Великая Октябрьская

Трудности на каждом шагу, опасности со всех сторон

Человек, прочитавший предыдущий раздел, в котором повествуется о триумфальном шествии Советской власти, может, пожалуй, подумать, что путь революции был легким, безболезненным. Но это совсем не так. Действительно революция, великая своей массовостью, глубиной, размахом, победно шагала по стране. Но враги не сдавались без боя. Опасность грозила только что рожденной Республике Советов со всех сторон, на каждом шагу новый строй ждали огромные трудности.

Помещики и капиталисты, контрреволюционное чиновничество и офицерство, кулачество и казачья верхушка, духовенство и феодалы национальных окраин Востока не могли примириться с потерей политической власти. Они не сложили оружия и с возраставшим ожесточением боролись против власти рабочих и крестьян. Сразу же после Октябрьской победы монархические генералы и сановники, лидеры кадетов и октябристов ринулись в контратаку. Вожди меньшевиков и правых эсеров вкупе с крайней реакцией призвали к вооруженному выступлению против Советского правительства. Уже в день Октябрьского восстания меньшевистский ЦК заявил, что он не признает нового правительства и «организует борьбу с ним». Через два дня бывший министр труда меньшевик М. И. Скобелев, расшифровывая это заявление, сказал: «В той борьбе, которую нам придется вести, нам необходимо опираться на физическую силу». А на экстренном съезде меньшевиков (конец ноября — начало декабря) А. Н. Потресов пояснял: «Задача партии — это резкая борьба с большевизмом, вплоть до оружия в руках…». Старый лидер меньшевизма выдвигал «веский» аргумент: большевизм «можно сломить, но согнуть нельзя».

Призывы к борьбе с Советским правительством сразу же воплотились в практические действия.

Еще не успели затихнуть восторженные овации делегатов II съезда Советов в честь провозглашения Советской власти, принятия Декретов о мире и земле, как на подступах к революционной столице загремели пушки. Бежавший из Петрограда бывший премьер Керенский поднял контрреволюционный мятеж, собрал вместе с генералом Красновым несколько казачьих частей и двинулся «на усмирение» победивших рабочих и крестьян. Уверенно, жестко звучали слова приказа Краснова, отданного 27 октября: «Завтра в 11 часов выступаю на Петроград. Буду идти, сбивая и уничтожая мятежников… Генерал-майор Краснов». Войска Керенского — Краснова шли к революционной столице. Пала Гатчина, захвачено Царское Село… Опасность нависла над Петроградом.

Окопавшиеся в Петроградской городской думе кадеты, меньшевики, эсеры уже предвкушали расправу над трудящимися. Кадет В. С. Каневский каннибальски потирал руки, заявляя: «Когда войска законного правительства… перебьют этих мятежников, это будет законное возмездие». Ему вторил эсер Я. Т. Дедусенко, высказывая лишь ханжеские пожелания, чтобы «кровопролитие, елико возможно, было более бескровным».

Навстречу врагу отстаивать завоевания революции двинулись отряды Красной гвардии, революционных матросов, поднялись рабочие предместья Петрограда.

Джон Рид писал: «Когда мы вышли из Смольного и очутились на темной и мрачной улице, со всех сторон неслись фабричные гудки, резкие, нервные, полные тревоги. Рабочий народ — мужчины и женщины — выходил на улицу десятками тысяч. Гудящие предместья выбрасывали наружу свои обтрепанные толпы. Красный Петроград в опасности! Казаки!.. Мужчины, женщины и подростки с ружьями, ломами, заступами, мотками проволоки, патронташами поверх своей рабочей одежды тянулись по грязным улицам к югу и юго-западу, к Московской заставе… Город никогда не видал такого огромного и стихийного людского потока. Люди катились, как река, вперемежку с солдатскими ротами, пушками, грузовиками, повозками. Революционный пролетариат шел грудью на защиту столицы рабочей и крестьянской республики!»^{86}

30 октября в развернувшемся под Пулковом бою враг был отброшен. Солдаты «армии» Керенского-Краснова прекратили борьбу. Дело заключалось не только и не столько в том, что несколько тысяч казаков Краснова не могли одолеть революционный заслон, прикрывавший Петроград, а в том, что и эти, казавшиеся верными Временному правительству казачьи полки не хотели сражаться против революции. Сам Краснов признавал, что он не надеялся на свой корпус, который находился «в состоянии разложения». Он шел «спасать Россию и русский народ», а сам мечтал, чтобы «можно было дать хотя бы один батальон иностранных войск».

