивления не последовало. Скорее всего, малец ссыт в углу и просится к папочке.

Открыл крышку шире и заглянул под неё.

В лоб в ту же секунду до боли упёрся холодный металл. Яркие голубые глаза, смотрящие на меня из темноты подвала, горели яростью.

- Не рыпайся, - посоветовал мне тихий женский голос из тьмы.

Девчонка? Какого хрена?!

Глава 2. Луна

Еще раз бегло пробежавшись по выполненному заданию, отправила его на электронную почту преподавателя. Захлопнула крышку ноута и устало потерла глаза. Этот семестр выжал из меня все соки, а ведь это всего лишь конец второго курса и, вроде как, основные проблемы и затыки должны были начаться на год позже. Но тут, похоже, туповата я, либо, всё же, напряжение последних лет основательно меня истощило и дожимает последние капли энтузиазма.

Вышла из-за рабочего стола, спрятал ноги в домашних тапочках и прошлепала в кухню, где включила чайник. Насыпала себе побольше растворимого кофе в кружку, опустив голову и оперевшись ладонями о старый буфет, терпеливо ждала, когда кнопка чайника щелкнет. Горячий напиток, молоко и сахар. Два глотка, и можно продолжать жизнь тихим изгоем в деревне, в которой нет даже крыс. Даже электричество подведено только к двум домам: моему и к дому на другом конце деревни, в котором я еще ни разу никого не видела.

Прихватив с собой кружку, подошла к окну и поднесла кофе к губам.

- Что за…?! - внутри всё похолодело.

Рука с кофе дрогнула и расплескала напиток.

Трое упырей, одетых так, словно сбежали с тренировочной базы спецназа, плохо делали вид, что прятались за кустами сирени напротив моего дома. Автоматы в их руках свидетельствовали о том, что визит их не носил дружественный оттенок. Один из троицы, словно увидев меня, дернул затвор.

Как сигнальная ракета в нервные окончания была пущена одна единственная задача – бежать. Метнувшись от окна к буфету, машинально оставила на нем кружку. Взяла лежащий рядом с чайником пистолет за секунду до того, как старые стеклянные окна разлетелись от пущенной в них автоматной очереди.

Пластом упала на пол. Прикрывая голову руками от летящих осколков и щепок, доползла до крышки подвала и, приоткрыв его, ввалилась в сырую тьму. Спиной ударилась о ступеньки, пистолет выпал из руки.

Выстрелы стихли так же резко, как начались. Мир вновь погрузился в тишину июньского полудня.

Опираясь руками о старые деревяные полки, приподнялась с земляного пола. С шипением схватилась за левый бок, понимая, что что-то в нем застряло: либо это пуля, либо осколок чего-то, возможно, щепка. На время отключила внимание от боли – её можно перетерпеть, а вот перетерпеть смерть уже не получится.

Нащупала на полке еще один пистолет и заправила его за пояс джинсов, подняла второй. Надела ботинки с ножнами, просто заправив шнурки. Натянула старую кожаную куртку, в карманах которой меня ждали патроны, небольшой рюкзак с деньгами и вещами первой необходимости. Я не ждала, что ко мне придут трое с автоматами, но жизнь научила быть готовой и к этому тоже.

Тяжело втягивая носом затхлый воздух подвала, затаилась и стала прислушиваться к звукам сверху.

Подозрительно тихо. Мертвецки тихо. Похоже, они уверены, что похоронили меня.

Но сверху послышались шаги. Неспешные, настороженные. Несколько человек. Возможно, вся троица.

- Шеф, - один неуверенный голос.

- Заткнулись! – оборвал его холодный мужской голос, которому повиновались.

Ясно. Главный здесь.

Снова шаги. В этот раз в полной тишине. Лишь хруст осколков под подошвами ботинок.

Прикрыла глаза. Вслушалась. Нет, их четверо. Точно четверо.

- Двое – на периметр, - снова этот голос бездушного робота. И снова его приказ выполняется молча и быстро.

Шаги двоих резко оборвались. Остались еще двое. Тем проще для меня. Теперь нужно надеяться на то, что они не вспомнят о наличии подвалов в таких домах. А если нет, то нужно каким-то образом перехватить их главного и сделать своим щитом.

- Где ты, сука, есть? – бормотание низкого голоса совсем рядом.

Дернулась к лестнице, ведущей наверх из подвала, вскинула руки с заряженным пистолетом и стиснула зубы, не сдержав внезапно сорвавшегося с губ стона, когда под ребрами слева вспыхнула боль. Глаза защипало. Дышать казалось невозможным.

- Тихо!

Чёрт! Их главный меня услышал.

Твою мать!

Теперь точно деваться некуда. Я не дам им убить себя раньше, чем в башку одного из них влетит моя пуля.

Занесла ногу на ступеньку, и внутренности вновь обожгло острой болью. В этот раз пришлось прикусить рукав кожаной куртки.

Осторожный шаги приблизились к крышке. Неужели он настолько наивен, что думает, что я его не услышу и не увижу через щели в полу?

Шаги оборвались. Шуршание ткани. Тихое, ровное дыхание, с которым меня разделял только старый деревяный пол.

Крышка подвала приоткрылась. Стали видны черные берцы, как у военных.

Крышка подвала открылась чуть шире. Стало видно, что мужик стоял на одном колене. Предложение, блядь, решил сделать?... Черные штаны со множеством карманов обтянули его ноги.

Крышка снова настороженно поползла выше. И в этот раз я решила не мешкать и забить на боль, рвущую внутренности. Резко рванула по ступенькам вверх. Уперлась дулом пистолета в лоб мудилы, в серо-голубых глазах которого не читалось ровным счетом ничего. Он даже не испугался. Возможно, удивился, но это было такой короткой вспышкой, что могло показаться.

- Не рыпайся, - выдавила я сухо, удерживая его взгляд.

Периферийное зрение уловило второго дебила, который запутался в двух автоматах, висящих на нем.

Глава 3. Михаил

- Скажи своему дружку, чтобы положил автоматы на пол, - тихо произнесла девчонка.

Светлые глаза смотрели на меня в упор. В её практически белых волосах виднелась грязь, щепки и паутина. От тяжелого и частого дыхания двигались крылья узкого носа.

- Живее! – её рука с пистолетом дернулась, металлом резануло лоб.

Жестом, не глядя на своего бойца, дал ему команду подчиниться.

В упор смотрел на худую блондинку, которая делала то же самое в ответ, обещая мне одним взглядом, что сожрёт мой кадык на ужин, если я дернусь.

Всё так же глядя мне в глаза, она откинула накрывающую ее крышку подвала, отчего та глухо ударилась о старую кирпичную печь, занимающую половину кухни.

- Шаг назад, - чуть сдавлено сказала девчонка. Поднялась на ступеньку выше, чтобы пистолет не отрывался от моего лба, и поджала губы, задержав при этом дыхание, словно поймав внутренний вопль.

Вышла из подвала и встала ровно напротив меня. Сжала губы до белой нитки. Похоже, она ранена. Вдавливая дуло пистолета мне в башку, натянула свободной рукой рюкзак на плечо.

- Шеф… - начал мой боец едва слышно.

- Лежать! – перебила его девчонка. – Мордой в пол, руки за голову. Живо!

Никто не пошевелился. Пацан остался стоять и ждать команду о дальнейших действиях.

- Лежать, - повторила она с нажимом, удерживая внимание исключительно на моих глазах.

Вела она себя хладнокровно. Оружие держала уверено, рука не дрожала.

Кто она? Почему здесь, в доме, где должен прятаться сопляк Луневича?

Девка сопляка? Скорее всего. В таком случае становится понятным, откуда у нее пистолет и такая непоколебимость действий. Если мелкий ублюдок ушел недалеко от своего отца, то мораль у него на нуле, жажда крови – в приоритете. И девку он себе выбрал под стать.

Я с легкостью могу сломать ее парой резких движений. Эта шлюшка даже моргнуть не успеет, как, встав на колени, обхватит дуло пистолета губами и станет смотреть на меня как на бога.

Но она может быть полезна. Её вера в собственное превосходство может сыграть мне на руку, когда она сама приведет меня к ублюдку, думая, что делает подарок ему. Но она понятия не имеет, какой подарок ем самым сделает мне.

- Делай, как она сказала, - ровным тоном отдал приказ бойцу.

Не сразу, но он подчинился. Уткнувшись лицом в пол, он сложил ладони на затылок. Злился, но благоразумно молчал.

- Руки за спину, - теперь девчонка приказывала мне.

Молча послушался.

Толкнув в плечо, она зашла мне за спину. Через несколько секунд запястий коснулся холод.

Наручники? Остались от игрищ с ублюдком?

Что ж, позабавься еще немного, сучка. Дядя разрешает.

Пистолет уперся в шею. Больно, но терпимо.

- А теперь… - девка шумно сглотнула и сделала резкий вдох, затем задержав на секунду дыхание. Точно ранена и пытается скрыть боль. Значит, скоро отключится или вообще сдохнет. Первый вариант был бы уместнее. - …теперь иди к выходу. Медленно.

Мягко, но настойчиво надавила мне ладонью между лопаток.

Двинулся в сторону выхода, понимая, что сучка сделала меня своим щитом.

- Скажи тем двум, чтобы бросили оружие и легли рожами в землю, - отдала она очередной приказ, когда мы вышли из дома на крыльцо. Входная дверь хлопнула, а в стороне послышались быстрые шаги приближающихся парней.

Из-за угла выскочили двое. Автоматы наготове, но стоило им увидеть меня в незавидном положении, качнувшим им отрицательно головой, как автоматы оказались опущены.

