Ведьмы в Драконьей Академии (СИ)

Глава 17. Возвращение

Я застываю на месте. Горло схватывает спазмом, и я понимаю, что не могу выдавить из себя ни звука.

Нашлась?

Ру нашлась?

— Варя, — Ривера подходит ко мне, аккуратно берёт мою ладонь в свои руки. — Тебе нужна помощь лекаря?

Отрицательно мотаю головой.

Нет.

Мне не нужен лекарь, мне нужны ответы.

— Ч-что с ней? — Выдавливаю из себя, наконец. — Что с Ру? Она ж… жива?

— Ох, Прародительница, да! Она жива, Варя, не пугайся так!

Резко выдыхаю.

Жива… слава богу, она жива.

Значит, и Анька жива тоже, да? И теперь, когда вернулась Ру, её быстро найдут!

— Где они нашли её? Она была в сознании? Что она говорит? Про Аню упоминала?

— Варь, давай присядем, — Ведьма мягко подталкивает меня к диванчику.

Поспешно опускаюсь на своё прежнее место. Пользуясь тем, что руки Риверы по-прежнему сжимают мои ладони, тяну её за собой.

Скорее. Я больше не могу ждать… Я хочу узнать всё.

— Дело в том, Варь, что Ру никто не похищал. Ты оказалась права.

— Что?

Как не похищали? Я была права? Но что это всё значит?

— А что… что тогда с ней случилось? Где она была? Или… она с ними заодно?!

— Нет, она не… — подруга бросает быстрый взгляд в сторону внимательно наблюдающего за нами Модсогнира и снова возвращается ко мне. — Она не соучастница. Она просто сбежала.

— Сбежала? Но от кого?

— Ни от кого. Она… у неё были отношения с одним из местных торговцев из русалов. Я не знаю всех подробностей — отец Лолиты не рассказал всего, — но они по какой-то причине решили сбежать вместе. Вчера он разошёлся с ней, и она вернулась.

— Прародительница… значит, её вещи на самом деле…

— Да, это она за ними приходила. Было как раз полнолуние, а животная ипостась ликантропов особенно сильна в это время, вот Ру и осталась незамеченной.

Поверить не могу…

— Я… я не знаю, что сказать…

Ривера проводит рукой по своим собранным в высокий хвост волосам, и я ощущаю, как до меня доносится ненавязчивый аромат её цветочных духов.

— Ты… всё правильно говорила, — запинаясь, произносит она. — В пропаже Ру не было ничего… такого. Похоже, мы с Аней действительно заигрались и многого себе нафантазировали.

Я была права… На самом деле… Но тогда…

— Где же Анька? — Из моего рта вырывается всхлип. — Если её не похитили, то куда она делась? Что произошло?!

— Я думаю… Варь, ты ведь сама рассказывала, что ваша бабка была отшельницей, помнишь? Может, Аня всё-таки…

— Нет! Не может!

Господи, кто меня вообще тянул за язык? Зачем было врать про отшельничество нашей якобы бабки, когда нас об этом даже не спрашивали?! Что в этот момент было в моей пустой голове?!

Идиотка!

— Тш-ш-ш, — Ривера сжимает мою ладонь сильнее, успокаивающе поглаживая. — Тише, всё в порядке… Я же не настаиваю на этом! Просто… других вариантов пока нет.

— Ты не понимаешь, Ри! Она бы не ушла, не предупредив меня! Она бы так не поступила! Только не со мной!

— Я понимаю, но мы говорим об отшельничестве. Обычно всё именно так и происходит.

— Но не в этом случае… не с нами. Не со мной. Нет, я не верю. Она не отшельница, её похитили! Верховная что-то сделала с ней!

— Обвинения Верховной строились на её причастности к пропаже Ру, Варь. Но оказалось, что Ру не пропадала.

Я знаю! Но есть и другие улики! Например…

— Та сцена у кабинета по ликантроповедению? А? Как ты это объяснишь? А нападение на Лолу? А слова бабки Кхамали?

Да, я знаю, что в последнее время сама отрицала это, но сейчас всё иначе! Сейчас Анька исчезла, и у нас нет никаких других зацепок! Нам не на что больше опираться, нечем обосновать произошедшее!

— Это можно объяснить, — на лице Риверы вновь появляется фирменное выражение заучки. — У аудитории госпожа Линштейм могла обронить что-то. Про Лолиту ты с самого начала утверждала, что она разволновалась, а ваша бабка… дух мог неправильно понять нас. Вы с… Аней слишком перемудрили с вопросом, даже я слегка запуталась в нём.

Нет, это неправда!

