В городе жестоких людей. Девочка из прошлого

Глава 16

Чувствуя себя изможденной старухой, обессилено толкнула входную дверь, и устало переступила порог родной обители. Ключи с громким стуком приземлились на тумбочку, заставив недовольно поежиться.

Заглянула в гостиную, швырнула на диван сумку и с насмешливой улыбкой обвела расставленные по периметру свечи. Вот тебе и романтика во всей красе.

Неспешно подалась на кухню, достала из холодильника охлажденное шампанское и, прихватив зажигалку, вернулась обратно в гостиную.

Спустя несколько минут небольшая комната заиграла мягким успокаивающим свечением. Ксюша оглянулась по сторонам, любуясь сотворенной красотой, поставила на стол бокал и взялась за бутылку полусладкого.

Да, её психоэмоциональное состояние требовало подобного вмешательства.

Денис не поехал за ней следом, не перезвонил, зато прочитал сообщение. Только уже поздно. Сейчас ей хотелось напиться, ненадолго забыться и завалиться спать. В одиночку.

Скользнув взглядом по идеальному маникюру, прошлась руками по волосам, отмечая их гладкость и шелковистость, слегка скривилась от едва уловимого, остаточного пощипывания кожи в области бикини.

Ну не дура, а? Сюрприза ей захотелось.

Ни разу не открывала шампанское. Ну, что же, настал момент научиться. Не успела снять фольгу и прижать пальцем пробку, чтобы раскрутить проволоку, как пробка мощно рванула вверх, в потолок, извергая следом за собой пышную кисло-сладкую пену.

— Ой, мама! — от резко выстрела Ксюша завизжала, прикрыв голову руками, а бутылка с остатками шампанского шандарахнулась об пол, покатившись под стол.

Подняла голову, всматриваясь на вмятину в потолке, и громко рассмеялась. Лиф сарафана противно лип к коже, в нос ударил винный запах, а на глазах проступили слёзы. «Не умеешь пить — не берись» — учила бабушка, когда ей сносило крышу после стакана домашнего вина. А тут даже пить не пришлось. Хорошо, что выстрелило в потолок, а не в плазму или окно.

Смеясь и плача одновременно, сползла по дивану на пол и, обхватив себя руками, отдалась на милость нахлынувшего отходняка.

Знала, что Денис далеко не ангел. Предполагала, что именно так и проходят его «трудовые будни», но всё равно не была готова к увиденному. А ещё поразила легкость, с которой он так беспечно говорил об убийстве. Грешно признаться, испугалась. Испугалась, что в любой момент то же самое может произойти и с ним. Ведь чем выше планка, тем сильнее она лупит по голове в случае падения.

Боялась потерять его. Больше всего на свете боялась.

Успокоившись, вылила остатки шампанского в высокий фужер. Вечно у неё всё через одно место. Хотело спокойно напиться — и то не вышло.

Сняла мокрый сарафан, достала из гардероба заготовленное на вечер платье, собрала волосы в высокий пучок и рухнула на диван. Тяжело вздохнула, поймав свое отражение в зеркале. И ради кого старалась, не понятно.

Поднесла к губам бокал и несмело пригубила игристую жидкость. Потом залпом опрокинула в себя, и кривясь, наполнила ещё. В голову моментально ударил хмель. Ещё бы, ела она утром и то, стакан лимонной воды нельзя назвать едой.

По рукам и ногам разлилось приятное тепло, напряженные мышцы накрыла легкость, а мысли, подтачивающие сердце — приобрели плавную текучесть.

Откинула голову на спинку, всматриваясь в потолок, и едва не опрокинула на себя драгоценные остатки спиртного, услышав резкий стук в дверь.

— Оксан, я знаю, что ты дома! — послышалось приглушенно. Параллельно с ударами затрезвонил дверной звонок и засветился подсветкой телефон. Звук на нем она выключила сразу же, как только приехала домой. — Открывай!

Ксюша отметила с десяток пропущенных звонков и такое же количество сообщений с вопросами "Где ты?" и "Открывай немедленно!" Ничего себе! На часах — ровно 22:00. Какой пунктуальный. Только вот она не намерена его развлекать.

«Обломись. Я сейчас в клубе, зажигаю с двумя парнями», — написала сообщение, продолжая потягивать шампанское.

Ответ пришёл незамедлительно: «Я сейчас вынесу эту дверь нахрен».

