Вася и покорители вселенной

Глава 5. Про одну из тысячи Васиных фобий

Утро было тяжелым. В отмеченный час командор Лейла Куко с трудом открыла глаза и огляделась. Веки были тяжелыми. В голове звенело. По привычке она поднялась со своей койки рывком. В обычные дни этот маневр позволял быстрее пробудиться ото сна. Сегодня — едва не спровоцировал рвотный рефлекс. Длинные синие волосы, которыми она так гордилась, на службе превратились в обузу. Сейчас они противно свисали со лба, закрывая обзор. Набрав в легкие воздуха, девушка сильно дунула в направлении лба, и один из локонов слетел в сторону. Подойдя, к туалетному столику, женщина надавила пальцем на сенсор и воззрилась на собственное изображение в виде цветной голограммы, которая завертелась перед ней 3D-проекцией. Зрелище было так себе. Опухшее лицо, синяки под глазами, растрепанные торчащие во все стороны синие волосы и грусть всех рас, когда-либо населявших вселенную, в глазах.

— Хреново выглядишь, командор! — заметила она. — Последняя пробирка явно была лишней.

После мучительной процедуры приведения своего организма в более, или менее божеский вид, она, наконец, вышла из своего командорского блока и направилась в главный зал. Техник, как всегда, довольный жизнью с беззаботной улыбкой на лице сидел за столом, поглощая безвкусный протеиновый завтрак. При виде командора он раскинул руки в стороны.

— Лейла, душа моя! — казалось, Тео готов был броситься с объятиями. Женщина, выставив ладонь перед собой, его остановила.

— Давайте без фамильярности! — со стальными нотками в голосе указала она. — В конце концов, мы на службе.

А про себя подумала:

«И когда я успела перейти с ним на ты?»

Следующая мысль повергла командора в уныние:

«Значит и с воякой, давеча, вполне могла выйти на новый уровень взаимоотношений?»

Сближаться с этим субъектом было бы большой ошибкой. Несмотря на всю душевность минувшего вечера, командор была уверенна: этот Ларс спит и видит, как занять ее место.

— Майор уже проснулся? — попыталась она аккуратно выведать подробности вчерашнего вечера. — Как он? Голова не болит.

Техник пожал плечами.

— Не в курсе. Как ушел вчера в свой блок после трех пробирок, так больше и не появлялся. Дезертир! — добавил он, в очередной раз озарив помещение своей лучезарной улыбкой. — Пришлось нам за него отдуваться.

Лейла выдохнула. Три пробирки — не та доза, после которой командор могла бы переходить на ты. Скорее всего, обошлось. Материализовав завтрак, на который и смотреть не хотелось, командор машинально поправила рукой прическу. Волосы были аккуратно заправлены в тугой пучок. От утреннего кавардака на голове не осталось и следа.

— Как наш контейнер? — поинтересовалась она, проглотив первый кусок протеина.

— Прелестно! — признался техник. Он взглянул на лежавший перед ним планшет. — Не сон, а буйство эндорфинов. За все время наблюдения такое фиксируем впервые. Похоже, наша опека идет ему на пользу.

— Ему идет на пользу осознание собственной значимости. Наша задача укреплять в нем это чувство.

Командор проглотила еще кусок.

— Как насчет камер видеонаблюдения? Ничего интересного вчера не пропустили?

— Было! — отозвался довольный собой техник. — В двадцать один сорок средства наблюдения зафиксировали явление мамы.

— У! — удивилась командор. — Пришла каяться?

— Не дождетесь, — заметил техник. — Обошлось без извинений. Зато она принесла нашему дорогому Васе денежку на одежду. Правда с условием, что он больше не пойдет в университет в рваных джинсах.

Командор хлопнула в ладоши.

— Блеск! Все складывается, как нельзя лучше. Сегодня мы его нарядим. Потом снимем эти ужасные очки… Кстати, когда планируешь завершить коррекцию?