То есть… объяснения здравые и всё такое, но… я не верю в них. Что-то происходит, я точно это знаю, я…

— У неё было предчувствие, — вырываю свою ладонь из тёплых рук Риверы. — Аня предчувствовала какую-то беду, и ты сама подтверждала, что это не случайно!

— Это могли быть переживания, — ведьма поспешно облизывает губы. — Мы все были на взводе из-за всего этого, к тому же на носу была инициация…

— Но ты говорила, что…

— Я ошибалась, Варь. Я хотела верить, будто действительно есть нечто… загадочное. Но ничего нет. Неинициированные ведьмы на самом деле часто ошибаются в своих ощущениях, поэтому их предсказаниям и не придают особого значения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Заправляю выбившуюся из косы прядь за ухо.

Нет… нет…

Всё не так…

Не может быть… она не ушла бы, не оставила бы меня сама…

Я не верю!

— Хорошо, — грубым движением смахиваю слёзы. — Прекрасно. Если всё, что мы узнали — глупость, то как ты тогда объяснишь ту сцену с императорской гвардией? М? Или это тоже наши фантазии? Коллективное помешательство?

— Императорская гвардия? — От звука хрипловатого голоса Модсогнира я вздрагиваю.

Прародительница, я совсем забыла, что он тоже находится здесь, с нами!

Неужели он всё слышал?

Проклятье! Готова поспорить, после ухода Риверы он устроит мне допрос с пристрастиями!

— Да, Ваша Светлость, — обернувшись лицом к мужчине, отвечает подруга. — Несколько дней назад Академию обыскивали. Мы были на лекции, когда гвардейцы ворвались в аудиторию, осмотрелись и поспешно ушли.

Модсогнир хмыкает.

— У тебя есть идеи по поводу того, что они хотели? — Знаю, звучит нагловато, но и вы меня поймите! Я вся — оголённый нерв в данную минуту, и мне некогда выбирать выражения!

— Кхэм, — тяжёлый вздох. — Это секретная информация. Но не стоит придавать слишком большое значение этому недоразумению — оно никак не связано с тем, что вы сейчас обсуждаете.

Час от часу не легче… Снова какие-то тайны?

Господи, я больше не могу уже… Да что происходит вообще?! Если все наши подозрения оказались неверными, то что верно? Сестра действительно подалась в отшельницы? Но это же бред!

Нет, нет и ещё раз нет. Я отказываюсь в это верить! Она бы не поступили так, не поступила!

— Значит, мы ошибались во всём… — задумчиво заключает Ривера.

— Я… я уже не знаю, что думать, — в моём голосе отчётливо слышится растерянность, и я прячу лицо в ладонях.

— Я тоже. Мы с Лолитой всё утро как на иголках — хорошо, что ректор дал нам выходной после инициации. Я не представляю, как высидела бы на парах.

Согласно киваю.

Да уж.

Спасибо за внеплановый выходной. Жаль только, что он обернулся таким кошмаром…

— Как Лола? — Нервно поправляя платье, спрашиваю я. — Готова поспорить, она с ума сходит от беспокойства.

— Это мягко сказано, — на губах Риверы скользит невесёлая усмешка. — Лолита так перепугалась, что всю секцию обвесила заговорами и разными зельями. Даже к заговорщице специально для этого сходила утром. Да и все девчонки переживают, Димитра с Вольтой тебе слова поддержки передавали.

Отстранённо киваю.

Ведьма поднимается.

— Я, наверное, пойду. Тебе успокоиться надо, к тому же, — бросает беглый взгляд в сторону облокотившегося о дверной косяк Модсогнира, — ты не одна… значит, можно не бояться, что глупостей натворишь.

Ещё один кивок, и я поднимаюсь следом.

Дракон предусмотрительно распахивает дверь, когда мы с подругой приближаемся к ней.

— Ты… тебя не ждать ночью? — Выйдя в коридор, негромко спрашивает Ривера.

— Нет, я… останусь на ночь, — краем глаза замечаю, как руки мужчины впиваются в тёмное дерево. На какой-то момент я даже думаю, что несчастная дверь вот-вот треснет, не выдержав подобных "объятий", но, к счастью, она оказывается намного прочнее. — На всякий случай.

— Понимаю, — лицо ведьмы становится непроницаемым.

Что это она себе надумала?

— Я имею в виду, — господи, зачем я оправдываюсь? Это никого не касается, кроме меня! Варвара, ведёшь себя как пубертатная девочка, которая шкерится от родителей, ей-богу! — Пока не выяснятся обстоятельства… пройдут обыски… В общем, на первое время.

— Нет-нет, всё в порядке, я понимаю. До встречи, — она поспешно поворачивается к Модсогниру, отвешивая лёгкий поклон. — Всего доброго, Ваша Светлость.

— Всего доброго, госпожа Монтег.

