Великолепный выбор

ГЛАВА ПЯТАЯ

Забавно, как долго у человека могут сохраняться воспоминания детства, думал Люк. Он смотрел из окна гостиной Ариэль, наблюдая за огнями, движущимися по заливу в опускающейся ночи. Полчаса назад они вернулись домой после детского спортивного праздника. Она принимала душ перед тем, как переодеться к обеду. Он ждал, приложив лед к колену.

Сегодня в Центре он то и дело вспоминал свое детство. Собственную отчаянную потребность во внимании и понимании. От детей, участвовавших в сегодняшнем празднике, он отличался только тем, что имел такую роскошь, как оба родителя.

К сожалению, ему уделяли не слишком много внимания. Если бы у него были братишка или сестренка, он бы не чувствовал себя таким одиноким.

Люк поднял лед и посмотрел на колено. Невыносимая боль. Опухоль, правда, уже немного опала.

Любуясь видом залива, он возвращался мыслями в то время, когда начал заниматься футболом. Для него открылись совершенно новые отношения. Товарищество, игра в команде, тяжелая работа, результатом которой были удовлетворение, признание и, конечно, успех. Раньше это имело громадное значение. Теперь все ушло. И ему придется добиваться новых успехов. Путь, который ему предстоит, будет труднее, чем тот, которым он шел до сих пор.

Когда шум воды в душе затих, он встал с кушетки и, прихрамывая, пошел на кухню, чтобы Ариэль не увидела, что он прикладывал к колену лед. Все это время он не переставал думать о том, что Ариэль знает в Центре каждого ребенка. Очевидно, она проводит там гораздо больше времени, чем он предполагал. Ее жизнь полностью подчинена работе.

А в нем она нуждалась.

Выйдя из кухни, он с трудом подавил стон. Он расплачивался за свою гордыню, за то, что оставил костыли дома и отложил операцию. Сейчас операция была бы позади. И у него была бы веская причина не танцевать. А вместо этого ему придется придумывать всевозможные отговорки. Чудовищная боль начинала брать над ним верх. Может быть, хоть на пару часов она его отпустит.

— Ванная в твоем распоряжении, — крикнула Ариэль из дверей своей спальни.

Открывая горячую воду, он услышал, как загудел фен. Как хорошо, когда рядом близкий человек. С этой мыслью он подставил голову под горячую струю…

Собравшись, Люк засунул бумажник в задний карман, проверил узел на галстуке. Пока он готовился, его не покидала уверенность, что она не сумеет опередить его, и он оказался прав.

Люк уже чувствовал себя женатым и мог предсказать в ней почти все. За те дни, что провел с ней, он пришел к выводу, что Ариэль сможет вести домашние дела и управлять бизнесом, а может быть, даже и военным кораблем.

— Я буду готова через две минуты.

— Не торопись. У тебя еще есть минут десять.

Проклятье, ему нравилось… жить с ней! Это было так легко.

Наконец дверь ее спальни распахнулась, и он не смог сдержать восхищенного возгласа. Она была великолепна с длинными, золотистыми, распущенными волосами и в плотно облегающем длинном черном платье с высоким воротом и длинными рукавами! В этом наряде она казалась выше ростом.

— Ты просто кинозвезда!

Ариэль улыбнулась, предвкушая предстоящий вечер. Она не могла дождаться того момента, когда будет танцевать с ним, утопая в его объятиях.

— Последний штрих, и мы пойдем, — сказала она, поворачиваясь к зеркалу. Мягкая шаль упала с ее плеч, обнажая спину. Разрез от середины бедра, приоткрывающий ногу, дразнил его воображение.

Когда она повернулась, зажав в руках концы шали, то увидела его напряженное лицо и сверкающие глаза. Впечатление было таким, словно Люк видит ее впервые и не знает, что с ней делать.

Ариэль положила расшитую бисером сумочку на полку под зеркалом и принялась закутываться в шаль.

— Давай помогу! — предложил он.

Она стояла лицом к зеркалу, когда он подошел к ней сзади. Глядя на ее отражение, он провел шалью по ее спине, соблазняюще лаская кончиками пальцев ее тело.

— Тебе надо носить что-то вроде предостерегающего знака, дорогая! Впереди опасные повороты!