- Ну! – давление дула на шею усилилось.

- Ребят, - обратился к пацанам с расслабленной полуулыбкой. Они должны понимать, что всё идёт так, как должно. – Оружие в сторону и мордами в землю.

- Шеф…

- Живее, - надавил холодной интонацией.

Нехотя, с нескрываемым раздражением, пацаны сделали как было велено.

- Где твоя машина? – прикрываясь мной, сучка спустилась с крыльца.

- За той черемухой.

Приходилось идти спиной вперед или боком, чтобы девке было удобнее мной прикрываться.

Удерживая на мушке, она подвела меня к багажнику и открыла его. Развернула лицом к себе.

- Оружие есть? – светлые глаза раскраснелись, будто от непролитых слез.

Больно тебе, тварь? Ну, помучайся. Полезно.

- А ты найди, - бросил я насмешливо.

Лицо ее стало каменным. Сократив между нами расстояние настолько, что еще немного и состоится тесный контакт тел, она ощупала мой торс, прошлась пальцами по поясу штанов. Ничего не нашла. Постучала по карманам и плавно опустилась ниже, ощупывая штанины.

Следил за ней, поймав себя на мысли, что в таком ракурсе, когда ее губы находятся на уровне моих яиц, ей идёт.

Большие глаза смотрели на меня снизу вверх почти покорно. Пухлые чуть распахнутые розовые губы, которым я знал достойное применение, чуть подрагивали в такт дыханию.

Сучка прощупала меня до самых носков. Плавно поднялась и зацепила ладонью яйца, резко из сжав.

Стиснул челюсти, со свистом втянул носом воздух.

- Чисто, - выплюнула девка сурово и кивком головы указала в багажник. – Ложись.

- Я бы и в салоне неплохо смотрелся, - коротко усмехнулся.

Кажется, она хотела закатить глаза. Но вместо этого в мои яйца прилетело острое колено. Резкая боль заставила сложиться пополам и жадно хватать ртом воздух.

Не медля, сучка отошла чуть в сторону и с силой пнула меня в бок подошвой ботинка, отчего я, не в состоянии поймать равновесие из-за боли, докатившейся до желудка, и скованных за спиной рук, завалился в багажник.

- Повыебываешься пару часов здесь, - бросила она напоследок и захлопнула багажник, погрузив меня в душную тьму.

В следующую секунду хлопнула водительская дверца. Двигатель взревел. Машина с пробуксовкой, разбрасывая гравий, сорвалась с места.

Лишь бы мои долбоёбы не придумали стрелять по машине. Мне придёт мгновенная пизда.

Но выстрелы, все же, последовали. Стреляла девчонка. И стреляла она, либо по моим пацанам, либо по их машине. В любом случае, от преследования отделаться она догадалась.

Глава 4. Луна

Снова бросила взгляд в зеркало заднего вида. Хвоста не было и пока не будет. С простреленными колесами те дебилы вряд ли меня догонят. Я это понимала, но страх, гуляющий по позвонкам, заставлял периодически мыслить иррационально и совершать лишние действия и жесты – очередной взгляд в зеркало заднего вида.

Левый бок резало болью. Приходилось сидеть, почти не двигая торсом, чтобы не потревожить рану, в которой, однозначно, что-то застряло. Остановиться, чтобы посмотреть, я не могла. Всё тот же страх гнал меня как можно дальше от дома, в котором меня чуть не размазали по стенам автоматной очередью.

Еще этот мужик, который снова ведет себя подозрительно, просто тихо полеживая в багажнике, будто на пляже загорает. Любой другой кричал бы и бился, а этот …Терминатор гребаный. Он мог бы с легкостью обезоружить меня уже в тот момент, когда я выходила из подвала, затем он мог это сделать, когда я надевала на него наручники, и затем у багажника машины. Но не сделал. Какого хрена? Или он только с виду кажется мужиком с умом и опытом, а на деле дегенерат, каких поискать?

Плевать. Подержу пару дней рядом, а потом скину его, когда станет понятно, что за мной нет хвоста и мне больше не нужен двухметровый щит.

И снова глухая деревня, снова под колесами шуршит гравий. Здесь жилых домов побольше. Возможно, здесь спрятаться выйдет получше, потому что дебилам с автоматами придется перебрать несколько вариантов, прежде чем меня найти. Но тут их будет разочарование, потому что я исчезну на первом же их промахе.

Остановила черную иномарку у старого дома, обросшего сиренью. Не заглушая двигатель, покинула салон. Стискивая зубы из-за острой боли в боку, открыла деревянные ворота с потрескавшейся на них зеленой краской. Следом – ветхий гараж.

Все еще движимая адреналином, загнала тачку в гараж, закрыла ворота и ставни на окнах, чтобы местные жители не озадачились появлением новенького в их дыре.

Выломала у старого крыльца ступеньку, под которой меня ждал ключ от дома и пачка денег, в которой сейчас не было необходимости, но лишней она не будет. Открыла дом, проверила, что всё чисто и только после этого вернулась в гараж, где в вечерних сумерках открыла багажник.

- Ты ебанутая?! – тут же бросился на меня с рёвом мужик, которому, похоже, было не очень комфортно трястись во тьме багажника почти пять часов.

- Закрой рот, - приставила к его лбу дуло пистолета. – И молча иди туда, куда скажу.

- Я убью тебя, - пообещал он, глядя мне в глаза с яростью и ненавистью.

- Ты далеко не первый, кто хочет это сделать, - процедила я сквозь зубы. – И как видишь, у всех у вас нихрена кроме угроз не получается. А теперь захлопни варежку и быстро в дом.

Еще несколько долгих секунд он смотрела на меня глазами, в которых отчетливо читалось, что он жаждет порвать меня на мелкие кусочки, но его снова что-то сдерживает.

Хромая, под мои прицелом, мужик доковылял до дома, взобрался по высокому крыльцу и, застыв в затхлой прихожей, дождался, когда я толкну его в нужном направлении – на стул с высокой спинкой, на котором ему в наручниках будет очень комфортно проводить всю эту ночь.

Усадив упыря, попятилась назад, продолжая удерживать его на мушке. Сил терпеть боль уже не осталось. Я чувствовала, как майка пропиталась кровью и липла к коже. Мужик тоже заметил, что я ранена, и губы его исказил хищный оскал. Он как гребаный комодский варан, который впрыскивает своей жертве яд и просто следует за ней, ожидая, когда ту парализует или она вырубится.

Сняла с плеч рюкзак и оставила его на старом диване. Продолжая пятиться, оказалась в кухне и остановилась только тогда, когда уперлась задом в острый угол. Обернулась – обычный деревенский умывальник. Ведро для слива на месте. Даже вода в бачке была. Старый добрый Штырь предусмотрел, похоже, вообще всё. Значит, и аптечка здесь тоже должна быть припрятана.

Глава 5. Михаил

Я сверну ей шею!

Напихаю её же волосы ей в глотку и сыграю её башкой в футбол!

Сука!

Нога и рука, да, и вообще, полностью вся правая сторона отнялась и едва двигалась. Ощущение того, что под кожей бегают тысячи муравьёв, не давало сидеть на месте спокойно.

Глядя на то, как эта тощая сучка тряслась над грязной раковиной, не имел никакого другого желания, кроме как утопить ее в старом умывальнике. Но нужно потерпеть. Скорее всего, через час-другой в этот дом приедет нужный мне ублюдок, и можно будет со спокойной душой положить эту парочку в одну яму. Осталось только дождаться этой минуты.

А пока белобрысая сучка, удерживая в руке пистолет, оперлась ладонями о края раковины и тяжело дышала над ней. Ранило её не хило, но, скорее всего, не смертельно. К сожалению. Можно было бы забрать у нее оружие и вырубить, чтобы не нервировала, но сейчас она – загнанный в угол зверёк, который к тому же ранен, и рука ее может в какой-то момент дёрнуться так, что случайная пуля влетит мне между бровей.

Пусть еще немного похлебает власти. Один хрен, скоро вырубится.

Глянув на меня еще раз, она положила ствол на придвинутую к раковине табуретку так, чтобы в любой момент его можно было схватить и выстрелить. С трудом выпрямилась и стянула с плеч кожаную куртку, уронила её у ног. Кровавое пятно окрасило светлую майку настолько, что можно было ее выжимать.

Точно вырубится.

Девчонка не плакала, но дышала тяжело и часто. Собранная. Может, работает или работала в охране младшего или старшего из ублюдков, пока тот, что меньше, её не трахнул.

Задрала майку. На бледной коже плоского живота кровь выглядела еще ярче, чем на ткани.

- Сука! – шепнула она озлобленно.

Бросила быстрый взгляд на меня и снова вернулась к ране.

Даже я видел, как из её левого бока торчала какая-то щепка. Больно, должно быть, пиздец как.

Потянувшись рукой за умывальник, достала оттуда небольшую красную аптечку.

Удивился. Либо она предусмотрела и такой вариант развития событий, либо ей кто-то очень сильно помогает, а это значит, что этот «кто-то» очень скоро будет здесь, что очень сильно сыграет мне на руку.

Девчонка выудила из аптечки перекись, вату, бинт, пластырь и какой-то тюбик. Упаковку с бинтом сразу зажала в зубах. Ладонь одной руки прижала рядом с торчащей щепкой, а пальцами другой – резко вырвала щепку на вдохе.

А она шарит – так менее болезненно.

Окровавленный кусок дерева упал в раковину. Сучка задышала глубоко и рвано, отшвырнула бинт и сразу облила рану перекисью, собирая излишки ватой. Очистила рану и склеила её края какой-то прозрачной хренью из тюбика. Сверху налепила пластырь.

