В теле пацана. Книга 4. Империя Шатура

Глава 22 Танки, ружья и Гертруда Рая

Уже на выходе осознал, насколько Ольви выдержанная. После истерики, которую она мне и вовсе не собиралась выдавать (сам полез), и горьких ощущений от обвала надежд на светлое будущее быстро взяла себя в руки. С их убеждениями и верой, с тем, что она изучала в академии, где ей вдалбливали одно, а она видит другое. Где для неё Уцария, Гелак и Морул — это вечные противники магов, которых изучают циклами напролёт, как аксиому, как нечто монументальное. А тут приходит бастард с репутацией пакостника и лгуна и выдаёт такое. Крошка, они все мертвы, вот их побрякушки, глянь.

Наверное, если бы не письма Гунуа, уговорить так легко бы не вышло.

Крысу жалко. Я погорячился. Почему — то поддался порыву, что она чей — то шпион! Паранойя какая — то закралась в момент, когда всё на тоненького пошло. Но её жертва не напрасна, после наглядного примера Ольви будет осторожнее с камнями. Она ведь не дура.

Не дура? Надеюсь, что нет! Хотя, там одно неверное движение, и ты — пепел. Как они вообще живут, осознавая, что бывает такое?

Вернулся в особняк с приподнятым настроением. По крайней мере, процесс по главной проблеме пошёл! Да и у магички моё добро в надёжных руках. Ха! Ну никак не мог предположить, что эта спокойная на вид девушка держит в кулаке местное ворьё.

Инессы снова дома нет, позвали на лодочную прогулку! И, похоже, опять кто — то новый. Неужели девочка вошла во вкус. Рад за неё. Пусть вертит мужиками, пока одного достойного не найдёт.

До бала пять дней, где я рассчитываю встретиться с Шатуром.

Там же и устроим помолвку Инессы! А что тянуть? Ща, повстречается по одному разу с каждым, и пусть ухажёры прямо на балу и решаются. С такой конкуренцией среди мужчин тормозить нечего.

И мне тоже нечего. После бала надо отчаливать в Левант с заездом в Брилет к Галактиону и воительницам, а также в Дуад к Жози.

Пока есть время, решаю разобраться с промышленниками сам. Очень хочется посмотреть, что там за бронированные кареты — черепахи на паровой тяге нам в помощь едут.

Из разговора с Белоисом выясняю, что он плавает по полной программе в этом вопросе. Поэтому делаю выводы, что Первый советник изучил проблему поверхностно. С мыслью о том, что если хочешь сделать хорошо — сделай сам, я иду к Гертруде на поклон, и через смачный минет договариваюсь, чтобы нас пустили на производство.

Не думал, что члена — леденца ей будет достаточно, а оказалось, что она просто обожает это делать! С моим членом или вообще — лучше не спрашивать. Главное, что можно откупиться малой кровью! По крайней мере, пока.

Организуем всё этим же вечером. Я, Белоис и внезапно загоревшаяся азартом Гертруда отправляемся прямиком в закрытый сектор производства Градира. У них, млять, заводы под боком, а она и знать не знала, что рядом паровые танки штампуются!

Или это повод прошвырнуться со мной?

От окраины Градира ещё на комье пятнадцать отъехали, чтобы добраться до военно — промышленной зоны. Одних не пустили, ещё пара чиновников с нами, которых подорвали внезапно, и две полицейские кареты в сопровождении. В общем, как ревизоры врываемся.

Завод с огромными закрытыми ангарами сборки стоит на отдельном острове, окружённом стеклянной рекой с контурами, ввиду чего я сразу отмёл магическую составляющую технологий. Ангаров двадцать насчитал. И два крупных комплекса. Поле своё, на испытательный полигон смахивающее. От острова тянутся три моста, один в сторону дороги, второй к речному порту, как раз отток здесь заворачивает основной реки, а третий к железнодорожным, мать его, путям!!

Додумались, наконец? Или Шатур после активации контура стал действовать смелее? Судя по возне, которую я мельком успел увидеть, их только начали строить.

Но сейчас не это важно. А то, с чем в бою придётся работать.