«А я полицию вызову. Уверенна, тебя с руками и ногами заберут. Ещё и премию выпишут».

«Значит так?»

«А ты думал? У меня тоже дел невпроворот».

Хотелось послать, к тому же самому Артаку, например. Пускай проваливает к нему и дальше занимается своими делами, но сдержалась. Звонки и удары в дверь прекратились, а вслед за наступившей тишиной пришло сообщение: «Хорошо, сама напросилась».

Ксюша обмерла. Хватит с неё на сегодня приключений!

— Что я напросилась? — разозлилась, вскочив с дивана. — Ты вообще охренел? — рванула на себя дверь, и застыла как вкопанная, наткнувшись на огромный букет белых роз. — Дени-и-ис… — прошептала, рассматривая цветы. — Ты… — оторвала взгляд от белоснежных бутонов и посмотрела на довольного Ходакова.

— Кто-то мне обещал сюрприз, — вручил ей букет, за которым была видна только Ксюшина макушка, и по-хозяйски толкнул дверь бутылкой красного «Макузани». — О-о-о, да тут полный феншуй, — обвел взглядом украшенную свечами гостиную и повернулся к застывшей в дверях девушке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вся её заготовленная бравада куда-то испарилась, оставив неловкое стеснение. Будто голая перед ним стояла, с распахнутой насквозь душой. А он, подойдя к ней, наклонился, и вдохнул запах пропитавшегося кожей шампанского.

— Ммм, кто-то уже веселится на полную, да, Ксюх? Пахнешь отпадно.

Пока его губы, едва касаясь её, скользили вдоль шеи, опускаясь всё ниже и ниже, Ксюша забыла, как дышать. Сразу отметила, что он побывал дома, принял душ, переоделся. Выходит, сразу после её ухода он поехал домой?

— Ничего я не веселюсь, — захлопнула дверь, прошествовав на кухню. Денис увязался следом. — Хотела открыть шампанское, и вот, — включила свет и махнула рукой на так и не убранную посреди комнаты лужу, — открыла, называется. — Я не ждала тебя, — призналась, разделяя цветы на несколько охапок.

— Это я уже понял, — Денис отметил её захмелевшее состояние, и заплаканные глаза. Но так же от него не ускользнул её наряд: чёрное атласное платье с открытой спиной соблазнительно подчеркивало высокую грудь, позволяя любоваться чуть проступающими контурами сосков, а ниспадающая волнами ткань вызывающе скользила вдоль упругой попки, призывая прижаться сзади.

Замолчали. Всё что хотела, она уже услышала и всё что надо было — сказала. Теперь шаг за Денисом. Пускай не думает, что за сегодняшнее представление сможет откупиться букетом роз. Не в этом она нуждалась. Хотя, признаться, Ходаков и цветы — понятия несовместимы и уже этот факт многого стоит.

Поставив вино на стол, Денис подошел к окну, распахнул его настежь, достал сигареты. Прикурил, ненадолго прикрывшись от завихрений воздуха, расправил плечи и присев боком на подоконник, принялся наблюдать за поспешными движениями Авраховой. Вот она метнулась к шкафчику, достала с верхней полки прозрачный салатник. Стройная фигурка поднялась на носочках, высматривая ещё одно блюдо под пасту. Денис хотел помочь, но Ксюша резким взмахом руки остановила его:

— Я сама! — и заправив за ухо выбившуюся из прически прядь, кивнула на стоявшие в углу бокалы. — Лучше налей вина.

Зажав сигарету уголками губ, Денис поднял обе ладони, давая понять, что больше не будет проявлять инициативу и взялся открывать грузинское вино.

Было в их молчаливом пребывании на кухне что-то необычное. Миллионы людей собираются вечерами на кухнях, вместе готовят ужин, общаются за одним столом, смеются и горюют над чем-то, а он словно впервые побывал на ней, впервые наблюдал за суетливыми движениями любимой женщины, периодически поворачиваясь к открытой половине окна.

Такая себе обыденная, «человеческая» обстановка, а для него — едва не самый важный момент в жизни. Чуть привстал с окна и поправил оттопыренный передний карман.

Аврахова просила довериться. А разве он не доверился? Не впустил в свою жизнь, не привел в свой дом? Не сблизил с дочерью? Куда уж больше. Ни к чему ей знать все подробности. Ничего это не изменит. Абсолютно. Только ещё больше себя изведет.

