Ведьма с высшим юридическим

Глава 5. Здравствуй, новый мир!

Этого утра я ждала с особым предвкушением. Никогда в жизни я не уходила «в отрыв», всегда старалась сохранять ясную голову и действовать по плану, потому что последствия всё равно наступят и с ними придётся считаться. Так было всегда, но не сегодня. Сегодня я могу и буду тратить деньги на то, что мне хочется. А хочется мне от души повеселиться с подругами. Да, есть планы на шопинг, но они не так велики. Я решила, что если покупать вещи — то совсем немного, в антикварных магазинах поищу презенты, способные заинтересовать представителей юридического бомонда, а на оставшиеся деньги накуплю ювелирки. Будет мне задел. Жизнь Виктор мне в новом мире обещает долгую, замужество опять же. С таким запасом я буду себя чувствовать уверенней, зная, что всегда могу им воспользоваться и обеспечить своё благополучие.

Я позавтракала, выпила чашечку любимого капучино и, получив сообщение, что лимузин уже ждёт у подъезда, скинула подругам сообщение, что выезжаю и их заберу по пути. Первой на очереди была Маринка. Мы с ней успели выпить по бокалу шампанского, когда к нам присоединилась Света. На вопрос, что за повод для такого шика, я ответила, что по молодости открывала счёт накопительный для поездки в Гималаи. Потом желание прошло, про счёт забыла. И на днях наткнулась на документы. Проверила — а там солидная сумма. Вот и решила прогулять её с подругами! Подруги приняли моё объяснение и веселье началось.

Мы прочесали два самых крупных торговых центра от входа до крыши, где я купила немного вещей Танире (себе, то есть) и много подарков подругам. Пообедав в самом модном ресторане города, мы отправились к антикварам. Там мне удалось купить несколько очень интересных и даже на вид дорогих вещей. Кроме того, я купила несколько настольных маятников для релаксации — это может быть востребовано как подарки. Вдоволь накатавшись и приговорив бутылку шампанского, мы оказались у одного из самых крупных ювелирных салонов города. Убедившись, что подруги увлечены рассматриванием украшений, я закупилась ювелирными изделиями. Это было очень странно — покупать золотые украшения как вложение средств, а не как подарок себе или кому-то близкому. Я выбирала эффектные, но не самые дорогие изделия, так как их легче продать за реальную цену.

Мы решили с подругами провести вечер в ресторане на крыше высотного здания, откуда весь город был как на ладони. По пути я завезла покупки домой (украшения то я сразу в пространственный карман сложила). Вид на вечерний город был потрясающим, еда была вкусной, а подруги — весёлыми. Мы чудесно провели время, и домой я добралась уже практически ночью.

Утро началось с солнечных лучей, касающихся моего лица. Я открыла глаза навстречу новому дню — утро было ясным и солнечным. Я сочла это хорошим знаком и бодро встала с кровати. Я не знала, когда появится Виктор и решила поторопиться. Мой магическим помощник развалился на кровати и даже ухом не вёл. Видимо решил отоспаться и за меня тоже. А я, одевшись и умывшись, поспешила на кухню. А там меня ждал сюрприз!

Виктор собственной персоной возле тарелки с изумительной выпечкой расставлял кружки с кофе. Вот КАК? Хотя, он же Бог. Виктор хмыкнул и сделал рукой приглашающий жест. Сегодня на нём были чёрные рваные джинсы и светло-голубая футболка, оттеняющие его невозможно бирюзового цвета глаза.

— Ну как, хорошо вчера погуляли? — и взгляд такой безмятежный…

— Отлично! — тут я совершенно искренна с ним, встреча вчера удалась.

— Ты собрала вещи, которые возьмёшь с собой? — и, увидев, что я кивнула, добавил — после завтрака — посмотрим.

Мы позавтракали и отправились смотреть. Ну, сначала он увидел гору книг про попаданок и долго со вкусом хохотал. А потом мы спорили до хрипоты по поводу набранных мной вещей.

