В дальних странствиях

ВВЕДЕНИЕ

Идея написать небольшую книжку о русских путешественниках по странам Востока супругах Щербатовых была подсказана автору его учителем, академиком А. А. Губером.

Выдающийся советский ученый, положивший начало систематическому изучению в нашей стране истории Юго-Восточной Азии, всегда призывал своих учеников бережно относиться к трудам предшественников. Александр Андреевич подчеркивал, что всякая новая школа, например школа индонезиеведения, не может возникнуть на пустом месте. Этому предшествует первичное накопление знаний, первые публикации, пусть выходящие из-под пера не ученых-востоковедов, а просто путешественников, людей других профессий или даже образованных дилетантов. Читая курс лекций по истории Индонезии, он неизменно начинал с библиографического обзора и призывал слушателей непременно прочесть книгу О. А. Щербатовой «В стране вулканов» [20]. По его мнению, книга эта не утратила познавательного интереса и по сей день, особенно если принять во внимание, что число дореволюционных публикаций об Индонезии, книг и статей, было весьма ограниченно.

Возглавляя в течение многих лет общество «СССР — Индонезия», внося большой личный вклад в развитие культурных связей с Индонезией и другими странами Востока, А. А. Губер всегда стремился пробуждать у своих учеников глубокий интерес к истории связей России со странами Востока, путешествий по восточным странам русских людей. В качестве примера подобных исследований Александр Андреевич приводил книгу Б. М. Данцига [6], в которой упомянуты, в частности, и имена Щербатовых.

Сфера интересов супругов Щербатовых была широка. Они посетили некоторые арабские страны, Индию, Цейлон (ныне Шри Ланка), Сингапур, Яву. И этот широкий географический диапазон определяет интерес к этим путешественникам. Первое свое путешествие в арабские страны Щербатовы совершили в 1881 г. Как мы увидим далее, поездка была сопряжена с серьезными трудностями, чинимыми османскими властями, не скрывавшими своей вражды к русским путешественникам. В 1890–1891 гг. Ольга Александровна и Александр Григорьевич Щербатовы побывали в Индии и на Цейлоне, а в 1893 г. отправились на Яву. Наконец, в 1900 г. они вторично прошли путь от Бейрута и Дамаска до центральной Месопотамии и тем же путем возвратились обратно.

Впечатления от этих поездок по восточным странам легли в основу трех книг, написанных Ольгой Александровной: «По Индии и Цейлону. Мои путевые заметки 1890—91 гг.», «Верхом на родине бедуинов в поисках за кровными арабскими лошадьми» и «В стране вулканов» [19; 21; 20]. Первая из этих книг была написана ею в соавторстве с мужем. Кроме того, Александр Григорьевич совместно с братом жены С. А. Строгановым написал «Книгу об арабской лошади» [18], содержащую также некоторые этнографические сведения об арабах Сирии.

Конечно, многие определения и оценки авторов упомянутых книг, особенно социально-политических явлений, например общественного строя или колониальной системы управления, весьма далеки от оценок современных востоковедов. Трудно было бы ожидать, чтобы титулованные аристократы дали объективную и точную во всех отношениях оценку господства англичан в Индии или голландцев в Индонезии. И все же книги эти не потеряли определенной познавательной ценности и для современного читателя. В них мы найдем немало метких наблюдений, интересных сведений о природе, обычаях и культуре местных жителей, исторических памятниках, хозяйстве, административной системе. Книги привлекают и обилием великолепных иллюстраций. Для этой цели использовались фотографии, собственноручно выполненные путешественниками с натуры.

Нельзя, разумеется, переоценивать роль супругов Щербатовых и ставить их в один ряд с такими прославленными на весь мир русскими учеными-путешественниками, как Н. Н. Миклухо-Маклай, Н. М. Пржевальский, И. П. Семенов-Тян-Шанский, П. К. Козлов, И. П. Минаев, А. Н. Краснов и многие другие. Ни Ольга Александровна, ни ее супруг не были профессиональными учеными-востоковедами. Но ведь вносили свой вклад в исследование стран Востока и в ознакомление с ними русского читателя не только востоковеды. Иногда именно людям, не связанным непосредственно с наукой, принадлежал приоритет в освещении той или иной малоизвестной страны или района. Иногда именно такого рота путешественникам удавалось проникнуть в такие неизведанные края, где ни до них, ни после них не смогли побывать люди, более прославленные в мире науки.