Побледнела настолько, что казалось белее старой печки за ней. Но снова не проронила ни слезинки.

Оперевшись руками о края раковины, отдышалась. Снова посмотрела на меня из завесы светлых волос и сделала шаг в комнату, чтобы взять свой рюкзак. Достала из него какой-то кусок ткани и положила его рядом с пистолетом на табуретке. Еще раз глянув на меня, повернулась боком и внезапно сняла окровавленную майку.

Не испытывая какого-либо стыда или стеснения, не пытаясь хоть немного прикрыть обнаженную грудь, девчонка расправила кусок ткани, которым оказалась новая чистая майка. Снова посмотрела на меня, пока я скользил взглядом по профилю её белой груди с острым розовым соском.

Надела майку, расправила ее по фигуре и, взяв пистолет с табуретки, вялой походкой вошла в комнату, в которой сидел на стуле я. На ногах она держалась паршиво. Проехав столько часов с щепкой в бочине, боясь, должно быть, погони, если на вырвала ее раньше, она с трудом удерживала себя в сознании.

Грузно опустившись на диван напротив, достала из рюкзака бутылку с соком. Трясущими руками кое-как открутила крышку и отпила пару глотков.

Снова посмотрела на меня. Плавно прошлась взглядом от берцев до лица.

- Мент или военный? – короткий вопрос слабым голосом.

В ответ улыбнулся ей лишь уголком губ. Пусть сама гадает. Секунд пять, пока не вырубится.

Молча наблюдал за ней, видя, как её веки тяжелеют и как усиленно она борется с этим состоянием. Тонкая рука с пистолетом, нацеленным на меня, ослабла и сползла с колена. Яркие голубые глаза потеряли осмысленность и вовсе закрылись. Белобрысая башка откинулась назад.

Моя похитительница вырубилась.

Еще несколько минут молча наблюдал за ней, мысленно прикидывая, насколько глубок её сон и вынырнет ли она обратно.

Натянувшие тонкую белую ткань острые вершинки груди были направлены на меня. Скорее всего, ее морозит. Я бы побыл джентльменом и укрыл юную леди пледом или ещё чем, но, так уж вышло, что сейчас мы оба находимся не в тех ролях, в каких могли бы быть, не случись всей это хрени.

Узкая грудная клетка поднималась и опускалась от обычного дыхания спящего человека.

Встал со стула. Наблюдая за сучкой, что придумала поспать с заряженным стволом напротив человека ею похищенного, согнулся и перешагнул через руки, которые были в наручниках.

Теперь, когда руки впереди, даже если эта тварь проснётся, я смогу её вырубить настолько быстро, что она даже и не вспомнит, что просыпалась. Если, конечно, вообще, сможет проснуться в следующий раз.

Неспеша подошёл к девчонке, склонился к ней, прислушиваясь к тихому дыханию.

Приоткрытые чуть пухлые губы явно нуждались во влаге. Облизать или плюнуть?

Сама справится.

Скользнул взглядом ниже: , по длинной шее, четким ключицам, тонкой светлой коже, выпирающим вершинкам груди, пока не остановился у нижнего края майки.

На всякий случай, забрал из её руки пистолет и только после этого задрал майку, чтобы проверить рану: залепила она её хорошо, кровь нигде не проступила и, похоже, не проступит. Если, конечно, девчонка ограничится минимумом движений ближайшие пару дней, что попросту невозможно, так как она в бегах. И неизвестно, сколько еще будет бегать, пока её найдёт выродок Луневича.

Глава 6. Луна

Короткие вибрации старого кнопочного телефона в заднем кармане джинсов одна за другой вытянули меня из внезапно обрушившейся на мгновение тьмы.

Распахнула глаза. Мужик так и сидел напротив меня на стуле, со сцепленными за спиной руками.

Похоже, вырубилась я чуть больше, чем на мгновение. Уже почти стемнело. В полумраке комнаты в свете единственного окна, в котором ставни были сломаны, был виден только мужской силуэт и блеск глаз, взгляд которых был точно направлен на меня.

Дёрнула рукой, но не обнаружила в ней пистолета. Паника волной прокатилась по телу, но быстро схлынула, когда оружие оказалось лежащим на диване рядом со мной. Обхватила рукоять. Прохлада металла подействовала успокаивающе. Сразу проверила магазин. Всё на месте.

Шумно выдохнув, подалась вперед и тут же вспомнила о ране в боку, когда болью прострелило всё туловище.

- Чёрт! – ругнулась себе под нос и снова откинулась на спинку старого дивана, пропахшего пылью и мышами.

Задрала майку, но, к счастью, не обнаружила следов крови на пластыре и вокруг него. Рану я закрыла хорошо.

Чуть приподняв ягодицу, достала телефон из заднего кармана джинсов. Четыре входящих смс-сообщения:

«Турбаза Снежная. 7 дом на отшибе. Снят на три дня. Вселяйся на рассвете»

«Ключ оставлю под крыльцом. Нормальная аптечка и шмот уже в доме»

«Машину скинь перед турбазой. Уберу»

«Мужика пока держи при себе. Может пригодиться»

Умник сраный. Можно подумать, что мне очень удобно, будучи раненной, таскать с собой двухметровый шкаф, который без слов сворачивает мне шею при каждом взгляде.

Ладно. Хрен с ним. Этот тип реально может еще пригодиться. По крайней мере, ближайшие сутки-двое лучше держать его поближе. Послужит щитом. Заодно есть шанс узнать, кто сделал на меня заказ в этот раз.

- Ссать хочу, - ровный мужской голос нарушил тишину.

- Ссы, - ответила я, не глядя на него. Отложила телефон и устало выдохнула. До рассвета осталось часа четыре. Ехать до турбазы около трёх часов. Нужно перекусить, убрать следы и выдвигаться.

- Не хочешь мне помочь? – спросил мужик с львиной долей насмешки и издёвки.

- Не хочу. Как здорово, что ты это заметил, - сыронизировала я.

Прижав ладонь к уязвленному боку, поднялась с дивана и накинула куртку, так как в этом старом деревянном склепе становилось всё холоднее, словно улица, погружаясь во мрак, высасывала тепло из того, что долгое время не используется человеком.

В доме, рядом с тем местом, где лежала аптечка, было припрятано две банки тушенки. Не шикарно, но для того, чтобы не думать о еде ближайшие часа три – сойдёт.

Вытянула небольшой охотничий нож из своего бездонного рюкзака, в котором всегда найдётся всё, что угодно на любой, даже самый непредвиденный, случай. Открыла банку тушёнки и острием ножа подцепила внушительный кусок, отправив его в рот.

Ещё бы кусок хлеба сюда, и мишленовские звезды нервно сосут за углом.

Чуть повернула голову и посмотрела на мужика, от которого исходили волны ненависти. И сила их была достаточно внушительна. Похоже, его боссу не понравится, когда он узнает, что его шестерка, посланная на моё убийство, не справился с возложенным на него заданием.

Снова смерила его взглядом. Если бы он хотел меня прикончить, то сделал бы это в любую секунду моей отключки. Но он продолжал сидеть. Вряд ли я так сильно его запугала, что мужик побоялся дернуться в мою сторону. Скорее всего, те три его исполнителя подкачали с автоматной очередью. Либо у него есть иные планы на мой счёт. И о них я узнаю только по факту выполнения.

Двинулась к мужику. Неспеша шагая, чтобы не перегружать бок, приблизилась к нему, встала между коленями и, подцепив кончиком ножа немного тушенки, поднесла к его губам.

- Ешь, - бросила коротко.

Он лишь поднял на меня надменный взгляд и слегка скривил губы.

- Нам ехать три часа. Либо ты жрёшь сейчас, либо ближайшие три часа глотаешь только пыль в багажнике.

Но снова в ответ только молчание и невозмутимость мужественного лица.

- В моей руке нож. Не откроешь рот сам, я его тебе разрежу и всё равно накормлю. Мечтал когда-нибудь об улыбке Джокера?

- Похоже, твой девиз: добро должно быть с кулаками?

На последнем его слове отправила пайку ему в рот, не боясь порезать ему губы.

- С кулаками, - кивнула я и в этот раз отправила кусок тушенки в рот себе. – И с ножом у глотки таких упырей, как ты.

Чуть поморщившись, мужик, всё же, начал жевать щедрый кусок, вложенный ему в рот моей «доброты».

- Что насчёт поссать?

- Я же тебе разрешила. Ссы.

- Ты сказала, что впереди три часа езды неизвестно куда. За это время я обоссу багажник.

- Машина твоя. Можешь делать в ней, что хочешь, - поднесла к его губам еще одну порцию тушёнки. – Ешь. Потом, может быть, помогу тебе обоссаться.

- В штаны?

- Если тебе так привычнее, то можешь в штаны.

- Смешно, - ни один мускул на его лице не дрогнул в сторону того, что эти слова действительно показались ему хоть сколько-нибудь забавными.

Продолжать жевать холодную тушенку с ножа мужика не стал. Доела ее в одиночестве. Собрала в доме, всё, что могло бы выдать моё здесь присутствие. Даже окровавленную щепку прихватила, чтобы затем скинуть на одной из мусорок.

Снова приставив пистолет к затылку мужика, вывела его из дома и завела за гараж.

- Давай, - отдала команду.

- Что давай?! Мне руки нужны.

Молча закатила глаза. Заправила пистолет за пояс джинсов и встала перед мужиком, практически не оставив расстояние между нашими телами.

Глядя на него снизу вверх, прямо в его темные при лунном освещении глаза. Расстегнула ремень его штанов, пуговицу и ширинку. Слабость в руках и теле всё ещё была.