Да, я была согласна с ним, что набрала их под влиянием тревожности и страха неизвестности, но, если мне так спокойней, почему не оставить всё как есть? Не на себе же мы это понесём. Пусть лежит. Жизнь долгая — мало ли что и когда пригодится. Отступил Виктор только тогда, когда я в панике вдруг начала вспоминать, что я ещё из очень нужного забыла положить и метаться по комнатам. Тут он сказал, что пусть остаётся то, что я сложила, но на этом — всё. Под шумок я запихнула в чемодан «от Флоранс» мельничку для кофе и упаковку обжаренных кофейных зёрен. После этого Виктор поводил руками, что-то пробормотал и сказал, что зачаровал сам чемодан и вещи в нём от порчи, кражи и разных пакостей. Мне понравилась его предусмотрительность — уж я-то знаю, как изобретательны бывают подростки в желании сделать гадость ближнему.

— Итак, — опустившись в кресло в гостиной, произнёс Виктор. — Как я понял, ты готова и больше откладывать нет смысла. Сегодня будем перемещаться. Чемодан доставят тебе в первый же день. Но постарайся его не ждать явно. У тебя будут воспоминания и знания Таниры, но они не будут преобладать над твоей личностью. Ты будешь чётко понимать, что это — они. И, пожалуйста, не паникуй и постарайся не использовать свои запасы из пространственного кармана до действительно экстренного случая. А бытовые проблемы и текущие задачи решай без них. В чемодан «от Флоранс» я добавлю тебе пару вещей: зачарованную сумку для учебников и тетрадей и магический справочник нормативных документов. Чтобы не раскрыть наличие у тебя пространственного кармана, уменьши справочник заклинанием и носи как подвеску на браслете. А при необходимости — увеличивай. Вот, смотри: справочник, а посередине в обложку вставлен камень. Он немного выступает. Нажатием на этот камень ты или увеличиваешь справочник, или уменьшаешь. Но можно и заклинаниями — подействуют. Оба предмета будут зачарованы от порчи, кражи, потери и прочих способов его лишиться или испортить содержимое.

— А может сделать справочник невидимым для всех, кроме меня пока я не беру его в руки?

— Можно, как ты объяснишь это, ведь в чемодане «от Флоранс» его никто не увидит.

Виктор задумчиво посмотрел на меня. Сомневается во мне? Стало обидно.

— О чём ты сейчас думаешь? — не удержалась я от вопроса.

Уголки его губ дрогнули в едва обозначившейся улыбке.

— Татьяна, пойми, пожалуйста, меня. Я мог бы просто выдернуть тебя во сне из этого мира, и ты проснулась бы уже Танирой. Я не стал этого делать, чтобы не вгонять тебя в стресс и не терять время пока ты будешь искать свой путь. И это — не путь прогрессорства, внедрения новой моды или быстрого питания. Ты должна стать Танирой, стать частью того мира. Не играть, а жить полную и, я надеюсь, счастливую, жизнь.

— Я тебя услышала. Я тоже надеюсь. Но я и боюсь — пойми, мне сложно. Но я ведь иду вперёд вместе с тобой.

— Я рад, что мы смогли это обсудить. Сегодня удобный момент для перемещения. Вчера Танира простыла. Ничего серьёзного — её подлечили, но оставили до утра в лазарете. Завтра приедут с каникул две твои подруги и соседки по комнате в общежитии. Встретитесь, пообщаетесь. А там и чемодан подвезут.

— Да, действительно удачно. Виктор, а что с моим фамильяром — Феофаном? Я пока особой разницы не ощущаю, ну кроме того, что он стал говорить. Мы же должны как-то взаимодействовать? И он как фамильяр должен магией питаться или всё-таки обычной едой?

— Началось! Крохоборы, еды ей жалко для магического помощника… — послышался знакомый гундёж.

— Всё дело в мире. Тут он не может, как фамильяр проявиться в полную силу, да и у тебя магии не хватит его накормить. Поэтому он как фамильяр почти не проявляется. В мире же Лиран ты почувствуешь изменения. А что до еды — фамильяры подписываются магией. Но и простую еду он может есть немного по привычке или для удовольствия.