Одновременно в самом Петрограде был разгромлен мятеж юнкеров. 30 октября 1917 г. «Правда» сообщала о происходивших столкновениях с мятежниками: «…Вчера 29-го с утра юнкера начали восстание… Тогда юнкерские училища были обложены и юнкерам предложили сдаться и выдать оружие, гарантируя им безопасность. Юнкера ответили отказом и продолжали стрельбу… Пришлось прибегнуть к обстрелу из орудий, после чего 4 юнкерских училища были заняты, причем одно было совершенно разрушено во время боя».

Но враги не унимались. Против победивших рабочих и крестьян вели борьбу все силы старого мира. Чиновники, стремясь парализовать работу государственного и хозяйственного аппарата, организовали саботаж. Вместе со спекулянтами они срывали подвоз продовольствия в Петроград — на революционную столицу надвигался голод.

Темные элементы начали громить винные склады. Контрреволюционеры разбрасывали листовки с адресами винных погребов. Пьяные погромы вспыхивали в разных концах города. Дезорганизовать революционные силы, «удушить в винных парах революцию», как метко выразился В. Д. Бонч-Бруевич, посеять анархию и беспорядок — вот чего добивались враги.

Против Советской власти ринулись не только монархисты и кадеты, черносотенные генералы и атаманы. В первых рядах антисоветчиков шли предатели революции — меньшевики и эсеры.

Возглавляемый ими Всероссийский исполнительный комитет железнодорожного профессионального союза (ВИКЖЕЛЬ) потребовал, чтобы в Советское правительство были включены представители мелкобуржуазных партий. Это по существу означало бы отказ от того, что завоевали трудящиеся в победном восстании 25 октября. ВИКЖЕЛЬ — а в его руках находился аппарат управления железными дорогами — грозил остановить работу транспорта.

Колеблющиеся, неустойчивые элементы в рядах самой большевистской партии не выдержали и, паникуя, встали на капитулянтские позиции.

Каменев, Зиновьев, Рыков, Ногин, Милютин заявили о необходимости принять требования ВИКЖЕЛЯ. Получив отпор со стороны ЦК, они подали в отставку с правительственных и партийных постов.

В таких неимоверно трудных и сложных условиях проходили — нет, не проходили, а неслись подобно урагану — первые дни и недели Советской власти. Один мятеж вспыхивал за другим, заговор следовал за заговором, продолжалась война с Германией, готовилась интервенция Антанты.

За рубежом не только враги, но и друзья считали, что государство трудящихся не одолеет эти нечеловеческие трудности, дни Советов сочтены и их ждет участь Парижской коммуны.

Ленинская партия не отступила перед трудностями.

Она смело вела народ по неизведанному пути. Советская власть опиралась на широчайшие массы трудящихся — эту силу ничто не могло сломить или запугать. И шло — бурно, неудержимо, проникая во все поры общественного организма — созидание нового.

10 января 1918 г. в Таврическом дворце Петрограда открылся III Всероссийский съезд Советов. К тому времени Советы рабочих и солдатских депутатов во многих районах страны все еще существовали отдельно от Советов крестьянских депутатов. Этому разделению необходимо было положить конец. Через три дня, 13 января, в Смольном начал работу III Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов. Представители крестьян горячо поддержали предложение Я. М. Свердлова об объединении. Вечером 13 января крестьянские депутаты пришли в Таврический дворец. Долго не смолкал радостный гул взаимных приветствий. В 9 часов вечера открылось первое объединенное заседание III съезда Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. 1600 делегатов представляли подавляющее большинство народа. Они говорили от имени городских, губернских, уездных Советов страны, армейских, корпусных, дивизионных и полковых комитетов фронта и тыла.

В. И. Ленин начал свое выступление на съезде сравнением Советской власти с Парижской коммуной. Рабочие Парижа продержались у власти два месяца и десять дней.

Одна из причин их поражения заключалась в том, что большинство французского крестьянства не поддержали восставший пролетариат. Советская Республика в России существует уже два с половиной месяца. Она непобедима, ибо большинство трудящихся крестьян надежно поддерживают рабочий класс. Союз рабочих и трудящихся крестьян несокрушим.