- Ты серьёзно? – слегка выгнул он бровь.

- Похоже, чтобы я шутила?

Всё так же глядя в его глаза, слегка приспустила его штаны, затем трусы.

Мужик ни на секунду не смутился и не отвел взгляд, даже тогда, когда я обхватила его член рукой и выставила на улицу.

Глава 7. Луна

Небо подкрасилось первыми лучами рассвета, когда я, наконец-то, добралась до турбазы, где меня ждал домик и, очень хочется верить, что что-то похожее на душ в нём тоже найдется.

Как и было сказано, оставила машину перед турбазой на старой продавленной дороге, которой, судя по наросшей с начала лета траве, никто не пользовался. Скинула координаты Штырю, прихватила рюкзак и оружие, и двинулась к месту, в котором надеялась поспать хотя бы пару часов и не проснуться мёртвой, если кто-нибудь опять посягнет на мою жизнь.

Но пройдя метров двести от машины, вспомнила, что кое-что в ней забыла – ебанутого мужика с манией величия.

Хотелось плюнуть на него и оставить там, но Штырь посоветовал держать его поближе.

- Фак!

Развернулась на сто восемьдесят, приготовила пистолет и пошла обратно к тачке. Открыла багажник и сразу наткнулась на суровый взгляд мужика, глаза которого уже были красными, то ли от ярости, бурлящей в нём, то ли:

- Плакал или срать хочешь?

- Отрезать твою тупую белобрысую башку, - процедил он по слову.

- Ну, раз ты в хорошем настроении, то предлагаю прогуляться.

Схватила его за воротник футболки и потянула из багажника. Встал он с трудом, плохо опираясь на одну ногу, которую, похоже, отлежал за три часа лежания в багажнике.

- Больно? – специально пнула его по ноге и с удовлетворением заметила, как сжались его челюсти. – Это тебе не стрельба с бойз-бендом по ничего не подозревающей девушке. Тут яйца нужно иметь. Не дёргайся.

- Я не давал приказа стрелять.

- Какой ты душка, - захлопала глазками, как упоротая принцесса и даже губки вытянула для большего кукольного эффекта.

Сраный Терминатор лишь тяжело дышал и суровостью лица показывал, что нихрена он не душка, а скорее редкостный душнила.

- Как относишься к современной моде? – спросила и достала нож. Мужик нешуточно напрягся. – Расслабься. Я не про пидорские штучки. Но футболочку мы тебе укоротим.

Одним точным движением ножа рванула нижний край его футболки. Отрезала полоску, сложила нож и вернула его в задний карман джинсов.

- Оу! Да у тебя пресс, оказывается, есть, дедуль, - насмешливо выгнула брови и даже пробежалась пальцами по рельефу его оголившегося торса.

Мужик лишь усиленно пыхтел, как оскорбленный паровоз. Он даже стоял по стойке смирно и смотрел прямо перед собой, будто его в строй поставили, а кто-то из командования ушат помоев ему на голову вываливает.

Этот псих точно ходил или ходит под погонами.

Но на каждого психа есть своя психичка, встретив которую, он забудет о том, что такое расслабленный сфинктер.

Отрезанный кусок ткани, растянула в руках и попыталась накрыть им глаза мужика, но тот отпрянул.

- Какого хрена ты делаешь?

- Пусть это останется для тебя сюрпризом, - натянуто улыбнулась.

А ещё - пусть ему не будет известен маршрут и место, в котором он будет торчать ближайшие пару дней.

- Девочка… - подошёл он ко мне почти вплотную. Машинально уперла пистолет в его живот и приготовилась стрелять, если будет хоть одно лишнее движение. Не сводя с меня сурового взгляда, вкрадчиво произнес. - …лучше нам обойтись без сюрпризов.

- Мне так не кажется. Ты явился ко мне сюрпризом, снеся нахер мой дом. Теперь моя очередь. Так что закрой пасть, глаза и иди туда, куда скажу. Не знаю, как тебе, а лично мне терять нечего.

Несколько долгих секунд смотрели друг другу в глаза не моргая. Чистейшим удовольствием было наблюдать, как мужик пытается совладать с яростью, что заставляет ходить ходуном широкую грудь и раздуваться крылья носа.

В какой-то момент, пока он сверлил меня взглядом, просто взяла и накинула на его башку полоску ткани. Мужик не дёрнулся, и это дало мне возможность завязать ткань на его затылке.

- А теперь балет, - предупредила я и, положив ладони, в одной из которой был пистолет, на широкие плечи, заставила мужика покрутиться на месте. Остановила. – А теперь я отведу тебя туда, где тебя пустят по кругу.

Кажется, мужик напрягся так, что его внезапно схлопнувшимся очком можно было щелкать орехи.

Толкнула его в спину в нужном направлении:

- Вперёд, Зина. Сегодня без вазелина.

- Куда мы идём? – ворчал мужик.

Ну, точно дед. Вечно, сука, недовольный, бурчащий себе под нос дед. Хорошо, что хоть не пердит, пока идём.

- Заткнись и просто шевели поршнями. У меня нет времени на экскурсию и обзор окрестностей.

- Твою мать! – чертыхнулся мужик, когда в очередной раз запнулся об торчащий из земли корень сосны. – Не хочешь, чтобы я видел место, к которому мы идём. Хотя бы убедись в том, что я дойду до него целым.

- А ты чё такой нежный? – ткнула пистолетом ему под ребро. – Я, по твоей милости и тупости твоих дружков, вообще, с дыркой в боку иду и не ною. Так что и ты, будь добр, без нытья. Почти пришли.

- Вместо того, чтобы впустую трепаться, сообщай мне о том, что у меня под ногами, - рычал он недовольно.

Повязку на его башке захотелось затянуть потуже и, желательно, спустить на шею.

- Шишка, листочек, травинка, жук какой-то. А, нет! Божья коровка это, - откровенно паясничала я. Но, с другой стороны, он же сам попросил сообщать ему обо всем, что у него под ногами.

- Идиотка, - устало выдохнул мужик, которого я явно успела достать за короткие десять минут.

Слабак.

- Прости, дедуль. Отвыкла я от общения с живыми людьми. Так что, если в следующий раз захочешь поговорить со мной, то лучше пиши.

- Блядский рот! – рыкнул он на весь лес и, наверное, всю спящую турбазу, когда вписался лицом в ствол высокого дерева. – Сука!

- Да, кстати, дерево, - сообщила я, как он просил.

- Раньше! Сука! Раньше надо говорить! До того, как я разнесу себе харю обо что-нибудь! – кричал он, вроде, на меня, но куда-то в сторону.

- А-а! – протянула я издевательски. – Так вот как это работает!

- Конченая! – повернулся он на звук моего голоса.

Глава 8. Луна

- Секунду, - остановила мужика у входа в ванную комнату. Прихватила с собой стул из обеденный зоны и поставила его аккурат между раковиной и душевой кабинкой. – Двигай, - мягко толкнула мужика в спину. А теперь садись.

Повернув его так, чтобы жопа его попала на стул, усадила этого гада, который был так осторожен в свои движениях, будто я определила его на электрический стул, «приятным» бонусом из которого периодически выскакивал страпон прямо в его донельзя напряженный зад.

Свободно выдохнула и почти смогла перевести дух только тогда, когда мужик сидел почти не двигаясь. С повязкой на башке он был лишен одного из органов восприятия окружающей среды, поэтому усиленно напрягал все остальные, явно прислушиваясь ко всему, что происходит вокруг.

Глядя на него, положила пистолет на край тумбы у раковины, стянула куртку и оставила ее на одном из пустых крючков, которые, похоже, были здесь для полотенец, лежащий сейчас ровными стопками на полках.

Задрала майку, присмотрелась к ране. Пластырь начал немного отходить. Нужно менять. Но сначала душ. Я чувствую пыль и старую известку даже в ушах. Это жутко нервирует.

- Может, пора открыть мне глаза? – раздался голос с уже нагретого стула.

- Открой, конечно, - выдохнула я устало и расстегнула пуговицу и молнию джинсов. – Только повязку с башки не стягивай.

- Беру свои слова обратно, - неожиданно произнес он, пока я стягивала с себя джинсы и трусы.

- Да? И какие именно?

- О том, что я сверну твою шею голыми руками, - уголки его губ изогнулись в сардонической ухмылке.

- Интересно. Продолжай, - кивнула я одобрительно, будто он мог видеть, и уселась на унитаз.

Пистолет, на всякий случай, снова взяла в руку.

- Пожалуй, я пристрелю тебя точно в лоб. Нельзя допустить, чтобы ты продолжала нести всю ту хуйню, что ты несешь, каждый раз, стоит тебе открыть рот.

- Мм, - протянула я, потеряв интерес в его болтовне.

Зажурчало. Симфония облегчения.

- Ты ссышь, что ли? – брутальное лицо сморщилось как курага.

- Тебя что-то смущает? – посмотрела на него в упор, ровно туда, где за черной тканью скрывались глаза. – Хотел, чтобы я на тебя? Прости, но я такое не практикую. Думала, ты это запомнил.

- Конченая, - вздохнул он, кажется, смирившись.

- Мне показалось, что после того, как мы потёрлись с тобой стволами там в деревне, нам больше нечего друг от друга скрывать. Ты, кстати, как? Ещё поссать не хочешь?

- Нет.

- Ну, как хочешь.

Следующим шокирующим звуком для мужика, походу, стал звук слива в унитазе. К счастью, вместо очередного замечания он просто молча покачал головой.

И не планируя надевать обратно трусы и джинсы, окончательно стянула их с ног, оставив на полу. Туда же бросила и майку. Из рюкзака на смену достала простое спортивное белье.