Делегация наша подняла на уши весь завод под вечер.

И, судя по всему, чиновники, ехавшие с нами, параллельно пустили гонцов предупредить об «облаве» В сборочные цеха нас не пустили, слишком уж всё секретно и необходимо разрешение целого куратора из Первого круга Сотни.

Да мне и не нужно, я по дымящим трубам и серой дымке пластом над нами понял, что здесь херачит металлолитейная промышленность, будто они четвёртый рейх затеяли.

Внутри ангар как современный, кирпичик к кирпичику, утеплители, вентиляция, трубы воды, печки на угле, климат контроль, мля. Техника безопасности, работяги в спецодежде. Не удивительно, что мы для них дикари.

Тормозит всё отсутствие нефти и компонентов пороха, как понимаю. Иначе бы вампирам пиздец пришёл бы ещё при Шатуре.

В ангаре чиновников мелких и начальников среднего звена набралось человек под пятьдесят.

В выставочном зале, куда нас завели целых десять моделей! Ну прямо, как павильон техники в танковом музее в Кубинке.

Бандуры громоздкие под три метра в высоту, как танки первой мировой, первые две в ряду коробки с колёсами, дальше с гусеницами. Пушки, откуда ни попадя, трубы дымовые из брони торчат вверх. Мдя.

Ведут нас к первому монстру в строю, и начинает рыжий дядечка с виду прожжённый со знанием дела рассказывать про первую удачную разработку. Распинается, как экскурсовод, больше об общих вещах, социального значения. Слушаю, слушаю… и делаю выводы, что не хреново на самом деле они подошли к освоению этого вида техники. Ко второй модели шагаем. И я понимаю, что о каждой мне придётся слушать.

— Наша модель какая? — Спрашиваю у Белоиса негромко.

Замялся Первый советник. Охренительно он съездил, дела порешал.

Как главный делегат поднимаю руку. И принимающая сторона перестаёт дышать, в том числе и рыжий эксперт — говорун затыкается на полуслове. Даже Гертруда, назвавшая эти модели большими печками, а далее с тупым видом втыкающая на железяки, встрепенулась.

— Меня интересует модель, которая ушла на экспорт в Левант, — озвучиваю пожелание.

В рядах встречающих прокатилось недоумение, пока какой — то инженер не выпалил:

— Так это ж для захребетных варваров которые?

— А! — Воскликнул следом старик, который, похоже, здесь главенствует на производстве. — Так это ж «Брока три» первый гусеничный!

— Да, да! — Подхватили другие. — Дооборудовали дополнительной вентиляцией и убрали тёплую подкладку. Сняли боковые пушки под бойницы. Там только главный калибр оставлен. Ещё смеялись, что можно и переднюю снять под бойницу, а то не разберутся.

— А, точно! — Заржали другие.

— А ну цыц, — рыкнул на них один из чиновников. — Здесь многоуважаемый принц Леванта. А вы бездари что несёте? Это вы что — то попутали.

— Да, да, попутали! — Загалдели.

— Так, понятно! — Обрубаю я, все затыкаются сразу. — Где «Брока три»?

— Так следующая, — кивает рыжебородый на бандуру с тонкими гусеницами. Спасибо хоть, что они не по всему периметру борта, хоть здесь сразу Шатур мысль подал правильно.

Выхожу вперёд к модели, которая от нас метрах в пяти стоит и красуется. Три метра высотой коробка, морда шириной примерно в пять, дуло длинною в два с половиной. Подхожу к броне передней, постучал по бронелисту, швы посмотрел, клёпками всё, кое — где литая сварка на деталях крупных. Гусеницы слабоваты на вид, узкие слишком для такой бандуры. Пощупал траки, спаяны вроде надёжно, присел катки глянуть, рессоры, пружины, всё на месте. Высота посадки вполне нормальная, чтобы на пузо не сесть. Стал обходить. Боковины обстукиваю, тоже твердь внушительная. Под мелкими пушками, торчащими в сторону, пригибаюсь и к боковому люку подхожу. Почти в человеческий рост он.

Слышу, посмеиваются, за мной наблюдая.

