Ведьмы в Драконьей Академии (СИ)

Глава 13. Сон

Модсогнир закрывает дверь своей комнаты. Отходит к окну, раздражённым, резким движением расстёгивая две верхние пуговицы своего чёрного камзола. Зло выдыхает.

Какофония женских и мужских парфюмов, смешанная с сухостью воздуха центрального холла давила на него, равно как и тела многочисленных студентов, вызывая тошноту и желание принять ванну.

Как душно.

Он откидывает голову назад, пытаясь избавиться от снедающего его настойчивого жара.

Бесполезно.

Герцог усмехается. Ну, конечно. Это не поможет ему охладиться. Ничего не поможет, кроме одного…

Его пары.

Дария и Дарон — первородные драконьи боги, явно решили испытать своё дитя, послав ему такую истинную.

Почему она усложняет всё? Они связаны, спаянны вместе навсегда. Его дракон не отпустит её, не позволит покинуть его. Так зачем же она продолжает держать дистанцию между ними?

Модсогнир думал, что проявленного Варваре внимания и даров будет достаточно, для того, чтобы дать понять ей: он может удовлетворить её потребности. И она приняла эти дары, поблагодарила его. Так в чём же дело? Может, он должен дать больше?

Варвара…

Мужчина сжимает ладонь, и ударяет кулаком по деревянной поверхности прочного стола.

Эта ведьма…

Он прокручивает в голове воспоминания их кратких встреч, разговоров. Она всегда держала его на расстоянии, не позволяя проникнуть глубже. Будто играючи, она ловко перехватывала на себя инициативу, кладя его на лопатки своим неожиданным вопросом или переводом темы.

Непредсказуемая.

Вот, как бы он мог описать её. Она непредсказуемая. Как стихия.

Как огонь.

С момента их первой встречи, не было ещё ни одной, когда бы он смог предвидеть её поведение, рассчитать её реакцию.

Это раздражало.

Модсогнир не привык к подобному. Он привык к порядку, к последовательным действиям. Только они позволяли ему сохранять покой и давали ощущение контроля над происходящим.

Но она…

Она заставляла герцога выходить из комфортного для его разума состояния своей непосредственностью. Бросала ему в лицо своё нежелание подчиняться его правилам.

И он, Дарон побери, понятия не имеет, какие чувства у него вызывает подобное поведение, какое название он может этому дать. Это раздражает его. Вот почему он принял решение хранить все эмоции, связанные с ней, в одной своих ментальных ледяных башен. Он не хочет, чтобы они затрагивали его, чтобы оказывали влияние. Нарушали его покой. Он хочет, чтобы эти эмоции вышли из его вен и перестали отравлять его.

Чтобы она перестала отравлять его.

Модсогнир проводит ладонями по лицу.

Проклятый дракон. Опаляет его нутро своим жаром, подталкивая к ведьме… Порождает в его мозгу настойчивые образы, вызывает желание… Делает его заложником её воли…

Он думал, что истинная пара — это дар богов, но только сейчас, сгорая изнутри, он понимает, что на самом деле это — проклятье.

И оно останется с ним до конца жизни.

Я осторожно заливаю кипяток в пузатый узорчатый заварник. По комнате тут же распространяется горьковатый аромат чабреца. Разместив на подносе четыре чашки, поднимаю его и ставлю на невысокий деревянный столик в нашей общей комнате.

— Спасибо, — Ривера кратко кивает, поворачиваясь обратно к сидящей на диванчике Ане. — Так, давай сначала. Что именно тебе приснилось.

Усаживаюсь рядом с сестрой, ободряюще сжимая её ладонь.

— Я… я была, — голос Аньки всё ещё хранит остатки недавней истерики, и Лола протягивает руку, чтобы погладить её по плечу, — я была в каком-то непонятном лесу. Т-там б-были какие-то люди. С-странные.

— Ты можешь вспомнить, в чём именно выражалась их странность?

— Я… не знаю… не уверена. П-по-моему, они были… мёртвыми.

Лолита ахает, по обыкновению прикрывая рот ладонью от ужаса.

— Как ты определила, что они мертвы? — Продолжает допрос Ривера.

— Никак. Я-я п-просто почувствовала это… они ощущались не так, как обычно ощущаются люди. Как-то по-другому, я не могу этого объяснить, но… я уверена, что это были мертвецы.

— Ты не можешь сказать, как именно они умерли? Может, у них были следы на теле?

— Н-нет, не могу. Я не знаю. Никаких следов не видела, даже наоборот — выглядели они как живые. Если бы не то странное чувство, я бы и не подумала, что с ними какие-то проблемы.

