Я иду по незнакомой пыльной улице, тревожно осматривая одноэтажные дома в глубине от дороги, утопающие среди зелени деревьев.
От раскалённой земли вверх поднимаются густые покачивающиеся потоки жара. Свежего ветерка хочется, как глотка воды. В горле пересохло. Пыль неприятно скрипит на зубах. Но не это меня волнует, а то, что, похоже, я заблудилась!
Я тяжело вздыхаю, осматриваюсь вокруг, но улица пустынна и тиха – ни птиц, ни собак, ни человеческой речи, ни шелеста поникших листьев на деревьях. Я одна!
- Вот чёрт! – злюсь я, шаря глазами вокруг.
Вон направо через дорогу стеклянная коробка трамвайной остановки и тоже никого!
Разочаровавшись, я обречённо бреду к ней.
Боже! Что за жара?! Запыленные стёкла навеса только усиливают палящее солнце.
Я настраиваюсь долго ждать, но к радости, из-за угла выезжает блестящий ярко-красным лаком открытый трамвайчик, удивительно чистый и блестящий!
За то время, что я рассматриваю трамвай, к остановке подходит несколько человек. Мне уже легче на душе! Всё-таки кто-то рядом!
Мы все садимся в него, и трамвайчик отъезжает весело позвякивая!
Странно, но его салон оказывается полностью закрытым и очень большим. Под высоким потолком длинные узкие щели окон, до которых не дотянуться. Где я уже это видела?
Во всём салоне всего два офисных кожаных кресла, у противоположных стенок. Я сажусь в одно из них, ближнее к выходу, уставшая, но довольная. Всё-таки дело сдвинулось с мёртвой точки!
В дверях появляется невысокого роста женщина-кондуктор, лет пятидесяти, в тёмном коричневом платье до колен с короткими рукавами и белом фартуке с оборками. Смуглое лицо с чёрными миндалевидными глазами, светится белозубой улыбкой, под копной тёмных кудряшек.
Она громким голосом обращается к пассажирам: «Если хотите покурить, то кресла легко поднимаются к потолку».
Кто-то из пассажиров хлопает в ладоши, а она весело отвечает: « Говорят, что я лучший контролёр на рейсе и всё из-за этого разрешения!»- гордо добавляет она, собирая плату за проезд.
Я усердно роюсь в карманах, нащупываю самую большую монету и протягиваю женщине. Такая странная серебряная монета до сих пор мне не встречалась: в центре выгравирована цифра 20, в переплетении цветочной гирлянды.
Положив монету на свою ладонь, кондукторша внимательно изучает её, потом меня! Удовлетворённая осмотром, она кивает в знак согласия и выходит из салона. Я сажусь в кресло, и всё вокруг перестаёт существовать…
Моё кресло стремительно поднимается высоко к потолку, а белая обивка вагона превращается в стены из грубо обтёсанных больших каменных блоков. Один миг и я оказываюсь в каменном колодце висящая на высоте 30 – 40 метров над полом!
Представление начинается! Слева от меня, из стены попарно по - очереди выдвигаются 4 каменных блока, трансформируясь в головы динозавров. Блоки двигаются вверх-вниз, и из стороны в сторону. В этом есть какой-то ритм и наверно смысл, но я никак не могу его уловить!
Страшные головы, то высовываются из блоков, то снова исчезают, втянутые в камень. Они отчаянно извиваются, ожившими шеями, яростно щёлкают острыми зубами, высовывая длинные красные раздвоенные языки и дико вращая головами с выпученными от невероятных усилий глазами! Они, изо всех сил жаждут освободиться из каменных клеток! Всё это происходит в полуметре от меня!!!
«Какие фантастические автоматы!» - успеваю удивиться я, быстро спускаясь на кресле вниз.
Трамвай мягко останавливается, дверь открывается, и я выхожу… на той же остановке?! Я так разочарована, что даже не удивляюсь, куда же подевались мои попутчики?
Солнце в зените. Несмотря на жару, я зябко поёжилась, унимая нервную дрожь, пробегающую по спине противным сквозняком. Ничего не изменилось, время для меня остановилось.
Замечаю уже знакомую женщину-кондуктора и вприпрыжку устремляюсь к ней, выкрикивая на ходу: - Я не знаю, где нахожусь и, как мне добраться домой!!!» При этом мой голос предательски дрожит.
- Разве ты не знаешь, где ты? Ты очень далеко от дома. – Серьезно отвечает женщина, - Я не могу тебе помочь. Видишь тропинку? Иди по ней. Она приведёт тебя в селение, прямо на рынок. Может там, ты узнаешь, как добраться домой.
С этими словами она уходит. Мне ничего не остаётся, как последовать её совету.