Какое место занимают книги О. А. Щербатовой в дореволюционной литературе о странах Востока? Если книга «Верхом на родине бедуинов», посвященная двум поездкам в Сирию, содержит не слишком богатую информацию о жизни арабов, то она интересна описанием самих путешествий, отражением сложной внешнеполитической обстановки на Ближнем Востоке на рубеже прошлого и нынешнего веков, некоторыми этнографическими сведениями.

Наиболее содержательная из трех щербатовских книг — «По Индии и Цейлону» — лишь одна из большой массы книг, очерков, статей, путевых дневников, написанных русскими путешественниками, побывавшими в этих странах незадолго до Щербатовых или примерно в одно время с ними. Среди них были и более значительные фигуры в области русской науки и культуры. Укажем в их числе на крупнейшего индолога И. П. Минаева, трижды побывавшего в Индии в 70–80-х годах, биолога, почвоведа и географа А. Н. Краснова, выдающегося художника В. В. Верещагина, климатолога Л. И. Воейкова, востоковеда и журналиста П. И. Пашино, индолога А. Е. Снесарева и других. Их труды, разные по охвату и глубине, раскрывали различные стороны индийской действительности. В некоторых из них находили отражение радикальные, передовые взгляды и концепции. Не задаваясь целью давать сравнительный анализ всех этих работ в сопоставлении с книгой «По Индии и Цейлону», отметим, что труд Щербатовых, по обилию фактического материала, резко критическому отношению к британской колониальной системе и признанию бесперспективности английского господства, имеет несомненную ценность и служит полезным дополнением к работам других путешественников.

Если же говорить о ценности книги О. А. Щербатовой «В стране вулканов», посвященной поездке на Яву, то надо помнить, что в дореволюционной России лицами, побывавшими в Индонезии, было выпущено всего три книги. Одна из них принадлежит перу профессора ботаники В. М. Арнольди «По островам Малайского архипелага» (1911 г.) и посвящена преимущественно описанию природы страны. В ней лишь отдельными крупицами рассыпаны краткие, но меткие замечания о жизни индонезийского народа, колониальном гнете. Другую книгу написал Модест Модестович Бакунин, русский консул в Батавии. Его книга «Тропическая Голландия. Пять лет на острове Яве» (1902 г.) написана с консервативных, монархических позиций: его симпатии всецело на стороне голландских колонизаторов. «В стране вулканов» О. А. Щербатовой имеет много преимуществ перед книгой русского консула. Во всяком случае, она дает весьма обширные сведения по истории, экономике, системе управления, этнографии, культуре острова, да и содержит некоторые объективные оценки голландских колониальных порядков.

Несомненно, супруги Щербатовы, люди пытливые и образованные, обладали любознательностью, наблюдательностью и определенными литературными дарованиями.

К своим путешествиям по странам Востока они серьезно готовились, проштудировали массу доступной им иностранной научной литературы. Так что называть их туристами-дилетантами было бы в корне неверно. Знание нескольких иностранных языков позволило им ознакомиться с зарубежной научной литературой и расширить свои представления об увиденных странах, сопоставить личные наблюдения с описаниями иностранных авторов. На труды английских или французских ученых Ольга Александровна неоднократно ссылается в своих книгах. Все это определяет ценность щербатовских трудов.

Все свои путешествия супруги Щербатовы осуществляли за свой счет, как частные лица. И это создавало свои преимущества. Путешественники не нуждались в средствах, как, например, некоторые их собратья, командируемые Российским географическим обществом или другими научными и государственными учреждениями. Они не были связаны заранее запрограммированным маршрутом, мелкой опекой властей. Общая длина маршрутов, по которым прошли они в странах Востока, достигает нескольких тысяч километров.

