Васек Трубачев и его товарищи. Девочка из города

СИЛА ЧЕЛОВЕЧНОСТИ

Испокон века люди боролись не только с враждебными стихиями, а и между собой — за выживание, за лучшее «место под солнцем». Борьба эта утверждала как незыблемый закон право сильнейшего, приучала не поддаваться жалости, надеяться лишь на мощь кулака, орудия, денег. Самые честные и трудолюбивые мечтали о братстве равных людей, работающих для общего блага, восставали против насилия и несправедливости.

Ошибается, кто думает, будто революция — это событие, ограниченное твердой исторической датой. Революция — это процесс. Долгий и тяжкий, с замедлениями, задержками и зигзагами. Процесс нравственного обновления, очищения, совершенствования каждого в отдельности и человечества в целом. Процесс замещения авторитета власти и страха, подавления и принуждения авторитетом доверия и уважения к личности, гуманности, доброты, милосердия, неотделимых от самокритичного, ответственного отношения к себе.

Воспитание души в свете идеалов подлинной человечности — изначальное и, пожалуй, наиглавнейшее дело литературы. И в сегодняшней перестройке общественной психологии вместе с новыми произведениями писателей-современников участвуют и древние создания безымянного народного гения, и творения классиков, и книги сравнительно недавнего прошлого. Каждый автор вносит в перестройку что-то свое.

Повести В. Осеевой и Л. Воронковой, которые вам предстоит прочитать, написаны более сорока лет назад. Это было время, когда советский народ в битве с немецким фашизмом защитил не только свое право на свободу и жизнь, но и будущее всего мира. Победа в этой страшной войне ковалась не одной лишь силой оружия. Мы победили фашизм еще и силой духа, силой благородных идей, самоотверженной веры в торжество правды, силой того внутреннего межчеловеческого единения, которое всегда отличает свободного и гордого человека от жалкого, своекорыстного раба и робота.

Исследуя в своих повестях нравственные истоки нашей победы над фашизмом, В. Осеева и Л. Воронкова главное внимание обращают на то, как необходимы каждому из нас (и в мирное время ничуть не меньше, чем в годину жестоких военных испытаний) любовь к другим людям, активная совестливая доброта, приверженность правде, мужество милосердия, подлинная духовная самостоятельность — все то, что делает человека человеком в истинном значении этого гордого и прекрасного слова.

«Доброй и честной, смелой и рыцарски благородной — такой запомнил А. Алексин Валентину Александровну Осееву. Родители будущей писательницы смолоду связали свою жизнь с революцией. Из-за полицейских преследований они вынуждены были часто менять место жительства. Но, несмотря на беспокойное детство, Валентина Александровна сумела закончить гимназию и даже проучилась несколько лет на драматическом факультете Киевского института искусств.

Автобиографические повести В. Осеевой «Динка» (1959) и «Динка прощается с детством» (1969) дают яркое представление об условиях, в которых росла будущая писательница, о том, как зрели в ней демократические убеждения, как складывался характер, чистый в помыслах, гуманный в чувствах и твердый в устремленности к добру.

Валентине Александровне шел 21-й год, когда семья Осеевых переехала в Москву. Октябрьская революция отметила свое первое пятилетие. Суровый это был юбилей. Почти десять лет непрерывной войны — сначала империалистической, затем гражданской, годы иностранной интервенции — порушили хозяйство огромной страны, истощили ее ресурсы. То тут, то там начинался голод, вспыхивали эпидемии. За годы войны и разрухи миллионы ребят потеряли родителей.

По личному указанию В. И. Ленина, Ф. Э. Дзержинский возглавил невиданную по размаху в истории государственную борьбу с сиротством и безнадзорностью. Повсюду возникали детские приемники, дома, приюты. Все, чем располагала страна, — удобные, теплые здания, хлеб, одежда, книги, карандаши, бумага — в первую очередь отдавалось детям. К работе с ними привлекались самые талантливые, добрые, честные, беззаветно преданные революции люди. Все понимали: дети — это завтрашний день страны, ее будущее.

Юная Валя Осеева пошла работать в Трудовой комитет для безнадзорных ребят. И это предопределило всю ее дальнейшую судьбу. Шестнадцать лет отдала она педагогическому труду в приемниках для беспризорников и колониях для малолетних правонарушителей, помогая вернуть осиротевшим подросткам радость детства, стать достойными гражданами общества. По крупицам накапливался бесценный воспитательский опыт, приходило знание детской души.