— Через шесть дней, — заметил техник. — Можно быстрее, но в этом случае возрастает риск…

Командор махнула рукой.

— Время терпит. Разве что для мамы придется придумать легенду, почему ее Васенька отныне ходит без окуляров. Да поправдоподобнее. Может даже линзы первое время в глаза вставлять придется.

Прозвучал сигнал, и экран активизировался. Вася просыпался. Пора было включаться вместе с ним в новый день. Первую вахту, в соответствии с разработанным днем ранее графиком, должна была нести командор. Женщина потянулась и, поднявшись из-за стола, направилась к экрану. Села в кресло. Нацепила на голову гарнитуру.

— «Доброе утро, Василий!» — произнесла она. Экран часто замигал. — «Ну что ты там ресницами хлопаешь? Вставай. Новый день начинается»

— Отвернись! — услышала она сонный голос. Парень по-прежнему стеснялся появляться перед командором в нижнем белье. Лейла улыбнулась.

Потом был утренний моцион с традиционным стаканом ромашки. Отказываться от заботы о Васином иммунитете мама не собиралась. Безвкусный, но питательный завтрак из овсяной каши на воде с зеленым чаем. Одна ложка сахара. А потом родительница, расцеловав свое чадо в обе щеки, удалилась.

— Только не вздумай опять наряжаться в свое рванье, — заметила она напоследок. — Нечего в университете ляшками светить.

Взяв с сына напоследок соответствующее обещание, мама хлопнула дверью.

— «Ну», — деликатно выждав, пока Вася приведет себя в порядок, подала голос командор. — «Давай шустрее. Нам еще в магазин успеть надо. Будем, как это у вас называется? Шопиться. Деньги то не потерял?»

— Вы уже в курсе? — удивился Василий. Он стоял в ванной перед зеркалом. Уже с минуту пытался перетянуть резинкой непослушные волосы. — Откуда? Вас не было вчера. Я даже понадеялся, что все это был дурной сон, и вы — игра моего больного воображения.

— «Ну зачем ты так?» — командор сделала вид, что обиделась. — «Поверь, мы — лучшее, что случалось у твоей жизни»

Вася не ответил, но про себя согласился.

— «Так что на счет денег? Одеться хватит?»

— Должно хватить, — кивнул Вася. — Хотя я, если честно, понятия не имею по чем сейчас одежда. Давно не отоваривался.

— «Оно и видно», — не удержалась командор. — «Поищи в Интернете ближайший магазин и будем выдвигаться».

Сладив с хвостом, Вася посмотрел на свое отражение. Показалось, что невооруженные глаза стали воспринимать действительность чуть четче. Правда, без очков пока обойтись было нельзя. Нащупав окуляры на полке под зеркалом, он вернул миру ясность. На кровати в комнате зазвонил телефон. От неожиданности Вася снес рукой стакан с зубными щетками. Те посыпались в раковину. По пути споткнулся об пуфик. За восемнадцать лет он так и не выучил расположение этого нехитрого и бесполезного элемента мебели в своей комнате. Наконец, напоследок задев мизинцем ножку раскладного стола, боль была адской, схватил телефон. На экране высвечивался незнакомый номер.

— Алло!

В трубке зазвучал смутно-знакомый усталый грубый голос:

— Василий Петрович?

Вася удивился. Его не часто звали по имени отчеству. Он даже подумал, что звонят из банка, или что-то в этом роде.

— Капитан Зиновьев, — представился незнакомец. — Я веду дело о нападении в парке.

Вася вспомнил. Именно этот голос он слышал, лежа без движения там, на базе у этих. Вместе с мамой и доктором, полицейский находился в палате.

— Да, да! — я вас узнал. — Неосмотрительно сообщил он капитану. Тот на какое-то время подвис.

