В плену теней

Глава 6

– Мне нужно связаться с одним из ваших людей, офицером О’Брайеном, – сказала Хейли дежурной, сидевшей за стойкой в приемной административного здания полиции.

Молодая женщина, увлеченная, похоже, сугубо личным разговором по телефону, вздохнула и провела пальцами по коротко стриженным черным волосам.

– Подожди секунду, – сказала она своему собеседнику на другом конце провода, потом заглянула в регистрационную книгу. – Сегодня детектив О’Брайен работает во Втором округе. Хотите оставить ему сообщение?

Хейли в душе надеялась получить именно такое предложение. Письменное представление, сколь бы оно ни было кратким и неопределенным, предпочтительнее неожиданного телефонного звонка. Она достала из сумки запечатанный конверт и передала его дежурной.

– Будьте любезны, проследите, чтобы детектив О’Брайен непременно получил это, – попросила она.

– Хотите, чтобы письмо доставили с курьером, или можно передать его по факсу?

– Нет, пошлите его запечатанным, – ответила Хейли и увидела, как служащая написала на конверте «личное».

Хейли вернулась домой. Нужно было разобрать почту и обдумать детали рекламной поездки в связи с книгой, которая должна выйти в апреле. Работа не сложная, но Хейли никак не могла на ней сосредоточиться. Удивительно, но эта комната навязывала ей свою волю. Все, что Хейли здесь делала, должно было иметь отношение к Линне де Ну, и ни к кому больше.

Хейли позвонила своему литературному агенту. Как она и предполагала, Чарли Маллен был заинтригован историей о рисунке на стене. Она не вдавалась в детали – незачем давать ему повод думать, что она снова на грани нервного срыва. Ее возбуждение всегда передавалось ему. Но все померкло перед сообщением, что она собирается положить в основу своего нового романа реально произошедшее убийство.

– Я ведь не новичок в этом деле, – заметила Хейли, имея в виду, что уже написала «Как умирал Аарон».

– Но в этой книге речь пойдет о реальных людях. У твоих персонажей есть родственники. А у родственников – адвокаты. Излишне напоминать тебе, что издатели и одна писательница могут потерять много денег.

– Ты хочешь сказать, что не стоит разрабатывать этот сюжет? Но история Линны и Джо и так стала достоянием публики. Кроме того, у убийцы, похоже, нет близких родственников, а у жертвы родители уже умерли.

Хейли чувствовала, как ее голос начал звенеть, и надеялась, что Чарли догадается, как ей хочется написать эту книгу. Последовала долгая пауза. Хейли понимала: Чарли соображает, коим образом все получше устроить. Когда же он наконец заговорил, тон его был успокаивающим. Чарли не любил огорчать клиентов и желал им успеха, даже в ущерб себе. Хейли так долго сотрудничала с ним именно потому, что он по-человечески был очень внимателен к ней.

– А кто-нибудь из родственников жертвы не мог бы дать разрешение на публикацию? – спросил он.

Хейли вспомнила о записке. Может ли она служить официальным разрешением? В Новом Орлеане – пожалуй.

– У нее был брат, – ответила она.

– Поговори с ним.

– Решение зависит от этого?

– Если хочешь, чтобы книга вышла в твердой обложке, чтобы она рекламировалась и продавалась, – да.

Они обсудили еще кое-какие дела. После разговора с Чарли Хейли позвонила в участок, где работал О’Брайен. Ей сказали, что письмо уже лежит на его столе. Теперь и сообщение о ее телефонном звонке будет ждать детектива О’Брайена, когда он вернется с обеда.

В записке она лишь дала ему понять, насколько заинтересована в деле. Все остальное подождет, пока они встретятся лично и Хейли увидит, что он за человек и насколько ему можно доверять.

Она перечитала запись своего сегодняшнего сна и дополнила ее деталями предыдущих сновидений. Линна была маленькой прелестной девочкой. Однако Хейли отчетливо ощущала нечто, скрытое под идеальными манерами ребенка. Даже в нежном возрасте Линна была гедонисткой, как сказал бы Билл. Вот почему, всем телом ощутив ритм ритуальных барабанов, она восприняла его как взрослая женщина.