— Они говорили с тобой? — Робко спрашиваю, сильнее сжимая ладонь сестры.

За окном раздаётся приглушённый шорох, и я неосознанно дёргаюсь.

Боже… прекрати уже, неврастеничка. Это, скорее всего, птица села на дерево.

Чёртова темнота. По ночам в Академии и без того жутковато, а в контексте этого Анькиного сна так вообще "привет, паранойя".

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да. Он-они з-звал-ли меня. Как будто искали… хотели привести куда-то…

— А ты в это время…?

— Я пряталась. Сидела то ли в норе, то ли в корнях какого-то огромного дерева.

— Там был кто-то из нас? Или только ты одна?

— Я не могу точно сказать. По-моему, я слышала голос Вари, — быстро провожу ладонью по спине сестры в успокаивающем жесте. — Она звала меня, но я побоялась отвечать.

— Что-нибудь ещё помнишь? Предметы, запахи, звуки?

Аня отрицательно машет головой.

— Хотя, нет… Я помню. Голос. Женский. Смех. Женщина смеялась, но я не могу вспомнить, почему.

— Это был знакомый голос? Ты его слышала раньше?

— Не знаю… может быть… Я… я была очень слаба почему-то, информация не чётко воспринимается.

— Хорошо. Ещё что-нибудь из сна запомнила?

— Нет, больше ничего. Потом я проснулась, и всё прекратилось.

Я наполняю чашку отваром, и передаю её сестре.

— Вот, — тихо произношу, — выпей, это тебя успокоит.

Она кивает и подносит чабрец ко рту, делая маленький глоток.

Фух. Ну и перепугалась я сегодня, скажу вам.

Дикие Анькины крики разбудили меня прямо посреди ночи, заставив подскочить с кровати, как ошпаренную, и броситься в полнейшем ужасе к ней. Честное слово, она так кричала, что я уже решила, будто на неё напали, даже Ривера с Лолкой проснулись и влетели к нам в комнату, держа в руках по колбе с замораживающим зельем!

Слава богу, на жизнь сестры не покушался присланный нашей кураторшей киллер, и дело оказалось всего лишь в приснившемся ей кошмаре!

— У тебя случалось раньше подобное? — Налив отвара себе, Ривера берёт чашку.

— Кошмары? — Непонимающе спрашивает Аня.

— Нет. Сны, при которых начинало колебаться твоё магическое поле.

— Моё поле? — Она застывает на долю секунды, прикрывая глаза. Не успеваю я вставить и слова, как она резко распахивает их. — Оу щ… проклятье. Оно действительно нестабильно.

— Ох, Прародительница! — Лола взволнованно восклицает. — Ривера, неужели ты думаешь, что…

— Сон мог быть вещим? Возможно. Я бы даже сказала, что, учитывая приличные способности Ани в чтении таро, никаких других вариантов, кроме этого, нет.

Чёрт побери… Какого…

— Но что он значит? — Нервно провожу языком по нижней губе. — Как нам интерпретировать его? Буквально или искать какой-то скрытый подтекст?

— А вот это уже вопрос, — указательный палец Риверы привычным движением перемещается к её подбородку. — Нужно попробовать поискать информацию об этом в библиотеке, хотя шансы найти что-нибудь стоящее не слишком высоки — вещие сны бывают только у не инициированных ведьм, и потому воспринимаются не больше, чем предвестником её дара. Так что особого внимания им не уделяется. Но рискнуть всё-таки стоит.

— Если сон не требует никакой интерпретации, и всё в нём происходящее — на самом деле будущее, то у нас есть возможность это как-то изменить?

— Скорее всего, нет. Любые предсказания необратимы.

Чёрт.

Откидываюсь на спинку дивана.

Да что, блин, не так с этой Академией? Почему мы с Анькой не можем просто спокойно выучиться? Одно за другим: то дракон в женишки навязывается, то какая-то секретная запрещённая ведьменская магия, то теперь эти сны ещё до кучи. Дадут честным ведьмам в этой богадельни нормально существовать вообще или как?

Дурдом на выезде, честное слово!

— Думаете, это Верховная? — Пальцы Лолиты мелко подрагивают, когда она слабо подаёт голос.

— Вполне возможно, — отвечает Ривера. — По крайней мере, пока всё сходится. Но тогда у неё точно должны быть помощники — провернуть обряд по призыву мёртвых, да ещё и нескольких, в лесу рядом с Академией — это задача не из простых. Она точно работает не одна.

— Как мы и предполагали, — задумчиво протягивает сестра.

