Великие мифы

Рим, завоевав Грецию, сам подпал под влияние и очарование греческой культуры.

Многие мифологические образы и сюжеты римляне полностью заимствовали у греков, скульптурные изображения богов делали по греческим образцам. Но греческие мифы начали проникать в Римскую империю лишь в конце VI — начале V века до н. э., а в более древние времена у римлян существовало иное, самобытное представление о богах. Подобно всем древним народам, римляне обожествляли силы природы, поклонялись деревьям и источникам, животным и птицам.

Позднее в мировоззрении древних римлян стала господствовать идея о том, что боги предначертали Риму власть над миром. Эта идея способствовала возникновению культа самого Рима и Формированию так называемого «римского мифа», отражающего легендарную римскую историю. Римская империя вела многочисленные победоносные войны. Под своей властью она объединила огромные территории. И, завоевывая и покоряя различные народы, римляне впитывали их культуру, в том числе религиозные представления и мифологию.

ОСНОВАТЕЛИ РИМА

Одной из характерных черт римского искусства и литературы являлось обожествление волка и особенно волчицы. Изображения волка стояли в разных местах Рима. Но наиболее известен культ Капитолийской волчицы, изображения которой (примерно от V в. до н. э.) сохранились до нашего времени. С этим образом связывается древнее сказание о том, что основатели Рима — Ромул и Рэм — были брошены людьми, но найдены и вскормлены волчицей. С культом волка связано существование особой жреческой коллегии луперков (от слова lupus — волк) и праздника Луперкалий. На этом празднестве приносили в жертву козла, а затем жрецы-луперки бегали вокруг святилища, размахивая ремнями, вырезанными из шкуры жертвенного козла, и хлестали ими проходящих мимо женщин, что должно было обеспечить их плодовитость.

Миф так рассказывает об основателях великого Рима: потомок героя Трои Энея, Нумитор, был свергнут с престола братом Амулием. Дочь же царя — Рэя — стала весталкой, и, таким образом, под страхом страшной смерти не могла родить ребенка, законного наследника престола. Все же бог Марс вступил с Рэей в связь, и от него она родила двух мальчиков-близнецов.

Амулий велел бросить детей в воды Тибра, а мать зарыть живой в землю. Рэя была спасена богом Тибра Тиберином, а корзина с младенцами, брошенная по приказу Амулия в воды этой реки, прибилась к берегу, задержавшись в ветвях нависшей над водой смоковницы.

К реке подошла волчица, у которой недавно родились волчата, достала детей из корзины, согрела их, накормила своим молоком, а потом принесла в свое логово, где они обитали вместе с ее детенышами.

Царский свинопас Фаустул набрел на логово, увидел детей и забрал их в свой дом. Пастух с женой назвали мальчиков Ромулом и Рэмом и стали воспитывать их. Вскормленные волчьим молоком, Ромул и Рэм росли сильными и бесстрашными, к тому же довольно вспыльчивыми мальчиками. С возрастом стали проявляться и иные черты их характеров— справедливость, мудрость, властность.

Юноши, узнав о своем происхождении, возглавили местное несправедливо обиженное население и свергли с престола Амулия, возвратив царский трон царю Нумитору. Ромул и Рэм не пожелали оставаться даже у родного деда.

Братья решили основать новый город и местом для него выбрали Палатинский холм, напротив которого в свое время задержалась у берега корзина с ними. Столь серьезное начинание нельзя было провести без соответствующего знамения.

Первым знамение увидел Рэм — это были шесть коршунов, круживших в небе. Чуть позже Ромул увидел двенадцать коршунов. Юноши стали спорить, кому быть царем города, и чьим именем он будет называться. Не придя к согласию, братья продолжили дела — Ромул принялся копать ров, который должен определить границы будущего города, а Рэм стал насмехаться над «мощью» городских укреплений. Разгневанный Ромул нанес брату страшный удар, воскликнув: «Так станет со всяким, кто осмелится преступить стены моего города!»

Удар был настолько силен, что Рэм умер. Похоронив его, Ромул очистился священным огнем, заставив сделать то же самое ближайших друзей, а затем вырыл ямку, куда бросил горсть земли, принесенной с родины. На этом месте Ромул воздвиг алтарь и возжег на нем священный огонь.

Затем он запряг в плуг белого быка и белую корову и провел священную борозду, определившую границы будущего города. Там, где борозда прерывалась, были обозначены места городских ворот. Совершив все положенные церемонии, Ромул объявил себя первым царем вновь основанного города и назвал его Римом (латинское — «Рома»).