Но если Линна верила, по-настоящему верила в духов вуду, разве такой отклик не был естественным?

Сама Хейли, даже в самые волнующие моменты бывшая не более чем агностиком, понимала порыв Линны.

Линна же была верующей.

Барабанный ритм, казалось, стал снова заполнять маленькую комнату Хейли. Она почувствовала, что с невероятной легкостью впадает в транс, состояния которого накануне достигла с трудом. Словно наяву она видела дельту, костер, развевающиеся белые одежды танцоров. В центре – уже взрослая Линна с поднятыми руками и запрокинутой головой. А в задних рядах – высокий мужчина, которого Хейли откуда-то знает. Она попыталась сосредоточиться, но в этот момент резкий телефонный звонок вернул ее к действительности, и видение мгновенно исчезло.

– Алло, – сказала она, сняв трубку, которая, казалось, была якорем прикреплена к стене, в то время как саму Хейли течением уносило прочь.

– Миссис Мартин? Это детектив О’Брайен. Вы прислали мне записку, которая меня озадачила. Можете объяснить, в чем дело?

– Да, только мне нужно с вами встретиться. Это очень важно, нам нужно поговорить о Джо Моргане.

– А вы кто, свидетельница? Или его старинная приятельница?

– Нет, я писательница.

– Понимаю. – Его голос вдруг зазвучал отрешенно.

– Но не только. – Как же объяснить ему все, если не открыть правды? – Видите ли, я живу в комнате над «Сониной кухней» и… ну, я кое-что нашла. Это действительно не телефонный разговор.

Он заглотнул наживку, записал ее адрес и пообещал скоро приехать.

В ожидании О’Брайена Хейли просматривала свои записи и договаривалась о кое-каких встречах по телефону. Улучив минутку, она причесалась и подкрасила губы. Еще в молодости она поняла, что для профессионала первое впечатление оказывается чаще всего самым верным, даже в очень трудных ситуациях.

Эд О’Брайен не был похож на человека, готового поверить в привидения, но в то же время не отвечал и ее идеальному представлению о полицейском. Он был долговязым и тощим, рыжеволосым, с бледной кожей, усеянной веснушками, румянцем во всю щеку и блеском в глазах, какой пристал лишь ребенку, а не мужчине тридцати с лишним лет. При взгляде на его ирландский нос-картошку Хейли вспомнила Кролика Питера. Вероятно, таким мог быть полицейский в каком-нибудь городке из телесериала, вроде Мэйберри. Но не в Новом Орлеане. И даже не в Лейк-Чарлзе, судя по тому, что Хейли знала об этом месте. Тем не менее этот человек был детективом.

Но что поразило Хейли больше всего, так это то, что она инстинктивно с первой же минуты поверила ему.

У Хейли всегда был дар распознавать определенные типы людей – тех, которые были действительно опасны, а также тех, кому она могла полностью доверять. Она и теперь не утратила этой способности. Ей было нужно, чтобы этот человек сохранил ее рассказ в тайне. Ничего больше.

Хейли показала О’Брайену стену, повторила рассказ Фрэнка Берлина и то, что сообщила ей об этой комнате Селеста. Он слушал молча. Его явно интересовала и сама Хейли. Затем, игнорируя предостережение Селесты, она поведала ему о своих снах. Непреодолимое желание открыть ему эту тайну удивило ее. Она хотела, чтобы кто-то еще, помимо человека верующего, вроде Селесты, понял, через что она собиралась пройти. Поскольку О’Брайен знал Джо Моргана, Хейли старалась описывать любовника Линны с максимальной тщательностью и, судя по всему, преуспела в этом: Эд недоверчиво посмотрел на нее – ему трудно было поверить, что портретного сходства можно добиться лишь силой воображения.

Потом он прочел ее записи, включая и вставки Линны. За все это время он произнес едва ли десяток слов, сохраняя при этом невозмутимое выражение лица.