Да уж.

— Узнать бы только, кто эти помощнички, — заявляю я.

— И неплохо было бы сделать это до инициации. После неё в лесу будет большой остаточный магический след, который они вполне смогут использовать для проведения обряда.

— Ты думаешь, они готовят что-то так скоро?!

— Всё на это указывает. — Ривера пожимает плечами. — Да и лучшего времени им не найти.

— Значит, — Анька потянулась. — Времени у нас совсем немного?

— Да. И с каждым днём его становится всё меньше, поэтому действовать надо быстрее.

Мы переглядываемся. На лице каждой из нас читалась азартная решимость, смешанная с толикой страха.

— Прародительница… — бормочет Лола, — во что же мы ввязались…

Плюсую, подруга.

Во что же мы, блин, ввязались?

— Девки, я говорю вам: у меня джек-пот, — Анька встряхивает свою синюю блузу. — Даон и умный, и талантливый, и учится хорошо, и деньги есть, и из нормальной семьи, и симпотный… Просто уникум какой-то!

Ривера бросает на меня вопросительный взгляд, складывая юбку. Я красноречиво мотаю головой.

Ну, о чём я и говорила. Началась стадия идеализации нашего нового мужика. Сперва он такой весь у нас идеальный, а спустя две-три недели пойдут разговорчики о том, как было неплохо его переодеть, причесать и так далее по списку.

Понеслась звезда по кочкам любви.

Я кладу поверх стопки с уже сложенными вещами своё шерстяное тёмное платье. Слава тем гениям, которые придумали открыть неподалёку от Академии прачечную — благодаря им мы имеем возможность за совсем небольшие деньги не париться со стиркой своего шмотья. Алилуя, блин.

— Ты не слишком спешишь со своими выводами? — Осторожно произносит Ривера. — Вы знакомы-то всего ничего.

О-о-о… моя хорошая, прекрасная попытка, но такое было озвучено уже не раз. И знаешь, какой результат?

— Ну я же дура, я всё понимаю! — Бинго! Получите и распишитесь. — Но всё равно есть какие-то моменты, которые ты видишь изначально. Когда человек умный, например, или воспитанный. Его статус, отношение ко мне, к своему будущему. Я и не говорю, что у нас с ним сто процентов теперь будет свадьба там, бейбики… Нет. Может, и не получится, но это не значит же, что я должна к нему как-то относиться плохо!

— Кто говорит о плохом отношении? — Хах, вот сразу видно дочь врача и ювелира. Не сдаётся ни в какую! — Я о том, что стоит быть настороже. Нельзя же бросаться в омут с головой сразу же, нужно и холодный рассудок иметь.

Анька закатывает глаза, доставая из общей кучи выстиранных вещей свою очередную юбку и откидывая в сторону вещи Лолы.

— У меня холодный рассудок, — с заметным раздражением огрызается она. — Я же не тащу его сразу в нашу комнату там, не даю ему деньги в долг.

Ну, так это сейчас! А когда мы жили в нашем мире, ещё как тащила — один вообще к ней переехал спустя всего две недели после их знакомства! А спустя ещё месяц вынес почти всю технику и пропал! Но теперь-то конечно, теперь мы поумнели… Никого не тащим, ага. Да живи каждая из нас в отдельной квартире, а не по две в общажной комнате, как сейчас, то он давно бы уже у неё ошивался!

— Но я всё-таки хочу сказать… — героически продолжает Ривера.

Качаю головой, переставая вслушиваться в их спор.

Бесполезно.

Взгляд падает на сверкнувший в свете свечей аккуратный бриллиант. На губах расцветает застенчивая улыбка, когда я немного смещаю ладонь, чтобы в очередной раз полюбоваться элегантным платиновым кольцом.

Да. Меня снова одарили. Похоже, дракон настолько преисполнился после того, как мы единственный раз за всё время нашего общения не поцапались, что на радостях прислал мне целый гарнитур, состоящий из ожерелья, серёг и кольца.

Блин, может, он согласится стать инвестором в нашем с Анькой бизнес-проекте? А что? Это для его же блага! Будет у него жена не бедная сиротка, а зельевой магнат! Сплошные выгоды!

Едва слышно хихикаю.

А вообще… я тут лежала вчера на кровати перед сном и как-то так подумала о, ну, о нём. О наших с ним отношениях, о моём поведении и всё такое.