— Ну что, готова?

— НЕТ!!!

— Вперёд!

Божественный блондин сделал движение рукой, у меня перед глазами всё закружилось и я, кажется, потеряла сознание. Последняя мысль, которую я помню была о том, кто помоет за нами посуду.

Приходила в себя я удивительно тяжело. Голова кружилась, уши закладывало, тело казалось отлитым из чугуна — оно никак не хотело слушаться. В горле пересохло и ужасно хотелось пить. Фоном раздавался какой-то шум. Глаза не открывались, но сквозь закрытые веки я ощущала вокруг движение через смену света и тени. Постепенно в общем гуле я начала различать слова.

— Танира, девочка, — бормотал мужской голос — говорил же тебе, что нельзя так зельями злоупотреблять. Отдыхать тоже надо. А теперь вот откат. На, попей вот.

Меня ловко приподняли, и в рот полилась приятная с кислинкой жидкость. Я глотала её, и мне становилось легче. Ну вот, мелькнула в голове мысль, чувствую себя старой клячей, а ведь молодое тело обещали! Представила себе, как высказываю эту претензию Виктору и мысленно слышу его голос. Он, конечно, сказал бы: «Таня, ты же понимаешь, что перемещение души, её вхождение в новое тело не могли пройти незаметно — тебе надо адаптироваться в новом теле, слиться с ним».

Через несколько секунд в голове прояснилось, и я смогла открыть глаза. Первое, что я увидела — было окно. Оно было приоткрыто, плотная штора была сдвинута и, судя по тому, что я видела, на улице было совсем темно. В комнате горели светильники, давая ровный, но не яркий свет. Стены были покрашены светлой краской, вдоль стен — две застеленные кровати, тумбочки, посреди комнаты — стол со стульями. Лазарет даже в другом мире был узнаваем.

Чувствуя рядом присутствие человека (хотя, в этом мире — не факт), я подняла на него взгляд. Что сказать? Это был классический доктор из кинофильма: среднего роста, с такой уютной небольшой полнотой мужчина. В нашем мире я бы дала ему лет 40–45. И на нём были очки! А как же магия? Память тут же подбрасывает мне информацию, что это — специальные очки, через которые целитель смотрит потоки магии пациента. Он может и без них, но часто использует, чтобы не тратить магический резерв попусту.

Доктора зовут магистр Саймон Бранд и он — целитель высшей категории. Магистр, кроме того, что заведует медицинской частью школы, преподаёт целительство и организует прохождение практики учениками в городской лечебнице. Его супруга Дженифер преподаёт у нас травологию. Магистр Бранд очень любит своих троих детишек и обожает супругу. Это очень доброжелательный и оптимистичный маг. Магистр считает Таниру Дэвис талантливым зельеваром, побуждает её учиться и узнавать новое. Она часто обращалась к нему с вопросами, выходящими за рамки школьной программы. Магистр предложил Танире помощь и рекомендации как для обучения в академии, так и в случае трудоустройства, если будет потребность. Танира легко могла пройти практику в школьной медчасти, но заработок в лавке был значительно выше, а Танире нужны были деньги. В общем, у Таниры с целителем были прекрасные отношения, и они искренне друг другу симпатизировали.

— Танира, как ты себя чувствуешь? — в голосе магистра слышалась озабоченность.

— Спасибо, магистр, мне становится лучше — голос был чужой. Нежный, в меру звонкий и достаточно высокий. Отмечаю для себя, что он гармонирует с внешностью Таниры.

— Что ж ты так себя довела с этим зельем восстановления? Говорил тебе, чтобы не увлекалась. Организму реальный отдых нужен. Вот и получила откат — сокрушался целитель.

— Увы, — я пожала плечами. — Обещаю, я буду осмотрительней.

— Смотри, обещание выполни. Да, подружка твоя приехала, Летиция которая. Уже прибегала, но я не пустил. Рано слишком. Она сказала, что Адель тоже сегодня приедет, и они уже вместе придут. Вот им и поручу присматривать за тобой. Завтра ещё выходной, а потом начинаются занятия. Тебе надо хорошо питаться и отдыхать. Завтрак тебе скоро принесут, — с этими словами магистр вышел из комнаты.