В душевую кабинку пришлось войти без пистолета, но его я оставила на внешней полке так, чтобы в случае опасности или любого неверного движения этого деда, можно было быстро им воспользоваться.

Глядя на мужика, который снова стал прислушиваться и слегка повернул голову в мою сторону, настроила оптимальную температуру воды.

Шампунь, гель для душа – всё в небольших дозированных пакетиках. Сойдёт.

Смывая с волос пену, заметила странные телодвижения на стуле – дедуля тёрся виском о плечо. Повязка при этом сползала всё выше, из-за чего открылся правый глаз, который, кажется, едва не выпал, когда увидел меня голой.

- Да ты шалун, дедуль, - произнесла я нарочито равнодушно, но сама была готова в любой момент схватить оружие, которое он тоже сразу увидел. – Но пистолетом я тебе дрочить не буду.

Глава 9. Михаил

Она – Маугли? Или у нее просто атрофировано чувство стыда и размыты границы допустимого?

Просто так мыться абсолютно голой, глядя в упор на мужика, с которым не просто едва знакома, а который еще меньше суток назад чуть ее не убил – для нее норма? Кажется, больших психов, чем она, я за всю свою жизнь еще не встречал.

Помывшись и собрав влагу со стройного тела так, будто у нас тут с ней свиданка, блондинка надела обычное бельё. С пистолетом почти не расставалась. Ровно так же, как не прекращала смотреть на меня в упор.

Девчонка вышла из ванной комнаты и вернулась через несколько секунд с аптечкой в руке, оставила её у края раковины и, положив рядом с ней пистолет, сорвала с раны пластырь, который после контакта с водой и так держался на честном слове.

Во время всех манипуляций с раной девчонка не пикнула, не поморщилась – только шумно дышала носом или иногда вовсе задерживала дыхание.

Интересно, откуда такая подготовка?

Мои руки, скованные наручниками за спиной, так и рвались в бой. Мне было дано сотни возможностей для того, чтобы обезвредить блондинку, наступить берцем ей на голову и выдавить из нее нужную информацию. Но рациональная часть моего сознания понимала, что нужно ждать. С такой железобетонной сучьей натурой и несгибаемостью эта девчонка не расскажет мне ничего, даже если я буду изощренно ее пытать.

Нужно просто еще немного подождать. Пока не прошло даже суток с момента моего «угона» ею. Наверняка, ублюдок Луневича уже ищет свою сучку и, возможно, тоже жаждет мести.

А пока можно безнаказанно и без зазрений совести смотреть на стройную девчонку, кожа которой казалась настолько светлой, будто никогда не видела солнца. Тонкие руки, как я теперь точно знал, только с виду казались слабыми и хрупкими. Удар эта стерва держать умеет. В ней слишком много дерзости и силы для кукольной внешности. Даже в обманчиво наивных голубых глазах можно было отчетливо прочитать один большой «иди нахуй!».

Закончив с оказанием медицинской помощи самой себе, девчонка свернула аптечку и, прихватив ее и пистолет, вышла из ванной комнаты. Прислушался к тому, что она будет делать дальше.

Замок рюкзака, шуршание тканей, тяжелый вздох, зевание. Шуршание пакета, звон посуды, удар лезвия ножа о разделочную доску. Аппетитный запах, от которого желудок свело болезненным спазмом.

Она реально готовит? Даже не знаю, что из этого выбивает почву из-под ног больше – тот факт, что она свободно чувствует себя голой рядом с потенциальным убийцей или то обстоятельство, что совершенно спокойно готовит, будто у нее обычный скучный выходной.

Снова тихий звон посуды, чайник закипел и выключился. На пороге появилась блондинка, которая прикрыла нижнее белье и белую кожу свободной мужской футболкой и шортами. В руках её были большая тарелка и кружка с чаем.

Войдя в ванную комнату, девчонка ногой опустила крышку унитаза и села на нее. Кружку с горячим чаем оставила у края раковины. С невозмутимым лицом перемешала бурду из яиц, колбасы и помидоров в тарелке. Подцепила немного этого месива на кончик вилки и поднесла к моим губам.

- Какого хрена ты делаешь? – отстранился я и хмуро посмотрела на блондинку, лицо которой не выражало ничего. Только тонкая светлая бровка слегка дернулась вверх.

- Прививаю тебе стокгольмский синдром. Разве не видно?

- Стокгольмский синдром? И на что ты рассчитываешь?

- Хочу, чтобы к моменту, когда (или если) меня поймают и предъявят обвинения о твоем похищении, ты настолько проникся мной и своими чувствами ко мне, что не смог бы допустить надо мной суда и следствия.

- Да? – всмотрелся в её лицо.

Меланхолично-скучающее выражение красноречиво говорило о том, что шуткой её слова не являлись.

- Да, - кивнула она плавно. – А теперь жри.

В губы мягко, но настойчиво уперлась вилка с яичницей.

- Ложечку за маму, - давила блондинка. – Не хочешь ложечку в рот, будет ножичек в печень. Жуй.

Отвернулся. Хрена с два я стану жрать с ее руки, да еще и в толчке.

- Не отравлено, - сказала девчонка и в качестве доказательства съела то, что было на вилке. – Хотя, повар из меня не очень, так что вполне возможно, что нам с тобой минут через сорок придётся драться за унитаз. Точно не будешь кушать?

Кушать?! Она приставила к моей башке ствол, затем упаковала в багажник, а сейчас удерживает в заложниках на стуле в толчке и говорит милым голоском такое уютно-бытовое слова – «кушать»? И плевать, что я сам позволил ей, всё это с собой сделать, но играть после всего случившегося заботливую хозяюшка – верх лицемерия и психической нестабильности.

- Ты реально считаешь нормальным - кормить своего пленника? – спросил я у блондинки, которая как ни в чем не бывало ела.

- А как я должна себя с тобой вести? – резко вскинула она голову и посмотрела прямо в глаза. Тон её оказался неожиданно холодным. – Раз в три дня поить водой из унитаза? Или, может, паяльник тебе в жопу вставить? Как? Это только ты и подобные тебе уроды можете издеваться над беззащитным человеком, который не в силах оказать никакого сопротивления. Глумиться, насмехаться, втаптывать лицом в грязь и находить это забавным. Хочешь так?

Её трясло. Голубые глаза приглушенного оттенка вдруг стали яркими и смотрела на меня с такой ненавистью и отвращением, что стало не по себе.

- Тебя когда-то пытали? Издевались? – чуть сощурился я, глядя в ее глаза-блюдца.

- Не твоего ума дело, - бросила она резко. – Ты жрать будешь или нет?

- А если нет? Что тогда придёт на смену стокгольмскому синдрому?

- Тогда… - возвела она взгляд к потолку. Задумавшись, облизала пухлые мягкие губы, сверкнув ровным рядом белых зубов. – Тогда придёт нежный наивный цветок.

- Цветок?

- Угу, - кивнула девчонка и поставила тарелку к себе на колени. Опустила голову, шумно вдохнула и медленно выдохнула. Подняла на меня лицо, от вида которого я растерялся. Крупные слёзы катились по её щекам, нижняя губа дрожала, а в ярких глазах плескался такой страх и отчаяние, что на долю секунды даже мне стало ее жалко. – Эти люди… - начала она говорить, всхлипывая. - …Я не знаю, кто они… Они… Они расстреляли мой дом… А потом, когда поняли, что не убили меня, взяли с собой и увезли куда-то… Они держали меня силой… Наручниками… Издевались… били… Я пережила ужасное…

Глава 10. Луна

Тихий мужской стон в одно мгновение разорвал тонкую плёнку сна.

Резко распахнула глаза, села и интуитивно выставила руку с заряженным пистолетом. Палец на курке – я готова выстрелить. Но рядом со мной не оказалось никого и ничего. Только палящее солнце, бьющее из незанавешенного окна, коснулось жаром обнаженной кожи ног.

Плавно опустила руку с оружием. Оперлась локтями о колени и попыталась привести в норму частое дыхание и оглушающе кипящую в ушах кровь.

Показалось?

Стрёмная какая-то галлюцинация. Будто рядом со мной кто-то кричал через толщу перьевой подушки.

Провела ладонью по лицу, взъерошила короткие волосы и откинулась назад, упав спиной обратно на постель.

Едва сон начал накрывать моё сознание, как тихий стон повторился.

Стало ясно – это точно не галлюцинация. Звук доносился из ванной комнаты.

Какого хрена он там делает? Борется с запором? Отчаянно дрочит?

Неслышно встала с постели. На цыпочках подобралась к двери в ванную комнату, которую подперла стулом, чтобы точно услышать момент, когда мужик решит избавиться от моего «гостеприимства».

С пистолетом наготове медленно открыла дверь и нацелилась точно на голову мужика, которая была опущена и болталась из стороны в сторону.

- Нет, - едва слышно шептали его губы. – Вадик…

Вадик? Сдается мне, что кое-кто пытается сделать из меня дуру.

Направляя ствол в его башку, подошла ближе. Мужик всё продолжал приглушенно стонать и трясти головой.

Чуть присела и вгляделась в его лицо. Глаза закрыты, дышит тяжело и часто. Ему словно больно было. Невыносимо больно.

- Вадик… - то и дело срывалось с его уст это имя.

Кто это? Его имя?

Нет, глупость. Не в зеркало же он во сне смотрит и так боится, и… страдает?

Лоб его блестел от капель пота, широкие плечи и груди вздымались в такт дыханию. Ему словно кости ломают во сне.

- Эй, - позвала я мягко и ткнула его пистолетом в плечо.