В новом городе не было жителей, тогда Ромул даровал ему право убежища, и туда стали переселяться игроки, воры, рабы, спасающиеся от тирании своих хозяев. Даже преступники пользовались неприкосновенностью. Нарушивших право убежища постигала кара богов и государства. Однако жители соседних городов не хотели вступать в брачные союзы с такими людьми. Город был обречен на вымирание.

Для увеличения населения царь прибегнул к хитрости: он устроил роскошный пир и пригласил на него соседнее племя сабинян с их женами и дочерьми. Он дал приказ римлянам по условному знаку хватать девушек и уносить в свои дома. Сам Ромул женился на Герсилии. Похищение сабинянок привело к войне с царем сабинян Титом Тацием.

Война была прекращена благодаря вмешательству похищенных женщин, не желавших допустить гибель мужей и братьев.

Ромул повелел возвестить всем, что наступит время, когда Рим будет считаться властителем мира, и что ни один народ не устоит против силы римского оружия.

По легенде, Ромул живым был вознесен на небо и почитался римлянами под именем бога Квирина.

Среди богов Эллады не было подобного Янусу. У римлян он считался богом «входов и выходов», начала жизни человека. Согласно писанию св. Августина: «Все начала принадлежат Янусу, а завершение свершений — Юпитеру… Начала первенствуют во времени, а завершения превосходят их своей важностью».

Существует предположение, что мир создан богом Янусом. Его имя означает «двери», «ворота». Он был богом всякого начала: нового года, начала войны, первого дня месяца, рождения человека.

Местом культа Януса в Риме являлись ворота с двойной аркой, установленные на Форуме, на границе древних поселений. Позже, когда здесь вырос город Рим, ворота открывали во время войны и держали закрытыми в мирное время.

Янус в интимной жизни был весьма неразборчив и, несмотря на наличие супруги Камессы (являющейся к тому же его сестрой), от которой он имел сына по имени Тибр, покровителя римской реки, имя его связывали и с иными богинями и нимфами.

Двуликий Янус

Янус изображался человеком с двумя лицами — одно считалось обращенным в прошлое, другое — в будущее. Атрибуты Януса — ключи и посох.

Римские моряки считали Януса своим покровителем, веря, что он научил людей строить суда.

На римских монетах нередки изображения Януса и корабля. В честь Януса (Иануария) был назван месяц январь.

БОГИ-ОЛИМПИЙЦЫ

Многие исконно римские божества были отождествлены с греческими богами-олимпийцами: Юпитер — с Зевсом, Юнона — с Герой, Минерва — с Афиной, Вулкан — с Гефестом, Диана — с Артемидой, Амур — с Эротом, Венера — с Афродитой.

Бог войны, неистовый Арес (римское имя Марс), — сын громовержца Зевса (Юпитера) и Геры (Юноны). Не любил его Зевс за кровожадность. Часто говорил он своему сыну, что он — самый ненавистный бог Олимпа. Не будь Арес его сыном, он давно низверг бы его в мрачный тартар, туда, где томятся титаны. Сердце свирепого Ареса радовали только жестокие битвы. В неистовстве носился он среди грохота оружия, криков и стонов битвы между сражающимися в сверкающих доспехах, с громадным щитом.

В Риме Ареса отождествили с италийским богом Марсом. Культ Марса прежде был связан с земледелием, но со временем приобрел чисто военный характер. Марс стал считаться отцом легендарных основателей Рима — Ромула и Рема. Он стал одним из наиболее почитаемых богов.

Грубого Марса могла победить только богиня красоты Венера. Союз войны с любовью, силы с красотой вполне соответствовал италийскому духу. Римские художники часто изображали Марса, поддавшимся обаянию богини красоты.

Марс, являвшийся, по сказаниям, противником греков во время Троянской войны, был ранен Диомедом. Дротик, пущенный этим греческим героем, был направлен Минервой в Марса. Тот почувствовал сильную боль и издал крик, подобный воинственному крику 10 000 сражающихся воинов, и поспешил к Юпитеру, угрожая Минерве возмездием.

Но повелитель богов сказал: «Непостоянный и кровожадный бог, перестань беспокоить меня своими жалобами; из всех жителей Олимпа я тебя одного ненавижу, ты любишь распри и войны. Ты унаследовал строптивый характер от твоей матери Юноны. Страдание, испытываемое тобой теперь, только плоды ее советов».