Съезд Советов принял Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа. Этот исторический документ законодательно закреплял важнейшие завоевания социалистической революции, намечал задачи укрепления диктатуры пролетариата, дальнейшего революционного преобразования общества.

Россия является Республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, говорилось в Декларации. Предусматривалось федеративное устройство Советского государства. Народы России, создававшие советские республики, сплачивались в единую федерацию.

Съезд со всей силой продемонстрировал: Советская власть успешно преодолевает все трудности, растет и крепнет в борьбе, решая свои исторические задачи. «Этот съезд, — говорил В. И. Ленин на заключительном заседании, — закрепивший организацию новой государственной власти, созданной Октябрьской революцией, наметил вехи грядущего социалистического строительства для всего мира, для трудящихся всех стран»^{87}.

Огромная опасность грозила Советской России не только со стороны внутренних, но и внешних врагов. Россия, входившая в Антанту, продолжала оставаться в состоянии войны с Германией и ее союзниками. Эта тяжелая война, шедшая во имя интересов помещиков и капиталистов, принесла неисчислимые бедствия народам. И покончить с ней — таково было единодушное требование трудящихся России. Советское государство в знаменитом ленинском Декрете о мире призвало все народы к заключению справедливого демократического мира. Правительства стран Антанты даже не ответили на это предложение.

«Именно англо-французская и американская буржуазия, — писал позднее В. И. Ленин, — не приняла нашего предложения, именно она отказалась даже разговаривать с нами о всеобщем мире! Именно она поступила предательски по отношению к интересам всех народов, именно она затянула империалистическую бойню!»^{88}

Германия согласилась начать переговоры. 20 ноября было заключено перемирие, а 9 декабря в Брест-Литовске (Бресте) открылась мирная конференция. Цели, которые преследовала на конференции кайзеровская Германия, не имели ничего общего с демократическим справедливым миром. Германские милитаристы добивались включения в империю Гогенцоллернов Польши, Литвы, части Латвии и Белоруссии. Это были наглые, захватнические требования. Однако Советскому государству приходилось соглашаться на эти условия. Подписание мира даже на таких тяжелых, грабительских условиях давало Советской Республике возможность получить необходимую передышку. Народ, измученный войной, жаждал мира. Старая, царская армия по существу развалилась. Она не могла продолжать войну. Новая, Красная Армия только создавалась, была малочисленной, плохо обученной. Поэтому В. И. Ленин со всей решительностью требовал скорейшего заключения мира. Однако даже в партии по этому вопросу не существовало единой точки зрения. Группа «левых коммунистов» во главе с Бухариным стояла за продолжение войны, заявляя, что это будет «революционная» война за свержение германского империализма. Троцкий выступил против заключения мира, выдвигая формулу «ни мира, ни войны». Позиция и Бухарина и Троцкого являлась в корне ошибочной, глубоко вредной, вела к гибели Советского государства.

В руководстве Коммунистической партии шла острая борьба. Лишь меньшая часть членов ЦК сразу поддержали линию на заключение мира.

Тем временем германские империалисты все более наглели. 9 февраля 1918 г. министр иностранных дел Германии по приказу германского кайзера Вильгельма потребовал, чтобы Советская Россия немедленно приняла немецкие условия. Однако вопреки прямому указанию Ленина Троцкий, являвшийся председателем советской делегации на переговорах с Германией в Бресте, отказался подписать мир. Этого только и нужно было немецким империалистам. Германское командование немедленно стало готовить наступление в глубь Советской России с целью свержения Советской власти. 18 февраля по всему фронту — от Рижского залива до устья Дуная — загремели орудия. 700 тыс. австро-германских солдат двинулись на позиции русской армии. Остатки старой, царской армии не могли оказать сопротивление превосходящим силам противника и начали отступать. Немецкие дивизии двигались на Петроград, Москву, Киев.