— Вы, наверное, не расслышали? — произнес капитан Зиновьев. — Я из полиции. Мы прежде не встречались. В последний раз, когда я тебя видел, — капитану надоело «Выкать». — Ты лежал, тупо пялился в стену, и пускал слюни. А потом понес какую-то чушь. В общем, разговор у нас не задался. Я заходил позже, но твоя мама… — он сделал многозначительную паузу. — В общем, или ты приедешь сейчас ко мне на Хрущевку и подпишешь нужные бумаги, или вызову по повестке.

— Я приеду, — чуть заикаясь буркнул Вася. — Через час нормально?

— Жду! — отрезал капитан и повесил трубку.

Васю прошил озноб. Уж неизвестно, откуда это взялось, но каждый раз при общении с полицейскими, в нем что-то переворачивалось. Тело начинало трусить. Голос срывался, руки дрожали.

Помнится, еще в школе, кажется в девятом классе, у одноклассницы увели телефон. Из полиции приехали двое. Мужчина и женщина. Молодые. Без формы. По виду практиканты. Кого ещё могли отправить на такое ответственное задание? Детей заперли в классе. Стали переписывать имена, фамилии и контакты всех, кто находился в это время на уроке. Происходило это так. Мужчина подходил к очередной парте и тыкал пальцем в школьника.

— Ты! — говорил он.

Школьник называл свое имя и фамилию. Затем адрес места жительства и телефон. Женщина записывала. Иногда переспрашивала. Процедура была малоприятной. Вася сидел на последней парте, и чем ближе приближался к нему этот практикант в штатском, тем сильнее колотилось сердце. Наконец, дошла очередь и до него. Полицейский посмотрел на Васю.

— Ты! — произнес он, ткнув пальцем. Вообще-то тыкать в людей пальцами — дурной тон, но, похоже, служителя закона это не волновало.

— Курочкин Василий Петрович, — едва слышно, заикаясь, сообщил Вася, ощущая, как перед глазами все кружится.

— Адрес места жительства.

— Васильевская… — Вася запнулся. — То есть Уральская… — мысли путались. Класс дружно заржал.

— Тишина! — рявкнул полицейский. Все заткнулись. — Ну же, парень. Не съедим мы тебя. Адрес.

Слова застряли где-то в глотке. Вася готов был рухнуть в обморок. Его спасла староста. Машка Зюзина.

— Да вы не обращайте внимания, — она махнула рукой. — Он у нас блаженный.

В классе снова хихикнули. Полицейский внимательно посмотрел на Васю. Тот опустил глаза.

— Я не брал! — шепнул он.

— На вот! — полицейский положил на парту листок бумаги. — Пиши свой адрес и телефон.

Практикант перешел к следующему оболтусу, а Вася, дрожащей рукой накарябал буквы и цифры.

Телефон, конечно, не нашли. Скорее всего, его взял на перемене Зяблик из параллельного класса. Все знали, что он любит шуршать по чужим сумкам. Но вслух об этом полицейским, конечно, никто не сказал. Тем не менее, еще неделю после того случая Вася прокручивал в голове диалог со стражами правопорядка. Он понимал, каким подозрительным выглядело его поведение, и ждал, что со дня на день его придут арестовывать. Не пришли. А страх, перед людьми в форме с тех пор только усугубился.

— «Что с тобой?» — из неприятных воспоминаний Васю вырвал голос командора. — «У тебя, вроде, давление прыгнуло»

— Да не люблю я ментов, — признался Вася.

— «Почему?»

— Не люблю и все, — огрызнулся он. — Все они взяточники и мерзавцы.

— «Прямо уж и все?»

— Может и не все… Но, — Вася замялся. — Боюсь я их в общем. Не знаю почему. Так боюсь, что могу лишнего наговорить. Понимаешь?

Командор замолчала.

— «И про нас сказать можешь?» — поинтересовалась она, после паузы.

— Если припрут! — признался Вася. — А может вообще… В обморок грохнусь.

— «Да, дела», — Лейла задумалась. — «Вот что! Сейчас ты поедешь в полицию. А там я возьму управление на себя».

— Это, как тогда? В больнице?

— «Именно».

Вася пожал плечами.