Вначале В. Осеева сочиняла сказки, стихи и рассказы для своих питомцев. Со временем опубликовала один рассказ, другой… А в предвоенном 1940 году вышла ее первая книжка «Рыжий кот». Появление в литературе нового таланта тепло приветствовали С. Маршак, Л. Кассиль, С. Михалков.

Однако в полной мере дарование писательницы раскрылось уже после войны. Маленьким читателям особенно полюбился цикл рассказов В. Осеевой «Волшебное слово», в котором в увлекательных историях, в живых характерах даются образцы человеческих отношений, отвечающие нашей морали, советскому образу жизни.

Но самой известной книгой В. Осеевой стала трилогия «Васек Трубачев и его товарищи». Первая ее книга, наиболее значительная в идейно-художественном отношении, печатается в этом томе. Ее действие относится к январю — июню 1941 года. Герои еще не знают, что со дня на день начнется война, которая унесет жизни 20 миллионов соотечественников. Мы знакомимся с ними, когда они шумно и весело встречают новый 1941 год возле украшенной яркими игрушками праздничной школьной елки. И мы расстаемся, когда они после окончания четвертого класса вместе с учителем Сергеем Николаевичем и пионервожатым Митей радостно едут по залитой солнцем Украине в колхоз «Красные зори» на летние каникулы.

По дороге ребята объедаются спелой черешней, пьют из деревенских крынок топленое молоко с розовыми пенками, макают свежий хлеб в миски с душистым сладким медом и не догадываются, что очень скоро все это будет казаться им несбыточной сказкой, что уже мчат с запада к советским границам поезда с черными крестами и свастикой-пауком на вагонах, с пушками и танками, с вооруженными до зубов солдатами, которые через несколько дней принесут на цветущую землю Украины смерть и разрушение, горе и ужасы фашистской неволи.

Очень скоро эти беспечно-счастливые мальчики и девочки, их учитель и пионервожатый, пережив боль невосполнимых утрат, проникнутся священной ненавистью к врагу, станут не просто героями следующей книги-повести, но и героями в буквальном, гражданском смысле этого слова, участниками мужественной борьбы народа с захватчиками, грабителями, убийцами.

И первая книга трилогии объясняет, как в мирной жизни зарождается характер стойкий и решительный, как формируется в пионере-ленинце, маленьком гражданине великой Родины, готовность к подвигу в годину всенародной беды.

Продолжая гайдаровскую реалистическую традицию, В. Осеева показывает, что никто не рождается героем. Характер закаляется в жизни. И самое героическое и великое в делах человеческих начинается с простого и, казалось бы, обыденного: с товарищества, дружбы, внимания и любви к людям.

В. Осеева, подобно А. Гайдару, утверждает своей повестью, что главная «военная тайна» советских людей заключена в их единстве — душевном, идейном, нравственном. Но говорит писательница об этом по-своему, рисуя события, которые происходят в четвертом классе «Б» во время учебных занятий.

События эти убеждают: в классе еще не сложилось настоящего коллектива. Даже ребят, которые, как Мазин и Русаков, гордятся своей дружбой, едва ли можно назвать настоящими друзьями.

Мы сочувствуем гордому и самолюбивому Ваську Трубачеву, когда на него падает несправедливое подозрение и ближайший товарищ, староста класса Саша, Булгаков, упрекает его в безответственности. Но ведь не кто иной как Трубачев старается в ответ побольнее уязвить приятеля: «Староста с иголочкой! Тебе только сестричек нянчить!»

Мы легче простили бы Трубачеву эти слова, будь они сказаны случайно. Однако из предыдущих страниц повести ясно, что слова эти выражают действительные мысли председателя совета отряда. Саша, растущий в большой семье, привыкший делить с родителями заботу о младших братьях и сестрах, всегда носит за бортом курточки иголку с ниткой. Увидев это, Васек презрительно осудит Сашу: «Брось! Девчачье это дело!»

А разве по-товарищески поступают Васек и другие мальчишки, когда, пригласив Сашу кататься на коньках и увидев, что тот помогает матери купать малышей, вместо того, чтобы дружно натаскать воды из колонки и тем самым освободить друга, не только уходят на реку без него, но еще и советуют: «Пусть мать сама купает. При чем тут ты?»

В центре повести не «рядовые» ребята, а те, кого называют лидерами: умеющие организовать сверстников, обладающие в их среде определенным авторитетом. Но в своих «начальственных» должностях герои лишь начинают проходить сложнейшую науку — уметь пользоваться властью. Трубачев, например, подражает далеко не лучшим образцам, когда разговаривает с товарищами в командирском, не допускающем возражений тоне.

