Ванька 4 (СИ)

Глава 23

Глава 23 Куколки

Это мне так повезло, что в пьющий всю дорогу вагон попал…

Оказывается, не все такие в составе были. Имелись и нормальные. В том, что сейчас я со спасенными девочками находился, никто о выпивке и не заговаривал.

Пол тут был чисто подметен, печка — протоплена как нужно. В том же вагоне, в который я в Омске подсел, стенки буржуйки — то чуть не до красна раскалялись, то холодина стояла…

Девочек солдаты, как своих родных, вниманием окружили. Места им на нарах рядышком выделили, одеялами их занавесили. Тесниться не пришлось, свободных полок было предостаточно. Как и в бывшем моем вагоне, часть пассажиров тут уже на своих станциях сошла. Ну, те, сибиряки которые. Оставались теперь в эшелоне почти одни жители центральных губерний, из Царства Польского и Великого княжества Финляндского.

Солдаты вдали от родного дома наскучались по своим семьям, по женам, по детишкам. На девчушек, что были ими он горькой судьбы спасены, их накопленная ласка сейчас и выплеснулась.

— Кушайте, кушайте. — сладенькие куски им подкладывали.

— Не холодно ли? — заботливо то и дело девочек спрашивали.

Некоторые и свои вещевые мешки развязали и подарки, что для домашних были припасены, им в руки неумело совали.

— Возьмите вот, поиграйтесь…

Так, опять меня Япония догнала…

Дарили-то девочкам всё больше игрушки японские. А, какими они могут быть в солдатском сидоре, если из японского плена мужики возвращаются?

Маше досталась кукла Дарума. Неваляшка это такая, олицетворяющая Бодхидхарму — божка, приносящего счастье.

Я про эти игрушки, опять же благодаря поручику, много чего знал.

Где он теперь? В столице давно уж поди…

Так вот, этот самый Бодхидхарма день и ночь медитировал целых девять лет, смотря при этом на стену. При этом он постоянно подвергался различным искушениям, а однажды понял, что вместо медитации погрузился в сон. Рассердился божок, срезал ножом веки со своих глаз и бросил их на землю. Теперь он с постоянно открытыми глазами мог бодрствовать. Из его же выброшенных век выросло чудесное растение, прогоняющее сон. Это был чай.

Ещё у куколки этой нет рук и ног. Правильно, согласно легенде, что мне поручик рассказал, от долгого сидения у Дарумы отнялись руки и ноги.

Такая вот куколка — безногая и безрукая. У нее большие круглые глаза, но нет зрачков.

Рассказал я Маше про её куклу. Она вежливо поблагодарила.

Второй девочке из села Федора, Анне, повезло на все сто… Ей Фукурума достался. Вертит она в руках фигурку, даже как бы и пообижена. Маше, вон какая красота подарена — фигурка красным расписана, качнёшь — не падает…

Тут же — болванчик просто какой-то.

Ой, тетеря…

— Анна, смотри.

Вращательным движением отворачиваю верх фигурки. Как из открывшегося футляра, достаю фигурку поменьше. Отворачиваю и ей верхушку. Внутри — ещё одна. Скоро на нарах, рядом с Анной, семь фигурок лежали. Ставить стоймя я их не стал. Вагон на стыках немного потряхивает, упадут ещё на пол, сломаются.

— Это — фигурки семи богов счастья, ситифукудзин.

Подаривший фигурку стоял и затылок чесал. Сам он не знал, что из Японии к себе в деревню вёз.

— На нашу матрёшку похожа.

Среди солдат знаток нашёлся. Большинство такую матрёшку-игрушку ещё и в глаза не видели. Только-только матрешки в России появились. Первая — не старше девочек была.

— Наша-то, она, наша, но я японскими корнями. Идею у японцев переняли. Они богов своих друг в друга вкладывали, а мы — девиц.

— Значит, мы их богов в плен взяли…

Солдат из Слободского уезда ткнул пальцем в потолок.

— Ну, как-то так, — не стал я спорить.

Остальным девочкам кокэси были надарены. Куколки такие деревянные. У них цилиндрическое туловище и голова сверху прикреплена. Рук и ног у такой куколки нет. Почему? Про такое мне поручик не рассказывал.

Все кокэси — девочки. Мальчиков нет. Раскрашены как Бог на душу положит.

Девицы наши все уже не малы, а куколками довольны. Дома ни у кого таких нет.

Благодарят солдат они за подарки, краснеют, глазки тупят…

Как уже решил — провожу я до дома Машу с подружкой.

Хотя… Дело это для меня не так и просто. Может, в Вятке Ивана Воробьева до сих пор разыскивают? Уходил-то я из психиатрического отделения не по-доброму… Хоть и Агапит тех двух бьярмов-хранителей топором ухайдакал, но подозрение и вина на меня пали. Сцапают меня под белы рученьки и в кандалы закуют. В Вятке тюремный замок серьёзный, никому из него бежать не повезло.

Может, до самого города и не доезжать? До села девочек по проселкам добраться?

Так придётся по территориям чужих бойцовских артелей идти, а в своё время пару раз я в артели Федора хорошо так засветился. Есть о мне память. Такая, что и головы не сносить…

Перекатывал в голове я мысли так и сяк, варианты разные просчитывал, а потом рукой махнул. Будь, что будет. Нечего раньше времени суетиться, но с поезда всё же не доезжая до Вятки сойти надо…