Может, я слишком грубовата с ним? То есть, в наши первые две встречи, он, конечно, заслужил абсолютно всё, что получил, но потом он, вроде как, принёс извинения и был вполне себе ничего… Не стоит ли мне что ли, ну, пойти навстречу и не воспринимать его сразу в штыки? В конце концов, мы ведь на самом деле пара, и от этого не уйти…

Стоп. А может, именно в этом причина моего неприятия к нему?

В навязывании?

Все, а особенно он сам, ведут себя так, будто всё уже решено, будто моё отношение к этому никого не заботит. Меня поставили перед фактом, даже не спросив, хочу ли я этого! А у меня, вообще-то, были планы на жизнь, и замужество — тем более с кем-то высокопоставленным, что накладывает нехилые такие обязательства — в них не входило сто процентов!

Это несправедливо!

И это злит меня…

Ещё этот тупой закон: либо иди добровольно, либо приведут силой. Нормально, вообще?! Где вы видели здоровые, качественные отношения, которые бы строились на такой добровольно-принудительной основе?

Вот именно. Это не нормально. И моя реакция вовсе никакая не чрезмерная. Я реагирую так, как реагировал бы на моём месте любой другой человек, выросший в относительно свободном обществе — сопротивляюсь в ответ на оказываемое на меня давление!

Качаю головой.

Чёртовы драконы с их истинными парами…

Мало мне, что ли, проблем в жизни было? Теперь ещё и это!

— … в тысячный раз тебе объясняю: я не маленькая, и в твоих нот…

Анька обрывает свой гневный спич, когда раздаётся стук в дверь.

Кого это принесло?

— Кто это? — Полушёпотом спрашиваю у девочек.

Да, именно полушёпотом. Из-за всей этой истории с заговорами и магией мёртвых вся наша компашка в последнее время сидит на сжавшихся от страха булочках и трясётся от каждого лишнего шороха. А вы бы как себя вели, окажись в такой ситуации? Уверена, что не намного смелее!

— Может, это Лолита? — Так же тихо отвечает Аня.

— Рано, — отрицательно мотает головой Ривера. — Шабаш обычно длится до рассвета, а сейчас ещё даже не полночь…

Мы сглатываем.

Верховная объявила сбор всех столичных ведьм Блезиарского ковена на шабаш сегодня с утра, чем вызвала в нашем скромном расследовательском окопе серьёзные брожения. Шабаш, как выяснилось, в культуре нашего мира был слишком демонизирован, и на самом деле представлял собой скорее весёлую традицию, чем обряд поклонения злым силам и прочей подобной ереси. Однако поскольку проводился он в лесу, бывшем энергетически сильным местом, да ещё и большой группой ведьм разной степени магической одарённости, то участницы шабаша получали ещё и возможность подпитаться энергией, особенно проводившие его Верховные.

А теперь вопрос: насколько, по шкале от одного до десяти, организация шабаша практически перед грозящей масштабным звездецом инициацией — действие в высшей степени подозрительное?

Лично по нашему с девчонками мнению — сто из десяти! Подозрительнее не придумаешь!

Лолка так всполошилась из-за всего этого, что причитала почти весь день. Провожали мы её, конечно, как на войну. Вознесли молитвы Прародительнице, обнялись на прощание. Анька ей свою красную нитку дала — ту самую, от сглаза, которую ещё в нашем мире купила — наудачу. Ривера наказала внимательно за Верховной наблюдать и все странности подмечать. Это она хватанула чутка, мне кажется. Какое наблюдение? Она вообще Лолу видела? Когда та на этот шабаш собиралась, у неё такие глаза были, будто она до него не дойдёт — хлопнется в обморок от ужаса ещё по дороге туда! А эта ей бдеть говорит! Штаны от страха не обмочит — и уже слава богу!

— Ой-й-й, девки, да хватит уже быть такими трусихами, — Анька поднимается с дивана, откладывая свои вещи в сторону, и решительно подходит к двери.

Мы с Риверой тоже приподнимаемся. Вытянув шеи, наблюдаем за тем, как она резким, раздражённым движением поворачивает ключ и дёргает за ручку.

Сжимаю ладонь от волнения.

Чёрт, как же стрёмно…

В дверном проёме обозначаются две женские фигуры, держащие на руках третью.

О, господи… неужели…

— Лолита? — Услышав полный удивления крик сестры, мы подскакиваем со своих мест и несёмся к ней.

— Что с Лолитой? — Требовательно спрашивает Ривера.

— Она лишилась чувств, — отвечает одна из девушек.

— Дайте мы её положим куда-нибудь, мы устали уже её нести! — Вторит ей другая.

Сестра распахивает двери, и ведьмы, пыхтя, заносят бессознательное тело нашей соседки. Опустив его на диван, они с тяжёлым стоном поднимаются, разминая спины.