— Ладно. Попробуем. Хуже все равно не будет.

По настоянию командора, Вася нарядился в те же рваные, но очень стильные с ее точки зрения джинсы. Рубашку, кеды. Он обещал маме, что не наденет это в университет. Но полиция — не университет. А значит обещание не нарушено. Пока ехал в маршрутке, не находил себе места. Все смотрел по сторонам. Пару раз пытался залипнуть в телефон, но не вышло. Внутри все колотилось. Сконцентрироваться на контенте соцсетей не получалось. Наконец, микроавтобус остановился на Хрущевской улице, где находилось полицейское управление района. Вася сглотнул слюну.

— «Ничего не бойся, боец!» — голос командора звучал твердо и бойко, правда Васе уверенности не добавлял. — «Сейчас выйдешь. Найдешь, куда сесть. Так, чтобы у спины был упор. И закроешь глаза. Все произойдет быстро и безболезненно. Ясно?»

— Ясно! — произнес Вася, протягивая водителю деньги за проезд.

— Ясно! — подтвердил водитель, пожав плечами. Вася вышел, а шофер посмотрел ему вслед, покрутив пальцем у виска.

Возле огороженной территории полицейского участка обнаружился небольшой скверик. Вася направился туда. Сел на свободную лавку под старым раскидистым дубом.

— Я готов! — произнес он и закрыл глаза.

Раздался щелчок. Васе показалось, что лавка подпрыгнула. Глаза сами собой открылись. Перед взором оказался громадный во всю стену экран. Вася сидел в белом кресле. Руки его покоились на удобных подлокотниках. Он повертел головой. Справа со шлемом на голове расположилась командор. Вася невольно залюбовался ее длинными, затянутыми в тугой комбинезон ногами. Шторки на экране разъехались вверх и вниз. На мониторе появился старый сквер. Высокие, еще зеленые деревья, редкие прохожие. Картинка дернулась. Тело, которым теперь управляла командор, двинулось по направлению к входу в полицейский участок.

— Как дела, бродяга? — услышал Вася за своей спиной.

В помещение вошел, как всегда, улыбаясь до ушей, белобрысый техник.

— Это вы? — задал Вася дурацкий вопрос.

— Ты же не думал, что я оставляю тебя здесь одного? — отозвался тот. — Налапаешь тут своими ручищами, а мне потом разгребай.

Он с разбегу бухнулся в свободное, такое же, как у Васи и командора кресло.

— Еще к ментам не вошла?

— Нет! — Вася отрицательно покачал головой. — А она нас слышит? — он указал на командора.

— Неа… Хочешь что-то ей сказать, берешь вот это, — техник продемонстрировал Васе гарнитуру — белое пластиковое устройство, по виду напоминающее наушники с ободком для головы. Нацепил их.

— Командор, прием! — произнес он, как всегда, дурашливым тоном. — Как меня слышно? Как меня слышно? Прием?

— Опять баловался пробирками? — негромко заметила командор.

— Увы! — отозвался белобрысый. — Сухой закон. Просто демонстрирую нашему юному другу устройство коммуникации.

— Это кстати, — заметила женщина. — Дай ему. Вдруг этот Зиновьев спросит что-нибудь… — она запнулась. — Чего я пока еще не знаю.

— Разумно! — заметил техник и протянул гарнитуру Васе.

Проходную прошли без приключений. Разве что молодой лейтенантик, проверив паспорт и сверив изображение на фото с физиономией посетителя, как-то странно сморщил лицо. Или показалось? В коридорах было многолюдно. Народ, вот уж сюрприз, преимущественно в штатском, сновал из одного кабинета в другой с кипами бумаг. Многие как-то странно поглядывали на инородное тело в этой обители закона. Один сотрудник, постарше, с седыми волосами и раскрасневшимися глазами, при виде Васи, кажется, сплюнул. Командор, не стесняясь вращала головой, а потому Вася видел все, или почти все, что происходило вокруг.