Культом Марса в Риме ведала коллегия жрецов — салиев. Главной святыней бога считался якобы упавший с неба щит Марса (анкил) своеобразной формы.

Полководцы, отправляясь на войну, шли в храм этого бога с просьбами о поддержке в битвах. Они дотрагивались до щита и копья, подвешенных над алтарем, и громко произносили: «Бодрствуй, Марс!»

Неизменной спутницей Марса была Беллона — олицетворение кровавого боя, она управляла колесницей бога. Ее сопровождала целая свита: Страх, Бегство, Ужас и Распря, которая способствовала гибели Трои, бросив богиням золотое яблоко (яблоко раздора).

Первый месяц римского года был посвящен этому богу (март).

Во время празднеств, посвященных Марсу, устраивали торжественные шествия со щитами. В честь Марса получило название и место военных смотров в Риме — Марсово поле.

Священными животными Марса считались волк и дятел.

В римских мифах говорится, что Сатурн (бог посевов) был изгнан Юпитером и прибыл в Лацию. Янус не только благожелательно принял свергнутого бога, но и отдал ему власть над всем Аппенинским полуостровом. Пришелец, опасаясь преследований сына, изменил свое имя и поселился на обрывистом берегу реки, на холме, который позднее стал известен как Капитолийский. Иногда весь полуостров называли Сатурнией, а местность над Тибром, где жил и скрывался изгнанник, назвали Латиумом (от латинского latere — «скрываться»). Именно период правления Сатурна считался золотым веком мифического Рима, поскольку именно он развивал и усовершенствовал все, что начал вводить его предшественник Янус. Выражение «Сатурново царствование» стало для римлян синонимом благосостояния и мирной жизни. В память об этих сказочных счастливых временах ежегодно 17 декабря начинались веселые праздники, называемые «сатурналиями», во время которых устраивали пиры, дарили друг другу подарки и на время изменяли привычный уклад жизни: господа прислуживали за столами своим рабам.

Сатурн. Рельеф XVIII в.

Именем Сатурна римляне назвали одну из планет Солнечной системы. В соответствии с представлениями астрономов того времени Сатурн был седьмой, и последней, «подвижной звездой», причем движущейся медленнее всех остальных, самой удаленной, а стало быть, находившейся ближе всех к небу звезд неподвижных, откуда — опять же в соответствии с одной из теорий той поры — появлялись на земле души новорожденных и куда отправлялись души умерших. Астрологи, связавшие дни недели с планетами, субботу назвали Saturday — «днем Сатурна».

Символ Сатурна — коса или серп. Для бога, властвующего над жизнью и смертью, этот атрибут вполне закономерен.

Существует документ, в котором рассказывается, как в римском лагере на Верхнем Дунае за тридцать дней до сатурналий по жребию избирали царя праздника — молодого здорового мужчину. Ему давали «придворных» и исполняли все его желания и капризы, вплоть до самых разнузданных. Так длилось тридцать дней, но в последний день празднеств избранник должен был покончить с собой на алтаре бога, роль которого до этого момента играл. Документ сообщает, что в 303-м году солдат, выбранный эту на роль, решительно отказался от этакой чести, и по приказу командира был казнен.

У этого бога было много названий — бог неба, дневного света, грозы (его эпитеты: «молниеносный», «гремящий», «дождливый»), царь богов, отождествляющийся с греческим Зевсом.

Функции Юпитера были разнообразны. Он покровительствовал земледелию, считался гарантом верности клятве, хранителем границ, защитником свободы.

Он был богом войны и победы, что связало с ним церемонию триумфа, когда полководец-победитель, с выкрашенным в красный цвет лицом (как у статуи бога) на квадриге в сопровождении солдат и граждан отправлялся на Капитолий, чтобы в храме принести Юпитеру благодарственную жертву из взятой на войне добычи и сложить к его ногам свой лавровый венок.

С триумфом и победами были связаны и посвященные ему Великие, позднее Римские игры. Как царь богов Юпитер имел совет из богов «сотрудничающих, помогающих», и вершил все земные дела, посылая авгурам знаки своей воли.

Значение культа Юпитера особенно возросло после открытия храма на Капитолии, посвященного Юпитеру, Юноне и Минерве. Юпитер с эпитетом «наилучший, величайший» стал богом римского государства, символом его власти и мощи. Подчиненные Риму города приносили ему жертвы на Капитолии.