— Вам попить дать чего-нибудь? — Интересуюсь я.

Дождавшись утвердительного кивка наших гостей, подхожу к небольшому чугунному чайнику, и наполняю два невысоких стеклянных бокала.

— Что произошло? — Ривера опускается перед Лолой, кладя ладонь ей на голову.

— Мы не знаем, — девушки благодарно кивают мне, когда я подношу им воду. — Мы встали в круг, и Верховная уже начала возносить благодарность Прародительнице, как внезапно Лолита упала.

— Просто упала? Без причины? — Анька складывает руки на груди, бросая быстрый взгляд в сторону нашей по-прежнему находящейся в коматозе соседки.

— Да, рухнула на землю и всё. Она и на шабаш пришла уже бледненькая какая-то… Уж не заболела?

Ну, или как и вся наша группа юных следопытов накрутила себя донельзя и всего-навсего хлопнулась в обморок на нервной почве!

Ужас… вот и навешали на девчонку опасений!

— Возможно, — ладонь Риверы спустилась ниже, пальцы нашли сонную артерию нашей страдалицы, и ведьма принялась, видимо, высчитывать пульс.

— Э-э-э, в общем, мы пойдём, — поставив уже пустые бокалы на стол, девушки двигаются в сторону выхода. — У нас шабаш ещё идёт, до встречи.

— До встречи. И спасибо за помощь. — Анька поспешно захлопывает двери, поворачивая ключ. — Так, Ривер, что с ней? — Моментально подлетев к дивану, нетерпеливо спрашивает она.

— Похоже на обычный обморок. Сейчас принесу нюхательные соли.

— Я скажу, что с ней, — наблюдая за тем, как Ривера поднимается, произношу я. — Из-за того, что мы заигрались в детективов, у Лолиты случилось нервное переутомление или что-то типа того, и она потеряла сознание!

— Ой-й-й, заюш, ты ещё долго собираешься уходить в отрицание? Ты ведь только недавно была согласна с тем, что Верховная что-то замышляет! Чё опять начинается за скептицизм?

— Я не ухожу в отрицание! Я по-прежнему думаю, что у нашей кураторши рыльце в пуху, но давайте и логику включим! Она уже вызвала переполох похищением ликантропки, зачем ей устраивать ещё один, нанося вред своим ведьмам во время шабаша? Это просто бессмысленно! Для того чтобы накопить энергии, вовсе не обязательно ранить ведьм.

— Я разве сказала, что считаю, будто она ранила Лолу?

— Тебе и не нужно это говорить — у тебя всё на лице написано!

— Ну, значит, ты читать разучилась. Верховная не стала бы нападать при всех на свою ведьму, это очевидно.

Неужели… я слышу здравые мысли?

Блин, теперь мне даже немного стыдно из-за того, что я вот так сходу на неё напала. Похоже, кое-кто…

— Но вот её сообщники вполне могли бы, — да ёлки-палки!

— А её сообщникам зачем это делать?!

— Ты не понимаешь? — Сестра поднимает указательный палец вверх. — Это предупреждение. Нам.

Чего…

— Какое. Ещё. Предупреждение?

— Такое, — Анька отходит в сторону, пропуская вернувшуюся с источающей резкий горьковатый запах баночкой Риверу. — Они дали нам понять, что знают о том, что мы знаем.

— Это… Я даже не…

— Звучит вполне здраво, — ведьма подносит вонючий раствор к носу Лолиты. — Глупо было бы надеяться на то, что наш повышенный интерес хотя бы к Верховной не заметят. Особенно в том случае, если мы правы, и у неё действительно немало единомышленников…

Раздаётся громкий кашель, прерывающийся редкими стонами.

Лолита.

Мы с сестрой одновременно подбегаем к распластавшейся на диване девушке.

Она откашливается, её дрожащая ладонь слабо отталкивает держащую флакончик с нюхательной солью руку Риверы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как ты себя чувствуешь? — Взволнованно спрашивает Анька.

— Кха, кха… не очень, — рот Лолиты приоткрыт, и она прерывисто дышит. Её лицо по-прежнему белое, а губы едва заметно трясутся.

— Ты помнишь, что с тобой произошло? — Сходу налегает на неё сестра. — На тебя напали? Ты видела что-нибудь подозрительное?

— Аня, дай ей прийти в себя! — Одёргиваю её.

Неужели нельзя подождать? Набросилась, как стервятница!

— Я… помню, — тяжело дыша, произносит Лола. — Драконий огонь… там был драконий огонь…

Эм… что, простите?