Вечная воля. Том 4

479. Тринадцать!

«Думаю, я двигаюсь в правильном направлении. Я просто не учёл несколько проблем, которые возникают при взаимодействии ингредиентов. Потребуется несколько пробных попыток, и я решу их. В любом случае, пока алхимические печи продолжат взрываться, генерал будет доволен».

Бай Сяочунь вздохнул, убеждённый, что жизнь в городе Великой Стены на самом деле просто прекрасна. По крайней мере, он мог изготавливать лекарства так, как ему того хотелось, и не бояться, что его за это накажут. Его даже награждали за взрывающиеся алхимические печи, чего раньше никогда не случалось.

Смотря на печи, которые пережили первую перегонку лекарств, Бай Сяочунь постарался принять серьёзный вид. В этот раз он решил положить различные ингредиенты в каждую из алхимических печей, так он быстрее сможет выяснить, какая лекарственная формула наиболее эффективна. Заключив, что это, безусловно, отличная идея, он принялся за работу. Используя невероятную скорость физического тела, он начал вынимать лекарственные растения и складывать их в печи. Иногда он подправлял интенсивность жара земляного огня, чтобы все партии готовились при немного разных условиях.

Конечно, он не забыл, что Бай Линь просил увеличить мощность. Поэтому в некоторые печи он добавил побольше воздушного цветка, но при этом внимательно следя, чтобы не перестараться. В конце концов, он изготавливал пилюли в своей собственной резиденции, и если утратить контроль над процессом, то печи могут взорваться раньше времени и ранить его. С осторожностью и очень внимательно он продолжил перегонку, ходя между двадцатью алхимическими печами и иногда внося различные корректировки, добавляя больше лекарственных растений, пока все двадцать печей не раскалились до ярко-красного цвета и не стали испускать мощный лекарственный запах. Когда он вошёл в состояние полной концентрации на процессе перегонки, то четыре стража в стороне начали дрожать от страха и беспокойства. Затем через несколько часов они заметили, что Бай Сяочунь накрывает все печи крышками и запечатывает их. Тут же головы стражей пошли кругом.

— Плохи дела! Грандмастер Бай снова запечатывает алхимические печи!

— Небеса! В прошлый раз печи взорвались потому, что их запечатали и энергии было некуда деваться. Когда энергии скопилось слишком много, то печи не выдержали и их разнесло…

— Что нам теперь делать?

Четверо обменялись взглядами, потом стиснули зубы и достали защитные магические предметы, одновременно отходя от алхимических печей как можно дальше. Бай Сяочунь не сводил глаз с алхимических печей, и, когда он подправил огонь, из печей начал слышаться грохот. «В этот раз одна из этих печей обязательно взорвётся. Сложно сказать, какая именно это будет, но, пока хотя бы одна взорвётся, этого будет достаточно».

Конечно, его голова была занята пропорциями каждой из двадцати различных партий лекарства. Помимо этого нужно было помнить, какой интенсивности использовался огонь, и другие методы, которые он применял в процессе. Он надеялся, что всё это поможет ему прийти в итоге к идеальной лекарственной формуле.

Вскоре прошло уже шестнадцать часов. Все двадцать алхимических печей были ярко-красными, испускали ужасающие колебания и мощный жар. Четыре стража заметно дрожали, у них волосы стояли дыбом.

— Прошлый раз это заняло всего восемь часов. Но сейчас… Сейчас…

— Уже прошло шестнадцать часов!

Внезапно четыре алхимических печи начали трескаться, казалось, что они вот-вот разлетятся на кусочки. Глаза Бай Сяочуня округлились, и он закричал:

— Сейчас рванёт!

Одновременно он отступил и произвёл жест заклятия двумя руками, затем бросил кучу бумажных талисманов перед собой, даже использовал несколько магических предметов, чтобы создать защитные поля. Четыре стража сильно помрачнели, и, пока они думали, что предпринять, трещинами пошло ещё семь алхимических печей. Даже земля под этими печами начала проваливаться и искажаться, очевидно, что печи оказались на грани взрыва.

— Одиннадцать!

— В прошлый раз взорвались только две, а мы чуть не простились с жизнью. В этот раз взорвутся одиннадцать!