Во времена империи Юпитер стал покровителем императоров, что способствовало распространению его культа во всех провинциях и в войсках.

Нередко Юпитер рассматривался не только как верховный бог, но и как душа и разум мира, эфир, все порождающий и принимающий в себя.

Богиня брака, материнства, женщин. Считалось, что каждая женщина имеет свою Юнону. Супруга Юпитера, отождествлявшаяся с греческой Герой. Ее называли «царица», Луцина («светлая»), «выводящая ребенка на свет» («родовспомогательница»), Соспита («вспомоществующая»), воинственная Популона и Куритис, изображаемая на боевой колеснице, в козьей шкуре, с щитом и копьем; Календария — богиня начала каждого месяца — календ, Румина («кормилица»), Фульгура («молниемечущая»), Монета («советница»), в храме которой чеканились деньги, Оссипага («дающая скелет зародышу»).

Вместе с Юпитером и Минервой входила в Капитолийскую триаду, которой был посвящен храм на Капитолии.

Юнона призывалась при заключении браков, ей приносили благодарственные жертвы после родов.

Римская история рассказывает об особом почитании гусей, которые содержались при храме богини Юноны. Когда в 390 г. до н. э. Рим был завоеван и сожжен галлами, небольшой гарнизон продолжал держаться в римском Капитолии. Осаждавшие его галлы высмотрели одно место, через которое выходили римские воины. Однажды ночью галлы совершили попытку взобраться в этом месте на стену Капитолия. Один воин уже взошел туда, когда внезапно гуси при храме Юноны, завидев его, пронзительно загоготали и разбудили спящую стражу. Тит Манлий поспешил в опасное место и успел вовремя сбросить взобравшихся галльских воинов.

Впоследствии римляне этим случаем объясняли исключительное почитание, оказываемое этим питомцам храма Юноны. И до наших дней сохранилась поговорка: «Гуси спасли Рим».

Некоторые римские мифы о героях и богах являются продолжением и развитием соответствующих греческих мифов. У Вергилия и Овидия можно прочитать продолжение истории о сыне Тезея Ипполите, павшем жертвой клеветы мачехи — Федры, чью любовь он отверг. Поверил ей царь Посейдон. Юный Ипполит хотел лишь поохотиться в полях и лесах вместе с Артемидой. Когда Ипполит мчался на колеснице по берегу, Посейдон послал из моря быков, которые сбросили Ипполита на землю, и юноша погиб.

Артемида не смирилась со смертью своего друга. Она обратилась с мольбой к богу Эскулапу, владевшему всеми тайнами врачевания, и тот воскресил Ипполита. За это Эскулапа покарал громовержец: бог-лекарь ударом молнии был сброшен в подземное царство теней.

Воскрешенного Ипполита богиня перенесла на Италийский полуостров (где ее звали Дианой) и спрятала в своем саду в Ариции, неподалеку от Рима, дав ему имя Вирбий. Позже это имя объясняли как Virbis — «муж (живущий) дважды».

Только коням не было доступа в этот сад, поскольку именно они стали причиной гибели Ипполита. Впрочем, у Ипполита-Вирбия неприязни к животным не было, и позднее он стал знаменитым воином, хорошо управлявшимся с конными колесницами.

Отождествление Вирбия с Ипполитом произошло скорее всего в то время, когда местную италийскую богиню Диану стали отождествлять с греческой Артемидой.

БОГИ-ПОКРОВИТЕЛИ

Особым почитанием пользовались у римлян многочисленные божества, покровительствовавшие домашнему очагу. Его главной защитницей была богиня Веста. Ей посвящали вход в дом (отсюда «вестибюль»). Веста была старшей дочерью Сатурна и Реи. Проглоченная отцом, она увидела свет, только когда Сатурна принудили вернуть к жизни проглоченных детей. Аполлон и Меркурий, два могучих бога, искали брака с Вестой, но она поклялась головой Юпитера сохранить вечную девственность и сдержала свою клятву. За это Юпитер сделал так, что на всех семейных очагах жертвы приносили ей первой и почитали ее в храмах всех богов. Она являлась для смертных самой священной из богинь.

Веста, как хранительница семьи, причислялась к домашним богам и предкам — покровителям живых членов семьи.