Хотела бы я сказать: «едва маг вышел из комнаты, как я вскочила с постели и кинулась к зеркалу»! Но нет. В реальности едва маг вышел из комнаты, я потихоньку сползла с кровати и медленно стала продвигаться к двери, которую я определила, как ванную комнату. И в первую очередь меня интересовало отнюдь не зеркало.

Впрочем, сделав необходимые дела, я почувствовала себя способной познакомиться с собой и этим миром.

Первым делом посмотрела на руки — длинные тонкие пальчики с короткими отполированными ноготками, узкие ладошки. Красивые руки, изящные. Посмотрела на ноги — ноги как ноги. Стройные, стопы небольшие, аккуратные. В целом фигурка мне досталась хорошая, подтянутая. Видимо уроки физкультуры Танира не прогуливала.

Зеркало нашлось над раковиной. В нём я наконец-то увидела новую себя. Всё, как на портрете, который мне дал Виктор. Среднего роста блондинка со светло-золотистыми волосами. Овальное личико, прямой нос, брови и ресницы достаточно тёмные по сравнению с волосами, но смотрятся гармонично. Губы красивого рисунка, розовые и немного пухлые. Глаза не голубые и не синие. А как будто на синие смотришь через фильтр, который снижает яркость и контрастность. Я поняла, что имел в виду Виктор, говоря о внешности Таниры. Она как будто размыта, краски приглушены.

В общем, из зеркала на меня смотрела стройная девушка с миловидным лицом и шикарной копной блондинистых волос. Это было настоящее богатство. Длиной ниже попы густые волосы слегка завивались на концах. У меня никогда таких не было, и я даже захлопала в ладоши от восторга. Мне понравилось то, что я увидела, и я от души пожелала настоящей Танире счастья, где бы она ни была.

Танира была похожа на милую куколку и, зная, как звучит её голосок, трудно себе представить её, отстаивающей свои права до победы. А ведь именно это мне и предстоит. Забавно будет смотреться! Я подмигнула себе в зеркале и провокационно прикусила губу. Решила в обществе мужчин так не делать — во избежание, так сказать. Я умылась, поправила на себе больничную пижаму и отправилась навстречу обещанному завтраку.

В палате уже был накрыт стол: каша с молоком, булочка и какао. Похоже, есть кто-то, кто заведует всеми больницами во всех мирах! Даже пара кусочков масла на тарелке были такого же размера как у нас в оздоровительных учреждениях.

Прежде, чем сесть за стол, я подошла к окну, чтобы посмотреть на новый мир. За окном пыталось наступить утро, но ему ещё не хватало то ли сил, то ли желания. В лёгкой дымке я увидела заснеженное пространство и здание напротив. Память подсказала, что это — женское общежитие. А я нахожусь в лечебном крыле учебного корпуса. Здание общежития радовало ухоженным видом. Во многих окнах уже горел свет, но часть оставалась тёмными — девушки давали себе отоспаться в выходной день или ещё не вернулись с каникул. Слой снега был небольшим, дорожки расчищены. Ветра не было, и весь пейзаж дышал умиротворением и спокойствием.

С завтраком я расправилась быстро — всё же сильно проголодалась. Вспомнила, что я теперь обладаю магией. Как-то же я должна её ощущать? Только я сосредоточилась, следуя воспоминаниям Таниры, чтобы обратиться к своей магии, как дверь распахнулась и в комнату ворвалась яркая красавица — целеустремлённая брюнетка, а следом за ней — миловидная слегка пухленькая девушка с изумительными медно-рыжими волосами и ярко-зелёными глазами.

— Тани, наконец-то нас к тебе пропустили!

— Ты как себя чувствуешь?

— С тобой всё в порядке?

— Это из-за ботинок, да? Всё-таки прохудились?