Реакции не последовало. Мужик всё так же утопал в своём чёрном сне.

- Эй, - повторила чуть громче.

Ничего.

Подошла ещё на шаг ближе и коснулась его щеки.

Мелкой щетиной приятно кольнуло пальцы.

- Просыпайся, - сказала я ровным голосом, и только это заставило его, наконец, поднять голову, открыть глаза и посмотреть на меня абсолютно потерянным и убитым взглядом.

Видимо, поняв, на кого он смотрит, дёрнул головой, избавляясь от моего прикосновения, моргнул и отвернулся в сторону. Стиснул челюсти, глубоко вдохнул и шумно сглотнул, прикрыв на мгновение глаза.

- Тебе снятся кошмары? Или лютая порнуха? – спросила я, когда убрала руку с его лица и отступила на шаг к выходу из ванной комнаты. – Просто ты так стонал.

- Не твоё дело, - обрубил он меня холодным, как лезвие, тоном. – Дай попить и не задавай лишних вопросов.

- Дедуль, - обозлилась я. – Надо брать, когда дают. Ты свой шанс на поесть и попить просрал, когда морщил жопу, отказываясь есть с моей руки. Так что теперь жди до следующего раза.

Повернулась и вышла из комнаты. Закрыла дверь и снова подперла ее стулом.

- Мудак, - выдохнула устало, снова устроившись на подушке.

Часы на тумбочке показывали, что поспать мне удалось меньше трёх часов. И теперь вряд ли получится уснуть вновь.

Глава 11. Луна

Час бездумного лежания и созерцания деревянного потолка не принес никаких результатов. Сон ушёл и его больше не вернешь, хотя организм настойчиво требовал отдыха. Ноющие мышцы, рана в боку, нервное покалывание в кончиках пальцев от холода оружия в руке, давящая боль в висках – всё это просто кричало о том, что мне нужно еще немного поспать после пережитого стресса. Но, похоже, победит кофе, край упаковки которого торчал из пакета с продуктами и манил насладиться его вкусом и запахом.

Старый добрый Штырь и здесь не подвел. Как всегда.

Перекатилась к краю постели, свесила ноги, коснувшись ступнями мягкого коврика, и прислушалась к звукам в ванной комнате. Дедуля, наверное, спит или тоже сидит и прислушивается к тому, что тут делаю я. По крайней мере, больше не стонет.

Взъерошила волосы и, встав с постели, прошла в импровизированную кухонную зону домика. Наполнила чайник и включила его. Пока шум заполнял пространство вокруг меня всматривалась в дверь, разделяющую меня и деда.

Он что-то задумал. Этот чувак с армейской выправкой, такой же стрижкой и бицепсами шире моего туловища уже давно мог бы парализовать меня одним даже не самым сильным своим ударом. Буквально мизинцем. Но вместо этого он продолжал сидеть в наручниках, которые для него тоже, скорее всего, не служили никаким препятствием, и он давно мог бы их сломать как детские браслетики.

Следовательно, он чего-то выжидает. Но чего? Того, что я покаюсь и сама вложу в его руку пистолет, а затем помогу приставить дуло к своему лбу, чтобы дедуле осталось только спустить курок?

Нет. Если бы он хотел меня убить, то воспользовался бы первым же шансом уже в тот момент, когда моя башка вынырнула из подвала.

Может, понял, что ошибся?

Тоже нет. Судя по трём дебилам в одинаковой форме, что были рядом с ним, этот мужик готовился основательно и пришёл в мой дом, зная цель, а вернее – мишень. Ошибки быть не может.

Но что тогда?

Автоматная очередь от трёх отморозков, изрешетившая мой очередной временный дом, точно не могла служить бурным приветствием или гостинцами.

Передумал убивать?

Возможно. Но тогда напрашивается еще один вопрос: что он затеял такого, что может быть худшим вариантом для меня, чем убийство? Игру? Какую? Кошки-мышки? Жмурки? Поддавки?

Ещё немного и мне точно пригодится какое-нибудь стоп-слово.

Чайник щелкнул. Налила себе кофе, сверху на него выдавила густую шапку из взбитых сливок из баллона, мысленно поблагодарив миллион и один раз Штыря за жирное молоко к кофе. Этот мужик знает любой мой каприз с самого детства.

Отпила половину горячего напитка, собрала с верхней губы языком сладкую пенку и поняла, что ответы на свои вопросы хочу получить немедленно. Времени на то, чтобы гадать на ромашке у меня нет и никогда не было. Либо я получу ответы на все свои вопросы ровно в тот момент, когда они у меня возникли, либо «потом» может не случится, так как я буду валяться в канаве с простреленной башкой.

Отставила кофейную кружку на столик, взвесила тяжесть оружия в ладони и двинулась к двери ванной комнаты. Пытку я ещё ни разу не практиковала, но если дедуля напросится, то я с большим удовольствием вгоню ему под ногти его же зубы.

Коснулась ручки двери в ванную комнату и замерла, когда услышала стук.

Кто-то постучал во входную дверь.

Глава 12. Михаил

Около пятнадцати минут пришлось выждать, чтобы окончательно убедиться в том, что сучка Луневича-младшего успокоилась и снова легла спать.

Освободив запястье левой руки из наручников, наконец, смог вывести руки из-за спины и дать им отдохнуть, снова вернув нормальный кровоток по венам.

Уперся локтями в колени и склонил голову, растерев лицо ладонями. Перед глазами поплыли цветные круги. В глотке было сухо, как в пустыне.

Этот сон снова меня догнал: бетонное крыльцо, по ступенькам которого текла тягучая остывшая кровь, и бледное лицо сына, смотрящего в неба немигающим взглядом без тени эмоций.

Около двух месяцев на него не было ни намека, я уже почти привык видеть только черный фон, из которого состояли мои сны, но сегодня он решил ударить мне в самый нерв в самый ненужный и нелепый момент.

И она все видела. Наверняка все поняла, хоть и сделала вид, что не врубилась в суть того, что со мной происходит. Только взгляд голубых глаз ее, полных фальшивого сочувствия и беспокойства, до сих пор стоял передо мной нестираемой картинкой.

Пора заканчивать с этой хренью. Не хватало еще, чтобы она со своим дружком обсуждала мою боль и ржала с того, с каким лицом и чувствам я принимаю его ежедневно. Нужно просто прижать эту тощую сучку лицом к полу и выбить из нее берцами нужную мне информацию о месте нахождения Луневича-младшего.

Сжав в кулаке правой руки свободный «браслет» от наручников, решительно встал со стула и приготовился выйти из ванной, как в дверь постучали. Во входную дверь этого чертового теремка.

Насторожился. Гостем-визитером вполне может оказаться Луневич-младший, а его будет лучше встретить сидя, продолжая играть пленного. Вернулся на стул и завел руки за спину. «Браслет» ждал своего часа, когда он станет кастетом, в сжатом добела кулаке.

Девчонка засуетилась в комнате. Я отчетливо слышал быстрые и резкие шаги, затем дверь в ванную комнату распахнулась и влетела девчонка, неся в одной руке пистолет, а в другой баллон с взбитыми сливками и нож.

Какого хрена.

- Уборка номера, дедуль, - шепнула девчонка торопливо и резко стянула через голову объёмную футболку, следом скинула с себя и простой спортивный топ и швырнула их в раковину, оставшись передо мной с обнаженной грудью. – Придется подыграть, дедуль, если не хочешь сегодня на ужин получить свои же яйца.

Сказав это, она разрезала на мне футболку, разорвала ее и стянула куски ткани с плеч.

- Классный пресс, - хмыкнула она почти даже восхищенно.

Пришлось быстро вернуть запястье левой руки в «браслет». К счастью, сделать я это успел до того, как она зашла мне за спину, чтобы замаскировать наручники моей же разрезанной и порванной футболкой.

- Какого хрена ты делаешь? – прошипел я, когда стук во входную дверь повторился.

- Предварительные ласки. Не тупи, - резко ответила она и поднесла к своим острым соскам баллончик со взбитым сливками, выпустив на каждую из вершинок немного белого содержимого. – Смотри, не кончи, - шепнула она и выпустила немного сливок мне на губы и подбородок. – И не пикни, - блеснул в ее руке пистолет, который она спрятала за резинку шортов и, отставив баллон на полку, вышла из ванной комнаты, но дверь закрывать не стала.

Подойдя к двери, за которой кто-то ждал, снова посмотрела на меня и коснувшись пальцем сливок на своем соске, собрала сладость и показательно лизнула палец.

Девчонка открыла дверь, я напрягся, а женщина, ждущая все это время, когда её стук услышат, выронила из руки пластиковое ведро с водой.

- Вы что-то хотели? - приторным тоном спросила девчонка, словно специально играя перед женщиной своим соском, скрытым шапкой сливок. – А-то у нас тут с милым медовый месяц. Ну, вы понимаете… не хочется терять ни минуты.

- Я… - растерялась женщина, не зная, куда ей смотреть: на идиотку со сливками на сосках, на меня, у которого вся рожа была в этих сливках или, себе в ноги. – Простите… не хотела беспокоить. Уборка номера… Я зайду позже.

- Зайдите в тот день, когда мы вам позовем. У нас много планов на ближайшие семьдесят два часа, - многозначительно пропела девчонка и даже умудрилась мне подмигнуть, слизывая с пальца сливки.

- Хорошо. Еще раз простите, - заторопилась женщина и поспешила скорее сойти с крыльца и исчезнуть с поля моего зрения.

Девчонка, словно специально теребя сосок, проследила за тем, как она уходит.

- Можете присоединиться! – крикнула она, а затем обратилась уже ко мне, но все так же громко. – Дорогой, ты же не будешь против?