В Дельфах, городе, считавшемся центром Вселенной, находился храм Весты. Жрицы храма пользовались большим почетом. Они избирались из девушек знатного происхождения и должны были прослужить богине тридцать лет: первое десятилетие они обучались служению, второе — служили, третье — обучали молодых весталок. Жрицам всегда верили на слово, не требуя клятвенных подтверждений. Когда они выходили на улицу, и им по дороге попадались осужденные на казнь, весталки могли даровать им жизнь. Где бы они ни появлялись, им всегда отводили самые почетные места.

В храме Весты на жертвеннике постоянно горел огонь, который гасили в первый день каждого года и тут же разжигали вновь. От этого огня зажигали огонь в очагах всех римских курий — объединений патрицианских родов.

По окончанию служения жрица Весты могла выйти замуж, однако считалось, что жена-весталка навлекает на дом несчастье.

Одиннадцать веков просуществовала каста жриц Весты, и за все это время только двадцать весталок были обвинены в клятвопреступлении, и лишь тринадцать из них были осуждены на казнь.

Церемония казни виновной весталки происходила таким образом: на особом месте, называемом полем преступников, выкапывалась глубокая и обширная могила, куда помещались кровать, зажженная лампа, хлеб, вода, сосуд с молоком и немного масла. Осужденную несли через весь город в закрытых носилках, причем на улицах толпа должна была хранить глубокое молчание. По прибытию к месту казни носилки открывали, и весталка, скрытая длинным покрывалом, спускалась в могилу, которую тотчас же замуровывали.

Римский мифологический культ Весты был приравнен к государственной религии, и почиталась она не только как богиня домашнего очага, но и как хранительница устоев государства. В сокровенном месте храма хранились связанные с богиней священные предметы, к которым можно было прикасаться только верховному жрецу-понтифику и жрицам-весталкам.

Домашнему очагу покровительствовали особые божества — лары, они были в каждом доме свои. К ларам обращались за помощью, когда в семье происходили наиболее важные события: перед бракосочетанием, во время родов, в случае смерти кого-либо из домочадцев. Эти божества следили за взаимоотношениями членов семьи, защищали рабов от несправедливого гнева хозяев. Лары покровительствовали также добрососедским отношениям. На перекрестках ставили их святилища с таким количеством входов, сколько жилищ располагалось вокруг этого перекрестка.

Маленькие скульптурки этих богов всегда стояли на очаге. Им приносили ежедневно жертвы, при каждом приеме пищи ставились отдельные чашечки, наполненные пищей. Ларам помогала собака — животное, которое также охраняет дом. До наших дней сохранилось несколько статуэток этих богов. Их часто изображали с собакой на плечах и корзиной, наполненной провизией, так как лары должны были заботиться, чтобы семья ни в чем не нуждалась.

Лары и Гений

Иногда лары отождествляются с пенатами (доримские боги-хранители). Пенаты также охраняли домашний очаг, но в их ведении преимущественно находились запасы продовольствия. Как и лары, свои пенаты были у каждой семьи. Кроме того, существовали пенаты всего римского народа. По преданию, изображение этихпенатов доставил из Трои Эней — основатель Римского государства. Изображение государственных пенатов хранилось в храме Весты, и приближаться к нему могли только весталки и особые жрецы.

МИФЫ О ГЕРОЯХ

Римская мифология не являлась точной копией мифологии греческой, она опиралась на древние верования; а затем — по образцу греков — эти сказания отредактировали, развили и украсили древнеримские писатели и драматурги.

Всемирную славу приобрел римский поэт Вергилий своей поэмой «Энеида», которую он писал в течение десяти лет (29–19 гг. до н. э.). Это поэма о троянском герое Энее, сыне Анхиса и богини Венеры (Афродиты), которого римская официальная традиция считала родоначальником римского народа и предком рода Юлиев.

Когда Троя пала, Эней, царь дар данов и союзник Гектора, удалился на гору Иду, взяв с собою престарелого своего отца, Анхиза, сына Аскания и изображения богов — покровителей Приамова града.

С наступлением весны пустился Эней в море искать нового отечества себе и троянцам. Пристали они к фракийскому берегу и хотели уже здесь остаться, построив город, но принуждены были покинуть это место вследствие ужасного предзнаменования.

Когда Эней, готовясь принести жертвы богам — покровителям нового города, хотел украсить алтари молодыми деревцами и пошел за ними в близлежащий лес, то стал свидетелем неслыханного, страшного зрелища — с корней вытаскиваемых им деревьев падали капли густой черной крови. Приступив к следующему дереву, Эней услышал жалобный вопль, и доносящийся из глубин земли голос произнес:

— О, за что ты разрываешь мое тело на части? Оставь мертвых в покое, не пятнай кровью своих невинных рук и беги из этой страны — жестокой и корыстолюбивой! Я сын Приама, Полидор, убитый Полиместром. На этом месте пал я, пронзенный тучею копий; из них выросли деревья, которые ты видишь!