Партия призвала народ дать отпор немецким захватчикам. На рассвете 22 февраля тревожные гудки и сирены разбудили жителей рабочих районов Москвы, Петрограда, Твери, Ярославля, Харькова и других городов. Рабочие спешили на заводы. При тусклом свете фонарей они читали наклеенные на стенах газеты. Через всю страницу шел призыв: «Социалистическое отечество в опасности!». Это был написанный Лениным декрет Совета Народных Комиссаров. «Выполняя поручение капиталистов всех стран, германский милитаризм, — говорилось в нем, — хочет задушить русских и украинских рабочих и крестьян, вернуть земли помещикам, фабрики и заводы — банкирам, власть — монархии»^{89}.

Мужественные слова декрета призывали рабочих и всех трудящихся к беззаветной защите Республики Советов. «1) Все силы и средства страны целиком предоставляются на дело революционной обороны. 2) Всем Советам и революционным организациям вменяется в обязанность защищать каждую позицию до последней капли крови»^{90}. В заводских цехах возникали короткие митинги. «Все на защиту революции! К оружию!» — этот призыв пронизывал все выступления. Один за другим подходили рабочие к столам, где шла запись добровольцев, а затем отправлялись на пункты формирования. В Петрограде записалось в Красную Армию около 40 тыс. добровольцев, в Москве — свыше 60 тыс.

В морозные февральские дни на занесенных снегом полях Псковщины, дорогах, ведущих к Нарве, отряды молодой Красной Армии закрыли путь германским дивизиям. Авангарды наступавших немецких войск были задержаны на дальних подступах к Петрограду.

Первые схватки с врагом показали беззаветный героизм, отвагу советских бойцов, их твердую решимость сражаться до конца за социалистическое Отечество. В этих схватках с немецкими интервентами молодая Красная Армия получила свое боевое крещение. С тех пор народы нашей страны, трудящиеся всего мира с гордостью и любовью отмечают 23 февраля как день рождения Советских Вооруженных Сил.

В. И. Ленин, преодолев сопротивление «левых коммунистов» и троцкистов, настоял на необходимости заключить мир с немцами. Германскому правительству была послана радиограмма Совнаркома с предложением подписать мирный договор. Германские генералы, в свою очередь, поняли, что им не удастся, как они раньше рассчитывали, свалить Советскую власть одним ударом. Они знали, что за передовыми красноармейскими отрядами стояли миллионы рабочих и крестьян, готовых сражаться до конца, защищая Советскую власть. Поэтому германское правительство согласилось на подписание мирного договора. Условия его оказались еще более кабальными: Советская страна теряла Прибалтику, Украину, Белоруссию, ряд других территорий и должна была выплатить огромную контрибуцию. Но другого выхода не оставалось. Для спасения Советской власти мир надо было заключать во что бы то ни стало.

3 марта 1918 г. в 5 часов 50 минут вечера советская делегация в Бресте подписала мирный договор с Германией и ее союзниками, известный под названием Брестского мира. 14 марта этот договор был, несмотря на ожесточенное сопротивление анархистов-коммунистов, левых эсеров, меньшевиков, правых эсеров, утвержден IV Всероссийским съездом Советов.

Заключив его, советский народ сохранил самое главное и основное — власть трудящихся и государственную независимость России. Замысел международного империализма — уничтожить Республику Советов немецкими штыками и поработить страну — удалось сорвать.

Советская Россия получила мирную передышку. Задача заключалась теперь в том, чтобы не впасть в отчаяние, а засучив рукава взяться за укрепление Советской власти, строительство нового общества, создание мощной армии, способной дать отпор новым вражеским атакам, которые, как предвидела партия, готовят империалисты. Мужественно, открыто говоря народу правду о тяжести Брестского мира, В. И. Ленин выражал непоколебимую уверенность в конечной победе, учил партию не терять духа в дни поражений и отступлений, звал всех трудящихся к настойчивому и упорному труду. «…Всего более недопустимо отчаяние, — писал он. — Невыносимо тяжелы условия мира. А все же история возьмет свое… За работу организации, организации и организации. Будущее, несмотря ни на какие испытания, — за нами»^{91}.

Прошло несколько месяцев, и жизнь полностью подтвердила правильность ленинских предвидений. В ноябре 1918 г. Советское государство получило возможность ликвидировать Брестский мир. Оккупированные Германией территории были освобождены, трудящиеся восстановили там Советскую власть. А Республика Советов, продолжая осуществление коренных социально-экономических преобразований, укрепилась, создала свои вооруженные силы, которые надежно защитили завоевания революции.