Зря тогда позволил уйти. Нужно было дожать, сказать сразу, как есть. А с другой стороны, заметно, что успокоилась, обдумала его слова. Им обоим нужна была пауза. Небольшая пауза в полтора часа.

— Может, я всё-таки помогу? — выпустил струю дума, сощурившись.

Ксюша даже не повернулась к нему, продолжая нарезать овощи.

— Не стоит, — метнулась к плите, проверяя макароны. Специально не стояла на одном месте, носилась по кухне, чтобы не встретиться с ним взглядом. Денис пытался показать, что ничего страшного не произошло, что это в порядке вещей, но она не могла вот так просто взять и переключиться.

Белая рубашка, запах лосьона после бритья не могли вычеркнуть въевшийся в подсознание запах крови. В памяти воскрес совсем другой день. Тогда она и представить не могла, через что прошел Денис после встречи с Крутоголовым. А ведь она тогда послужила приманкой.

Полив макароны приготовленным соусом, принялась доводить до ума салат из морепродуктов.

— Ксюш, — Денис устал сидеть в тишине. С каждой минутой атмосфера накалялась всё больше и больше. — Я ведь сказал, что не собирался убивать Захарова, — стал сзади неё, обняв со спины. — Да я его и не бил толком. Слабак он, быстро сдался. Сейчас в больничке со всеми удобствами валяется. Это меня в свое время оставили с переломами без сознания на бетонке и ничё, жив-здоров. Он не оставил мне выбора, — добавил, зарывшись лицом в густые волосы.

Ксюша отложила нож, не в силах что-либо делать, когда Денис настолько близко. От его прикосновений кружилась голова, а сердце гулко стучало в груди. Значит ли это, он принял её условие?

— А угрозы насчёт его родных? Они были реальны? Он ведь был твоим партнером! — повернулась к нему, чтобы лучше наблюдать за реакцией. Денис сцепил за её спиной руки, заставляя приблизиться вплотную.

— Я бы точно таким не стал заниматься, — ответил искренне. — Но ты должна понять, что вместо меня это сделал бы кто-то другой. Когда речь идет о миллионах — не до игр в благородство. Сегодня я проявлю слабину — завтра то же самое будет ждать мою семью.

Ксюша опустила глаза.

— А что будет с Витей? — поинтересовалась осторожно. Денис сильнее сжал её талию, тем самым выразив недовольство. — Ладно разборки с поставщиками оружия, но обычный человек, Денис? Он всего лишь беспокоится обо мне и считает, что бандиты должны сидеть в тюрьмах.

Денис отпустил её, сделав шаг назад.

— А ты как считаешь?

Ксюша вскинула голову и стойко выдержала его взгляд.

— Ты прекрасно знаешь мое мнение по этому поводу.

— Нет, не знаю. Я поэтому и молчу, что не знаю, какой номер ты выкинешь завтра. Вдруг приду — а меня ждет очередная записка, мол, не можешь жить с торговцем оружия и всё такое.

Давил на неё. Сверлил глазищами, словно затаившийся хищник и с язвительной ухмылкой ожидал ответа. Трудно, очень трудно было восстановить потерянное доверие.

Сердце колотилось, как бешеное, мешая сделать вдох, настолько была переполнена им. А он ещё сомневался?

— А разве мое присутствие здесь ничего не значит?

— Нет. Я бы тебя всё равно не отпустил.

— Скатился бы к принуждению, да? Приковал цепями, заставил бы смириться, — невольно улыбнулась, пристально следя за пульсирующей сонной артерией на шее. Пускай Денис и держался невозмутимо, но его сердце колотилось в унисон с её.

— Именно, — улыбнулся в ответ.

Ксюша вцепилась в белоснежную рубашку, притягивая мужчину к себе. Денис в тот же миг обхватил ладонями её ягодицы и приподняв, усадил на стол.

— Я ужасно боюсь за тебя, — призналась, обвив руками крепкую шею. — Мне хотелось бы уехать с тобой и Лилей далеко-далеко, где никто не смог бы нас найти. Чтобы ты был просто Денис, а я просто Оксана. Чтобы не было страха, неверия, боязни потерять друг друга. Чтобы был дом у моря, собака и кот.

Денис вздохнул, заключая её в объятия. Вмиг пропало напускное веселье. Красивые мечты. Он и сам бы так хотел. Мелькнувшие перед глазами картинки их счастливого будущего захватили его в плен лишь на несколько секунд, а показалось, что прошла вечность.