При его прикосновении ее охватило легкое возбуждение. Ариэль заметила, как опускался его взгляд, и это окончательно смутило ее. Люк нагнул голову и губами слегка коснулся ее шеи. Она запрокинула голову назад и тихо застонала.

Когда он обнял ее и положил свою большую руку ей на живот, у нее перехватило дыхание. Его большой палец коснулся ее груди, ставшей тяжелой и чувственной от возбуждения. Кончик его мизинца опустился достаточно низко, чтобы, лаская, вызвать ответную бурную реакцию.

Она подняла руки, обняв его за плечи, и прогнулась, ища нечто большее, чем это отчаянное, готовое вот-вот выплеснуться наружу желание, охватившее ее. Он плотно прижался к ней бедрами, коснувшись своей возбужденной плотью ее ягодиц.

— Что ты носишь под этим искушением, дорогая?

— Догадайся!

Люк обхватил ее груди, лаская напрягшиеся соски, пока желание не захватило каждую клеточку ее тела.

— Ты сведешь меня с ума!

Кончики его пальцев медленно двигались к ее лону. Он раздвинул ногами ее ноги. Шокированная незнакомым выражением своего лица, она закрыла глаза, игнорируя распутную женщину, которую видела в зеркале и в которой не узнавала себя. Она просто наслаждалась своими ощущениями, когда он нежными энергичными движениями стал ласкать ее.

Она извивалась, испытывая страстное желание… Она слышала странные, низкие звуки, вырывавшиеся из его горла, и не понимала, что это с ней происходит. Совсем близко она почувствовала надвигающийся взрыв. Еще немного, и…

— Я нашел тебя, Ариэль! — прошептал он, отпуская ее.

Ариэль открыла глаза. Он по-прежнему наблюдал за ней. Его слова смутно проникали сквозь ее сознание, затуманенное неистовым желанием, возбуждаемым его жаркими прикосновениями и восхищенным взглядом. Люк будет хорошим любовником! Щедрым! Сегодня! Если она сумеет дождаться…

Ариэль провела дрожащими пальцами по его лицу, будто стараясь запомнить его образ навеки. Она будет танцевать только с Люком. У них остался один вечер. Завтра после матча он улетит в Неваду.

Пусть сегодняшний вечер останется в ее воспоминаниях навсегда! Она никогда не была так сильно увлечена.

Это было опасно. Она это знала. И шла на такой риск. Будь у них впереди больше времени, она бы попыталась растянуть удовольствие, но времени оставалось мало, а желание было сильно. И его желание, она верила, тоже.

Люк наблюдал, как Ариэль улыбалась Чейзу Райану. Они сидели за столиком рядом со сценой и открывали заявки на аукцион. Неужели я ревную? — который раз спрашивал себя Люк.

Черт! Хватит похотливых мыслей! Кто бы мог подумать, что за этой ангельской внешностью кроется искусительница? Она всегда казалась такой…

Когда блюда с десертом опустели, оркестр заиграл популярную мелодию. Официанты в белых пиджаках подавали кофе и шампанское. Гости ждали результатов аукциона, прежде чем Люк выставит последний лот — футболку, которая была на нем на прошлогоднем Суперкубке, когда его признали лучшим игроком.

Распорядитель аукциона подошел к микрофону и поблагодарил всех присутствующих за участие. Под смех и аплодисменты раздали призы победителям.

Люк наблюдал за Ариэль, оставшейся за столом. Никто ее не представил, не поблагодарил. Он заметил Чейза и подошел к нему.

— Почему Ариэль не поблагодарили? Ведь она работала больше всех!

Лицо Чейза стало серьезнее, чем обычно.

— Ариэль настаивает, чтобы ее никак не выделяли!

— Почему она так старается остаться в тени?

Чейз пожал плечами.

— Не привлекайте к ней внимание. Она никогда вас не простит.

Люк нахмурился. Его смущала осведомленность Чейза о привычках Ариэль, особенно если только сегодня вечером он пришел к выводу, что может предсказать в ней все!

— Леди и джентльмены! — выкрикнул диск-жокей. — Мы выставляем последний лот. Вы все знаете Люка Уокера из «Дастерс»! Давайте попросим его выйти сюда, а затем можете достать ваши чековые книжки!

Люк всходил на пьедесталы почета с семнадцати лет, когда началась его спортивная слава. Но никогда еще у него не возникало такого неприятного чувства, как в этот раз. Его карьера завершилась. Неужели они этого не понимают?