Наш рассказ о путешествиях Щербатовых и их литературных трудах не будет полным и обстоятельным, если мы не попытаемся воссоздать в самых общих чертах их биографию, охарактеризовать их общественно-политические взгляды. Александр Григорьевич Щербатов Известен не только как путешественник, но и как видный в свое время общественный деятель и ученый-экономист, выступавший с буржуазно-либеральных позиций, как поборник широкого экономического переустройства России. Проекты такого переустройства нашли отражение в целом ряде его трудов. Не задаваясь целью специально останавливаться на личности А. Г. Щербатова как экономиста и подвергать анализу все его труды и проекты реформ, мы все же считаем необходимым упомянуть некоторые из них, привести ряд высказываний, наиболее характерных для его воззрений. Это поможет вонять взгляды Александра Григорьевича, довольно четко выраженные в оценке британского колониального господства в Индии.

Воссоздать даже самую краткую биографию путешественников оказалось делом сложным. В своих книгах Щербатовы не сообщают читателю никаких сведений о себе. Кроме газетного некролога на смерть А. Г. Щербатова [8], опубликованного в апреле 1915 г., никаких других публикаций, содержащих сведения о жизни путешественников, обнаружить не удалось. И все же упорные поиски дали некоторые результаты.

В решении задачи, поставленной автором, прежде всего помогло знакомство с фондом Щербатовых в ЦГАДА [3]. В нем собрано немало интересных документов, характеризующих общественную и издательскую деятельность путешественников, личная переписка, бумаги, связанные с хозяйственными делами в их имениях, много фотографий. Автору удалось разыскать нескольких старожилов села Васильевского под Москвой, где находилась главная щербатовская усадьба. Один из этих старожилов лично помнил ее владельцев, другие сохранили в своей памяти рассказы родителей о них. Свидетельства живых очевидцев позволили представить некоторые штрихи характера путешественников, их образа жизни. Наконец, поиски потомков Щербатовых и стремление выяснить обстоятельства последних лет жизни Ольги Александровны привели автора во Францию. С помощью одного парижского корреспондента удалось установить место и дату смерти О. А. Щербатовой, судьбу ее детей и узнать некоторые частные детали жизни путешественников.

Как Александр Григорьевич Щербатов, так и его жена Ольга Александровна Щербатова, урожденная Строганова, выросли в культурной аристократической среде[1]. Среди их ближайших предков и родственников было немало видных государственных и военных деятелей, деятелей культуры, оставивших заметный след в истории страны. Здесь мы ограничимся лишь самыми краткими биографическими сведениями о Щербатовых и их самых знаменитых родственниках. Некоторые сведения, не имеющие непосредственного отношения к истории путешествий Щербатовых, но могущие представить интерес для читателя, вынесены в примечания.

Семья Александра Григорьевича дала науке известного русского историка второй половины XVIII в., непосредственного предшественника Н. М. Карамзина. Речь идет о Михаиле Михайловиче Щербатове (1733–1790), авторе капитального труда «История российская с древнейших времен». Другой родственник, Николай Сергеевич Щербатов, тоже был причастен к исторической науке. С 1909 г. он фактически возглавлял Российский музей в Москве, нынешний Государственный исторический музей, и был его первым советским директором[2].

Дед Александра Григорьевича — Алексей Григорьевич Щербатов (1776–1848) был участником Отечественной войны 1812 года[3]. В Зимнем дворце, в галерее героев войны с Наполеоном можно увидеть его портрет работы художника Доу. Отец путешественника Григорий Алексеевич Щербатов (1819–1881), выпускник юридического факультета Петербургского университета, был попечителем Петербургского учебного округа, возглавлял цензурный комитет, являлся куратором Петербургского университета и председателем агрономического общества[4].

Среди ближайших предков Ольги Александровны Щербатовой наиболее примечательной фигурой был ее дед, генерал Сергей Григорьевич Строганов, по образованию инженер-путеец. Он основал на свои средства в Москве художественное училище, сыгравшее выдающуюся роль в развитии художественного образования в России[5]. Ольга Александровна унаследовала от своего деда глубокий интерес к искусству. В усадебном доме в селе Васильевском Одинцовского района Московской области, занимаемом ныне домом отдыха имени А II. Герцена, сохранилась прежняя отделка парадных комнат. В одной из них можно увидеть вмонтированные и настенные панели выжженные по дереву пейзажи, выполненные, как утверждают старожилы, самой путешественницей. Другой Строганов, Александр Григорьевич, крупный государственный деятель прошлого века, был страстным библиофилом. Собрав огромную библиотеку, он завещал ее молодому Томскому университету, единственному в то время на всю Сибирь, чем внес полезный вклад в развитие русской культуры.