– Я знаю, что в это трудно поверить, – заключила Хейли, – но если существует способ вступить в контакт с кем-то из загробного мира, то Линна де Ну…

– … самый подходящий для этого объект? Да, я с вами согласен. Но я также знаю, что буйное воображение, изрядно подстегнутое таинственным рисунком, обнаруженным на стене, может спровоцировать черт знает сколько странных сновидений, особенно у туристов, плохо знакомых с суевериями и заклинаниями, столь популярными в этом городе.

– Но я ведь точно описала Джо Моргана, не так ли?

Эд кивнул:

– Это дело когда-то было новостью номер один в стране. Может, вы читали о нем и видели фотографии Моргана. Когда вы услышали его имя, в подсознании невольно всплыло лицо. Что до остального, то да, ваше описание очень точное, но у Джо Моргана не было особых примет, он ничем не выделялся среди мужчин.

– Вы говорите, как… врач. – Она чуть не выдала свою тщательно оберегаемую тайну человеку, на которого хотела произвести впечатление абсолютно психически здоровой особы.

– Это часть моей работы.

– Ну ладно. – Хейли пыталась найти слова, чтобы убедить его, но ничего не приходило в голову. – Я не прошу вас верить. И сама бы не поверила, если бы не почувствовала ее… присутствия внутри себя, если можно так выразиться. Но можете ли вы по крайней мере помочь мне? Мне нужно кое-что узнать.

Впервые с момента своего появления О’Брайен улыбнулся, и его мальчишеское лицо показалось ей еще моложе.

– Ладно. Вы обещали угостить меня кофе. В конце концов, от того, что мы поговорим, вреда не будет, ведь Джо мертв.

Теперь, когда детектив согласился ей помочь, Хейли уже не испытывала такого нетерпения. Она налила ему остатки кофе и начала варить новый, надеясь, что Эд задержится у нее достаточно долго, чтобы выпить еще чашку. Хотя все ее внимание было сосредоточено на истории Линны, Хейли мысленно отметила, что О’Брайен первый после Селесты и хозяина квартиры человек, которого она пригласила к себе в комнату. При этой мысли она ощутила удовольствие и поняла, что испытывает одиночество.

– Вы были напарником Джо? – начала она, когда они уселись за столом напротив друг друга.

– Да, в течение трех лет в Лейк-Чарлзе, пока его не уволили. После этого он переехал сюда. Поработал немного в какой-то охранной фирме, но и оттуда его выгнали. Потом Джо немного писал – в основном репортажи на криминальные темы. Я приехал сюда через год. Мы встречались время от времени, иногда просто чтобы посидеть где-нибудь, но чаще, когда ему требовалась информация.

– Говорят, он пил. Почему?

О’Брайен поудобнее устроился в кресле.

– Обычная история. Некоторые копы, возвращаясь домой, бьются головой о стенку. Самые глупые бьют жен и детей. Ну а остальные находят каждый свой способ справляться с непомерным напряжением, свойственным нашей работе. Джо делал это с помощью выпивки. Нельзя сказать, что он запил, поскольку у него была какая-то большая неразрешимая проблема, – просто накапливалось множество мелких проблем, а стресс нарастал с каждым днем. Думаю, началось с того, что ему понравилось ржаное виски. Несколько лет я наблюдал за тем, как развивался их роман.

– Вы видели его после того, как он познакомился с Линной де Ну?

– Пару раз. Он любил ее так, как никогда не любил жену, своих близких и вообще кого бы то ни было. Мне не очень нравилась Линна, но приятно было видеть, что Джо так страстно влюблен, тем более что он стал меньше пить.

– Ради нее?

– Ради себя. Видите ли, хоть один из них должен был держаться на ногах. Ее отец не принял Джо. Равно как и ее бывший муж.

– Карло Буччи? – Хейли удалось найти краткое упоминание о нем в одной статье.

– Большой Буч. Да, он пытался влиять на нее даже после развода.

– Это он подал на развод или она?