Девушки галдели, обнимали меня, тискали, наперебой задавая вопросы и часто сами же на них отвечали, а я с интересом их рассматривала. Яркая брюнетка с глазами цвета янтаря и выразительными чертами лица явно была лидером этой компании. Летиция Уорен была незаконнорожденной дочерью барона Рабуд и помощницы портнихи, обшивавшей его семью. Её мать оказалась женщиной предприимчивой и талантливой. На деньги, полученные от барона, она открыла своё небольшое ателье, которое превратила в самый популярный Модный дом в Нойтинге. Конечно, такая дама не осталась одна. Она вышла замуж и родила мужу троих детей. С матерью и отчимом у Летиции ровные хорошие отношения. Сводных братишек и сестрёнку она любит и балует, они её обожают в ответ. Барон Рабут её официально не признал, но раз в году он встречается с ней для беседы, оплачивает её обучение, выделяет ей содержание. Небольшое, но по меркам Нойтинга, вполне достаточное. Летиция — довольно сильный маг огня, как и отец.

Рыжеволосая Адель Тьерри была в этой компании неизменной оптимисткой и заражала подруг своей жизнерадостностью. Адель была потомственной ведьмой, она обладала среднего уровня силой, но брала точностью её приложения и виртуозностью подбора заклинаний. Адель была третьим ребёнком в семье. Из трёх дочерей самый сильный дар проснулся именно у неё, и теперь отец мечтал, как можно раньше сбыть её жениху, чтобы получить средства на приданое её старшим сёстрам. Отец Адель был хозяином большого постоялого двора на въезде в Нойтинг.

Вся эта информация пронеслась в моих мыслях. Как на экране мелькали картинки из жизни девушек. Я сразу почувствовала к ним расположение, на душе стало тепло. Они искренне любили Таниру и переживали за неё.

— Девочки, как я рада вас видеть! Всё уже хорошо. Ну, почти… Магистр сказал, что мне надо хорошо кушать эти два дня и отсыпаться.

— О, это самое правильное лечение, которое я знаю! И, что интересно — помогает от всех болезней — развеселилась Адель.

— Тогда идём домой! Где твоя одежда?

Летиция отыскала в шкафу одежду Таниры и обувь. Платье было симпатичным, не новым, но вполне приличным. Коричневого цвета из шерстяной ткани. Память подсказала, что это платье ей отдала жена дяди, так как оно стало ей мало, а Танира его подогнала под себя. Таня, а теперь Танира, заплела волосы в косу и оделась. Пока она надевала толстые чулки, подруга подала ей из шкафа ботинки. Да, не зря её Виктор предупредил — они явно прохудились после последнего ремонта. А отдать их в ремонт снова вовремя Танира не смогла — нечем было их заменить. Надеялась дотянуть до начала учёбы. Тут можно было между корпусами быстро перебежать в туфельках день-другой.

Тёмно-синее пальто выглядело прилично, но было недостаточно тёплым для зимы. Таня «вспомнила», что Танире купили новое тёплое хорошее пальто. В тот раз устав от женских дрязг, дядя отправил с Танирой приказчика, дав ему чёткие указания о покупках, и она стала обладательницей красивого лилового цвета пальто из тёплой и мягкой шерсти. Но ревнивая сестрица, которая училась в школе на два года младше, устроила пакость и, якобы случайно, облила пальто травяной настойкой. Эти пятна не поддавались ни ручной, ни магической чистке — вместе с ними сходила и краска пальто. Танира написала об этом происшествии дяде. Тот отругал её в письме за то, что она не бережёт вещи и прислал денег на полную покраску пальто. Из-за этих пятен нужна была магическая покраска и то не всякий цвет возьмётся. Сошлись на том, что оно будет цвета тёмной зелени. Танира сдала пальто в мастерскую перед каникулами, а потом ей просто некогда было его забрать.

Руки привычно надевали, расправляли, застёгивали, а в голове мелькали картинки о семье Таниры.