Выросший в обстановке любви, деятельного и требовательного добра, которую создали в своей семье рано умершая мать Васька и его отец — мастер паровозного депо Павел Васильевич, Васек еще сам не до конца знает самого себя. Он как бы стесняется своих лучших чувств и душевных качеств, выпячивая и подчеркивая поверхностные, отчасти наивно-мальчишечьи, отчасти усвоенные от обывателей представления о дружбе, мужественности, личном авторитете.

Эти представления приходят в резкое противоречие с его подлинной натурой, когда Васек оказывается перед лицом грозящего ему одиночества. Когда, словно слабые ниточки, рвутся казавшиеся такими нерушимыми его связи с Сашей и Севой, с матерински заботящейся о нем тетей Дуней, с классом и школой, которую он перестает посещать.

Вот тут-то, оставшись наедине с собой, он и слышит голос, которого прежде не мог расслышать, оглушенный собственным монологом к миру, — голос своей совести. Никто не растолковывает Ваську его ошибок. И сам он чувствует себя вполне правым. Он убежден, что окружающие несправедливы к нему. Тем не менее ему жалко Севу и тетку и стыдно перед ребятами, вожатым Митей, учителем. Эти жалость и стыд, нарастая, побуждают Васька искать, в чем их причина.

Постепенно герой постигает, что сила и достоинство человека не в том, чтобы подняться над другими, а в том, чтобы приблизиться к ним душой. Для этого приближения ничего не значат командирские нашивки на пионерской курточке или мощь мускулов. Но незаменимы такие свойства души, как чуткость к душевным состояниям другого человека, доброта, милосердие, честность перед собой и окружающими.

Пионерский сбор, на котором разбирается поведение Трубачева, — это не общественный суд над провинившимся. Это просто откровенный разговор, когда всем открывается возможность убедиться, что они мало знают друг друга. Ребята распахивают сердца навстречу друг другу по примеру своего молодого учителя Сергея Николаевича, который, как считает Нюра Синицына, не ищет никакого особенного «подхода» к детям, а обращается с ними «как со взрослыми». Именно в этом и состоит воспитательный метод учителя — в осуществлении морального равенства с воспитанниками, в каждом из которых он уважает личность, а следовательно, и требует с каждого как с личности, сознательно отвечающей за свои поступки.

Часто вопрос с ответственностью вполне ясен. Отстает Мазин по географии, и учитель просит Трубачева подтянуть товарища. Тут достаточно ответить по-военному: «Есть!» — и приступить к занятиям. Неизмеримо труднее Одинцову решить, должен ли он написать о недостойном поведении Трубачева в классную стенгазету. Он плохо спит ночь, обдумывая вставшую перед ним проблему: «Какой же я пионер, если не напишу?.. А какой же я товарищ, если напишу?»

Оказывается, и другие с волнением ждут, какой выбор сделает их одноклассник. Ребята перестали бы уважать Одинцова, если б он отмолчался. Но они не одобряют и ту прямолинейность, с какой Коля исполнил свой долг редактора, показав Трубачеву статью, когда та уже была готова для газеты. Сева Малютин считает, что Одинцов поступил хотя и честно, но не совсем по-товарищески. Надо было заранее предупредить Трубачева, что такая статья будет.

Сергей Николаевич дает мудрый совет Одинцову: «… если справедливость требует, то … ничего не поделаешь… надо себя преодолеть!» Вот оно — ключевое слово: справедливость! Она всегда должна торжествовать. Но она восторжествует лишь в той мере, в какой будет справедливостью для каждого.

Следующие две части повести В. Осеевой о Ваське Трубачеве и его товарищах показали: юные герои книги оказались готовы к выпавшему на их долю испытанию и успешно выдержали его именно потому, что еще до войны научились понимать коллективность как общую справедливость, научились дружить, по-настоящему. Это понимание и умение необходимы человеку во все времена. Оттого книга В. Осеевой и сегодня не потеряла своей жизненной остроты. Оттого и читается с увлечением новыми пионерскими поколениями.

Среди книг, написанных за долгую творческую жизнь Любовью Федоровной Воронковой, есть книжки для самых маленьких: «Маша-растеряша», «Неделька», «Синее облачко», повести и рассказы для октябрят и младших пионеров: «Солнечный денек», «Подружки идут в школу», «Федя и Данилка», «Гуси-лебеди», «Село Городище», произведения для подростков: «Алтайская повесть», «Старшая сестра», «Личное счастье». Перу писательницы принадлежат книги документальные. И автобиографическая повесть «Детство на окраине». И повести исторические: «След огненной жизни», «Мессенские войны»… Многие из них имели заслуженный успех, не раз переиздавались и переводились на другие языки.