Люк бросил взгляд на Ариэль, она улыбнулась ему, словно говоря: «Я с тобой». Она аплодировала, и от этого движения ее грудь…

Черт! Думай только о деле!

Последовал длинный список его славных достижений. Он пытался не показывать своего смущения. Делал все, чтобы эта часть его жизни осталась позади, в то время как остальные постоянно напоминали о ней. Ему нужно было идти вперед, к расширению «Титана». К женитьбе. К отцовству.

Диск-жокей объявил стартовую цену в пятьсот долларов, но она мгновенно взлетела до пяти тысяч.

— Пожалуй, — протянул Люк, — я заплачу пять тысяч, чтобы оставить себе! Господа! Дети рассчитывают на вас!

— Восемь тысяч, если вы снимете рубашку и прямо сейчас выставите на аукцион, — выкрикнула женщина с первого ряда.

Символ мужской красоты! Вот кто он есть! Люк изо всех сил старался улыбаться. Окинув взглядом зал, застывший в ожидании, он посмотрел на Ариэль.

Она подняла руку.

— Девять тысяч! И рубашка останется на нем!

— Десять тысяч плюс танец, Люк!

— Продано даме в красном!

Люк отдал женщине футболку. Кто-то взял у нее чек. Она надела футболку и протянула ему ручку.

— Подпишите на вершине восьмерки, Люк!

Как раз на пышной груди… Он перевел взгляд на ее лицо. Ее рот вдруг показался ему пастью акулы. Раньше бы он ленивым жестом нацарапал свое имя именно там, где просила женщина.

Но сейчас за ним наблюдала Ариэль. Он не хотел разочаровывать ее.

Вежливо улыбнувшись женщине за ее щедрость, он подтянул футболку вверх и поставил подпись на уровне ее ключицы.

— Вы меня не помните, Люк?

Ах, черт! Теперь до него дошло, что она тоже есть в этом проклятом списке жен! Агент по недвижимости!

— Конечно, помню! — Как же ее зовут? Вспомнил! — Вашу руку, мадам!

Танцуя, она плотно прижалась к нему.

— Может быть, пообедаем завтра, Люк?

— Завтра игра Суперкубка, Мадлен!

— Как жаль! Десять тысяч долларов…

— …для Юношеского центра Уилсона Бакли! И мы ценим вашу щедрость. Надеюсь, когда придет время платить налоги, вы вспомните нас с благодарностью.

Когда музыка закончилась, он, как бы в качестве компенсации, поцеловал ее в щеку и направился к Ариэль.

— Хочешь потанцевать? — спросил он, протягивая ей руку, когда оркестр заиграл следующую мелодию.

— С удовольствием!

Они танцевали молча. Больное колено ни на секунду не давало забыть о себе.

— Не смейся, но я чувствую себя здесь не в своей тарелке, — пожаловался он.

— Оно и видно!

Если он сейчас же не сядет, то умрет! За свою жизнь в спорте он видел многих игроков, пристрастившихся к обезболивающим таблеткам, поэтому старался держаться без них как можно дольше. Но сегодня ему нужна двойная доза!

— Давай уйдем… — предложил он Ариэль, когда кончился танец.

— Люк!

Он повернулся. Черт! Еще одна женщина из его дурацкого списка жен! Спортивная журналистка! Он натянуто улыбнулся.

— Привет, Касси! Как дела?

— Где ты был, Люк? О тебе ни слуху ни духу! Я не поверила своим глазам, когда увидела тебя! Что происходит?

Он повернулся к Ариэль, но ее не было. Она оставила его на растерзание этой информационной тигрице!

— Нас кто-то преследует!

Ариэль оглянулась через плечо.

— Они следят за нами от самого Центра, — сказал Люк, посмотрев в зеркало заднего вида. — Думаю, это репортер, который пришел вместе с Касси. Я совершил ошибку, не поговорив с ним.

— Вероятно, мне самой следовало заняться прессой. Центру всегда нужна реклама. Я была эгоисткой. Мне хотелось танцевать с тобой.

— Ну, что? Он так и будет нас пасти до самого дома? — Люк снова посмотрел в зеркало. — Очень может быть, что твое имя завтра появится в газетах. Давай я провожу тебя и пообщаюсь с ними.

Вот тебе и ночь любви! — подумала она.