Двоюродный дядюшка Олдвен Райли был дельцом до мозга костей. На момент пропажи Флоранс у него было маленькое, но успешное дело по торговле шерстью. Чтобы его расширить нужны были деньги. Поэтому возможность опеки над Танирой он воспринял как подарок судьбы и вцепился в неё со всей силы. Все эти годы он трудился не покладая рук, чтобы выжать из этой ситуации максимум. При этом, к самой Танире он не испытывал ни особо тёплых чувств, ни негатива. Она была неотъемлемой частью этого проекта, расходы на её содержание — это затраты, которые надо понести, чтобы получить выгоду. Он никогда не пытался специально обидеть или унизить Таниру, сделать её «Золушкой» в своём доме. Ему это было ненужно. Более того, его забота о подопечной дочери пропавшей родственницы создавала ему определённый имидж человека, которому можно доверять. Дядя планировал войти в Совет горожан при мэрии Хэмфорда, и для него была важна репутация. Поэтому он пришёл в бешенство, когда с началом холодов ему пришло письмо из школы от куратора группы Таниры о том, что у девушки нет тёплой одежды: старое пальто мало и расползается по швам, обувь тоже не в порядке. Он рвал и метал, кричал на жену, которая вдвоём с дочерью своей бабьей дуростью и жадностью сводят на «нет» все его старания подняться выше по социальной лестнице. Тогда-то он и направил приказчика в Нойтинг, чтобы он с Танирой купил необходимое.

Однако, тётушка Белинда и тут вмешалась. Она передала с приказчиком якобы новое платье и ботинки. Ботинки оказались чинеными уже не раз, а платье — из тех, что стали тётушке малы пару лет назад. Пальто же, купленное Танирой, испортила сестрица Миранда.

Насколько я поняла из воспоминаний Таниры, эти два персонажа: тётушка и её дочурка, сильно отравляли Танире жизнь. И не то, чтобы к этому был повод. Танира всегда относилась к ним ровно, доброжелательно. Пыталась выстроить вокруг себя подобие семейных отношений.

Всё дело было в том, что Белинда Райли была дворянкой. Какая-то побочная ветвь пару столетий назад обедневшего рода. А дядя Олдвен смолоду поставил себе цель жениться на дворянке. В то захолустье, где в полуразрушенном родовом гнезде выживала семья с четырьмя дочерями, его занёс случай — проспал нужный поворот и уехал далеко в сторону от места назначения. Белинда была старшей из дочерей, но дар у неё был совсем крошечный. У младших сестёр магии было больше, поэтому местные женихи не спешили свататься к нищим соседям. Да и характер у девятнадцатилетней девицы был не сахар. Она тяжело переживала, что сватались к ней только самые негодящие женихи, а сестёр разобрали приличные семьи, дают денег на их содержание и обучение. Она винила во всём родителей, сестёр, жутко завидовала им и ревновала к успеху. Её мать была спесива, кичлива и самолюбива до крайности.

Олдвен решил, что характер у девицы — не самое главное. Магия есть, пусть немного, он тоже маг, хоть и слабый. Значит, наследники точно будут магами. Зато дворянское происхождение жены открывало новые перспективы. Родители с радостью выпихнули замуж старшую дочь, избавившись от лишних расходов, а Олдвен взял фамилию жены и стал методично двигаться к своей цели. Он мечтал стать мэром города или его заместителем, если дворянства супруги будет для этой должности недостаточно.

Белинда, увидев, что супруг имеет достаток, пусть небольшой, и стремится к большему, старалась не показывать сильно свой норов. Она родила ему сына, затем дочь. Их цели совпадали — им хотелось достатка и признания в обществе.

Всё изменилось, когда Олдвен оформил опеку над Танирой. Когда они переехали из своего дома в дальней провинции в Хэмфорд в дом Флоранс, Белинда будто с цепи сорвалась. Она как будто вернулась в юность, где между её и вожделенным благополучием стояли младшие сёстры. Сейчас же они въехали в симпатичный особнячок в одном из центральных графств, получили доступ к имуществу и деньгам, но это всё, тем не менее, оставалось чужим, она не была хозяйкой. И от этой мысли у неё всё внутри скручиволось от досады. Но теперь между ней и тем, что она хотела, стояла чужая девчонка. А ведь если бы не она, то муж мог бы это всё унаследовать. Первым порывом Белинды было избавиться от девчонки. Но когда она осторожно озвучила эту мысль, её супруг взял магическую клятву со всех членов семьи, включая тех, кто изредка приезжал к ним в гости, которая запрещала причинение вреда жизни и здоровью Таниры. Он только увидел перспективы подъёма своего дела на новый уровень и не собирался участвовать в преступлении или ему потакать. «Мы не настолько богаты или знатны, чтобы проворачивать такие дела», сказал он Белинде.