Но, пожалуй, самой популярной и долговечной оказалась написанная в годы Великой Отечественной войны маленькая повесть «Девочка из города». В немногих страницах этой художественно цельной, на одном дыхании написанной книжки выразилась не только кровная связь писательницы с борющимся народом. В ней словно спрессовался весь ее прежний опыт — житейский, включавший годы крестьянской работы в деревне Коськово под Москвой, городскую жизнь няни и домработницы, учебу в Строгановском художественнопромышленном училище, и литературный: занятия в рабочем кружке у поэта Джека Алтаузена, сотрудничество в журнале «Пионер», в колхозной многотиражке, на радио.

Повесть «Девочка из города» соединила в себе все достоинства прозы Л. Воронковой: безыскусственную простоту и правдивость в выражении сложного содержания, истинность характеров детей и взрослых, нарисованных штрихами скупыми, точными, запоминающимися, благородную сдержанность в описании даже самых тяжелых, подчас трагических обстоятельств, глубоко осердеченное отношение к природе и человеку, жизнеутверждающий взгляд на мир. В повести с большой силой отразились никогда не устаревающие чувства любви к живому, материнской и дочерней привязанности, «вечные» проблемы смысла жизни, совести, человеческого счастья.

Война несла неисчислимые беды детству, обрывала и корежила его нормальное течение. Но самой неизгладимой и страшной из этих бед было сиротство. Только в Ленинграде в годы фашистской блокады осиротели десятки тысяч детей.

У семи летней Вали, героини повести «Девочка из города», отец, работавший до войны инженером на заводе, убит на фронте, мама и старший брат погибли от бомбежки у нее на глазах. Подхваченная потоком беженцев, девочка пешком идет от деревни к деревне — подальше от мест, где рвутся бомбы и рыскает смерть. Мы встречаемся с Валей, когда беженцы ночуют в деревне Нечаево у колхозницы Дарьи Шалихиной.

Муж Дарьи на передовой, на ее попечении трое детей и старый дед, но материнское сердце этой простой русской женщины не остается глухим к чужой боли. Выслушав историю Валентинки, она в долгом раздумье стоит возле спящей девочки. «Взяла с пола ее ботики, поглядела — худые, промокшие. Завтра эта девчушка наденет их и опять пойдет куда-то… А куда?»

Легко представить невысказанные думы матери. Конечно же, государство не оставит малышку. Дойдут беженцы до ближайшего города, и можно будет сдать девочку в детский дом. Но почему кто-то другой, а не она, Дарья, должен пожалеть сироту, отдать ей тепло своего сердца, частицу материнской любви? И если завтра маленькая городская беженка уйдет в прохудившихся ботиках, в тонком пальтишке и синем летнем капоре в неведомый путь по холодной зимней дороге, не станет ли память о коротком ее ночлеге в Дарьиной избе вечным укором для этой сердобольной и совестливой женщины?

Очень точно описывает Л. Воронкова душевное смятение Дарьи. Сердцем она сразу приняла единственно верное для себя решение — удочерить сироту. Но разум еще в сомнении: а не обделит ли она тем самым своих детей, да и как посмотрит на это муж, когда вернется с победой? Но ни эти колебания, ни доводы соседок, вроде тетки Марьи, не влияют на поведение Дарьи, для которой голос собственного сердца не только самый правдивый, но и наиболее разумный.

По Дарьиному понятию, признак человеческого ума как раз в том, чтобы внимательно прислушаться к доводам сердца и дать им разумное объяснение. Когда Валина ровесница Таиска из малолетней несмышлености и неуемного детского любопытства спрашивает Валентинку о ее маме и девочка заходится плачем от страшных воспоминаний, Дарья, узнав, в чем дело, отчитывает дочку: «Бессовестная!..Жалости у тебя нету! Сердца у тебя нету! Или у тебя вместо головы пустой котелок на плечах?!»

Валя не просто лишилась любимой семьи, где была счастлива. Она, девочка из города, попала в деревню, где весь уклад жизни для нее нов и непривычен. Купание в русской печи, подпол с картошкой, теленок в хлеве, взятая в избу овца с новорожденными ягнятами и многое другое — все это для маленькой горожанки, видевшей деревню только на картинках в книжках, поистине неведомый» притом огромный мир, каждодневно ею открываемый и постепенно осваиваемый.