В ужасе Эней поспешил обратно в город и рассказал о виденном отцу своему и вождям народа. Все тотчас же решили покинуть эту беззаконную страну.

Направились они на юг и прибыли вскоре к Делосу, священному острову Аполлона. Царь Аний, прорицатель и жрец Аполлона, был старым знакомым Анхиза и принял троянцев дружелюбно. Эней вопросил оракула о том, где им суждено будет основать город. Аполлон отвечал:

— Страна, которая была колыбелью ваших праотцов, примет вас снова к себе. Ищите вашу древнюю мать. Там воцарится дом Энея — дети его и дети детей будут владычествовать над всеми странами.

По истолкованию Анхиза, страна эта была остров Крит, откуда некогда Тевкр переселился в троянскую землю. Полные надежды, все пустились в путь к богатому острову.

Юнона, увидев с высоты Олимпа, что троянский флот, плывущий из Сицилии к Италии, близок к своей цели, воспылала гневом и поспешила в Эолию к царю ветров. Она просила его выпустить ветры и потопить флот троянцев. Эол повиновался и отворил пещеру, где ветры были заперты.

Бог моря Нептун, заметив это, повелел ветрам удалиться из его владений и усмирил разъяренные волны. Тритон и нереида Киматоя по приказанию Нептуна сняли корабли с подводных рифов, а сам он своим трезубцем сдвинул те, которые сели на мель.

Эней с трудом собрал из всего флота только семь кораблей и пристал с ними к ближнему берегу. То была Ливия. Бухта, в которую они вошли, была спокойна и безопасна, окружена скалами и лесом. В глубине ее виднелся просторный грот — жилище нимф — с чистейшим ручьем и каменными скамьями. Здесь троянцы высадились на берег, чтобы отдохнуть от невзгод. Ахат, неизменный друг Энея, высек огонь и разложил костер, другие вынесли с кораблей подмоченную пшеницу, чтобы, высушив ее у огня, смолоть и приготовить себе пищу. Эней, между тем, в сопровождении Ахата влез на ближнюю скалу, чтобы высмотреть оттуда какие-нибудь остатки своего флота, но не увидал ни одного корабля, а заметил внизу в долине пасущееся стадо стройных оленей. Тотчас же спустились они вниз и убили из луков семь самых крупных животных из стада. Потом Эней поделил добычу так, чтобы на каждый корабль пришлось по оленю. Принесли путники вина и, улегшись на траве, наслаждались до ночи вкусным питьем и едою. Но невеселым был пир, ибо всех печалила мысль о пропавших друзьях.

На следующее утро Эней с Ахатом отправились осматривать окрестности. Вступив в чащу леса, встретили они богиню Венеру, мать Энея, в образе юной девы в охотничьем одеянии. «Не повстречали ли вы кого-нибудь из моих подруг?» — спросила их богиня. «Нет, — отвечал Эней, — ни одной не встречали, о дева, не знаю, как назвать тебя, но по облику, по голосу ты не из смертных… ты богиня!.. Быть может, сестра Аполлона или нимфа? Но кто бы ты ни была — будь к нам милостива и помоги нам в нашей беде; скажи, в какой мы стране. Бурей пригнало корабли наши к этой земле, и мы не знаем, где мы».

«Находишься ты вблизи города Карфагена, — сказала Венера. — Земля эта называется Ливией и населена воинственными ливийцами. В Карфагене властвует царица Дидона; она, гонимая братом, бежала со своими друзьями, захватив свои богатства, из Тира, из финикийской страны, и выстроила здесь город на земле, купленной ею у ливийских вождей. Но скажи мне: кто вы, откуда и куда лежит ваш путь?»

Эней ей все рассказал. Тогда богиня открыла им, что в Карфагене примут их дружелюбно, и дала надежду, что они там увидятся со своими пропавшими товарищами — так предзнаменовали птицы, ибо в это время двенадцать лебедей, преследуемые орлом, шумя крыльями, опустились на землю. Сказав это, богиня удалилась, приняв снова свой облик, а воздух наполнился благоуханием амброзии.