— Абориген, — шепчутся. — Хоть принц, хоть не принц, всё равно дикари. Ещё с таким умным видом смотрит. Да тише ты.

Подёргал ручку, дверь не хлипкая. Отошёл от танка чуток.

— Кто по конкретным характеристикам специалист? — Спрашиваю в толпу.

Молчат, глазами хлопают, переглядываются.

— Калибр пушки какой? — Спрашиваю, похлопывая по стволу.

Рыжий «экскурсовод» даже замялся. Но из толпы выкрикнули:

— Девяносто миллиметров, сэр.

— А ствол хоть нарезной? — Уточняю.

— Нарезной, — раздался ответ с нотками недоумения.

— Выходите сюда, — командую, и мужика знающего выталкивают из строя, будто здесь не солидные дядьки, а школьники.

Судя по униформе, обычный инженер лет сорока, щуплый дядечка.

Смотрит на меня ошарашено.

— Привод передний тут? — Уточняю на всякий случай.

Кивает, рот раскрыв. А я на пушку смотрю.

— Какой сектор поворота пушки? — Гоняю дальше.

— Тридцать градусов, — бурчит.

— Хреново, — хмыкаю, глядя на её основание с мелкими окошками обзора. — А скорость поворота шасси какая?

— Пятнадцать градусов в секунду, — выдал.

— А наша модель же облегчённая?

— Эм… — зачесал затылок. — Тогда до двадцати.

Понятно, и всё равно у нас самоходка с хреновой динамикой.

— Эта рабочая модель? — Киваю на выставочный образец.

— Да, сэр принц, — выпалил специалист неуверенно, озираясь. Из толпы покивали, как идиоты.

— Сколько нужно времени, чтобы завести его и полностью подготовить к испытаниям? — Обескураживаю следующим вопросом.

— Минут сорок…

— Это на что столько времени? — Ахаю.

— Залить воду, разжечь печь, — ответил дядечка неуверенно. — Подготовить экипаж.

— Так приступайте, — говорю с нажимом и в ладоши хлопаю. — Давайте, давайте, не тормозим.

В толпе суета, местные начинают бегать, как мыши в какой — то панике. Спасают ситуацию местные инженеры, организовывая процесс.

Минут через пять начинают возиться у танка. Через люк вовнутрь таскают вёдра с водой, слышу, как заливают куда — то. Уголь несут, лопата работает. Вскоре из трубы начинает валить дым.

— Готовьте полигон, — слышу команду.

— Обязательно! — Подключаюсь и я, сидя в сторонке на табуретке, которых нам натаскали вдоволь. — И снаряды тоже!

— Ты такой строгий, — шепчет мне на ухо Гертруда. — И такой знающий. Да ты больше знаешь, чем они.

— В принципе да, — соглашаюсь и вскакиваю посмотреть всё же, куда они там что заливают.

Не ленюсь нос в кабину засунуть. Мдя… уже жарит так конкретно. Уловив моё недовольство, уверили, что это только при разжигании печи. Дальше закроют всё, и будет уголь сыпаться через автоподачу. Ничего себе они замутили! Внутри один общий отсек и два люка в обе стороны на выход. Если учесть, что у нас модели без боковых пушек и утеплителя, так намного просторнее. Печка в корме танка, как и труба, два бака с водой, которая нагревается, испаряется и накапливается паром в специальных блоках с двух сторон. Внутри всё заварено в надёжные трубы и клапана, сверху ещё обмотано чем — то блестящим, похоже, чтобы не обжечься. Всюду натыканы вентили и датчики давления, напоминающие земные.

Экипаж пять человек, как я понял. Стрелок — командир, два заряжающих, водитель на рычагах и человек на резервуарах воды и угля. Здесь же баки с дополнительной водой и ящик с углём. Углядел и уголок с инструментами.

— Всё готово! — Рапортуют спустя почти час!

Твою дивизию, как долго.

— Шестым возьмёте? — Лезу в кабину нагло под аханья и оханья чиновников. Движок уже пыхтит, металл подрагивает, похоже, на холостых оборотах пока.