Прикрыл глаза, испытывая испанский стыд. Но девчонке было совершенно плевать на всё. Рассмеявшись, она захлопнула дверь и вернулась ко мне в ванную. Облизал губы и поморщился от приторности сливок.

- Добавки? – спросила сучка, указав на свою грудь.

- И зачем это нужно было делать? – спросил я, равнодушно посмотрев на то, как с сосков ее медленно сползали сливки.

- Чтобы она знала сама и рассказала всем, что к нашему домику лучше не приближаться вплоть до самого нашего выселения, - спокойно ответила девчонка, смывая с груди сливки. – Извращенцев все опасаются. А она после только что увиденного в красках всем расскажет и сама запомнит, насколько мы с тобой извращенцы.

- Можно было просто отказаться от обслуживания.

- Да? Кто ж знал? – плохая актерская игра.

Обтерев грудь полотенцем, девчонка натянула обратно белье и объемную футболку. Тем же полотенцем, что тёрла себе грудь, она собрала с моего подбородка и губ остатки взбитых сливок и, скользнув взглядом по моему торсу, насмешливо заглянула в глаза, прежде чем отнять тряпку от лица.

Сложно сказать, что ей показалось смешным в моем серьёзном выражении лица. Она никак это не прокомментировала.

- Ты в курсе, что девушка не должна светить своей грудью перед первыми встречными? – спросил я, пока она срезала с моих предплечий рукава футболки, а затем выбросила ее обрезки в урну.

- Я тебя умоляю, - фыркнула девчонка самоуверенно, сложила нож и прочесала пальцами взлохмаченные белые волосы. – Там груди-то… Меня от пацана можно отличить только отсутствием члена. Ну, ты и сам видел.

Глава 13. Луна

Готовя ранний ужин, то и дело смотрела на дверь в ванную.

Что-то изменилось. Что-то в нем словно переключилось, когда он узнал о том, что скоро его допросят с пристрастием. Могла бы и я, но этот его взгляд, когда стало известно, что к нам может присоединиться третий, меня насторожил.

Единственный, кто к нам может присоединиться и точно присоединится, это Штырь. Он единственный, кто знает о моем местоположении и единственный, кто знает, как быстро и незаметно его поменять.

Но, с другой стороны, если этот мужик ждёт диалога со Штырем, то единственное, что он может от него получить – это пуля и бетон. Штырь не из тех людей, кто станет разговоры разговаривать. Он делает. Если станет ясно, что от этого мужика исходит реальная неминуемая опасность, то жить ему после этого не более минуты. И то в том случае, если при выстреле промахнется, но тогда будет драка двух медведей, потому что Штырь – дядя тоже не из маленьких, хоть и постарше моего нового «друга» почти на десяток лет.

Ему сорок два. Сорокадвухлетний мужик бегает с тремя пацанами в одинаковых штанишках и расстреливает дома, которые, если не знать, что внутри точно кто-то может быть, кажутся заброшенными.

При всей его внешней суровости, немногословности и повадкам уверенного в себе мужчины, не похож он на того, кто станет страдать херней, постреливая по домикам. Была цель. Если эта цель я, то почему он не идёт до логического конца? Если бы его заслал мой отец, то я бы уже давно была с мешком на башке доставлена в его дом. Но, что если это…

Даже думать не хочу.

Но и в этом варианте мне ровно так же обеспечен мешок на башке, но последствия от той встречи могут быть гораздо ярче и непредвиденней. Если жестокости, вообще, можно давать такие определения.

Залила спагетти горячим подобием томатного соуса, состоящего из тушенки, помидора и горчицы. Всё-таки, Штырь оказался неидеальным, и купил мне вместо любимой мной аджики слабую горчицу. Вроде тоже остро, но язык явно просил чего-то более выразительного.

Пойду посрусь с мужиком. Какая-никакая, а острота в этом есть. По-любому он сейчас снова откажется от еды и будет гордо пялить в стену напротив.

Подождала, когда вскипит чайник. Заварила себе новый пакетик, насыпала две ложки сахара и, немного подумав, добавила еще пол ложки. Слипнуться ничего не должно, а вот мозгу сладенькое будет полезно.

Взяла кружку, вилку, тарелку и вошла в ванную комнату, где мужик, услышав мое приближение, вскинул голову и посмотрел на меня взглядом, не выражающим никаких эмоций. Абсолютно. Холодный робот с идеальным крепким торсом. Не перекаченные кубики для позерства перед малолетками, а именно литой точеный торс, которым, возможно, не занимались целенаправленно, но сохранили его в идеальном состоянии. Для сорока двух лет – это просто космос.

- Будешь выёбываться или есть? – спросила, снова присев на накрытый крышкой толчок, как сделала это, когда попыталась накормить его первый раз.

- Судя по тому, что после завтрака ты еще не обдристалась, я могу питаться тем же, что ешь и ты, - сказал мужик ровным тоном.

- Так, может, первый раз была просто демонстрация и внушение тебе того, что мне можно доверять? А сейчас я накормлю тебя, а потом вернусь в комнату и хлебну от души противоядия. Не думал о таком повороте событий? – спросил я, меланхолично наматывая спагетти на вилку.

- Думал. Но это не твой почерк. Ты действуешь грубо, а яд – это слишком деликатно. Да и не стала бы ты так рисковать. Девочка ты аккуратная, в плане сохранения целости своей задницы.

- Мм, - изогнула я комично губы. – Теперь я для тебя девочка? А куда делось старое, доброе, обезличенное обращение?

- Никуда. Я всё так же предпочитаю никак к тебе не обращаться, - слегка выгнул широкую бровь мужик и приоткрыл рот, когда я поднесла к нему вилку со спагетти. Аккуратно вобрал в себя ее содержимое и начал жевать, пристально при этом глядя мне в глаза. Словно что-то прочить в них хотел.

- Ну так и? – спросила и тоже съела спагетти, плавно втягивая всю их длину через вытянутые трубочкой губы.

Было забавно наблюдать за тем, как мужик следил за их исчезновением в моем рту.

- Что «и»? – спросил он, когда я снова дала ему спагетти.

Качнула головой и облизала вилку, со скрытым наслаждением снова поймав взгляд мужика на своих губах.

- Расскажешь мне о том, кто ты и для чего расстрелял мой дом? – расширила я свой вопрос и добавила в него конкретики.

- Спагетти не настолько хороши, чтобы заставить меня откровенничать с тобой.

- И что же может тебя заставить быть со мной более откровенным? – спросила я и, встав с крышки унитаза, пересела к мужику на колени, широко раздвинув ноги.

Зрачки в его серых глаза мгновенно затопили радужку тьмой, когда моя промежность прижилась к его паху.

Не сводя с него взгляда, подцепила вилкой одну спагетти и отправила ему в рот, который покорно открылся. Пока мужик не успел всосать всю длину спагетти, поймала губами второй ее край и пошла ему навстречу, вбирая в себя макаронину. Слегка наклонила голову к плечу и, когда до соприкосновения наших губ остались считанные миллиметры, спросила:

- А сейчас ты хочешь быть со мной более откровенным?

- Сейчас я хочу закончить ужин, а не думать о том, как скинуть с себя малолетку. Так что будь добра – слезь сама, - проговорил он и отстранился, откусив край спагетти, который заставил свисать с моих губ.

- А если не слезу? – спросила я с вызовом, продолжая есть. Война войной, а кушать хочется всегда.

- Хочешь, чтобы скинул? – серые глаза опасно сощурились. Его лицо суровое лицо плавно приблизилось к моему – жующему. – Одно движение моих ног, и твоя бестолковая белобрысая башка разобьётся об унитаз. Хочешь?

- Хочу ли я, чтобы моя башка разбилась об унитаз? – протянула я, делая вид, будто и правда задумалась о возможности такого исхода, будто мне и правда дали выбрать способ, которым я буду могу быть убита. – Давай хотя бы об раковину. Не хотелось бы, чтобы последним, что я видела, был толчок.

Глава 14. Луна

Ранним утром, едва за окном показались первые несмелые лучи солнца, подброшенный Штырем в пакет с продуктами телефон издал зубодробительную вибрацию. Подорвавшись с постели, схватила пистолет, куртку и вкинулась в ботинки, чтобы только на улице, закрыв за собой входную дверь в домик, ответить на звонок. Без слов. Первым всегда начинал говорить Штырь, чтобы я точно знала, что это он.

- Свои, - голос старого друга, схожий по своему звучанию со старой телегой, раздался из динамика в самое ухо и успокоил.

- Живой, Штырёчек? – обняла я себя одной рукой за талию и машинально осмотрелась вокруг, задержавшись взглядом на двери домика, в котором сидел дедуля и наверняка слышал, что я вышла.

- А что со мной будет? – тяжело вздохнул мужчина в трубке и кряхтанул так, будто сделал мощные потягушки. – Ты там как? Что-нибудь нужно? «Клиент» хорошо себя ведет?

- Всё хорошо, Штырь. По поводу «клиента»… Пробивал его?

- Обижаешь, - шуршание бумаг фоном свидетельствовало о том, что он готовился к этому вопросу основательно. – Что хочешь знать?

- Кто такой Вадим? – прикусила нижнюю губу и зажмурила глаза, боясь услышать то, о чем отдаленно догадывалась.

- Вадим… - протянул Штырь и снова его молчание заполнили звуки перелистывания бумаг. – Колчин Вадим Михайлович, сын. Убит два года назад в возрасте девятнадцати лет. Огнестрел.

- Сука! – рявкнула я, ударив кулаком в воздух. - Сука! – пнула землю не в силах успокоиться. Гребанный паззл сложился и углами оцарапал сознание. – Только не говори, что это сделал Он.