– Она. Он этого не хотел, но де Ну… Они все одинаковы. Если уж что-то вобьют себе в голову, переубедить их невозможно. Линна и ее брат унаследовали эту черту от старого Анри. Среди юристов его называли питбулем, потому что он впивался в дело мертвой хваткой и не отступал даже тогда, когда все его коллеги сдавались.

– И Линна была такой же, как отец?

– Как Буч ни стращал ее, она не отступила и не отказалась от развода. А для него развод был ударом по самолюбию и по бизнесу, особенно по самолюбию, потому что она начала заводить любовников, еще не покинув его дом.

– Это Джо Морган вам рассказал?

О’Брайен рассмеялся:

– Вы, должно быть, только начали работу над романом, иначе знали бы. В этом городе процветают мелкие преступления и крупное воровство, и все контролирует Большой Буч. Полицию очень интересует, что происходит в его доме.

– Он преступный авторитет? – спросила Хейли, сомневаясь, правильное ли нашла определение и не выдала ли своего невежества.

– Преступный законник. Первый советник здешних мошенников. Вы угнали трейлер и попались на месте преступления? Посоветуйтесь с Бучем. У вас проблемы с налоговой полицией или страховой компанией? Буч поможет. Вы перерезали горло какому-то несчастному цветному, вся вина которого заключалась в том, что он из своей картонной коробки, куда забрался выспаться, случайно увидел, как пачка денег переходит из рук в руки? Буч вас вытащит. – По тому, какая горечь зазвучала в его голосе, Хейли поняла: последнее дело расследовал именно он.

– Вы думаете, Карло Буччи убил свою жену?

В его смехе не было веселья.

– Черт возьми, нет! Джо Морган убил ее. Это всем известно.

– Я в это не верю. А вы?

– У вас есть связь с тем, кто все знает наверняка. Спросите у Линны.

– Она, похоже, выходит на связь только в соответствии с собственным расписанием, – ответила Хейли таким же легкомысленным тоном, каким он дал ей совет. Это вышло невольно, и он, судя по всему, оценил.

– Послушайте, миссис Мартин…

– Называйте меня, пожалуйста, мисс.

– Хорошо, мисс Мартин. Несколько раз мне доводилось иметь дело с экстрасенсами, я с уважением отношусь к тому, что называют сверхъестественными силами. Не уверен, что все в вашем рассказе правда, но, думаю, вы в это верите. Однако я должен вас предостеречь. Если – я подчеркиваю, если – Джо не убивал Линну, тогда кто-то все это подстроил. А Линна может не знать, кто это сделал.

– И она пытается выяснить это через меня? Логично…

– Полагаю, так и обстоит дело. Надеюсь, вы также понимаете, что если Джо не виновен в этом преступлении, то тех, кто его совершил, очень заинтересует, что вам удалось раскопать.

– Я буду очень осторожна.

– Вы уже допустили ошибку – вы рассказали все мне.

– Да, потому что… – Она запнулась в поисках нужного слова, потом продолжила: – Я не наивна. То, что я все рассказала вам, не имеет никакого отношения к вашей службе в полиции. Просто я вам поверила – отчасти потому, что Морган вам доверял, а главное, потому, что сама почувствовала доверие к вам. Не знаю, как еще это объяснить.

– Я бы сказал, что вы проделали неплохую работу. А теперь скажите, какой у вас опыт расследований?

– Никакого, – жалко улыбнулась Хейли.

Она потянулась за кофейником, но Эд накрыл свою чашку ладонью.

– Мне нужно идти, – сказал он. – Не беспокойтесь, о нашей встрече я никому не расскажу.

– Спрошу вас еще об одном. Вы когда-нибудь видели брата Линны?

– Луи? Да. Мы пару раз сиживали в кафе с ним, Джо и Линной. Он был тогда первоклассным юристом, по мнению некоторых, даже лучшим, чем его отец. Но после убийства Линны, как я слышал, он потерял зрение и передал своих клиентов коллегам. Лет пять назад партнеры по фирме выкупили у него его долю, и он переехал в тот офис, где когда-то практиковал его отец, – на Ройал-стрит. Разумеется, работать ему нет нужды. Анри был богат, а Луи – его единственный наследник.