По старой крашенной лестнице добрались до второго этажа. Уверенно стукнув кулаком в дверь, командор в Васином обличии вошла внутрь. В помещении было три стола. Все, как один завалены бумагами. На каждом забитая чуть не доверху пепельница. Курили здесь много. В воздухе можно было вешать топор. На верхотуре шкафа с папками стоял небольшой автоматический освежитель воздуха. Он жалобно пшикнул, тут же пропав из виду в густых столпах табачного дыма.

Выбирать к какому именно столу подойти не пришлось. Помятый, с залысинами на голове мужчина в свитере находился в кабинете один. На вид было ему лет сорок пять, или чуть больше. В зубах торчала тлеющая сигарета.

— Добрый день! — изрекла командор Васиным голосом.

— Садись! — небрежно отозвался полицейский, указав взглядом на свободный стул. — Вообще, ты мне не особенно нужен. Дело закрыто за отсутствием состава. Но опросить тебя я обязан… Порядок такой.

— Я не против!

Вася дернулся. Произнесенные слова прозвучали странно. Как будто… С женской интонацией что ли?

— Не против он! — возмутился капитан. — Как будто кто-то спрашивает. — буркнул себе под нос. — Ладно! Фамилия, Имя.

— Эээээ.

Пауза затянулась. Васе пришло на ум, что командор, видимо, не знает, или не запомнила его фамилию.

— «Курочкин Василий Петрович» — как можно разборчивей произнес в гарнитуру Вася.

— Василий Петрович Курочкин, — повторила командор.

— Дата рождения.

— Ээээ.

Мысленно выругавшись про себя, Вася выдал:

— «Двадцать шестое августа две тысячи первого года»…

Командор «экала» чуть не после каждого вопроса, и Вася уже пожалел, что не пошел в полицию сам. С другой стороны, встречаться лицом к лицу с этими господами очень не хотелось. Учитывая странную особенность Васиной психики, визит в отдел мог запросто закончиться прогулкой по городу на машине скорой помощи.

— Распишись! — капитан сунул под руки листок с небрежно накарябанным текстом, и только тут до Васи дошло.

— Она писать то умеет? — обратился он к технику. Тот почесал затылок.

— Мы не способны воспринимать ваши способы кодировки информации.

— То есть, не может?

— Нет!

— И как вы собирались провернуть это дело без меня? — возмутился Вася. — Она сейчас спалится. Понимаешь? Тогда кранты.

Командор, похоже, подумала о том же самом. Пробежав по строчкам на бумаге глазами, она отложила листок в сторону. Полицейский вопросительно воззрился на потерпевшего.

— У меня есть, что сообщить! — твердо заметила командор, и капитан Зиновьев закатил глаза.

— Слушай, ты… потерпевший, твою бабушку… Все уже сказано. У меня есть показание всех участников конфликта. Никто тебя пальцем не тронул.

— Как сказать? — заметила командор Васиным голосом. — Травмировать можно и словом.

Слова прозвучали пафосно и глупо. Вася понял, что командор сочиняет на ходу, и долго это продлиться не может. Полицейский нахмурился. Лоб собрался складками. Глаза налились кровью. Чтобы успокоиться и не пристрелить сопляка прямо здесь и сейчас, капитан поднялся со стула, прошел к окну. Достал из кармана пачку сигарет, нервно закурил, вернулся обратно.

— Хочешь на чистоту? — спросил он.

Потерпевший кивнул. Полицейский поглядел по сторонам, как будто в кабинете мог притаиться кто-то еще и пододвинулся ближе.

— Этот парень, с которым вы как бы… — он попытался подобрать нужное слово. — Закусились в парке. Он очень непростой. У него родственники… В общем, думаю, даже если бы он отрезал твою тупую башку и бросил ее в кусты, это запросто могли бы списать на самооборону. Вникаешь?

Вася вник. Вникла ли в суть капитанского монолога командор осталось неизвестным. По крайней мере поведение ее говорило об обратном. Она придвинулась ближе. В голосе появились томные нотки, которым там делать было нечего.