Она позволила себе забыть, насколько он известный человек. Предмет всеобщего восхищения. Для некоторых — герой. Она это знала и игнорировала, потому что он заинтересовал ее больше, чем какой-либо другой мужчина.

— Все в порядке, Лукас! Правда. — Она улыбнулась. — Спасибо, что так много сделал для детей.

— Хорошо. Мне понравилось в Центре, но без Чейза…

— Чейз никуда не уйдет.

— Между вами что-то было?

Вопрос был задан невзначай, но Ариэль не сомневалась, что он ревнует.

— Нет. У нас с Чейзом только деловые отношения.

— Я так и думал.

Ариэль вышла из машины.

— Не жди меня, дорогая, — сказал Люк. — Увидимся утром.

«Не жди меня». Чем же он ее так приворожил? Она хотела его так сильно, что ей больно было даже думать об этом.

Ариэль знала, что, несмотря на усталость, пока не вернется Люк, заснуть ей не удастся. Она приняла горячую ванну и надела зеленый, как морская пена, кружевной пеньюар. Низкий вырез едва прикрывал соски, а за прозрачной тканью ясно угадывались очертания ее фигуры.

Почти полночь. Она вынула коробочку с презервативами и положила одну пачку на ночной столик, под шкатулку с салфетками. Может быть, он предпочитает другие?

Где лучше его подождать — в гостиной или в постели? Пока она размышляла, вошел Люк.

— Все в порядке? — спросила она.

— Я был у Сэма и Маргерит. Репортер решил, что я остановился там.

Галстук его куда-то исчез, рубашка была расстегнута. Подойдя к нему, Ариэль положила руки ему на плечи. От него пахло сигарой, но это больше не казалось ей неприятным. Она припала губами к его груди.

— Ариэль, я должен быть честен с тобой!

Она застыла. Отказ? Ну почему он ее постоянно дурачит? Женщина попятилась.

— У меня настолько болит колено, что я не могу даже двигаться! Если сейчас же не приму обезболивающее, то скоро буду кататься по полу и рычать от боли. Ты решишь, что связалась с диким животным. Сегодня у нас с тобой ничего не выйдет!

Весьма оригинально!

— Спокойной ночи, Лукас.

Все летит кувырком! Этот дурацкий список! Боль нестерпимая! Ариэль в ярости. А завтра еще предстоит идти на матч!

Черт возьми, кого он водит за нос? Зачем корчит из себя несгибаемого героя?

Он разделся, схватил таблетку и захромал в ванную, чтобы запить лекарство.

Чуть погодя он долгим взглядом буравил дверь ее спальни и вдруг, неожиданно для себя, резким движением распахнул ее. Тусклый свет из ванной осветил Ариэль. Она застыла. Упав на постель, он подался вперед, чтобы включить лампу на ночном столике, и опрокинул шкатулку с салфетками.

— Я хочу, чтобы ты видела это! Я не играл с тобой, Ариэль! — закричал он, указывая на свои колени.

Последовало долгое молчание. У него перехватило дыхание, когда она нежно положила руку на его распухшее колено.

— Я не знала, — тихо произнесла она, подняв взгляд.

— Меньше всего мне нужно, чтобы ты сердилась! — Он спустил ноги на пол и тут же заметил презерватив. — А ты на сегодняшний вечер строила грандиозные планы!

— Ты… вчера ночью… — запинаясь, произнесла она, явно смущенная.

— Не могу, Ариэль! Мне очень неприятно в этом признаваться, но не могу!

Она приложила руки к его лицу.

— Думаешь, это для меня важнее всего? Все в порядке, Лукас! Прости меня. Я должна была понимать, как ты страдаешь.

— Мне не хотелось быть для тебя еще одним объектом благотворительности.

Ариэль покачала головой. По ее щекам текли слезы. Он наклонился и прижался губами к ее губам, чувствуя, как они дрожат.

— Я знаю, как ты добра. — Он встал. — Спокойной ночи, Ариэль.

— Если тебе что-нибудь нужно…

— Не начинай, — почти простонал он. Выходя из комнаты, он наступил на еще одну пачку презервативов.

— Четыре на одну ночь? А ты требовательная женщина, Ариэль Минкс!

— Я совершенно уверена, что ты бы справился! — парировала она, густо покраснев.

Мисс Благотворительность снова наносит удар. Список жен можно уничтожить! Он нашел лучшую женщину на это место!