Такой чертёж Василий Васильевич всегда рассматривает внимательно.
Для постороннего человека чертёж — просто непонятные линии на бумаге.
А Василий Васильевич посмотрит на чертёж — и уже видит готовую деталь: где у неё какие отверстия и насколько красива в ней линия изгиба. А потом взглянет на кусок металла — на заготовку — и представит весь план работы: с чего начать, как что дальше делать, чтобы из заготовки получилась нужная деталь.
Иногда чертёж не нравится Василию Васильевичу.
Так было и в этот раз. Начальник цеха уже не спорит, а зовёт скорее конструктора.
— Придите, пожалуйста, в цех, у Василия Васильевича замечания к чертежу.
Пришёл конструктор.
— В чём дело, Василий Васильевич? Разве чертёж сделан неправильно?
— Чертёж-то правильный, да деталь слишком сложна. Я, конечно, могу и такую отфрезеровать. Только вы посмотрите: если это отверстие сделать чуть иначе, а обработку начать не оттуда, а вот отсюда, — и Василий Васильевич нарисовал на бумаге, как лучше сделать, — то деталь будет намного проще делать, а качество её не ухудшится. И на каждую деталь уйдёт на десять минут меньше. А за смену я больше часа сэкономлю.
Выслушал конструктор внимательно Василия Васильевича и покачал головой.
— Это деталь к самой новой полиграфической машине, Василий Васильевич. Тут всё надо подсчитать по сложным формулам, проверить. Вы конечно в прошлый раз нам правильно подсказали, но тогда и случай был простой.
— Я с вами согласен. Вы пока проверяйте, а я буду другую деталь делать, чтоб время зря не уходило.
Пришёл конструктор в своё конструкторское бюро, достал справочники, сел за расчёты.
Считал он до обеда, много страниц исписал формулами и кончил лишь к вечеру.
Прибежал в цех к начальнику.
— Где Василий Васильевич?
— На своём месте, как всегда. Работает.
Побежал конструктор по цеху.
— Василий Васильевич! Всё правильно вы сказали, большое вам спасибо. Как же вы так узнаёте сразу? Интуиция у вас, металл сердцем чувствуете.
— И сердцем чувствую и головой. У меня ведь тоже учебники дома есть. А разных таких деталей — сколько я за жизнь сделал!
Через несколько дней принесут Василию Васильевичу новый чертёж — и снова начнёт он его внимательно изучать.