Важнейшее дело

Благие намерения

Туристический автобус отъезжает от очередного КПП. Юшенг и Кианг сидят вместе, прячут документы. Родители сидят перед ними. Полиция выходит из салона автобуса. Офицер впереди отдает документы водителю. На переднем сиденье в автобусе сидит организатор поездки — продавец билетов.

Ло Кианг: «Надоели уже эти проверки. Не страна — а концлагерь, спать почти и не дали».

Ло Юшенг: «Да, задалбывает эта суета, никак не могут успокоиться, всё кого-то ловят».

Продавец билетов: «Уважаемые господа, это последний контроль документов, дальше до моря проверок не будет. Можно поспать — часа 4 у нас есть».

Ло Кианг: «Ну хоть четыре часа. А ты что такой недовольный? Проверки и были твоей службой в армии».

Ло Юшенг: «Понять их можно, такие обязанности. Думаю о работе — не взяли бы кого-нибудь другого, и о Сонг – в этом году заканчивает учебу».

Ло Кианг: «Никуда они не денутся — ни работа, ни Сонг. Страна строится, как папа говорит — работа будет. Полный оптимизм. Только я видела сон, что люди дезорганизованы, чего-то ждут, новой идеи, и поэтому работают вполсилы, нехотя. Новой идеологии, какая была у компартии, не придумано».

Ло Юшенг: «А нам может ее кто-то дать? Ее нужно выработать самим».

Ло Кианг: «Во сне говорили, что они под водой нас давно изучают и уже могут помочь, только к ним нужно прийти самим, с открытым сердцем. Девушка в колледже говорила, что из-под волн показывается луч света, это они и есть».

Ло Юшенг: «А они сами не могут к нам выйти? Нужно нам лезть?»

Ло Кианг: «В нашей атмосфере чего-то не хватает — поэтому так. Они дают дыхательный аппарат, похож на противогаз. Та девушка там была, и я во сне так видела — люди работают за компьютерами и все о нас знают. Нужно найти определенные слова, чтобы до людей дошли, тогда жизнь станет лучше, мы станем лучше понимать друг друга».

Ло Юшенг: «Понял, что они хотят — коммунистов вернуть к власти, те тоже много говорили и к людям ходили, а потом арматурой по голове несогласных. Та же методика — запудрить мозги, забить их словесной шелухой, чтобы барахтались в ней десятилетиями».

Ло Кианг: «Ну почему ты всех подозреваешь? Все ищешь подвох. Мне, например, нужно пойти к простым людям и узнать, как они говорят. Потом нам подскажут что делать».

Ло Юшенг: «В Пекин не поедешь? В партию не вступила еще? Не ожидал. Оказывается уже и ячейка агитаторов есть...»

Ло Кианг: «Я тогда не зря про муравьев рассказала. Ты знаешь, что муравьи бегают по запаху, оставленному другими муравьями? Так и мы бегаем по одним и тем же дорожкам, а нужны муравьи, которые будут прокладывать эти новые дороги! Понял?»

Ло Юшенг: «Понял, только это очень сильно пахнет коммунистическим нафталином, не чувствуешь? Там так же было — пути, кормчие, великие цели, — а загадили полстраны и ничего не добились....»

Ло Кианг: «Так все и делается.... Сначала самые общие понятия, потом более конкретно.....»

Ло Юшенг: «Нет, я такого не понимаю. Нужен четкий план, что и зачем, и так, чтобы ни на одном из этапов нам не стало хуже, чем было раньше. Если стало хуже – все, нас просто дурят, никакого общего плана нет, нужны просто жертвы. Что и было — ты же, наверное, читала это в книгах, и папа с мамой рассказывали. И ты что, к ним пойдешь?»

Ло Кианг: «Да, если позовут. Девушка же вернулась. Будем вместе узнавать народ».

