Величайший дракон

11 ГЛАВА

Кинд Адем построил себе дом в Парке Ринз на развалинах большой виллы. Со стороны дом, выходящий фасадом на парк, напоминал большую птичью клетку, сделанную из белых колонн, возвышающихся на крутом берегу.

Бесита всегда любила приезжать в Ринз. С этим старым домом у нее были связаны приятные детские воспоминания. Со своими отделанными сосной стенами и лестницами из гнутого дерева, дом казался отставшим от времени. Слуги, в основном пожилые, помнящие еще ее отца и деда, были вполне довольны ею. В сравнении с тиранией короля Ваука, некомпетентность королевы Беситы была для них просто странной переменой. Здесь не было скрытых усмешек, которые молодая королева постоянно чувствовала в Сторожевой башне в Марнери.

Она не была ни счастливой королевой, ни хорошей. Так уж получилось. Проклятые ведьмы убили ее брата, чтобы быть уверенными, что корона перейдет к ней, хотя она их об этом и не просила.

Лагдален нашла королеву сидящей на бельведере^{7} и смотрящей в парк. У ее локтя стояла бутылка, и сначала сердце у Лагдален екнуло. Но после поклона и реверанса она заметила, что это просто бутылка воды. Бесита не возобновила свою пагубную страсть к алкоголю.

– Очень рада, Ваше Величество, видеть вас такой сильной и здоровой.

– Здоровой? Что заставило тебя прийти к такому заключению? Я вовсе не здорова, Лагдален из Тарчо. Моя спина ужасно болит, левая нога немеет, и снова начали повторяться спазмы в голове. Все доктора заняты этим. Один советует попробовать масло куркума,^{8} другие рекомендуют черную вытяжку пимсея, ужасная гадость. Никто из них ничего не знает.

Бесита по привычке надула губки.

– Несмотря на все эти страдания, Ваше Величество выглядит сильной и здоровой. Мое сердце разрывается в заботе о вас.

Бесита фыркнула, затем обернулась. Эта девочка была ставленницей Лессис, но временами у нее, кажется, появляется кое-какая проницательность. Бо́льшая, чем эта старая карга выказывала когда-либо.

– И у меня нет ни вина, ни бренди, чтобы облегчить страдания моей бедной души в такие ужасные времена.

– Да, Ваше Величество. Я знаю. К несчастью, вам нельзя. Вы жизненно необходимы для своего народа.

– Жизненно необходима? Ты говоришь это, а ведь я здесь – бросилась в Ринз при первых же намеках на опасность. Тут до меня не доходят никакие слухи. Я страдаю от недостатка известий. Я вся дрожу, когда думаю о том ужасе, который царит в моем городе, но никто ничего мне не говорит. Королева я в своем доме или нет?!

– Конечно, вы – королева, Ваше Величество. Я привезла вам привет от Леди Лессис.

– Ничего другого я и не ожидала. Ты всегда была посыльной у этой Предвестницы Войны. Всегда сопровождаешь ее нежелательные вторжения в нашу жизнь.

Лагдален нахмурилась, но прикусила язычок и ничего не ответила. Какое-то время королева внимательно следила за ней.

– Итак? Что там у тебя на этот раз?

Лагдален передала Бесите свиток. Та резко развернула его и, не отрываясь, одним духом прочитала.

– Хорошо. Я прикажу, чтобы открыли все запасы лепестков хризантем.^{9} Советник даст тебе необходимый королевский указ.

Голос королевы изменился. Из него пропали жалобные нотки. Лагдалена подивилась, не положила ли Лессис заклинание на свой свиток, но на самом деле Бесита просто внезапно обрела надежду. Мрачная туча чумы теперь уже не закрывала все небо, и королева в этой новости обрела новые силы.

– Расскажи мне, дорогая, что творилось в городе, когда ты уезжала?

– Ах, леди, это такое печальное зрелище. Столько мертвых и умирающих! На Рыбном холме людей больше нет. Весь район гавани переполнен умирающими. Когда все это кончится, рыбаков почти не останется.

– Ужасно, ужасно. Я страдаю за свой народ. Как бы мне хотелось сделать для них побольше.

Королева позвонила в колокольчик. Появился помощник, который принес свиток, перо и чернила. Бесита написала инструкции советнику, свернула свиток и опечатала воском, приложив вместо печати свое кольцо.

– Ты вполне можешь взять этот приказ с собой. Я полагаю, это ты и собиралась сделать?

– Думаю, это будет наилучшим решением, Ваше Величество.

– Наилучшим? Сейчас? – Бесита скривила губы.

– Мы должны окурить весь город, – продолжила Лагдален. – Сомневаюсь, что у нас хватит для этого хризантем.

Бесита, кивнув, глубоко задумалась.

– Это потребуется также для каждого города. Цены подскочат до потолка. Купцы разозлятся, если мы не дадим им получить максимальную прибыль.

Лагдален была шокирована от одной мысли, что купцы при нынешних обстоятельствах будут думать о прибыли.

– Ваше Величество, я не думаю, что кто-то воспользуется этим ужасным бедствием, чтобы обогатиться.

Бесита одарила ее усталой улыбкой.

– Моя дорогая, всегда найдутся люди, которые ради прибыли ни перед чем не остановятся. Сама увидишь. Вскоре в этом вопросе на нас начнут оказывать давление. – Бесита знала, что такое давление. Оно существует все время, пока ты королева. Каждый чего-то хочет, и в большинстве случаев того, что ему не положено. – Но мы останемся тверды. Купцы свое получат, но только по цене, которая была до того, как разразилась чума.

