Ванька 2 (СИ)

Глава 37

Глава 37 Донат Всеволодович

Илья Ильич очередную чашку чая себе приготовил.

Полового подозвал. Полотенце ему поменять требовалось. Ранее выданное — хоть выжимай…

Я, про себя ухмыльнулся. Вот, а ещё вятских водохлебами называют. Так и говорят про их питьё чаю — вятские водохлебы.

В Москве настоящие водохлебы живут. Самые что ни на есть.

За вторым чайником спасенный мною свои расспросы продолжил. Кто я он уже знал.

— Родом-то откуда, Иван?

Так спросить ему разница наших лет позволяла.

— Вятский я, — выдал версию согласно имеющегося у меня казенного документа.

Вятских в России много. По численности населения Вятская губерния в империи на втором месте стоит. Более населенная — только Киевская. Москва с Московской губернией и то от Вятки по народу отстает.

— Вятские — парни хватские, семеро одного не боятся…

Сделав притворно-серьезное лицо произнёс Илья Ильич.

Сколько раз я уже эту присказку в Москве от людей слышал. Причем, произносят её шутливо и часто с обратным подтекстом. Знаем, знаем, мол таких — нормальные ребята…

— Не бывал в ваших краях, но слышал. Великорецкий крестный ход, это у вас ведь?

Я утвердительно кивнул.

Где же ещё? Великорецкий — один из крупнейших крестных ходов по России. С пятнадцатого века своё начало ведёт. Из Вятки на реку Великую.

Пока с высоковскими враждовали, Федору покидать село было нельзя. Больше всего он как раз из-за этого переживал и сокрушался. Ну, что текущим летом в рядах паломников на Великую быть не может. Евдокии не раз говаривал, что она в этот год за себя и за него. Вздыхал ещё при этом огорчительно.

Тут к Илье Ильичу из-за соседнего столика гость подошёл. Поздоровался как полагается. Илья Ильич ему тем же ответил.

На меня подошедший со значением посмотрел, глазами у Ильи Ильича поинтересовался. Кто мол такой и можно ли в его присутствии вопрос задать.

— Говори, Донат Всеволодович, говори. Не опасайся.

Собравшиеся в «Орле» Илью Ильича все как есть уважали. Может и не любил его кто, кто-то завидовал, а кто-то и обидку затаил, но уважали — поголовно. За энциклопедические знания, честность и вообще. К разряду богатых антикваров Илья Ильич не относился. К средним по богатству? Ну, если к нижнему уровню середнячков. Откровенно бедный и ведущий своё дело на чужие деньги — это опять же не про него.

Часто за консультациями к нему обращались. Особенно — в спорных вопросах. Мог и умел он рассудить. Своё мнение обосновать и всё по полочкам разложить.

Особенно, когда дело подделок под старину касалось. Развелось их в первопрестольной… Даже опытные антиквары порой обмишуривались.

Подошедший ещё раз на меня взгляд кинул.

— Говори давай, Донат Всеволодович. Если бы наедине что-то сказать было надо, не стояли бы Вы тут сейчас. Головушка Ваша лучше всякой счётной электромеханической машины Германа Холлерита работает, наперёд последствия прогнозирует.

Илья Ильич ещё и укоризненно головой покачал.

Что мол время тянешь и выделываешься.

Я на произнесённые имя и фамилию не прореагировал. Не на того учился. Вот если бы, к примеру, студенчество моё в столичной Плешке протекало, то — другое дело. Герман Холлерит — основатель компании IBM. Хорошие денежки он на первой всеобщей переписи в Российской Империи заработал, про его электрическую табулирующую систему газеты писали. Ну, а Илья Ильич до газет был большой охотник.

— С Вашим торговым предприятием всё хорошо? — начал издали Донат Всеволодович.

— Донат… К делу…

Илья Ильич вытер потный лоб полотенцем.

— Не тяни кота…

— Несколько антикварных заведений Москвы в последние ночи были ограблены…

Донат Всеволодович с Ильи Ильича глаз не сводил, реакцию на свои слова ловил.

— Не мне ли, Вы, это приписать желаете?

Илья Ильич отставил чашку с чаем. Вроде и шутливо сказал, но лицо его стало серьезным.

— Нет, нет, нет… Что Вы…

Донат Всеволодович своими руками мельницу изобразил.

— У меня всё в порядке. Кто на моё торговое заведение покусится… А, что взяли?

Последнее было не праздным вопросом. Сколько раз уже случалось, украдут что-то в одном антикварном магазине и в аналогичный через улицу несут.

— Старинные иконы, — прозвучало в ответ. — Остальное не трогали.