Эней направился с Ахатом к стенам Карфагена.

Взойдя на холм, откуда виден был и город, и дворец, Эней несказанно удивился громадным постройкам, вратам, улицам, выложенным камнем. Везде кипела бурная деятельность — возводились стены, воздвигались бойницы; одни таскали тяжелые камни, другие тесали колонны для украшения театра, в одном месте начали строительство нового дома, в другом рыли гавань. «О счастливые люди, вы уже созидаете стены вашего города!» — воскликнул Эней, глядя на зубчатые стены, и пошел быстрыми шагами через толпу, никем не замечаемый. Посреди города, в небольшой рощице, воздвигнут был великолепный храм богине Юноне. Подойдя к нему, Эней удивился, увидев целый ряд картин, изображавших и героические битвы, и страдания троянцев. Отрадно ему было, что карфагенцы сочувствуют его народу.

Пока он любовался картинами, появилась царица Дидона в сопровождении вооруженных юношей, красотою и станом подобная Венере. Войдя в притвор храма, царица села на трон и стала судить народ и распределять работы. В это время Эней и Ахат с удивлением и радостью увидели в толпе, окружавшей царицу, своих пропавших друзей.

Они подошли к Дидоне, рассказали ей, что плыли вместе с Энеем, но корабли их разлучила буря, и попросили у нее покровительства и позволения починить корабли, чтоб плыть в Италию, если царь Эней снова с ними соединится, или, если он погиб, в Сицилию к царю Ацесту.

Царица милостиво выслушала их просьбу и обещала покровительство и помощь. «Кто не знает, — сказала она, — великого Энея, прекрасной Трои и ее печальной судьбы? Мы не так далеко живем от остального мира, чтоб не слыхать о вашей славе, и сердца наши не так жестоки, чтоб не сочувствовать печальной вашей участи. Если хотите уехать в Гесперию или в Сицилию, то я вас отошлю туда, снабдив запасами; если же захотите с нами остаться, то смотрите на мой город, как на свой. Зачем Эней не здесь с вами? Я сейчас разошлю надежных людей по всему морскому берегу, чтоб отыскать вашего царя». Но тут появился и сам Эней.

Дидону покорила красота и мужественность Энея. Она дружески приветствовала его и пригласила вместе со спутниками к себе во дворец, где повелела устроить богатый пир в честь их прибытия. Людям Энея, оставшимся на кораблях, она велела отнести разных припасов. Эней же послал поспешно друга своего, Ахата, за Асканием и за богатыми подарками, которые спас из разоренной Трои.

Венера и Амур. Лукас Кранах Старший

Венера, боясь за безопасность Энея в Ливии, обратилась с просьбой к сыну своему, Амуру, чтобы он принял вид юного Аскания и поразил своим метким копьем сердце Дидоны, и она полюбила бы Энея. Бог любви охотно согласился и, приняв вид Аскания, которого Венера между тем перенесла сонного в душистые рощи Италии, отправился с Ахатом в Карфаген. Придя во дворец, они застали троянцев и знатнейших тирийцев уже за столом. Царица, очарованная юношей, все время пира не отпускала его от себя и подпала под власть бога любви. Когда стали разносить кубки, и Эней начал рассказывать, по просьбе Дидоны, о судьбе Трои и своей, в сердце царицы возникла пламенная любовь к герою, и чем больше глядела на него царица, тем сильнее разгоралась ее страсть. Когда поздно ночью кончился пир и все разошлись на покой, единственной мыслью царицы была дума об Энее.

Юнона, готовая на все, чтобы не допустить Энея до Италии, предложила богине Афродите устроить брак Энея с Дидоной. Богиня Афродита согласилась, ибо таким образом несчастные странствования сына ее прекратились бы, и он приобрел бы богатое государство.

Эней был завлечен в сети богинями; прельщенный достоинствами царицы, он забыл о великих обещаниях, данных роду, и решил разделить с Дидоной власть над Карфагеном. Но Юпитер, держащий в руке своей судьбы мира, не пожелал, чтоб предначертания, назначавшие Энееву роду положить в Италии основание нового государства, остались неисполненными, и послал с Меркурием приказание Энею спешно оставить Карфаген и плыть в Италию.