— Сэр, надо бы спецформу! — Раздаётся за спиной. Отмахиваюсь.

— А не боитесь, принц? — Подкалывает командир экипажа, встречая задорным взглядом.

Матёрого бойца нашли. Оказался целым испытателем, смачный шрам на пол морды от ожогов. Горел, похоже, и не раз. Вижу, и рука приплавленная. Ох, ё.

— Боюсь, конечно, — говорю с ухмылкой. — Что ваша древняя техника ненароком воспламенится. Утеплитель хорошо горит, уверен.

— А вы не из робкого десятка, — выпалил командир с улыбкой и своим: — Все готовы⁈

— Да, сэр!!

— Задраить люки!

— Готово!

— Поддайте пара! Поехали!

Вижу в лючок передний, что все уже разбежались. Одно радует, в три погибели стоять не нужно. Встал в полный рост, взявшись за поручень, который любезно показали.

Пыхнуло два раза мощно наружу, отгоняя толпу ещё дальше, и попыхтело уже, как у двигателя внутреннего сгорания. Надо отдать должное акустика отличная, и это немаловажно.

Рычаги с тугим скрежетом повернулись, и наша «тачанка», подёргавшись, поехала медленно с площадки под стук траков о бетон. Семь — десять метров вперёд. Скрип рычагов до упора! Поворот на одной гусенице, убейте меня, как долго… и дальше в открытые ворота на полигон. Прикидываю скорость манёвра. Очень медленно, пока прёмся еле — еле. Однако, судя по тому, что рычаги не до упора, можем быстрее. Пыхтит, шипит и скрипит техника, металл трещит по швам, трясёмся, как в тракторе на просёлочной дороге, высохшей абы как после ливня.

Через узкое окошко смотрю, видимость в стороне от пушки терпимая. Из ангара выехали, тряхнуло знатно. Башкой об трубу стукнулся. Звон экипажу уж точно показался странным. По дороге поехали до полигона уже быстрее. Пять минут тряски, и вышли на открытое пространство, где и мишени есть.

— Максимальная скорость! — Командую, рассмотрев вполне годную трассу по прямой.

— Полный вперёд! — Дублирует команду командир, и водитель рычаги давит до упора.

Поехала машина медленно, но верно набирая скорость. Запыхтело сильнее, затрещало аж до звона в ушах, бедные танкисты. Слышу, даже поддув пошёл в печку. Забурлила вода в резервуарах! Гул в трубах усилился, поддавливая на барабанные перепонки противно. Млять, надо было хотя бы шлем напялить, не брезговать.

Не знаю, как этот зверь против врага, но против собственного экипажа — страшное оружие! Хотя я погорячился, похоже, заскочив вовнутрь без спецодежды. У этих экипировка не простая, а противопожарного типа. Да, они уже взмыленные, но если что, одежда спасёт их от серьёзных ожогов, пока они из танка выбираются.

Интересно, а нашим такую экипировку продали? О ней вообще речи не шло, насколько помню. Вот это мы сегодня и уладим!

Разогналась машина примерно до двадцати километров в час. Очень даже неплохо, учитывая массу. Всадник обгонит, конечно, но деваться некуда. Это нам не гоночный болид. Важнее понимать динамику, чтобы на позиции выезжать с тем расчётом или отступать вовремя, зная возможности.

— Задний ход есть? — Уточняю в мощной тряске, что зубы стучат.

— Реверс у этой модели плохой, — отвечает командир практически криком из — за серьёзного гула в кабине. — Проще развернуться.

— Что значит плохой?

— Переход болезненный, металл страдает. Быстрее сломается.

— Так, стоп машина, — командую.

— Стоп машина! — Дублирует командир, и щёлкают рычаги. Гул схлынул, но пыхтение на холостом ходу осталось.

Машина стала тяжело замедляться. Заскрипели противно тормоза. Встали.

— Орудие к бою, — командую жёстко.

Командир аж повернулся на меня с лицом удивлённым.

— А вы сэр, случаем не катались уже на «Броках»?

— Отставить разговоры. Ты сейчас на испытании, или где? — Фыркаю на него. — Орудие к бою готовь!