— Это утопия, Ксюх. Так не бывает.

— И что теперь, ждать, пока тебя посадят? Витин брат не последний человек, и судя по тому, что он мне рассказал, за тебя взялись основательно. Денис, я боюсь.

Её слова возвратили в реальность.

— Не бойся, Артак уладил этот вопрос.

— И как же, хотелось бы узнать?

— У любого человека есть слабые места. У Ваньки Яшина есть, у Артака есть. — Приподнял двумя пальцами её подбородок, заставляя посмотреть в глаза. — У меня есть… На любого можно надавить. У кого-то — это семья, любимые, близкие. У кого-то — бизнес. Всё просто. У Яшина не было выбора — ему и угрожать не пришлось. Когда твой начальник кормится из общей кормушки — сильно не прыгнешь.

Ясно. Даже не знала, радоваться этому или огорчаться. Оставалось принять его со всеми плюсами и минусами. Хорошим и плохим. Жестоким и милосердным.

— Я не хочу стать твоей слабостью, — озвучила свой самый жуткий кошмар. — Не хочу, чтобы однажды тебя поставили перед выбором или ты лишился всего из-за меня.

— Дурочка ты, Ксюха. Ни капельки не поумнела, — протяжно выдохнул, отпуская девушку, и достал из кармана бархатную коробку. — Я же без тебя и так не жил. Ты и Лиля — два человечка, удерживающие меня на плаву. Вы и сила моя, и завтрашний день. А чтобы тебе в голову не лезли дурные мысли, — приподнял крышечку, являя миру обручальное кольцо утонченной огранки с замысловатым завитком по центру, — выходи за меня замуж! Спаси и меня, и себя. Я ведь всё равно не отступлюсь.

Ксюша во все глаза уставилась на кольцо, потом перевела взгляд на Дениса, чувствуя, как становится нечем дышать.

— То есть, ответ «нет» говорить бессмысленно? — лукавая улыбка тронула уголки губ, в глазах заплясали чёртики.

— Именно.

— Зачем тогда спрашиваешь?

— Официоз, мать бы его так.

Ксюша против всех ожиданий рассмеялась, чем немало удивила Ходакова. Он ведь думал, сейчас начнется концерт со всеми вытекающими последствиями, а она вон, сидит на заднице и заливается как ненормальная.

— Смотри, Ходаков, — протянула правую руку, давая понять, что согласна, — намучаешься ты со мной. Предупреждаю сразу. Ещё умолять будешь о разводе.

Денис с легкостью надел кольцо на безымянный палец и сжав тонкие пальчики, поцеловал золотой ободок.

— З**б*шься ждать.

— Кошмар. Зря согласилась так быстро. Всю жизнь с одним мужчиной — это же застрелиться можно, — театрально закатила глаза. — Нужно было помучить тебя с ответом.

Денис заключил в ладони её лицо, мягко поцеловал в губы.

— Нихрена бы у тебя не вышло. Не вытерпела бы.

— Думаешь, настолько сильно люблю тебя? — осторожно прикусила его нижнюю губу, обласкав языком нежный контур.

— Думаю, что да, — выдохнул в приоткрытые губы.

Ксюша ещё раз посмотрела на обручальное кольцо, чувствуя, как легко становится на душе.

Она просила довериться, он доверился. Больше она не нуждалась в доказательствах. Теперь он всецело принадлежал ей. Сама поцеловала. Ласково, откровенно, с языком. Хотела стать ведущей, но Денис не позволил. И так сдерживался из последних сил. Пока готовила ужин, мечтал запустить руки под тонкую ткань платья и накрыть ладонями полную грудь.

Ксюша вздрогнула, прикрыв от удовольствия глаза.

— Может, сначала поедим? Жалко ведь, остынет.

Денис потянул завязанные на шее ленточки, и атласная ткань скользнула вниз, оголяя затвердевшие соски. Сглотнул, любуюсь открывшейся картиной.

— Разогреем. Я сейчас испытываю голод совсем иного характера, — и припал к соску горячими губами.

— Денис…

— Ммм?

Черт, как же приятно… В промежность выстреливает острым желанием. Все мысли — врассыпную. Что она там хотела сказать? Ах, да…

— Я… ведь готовилась… ох… — Денис переключился на второй сосок, продолжая скользить ладонью вниз живота. Долго терзал его, лаская и посасывая одновременно.