Эней с тяжелым сердцем повиновался Юпитеру, приказал тайно изготовить флот и, глухой к мольбам и упрекам Дидоны, отправился в путь. Тогда покинутая царица решила умереть. По ее приказанию во дворе дворца сложили высокий костер; Дидона взошла на него и, когда огонь запылал, мечом пронзила свое измученное сердце. И последний, предсмертный взгляд умирающей был обращен в ту сторону, где вдали, едва белея, виднелись паруса корабля, быстро удалявшегося от ливийских берегов.

Прибыв на Крит, Эней с друзьями приступили к постройке города, назвав его Пергамом. Уже возвышались стены юного города, возникали дома, молодые люди вступали в брак и обзаводились хозяйством, как вдруг смертоносная язва поразила народ, а тлетворное дыханье Сириуса спалило всю растительность. Эней, видя, что они ошиблись в истолковании слов оракула, хотел снова ехать к нему, но в ночь перед отъездом явились к Энею боги, покровители Трои, посланные самим Аполлоном, и возвестили ему, чтоб он оставил Крит и отправился на запад в страну Гесперию, или Италию, откуда вышли предки троянцев — Дардан и Язид, и которая судьбою определена их потомкам.

В Ионийском море настигла путешественников ужасная буря. Много трудностей и опасностей пережил Эней во время долгого пути. И решил он узнать свою судьбу. Спустился герой в преисподнюю, где Анхим предсказал ему будущее. После этого Эней прибыл в Лаций, где его радушно встретил царь местного народа Латин.

Эней женился на дочери Латина Лавинии и основал город, который назвал ее именем.

В легенде об основании города Лавинии описано историческое событие: в 1958–1959 гг. археологические раскопки вскрыли у устья Тибра руины древнего города на том месте, где, по преданию, находился Лавиний. Имя города засвидетельствовано надписями.

ВЕЛИКИЕ ЖРЕЦЫ

Авгурами у римлян назывались члены одной жреческой коллегии, пользовавшиеся до позднейших времен большим уважением и обладавшие знанием и даром предсказания с помощью авгурий или ауспиций, т. е. наблюдений за полетом и криком птиц, падением молнии и по другим признакам, Они могли отгадывать волю богов и предсказывать исход того или другого предприятия. Влияние авгуров было очень сильно. Они могли остановить народное собрание, отложить его до другого дня и даже отменить его решения, объявив, что ауспиции были неблагоприятны.

Ауспиции разделялись на 5 классов: 1) небесные явления, как гром и молния; при этом обращалось внимание на место возникновения молнии — если налево от наблюдателя, обращенного лицом к югу, то предзнаменование считалось счастливым; если же направо, то — неблагоприятным; 2) крик и полет птиц. Одни птицы возвещали исход дела направлением полета (орел, коршун), другие — криком или пением. К последним относились ворон, ворона, ночная сова и др. Ворона, каркающая с левой стороны, а ворон — с правой — предвещали удачу; 3) клевание или неклевание зерен птицами. Первое возвещало счастье, второе — несчастье. Этот род гадания особенно практиковался на войне, вследствие чего войско сопровождал всегда целый воз кур. Кроме этих трех ауспиций были еще приметы по четвероногим животным и по каким-либо необыкновенным происшествиям и несчастным случаям. Так, например, всякое народное собрание должно было немедленно расходиться, если кто-нибудь из присутствовавших подвергся припадку падучей.

И в военное, и в мирное время не предпринималось ничего важного без предварительного испрашивания ауспиций. Даже в эпоху Цицерона, когда вера в старых богов уже значительно пошатнулась, а на гадания смотрели лишь как на докучные формальности, ауспиции все еще служили важным средством достижения политических целей, и вследствие этого коллегия авгуров, обладавшая этим знанием, пользовалась большим уважением.

Бронзовая модель печени для гаданий

Официальные ауспиции устраивались только должностными лицами, авгуры при этом служили лишь посредниками-специалистами. Роль их заключалась, главным образом, в том, что они должны были очертить место для определения примет, Авгур своим жезлом мысленно проводил две линии (одну по направлению с севера на юг — cardo, а другую, пересекающую первую, с востока на запад — decumanus) через все поле наблюдения и затем соединял концы этих линий четырьмя прямыми линиями в виде прямоугольника. Лишь после этих предварительных действий магистрат мог приступить к ауспициям. В Риме для правильных и регулярных ауспиций существовали постоянные места, такие как, например, на Капитолии, на Форуме и на Марсовом поле.

Образованные римляне уже в I в. до н. э. высмеивали гадание авгуров. По словам Цицерона авгуры, обманывая верующих, при взгляде друг на друга едва сдерживали смех.