Все эти люди способствовали поддержанию в семьях Щербатовых и Строгановых определенной духовной атмосферы, в которой росли будущие путешественники. Строгановы из поколения в поколение собирали художественные ценности, первоклассные произведения классиков мировой живописи, скульптуру, бронзу, хрусталь, произведения античного искусства. Строгановский дворец в Петербурге, построенный Растрелли, превратился в один из богатейших в России частных музеев. После революции он стал всенародным достоянием, одним из государственных музеев. Его уникальные коллекции были впоследствии слиты с эрмитажными[6].

Упоминая здесь выдающихся представителей семейств Щербатовых и Строгановых, мы далеки от мысли идеализировать их. И те, и другие оставались представителями эксплуататорского класса, крупнейшими земельными магнатами. К моменту реформы 1861 г. Александр Григорьевич Строганов, например, тот самый, который увлекался собирательством книг, владел 80 тыс. крепостных и по богатству и размерам своих владений мог соперничать с некоторыми из немецких владетельных князей. При таком-то богатстве нетрудно было и пожертвовать библиотеку в пользу университета. Крупными помещиками, хотя и уступавшими по богатству Строгановым, были и Щербатовы. Источники называют отца нашего путешественника, Григория Алексеевича, помещиком Московской, Саратовской и Екатеринославской губерний, владельцем 4 тыс. крепостных [12, с. 284–285].

Александр Григорьевич Щербатов получил от родителей богатое наследство, округленное за счет приданого Ольги Александровны. Таким образом, супруги оказались владельцами нескольких имений в Московской, Воронежской, Саратовской губерниях, домов в Москве и Петербурге. Любимым и чаще всего посещаемым имением было Васильевское Рузского уезда, в верховьях Москвы-реки. В начале века это село принадлежало помещику Яковлеву, отцу А. И. Герцена. Всеми щербатовскими имениями управляла контора с целым штатом служащих, скрупулезно подсчитывавших доходы от продажи зерна и других продуктов.

Да, Щербатовы и Строгановы были типичными представителями своего класса. И все же нельзя не отметить, что обе семьи выделялись на фоне титулованной российской аристократии своей образованностью, широким кругозором, интересом к наукам, путешествиям, искусству. Будущие путешественники выросли и воспитывались в высоко культурной среде; и эта среда не могла не наложить своего отпечатка на формирование их интересов.

Родился Александр Григорьевич Щербатов 10 октября 1850 г. в Петербурге. По примеру своего отца он, как и его старший брат Алексей, умерший сравнительно молодым, окончил курс Петербургского университета. Как показывает его последующая общественная и творческая деятельность, А. Г. Щербатов проявлял особенный интерес к общественным наукам, в частности к экономике и праву, неплохо знал отечественную и зарубежную научную литературу по этим предметам, свободно владел несколькими европейскими языками. Несомненно, он еще в раннем детстве получил хорошее образование под руководством домашних учителей, где делался упор на изучение иностранных языков.

Во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Александр Григорьевич работал уполномоченным Красного Креста при Рущукском отряде на Балканах и был награжден орденом Владимира 4-й степени с мечами. В 1883 г. он был произведен в камер-юнкеры. По-видимому, это производство было лишь почетной синекурой, не налагавшей на него каких-либо обременительных обязанностей, так как в дальнейшем Щербатов больше занимается делами своих имений, общественной деятельностью и редко бывает в столице. В том же, 1883 г. его выбирают предводителем дворянства Рузского уезда Московской губернии, и этот общественный пост он занимает в течение восьми лет. В 1891 г. он выступает как уполномоченный пег общественным работам в помощь голодающим Самарской губернии, а в следующем году становится президентом Императорского московского общества сельского хозяйства, оставаясь на этом посту в течение тринадцати лет [12, с. 293]. Вся эта разносторонняя общественная деятельность прерывалась в связи с неоднократными путешествиями по странам Востока.

Брак Александра Григорьевича Щербатова и Ольги Александровны Строгановой был заключен в 1879 г. Двадцатидвухлетняя невеста была моложе своего жениха на семь лет[7].