— Женщина, не лишай мужа наслаждения.

Ксюша ловко расстегнула все пуговицы на его рубашке.

— Ещё не мужа, — заметила довольно, трогая пальчиками кубики пресса.

— Ксюх, хоть завтра, веришь? — замер, всматриваясь в чёрные глаза.

— Верю, но давай не спешить. Если уж на то пошло: хочу пышную свадьбу, с платьем, венчанием, рестораном. Чтобы все наши родные и друзья были рядом. Чтобы выкуп за меня дал.

— Ничего себе, заявочка на успех, — заулыбался Ходаков, не прекращая освобождать Ксюшу от одежды. Остались одни трусики, которые, к слову, и трусиками не назовешь. — Больше всего в этом списке пугает выкуп, — отшутился, за что получил удар в плечо. — Блин, Ксюх, ещё не женились, а ты уже лишаешь меня секса и протягиваешь руки! Непорядок!

Ксюша рассмеялась. Ну, вот как с ним можно по-нормальному?

— Я серьёзно, Денис. По-другому — даже не надейся.

— Ладно, уболтала, — обхватил ладонями её лицо, осторожно сжимая порозовевшие скулы, — будет тебе праздник.

У Ксюши не осталось сил на пререкания с ним.

— Подожди, — привстала со стола, собираясь снять трусики. Денис перехватил её руки.

— Не снимай!

Вернул её обратно на стол и отодвинув мокрую узенькую полоску в сторону, прошелся пальцами по влажной промежности. Как же это возбуждало. Быть с ним, принадлежать ему именно тут, на кухне, среди разбросанных тарелок и ложек, возле открытого настежь окна.

Денис мягко надавил на плечи, заставляя поддаться назад, и наклонившись, припал губами к припухшим складкам. Целый день мечтал об этом, и сейчас, чувствуя, как вздрагивает от его прикосновений её отзывчивое тело, едва сдерживался, что бы не наброситься в сию же секунду.

Чувствовал её дрожание, и самого пробивало на дрожь. Не стесняясь, пробовал на вкус её желание и медленно сходил с ума. Его хорошая, красивая девочка. Его почти что жена. Будет ей и пышная свадьба, и дом у моря, и хоть целая свора собак с котами.

Ксюша тихо вскрикнула, сжимая бедрами его голову. Задрожала, испытывая нереальное наслаждение. Сладкая судорога пробежала по телу. Постепенно зажим стал в полсилы, а блуждающие по волосам пальцы выпустили короткие пряди. Прислушиваясь к отголоскам оргазма, Денис предоставил ей время прийти в себя, а потом потянул на себя ошалевшее тело.

Её не нужно было просить или подталкивать. Ксюша сама знала, чего он хочет. По расширенным зрачкам увидела, что он доведен до предела.

Денис в считанные секунды освободился от джинсов и с мучительной медлительностью вошел в сочившиеся влагой лоно. После нескольких неспешных толчков замер, упиваясь возбужденным состоянием девушки. А потом обхватил её плечи, сжимая с такой силой, что она вскрикнула. Пускай почувствует, насколько сильно он любит её.

Ксюша поспешными движениями гладила его плечи, ласкала грудь, сжимала бедрами талию, притягивая к себе как можно ближе. До одури хотелось раствориться в ней, стать одним целым. Внутри неё было влажно, мучительно сладко. Не заметил, как начал наращивать темп, плотно прижимая к себе, выпивая с губ судорожное дыхание. Девятибалльная волна лишь на миг заставила замереть, припав губами к вспотевшей шее. Именно в том месте билась её жизнь. Больше не сдерживался. Под оглушающей волной оргазма накрыл её губы, проталкиваясь настолько глубоко, насколько было можно. Она никогда ещё его так не целовала. Никогда не отвечала столь самозабвенно. Сегодня они сгорели в руках друг друга.

— Я люблю тебя, — выдохнула Ксюша, окончательно освобождаясь от былых сомнений. — Больше жизни люблю.

Выравнивая дыхание, Денис прижался к её лбу, собирая руками по коже остаточную дрожь. До чего же приятно осознавать, что тебя любят не за что-то, а вопреки чему-то.

На кухню, шевельнув шторой, влетел теплый ветерок. Наполнил комнату томным дыханием, просочился сквозь вспотевшие тела и умчался прочь, оставив на губах мужчины счастливую улыбку.