– Вполне справедливо, Ваше Величество.

Королева тихо усмехнулась:

– О да, это мы так думаем, но не все с этим согласятся.

– Как быстро мы сможем получить новые запасы?

– Думаю, очень быстро. Минуэнд – главный коммерческий поставщик пиретрума. Даже сейчас, когда мы говорим, там предпринимают огромные усилия, чтобы отправить нам все, что они смогут найти.

Бесита встала.

– Пойдем, Лагдален, пройдись со мной и расскажи мне о своей семье. Я прикажу принести чай. И ты, конечно, должна что-нибудь поесть.

Бесита позвонила и отдала приказ слуге. После чего опять повернулась к Лагдален.

– Ну, как твой отец, этот замечательный человек, Томазо из Тарчо?

Лагдален покорно присоединилась к королеве в ее неспешной прогулке в дальний конец бельведера, где они спустились по ступеням и вышли в изысканный замысловатый цветник, лежащий внизу.

Желтые искорки наперстянки поднимались над розовыми башнями люпинов, в то время как гвоздика и беллюсы покрывали желтыми и белыми цветистыми облаками землю. Пурпурные от сока ростки лилии прорастали сквозь темно-зеленую листву эсмеральды.

Лагдален вряд ли заметила эту буйную летнюю демонстрацию, так она была занята мыслью о том, как бы побыстрее вернуться в город. Каждая минута означала несколько спасенных или потерянных жизней. Кроме того, нужна была свежая лошадь. Красотка выдохлась после такой скачки от самого города.

К своему удивлению, она обнаружила, что Бесита думает о том же.

– У меня есть для тебя хороший конь, очень быстрый и очень сильный. Его зовут Геро, я велю приготовить его для тебя.

– Спасибо, Ваше Величество, как от меня, так и от Марнери.

– Ах, если бы я могла сделать для этого города больше в такое трудное время! Я здесь чувствую себя совершенно от всего отстраненной.

Лагдален знала, что королева сама настояла на своем отъезде из города, когда услышала, что разразилась чума. Однако она не стала упоминать об этом. Гордость Беситы была отдельной темой.

Чай им принесли на край лужайки. Слуги принесли стулья, стол, чай и кусок охотничьего пирога для Лагдален. Она с удовольствием приняла и то, и другое. Пирог был хороший, свежий, с луком и мясом.

Пока она ела, королева говорила о более приятных вещах: о садах, о своих лошадях и о своих планах на будущее. Лагдален приободрилась, видя, что королева воспряла духом. Похоже, она покончила с выпивкой, во всяком случае сейчас, столкнувшись лицом к лицу с кризисом.

Вскоре прибежал юный помощник. Лошадь была готова. Лагдален раскланялась с королевой Марнери.

Геро оказался огромным гнедым животным, норовистым и яростным. Он выглядел сильным и выносливым, но, похоже, справиться с ним было не так просто.

Геро посмотрел на нее и громко фыркнул, затем энергично тряхнул головой, как бы намекая, что поездка на нем будет не из легких. Лагдален остановилась, задумчиво глядя на него.

– С ним не будет никаких неприятностей?

– О, нет, леди. Геро – конь, взращенный любовью. Он проскачет для вас весь путь, правда, Геро?

Геро раздул ноздри и тихонько заржал. Лагдален это не успокоило, но, когда мальчик подставил ей колено и она вскочила в седло, конь легко подчинился.

– Держите свободней повод, леди. Он не доставит вам никаких неприятностей.

Грум слегка подстегнул коня, и Лагдален понеслась по направлению к городской дороге. Геро вскоре показал свой пыл и пустился ровным галопом, который прямо-таки пожирал мили. Когда они подъехали к городу, Лагдален постаралась изгнать страх из своего сердца. Похоронные повозки все еще ездили, все еще продолжали вывозить трупы. Колокол на вершине отдаленной башни храма, казалось, отпевал умерших в белом городе.

У городских ворот стоял стражник, одетый в облегающие одежды – еще одна предосторожность против разносящих болезнь блох. Все старались держаться подальше от выезжающих из города повозок. Не так-то много людей в эти дни въезжали в город.

Лагдален проехала ворота, всего лишь кивнув головой. Ее тотчас же узнали.

У внутренних ворот в Сторожевую башню ее опять поприветствовали и бегло осмотрели. На этом стражнике тоже были плотные обмотки на ногах и длинные перчатки.

Лагдален, слегка запыхавшаяся, немедленно направилась в комнату Лессис со свитком от королевы.

Она застала Лессис в усиленных трудах над Бирраком и томами заклинаний – Серая Леди тренировалась в Блошином заклинании. Блохи оказались необычайно трудными для управления.

Четыре молодые ведьмы склонились над своими томами Биррака, пересказывая и запоминая. Лессис оставила их и подошла к Лагдален.

– Моя дорогая, ты очень быстро обернулась. Спасибо.

– Что-нибудь еще, Леди?

– Не сейчас. Отдохни.

Лагдален оставила комнату Лессис и спустилась на несколько этажей Башни, в покои Тарчо, где обнаружила ожидающего ее Холлейна. Она со вздохом облегчения бросилась в его объятия.