Даже едят здесь не так, как привыкла Валя дома. Не из отдельных тарелок, а из общей миски. И надо «не зевать» и не сидеть молча, если вдруг под рукой не оказалось ложки. «Видишь — ложки нет, — учит девочку Дарья, — кричи: «Дайте мне ложку!» Разве можно себя в обиду давать?»

Однако лишь нелюбознательной Груше, для которой школьная учеба — тяжкий труд, кажется, будто между ее в Валиным опытом лежит пропасть, и неприспособленность приемной сестры к сельским условиям есть неприспособленность к жизни вообще. «Эх, вы!.. — укоряет Груша покойных Валентинкиных родителей. — Даже теленка не могли завести! Наверно, ленивые были!»

На самом деле внутренняя суть человеческого существования в городе и в деревне едина, так как подчинена общим нравственным законам. Как ни важно для сельского жителя уметь напоить теленка, стократ важнее просто любить и жалеть живое. В этом смысле городская Валя порой оказывается более «деревенской», чем Груша, которая равнодушна к тому, что теленок, пролив пойло, остался некормленым, в то время как Валя не может найти себе места, слыша его голодное мычание.

Любовь и жалость к живому показаны в повести Л. Воронковой как определяющие человеческие качества. Не забудем, что речь идет о книге, написанной в разгар решающих схваток с фашизмом. О любви и жалости к живому в повести говорится как о коренном свойстве души, равно обнимающей родственным вниманием и сердечной заботой и человека, и животных, и растения, и даже предметы неодушевленные.

Быстро овладевая навыками деревенского труда, Валентинка душевно привязывается к теленку и ягнятам, заботится о них. С трепетом следит за тем, как прорастают высаженные дедом в тарелки семена разных колхозных культур. В отличие от деревенских ребят, ей жалко ломать распустившуюся в овраге ранней весной вербу. Все в природе удивляет, волнует, радует девочку: «и лимонная бабочка, прилетевшая на медуницу, и красные шишечки, чуть наклюнувшиеся на концах еловых лап, и лесной ручеек в овражке, и птицы, перелетающие с вершины на вершину…» И оказывается, что «девочка из города» подлинно родственная душа потомственным крестьянам — Дарье Шалихиной и ее отцу.

Душевная отзывчивость Валентинки — это не просто доброе сердце, а и живое, деятельное воображение, способность облекать мечту в плоть окружающей действительности. Девочка рассматривает вырезанные из старых журналов картинки — единственное, что уцелело у нее от довоенной жизни, — и перед нею возникает целый мир, населенный десятками людей, исполненный страстей и диковинных событий. Стоило ей увидеть Таискины куклы, беспорядочно сваленные в ящике, и «тотчас куклы ожили и заговорили с ней».

Валя не просто играет в куклы — она общается с ними, сопереживает им.

" — Где вы были? — спросила Валентинка. — Почему вы такие растрепанные? Почему вы голые?

— Это мы от немцев бежали, — отвечали куклы. — Мы все бежали, бежали — по снегу, через лес…

— Ну ладно, ладно! Не будем про это говорить… Сейчас надо сшить вам платья. Посидите немножко».

И Валя идет к тете Дарье просить иголку и ножницы, чтобы позаботиться о куклах, «убежавших» от фашистов.

Каков человек в малом, в игре, таков он и в минуту, когда от него требуется поступок решительный и смелый. Именно Валентинка, робкая и застенчивая, пока дело касается ее собственных удобств и выгод, бросается в вешнюю реку, чтобы спасти уносимого льдиной Романка.

Вовсе не диковатостью и самолюбивой замкнутостью объясняется, что девочка долго не может назвать тетю; Дарью мамой. Совсем напротив. Дарья ей симпатична и близка, но Валя слишком хорошо помнит свою погибшую маму. И нужно время, чтобы язык наконец смог выговорить это святое слово по отношению к Дарье, которая на деле становится родной для сироты.

Валентинке, Таиске и Романку еще предстоит подрасти, чтобы надеть пионерский галстук и дать торжественное обещание во всем следовать заветам великого Ленина. Но уже теперь они являются достойной сменой Ваську Трубачеву и его товарищам.

Ведь у них одна общая родина — Советский Союз. И общая цель — стать активными гражданами общества, утверждающего на земле подлинно человечные, справедливые отношения людей, стать добрыми, смелыми, верными в дружбе, неутомимыми в труде, чуткими к чужой боли, непримиримыми к неправде и несправедливости. И одни пути к цели — прямые, честные, освещенные любовью ко всему живому, доверием к человеку, верой в его доброе предназначение и светлое будущее.

Игорь Мотяшов