Мужчина продублировал команду несколько ошарашенный. Стали заряжать снаряд — болванку. Смотрю за процессом.

Одну вставили, вторую… и так восемь штук загнали в барабан, переключая педалью. О! Ну здесь браво.

— Восемь помп обеспечивают хорошую скорострельность, — объясняет командир, заметив моё удивление. — Две секунды между выстрелами и полная перезарядка до сорока секунд, в зависимости от опыта экипажа.

— Ясно, — бросаю сварливо и выбираю мишень.

По полигону разбросаны и кареты из дерева и даже старые выгоревшие металлические коробки.

— Дальность прямого выстрела и навесного какая? — Уточняю.

— Прямой триста мье, навесной до комье, — отвечает, как заученное. — Но зависит ещё и от веса снаряда, если начинить болванку тяжёлым, то сами понимаете.

Короче до полутора километра бьёт артиллерией и до четырёхсот пятидесяти метров прямой наводкой, для средневековья неплохо.

— Давайте вооон в ту карету, огонь! — Командую, выбрав цель метрах в семидесяти от нас.

— Зажмите уши, сэр принц, — советует командир.

Выполняю, здесь без самодеятельности.

Прицеливаются секунд пять и лупят! Я даже не понял, когда выстрел произошёл. Нет ожидаемого баха, только щелчок и глухота в ушах резкая. В карете дыра аккуратная образуется через мгновение. Похоже, сквозная.

— Ещё! Всю обойму! — Кричу, не отрывая взгляда от кареты.

Стреляют! Щепки летят, с пятого выстрела карета разваливается полностью.

— Это не показатель мощи, — комментирует командир. — Слишком хлипкая, нет сопротивления. Да и болванка пустая, вот если бы картечь зарядить.

— А чего не зарядили⁈ — Рычу.

— Не велено ж без военных, — выпалил.

Ай, млять.

— Дай сам заряжу, — брякаю, отпихивая заряжающего от ящика с болванками. — Показывайте всё, как делать.

Болванки — не болванки, плевать. Пустые снаряды заполним для упырей вкусненько, фантазии у меня хватит. Главное разобраться, как стрелять. И не только!

Немного повозившись, я стал схватывать налету и лезть во все щели танка. Вскоре побывал и в роли заряжающего, и в роли водителя, и в роли поддающего тягу на помпы и движок. Всё очень просто и сложно одновременно. Главное своими руками попробовал. Матёрый командир, загоревшийся не меньше моего, от такого интереса целого принца, охотно поделился проблемами и нюансами.

Спустя час я уже рассекаю по полигону и долблю мишени, как профессионал. Попробовали даже с ходу пострелять. Экипаж в шоке от моих уверенных команд. Ну а что? Всю эту теорию ввёл Шатур, чтобы им думать было не надо. Вот и получается, оно как своё, родное.

Меткость проверил на разных дистанциях. Командир пару раз предостерёг, когда направления выбрал не безопасные. Так — то для испытаний на полигоне оцепления делаются и вообще всё это не спонтанно организовывается. Но у меня ж время не ждёт.

Пока гоняли, выяснил запас хода и сколько держится помповая тяга для стрельбы. Всё это зависит от вместимости водных баков и резервуаров с углём. Но в целом, меня это устраивает. Двух — трёх часовой бой такая машина дать может. А если взять на борт ещё угля и воды, чтобы дозаправляться — и того больше. У нас ведь в кабинах просторнее будет.

С полигона обратно в ангар заезжаю я сам, рулю аккуратно, не спешу. На выставочном месте разворачиваю машину, как стояла. Глушим мотор — это по — нашему. А у них:

— Сбросить пар!

Выхожу довольный, не смотря на то, что слегка шатает и в ушах звенит. По сути это большая пневматическая пушка на базе паровоза. Не такая уж бесполезная техника, как казалось мне вначале.

На шум возвращаются остальные. Похоже, им там в смежном зале отдыха организовали застолье целое.

— Это сэр принц управлял! — Выдаёт командир восторженно.