— До встречи.

Боже, ну и кринж.

Это всегда бывает так неловко?

Просто кошмар…

Когда дверь закрывается, мужчина, как я, собственно, и ожидала, резко оборачивается ко мне. Вперив в меня требовательный взгляд, он медленно произносит:

— Я могу узнать, что это за история с Верховной Блезиарского ковена?

Закатываю глаза и выдыхаю.

Так, ладно. Ты понимала, что он не отвяжется.

Придётся отвечать.

— Ну-у-у, в общем… Когда Ру пропала, мы с девчонками решили, что это не просто так. Начали узнавать, то да сё… В итоге пришли к выводу, что госпожа Линштейм использует магию мёртвых. То есть, — рассказывать или не рассказывать о гениальном предположении девок по поводу заговора против короны?

С одной стороны, если с Аней реально что-то произошло, это может быть полезным, а с другой… окажется смехотворным. Чёрт, да если подумать все эти подозрения звучат смехотворно! Я уже не знаю, во что мне верить и на что опираться! То причастность Верховной очевидна, то в следующую секунду это уже видится полным бредом!

Я запуталась!

— "То есть" что? — Настойчиво вопрошает Модсогнир.

— То есть, — блин, нет. Лучше не буду говорить про заговор. Слишком уж безумно звучит. — Всё было очень подозрительно, понимаешь? Сначала Ру проваливается как сквозь землю возле кабинета ликантроповедения, потом мы замечаем там госпожу Линштейм, ковыряющуюся в урне. А затем — призыв духа нашей бабки, который указывает на Верховную, эта история с гвардейцами, на Лолиту нападает дракон во время шабаша. В смысле, она утверждает, что нападает, никто из ведьм больше этого не видел. Всё как-то так наложилось одно на другое… Конечно, мы пришли к определённым выводам!

— Вот как, — я не могу определить по его тону, какие эмоции он сейчас испытывает, но каким-то шестым чувством ощущаю его интерес.

Неужели наши подозрения действительно могут иметь место? Или я просто выдаю желаемое за действительное, потому что отказываюсь мириться с пропажей сестры?

Что, если она, как все утверждают, на самом деле стала отшельницей?

Нет. Не может быть. Ни за что не поверю в это. Я — единственное, что у неё осталось в этом мире, равно как и она для меня. Поэтому она бы не ушла… никогда.

— А как описывала нападение сама девушка?

— Да это не нападение даже было. Лола сказала, что увидела вдалеке драконий огонь, испугалась и лишилась чувств.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Надо же…

— Раз уж я ответила на твои вопросы, то я могу задать тебе свой?

Модсогнир кивает.

— Почему на самом деле приходили гвардейцы?

— Я уже объяснил: это секретная информация.

— Прародительница, я не собираюсь трепать об этом направо и налево. Мне просто нужно быть уверенной, что это не связано с исчезновением моей сестры!

Некоторое время он молчит, изо всех сил стараясь избегать моего пристального взгляда, но я не сдаюсь. Нахмурив брови, требовательно гляжу ему в глаза, давя своим напором, пока он, наконец, не сдаётся.

— Хм. Что ж, я отвечу на твой вопрос. Его Императорское Высочество не рассчитал свои силы и перебрал с русалочьим вином. Мы с императрицей не могли связаться с ним, поэтому Её Величество прислала свою личную гвардию.

Н-да уж…

И это всё? То есть весь переполох случился из-за того, что сынуля набухался и не ответил на мамочкин звонок?

Обалдеть…

А мы-то себе уже напридумывали! Заговор против короны, заговор против короны… А в итоге вот, как всё, оказывается, на самом деле…

И смех, и грех. Фантазёрки.

— Ты серьёзно? — Нервно тереблю край своего платья.

— Более чем.

Аха-ха-ха… Ха-ха-хаха!

Прикрыв рот ладонью, начинаю смеяться.

Поверить не могу, ну и глупость!

Какие же мы глупенькие оказались!

— Варвара, с тобой всё в порядке? — Модсогнир приближается ко мне.

— Всё, аха-ха, хорошо, хи-хи-аха!

Следопытки, ёпрст! Всё с ног на голову перевернули!

— Я позову лекаря, он даст тебе успокоительных трав.

— Нет! Всё в порядке, я просто… это нервное.

Он усаживается рядом и берёт меня за руку, давая мне возможность отсмеяться. Однако, как назло, на этом моя истерика не заканчивается: закончив с хохотушками, она плавно перетекает в слезокапанье, и вот я уже сижу и, рыдая, утыкаюсь носом в жёсткий камзол дракона. Последнее, что я помню, перед тем, как заснуть — это его успокаивающий шёпот и нежные, ласкающие руки.