Но отравлять жизнь Танире он не мог ей запретить. Вернее, он пытался взывать к разуму и прекратить эту бесконечную войну, но у Белинды на всё были свои оправдания, объяснения и он махнул рукой, считая, то постепенно она успокоится. Вмешивался только когда она сильно перегибала палку, и ситуация могла иметь общественный резонанс. Кроме того, дядюшка не забывал о том, что существовала возможность лишить его опекунства мэрией, если будут жалобы, что он плохо справляется с обязанностями опекуна. Олдвен не мог этого допустить, так как это несло денежные и репутационные потери. Борьба за место в совете города была не шуточной, и любой из его конкурентов мог воспользоваться ситуацией. Потому он так бушевал, когда пришло письмо из школы и выяснилось, что большую часть выделенных на то, чтобы собрать Таниру в школу на новый учебный год денег Белинда потратила на наряды себе и дочке.

Белинда выслушивала мужа, вроде бы умом понимала, что у неё и её детей нет причин для плохого отношения к Танире. Но потом зависть и ревность толкали её использовать любую возможность, чтобы напакостить девочке. Фактически она отыгрывалась на ней за свои подростковые обиды, которые к самой Танире никакого отношения не имели.

Их дочь Миранда была младше Таниры на два года. Сначала Танире показалось, что они могут стать подругами. Но оказалось, что мать быстро настроила девочку против Таниры, щедро поделившись с ней своей завистью и неоправдавшимися ожиданиями. С тех пор главной целью Миранды было «утереть нос этой выскочке». Ревность и зависть, посеянные матерью, успешно росли вместе с девушкой. Миранда завидовала внешности Таниры, её дару, её способностям. В тот момент, когда Миранда после приезда в Хэмфорд, оббежав особняк, ворвалась к матери с восторгом крича: «Мама, это теперь наш особняк, мы будем здесь жить?», услышала, что хозяйкой особняка остаётся чужая девчонка немногим старше её, она объявила Танире войну.

Эти двое часто действовали в тандеме, стремясь максимально ущемить Таниру, в чём только можно, обобрать, обидеть, унизить. А уж сэкономить на её расходах, чтобы побаловать себя — это ж сам Бог велел.

Брат Миранды Николас был на год старше Таниры. Подначиваемый матерью и сестрой он сначала тоже начал делать ей гадости. Но после серьёзного разговора с отцом пересмотрел своё к этому отношение, разделяя позицию отца. Впрочем, это не мешало ему пытаться тренировать свой талант обольщения на Танире и в тихую к ней приставать. Насмотревшись на мать и сестру, он смекнул, что кроткая, красивая, магически одарённая Танира может быть ему прекрасной женой, а с её наследством он станет компаньоном отца. И теперь он буквально не давал ей прохода. Николас решил не делиться пока этими мыслями с отцом, так как тот будет явно против, а действовать на свой страх и риск. Олдвен же планировал найти Танире максимально выгодного для себя жениха из дворян с деньгами и связями.

Вот такими были отношения у Таниры с семьёй опекуна. Таня вздохнула. Истеричные бабы — это плохо. Просто очень плохо, потому что их действия не логичны и плохо предсказуемы. Вернее, предсказуемы в том плане, что, когда адекватный противник остановится, так как продолжать борьбу нет больше смысла, эти бабы будут пакостить ради пакости. Озабоченный вьюнош — тоже не сахар, но с ним, если что, разберётся отец. Тем более, что девушка его мечты вдруг перестанет быть кроткой и тихой. Мысленно усмехнулась и потёрла руки. Ну вот, с этим уже можно работать.