– Автор детективных романов сказал бы, что именно Луи – главный подозреваемый.

О’Брайен лишь пожал плечами.

Хейли подумала о величественном доме в Парковом районе, об окружающем его саде, красноречиво свидетельствовавшем о больших деньгах и аристократических креольских корнях.

– А как брат Линны относился к Джо Моргану?

– Они ладили. Насколько хорошо, не знаю. В последние годы большинство людей разве что терпели Джо. Вероятно, по сравнению с Бучем Джо казался чуточку более порядочным. А может, Луи был рад, что за его сестрой для разнообразия теперь будет присматривать кто-нибудь другой.

– А как Джо зарабатывал себе на жизнь?

– Вел криминальные расследования, потом давал репортажи в газеты. А под конец работал на одном из местных телеканалов. Он опрашивал свидетелей еще до приезда съемочной группы. Это экономило время, и не надо было беспокоиться о том, можно ли будет выпустить его на экран.

– А он появлялся на экране? – спросила Хейли. И Берлин, и О’Брайен говорили, что Морган в конце жизни завязал с выпивкой.

– Вероятно. Но не в этом дело. Они должны были быть уверены в правдивости его информации.

– Ему нравилась эта работа?

– Он никогда не говорил ни о ней, ни о чем-либо, что имело к ней отношение. – О’Брайен встал и взял со спинки кресла плащ. – Жаль, что не смог вам помочь.

– А можно ли мне как-нибудь посмотреть протоколы следствия?

– Они где-то зарыты. Думаю, очень глубоко, поскольку дело касалось Буча. Я бы, наверное, мог кое с кем переговорить и добраться до них. Но вы? Сомневаюсь.

– А легко ли добраться до следователей, которые вели дело?

– Как бы это поделикатней выразиться… Детектив, занимавшийся этим делом, не любит, когда ворошат старое, – с неприязнью сказал О’Брайен.

– Можно мне вам позвонить, если потребуется что-нибудь проверить?

– Можно. А смогу ли я это сделать, посмотрим. – Направляясь к двери, он на ходу надевал плащ.

Интересно, ему так не терпелось уйти или он испытывал чувство вины из-за того, что почти не помог ей? А может, она разбередила его старую рану?

– Мистер О’Брайен, последний вопрос. Вы ходили в таверну «В сумерках» и расспрашивали там о Джо. Значит, он вам был небезразличен?

Посмотрев на нее непроницаемым взглядом и сухо улыбнувшись, О’Брайен ответил:

– Вы, видимо, плохо представляете себе работу полицейского. Мы с Джо были напарниками. Мы доверяли друг другу свои жизни. Конечно же, мне он был небезразличен.

– Простите, мне самой следовало догадаться.

– Большинство людей не догадываются. Но мне бы хотелось, чтобы вы задали Линне один вопрос: почему она выбрала именно вас? – В его тоне не было ничего обидного – только любопытство.

– Я не первая, кто снимает эту комнату после убийства, так что дело не в этом, – осторожно предположила Хейли. – Но я… отзывчива. Способность к сопереживанию – качество, необходимое хорошему писателю, по крайней мере так принято считать.

На пороге они пожали друг другу руки.

– Сопереживание… – повторил Эд, глядя на нее сверху вниз и подмигивая. – Передайте от меня привет Джо, когда он снова объявится.

О’Брайен ушел, а Хейли продолжала стоять, прислонившись к двери и оглядывая свою маленькую комнатку с любопытством, с каким могла бы рассматривать неожиданно встретившегося на улице колоритного прохожего. Эта комната знала все, а три души – одна живая и две мертвых – бродили в потемках.

– Приди ко мне сегодня ночью, Джо Морган! – прошептала Хейли с перехватывавшей дыхание страстью, с какой обращаются только к любовнику, – и рассмеялась.

Но над призраками смеяться нельзя. Она провела чудовищную бессонную ночь, пока, уже на рассвете, они не простили ее.