Ни секунды не медля, все бросились бежать со двора. Что касается Бай Сяочуня, то он был настолько поражён, что у него чуть не выскочили глаза из орбит.

— В этот раз одиннадцать?

Он уже чувствовал себя очень некомфортно и вовсю отступал, но тут ещё две печи начали издавать треск. Ещё две печи были готовы взорваться.

— Тринадцать? — поражённо охнул Бай Сяочунь.

Внезапно у него в животе появилось очень плохое чувство. Пока он отходил, ужасающая аура начала распространяться от тринадцати алхимических печей, и ещё больше трещин появилось на их поверхности. К этому времени можно было по одному виду печей понять: внутри скопилось столько энергии, что она может рвануть в любой момент.

Однако в этот миг раздался раскат маниакального смеха, из ниоткуда чудесным образом появился Бай Линь и с восторгом посмотрел на тринадцать алхимических печей, словно они неимоверно драгоценные сокровища. После этого он взмахнул рукавом, и тринадцать раскалённых докрасна печей, словно маленькие солнышки, поднялись в небо. Затем Бай Линь использовал полную силу своей основы культивации и помчался вместе с ними к великой стене. Как только пять легионов увидели Бай Линь с тринадцатью сияющими алхимическими печами, они вспомнили о невероятной сцене, разыгравшейся несколько дней назад. И тут Бай Линь издал мощный рёв и отправил все тринадцать алхимических печей на поле боя.

Последнее время война шла не по обычному сценарию, битва ни на минуту не прекращалась. Сначала противник делал пробные выпады, чтобы позлить защитников великой стены. Потом он смог каким-то образом черпать души прямо из Подземной реки. А теперь он привёл к стене целые племена дикарей. Хотя племён сейчас было не так уж и много, но и это уже сильно превышало обычное их число. Более того, сейчас племена вели широкомасштабное наступление, в котором участвовало более десяти тысяч дикарей. К тому же их окружали большие полчища душ из Подземной реки. В этом обширном море душ присутствовали уникальные души, которые отличались от других и были мощнее, с неистовой свирепостью они стремились к великой стене и защитному барьеру. Магические пушки палили беспрерывно, прорезая в рядах противника прорехи. И тут подоспели тринадцать алхимических печей Бай Сяочуня.

Каждая печь была не более трёх метров в высоту. По сравнению с огромным полем боя они казались крошечными. Однако ярко-красный цвет, которым они светились, а также дикая аура, распространяющаяся от них, сразу же привлекли внимание и пяти легионов, и дикарей. Когда показались алхимические печи, то многие дикари сразу помрачнели. Это были те, кто, хотя и не видел подобных печей несколько дней назад, успели прознать про новую магию, истребляющую души, которую теперь используют защитники великой стены. Из-за того, что это оружие только появилось, обитатели диких земель ещё не успели придумать, как с ним бороться. Всё, что они могли делать, — это смотреть, как алхимические печи пролетели по воздуху и приземлились на землю с оглушительным взрывом.

Земля затряслась, огонь ринулся во все стороны вместе с волнами энергии, которые прокатились как цунами. Ещё более ужасающей была сила, содержащаяся во взрывах и разрывающая души в клочья. Это был лекарственный эффект пилюли Собирающей Души, который распространялся на тридцать километров вокруг взрыва. Все мстительные души в этих зонах в ужасе кричали, но не могли освободиться и сбежать. В мгновение ока энергия сметала их, полностью уничтожая! От этой силы невозможно было защититься, и двигалась она с невероятной скоростью. Издалека казалось, что огромная пара рук сметает всё в тридцатикилометровой зоне вокруг взрыва. Через мгновения эти зоны оставались полностью пустыми. Дикари-гиганты оказались не готовы к подобному.

Вдалеке от великой стены под защитой магической формации находилась территория, заполненная потрёпанными палатками. Посередине этой территории в воздухе парил чёрный алтарь, на котором со скрещёнными ногами сидел старик. И в этот момент в его глазах сияли неверие и гнев. Источником этого гнева было изображение, которое отображалось на экране на поверхности воды. Там было очень хорошо видно тридцатикилометровую прореху в строю нападавших на великую стену.