Ло Юшенг: «Узнавать народ, может, это и неплохо, только коммунистам это не помогло. А от тебя уже сейчас требуют жертву под благовидным предлогом. Первые императоры жили среди нас, учили. Эти твои подводники этого не делают, может, это и не люди вообще, а цель их простая — втравить нас в очередную войну».

Ло Дэй: «Хватит разговаривать, спать мешаете».

Ло Юшенг: «Да все уже. Кианг собралась в проповедники».

Ян Чжу: «Море! Какие проповедники, поспите лучше…»

Среднего класса гостиница. На кухне сидит семья. Все немного обгорели. На столе простой, но сытный обед, много фруктов. Все откинулись в плетеных креслах, не торопясь пьют зеленый чай, на столе сладости.

Ло Кианг: «Ну вот … а вы боялись! Все же хорошо! Пару дней побудем и можно домой, я уже узнала. Скоро приедет очередная группа из нашего города, и мы сможем уехать…»

Ло Дэй: «А билеты?»

Ло Кианг: «Билеты при посадке, сколько наберется людей… Многие ведь остаются …»

Ло Дэй: «Может быть… Только на пляже народа не сказать, чтобы много…»

Ло Кианг: «Может, они вечером купаются или ночью…Красоту берегут… Или перебрались куда… Юшенг, пойдем сегодня вечером поплаваем, народ посмотрим…»

Ло Юшенг: «Пойдем, а то пока проснемся, уже жарко… Вечером будет прохладнее».

Ло Кианг, обращаясь к матери: «А вы как? С нами?»

Ян Джу: «Благодарю, конечно, но нам и утра хватило…»

Ло Кианг и Ло Юшенг бредут по пляжу. Солнце садится. Вдалеке над морем стоит тусклая луна. Оба в купальных костюмах. Одежду несут с собой. Подходят к скамейке и садятся. Рядом как-то незаметно оказывается парень, похожий на продавца билетов. Стоит немного поодаль, мнется. Людей почти нет.

Ло Юшенг: «Никого почти… Может, вечером течение какое-нибудь опасное? И утром мало … В гостиницах что ли сидят? Зачем ехать?»

Ло Кианг: «Да ну тебя, зануда… Смотри, какой закат! Дома такого не увидишь! Следователь… Вот лунной дорожки, правда, пока не видно… Жалко, фотик не взяли…»

Парень уже стоит рядом: «Вечером обычно приходят на встречу…. Вы должны были знать…»

Ло Кианг: «Ах да… Должен показаться свет из-под воды, тогда и можно…»

Парень: «С непривычки будет страшно, да и течение там… Возьмите таблетки – предотвращают судороги…. Они бесплатно…»

Ло Кианг: «Давай, как раз вижу какой-то огонек под волнами… Ты видишь, Юшенг?»

Ло Кианг показывает пальцем немного в сторону от направления на луну.

Ло Юшенг: «Да нет там ничего, тебе показалось».

Парень: «Это видят только те, кого приглашают… Вот таблетки и вода…»

Ло Кианг выпивает таблетки. Ло Юшенг криво усмехается. Ло Кианг бежит в воду.

Ло Юшенг парню: «А она вернется?»

Парень: «Конечно… но может оказаться немного дальше по побережью, подожди здесь».

Парень кладет руку на голову Ло Юшенгу, и тот мгновенно засыпает. Ло Кианг сначала плывет в направлении на луну, а потом сворачивает в сторону и пропадает из вида.

Далее вид из-под воды, вверху блики света, Ло Кианг делает несколько гребков в сторону и начинает захлебываться, руки и ноги останавливаются, и она тонет. Она погружается глубже, в полутьму, уже не шевелится. Над головой Кианг появляется квадрат из голубых пузырьков и начинает как бы всплывать. Почти мгновенно параллельно и рядом с ним возникает точно такой же квадрат, только фиолетовый. Некоторое время оба квадрата поднимаются к поверхности одновременно и параллельно. Затем их пути расходятся, и они растворяются в воде. Из глубины показывается огромный краб, хватает Кианг клешней за ногу и тащит дальше и глубже в море. Там, на глубине, он присыпает ее камнями. Вокруг уже много таких импровизированных могил.