- Луневич проходил по делу…

- Дай угадаю. Как свидетель?

- Да, - сокрушенный выдох Штыря.

- Сука! – запустила я пальцы в волосы, едва их не вырвав.

- Он шёл мстить. И хотел, чтобы Луневич знал, кто и за что это всё делает. Машина, которую мы с тобой скинули, записана на имя этого Колчина Михаила. Сам он полкан полиции в отставке. Ушел сразу после убийства сына. Сейчас у него свое охранное агентство.

- Что еще? Говори всё, что есть. Мне нужно понять его… Понять, что делать дальше. Понять, что он станет делать.

- Что еще, что еще? – повторил за мной Штырь, снова шурша листьями. – Да, ничего особенного, в общем-то и нет. Родился, учился, женился… Два года назад развелся. Сама понимаешь, после каких событий... Короче, после этого кардинально поменял свою жизнь, живет затворником в загородном доме. Ни друзей, ни подруг, ни любовниц. Всё, что нарыл. И кстати, самое главное, - голос Штыря понизился до полушепота. - Будь бдительна. Его люди следят за твоим последним домом, следят за Луневичем. Секут его передвижения, но близко не подходят. Работают хорошо. Тачку Колчина я им подкинул, «пальчики» все стёр. Смотри, чтобы он не нашел способа с ними связаться. Иначе в этот раз ты точно даже пукнуть не успеешь, а я тебе тем более ничем помочь не смогу.

- Не учи ученого. Тобой же ученого, кстати, - проговорила я, следя за движениями в доме через окна. Штиль.

- Что-то ещё нужно? Патроны, оружие, снотворное какое для «клиента»?

- Нет. Пока нет.

- Тогда через сорок восемь часов меняем точку. Я нашёл новую жопу миру, в которую тебя можно будет запихнуть и надолго оставить в безопасности.

- А с этим… с Колчиным. С ним что делать будем?

- Скинем, - просто ответил Штырь. – Мы выяснили, что ему нужно было. Ничем помочь не можем. Адрес Луневича разве что можем подкинуть, он как раз нашел себе новую нору, чтобы в ней гаситься. С этим мужик и сам справится. Можем, кстати, его хоть сейчас скинуть. Я приеду и заберу тебя.

- Нет. Не нужно, - прикрыла я на мгновение глаза, принимая решение. – Я с ним еще не закончила.

- Хочешь взять чужой грех на душу?

- Пусть знает, что я к этому не причастна и даже не была в курсе. Я же не мразь какая. Да и цели у нас, походу, одинаковые, так что… Только заставлю и его быть со мной до конца честным, только и всего.

- Ну, смотри, девочка, - устало вздохнул Штырь и, похоже, снова растянулся на своем ложе. – Если что, я на связи по этому номеру. Бегать и стрелять ты и сама умеешь лучше любого другого. Не забывай мне сигналить, если жопа будет подгорать.

- Спасибо, Штырь. Я знаю.

- Береги себя. До связи.

Звонок был завершен.

Я дала себе еще несколько минут на то, чтобы отдышаться, прежде чем вернуться в домик и теперь посмотреть на мужчину, находящегося в моих заложниках, по-новому.

Глава 15. Михаил

Какого хрена? Плед? Серьёзно?!

Она мне, может, еще носки свяжет и блинками угостит?

Но стоит признать, оказалось невероятным облегчением вынырнуть из черной пучины сна в ее яркие голубые глаза и сразу понять и вспомнить, для чего я здесь и ради чего.

С рассветом девица прыткой козой вылетела из домика, что не осталось без моего внимания. Выждал некоторое время, поняв по тихому отдаленному голосу, что ушла она недалеко. Где-то рядом с теремком. С кем-то разговаривает.

На цыпочках выбрался из ванной комнаты. Быстро оглядел пространство вокруг и сделал шаг к окну, тут же вернувшись обратно. Она стояла напротив домика и с кем-то разговаривала по телефону. Злилась, молотя кулаком свободной руки воздух, пинала камни под ногами.

Что-то явно пошло не по плану.

Злорадство так и рвалось из меня. Но, с другой стороны, если что-то действительно пошло не по плану, то ублюдок Луневича мог просто ее кинуть. А это плохой сценарий лично для меня.

Поняв, что блондинка никуда не исчезнет после завершенного телефонного разговора, быстро вернулся на исходную позицию на стуле. Плед на плечи возвращать не стал. Не нужен. Завел руки за спину, вдел запястье обратно в «браслет» и приготовился встречать девицу, которая уж слишком неспешно вошла в дом.

В ванную заходить не стала. Вместо этого начала шуршать пакетами, включила чайник, а минут через десять стало понятно, что она решила что-то приготовить. Еще минут через двадцать блондинка пришла ко мне в ванную комнату с кружкой кофе, тарелкой гречки и ложкой в руках.

- Сегодня без изысков. Гречка с тушенкой, - произнесла она вялым голоса и села передо мной на крышку унитаза.

- Что с настроением, цветочек? – подтрунил я над ней, когда ни через минуту, ни через две она не подняла на меня взгляд, а просто молча ковыряла ложкой в тарелке. Сама не ела и мне не предлагала.

Вчерашнее ее представление я раскусил довольно быстро – уж слишком резкая смена настроения от игривой сучки до робкого цветка. Ровно так же она переключилась, когда показывала мне свои актерские способности, навязывая стокгольмский синдром.

Голубые глаза плавно поднялись на меня. Сосредоточенный прямой взгляд застыл на моем лице. О чем она думала, угадать было невозможно. Казалось, что она вот-вот расплачется, что было весьма абсурдно, учитывая ее характер, с которым я успел познакомиться за эти дни.

- Ничего, - выронила она хмуро и прочистила горло, чтобы голос казался более уверенным. – Кушай.

У губ моих оказалась ложка, наполовину заполненная гречкой.

- Не хочу, - чуть отстранился я.

- Не будь мудаком хотя бы сейчас. Просто поешь и всё, - смотрела она мне в глаза. Выжидающе так, почти с мольбой.

Сучка прокачала за ночь актерские способности? Похвально. Почти.

- Если не стану – заставишь?

В ярких глазах что-то едва заметно сверкнуло. Как молния на дальнем горизонте. Согласно чему-то кивнув, она оставила ложку в тарелке и поставила ее на тумбочку близ раковины. Взяла кружку с кофе и отпила глоток. Горячий.

- Кофе? – предложила она, заметив, что я сухо сглотнул, искренне скучая по этому напитку.

- Нет, - сказал я уверенно.

Попахивала вся эта хрень забастовкой с моей стороны, но и кормиться с ее рук мне не хотелось, пока я не пойму причину перемены ее настроения.

- Попей, - поднялась она с унитаза и встала между моими расставленными в стороны ногами. – Ну! Немного.

На губах ее при этом действе заиграла странная полуулыбка – как намек на некий замысел или хитрость.

- Нет, - ответил я твердо. И, глядя на нее снизу вверх, проигнорировал тот факт, что моей нижней губы коснулся край горячей кружки, от которой поднимался насыщенный запах кофе.

- Всего глоточек. Ну же. По-хорошему, - настаивала она, и я почувствовал, что угол положения кружки начал меняться, а затем горячий напиток и вовсе вытек мне на штаны, едва не обварив яйца.

- Твою мать! – рыкнул я и резко встав, опрокинул стул, на котором сидел. Рука, освобожденная из наручника, рванулась было вверх, но вовремя была мною приторможена от того, чтобы придушить белобрысую сучку. – Какого хрена ты делаешь?!

- Угощаю тебя кофе. Не захотел через рот – втягивай членом. Вкусно? – дернулась вопросительно ее бровь.

Сделал шаг к ней, оставив между нашими носами считанные сантиметры.

- Придет время, и я прикончу и тебя, - выдохнул ей в лицо.

- И меня? – не испугалась она ни на мгновение. Лишь гордо вздернула нос, чтобы с насмешкой заглянуть в мои глаза. – Отличный план. Надежный, как швейцарские, блять, часы.

- Не тебе тягаться со взрослыми дядями. Доиграешься, девочка.

- Конечно, доиграюсь, - согласно кивнула сучка и скучающе вздохнула. Опустила взгляд на мою грудь и подушечкой указательного пальца собрала каплю кофе над моим соском, отправив ее себе в рот. – А теперь, дедуль, раздевайся.

- Зачем?

- Мыть тебя буду, дедуль. Или ты так и будешь сидеть в мокрых штанишках и вонять трехдневным потом?

Она не ждала моего согласия. Оно ей, вообще, в хрен не упиралось, так как девчонка уже расстегивала на мне штаны, при этом не переставая смотреть в мои глаза.

Расстегнула и стала спускать их ниже, присаживаясь при этом и сама. И снова этот ракурс, как у машины, когда она меня обыскивала.

Ухмыльнулся, наблюдая за ней.

Тонкие пальцы ловко развязали шнурки моих берцев и ослабили шнуровку.

Придерживаясь за мои ноги, девчонка плавно встала и задело своей грудью мою.

- Вышагивай из обуви и штанишек. Быстрее, - добавила она, когда я не шевельнулся.

Только сейчас понял, что пистолета у нее нет. по крайней мере, не было в руках и не видно под объёмной футболкой. Если только за поясом шорт сзади.

Взвесив наши шансы в рукопашке, поочередно стянул берцы, а затем и вышел из штанов. Не мешкая, девчонка вцепилась резинку боксеров и потянула их вниз.

- Их можно и оставить.

- Будешь мыться в трусах? Не очень-то это удобно и разумно.