— Капитан, я ведь не вчера родился, — заметила Лейла. — Я знаю, как делаются такие дела. Вы же умный человек…

— Что ты хочешь сказать? — выразил он недоумение.

— Я хочу сказать, что было бы неплохо стрясти с этого мажора приличненькую сумму. Как считаете? Нам обоим не повредят дополнительные финансовые вливания.

Зиновьев кашлянул. Встал со стула. Подошел к выходу из кабинета. Выглянул в коридор. Захлопнул дверь. Зашагал в сторону потерпевшего. Рывком поднял пацана со стула, развернул к себе лицом, схватил за грудки.

— Слушай ты… — прохрипел он. — Под монастырь меня подвести хочешь?

Капитан сунул руку в карман узких Васиных джинсов, достал оттуда телефон. Повертел в руках. Кинул на стол. Прямо в кипу бумаг.

— Я расскажу тебе, как сейчас все будет. Ты возьмешь в руки ручку. Подпишешь бумажку, и через минуту… максимум через минуту освободишь кабинет. А иначе… — он фыркнул. — О двести девяноста первой слышал? Я тебя быстро оформлю. Ты уж поверь.

— Что за двести девяносто первая? — изумился Вася. Он пытался понять, что происходит, но пока не получалось. Зиновьев, тем временем, продолжал:

— Щенок, малолетка, дрыщ! Взятку? Мне?

— Блин, — Вася округлил глаза. — Он решил, что она ему взятку предлагает? Нас закроют сейчас, к чертовой матери…

— Да как вы смеете? — начала было командор, до которой смысл сказанного правоохранителем остался неясным.

— «Вали оттуда!» — почти крикнул в гарнитуру наушника Вася. — «Он нас посадит…»

Командор замолчала на полуслове.

— «Просто поставь какую-нибудь закорючку, где скажут, и иди»

Лейла Куко сломалась. Она посмотрела в глаза озверевшего капитана, опустила глаза.

— Я подпишу, — тихо и неуверенно произнесла она.

Зиновьев грохнул об стол листком.

— С моих слов записано верно, и подпись.

Рука задрожала.

— Она не сможет, — посетовал Вася, прикусив губу. — Могу я ее заменить?

— Можешь, но он заметит, — произнес техник. — Контейнер вместе со стулом чуть не до потолка подпрыгнет.

Напряжение повисло в воздухе.

— «Нужно, чтобы ты вышла» — услышала командор голос в своей голове. — «Будем меняться»

Спорить командор не стала.

— Мне нужно в туалет, — услышал Вася в динамиках.

— А после того, как мы закончим никак нельзя? — поинтересовался капитан.

Командор замотала головой. Полицейский тяжело вздохнул.

— Ладно. Одна нога там, одна здесь. На этаже за углом.

Через две минуты Вася вошел в кабинет твердой подходкой. Взял со стола ручку, и подмахнул в протоколе, мысленно порадовавшись тому, что трепета перед людьми в форме больше не испытывает. Ужас от того, что пришлось наблюдать пятью минутами ранее, когда он едва не попал в тюремную камеру, был сильнее.

— Я свободен? — поинтересовался он. Зиновьев как-то странно посмотрел на Васю и кивнул.

— Иди! И не дай тебе Бог…

Дослушивать угрозу полицейского Вася не стал. Он достал из кипы бумаг на столе свой старенький китайский смартфон и вышел. Успешно преодолел коридоры отдела, проходную. Выбрался на улицу, и покинул двор через металлическую калитку. Озадаченный капитан Зиновьев наблюдал за ним из окна, раскуривая очередную сигарету.

— Ну что? Теперь в магазин? — предложил довольный собой Вася.

Ответа не последовало.

— Командор? Шопиться идем?

— «Нет ее» — как-то грустно заметил техник. — «Ушла»

Вася понял. Сегодняшний день для командора Лейлы Куко оказался очень непростым.