Ольга Александровна получила хорошее по тому времени домашнее образование. Высшее образование было тогда еще недоступно для женщины, даже представительницы сановной аристократии. Специальных высших женских курсов типа Бестужевских еще не было создано. Отдельные русские женщины были вынуждены выезжать за пределы России, чтобы прослушать курс лекций в одном из зарубежных университетов. К таким исключениям из общих правил принадлежала, например, знаменитая Софья Ковалевская. Девушки, принадлежавшие даже к дворянской верхушке, в лучшем случае могли рассчитывать на поступление в один из так называемых институтов благородных девиц, самым репрезентабельным из которых считался Смольный институт в Петербурге. По существу, это были женские гимназии повышенного, или улучшенного, типа. Нами был тщательно просмотрен архивный фонд Смольного института, хранящийся в Ленинградском городском архиве. В списках выпускниц института 70-х годов имени Ольги Александровны Строгановой нами не обнаружено. Следовательно, подготовка ее ограничилась только домашним образованием. Мы не знаем, каково содержание этого образования, какие учителя обучали юную Ольгу, какие науки и в каком объеме довелось ей изучить.

Как бы там ни было, мы имеем все основания называть Ольгу Александровну Щербатову образованной для своего времени женщиной. Об этом говорят широкий круг ее интересов, начитанность, писательский дар, свободное владение несколькими иностранными языками, знакомство с иностранной научной литературой. Ее книги написаны хорошим литературным языком, в них немало ярких, образных зарисовок, исторических, этнографических и искусствоведческих экскурсов, а также ссылок на труды зарубежных авторов.

Семья, подобная Строгановым, могла себе позволить приглашать в качестве воспитателей своих детей лучших учителей, вплоть до первоклассных университетских профессоров, и щедро оплачивать их услуги. Иногда учителя руководствовались своими собственными программами, а иногда следовали гимназическим и даже университетским курсам. Бывало, что несколько аристократических семейств, связанных обычно между собой родственными узами, организовывали для своих девочек совместные домашние курсы. Повторяем, мы не знаем всего содержания домашнего образования О. А. Щербатовой. Но нет сомнения, что образование это было для своего времени многосторонним и весьма основательным.

Супруги Щербатовы разделяли тяготы и трудности четырех нелегких путешествий; дважды пересекли с караваном Сирийскую пустыню, изведали турецкий плен и деспотизм османских сатрапов; поднялись на склоны Гималайских гор; побывали на Яве. Личность Ольги Александровны интересна для нас тем, что это была одна из немногих русских женщин — путешественниц по странам зарубежного Востока дореволюционного периода. И это была единственная русская женщина, которая верхом в седле преодолела всю Сирийскую пустыню от Дамаска до среднего Евфрата, а впоследствии пересекла почти всю Яву в широтном направлении в ту пору, когда Джакарта и Сурабая еще не были связаны железнодорожным сообщением. Разве это не подвиг? Подвиг, соучастником которого был и ее супруг Александр Григорьевич.

А. Г. Щербатов помогал жене в ее работе над книгами. Он был соавтором книги Ольги Александровны «По Индии и Цейлону», написав для нее «Краткий обзор истории и современного положения Индии». Есть основания предполагать, что и в посвященной поездке на Яву книге «В стране вулканов» вводный раздел подготовлен не без участия Александра Григорьевича. Деловой стиль со статистическими выкладками перекликается со стилем последующих экономических трудов А. Г. Щербатова и заметно отличается от той живой очерковой манеры, в какой написана основная часть книги. Наконец, супруги совместно занимались широкой общественной деятельностью.

Ольгу Александровну и Александра Григорьевича объединяли целеустремленность, жажда познания неизведанного, увлеченность своим делом. Вместе с тем это были люди разного характера и темперамента. Ольга Александровна обладала характером твердым, властным, если не деспотичным, Александр Григорьевич был человеком более мягким, не любившим вникать в хозяйственные мелочи. Так характеризовали их старожилы Васильевского, помнившие путешественников. Насколько можно судить по документам щербатовских имений, сохранившимся в архиве, хозяйством в основном занималась Ольга Александровна, а супруг предпочитал творческую и общественную деятельность. Путешественница пережила мужа, умершего в начале первой миронов войны, почти на три десятилетия.