Раннее утро. Ло Юшенг просыпается на скамейке на пляже от холода. Встает, ежится, потирает руками плечи. Пройдясь туда-сюда, одевается, видит одежду Ло Кианг, морщит лоб.

Ло Юшенг про себя: «Так это был не сон?.. Она ушла к ним в море?… И где ее теперь найти? Высадят? В Пекине, что ли? Тут был какой-то наставник… Похож на билетера…»

Ло Юшенг, взяв одежду Ло Кианг, бежит по пустому пляжу вдаль к какой-то фигуре в длинной одежде. Догнав человека, он трогает его за плечо. Человек оборачивается – это старик, взгляд отрешенный.

Ло Юшенг: «Извините – вы девушки тут не видели, в синем купальнике?»

Старик: «Девушки? Моя внучка тоже была в синем купальнике и тоже ушла в море. Я давно тут брожу, еще никто оттуда не вернулся…»

Ло Юшенг: «Вчера был какой-то парень – говорил, что высадят с подводной лодки, – может, дальше по берегу…»

Старик: «Служители змея… В городе говорят, что это он вернулся за нами… Никакой подводной лодки нет, неоткуда возвращаться».

Ло Юшенг: «Но ведь их можно найти – трупы должны всплывать… Не ест же он их…»

Старик: «Не ест, только их там кто-то хоронит. Сначала стали поднимать, но потом начали пропадать водолазы… Подводные работы запретили… Глубоко очень…»

Ло Юшенг: «А почему об этом никто не знает?»

Старик: «А никто и не спрашивает… Уходят целыми семьями… Некоторые говорили, что там будет другая жизнь… настоящая, лучше, чем эта».

Ло Юшенг: «Кианг хотела вернуться и помогать людям…»

Старик: «Это просто сказки – к каждому свой ключ… Хитрая бестия…»

Ло Юшенг: «Кианг говорила, что какая-то девушка вернулась…»

Старик: «Это сон такой, очень подробный, даже ощущения есть… Внучка такое тоже рассказывала… Только я-то знаю, что нигде она не была… Убедить не удалось…»

Ло Юшенг: «А полиция что?! Пусть тонут?!»

Старик: «Власти напуганы… Как и при коммунистах, борются с распространением паники… К ним тоже нашли ключи… У тебя все ушли в море?»

Ло Юшенг: «Нет, только сестра…»

Старик: «Бери остальных, и езжайте отсюда… К морю и близко подходить нельзя. Люди, бывает, впадают в полный ступор…»

Ло Юшенг: «А вы?»

Старик: «Я местный – нас не трогают пока – иллюзия благополучия… Бумаги лучше подпишите – а то в психушке окажетесь».

Ло Юшенг: «Какие бумаги?»

Старик: «Узнаете при выезде из города … и держитесь – вас не должны заподозрить – просто едете домой».

Туристический автобус стоит перед шлагбаумом. В салоне почти никого, сзади группа парней в обычной одежде и семья Ло Дэя на передних сиденьях. Офицер полиции стоит возле Ло Дэя и Ян Джу.

Офицер полиции: «Госпожа? У вас вроде глаза красные? Что-то произошло?»

Ян Джу: «Спасибо господин… обгорела … плохо спала…»

Офицер полиции: «Вот и прекрасно, и всем так говорите как подписали – у нас все хорошо… не забывайте этого…»

Офицер полиции выходит из автобуса, машет другому полицейскому поднять шлагбаум. Передние двери закрываются, автобус трогается.

Водитель автобуса про себя: «Хороший рейс, не докапывались, никого не выводили».

Автобус проезжает шлагбаум, едет дальше, вид его искажается маревом, вскоре его почти не видно.