Лица оторопевшие. Гертруда уже пьяненькая начинает демонстративно хлопать. Остальные неуверенно подхватывают. Вскоре вся толпа уже выдаёт восторг и активные аплодисменты.

Но я поднимаю руку, прекращая эту напрасную трату времени. Вопросительные взгляды и лица, полные надежд…

Понимаю, что день близится к позднему вечеру, и все устали. Но!

— Паровые ружья показывайте, — требую и слышу разочарованные выдохи и вздохи, но мне плевать. — Все не заинтересованные можете продолжать банкет, я присоединюсь позже. Мне нужны конкретные специалисты и образцы, которые вы сбагрили нам, аборигенам, дикарям, фанатикам, кочевникам и отсталым народам Африки, ну в общем вы поняли.

Скрипя зубами и суставами, меня повели в другой цех уже человек десять. Гертруда с удовольствием отправилась, уцепившись со мной под руку. А вот Белоис где –то потерялся с чиновниками.

Паровое ружьё больше смахивает на огнемёт с ранцем и двумя баллонами, где вместо горючего, сжатый воздух. И паровым оно называется чисто номинально. Воздушка с нарезным стволом вполне годная. И своя система вкачки воздуха, датчик давления перед глазами. То есть, когда падает давление до отметки, ранец снимается, и боец наяривает ножным насосом, закачивая в баллоны кислород. В зависимости от физической подготовки, примерно за полчаса можно восстановить один из баллонов. Схема и рычаг мощнейший, клапан тоже, поэтому усилий дополнительных в зависимости от уже накаченного не прилагается.

Двух баллонов хватает на сто двадцать выстрелов, плюс минус пять. Дальность прямого выстрела метров на триста, дальше уже падает патрон. Калибр двенадцать миллиметров, пули всякие. Нам же впарили пустые болванки и картечь. Опять же, хотели, как проще, а получилось как нам надо.

Разобравшись с боеприпасами и для ружей и для «Брока три», усадил чиновников за стол переговоров. Очень быстро всё решилось с допоставкой ещё пятидесяти ружей, дополнительных баллонов к ним и патронов. Выбил ещё сто двадцать комплектов спецформы для экипажей. Раньше об этом речи не шло, этим наплевать на дикарей. А мне на своих солдат нет!

Обговорили сроки, гарантии и оплату, с которой всё отлично решается, когда есть счёт в банке Градира. Подписали все бумажки.

Как оказывается, просто договориться, когда всем хочется скорее свалить уже по домам. А нет, всё решается, когда чиновники на месте, и Гертруда рядом подгоняет со словами:

— Потом разберётесь со своими дополнительными соглашениями, подписывайте, бездари! Санкцию Сотни вы уже считайте, получили!

В гостинице этой же ночью милфу приходится хорошенько отжарить до визга.

Заслужила.

Следующие два дня вышли у меня разгрузочными. После посещения завода, учитывая полученные на практике знания, пытался спроектировать на бумаге усиленные танками и пневматикой батальоны. Думал, как лучше распределить их. В итоге осознал не очень приятную для себя вещь.

Лучше всего их применять именно в том долбанном ущелье провинции Редуш, о котором всё трубил Фейрат. Я штудировал карту, изучал маршруты. Из — за естественных преград, вампиры повалят там плотно. А дальше уже расползутся по степям Суккубата, где в столкновении с большими пространствами для манёвра «Брока три» будут менее эффективны, если не беспомощны вообще.

Хотя бы половину танков туда загнать, остальные уже в оборону Леванта. Лишь бы Аргирис согласился. Слишком он был отстранён в последнее время от военных советов.

Если я сижу, размышляю о предстоящей войне, то Инесса с Белоисом парятся лишь о предстоящем балу в главном дворце Сотни. Особняк превратился в салон пошива одежды! Нагнали столько портных, что я каждый час по новой роже вижу.

Прогулялся я до театра «Снежный барс», где выступает Таира Фаи. Очень удачно застал её на вечернем концерте. Девушка, кровь с молоком выступавшая на площади, узнала меня прямо со сцены. А после она показала мне свою гримёрку…

Три дня миновало. И утром четвёртого я срываюсь к Ольви!